Дили-дили бом

В одном сказочном городе жила-была одна счастливая семья. А счастливой она была потому, что не было у них друг от друга никогда никаких, даже самых малюсеньких тайн. Они были сплоченными и практически все делали вместе, начиная с самых банальных вещей. Семья состояла из мамы, папы, двух сестер и одного братика. Отец семейства огромен, основателен, полностью черного цвета и с двумя маленькими рожками на верхушке. Он занимает практически все пространство в доме, оттого передвигается очень редко. Несмотря на свой грозный вид и почтенный возраст, он добрый и очень любит зверюшек, правда, его всегда раздражают те, которые на двух ногах и по любому поводу поднимают шум. Он часто рассказывал своим детям о том, что мог созывать самых причудливых зверюшек, когда вздумается, в молодости, но со временем почему-то эта способность пропала. Да и отвратительные двуногие зверюшки ему постоянно досаждали, пытаясь отколоть от него кусочек и часто устраивая громкие споры рядом с ним. Все его огромное тело неприятно ныло после часа в их компании. Сейчас он на пенсии и любит выдумывать сказки, а также баловать своего сына и двух дочерей различными добрыми советами. Обожает жену, особенно, в те моменты, когда та, собравшись воедино, сияет. Мать семейства не так огромна, как ее супруг. Она напоминает своим видом треугольник. Очень любит приводить себя в порядок, чтобы сверкать, и терпеть не может, когда глупые двуногие зверюшки отбирают у нее одну маленькую частичку, чтобы разобрать на две равные части. Она очень задумчива и прагматична, гордится своим происхождением и тем, что ее папа Метеорит. Активно увлекается астрономией и эзотерикой. В муже и детях души не чает. Восхищается материи, из которой состоит муж, гордясь тому, что это что-то очень твердое. В детях поощряет увлечения выдумками и играми, надеясь на то, что в будущем они добьются успехов. Сестренки-двойняшки Джуманджи и Затура похожи на прямоугольники, а их братик Данет напоминает шар. Можно подумать, что сестры и брат конфликтуют между собой по-любому поводу, ведь они так непохожи, но все вовсе не так. Они играют всегда вместе. Если сестренки Затура и Джуманджи немного хулиганки с богатым воображением, которое не унять ничем, то Данет порой слишком задумчив, любит размышлять подолгу где-нибудь в стороне, а на любые вопросы отвечать односложно, не сильно тратясь на слова. Счастливое семейство собирается вместе по утрам за столом, чтобы насытиться свежей энергией, о природе которой пока не знают дети, а потом каждый отправляется заниматься своими делами. Не удерживаются они и от разговоров. — Хм… — задумчиво произносит Обелиск, читая газету. — Дорогая, ты слышала, что опять учудили эти двуногие? — Что же, милый? — отзывается Треугольник Света, возясь с кухонным принадлежностями. — Они вновь устраивают экспедицию! В этот раз на Марс! — возмущается Обелиск. — Поверить не могу, — с отвращением фыркает она. — Как будто того, что они устраивают на Земле, им мало. Что бы сказал мой многоуважаемый батюшка Метеорит! Скольких еще, таких, как мы, они хотят потревожить. Ух, терпеть не могу этих созданий! — А что такого плохого в них? — с удивлением влезают в разговор Джуманджи и Затура. Родители, поняв, что совершили ошибку, так активно выражая свое мнение, переглядываются, понимая, что от серьезного разговора им не отвертеться. Обелиск перед ответом внимательно смотрит на Данет, который со скучающим видом ковыряет вилкой в своей энергии. — Ты, так понимаю, тоже хочешь узнать? — Вполне возможно, — кивнув, отзывается сын. Осмотрев детей внимательно и получив кивок от жены, Обелиск пару секунд думает, а потом начинает говорить: — Я бы мог выдумать очередную сказку… — Ну сейчас не ночь, чтобы была сказка! — возмущается Затура. — Правильно. Сейчас не ночь, поэтому, думаю, я вам расскажу все как есть. Вы ведь у нас достаточно взрослые, чтобы отнестись ко всему серьезно? — приобняв Треугольник, спрашивает отец. — Да! Да! Да! — стройным хором поддерживают его дети. — Тогда слушайте. На самом деле, мы с вами живем с такими вредными алчными существами, которых называют людьми. Я, правда, предпочитаю называть их двуногими, потому что это лучше всего характеризует их сущность. Поскольку почему-то у них, как видно из названия, всего две ноги и нет никаких особенных способностей, они любят создавать, а также находить предметы, у которых есть необычные свойства… — Как у вас с мамой? — радостно восклицает Джуманджи. — Да, как у нас с мамой… — отвечает отец. — Так вот. Двуногие часто вредят тем, кого находят: откалывают куски, собираются толпами, дерутся и спорят. — А разве это плохо? — удивляется Затура. — Еще как плохо, милая! — восклицает Треугольник Света. — Двуногие настолько невозможны в своих мечтах и стремлениях, что могут расколоть вас на две части! Детишки в ужасе ахают, а Обелиск на секунду сочувственно глядит на жену. — Правильно, слушайте маму. Вы не представляете, сколько лет она лежала по частям в разных уголках света, пока двуногим зачем-то не понадобилось собрать ее воедино. — Ну, — смущенно отзывается та. — Тут, конечно же, помог ваш папа. Он внушил мысль двуногому, что без меня время и пространство не могут существовать как и прежде. — А ты можешь внушать им мысли?! — радостно восклицает Затура. — Еще как, — улыбаясь отвечает отец. — Я всегда стараюсь внушать двуногим мысли пострашнее, чтобы они в ужасе бежали от меня, куда глаза глядят… А случай с вашей мамой, конечно же, особый. — Ой, пап! — восклицает Джуманджи. — Ты уже столько раз это рассказывал. Не отвлекайся! — Да, прости, — тихо хихикнув вместе с Треугольником Света, извиняется Обелиск, а потом вдруг став серьезным и внимательно рассматривая лица детей, назидательно проговорил: — Самое обидное, что и вам когда-нибудь придется знакомиться с двуногими. Поэтому мы с мамой очень надеемся, что вы сможете придумать, как их от себя отпугивать, чтобы вас никогда не трогали и не обижали. А теперь марш гулять, нечего целый день сидеть в помещении. Дети разочарованно выдохнули, понимая, что история получилась не такой большой, как они рассчитывали, потом поднялись со своих мест, отодвигая тарелки, и дружно направились на улицу. Рассматривая миленьких маленьких волшебных птичек, сидя на пороге, выглядели задумчивыми. — А давайте играть, будто бы мы поймали двуногого и хотим его проучить? — предлагает Джуманджи. — А давайте! — восклицает Затура. — Только, чур, будем играть так, будто бы мы в открытом космосе. Мне дедушка много чего о нем рассказывал! А еще папа говорил, что в там много неизведанных планет! — Ну уж нет! — капризничает Джуманджи. — В космосе не интересно. Давайте будто бы он попал в джунгли! Мама говорит, что там лучше всего прятаться! И Джуманджи, и Затура выглядели возмущенными. Они начали спорить. Затура приводила кучу аргументов, почему интересно играть в космосе — двуногий никак не сможет нажаловаться своей маме или сбежать в безвоздушное пространство. Джуманджи же кричала о том, что в джунглях много опасных зверей и там двуногий в последнюю очередь будет думать о маме. Они так увлеклись спором, что начали толкаться, а после даже кричать друг на друга. В итоге, поняв, что к согласию они не придут, взглянули на братика, который был еще более задумчивым чем обычно и не хотел вступать в разговор. Затура ткнула его в бок. — Данет, давай скажи, где лучше играть — в космосе или джунглях? — Спроси меня позже, — мрачно отозвался он. — С тобой всегда так! Ты никогда не можешь говорить больше пяти слов! — возмущается Джуманджи. — Тебя двуногие разобьют первым, если ты не исправишься! Данет нахмурился. Он решил избрать выжидательную тактику и никогда не играть с двуногими — пусть его спрашивают до посинения, он не собирался давать однозначных ответов. Родители же, стоя около окна, улыбались, радуясь тому, что дети очень живо восприняли только что узнанное. Обелиск, наклонившись к жене, добродушно предлагает: — Дорогая, научи Затуру и Джуманджи управлять временем. А я как-нибудь поговорю с Данет, чтобы узнать, что это такого он задумал.