давай их всех сожжем

Кацуки заглянул внутрь пещеры и прищурился: видно было целое огромное ничего. Он хмыкнул: и это то самое место, о котором по их поселению ходят самые жуткие легенды? И это здесь живет красный дракон? Тогда Кацуки ему сочувствует. Как вообще можно жить в таких отвратительных условиях? Снаружи выглядело еще более менее презентабельно: кое-где одиноко валялись человеческие черепа и кости, сама пещера поросла болотного цвета мхом и сорняками. Наверное, этому дракону совсем безразлично состояние его обиталища. Что за бескультурье. Высокомерно вздернув нос, легкой и непринужденной походкой он прошел внутрь и только потом вспомнил об отсутствии факела. – Твою ж мать, – шепотом оскалился он и решил идти напролом. Главное – не врезаться в стену. И быть незаметным. Хотя бы сначала. Он прошествовал дальше, придерживая медальоны на шее и держа вторую руку на ножнах новенького стального меча: за голову дракона давали немало золотых, но отваживались ходить к нему немногие. И те не возвращались. Кацуки планировал покончить с драконом и уйти из деревни прочь – его не очень то жаловали, и его совершенно ничего не держало здесь. Собственная мать выставила его за дверь, едва ему исполнилось двенадцать – это ли не повод доказать, чего он может добиться сам? Он – сильный и независимый мужчин.* Где-то недалеко послышалось грозное сопение, и Кацуки оступился, запнулся о камень и едва не поцеловал грязную червивую землю. Он обернулся и медленно поднял взгляд: из глубин пещеры на него определенно таращились горящие красные глаза с вполне себе человеческими зрачками. Бакуго вынул меч из ножен и встал в оборонительную стойку, мелкими шагами подбираясь к этим самым глазам. Предположительный дракон не предпринимал никаких действий, не сопел больше и изредка моргал. Удивительно, думал Бакуго, пока подходил к нему, как эта особь похожа на человеческую. Ему даже почудилось, что это детеныш дракона, ведь не может же он, в самом деле, быть всего на голову выше Кацуки? Почему его так все боялись? И вот настал тот самый момент: они столкнулись буквально лицом к лицу. Точнее, лицом к морде. Или все же к лицу... Бакуго недоуменно уставился на красивые черты лица, шрам над левой бровью, объемные кроваво-красные волосы и редкие рыжеватые чешуйки на светлой коже. Тьфу, подумал он, это че такое? Недолго думая, он так и изложил свои мысли: – Ты кто такой? Непонятный недо-дракон-пере-человек выгнул бровь, ту самую, которая со шрамом, открыл свой зубастый рот, и... засмеялся. Натурально так, по-человечески. Бакуго нахмурился. Оно еще и ржать над ним вздумало? Мысленно он уже шинковал это на мелкие кусочки своим острым ножом на деревянном столе, подумывая, что бы из него можно было приготовить на ужин, но внешне его гнев проявлялся только красными ушами и упирающимся недо-дракону-пере-человеку в грудь стальным мечом. – А ну завались, – Бакуго просто ненавидел, когда над ним смеялись. Особенно так беспардонно и громко. – Ох, – начало оно, и Кацуки шумно выдохнул воздух через нос. Оно даже вздыхает красиво. – Извини, но ты такой забавный. Я – тот, кто планировал сегодня сжечь всю вашу деревню до основания. Киришима Эйджиро, в народе просто – дракон, – он скривился, но быстро убрал это выражение с лица. – приятно познакомиться! Бакуго чуть не подавился. Он выразительно посмотрел на белозубую улыбку и острые клыки. Киришима, наверное, мог слышать, как шестеренки скрипели в его голове. – Ты только что, – осознание приближалось неумолимо. – сказал, что собираешься сжечь до основания всю эту деревню. Охренеть. – Ага. Я дракон. Могу дышать огнем, – в подтверждение своих слов Киришима выдохнул густое облако дыма прямо в лицо Кацуки. – Дракон, – снова повторил парень, сверля взглядом бедного Эйджиро. Киришима фыркнул и взмахнул красной гривой: – Ага-а-а. Правда, классно? Кацуки очухался, наконец, и серьезно глянул в алые глаза. – На самом деле, и правда классно. Ты себе не представляешь, – он опустил меч, на который, казалось, Эйджиро не обращал никакого внимания. – как можешь быть мне полезен! Бакуго злорадно ухмыльнулся, уже предвкушая веселье, а дракон качнул головой в сторону. – Я тут, как бы, съесть тебя хотел. И всю твою деревню тоже. Поджарить и съесть, понимаешь? – Мне попался адекватный дракон. Че-ло-ве-чес-кий дракон, во, – Кацуки поучительно поднял вверх указательный палец. – Теперь ты мой. – Это ты мне так дружить предлагаешь? Киришиму совершенно не волновали никакие умалишенные блондины, тыкающиеся направо и налево острыми палками. Он просто хотел дружить! Он столько десятилетий один сидел здесь и скучал, изредка развлекаясь с отчаявшимися местными людишками, что ему уже все надоело. Бакуго казался ему интересным с человеческой точки зрения, а не с точки зрения сытного ужина. Возможно, они могли бы стать неплохой командой? – Я их всех просто ненавижу, – поведал Кацуки, окончательно успокоившись. – Как они меня бесят, тупые люди, возомнившие о себе что-то тако-о-ое! Я готов их сжечь. Если бы "?????" можно было сказать вслух, именно это бы и сказал бедный дракон. – Бакуго Кацуки, – представился блондин, ухмыляясь и протягивая ладонь Киришиме. – Давай их всех сожжем. Скажем потом, что случайно получилось. Пусть бегут, если что. Как же я ненавижу это место. Когда ладонь обожгла горячая рука дракона, Кацуки чуть не улыбнулся. Когда Киришима начал изменять форму прямо при Кацуки, Кацуки покраснел до корней волос и уставился на него во все глаза. Трудно было представить кого-то более соблазнительного и красивого, чем этот человеко-дракон. Красные блестящие чешуйки отсвечивали солнце, массивные крылья дракона развевались на ветру, сидящий верхом Бакуго крикнул "быстрее", нетерпеливо подпрыгивая и обхватывая шею Эйджиро руками и ногами. – Это что, Бакуго? – ошарашенно раздавалось снизу, но стоило дракону угрожающе глянуть на этих жалких людишек, как все они кинулись врассыпную. Пожар они с Киришимой решили отложить до лучших времен; полетели искать что-то более примечательное, чем простая деревенька. Вместе.