Можешь сегодня не уходить?

Агата запуталась. За такой небольшой промежуток времени произошло слишком много, слишком быстро. События молниеносно сменяли друг друга, не давая девушке ни на секунду перевести дух — к ней могли вломиться ночью без спроса, так как появились новые детали расследования; ей приходилось проникать в чужие дома, притворяться врачом, официанткой, отрываться на машине от коллекторов, как в пресловутом "Форсаже", играть в казино. Но теперь, словно по щелчку, это сумасшествие закончилось. Дело раскрыто, особняк сгорел. И чувства, до этого умело спрятанные, так некстати дали о себе знать. Агата пришла в себя, всё ещё чувствуя запах дыма и пытаясь прокашляться. Она помнила, как чьи-то крепкие руки вынесли её из полыхающей библиотеки и осторожно опустили на траву, о чём-то большем в такой обстановке просить было бы глупо. Особняк горел, а вместе с ним горело прошлое, уходили такие радостные, милые воспоминания. Вот они с Элизой и Данте играют во дворе, весело дурачась и бегая друг за другом. А вот вечером суровая тётушка Аннет внезапно становится доброй, читает Агате на ночь её любимую книгу, а потом ещё долго сидит у кровати, ведь Агата часто лунатит, а тётушке не хочется, чтобы та поранилась. Картинки в голове начинают сменяться с бешеной скоростью — проносятся сцены убийства, расследования, похорон, последние элементы сложного пазла встают на свои места, а в голове вновь и вновь прокручивается фраза: "А что, если я могла спасти тётушку, помешать Чарльзу?". И тут же внутри щёлкает, словно тебя ударяют чем-то тяжёлым по голове: "Тётушки больше нет". Пока шёл процесс, пока Александр и остальные отвлекали её от произошедшего, Агата не чувствовала боли утраты так сильно. Как будто это происходило не с ней, она лишь помогала в расследовании, после которого приедет домой, и всё будет, как прежде. Она шутила, придумывала идиотские, но по счастливой случайности работающие планы, влюблялась... Но сейчас девушка лишь отрешённо смотрела на спасающихся из особняка слуг, на языки пламени, охватившие здание, на приехавших пожарных, пытающихся сделать хоть что-то, и мир почему-то плыл перед глазами. Агата плакала. Вдали Александр помогал Фредерику и Рэйчел, Гудман вновь собирал у свидетелей показания. Сновали туда-сюда слуги, не зная, что делать в такой ситуации. Чарльза не было видно, скорее всего, его уже отвезли в участок. Она вновь осталась совсем одна, как в ту злополучную ночь. "Нет, наследница Аннет не должна позволять другим видеть себя в таком состоянии", — твёрдо решила Агата, стирая дорожки слёз и намереваясь встать и уйти, убежать подальше от горящего дома, чтобы там, в одной ей известном месте, наконец дать волю эмоциям. Но простое движение встать на ноги отзывается головокружением и девушка чуть не встречается с землёй, чувствуя как её тело легко подхватывает мужская рука. — Хэй, что с тобой? Ты в порядке? — на неё обеспокоенно смотрел Сэм. Погруженная в свои мысли девушка даже не заметила, что помощник детектива всё это время находился рядом. Агата до боли закусила губу, пытаясь вновь не расплакаться. Тётушка учила, что нельзя показывать свои эмоции другим, нельзя выглядеть слабой. А теперь, будучи наследницей огромного состояния (знать бы, что от этого наследства останется после пожара), и подавно нельзя. Но ведь это был Сэм. Сэм, который с самого первого дня знакомства почему-то искренне поверил в ее непричастность к убийству, старался отвлечь, развеселить, помочь. Агата вспомнила их первый поцелуй на поляне, после которого она внезапно ощутила невероятное чувство спокойствия и защищённости. Вспомнила мягкие руки, заботливо обрабатывающие её раны после падения в колодец, которые сейчас аккуратно посадили её на траву. С Сэмом было тепло, уютно, как будто они знакомы тысячу лет. С другой стороны, не слишком ли она пользуется доверием этого добродушного японца? Дело раскрыто, и они вместе с Гудманом просто уедут, займутся своими делами, продолжая раскрывать похожие друг на друга преступления. Это ведь всего лишь работа, верно? — Агата, ты меня слышишь? Ты в порядке? — взгляд Сэма стал ещё более обеспокоенным, когда девушка нисколько не отреагировала на детектива, словно смотря сквозь него. Ясное дело, вопрос был довольно глупым в текущей ситуации, но состояние Агаты действительно пугало Макото. Он ещё никогда не видел её такой, даже в день смерти тётушки. Попытавшись успокоится, твёрдо решив следовать советам Аннет до последнего и не потерять лицо, придав своему голосу привычную уверенность, Агата открыла рот, чтобы неожиданно даже для самой себя произнести: — Нет. Совсем нет. На последнем слове голос подвёл окончательно, и девушка почувствовала, как эмоции просто перестают ей подчиняться, по щекам предательски потекли слёзы, из груди вырвались всхлипы. Хоть она и попыталась отвернуться, вытереть их рукавом, остановить подходящую истерику, но как назло, не получалось. Грудь всё больше сдавливало, а руки предательски дрожали. Не говоря ни слова, Макото аккуратно обнял девушку, закрыв её ото всех, от всего мира. Агата уткнулась в эту до невозможного знакомую белую рубашку, попутно отмечая, что скорее всего ей придется после такого подарить ему новую. От мужчины приятно пахло парфюмом, и этот запах успокаивал, по неведомой причине он казался таким... родным? Агата не поняла, сколько прошло времени, но в какой-то момент слёзы кончились, шум в ушах стих, и она смогла почувствовать, как гулко бьётся сердце помощника детектива. Она осторожно отодвинулась от Макото, чувствуя неловкость за произошедшее. Однако, подняв глаза, чтобы извиниться и быстро уйти как можно дальше, она столкнулась всё с тем же обеспокоенным взглядом, который пристально считывал выражение лица Агаты. Было видно, что Сэм хочет утешить девушку, но не знает как, какие подобрать слова, чтобы не открыть едва затянувшуюся рану. В подобной ситуации любые утешения кажутся пустым звуком. — Я... Прости, что постоянно заставляю решать мои проблемы, — Агата невольно вспомнила, как Сэм рисковал своей работой, пытаясь вытащить её из тюрьмы. Да и сейчас Сэм должен быть с Гудманом, в участке, но никак не здесь. Девушка попыталась выпутаться из объятий, но мужчина наоборот лишь прижал её ближе к себе. Макото недоумённо нахмурился, не понимая, о чём идёт речь. — Агата, это последнее, что я буду думать о тебе. Секундная пауза и привычный Сэм, такой нежный и осторожный, начинает вновь осматривать Агату. — Я не успел в этом переполохе, ты поранилась? У тебя разбита губа, очень больно? Я отнесу тебя в гостевой домик, нужно обработать. Сказав это, Сэм, словно пушинку, поднял Агату на руки и понес в гостевой дом, единственное уцелевшее на данный момент место в поместье. В любой другой ситуации Агата бы подумала о том, как странно это выглядит со стороны, и вообще она вполне может дойти сама, не маленькая, но сейчас всё шло не так. Ей почему-то хотелось, чтобы эта дорога не заканчивалась. Осторожно посадив её на кровать, Макото сел рядом, взяв девушку за руку и вновь ожидая хоть какой-то реакции. Агата не понимала. Не понимала, почему этот японец так ведёт себя, и самое главное, почему это кажется таким нужным сейчас. Расследование ведь завершено. Как только закончатся последние допросы, Сэм уедет, уедет навсегда. Также, как уехали Данте с Элизой, как, скорее всего, уедут Александр с Рэйчел. От этой мысли стало страшно. Сэм оставался последним островком, за который Агата могла зацепиться, чтобы не утонуть, она же с ума сойдёт, пытаясь справиться со всем в одиночку. Словно подтверждая её опасения, Сэм, так и не дождавшись ответа, встал, собираясь уходить, лишив девушку своего тепла. — Нет! — не осознавая до конца, что происходит, Агата инстинктивно схватила помощника за рукав рубашки, так сильно, что тот от неожиданности чуть не упал. — Что такое? — Сэм посмотрел на неё с удивлением. — Не уходи... Пожалуйста... — Хотя это шло вразрез с её гордостью и принципами, Агата чувствовала как к ней вновь подкатывает паника, слишком страшно было оставаться одной. Мужчина тепло улыбнулся и присел на корточки, заглядывая Агате в глаза и взяв её руки в свои. — Я за аптечкой, тебе всё же нужно обработать губу. Посиди три минуты, я мигом вернусь, хорошо? — Мягкий голос обволакивал, и Агата, словно под гипнозом, согласно кивнула. Голос Макото всегда действовал на неё успокаивающе. Этот голос уже превратился в наркотик. Хлопнула дверь, словно отрезвляя. Только в этот момент девушка почувствовала как саднит губа от удара Чарльза. Найдя в себе силы посмотреть в висящее на стене зеркало, девушка от неожиданности отпрянула. "Да уж, тётушка точно не одобрила бы такой вид". Она попыталась исправить положение, но быстро сдалась, вновь опускаясь на кровать. Три минуты казались вечностью, за которую Агата успела убедить себя, что Сэм слишком хороший, чтобы обмануть и просто так уйти. А ещё он слишком вежливый. Из-за этого ли так носится с ней? Обычная восточная вежливость, не более. Почему-то от этой мысли легче не стало. Дверь вновь открылась, и Сэм с аптечкой в руках подошёл к девушке. — Будет немного больно, потерпи. Ощущение дежавю. Поляна, бутерброды, колодец, падение, поиск предполагаемого убийцы... В глазах вновь предательски защипало. Агата уверяла себя, что это просто от йода, но прекрасно понимала, что дело не в нём. Было непривычно тихо, лишь слышно рядом взволнованное дыхание Сэма и извинения, когда он нечаянно слишком сильно давил на кожу. В голове продолжал крутиться вопрос, не дающий девушке покоя: — Почему ты всегда помогаешь мне? Рука с пластырем зависла в воздухе. Агата прикусила язык, понимая что спросила это вслух, больше всего сейчас боясь услышать ответ в стиле "это моя работа". Хотя ещё ужаснее было вообще не услышать ответа. Если бы можно было стереть Сэму память, она сейчас точно воспользовалась бы этой возможностью. Макото внимательно изучал Агату, словно обдумывая свой ответ. В конце концов, он присел рядом, отложил аптечку и мягко, почти целомудренно, поцеловал её в лоб. Его губы были горячие, а дыхание слегка прерывистым. — Ты кажешься мне надёжной, — Агата вздрогнула, когда Сэм повторил её же фразу. Она вновь ощутила себя сидящей на поляне с японцем, на волосы которого так удачно упал листок. Вспомнила, как доверила ему свой секрет, о котором до этого не говорила никому. Они были тогда едва знакомы, но почему-то поцеловала, хотя подобное далеко не в её правилах. Она не понимала, что Сэм имеет в виду, что хочет ей сейчас сказать. Или же просто не хотела понимать. Сэм обнял её, даря такое нужное тепло. Если сейчас он уйдет, Агата себе этого не простит. Но вправе ли она просить о подобном? В конце концов, возможно, они просто поддались эмоциям, ведь никто никогда не говорил о чувствах. Агата сама не даст ответа, испытывает ли она что-то к японцу. Но он ей бесконечно нужен, кажется, что без него перекроет кислород, и Агата просто утонет в своих воспоминаниях, переживаниях, страхах. Поэтому в очередной раз, забыв про советы тётушки и собрав всю свою смелость в кулак, Агата тихо спросила: — Сэм... Можешь сегодня не уходить? - после этой фразы наступило молчание, казалось они оба даже не дышали, тщетно пытаясь найти что-то в глазах друг друга. Макото, на удивление, не разозлился, не ушёл и даже не стал задавать вопросов, а лишь по-настоящему счастливо улыбнулся. Он вновь заключил её в свои объятия, и также тихо произнёс: — Я не уйду Агата, — и, чуть помедлив, ещё тише добавил, — Никогда.