Недопитая кружка с кофе, оставленный где-то в завалах учебников и тетрадей телефон и прокуренная квартира. Ребекка не живет, она всего лишь существует. Сигарета в руке появляется чаще, чем девушка улыбается, губы вечно покусанные от нервозности, а глаза обреченно тусклые. Блюгарден исправно учится на преподавателя начальных классов, отдает вовремя все работы, сдает зачеты на положительные отметки и вновь закуривает.
Вайз встретился ей на улицах шумного Лос-Анджелеса в забытом Господом парке. В руках у парня гитара, белоснежная, с красивой гравировкой. Его руки нежно перебирают струны, выдают мелодии, заставляют забыть о сигарете между пальцами и недопитом кофе.
Господь, если этот чертов забытый парк и парень, играющий в нем на гитаре — судьба, то Ребекка готова уверовать.
и среди всех своих
остались лишь самые стойкие
У Вайза холодные руки. Он сжимает ее ладони не сильно, выбрасывает сигарету, прикасается своими губами к девичьим пальцам, осторожно целуя кожу. Блюгарден тихо хмыкает, медленно убирая руки и тянется в карман джинсов за новой пачкой. Курить. Курить. Курить. Ей хочется никотина, дыма, хочется прижать к губам сигару, выкурить за ночь пачку. Хочется. Хочется. Хочется.
Штейнер молчит. Квартира у Блюгарден небольшая, но аккуратная, с красивыми панорамными окнами. Но такая серая. Утопающая в дыму. Парень закидывает в рот карамельную конфету, которую всегда носит в карманах. Его любимые.
Вайз огонь, яркий, несгорающий. Ребекка всего лишь искра, которую сдует первый ветер.
— Я скоро умру, Ребекка.
Смерть это нормально. Но блондин ее не заслуживает. Блюгарден — да, он — нет. Его голос ей нужен. Его холодные руки родные. Гитара с гравировкой, окутанная гонимым ветром пеплом уже обыденное. Выдох.
— Чем провинился? — девушка делает затяжку и двигается на кровати ближе к парню.
Они знакомы второй месяц. Месяц с окрыляющими душу песнями, кружками латте и запахом гари. Штейнеру двадцать три года, он отдает всего себя музыке, играет на улицах города. Ребекке двадцать два, она никогда не полюбит детей и продолжит редко улыбаться. А еще Ребекка пророчила новоиспеченному другу славу, признание людей и чистый воздух Лос-Анджелеса.
— Бессоница. Не лечится.
Вайз музыкант, которого проклял всевышний.
— Тогда этой ночью будем не спать вдвоем.
Блюгарден падает на подушки и тянет Вайза за собой, прижимая к себе и прерывисто дыша в шею. В пепельнице потухает искра огня, последняя сигарета была в пачке. Но курить уже не хотелось.
— Меня обнимет пламенный свет. — руки у Штейнера, как и всегда, холодные. Тихо.
— перегорит.
Взгляды, касания, струны. Ночное небо, усыпанное звездами, запах жженой травы, веток деревьев и огонь. Ребекка тянет руки в карманы куртки, чтобы снова закурить. Штейнер бормочет, что это вредно, но притягивает девушку ближе к костру, чтобы той было теплее. Блюгарден сжимает пачку «marlboro», но так и не решается достать ее. Как все это нелепо. Парк, в котором она повстречала Вайза, неизменное курево и потерянный в учебе телефон. Ее жизнь нелепая. Все, чего Ребекка желает — пачка сигарет и холодные руки, но теплая музыка.
на мятой траве, устеленной покрывалами
вокруг всё выпито, скурено
Штейнер не спит этой ночью. Не спит и через день. Вайз похудел на семь килограммов. От него осталась лишь неизменная белоснежная гитара с гравировкой, холодные руки. Песни уже не теплые.
Блюгарден выкуривает больше, чем, казалось бы, дышит. В холодильнике пусто, на столе нет кофе, в квартире дым.
Ребекка молит о том, чтобы он спел ей еще хотя бы раз.
В его песнях ее спасение. С его поцелуями ей не хочется курить. С ним Ребекка забывает о латте, перекуренных легких и истошном «хочется».
Впервые у Вайза руки теплые. Он обнимает ее ночью, когда сам уже спать не может. Он умирает. Ребекка умирала с того момента, как в привычку вошло убегать из дома, чтобы уталить жажду «курить». Но Ребекка живая, а Вайз почти мертвый.
Штейнер берет гитару в последний раз. Проходится пальцами по родным струнам, прислоняется щекой к инструменту.
иди на дым костра, в полной луне
к тем глухим местам, где шорох теней
У Вайза вновь холодные руки.
Ребекка, делает последнюю затяжку и бросает бычок вместе с пачкой в мусорку. Вайз Штейнер, по ее мнению, прямо сейчас выпивает дорогое вино, целует Майкла Джексона и не вспоминает о Ребекке Блюгарден, девушке с прокуренной квартирой и грязными стаканами кофе. Белоснежная гитара в гробу вместе с ним, никому не нужным музыкантом с огнем в глазах, мерцающим, словно самая яркая звезда.
Блюгарден учитель начальных классов в одной из лучших школ Лос-Анджелеса, ее любят дети, а она отдает всю себя на образование для них.
— Когда уже бросишь?
Его голос. В голове его песни.
Курить? Только Господь может заставить ее бросить. В конце концов, если он подарил ей пять месяцев с Вайзом Штейнером, то сможет и заставить ее легкие задышать чистым воздухом Лос-Анджелеса.
— Прямо сейчас.
Но дело в том, что Ребекка не верует.
и будут там твои друзья — радостный смех
обними меня, пламенный свет
В карманах карамельные конфеты, в квартире чистые кружки, на столе музыкальная тетрадь с нотным станом, потертая, старая и холодная.
Ребекке двадцать семь. Пришло время забыть.
перегорело.
