Ночной кошмар Хидана

— Здравствуй, Хидааан, — вкрадчиво и даже как-то ласково произнес голос над головой. Нукенин распахнул глаза и офигел. На него стоял и смотрел он сам. Смотрел участливо и даже как-то виновато. — Ты кто, блядь? — ошарашенно выдавил Хидан, забыв даже о том, что в целях защиты можно было бы и втереть разочек по симпатичной морде лица. — Нет-нет, ты не думай, я не клон, и не замаскированный враг, — замахал руками пришелец. — Я — фантазия юных фикрайтеров. Ну, это такие люди, которые в параллельной вселенной пишут рассказики с твоим участием. — Ым? — окончательно потерялся мужчина и начал угрожающе приподниматься. — Ну, посмотри, ты же в своей комнате. Ну, кто заберется в убежище Акацук, тем более тайное? — продолжил его незваный собеседник, отступая к стулу стоящему поодаль. — Я просто пришел с тобой познакомиться, поговорить.И вообще, сновидения это такая штука… Хидан огляделся, понимая, что этот хрен не врет. Он устало потер глаза и подумал о том, что вечером он явно не пил и никакой травкой Зетсу его не накуривал. — Джашин-сама, за что? За что должна сниться подобная ересь? — нукенин сел на кровати и свесил ноги. — Так кто ты? — уже спокойнее спросил он, и отшвырнул ногой валяющийся возле постели плащ с красными облаками. — Фантазия. У тебя много поклонниц, видишь ли… — Да понял я, понял! «Что ни хуя не понял.» — мысленно закончил предложение хозяин комнаты. Второй Хидан уселся на скрипнувший под тяжестью тела стул, и любовно посмотрел на трехлезвийную косу прислоненную к столу. — Так вот…- продолжил он, переводя взгляд на Хидана. — Я тут просветить тебя хочу, какой ты на самом деле. Ну, в их рассказах. Не во всех, но именно я являюсь… — А то я не знаю, кто я такой, — хмыкнул скептически джашинист, смотря на Фантазию взглядом а-ля «Ну, что еще скажешь?» — Ты — гомосексуалист, — убежденно проговорил второй Хидан. — Ты совсем охуел, ёбаный ты носорог? — риторически спросил мужчина, подскакивая в прыжке к своему альтер-эго и хватая его за грудки. — Ты кого сейчас пидарасом назвал, хуйло мучное? — А это не я. Это твои поклонницы, поклонники… — тот даже не думал вырываться. — Рассказывай дальше, гребаный глюк. Адепт Джашина вновь опустился на свою аскетичную лежанку и решил все же послушать этот ходячий бред, в глубине души надеясь, что утром он проснется и посмеется над неебически странным сном — Так ты не голубой? — Хидану показалось, что его подобие разочарованно вздохнул. — Нет, ебаный в рот, я, сука, фиолетовый в крапинку!!! — вновь взорвался мужчина. — С чего ты решил, что я гомочмо какое-то? Я что, блядь, похож на… — Вот и я не пойму, почему они решили, что ты гомосек, — в аметистовых глазах мелькнула печаль. — Только за этот месяц, ты переспал с Итачи и Кисаме… — Йи-а? — не то икнул, не то спросил Хидан, проклиная свою богатую фантазию. Воображение не молчало и, сука, работать не отказывалось. Представив, как он ведет ладонью по волосатой ноге Итачи, а тот задорно улыбается, Хидан икнул повторно. — Ага, ты. Ты таакой страстный, оказывается. Кисаме был доволен. — Еба… Двухметровый акулоподобный верзила в воображении Хидана подмигнул и игриво поманил его пальцем к себе. — А еще ты с Какузу живешь, да-да. — копия Хидана из фикрайтерских фантазий продолжил просвещать адепта с садистским удовольствием. — В смысле? — прищурился нукенин. — Я его того? — он сделал непристойное движение бедрами. — Обычно он тебя. — Бляясуканахуй!!! — Не матерись, ты же хороший мальчик. Такой нежный… Ты так любишь, когда он стегает тебя плеткой. И так сладко стонешь… Ты стонешь? — казалось, что для Фантазии это вопрос века. Хидан ощутимо вздрогнул. Его непробиваемая психика гогоча уносилась в закат, а отпихнувший воображаемого Кисаме и занявший его место Какузу эротично облизнулся тентаклями и начал раздеваться… — Ыыыы, уйдиии — проскулил он, схватившись за голову и чувствуя, что потихоньку сходит с ума. — Не, я не могу, — тихо возразил фикрайтерский выкормыш. — Сьебался, урод!!! — сорвался нукенин, вскакивая. — Я не могу слушать эту хуету. Это ересь, сука. Джашин-сама покарает их.Всех!!! А тебя, падла блондинистая, я убью! Прямо сейчас убью. Расчленю-утоплю-взорву и тельце твое, бля, все что останется, развею по далеким ебеням! — Неа, — ухмыльнулся собеседник, — я ж это ты. Почти. Не получится меня убить.Наверное, не получится.-уточнил, прошептав, почти про себя.- Ты сядь, успокойся, дыши полной грудью. Кстати, о взрывах… — Что о взрывах? — нахмурился Хидан, не ожидая ничего хорошего и, в принципе, оказался прав. — Дейдара тайно в тебя влюблен, и неистово мечтает осчастливить тебя минетом. — У меня один вопрос, — ничего не выражающим голосом промолвил Хидан, снова валясь на постель, — когда этот кошмар закончится? — Скоро, наверное. И почему кошмар? Я же ничего плохого не сделал. -обиделся Фантазия.- Так, что, ты не любишь Дейдару? — Я суши люблю. С угрем. Девок люблю любить. Джашина-саму люблю. Ребятенка психованного не люблю. Я не пиздопроебищная педофильня, сука. И Итачи я не люблю, нафиг надо.Сильный гад и глаза у него бррр… и катана острая. И синюшную рыбину я не люблю. Он страшный, как пятидесятилетняя гейша… Я пьяный был! — не преминул оправдаться Хидан, видя, как у Фантазии удивленно приподнялись брови. — И напарничек мой, тоже тот еще урод помешанный на звонкой номинальной хуите. Так что, пусть ест хуй и дрочит на свой кейс. И Дейдара — дитё, неуравновешенный радиоактивный выкидыш. А знаешь в чем главная причина того, что я ни кого из них не могу захотеть? — спокойно спросил нукенин, смотря на внимательно слушающего его двойника. — Почему? — Да потому, что они мужики, блядь! У них у всех есть хуи, ебаный ты затупок, понимаешь? — заорал Хидан, принимая сидячее положение. — Хуй, ебать твой кунай, член! Понимаешь? И у каждого хуя по два яйца. Яйца, у них гребаные, волосатые яйца! А я женщин люблю. Женщин, мудозвон! У них не болтаются члены с яйцами в семейных труселях! Понимаешь? У них их нет! — Кого нет? — тихо спросил Хидан-который-не-Хидан. — Ни членов, бля, ни яиц! Ни семейных труханов! Не носят они их! — Что не носят? — окончательно завис собеседник. — Пенисы они не носят, — ласково проговорил джашинист, разминая пальцы. — Вот не носят они писюны с яичками. И трусики у них ажурные и красивые. Потому что из них яйки не выкатятся, — Хидан улыбнулся. Мирно и доброжелательно. Именно это и напрягло Фантазию: спокойный Хидан — опасный Хидан. — Зато у них есть СИСЬКИ! — рявкнул акацушник. — Вот тут! — он ладонями провел по своей груди. — Охуеть правда? Такие красивые, нежные, в кружевных лифонах! Сиськи!!! И их приятно гладить, мять, щупать! Где у Итачи сиськи? А? Нету. Вот пиздатень-то какая, Учиха без сисек. Учихи они такие, грудастые обычно, ага. А Кисаме не носит кружевные стринги, наверное, потому, что они ЯЙЦА НАТИРАЮТ!!! А еще потому, что он мужик, шиноби, воин! Дальше продолжать, сука? Хидан понял, что еще чуть-чуть и его крыша, так внезапно улетевшая в Никуда, останется там навечно. — Да понял я, понял! — взвизгнул Фантазия и от греха подальше решил просто исчезнуть растаяв в воздухе. — Во ебаный по голове… — потрясенно выдохнул нукенин и предпочел потерять сознание. *** Разлепив утром глаза, первое, что сделал Мацураси, это огляделся. В комнате все было без изменений… «Приснится же такое». — лениво мелькнуло в голове. Осмотрев привычный беспорядок мужчина поднялся и потопал на кухню… — Проснулся, хм? — Дейдара глянул на Хидана и продолжил ковыряться в тарелке. — Нет, детка, лунатик я, блядь, — осклабился нукенин. — Ты блядь-лунатик? — видимая, из-за роскошной челки, Дейдаровская бровь удивленно приподнялась. Сидящий в углу невозмутимый Учиха тихо фыркнул. — Заткнись, Дейдара, — устало выдохнул Хидан, заваривая себе чай. Подрывник что-то невразумительно буркнул, но от четких высказываний воздержался. — Слушай, Учиха, вот ты мужик? — осведомился Хидан у Итачи. — Сомнения? — нукенин безэмоционально посмотрел на адепта. — А баб любишь? Внезапно Учиха тепло улыбнулся. — Женщин? Люблю. — улыбка перешла в мечтательную. — Кто ж их не любит, красивых таких. Немного прифигев от такого проявления эмоций на обычно неживом лице бывшего коноховца, Хидан перевел взгляд на молчавшего подрывника. — И я девчонок люблю, — буркнул парень, — вот была у меня подружка в… — И звали ее Моя Левая Рука, — закончил за него появившийся на кухоньке Кисаме. — А исчо я цуловаться с ней учился, с языкоом. Цыц! Шутка, — примирительно сказал Хошигаке, подорвавшемуся из-за стола Дейдаре. — А вот меня девушки избегают, — вздохнув, продолжил мечник.- Я к ним со всей душой, а они: страшный, страшный. Я не страшный, я — оригинальный. И добрый… и нежный… — И жениться хочу, — хмыкнул Итачи. — Не, жениться не буду. Я ж этот… преступник S класса, — удрученно произнес Кисаме, не заметив сарказма в голосе напарника. — Мужики, какие вы, ебать, хорошие! Вы, блядь, просто… просто охуеть, какие замечательные люди, — проникновенно сказал Хидан и отхлебнул горячий, бодрящий чай. В помещении повисла тишина, добро приправленная удивлением. — Совсем свихнулся, сектант придурошный, — озвучил общую мысль неслышно подошедший и подпиравший до этого дверной косяк Какузу. — Кошелек, не порть момент, иди, еби монетки. — огрызнулся джашинист. — А нет, не совсем свихнулся, — усмехнулся Дейдара. — Да пошли вы… — буркнул обиженно Хидан, пряча улыбку за кружкой чая.