Их маленькая традиция

Очередное собрание Отряда Дамблдора. Интересно? Воодушевляюще? Определённо. Выматывающе? И на этот вопрос девушка не может ответить себе отрицательно. Но она упрямо продолжает выполнять и без того объёмные домашние задания сверх нормы, исправно патрулировать пустые коридоры Хогвартса и посещать собрания старост. С неугасаемым энтузиазмом пытаться помочь Хагриду с учебной программой. Продолжать неустанно вязать шапки эльфам. Готовиться к неумолимо приближающимся экзаменам и потихоньку пилить по этому поводу окружающих. В начале каждого года всегда такая лёгкость, тяга к учёбе. Но после пасхальных каникул, перед длинными летними, одолевает невероятная леность, расслабленность даже несмотря на всё увеличивающуюся нагрузку, в то время как — она знала это со стопроцентной уверенностью — должны появляться совершенно противоположные ощущения. Но когда Гермиону Грейнджер пугала многозадачность? Мантия-невидимка Гарри помогает избежать наказаний за нахождение вне факультетской гостиной в столь позднее время. А горячая вода и мягкая пена в ванной старост — расслабиться, отдохнуть... ото всех и всего. Её определённо радует наступление весны. В замке всё ещё холодно, но теперь не приходится таскать при себе баночку с голубым огоньком внутри, дабы не окоченеть в промёрзлых коридорах. Ей нравится март. Когда пахнет свежестью, растениями, распускающимися и свежими после затяжного зимнего сна под тяжёлым снегом. Когда на клумбах замка расцветают нарциссы, а на опушке Запретного леса несмело появляются дикие гиацинты и крокусы. Но любоваться всем этим она не могла. Каждый день пролетал с быстротой новенькой "Нимбус-2001". На каждый час и каждую его минуту у гриффиндорки находилось своё занятие. Несмотря на окрыление в самом начале её искренний запал скоро пропал, и она стала чувствовать себя как тот помятый крылатый ключик: совершенно измученный, но всё же с трудом находящий силы бороться. Вода на пару с пеной переливались то ярким красным, то зелёным цветами. Гермиона ещё до поступления в Хогвартс полюбила эти два противоположных цвета: огненно-энергичный красный и успокаивающий зелёный. И, вопреки всем факультетским предрассудкам, своим вкусам не изменила. Запах... Такой свежий, весенний, с ненавязчивым переплетением всех тех прекрасных цветочных ароматов. Здесь она могла насладиться всем этим в полной мере. Из полусонной умиротворённой неги её вырвал звук открывающейся задвижки. Она находилась лицом к двери, на противоположной стороне бассейна, так что видела, как дверь поспешно отворилась. Видела как высокий парень проскользнул в комнату, снимая мантию. И начинал стягивать зелёный галстук, когда удосужился повернуться в сторону бассейна. Взгляд светлых серо-голубых глаз на ничтожную долю секунды застыл в недоумении. Её весенняя мечта растворилась с появлением на лице Драко Малфоя привычной маски. Она прикрылась рукой в стыдливом жесте. Даже с противоположного конца комнаты он видел её отчаянно краснеющее лицо. Сильнее, чем уже успело от жара помещения. Но она зря это сделала. Плотная цветная пена и так полностью скрывала её тело, видна была лишь её голова с копной кудрявых волос, собранных в высокий хвост, и кончики оголённых плеч. Этот жест заставил парня растянуть губы в пошлой ухмылке. — Не обольщайся, Грейнджер. Я, вообще-то, надеялся застать здесь Пэнси. — Что же... Тогда не вижу причин тебе здесь задерживаться, — настойчиво произнесла гриффиндорка. — Не ты одна хочешь отдохнуть, нежась в бассейне, — с этими словами он всё же снял галстук и начал медленно расстёгивать рубашку. — Значит, найди себе другое время для этого! — не унималась она. — И... — девушка пыталась судорожно придумать хоть что-то, что удержит слизеринца от снятия уже расстёгнутой рубашки. — Не боишься испачкаться, оказавшись в одном бассейне с грязнокровкой? — резко выпалила она. — Я никогда этого не боялся, Грейнджер, — вкрадчивый ледяной шёпот заставляет поёжиться и глубже окунуться в воду. Но осознание произнесённых слов подталкивает сердце мчаться галопом. Что он только что сказал? А белоснежная рубашка уже была аккуратно сложена и покоилась на полке рядом с её собственной одеждой и — Мерлин! — рядом с её волшебной палочкой. Какой гиппогриф вынудил её оставить палочку так далеко! Да она бы уже могла призвать полотенце или одежду, или вообще наложить на себя маскирующие чары. В конце концов, наколдовала бы ширму! Всё что угодно, лишь бы поскорее уйти отсюда, избавившись от его общества. Негативные мысли, связанные с ним, всё же не помешали её взгляду задержаться на его мускулистых руках, спуститься к подтянутому торсу. Он не хотел знать насколько пунцовыми могут стать её щёки от смущения. Поэтому промолчал, заметив на себе изучающий взгляд карих глаз. Оставшись только в боксерах, Драко не спеша опустился в бассейн. — Довольно символичные цвета. Не находишь? — хмыкнул Малфой, обратив внимание на красно-зелёную пену. Гермиона лишь недовольно фыркнула и отвернулась, облокотившись о край бассейна. — Я не собираюсь молчать, Грейнджер, — как всегда медленно, растягивая слова, будто бы устало. — Я не собираюсь выслушивать твои "остроумные" фразочки, — вспыхнула она. — Не приравнивай меня к Уизли и Поттеру. Я могу поддержать интеллектуальную беседу. С тобой в том числе, — она практически могла ощущать его высокомерие. Он ожидал гневную тираду с её стороны и заступничество за пустоголовых дружков. Но явно не этого... Он и не рассчитывал, что подействует. — Да ну, Малфой? И что же ты думаешь о древнетюркских рунах? — Я придерживаюсь версии, что они основаны на базе согдийского письма, — серьёзно и без заминки ответил слизеринец. Она моментально повернулась к нему лицом. Что, удивлена? Не думала, что ответит? Его губы растянулись в довольной улыбке. — Руны — это ерунда, — произнёс блондин. Сколько они уже разговаривают? Полчаса? Час? Да он бы даже не удивился, заметив сквозь льняные занавеси первые лучи солнца. Разговаривать с Грейнджер было... приятно. — Что скажешь о СОВ по ЗОТИ? Которые будут весьма практическими, в отличие от нудной теории Амбридж, — теперь в её взгляде читался... испуг? Но, к её облегчению, он трактовал его неправильно. — О, неужели я добавил кусочек предэкзаменационной паники в твою копилку волнения? — И не надейся, Малфой, — гордо поднятый подбородок и вмиг посмелевший взгляд. А всё-таки он их увидел. Лучи восходящего солнца. И это уже означало, что ему пора. Пора прекратить глазеть на её волосы, отливающие янтарём в тёплом свете. Пора выйти в холодный полумрак коридоров, наблюдая за причудливой игрой лучиков на тёмных камнях. Предварительно левитировав ей полотенце. *** Она думала, что проведёт в этом ароматном, наполненном горячей водой и разноцветной пеной, бассейне вечность. Сколько нужно здесь релаксировать, чтобы снять то напряжение, накопившееся во время войны? Да, её ответом по-прежнему было: "вечность". По крупинкам отстроенная школа чародейства и волшебства с распростёртыми объятиями была вновь готова принять студентов. Шёпот прямо у уха не дал погрузиться в тяжёлые воспоминания. — Решила продолжить нашу маленькую традицию, ммм? — томно, интимно. Мурашки по всему телу. Но даже не поворачивает головы. Тонкие пальчики наугад тянутся к белокурым волосам, зарываются в них, слегка взлохмачивают. Слабым движением тянет на себя. И этого хватает, чтобы он наклонился и запечатлел лёгкий поцелуй на её горячих губах. *** — Забавное они представление устроили с фейерверками, — беззлобная ухмылка, слегка восхищённый тон. — Как обстоят дела с переводом нового рунического текста? — рубашка, а затем и брюки, привычно отправляются на полку рядом с её вещами. Пена неизменно переливается красным и зелёным. ~~~ — Какого чёрта ты здесь делаешь? — сердитый шёпот. — Да ла-а-адно тебе. Не будь занудой, Малфой, — расслабленно плескаясь в тёплой воде. — Сказала мне Гермиона Грейнджер, — с лёгким смешком, переросшим в судорожный выдох. — Как ты? — Здесь мне намного легче, — уклончиво отвечает девушка. — Если уж ты сбежала от Помфри... Придётся мне здесь за тобой наблюдать, — решительно и удивительно серьёзно. — А то утонешь ещё, — тихое мягкое бурчание. ~~~ — Занятное это зелье — Амортенция. А, Грейнджер? — она нежится в приятной воде, откинувшись на край бассейна, среди лёгкой крупной пены, окрашенной в два символичных цвета. Он сидит позади неё на стуле, трансфигурированном из полки. Она еле заметно вздрагивает и тихо соглашается. Оба с замиранием вспоминают запах зелья: такой же, как здесь, в ванной старост. — А почему ты больше не?.. — нерешительно начинает Гермиона. — Для того, чтобы разговор клеился, нужно находиться в воде? — резко перебивает он. По холодному тону ясно, что на эту тему разговоров больше быть не должно. ~~~ — Ты, вроде бы, умная, Грейнджер. А поступки совершаешь глупые, — донёсся недовольный голос Драко. — Этот напыщенный хвастливый болван Маклагген пол-Хогвартса перетрахал. А ты... — "могла бы пойти со мной" — прозвучал безумный внутренний голос, подталкиваемый гневной тирадой. — Могла бы по-дружески пригласить Поттера, — уже чуть тише и с некой усталостью. ~~~ В этот раз всё было наоборот. Обычно она приходила первой и ждала его. Но сегодня, зайдя в ванную, она и не думала застать его здесь. Застать его в бассейне. Драко резко поворачивается, старательно пряча руки под водой, под густой пеной. В её взгляде — нешуточное беспокойство, страх. За него. — Зачем ты ушёл из Больничного крыла?! Ты ведь... Он был весь в твоей крови... — взволнованный голос готов был сорваться, сменившись рыданиями. — Гарри сказал... Мрачный взгляд блондина заставляет прерваться на полуслове. — Со мной всё в порядке, Грейнджер, — голос звучит спокойно и мягко. — Мадам Помфри работает лишь над исчезновением шрамов, — будто в доказательство делает правой рукой неопределённый жест, указывая на лицо и оголённую грудь. Она снимает туфли, галстук, не спеша расстёгивает пуговицы рубашки, когда слышит опасливый голос. — Не стоит этого делать, — он медленно отходит к противоположной стороне бассейна, всё так же пряча руки в объятиях пены. Она пропускает слова мимо ушей, это предостережение лишь подталкивает снять рубашку через голову, не заморачиваясь с пуговицами. Юбка соскальзывает на пол, а Гермиона, оставшись в нижнем белье, погружается в прохладную воду. Он смотрит на неё не в силах пошевелиться. Лишь наблюдает, как она медленно приближается. Делает один неспешный вздох за другим. Совсем близко. Смотрит изучающе. С сожалением. Аккуратно проводит холодными пальчиками по бледным шрамам на щеке. Его дыхание сбивается к чёрту, а сердце заходится в непонятной безумной пляске, норовя выпрыгнуть из грудной клетки. — Я не понимаю тебя... Если он всё рассказал, то ты знаешь, что я хотел запустить в него... — Да, — перебивает его гриффиндорка еле слышным шёпотом. В её взгляде — ни ненависти, ни презрения. Но что это? "Нежность", — подсказывает внутренний голос. Слизеринцу сложно в это поверить. Она знала, что он готов был применить Круциатус к её лучшему другу. Но всё равно залезла в этот чёртов бассейн. Всё равно волновалась. Он ей сам в этом признался, только что напомнил. А она продолжает излучать нежность, аккуратно водит пальчиками по щеке. Повинуясь безумству своего сердца блондин протягивает левую руку к лицу Грейнджер. Забыв, что тщательно прятал её под водой. Осторожно проводит пальцами, спускаясь к подбородку. А её взгляд резко перемещается к его левому предплечью. Он чертыхается, тут же убирая руку и цепляя безразличную маску. Отворачивается. Поспешно направляется к краю бассейна, намереваясь уйти. Без лишних слов. Так будет лучше. Останавливает тихий решительный и такой — чтоб её! — спокойный голос. — Я давно знала об этом. Замирает, не решаясь что-либо сказать или сделать. Не зная как реагировать. Чувствует позади себя колыхание воды. Её кучерявые волосы щекочут спину. — Здесь пахнет Амортенцией, — шепчет она ему куда-то в лопатки, обвивая одной рукой. Маленькая ладошка касается грудной клетки, ощущая трепет его сердцебиения.