След. Летучий Голандец

Круглов уже битый час пытался добиться ответа от Селиванова, но тот продолжал утверждать что ничего не знает, он бы с удовольствием ему поверил и прекратил бы мучять и себя и его, но слишком много улик было против него, и слишком мало было оправданий… — да, пойми ты, я рад бы вам помочь, но я правда не знаю как так вышло- сотый раз уже твердил Борис- когда мне доставили тело, с его внутренистями всё было нормально, правда у меня было подозрение что его отравили, но не как не этим вашим супер ядом Круглов лишь вздохнул. — вы точно там всё проверили? , может к нему заходил кто? , — проверили, точно знать нельзя был кто у него или нет, в это время, все соседи были на работе, в доме чужих отпечатков нет, только Майского с Даниловым и самого хозяина. Селиванов уронил голову на руки… — ну тогда я не знаю что делать Круглов похлопал его по плечу, поднялся. — ничего, Боря, разберёмся, время ещё есть, три дня это ещё не конец… Сказав это, Круглов покинул камеру. Селиванов так же и остался в таком положении, раздумывая как быть и что будет дальше… Тем временем, Власова всеми силами старалась разговорить старушку, началось всё с борьбы, за вход в квартиру, та упрямо не хотела пускать её к себе, но сотрудница ФЭС всё-таки выиграла эту битву — — ну я же вам сто раз говорила, что тогда просто ошиблась, что не видела я его ночью- старушка всплескивала руками — ну может вы сейчас ошибаетесь, а тогда всё говорили правильно? Старушка лишь махнув рукой, поднялась и что то ворча себе под нос, побрела на кухню, имитируя там активную работу и совсем якобы забыла про гостью. Здесь Власова не выдержала, пора было переходить к реальным действиям, был только один способ разговорить её, вывести на чистую воду, Маргарита до последнего не хотела его применять, ну не хотела она так лично давить на старую женщину, но другого выхода просто не было. Она поднялась и быстрыми шагами пошла на кухню, там старуха носилась туда сюда и всячески её не замечала. — я знаю у вас есть сын, который сейчас совсем одинок, с мамой которая его любит, он общаться не хочет, с девушками ничего не выходит, друзей нет, работа такая себе, по ночам город колесить и пьяных по домам развозить. Начало атаки оказалось успешным, старушка хотя-бы начала её слушать, замерев на месте и опустив голову, вдохновившись этим, Маргарита продолжила. — знаете, тех кого мы ищем, те кто убил вашего абсолютно одинокого соседа, как раз и ищут таких, кто в этой жизни совсем один, им нужны те, кого ни кто не защитит и не хватиться, они похищают их, делают больно, против воли колют всякую дрянь, делая послушными роботами, а точнее подопытными крысами, которых потом просто сжигают где-нибудь и всё, но это если повезёт, а не повезёт мучают всю жизнь, Семёнов был человеком который мог их остановить, но они убили его, теперь они опять будут творить что творили, где гарантия, Наталья Семёновна, что следующей крысой не станет ваш сын? Старушка повернулась к ней лицом, в её глазах стояли слёзы, казалось ещё чуть чуть и будет истерика, но она лишь сказала — вы говорите такие слова, но работаете в той службе которые этим и занимаются — что? — — ваш сотрудник, этот капитан Данилов, он же мне и говорил держать рот на замке, он сам и требовал чтобы я изменила показания. Для Власовой, это было ударом поддых, тут старушка врать не могла, эти её слова были правдой… Маргарита была в таком состоянии что не прощаясь, ничего не говоря, она молча покинула квартиру, время для неё как -будто остановилось, машиной управляла чисто на автомате и пришла в себя только тогда, когда оказалась в камере у Данилова и то не сразу. Тот встретил её с улыбкой, что то говорил, она лишь смотрела на него взглядом боли. — что то случилось? — почувствовал он. Этот вопрос вернул Власову в реальность. — я всё знаю- холодно произнесла она На лице Данилова отразилось непонимание — это ведь ты сам надавил на Наталью Семёновну, угрожал ей сыном, требовал чтобы она сменила показания? , сколько угодно можешь оправдываться, но сегодня она выложила всю правду… Она замолчала, смотрела ему в глаза и ждала оправданий, что он будет доказывать что это не так. Но Данилов молчал, его взгляд изменился, стал каким то чужим и непроницаемым. — что же, раз всё вскрылось и ты знаешь правду, нет смысла больше врать. Власова не верила своим ушам, она ждала чего угодно, но только не этого. — — не смотри на меня так, ты молодец докопалась до правды, я готов написать признание — напишешь, но только не мне… Это последнее что она сказала ему, Маргарита встала и покинула камеру. Она бежала по коридору не видя ничего и нечего, глаза настилали слёзы, слёзы боли и отчаянья, ей только что нанесли удар в спину, человек которого она считала свои товарищем, тот кому она доверяла все свои печали и радости, предал её, это было невыносимо больно. В комнате совещаний, было очередное собрание, у них оставалось всего три дня, требовалось обсудить дальнейшие действия. Власова ворвалась в самый разгар. — о, Маргарита, а мы тебя потеряли уже, присаживайся- сказал Круглов — извините, Николай Петрович, но я не могу. Только сейчас все заметили в её руках какой то листок, Круглов почувствовал неладное… — вот- она положила бумажку пред ним- моё заявление по собственному, я не могу и не хочу больше работать по этому делу и воопще в ФЭС. Сказать что все были в недоумении, ничего не сказать, никто не знал как на это реагировать. Власова обвела всех взглядом. — вы извините все меня, может я поступаю слишком дико, можете подумать что бегу с тонущего корабля, но это не так, у меня просто не другого выхода. Она развернулась собираясь уйти, но перед тем как сделать это, бросила через плече — да, вот ещё что, Данилов признался что это он заставил ту старушку изменить показания, готов написать признание. После этого, она, сдав оружие и удостоверение, покинула здание ФЭС… Уход Власовой и признание Данилова в давление на свидетельницу, подломило всех, никто не знал что делать, да возможно он оговорил себя и это опять какая-то подстава, но как это проверить? , ведь Алиби толком ни у кого из арестованных нет, всё против них, день был испорчен и прожит зря… Следующий день особых подвижек не принёс, Круглов и Белая заново допрашивал арестованных коллег, заставляя тех вспоминать каждые свои минуты. — может кто посторонний всё же был у вас, когда труп Семёнова доставили? — да не было никого, только свои- в который раз отвечала Рогозина — значит всё-таки кто то из ребят предатель, яд ввести могли только у нас в морге, после того как Селиванов сделал первое вскрытие. — а чем убили тогда до этого? — уже не понять, скорее всего был другой яд, Селиванов правда сказал, что тогда ему подумалось, что это может быть какой то химикат используемый спец.службами, но после действия того неизвестного яда, точного ответа не найти, там просто месиво, а не организм. Круглов замолчал, собираясь с мыслями. — у нас осталось сегодня и завтра, времени катастрофически мало, я не знаю что делать, Галь Рогозина лишь вздохнула, она чувствовала что Круглов и остальные на пределе, но ничем не могла помочь, от чего было очень обидно, ведь это первый раз, когда она бессильна, когда она сама не знает что делать. Тихонов изучал листок, который привезла с собой Белая, вчера он занимался этим же, но ничего не обычного найти не смог, обычные рабочие данные по изучение земных пород Северного Урала, но интуиция упорно твердила что всё не так просто, он пробовал все известные способы шифрования информации, ни один не подходил, сейчас он уже наверно сотый раз, изучал его под лупой… В лабораторию вошла Белая — пустышка? — не знаю, по логике да, но интуиция мне говорит об обратном, что то здесь не то, а что, понять не могу, но все наши самые современные приборы здесь бессильны, это точно — может тогда что то из прошлого? — наугад предположила она Тихонов тут же замер, уставившись в одну точку. Белую это немного напрягло, даже напугало — Вань, ты чего? — ты говорила что из всей то секретной группы, в которую Семёнова приняли в молодости, сейчас после смерти его, в живых остались только двое Беля подтвердила. — да, но они уже давно спились, да и там где они прописаны, живут уже совсем другие люди, а те божатся что не в курсе где сейчас бывшие хозяева — это плохо- проговорил Тихонов- думаю они помогли бы нам с этим- указал он на листок… Тоже самое он говорил и Круглову, то что эти двое бывших учёных, могут продвинуть их в этом деле, что не с проста Семёнов боялся слежки, что это всё может быть напрямую связано с теми секретными экспериментами, проводимыми группой советских учёных. — я с тобой согласен, Иван, это наша единственная версия и она возможно верная, но проверить мы её не как не можем, где например искать этих двоих, может они спились уже давно, с 90-тых всё-таки пьют Здесь Круглов был прав и Тихонов это понимал, в архивах ФСБ об тех экспериментах пусто, только известен сам факт того что они были и что это курировало КГБ, но остальная информация исчезла...... — может в Северогорске? — предположил Тихонов- мы так и не знаем почему Семёнов именно туда перебрался, в те времена очень мало известный городок — да это странно, но и двум старым пьяницам туда зачем? , да и как, по информации ФСБ они все деньги свои заработанные, ещё в начале пьянок прожгли. Тихонов нервно потёр волосы, куда не направься, везде препятствия, что то да и помешает, заставит вернуться обратно. Остатки в два дня пролетели быстро, день когда казалось что уже всё, конец наступил, не смотря на огромную мотивацию, на кучу недосыпа, они не справились, не потому что их противник оказался хитрее и умнее, а потому что неделя это слишком мало, таких врагов, иногда и за год не вычислить… Сейчас они все сидели за столом комнате совещаний, все Кроме Власовой, та, так так и не смогла продолжить дело. Ни кто ничего не говорил, противно было даже смотреть друг на друга, не то что вести разговоры. В комнату вошёл довольный и сияющий Брусникин, его забавляли их кислые лица, за ним стояли зам министра МВД и куратор ФЭС… — ну я же вам говорил, что в этом деле всё прозрачно, ваши орлы не сумели ничего опровергнуть, даже наоборот, кое-что доказали- усмехнулся он- завтра мы предаём дело в суд, думаю к концу следующей недели, все задержанные будут в тюрьме. Куратору ничего не оставалось как покорно кивнуть. — а вас, господин куратор, думаю попросят снять погоны, не оправдали вы доверие родины, раз таких оборотней не разглядели- Брусникин смотрел на него с иронией- ладно, хватит болтать, а вас господа, бывшие эксперты, попрошу покинуть помещение- обратился он к сидящим… Вскоре все они стояли на улице, у уже давно родного здания ФЭС, из которого, сейчас выводили их коллег, Рогозину, Селиванова, Данилова, Амелину, казалось всё, это конец, тюрьма для них неизбежна, но это только казалось. Тихонов, не смотря на все запреты подходить к задержанным, рванул к ним. — Ваня! , стой!!! — крикнула Рогозина Конвой ФСБ передёрнули затворы у автоматов, приготовившись в любой момент открыть огонь… У Оксаны от страха округлились глаза, она хотела закричать, пыталась вырваться, побежать ему на встречу, но всё было четно, язык не слушался, а конвоир держал слишком крепко… Но Иван увидев это, замедлился, спустился на шаг и не взирая на то что уже был на прицеле, смело сблизился с Брусникиным… — дайте мне не сколько минут с ней- указал он на Амелину — а если не дам, пойдёшь сам? , под пули? , они ведь буду стрелять, Иван — мне плевать- только и ответил он Брусники оценил эту смелость, а парнишка то явно не прост — ладно, иди, но не больше минуты Он отдал отмашку пропустить, Тихонов подбежал к ней, обнял её, конвоир стоящий рядом отошёл в сторону — ты с сума сошёл, зачем всё это? , к чему так рисковать — слушай меня внимательно, мне плевать что неделя закончилась, я продолжу искать правду, я вытащу вас чего бы мне это не стоило- Тихонов говорил и смотрел ей в глаза, в которых уже начали проступать слёзы — но зачем? , не глупи, ты ничего не сможешь сделать, только себя погубишь, почему ты не можешь принять всё так, как вышло? — потому что я люблю тебя, все кто меня знают, думают что в этой жизни для меня нет ничего важнее мои программ, компьютеров и игрушек, но это не так, да когда давно это было правдой, но ровно до того момента, пока я не встретил тебя, ты вошла в мою жизнь и всё это ушло на второй план, теперь ты самое важное для меня на этом свете, больше ни кто и ничто, слышишь? , я сейчас очень жалею что не сказал тебе этого раньше, я хотел, но всё боялся, боялся что ты меня не любишь. Он прижал её к себе, нежно обняв, в этот момент, ему стало так тепло и хорошо, что до боли в сердце, не хотелось её отпускать. — я клянусь, что жизнь положу, но вытащу тебя и остальных, ты мне веришь? — верю, Ваня, верю- ответила она…