Из-за меня

"Привет! Сегодня Светка решила, что ты родишься мартышкой, если она съест хоть часть тех бананов, что принесли мы с Валерой, а я решила держать тебя в курсе происходящего. Светка – твоя мама, а ещё самая лучшая женщина, которую мне удалось встретить в жизни. Валера – её близкий друг и мой спаситель. Даже не так. Он – спаситель нашей семьи. Ты, конечно, прочитаешь это всё лет через пятнадцать, и, держу пари – удивишься этим заметкам, может даже посмеёшься надо мной, но сейчас это даёт надежду, что мы справимся. Диана. 15.04.97. Только забрав из печати увесистый пакет с надписью "kodak", Диана прямо на подоконнике написала на обороте фотографии несколько фраз. Специально попросила напечатать её в двух экземплярах: одну, чтобы сразу показать Свете, вторую – чтобы спрятать до особого случая. Очень хотелось верить, что такой обязательно настанет, и, лет через пятнадцать, они действительно умилятся этому всей семьёй. Арбенина вертела в руках снимок, сделанный четыре дня назад. Тогда Валера пришёл не только с пакетом бананов, но и с фотоаппаратом. Весь вечер Тхай прыгал с камерой вокруг улыбающейся Светы, стараясь запечатлеть каждый момент. "Первые кадры для семейного фотоальбома", – пояснил он, непрерывно щёлкая кнопкой. На фотографии, которую Диана вертела в руках, она одной рукой обнимала смеющуюся Свету за талию, а второй целилась в камеру бананом, держа его как пистолет. На все Светины возмущения о количестве фруктов был получен ответ: "Вон Динка как здорово с пистолетом придумала. Вы же ночные снайперы. Считай, пополнил запас оружия". Валерин визит быстро разрядил гнетущую обстановку. Весь вечер в квартире громко смеялись и на секунду Диане показалось, что не было тех шести месяцев непонимания, измен и существования как соседи под одной крышей. Арбенина убрала фотографию во внутренний карман косухи. Идея сделать что-то для будущего ребенка становилась навязчивой. Валера советовал сбавить обороты и не смущать Свету таким интересом к её положению. – Ты решила скупить весь магазин? – скептически осмотрел пакеты Тхай. Уже второй раз ему приходилось идти в магазин с Дианой в качестве грузчика. Таскать мешки с ползунками одной ей решительно не хотелось. – Я хочу, чтобы все было готово заранее, чтобы Света была спокойна, чтобы верила мне. – Дин, ну как ты не понимаешь, – Валера поставил пакеты на бордюр и достал из рюкзака воду, – гора тряпок не даст ей уверенности в том, что ты снова не сбежишь по тихой грусти. Светка же у тебя стала как тепличное растение. На улице весна, а ты её чуть ли не в пуховик кутаешь. Гулять только с тобой, это не есть, туда не ходить. Не удивлюсь, если она скоро сбежит. С удовольствием предложу пожить у себя, и под страхом смерти не расскажу об этом тебе. – Думаешь, перегибаю? – щелчок зажигалки. – А сама как считаешь? Она же не больная, а ты всеми силами стараешься доказать обратное. Сколько у вас уже не было концертов? – Третий месяц прошел, – грустно выдохнула Диана. – Решили распустить группу? – Мы ещё об этом не говорили, – замялась Арбенина, – я не хочу петь без неё. – А Света? – Валера вопросительно поднял бровь. – Обходит эту тему. – Тебе нужно договориться о выступлении и вытащить её на сцену. Вот увидишь, обрадуется куда сильнее, чем новому пакету тряпья, – взгляд вниз, – даже двум. – А если не захочет? Всё случилось после последнего концерта, – Диану передёрнуло, – вдруг у неё теперь пунктик? – Фигунктик. Напомнить, что ты тоже поспособствовала случившемуся? Но, как мне тогда показалось, на счёт тебя пунктика нет. Чего ты мнёшься? Мучаешь без музыки Свету, мучаешься сама. Кому от этого лучше? Ты хоть знаешь, когда она последний раз гитару или скрипку в руки брала? – Дома точно не играет. Как стояли в чехлах, так и стоят. – А ты? – И я. – Сближайся с ней, если сейчас упустишь момент – уже ничего не поможет. – А если не получится? – Пять лет назад получилось, и сейчас получится. – Ну что я сделаю? Серенаду ей спеть? – Давай без клоунады, просто начните репетировать. – Я не могу вести себя так, как будто ничего не случилось. Хочу показать, что теперь всё серьёзно, что я готова к взрослой жизни. – Можно подумать, все это время вы были не готовы. Прими обстоятельства и сделай так, чтобы они вписались в прежнюю жизнь. Вам же нравилось. – Очень. Музыка, Светка, наш дом. Только я всё испортила, и понимаю, что так уже не будет. Нужно как-то по-новому, а как по-новому – хрен его знает. – Да кто тебе сказал, что нужно "по-новому"? – Сама решила. – Оно и видно. Сделай по-старому, Дин. Но без загулов, разумеется. Нужно возвращать Свету к жизни, а не изолировать от неё. Смотри сама, конечно, но я обеими руками за концерт. – Сегодня же ей предложу! – глаза Дианы загорелись. – Не пори горячку, договорись обо всем нормально и только тогда говори. И вообще, не мне тебя учить за концерты договариваться. – Раньше этим занималась Света. – Не страшно, теперь будешь ты. Знакомых, которые могут помочь, у вас много. Хотела взрослеть – взрослей, – Валера одним глотком допил воду. – А с пакетами что? – посмотрела на тротуар Диана. – Не свети ими пока. А то такое чувство, что кроме ребенка тебе от неё ничего не надо. – Что ты несёшь? Мне всё надо. Может, на свидание её пригласить? – Может, тебе план составить? Думай сама, это же твоя женщина. – Моя ли, – почти шёпотом ответила Диана. – Когда я к вам пришёл, Свету не узнать было. Ты пробыла с ней полтора дня, а она уже улыбалась. После двух месяцев, понимаешь? Не знаю, что ты ей наговорила, но похоже, что убедительно. – Спасибо, Валер. – Да ерунда, пакеты не тяжёлые. – Я не про пакеты, хотя за них тоже. Спасибо, что не бросил меня сейчас. – Очень похоже на галлюцинации, – улыбнулся Валера, – слышать что-то искреннее от тебя непривычно. – Вдруг Света теперь думает так же? – не отреагировала на колкость Диана. Тяжёлая рука легла на хрупкие плечи. – Она подпустила тебя к себе, делай выводы. *** Придя домой, Диана сразу же затолкала пакеты в дальний угол шкафа, решив, что в Валериных словах действительно есть резон. В квартире было пусто, Света собиралась сходить к маме, и скоро должна была быть дома. Окинув комнату оценивающим взглядом, Диана решила помыть полы "не надо ей сейчас пылью дышать" пронеслось в голове. Воображаемый Тхай удовлетворённо хмыкнул. Мол, ты, конечно, балда, Арбенина, но мысль хорошая. – Кто вообще придумал, что полы сначала нужно подметать, – сокрушалась Диана, – столько лишней работы, а я не молодею, между прочим. Это вообще преступление против творчества, – продолжала бухтеть девушка, – я может сейчас готова была словить главное вдохновение в жизни и написать свою "yesterday". "Ага, или вторую уп-тау-ду", – подначивало подсознание голосом Тхая. – Нормальная песня, тебя вообще не спрашивали, – огрызнулась Диана, понимая всю абсурдность происходящего. "Кто бы спорил. Песни вообще бывают разные, или как там тебя Света утешает?" – Да что ты прицепился к ней? – закипала Диана, – как надо, так и утешает. Не твоё дело вообще. Щёки предательски покраснели, вспоминая парочку самых ярких утешений. "Вот извращенка, а. Кто про что, а вшивый о расчёске" – Завидуй молча, – отмахнулась Диана и повернула кран. Вода с шумом начала наполнять ведро. Домыв полы, и оставшись полностью довольной собой, Диана покосилась на кресло, в котором спала уже несколько ночей. Света не запрещала ей ложиться в кровать, но и не звала сама, а прервать эти одинокие ночёвки никто не решался. За креслом стояли чехлы с гитарой и скрипкой. Диана подошла ближе и с тоской провела пальцами по шершавой ткани. Никогда не было такого, что она так долго не играла. Три месяца не прикасаться к инструменту – подумать только. Может, Валера прав, и нужно действительно начать репетировать? Совместные репетиции пока представлялись с трудом, но руки уже открывали чехол. "Мышечная память, чтоб её", – подумала Диана, беря первый аккорд. Чуда не случилось, в голове не стали взрываться фейерверки, а земля все ещё оставалась под ногами. Просто стало легче. Где-то на перифирии сознания мелькнула мысль, что так и нужно, что это единственное верное состояние. Пальцы умело танцевали по грифу, без единого шанса насытиться, успокоиться и хоть на минуту остановиться. Долгожданное единение с инструментом случилось неожиданно, но поставило окончательную точку в раздумьях: совместным репетициям быть. Увлечённая игрой, Диана не заметила щелчок замка. Света стояла прислонившись к косяку, наблюдая такую привычную, правильную картину. – Дин, а что ты играешь? Я раньше не слышала, – дала знать о своём присутствии Света. Диана резко повернулась на диване. – Вернулась уже? Как дела у Лии Давыдовны? – С мамулечкой все хорошо, передавала тебе привет. – Спасибо, – улыбнулась Диана. – Так что за мелодия? – Экспромт, заяц, чистой воды экспромт. – А мне нравится. Погоди, я тетрадь принесу, запишем, – Света унеслась в кухню. Диана силилась вспомнить нужные аккорды, как Света плюхнулась рядом. – Сыграй ещё раз. – Я половину не помню. – Сыграй как помнишь, потом додумаем. Диана замолотила по струнам, Света зашуршала тетрадью. Пару моментов пришлось переиграть несколько раз – на ходу вносили изменения, зачёркивали, снова вносили. Итоговый вариант смотрели на полностью исписанном, чуть мятом листе. – Диня, это же новая песня, – заворожённо сказала Света, – ты так давно ничего не писала. – Ещё нет. Я подумаю над текстом, но без скрипичной партии это ничто, – Диана подняла глаза на Свету. – Я очень давно не играла, почти три месяца. Вряд ли что-то получится, – грустно ответила Света. – Я не тороплю, кузнечик. Ты всегда делала из моих набросков что-то невероятное. Попробуй, пожалуйста. Света подошла к креслу, достала из-за него кофр и смахнула рукой пыль. – Я попробую, только не сейчас, хорошо? Мне нужно быть одной в такие моменты, а я не хочу, чтобы ты уходила. Диана медленно подошла к Свете, и едва касаясь пальцами её лица выдохнула почти в губы: – Я больше не хочу уходить от тебя. От вас, Свет. Это было самым глупым моим поступком, не знаю, как ты до сих пор меня терпишь. – Знаешь, – так же шёпотом ответила Света. – За что ты меня любишь? – Просто люблю, Динка, просто тебя и просто такой, – напела Света – я не хочу искать этому объяснений. Диану распирала щемящая нежность к своей маленькой, невероятно сильной девочке. Она бы никогда не простила себя в такой ситуации, а ей дают шанс на семью после всего, что было. – Я приглашаю тебя на концерт, – рука мягко опускается на талию, притягивая чуть ближе. Количество воздуха в комнате уменьшается с каждой секундной, вязкое нечто, заполняющее лёгкие, сейчас можно резать ножом. Звуки долетают будто через толщу стекла: все что осталось в мире – серые глаза напротив, с интересом смотрящие в самую глубину, ожидая продолжения. – На чей концерт? – Света оказывается совсем близко. Тепло тела чувствуется через слои одежды, потолок давит на голову белым монолитом. – Ночные снайперы. Слышала о таких? – Диана продолжает эту экстримальную игру в гляделки. Момент донельзя напряжённый: если Света не согласится – кажется, разрушится всё. – Я думала, ты теперь будешь петь одна, – так же тихо ответила Света. – Никогда, – тон не терпит возражений. – Почему? – Снайперов всегда двое, иначе никак. Пауза затягивается настолько, что по спине идёт мерзкий холодок. Неужели, решила уйти? Диана поймет, конечно поймет. Отныне у Светы карт-бланш в любой ситуации. Страх остаться одной нарастает с каждой секундной, не оставляя в теле ни миллиметра свободного места. – Я согласна, – улыбается Света, а белый монолит над головой разлетается на миллионы крошечных осколков. Диана чувствует, что даже гравитация сейчас не в силах удержать её. Адреналин смешивается с чем-то вязким, томится в ожидании выхода, и, Диана не сдерживаясь подаётся вперёд, целуя Свету так, как целовала только в первые дни знакомства: с опасением быть отвергнутой, но переполненной чувствами настолько, что едва прикоснись – польются наружу, начав сочиться через тело. Света охотно отвечает, кладя руки на затылок Дианы, притягивая ближе. Губы и тело горят, руки отказываются слушаться а в голове набатом стучит одна мысль – она осталась со мной во второй раз. *** – Динь, а где мы будем выступать? – Света неторопливо жуёт гречку, запивая сладким чаем. Попытки накормить её чем-то другим пока не увенчались успехом. – Это сюрприз, заяц, – лукавит Диана. Она, конечно, ещё ни о чём не договорилась, но теперь точно не отстанет от Малаховского, пока тот не поможет с концертом, – расслабься и получай удовольствие, – подмигивает Диана и забирает пустую тарелку. Сегодня на кухне хозяйничает она. – Банан будешь? – Ну уж нет. Вашими с Валеркой стараниями я наелась на пару жизней вперёд, – смеётся Света. – Хорошо же, витамины, – старательно трёт посуду Диана. – Как врач тебе говорю, избыток витаминов так же плох, как недостаток. Все должно быть гармонично. – Хочешь, покажу фотографии? Сегодня забрала, там целая стопка. – Те, которые в фотоальбом будущей семьи? – Они, – улыбается Диана, – сейчас домою и принесу. – Давай я схожу? – предлагает Света, – где искать? – В куртке, в левом кармане. Не найдя в кармане пакета, Света озадаченно смотрит на косуху. Может, во внутреннем? Пальцы быстро нащупывают фотографию – странно, что одну. Вроде Динка говорила, что их много. На фотографии Света смеётся, а Диана целится банановым пистолетом, обнимая её. Сурганова невольно улыбается. Всегда бы так, как в тот вечер – легко, непринужденно и искренне. Почему-то, сейчас Диане хочется верить. Не может человек, которому наплевать так себя вести. Случайно перевернув фотографию, Света начинает читать и через минуту крепко прижимает фотографию к груди. Она только что узнала что-то очень личное, явно не предназначенное для ее глаз. ".. даёт надежду, что мы справимся." Её взбалмошная, иногда слишком резкая Диана сейчас тоже боится разрушить хрупкое доверие одним неверным жестом, словом, поступком. Неужели, даже попросила о какой-то помощи Валерку. Всё происходящее никак не хочет складываться в одну картинку – слишком нетипично и слишком продуманно для Дианы. Подумать об этом Света решает потом, и, понимая, что уже непозволительно долго копошится в коридоре, убирает подписанную фотографию обратно. Ощупывает куртку во второй раз. Пакет обнаруживается в другом кармане. Неужели, она перепутала лево и право? "Как иногда просто все бывает в жизни", думает Света и решительно идёт в кухню. Если Диана действительно боится сделать неверный шаг – Света ей поможет построить вместе то, что Диана так хочет видеть в далёком совместном будущем. У них будет настоящая семья. – Долго ты, – Диана вытирает посуду полотенцем, когда Света входит с пакетом. – У тебя замок заело, пришлось повозиться. Динь, посмотрим фотки в комнате? Я что-то устала. – Конечно, сейчас расправлю тебе диван, посиди пока. *** Около часа уходит на просмотр фотографий, с комментированием каждой детали и воспоминаниями о том вечере. Диана чувствует, что у Светы уже закрываются глаза. Мучить свою девочку не хочется, здоровый сон сейчас крайне важен для её здоровья. Приходится нехотя подняться и начинать расправлять кресло. – Диня? Диана поворачивается на голос. – Не надо, – продолжает Света, – я не хочу больше спать без тебя. Иди сюда. Диана забирается под одеяло, продвигаясь чуть ближе, но все равно сохраняя дистанцию. – Динечка, я хочу как обычно, давай? – Давай. Диана кладёт голову на плечо Свете и переплетает ноги. Осколки монолита растворяются в воздухе, впуская поток чистого воздуха, что так долго не мог проникнуть через холод камня. Диана коротко прикасается губами к Светиному плечу, и, чувствуя тонкие пальцы в волосах слышит: – Я тебя тоже.