Пирожное

      Нет, ну вы можете себе представить, как вся королевская семья занимается приготовлением… Пирожного?..       А такое действительно однажды случилось.       В то весёлое утро Тандеркрекер учил Алексис готовить любимые пирожные Старскрима. Был то ли какой-то праздник, то ли семейство просто решило съехаться на денёк… В общем, Ти-Си попросту хотел навестить брата-короля, а Виндблейд, мудрейшая Королева, не придумала ничего лучше, чем спечь что-то вкусное. Но какая королева будет делать что-то сама? Верно, точно не она, и потому обязательство выпечки было сложено на Алексис. Девушка особо не сопротивлялась, ей и самой хотелось порадовать брата (пусть и не родного, но всё же Старскрим много для неё значил), да и наставник по выпечке был очень даже неплох… Ну, думаю, вы сами всё прекрасно поняли.       Виндблейд, разумеется надеявшаяся на полную непричастность к работе, сначала просто уселась в кресло-качалку, но стоило руке вытянуться за книжкой, как вдруг Джейсон, её сын, выцепил её из сидения, и… И увел на кухню, где уже во всю кипела работа.       Детишки активно помогали вместе с готовкой — где-то муку просеять, где-то за кремом уследить, дел было невпроворот.       Виндблейд не была приучена работать на кухне, потому и чувствовала себя здесь крайне неуютно, но это не помешало вовлечь её в дела с головой.       Правда, Тандеркрекер минут сорок потратил на лекции о том, как правильно и неправильно готовить тесто и крем, и в итоге сам же и допустил несколько ошибок, но мы дружно упустим эту информацию…       В конце концов, в муке были уделаны все поворята: Тандер, Алексис, три девочки-близняшки и единственный адекватный в этом доме — Джейсон.       И, разумеется, это не осталось незамеченным.       Старскрим унюхал с кухни знакомый запах, и, как того и следовало ожидать, решил спуститься вниз к двери, чтобы проверить, чем там занимаются его родственнички. В это время все пирожные были почти готовы — оставалось лишь несколько последних штрихов. Ну, и…       Алексис попросила Королеву отвлечь его.       Не долго думая, Виндблейд вышла, встав у двери. Старскрим, как и полагалось, спросил что-то вроде «чем это так вкусно пахнет?», и та, соображая, что же его может отвлечь, не придумала ничего лучше, как затащить его на диван и начала творить свои непристойные дела.       Остановить её было явно некому, да и сопротивления она не встретила.       Естественно, Старскрим по обычаю забыл про кухню.       Временно.       По иронии не то судьбы, не то просто по иронии, когда на немного увлёкшейся Винд уже не было платья (а она сидела спиной к двери), с торжественным «та-да!» в комнату зашли Тандер и Алекса с подносом, счастливые и довольные результатом. — Мы закончи-…       Неописуемое состояние под нехитрым названием «ахуй» продлилось не дольше пяти минут.       Король с Королевой, кажется, и не заметили порядком прифигевших нарушителей спокойствия, и озадаченно (даже возмущённо) замерли только после тактичного «кхм-кхм» от Алексис.       Наконец, Виндблейд разочарованно прервала непристойное деяние и повернулась к немного (очень, очень мягко говоря) шокированным друзьям. —…ли. Я, конечно, всё понимаю, но, кажется, слово «отвлечь» не значит «затащи по-быстренькому в постель», Виндблейд… — Не, ну, а что? Я отвлекала, как могла, — невинно улыбается та, спешно натягивая одежду на законное место, — и вообще, ты что, не могла подольше повыпекать там, а?       Ти-Си громко засмеялся, как и Старскрим, пока Алекса в явном ступоре смотрит куда-то в пустоту.       Пятнадцатью минутами спустя немного растерянные странным событием взрослые сидели в гостиной и пили чай с пирожными. Дети довольно уплетали выпечку, гордые тем, что сами помогали с готовкой, а Король почти печально вздохнул. «Нет, ну вы мне такой кайф обломали…» — протягивает он, после чего Винд вытерает крем с его щеки и говорит на ухо: «в нашей самой дальней комнате, после десяти», и, резко обратив взгляд к Али, прошипела: «и только попробуй помешать»        Никто мешать и не собирался…

***

— И вот так всегда — хочешь сделать что-то хорошее, а получается так, что это и не нужно совсем. Только «кайф обломала». Говорю же, я полнейшая неудачница.       Алексис была явно расстроена. Она действительно так старалась сделать что-то невероятное, что-то, что порадовало бы всю семью, а в итоге вышло вроде что-то позитивное, но с ноткой «не вовремя». — Ну, в этой ситуации мы оба просчитались. Кто ж знал, что у них всё именно так решается…       Как на зло послышался глухой хлопок из дальней комнаты. Только чёрт знал, что они там творили в порыве страсти, если слышно было здесь. Повезло ещё, что детей экстренно вывели «погулять на свежем воздухе».       Алексис подкрутила уровень громкости музыки на более высокий, лишь бы не слышать ничего. — В том-то и дело, что я знала… Вроде и ситуация смешная, а всё равно обидно…       Они вдвоём просто мыли посуду (вообще-то всю кухню) после бурной готовки. Удивительно, но грязной посуды было реально много.       Али явно была на нервах, и маскировала это во время работы днём, а сейчас… Сейчас эти эмоции сильно обострились. — Иногда мне кажется, что меня просто используют, как няньку, а потом выплёскивают все эмоции на меня… — Алексис… — И если я просто уйду, то они заметят только через неделю… — Алексис! — А если я тоже не резиновая? У меня ведь тоже есть чувства!.. — А-ле-ксис!..       Тандеркрекер притянул её к себе, обнимая. Али просто тихо говорила что-то. Неделя рабочая была просто тяжёлой — настолько, что ситуация, с которой вроде бы нужно просто посмеяться и забыть, просто выбила из колеи. — Все эти проблемы накладываются друг на друга… Действительно, я просто бесполезна… — Алексис, ты слишком много думаешь.       Он гладил волосы, целовал в макушку, потом в лоб…       Та просто расслабилась в объятиях, совсем не сопротивляясь. Они только уселись в кресле.       Тандер долго-долго ещё говорил, успокаивал, не отпуская её.       Только несколько часов спустя, когда она немного успокоилась, осторожно прильнул к её нюдовым губам.       Она ответила.       Парой мгновений спустя оба просто в тишине (играющая на всю комнату музыка не воспринималась совсем) сидели в большом кресле, накрывшись старым пледом. — Я люблю тебя, — тихо, без какого-либо пафоса или напыщенности произнёс он.       Алекса, наконец, улыбнулась. — Я тебя тоже…