Пока есть время

Натягиваю спортивные, серые штаны на худощавые до ужаса ноги, а выпирающие ребра прикрываю мешковатой толстовкой. Беру в руки телефон и проверяю баланс на карте. Понимаю, что на такие деньги долго я не протяну и всё же придётся позвонить маме, с которой я не связывался уже три месяца, если не больше. Выхожу из подъезда и почти сразу натыкаюсь на женщину, которая живёт этажом ниже, и вечно шарахается от меня, как от ожившего мертвеца. Хотя, если посмотреть со стороны, то я правда на него похож: тусклые, бесцветные глаза, фиолетовые синяки под глазами, бледная кожа, впалые щеки и до безумия худощавое тело. Поэтому и люди смотрели на меня так испуганно. Вообще, почти никто из соседей не знает, что у меня спид, ведь я не хочу, чтобы меня жалели или боялись ещё больше. Да и близко я ни с кем не общался, а такую информацию каждому встречному говорить не будешь. Я даже близким долгое время не рассказывал, боясь, что они от меня отвернуться, что кстати и случилось. Сначала мать с отцом перестали пользоваться со мной одной посудой, после чего брезговали банально обнять, а через 5 месяцев мама и вовсе сняла мне отдельную квартиру, аргументируя это тем, что мне так будет лучше и я смогу приводить домой друзей для вечеринок. Ах да, ещё она пообещала навещать меня каждые выходные, что собственно говоря она с успехом нарушает уже год. Максимум звонки по телефону. Друзей я так и не зову, ведь как звать тех, кого нет. У меня и до болезни их было немного, так что уж говорить про сейчас. Я привык и уже можно сказать смирился со своей скорой смертью. Врачи говорят, при лучшем раскладе, мне остался год — полтора. Но я искренни надеюсь, что это произойдет раньше. Ведь кому я теперь нужен? Люди боятся со мной один воздухом дышать, о чём тут можно говорить. Обхожу соседку даже не здороваясь и иду в магазин за стандартным набором: вода, водка, хлеб. Может быть возьму ещё какой-нибудь салатик, но с девяносто девятью процентами, он просроченный отправиться в мусорное ведро. *** Захожу в лифт, нажимая на седьмой этаж. Двери начинают медленно закрываться.  — Придержите пожалуйста, — слышится мужской голос, и я нехотя нажимаю на кнопку, чтобы вновь раскрыть двери. В кабинку вбегаешь ты — молодой, черноволосый парень, тяжело дыша.  — Спасибо, — произносишь на выдохе, смотря на меня. Я киваю и лифт закрывается. Судя по тому, что ты не притронулся к кнопкам лифта, то тебе тоже на седьмой. Странно, ни разу тебя не видел. Может в гости к кому-то…  — Эх парень, кушать тебе побольше надо, — неожиданно прерываешь молчание. Я на это лишь хмыкаю, ничего не отвечая. А что мне ответить, такому невоспитанному человеку? Сразу послать или может постараться объяснить, что так вообще не говорят, совершенно незнакомому человеку. Видимо, заметив моё слегка скривившееся лицо, ты продолжил: — Ты извини, что я так беспардонно, просто никогда не умею держать язык за зубами, — виновато переводишь на меня взгляд, а я всё также молчу. Не вижу смысла заводить какой-либо диалог. Просто не вижу. Лифт останавливается, и мы оба выходим на этаж, и я уже собираюсь направиться к своей двери, как вдруг тяжелая рука меня останавливает, ухватив за худое запястье. Раздраженно поворачиваюсь и сталкиваюсь с большими, голубыми глазами, которые смотрят сожалеющие.  — Я тебя как-то задел? — тихо спрашиваешь.  — Всё нормально, — отдергиваю руку и отворачиваюсь.  — Я вот только заселился сюда, — доносится мне в след — не хотел бы зайти на чай? Можем попробовать подружиться, соседи всё-таки, — спиной вижу твою робкую улыбку. Ага, подружиться он захотел… Знал бы, что больной, так же бы шарахался, как и остальные.  — И что? Мне теперь со всеми соседями дружить надо? — фыркаю, открыв дверь в квартиру. Как только я захожу внутрь, скатываюсь по стенке. Глаза невольно наполняются слезами, а я поджимаю под себя ноги, обняв их. Надо не пропустить прием таблеток. *** Чёрт, это же надо было так упасть. Точно ногу подвернул или ещё что хуже. Дохрамываю кое как до подъезда и открываю дверь, направляясь к лифту. Нажимаю кнопку вызова. Тот судя по табло, не сдвинулся с пятого этажа. Твою мать, неужели сломался. Такое случалось систематически каждую неделю, ведь дом уже довольно старый, вот и лифт постоянно ломается, а менять его я так понимаю, никто не собирается. Раздраженно вздыхаю, зло тыкаю ещё несколько раз и не выдерживая, бью кулаком. Пиздец. Пожалуйста, только не сегодня. Хныкаю, откидывая голову назад. Надо придумать, как я буду подниматься до седьмого мать его этажа. Вздрагиваю, когда слышу, как дверь в подъезд открывается и я вижу нахмуренного тебя. Ты что-то раздраженно печатаешь в телефоне, грубо клацая по экрану.  — Блять, — вздыхаешь и бросаешь телефон в рюкзак, подходя к лифту. Заметив меня, ты безразлично бросил взгляд, после чего ткнул на кнопку, удерживая её. Увидев, что лифт не едет, пнул его ногой и направился к лестнице. Но прежде чем шагнуть, ты ещё раз обернулся на меня, оглядывая.  — Ты чего здесь стоишь? Лифт как-бы не работает. А я не знал… Фыркаю, отворачиваясь к стене.  — Не твоё дело, — грубо бросаю. Но ты не обращая внимание на мою грубость, подходишь ближе.  — Что-то случилось? — пытливо пытаешься заглянуть в глаза. Какой же ты приставучий.  — Иди нахуй, — не сдерживаюсь. В удивлении приподнимаешь бровь. Ну да, не каждый день просто так тебя нахуй посылают. Чувствую, как кладёшь ладонь мне на плечо, из-за чего я невольно перекатываюсь на больную ногу. Шиплю, чуть не падая, но ты ловишь меня, придерживая.  — Чёрт, у тебя же нога… Ну спасибо капитан очевидность. Смотрю разозленным взглядом и клянусь, ещё чуть-чуть и я могу врезать. Если конечно хватит сил…  — Давай я помогу тебе подняться? — предлагаешь свою никому ненужную помощь. Хотя, я бы поспорил, что ненужную…  — Я сам, — хриплю, опираясь руками о стенку.  — Хочешь простоять здесь до вечера идиот? — как-то слишком заботливо говоришь и взяв мою руку, перекидываешь себе на шею. Придерживаешь меня за талию, помогая идти. Хрен с тобой, я решил больше не сопротивляться. С одной стороны, ты прав…точнее не с одной…короче ты прав, лучше уж спокойно сейчас подняться, чем проспать в подъезде, ведь я понимаю, что кроме тебя мне здесь вряд ли кто-нибудь поможет. Из-за моей больной ноги поднимаемся мы медленно и молчание начинает давить. Я никогда не знал, как можно начать диалог, чаще всего это делали за меня, но ты, по-моему, даже не собираешься со мной говорить. Идти в тишине тоже не хочется, а других вариантов я не вижу.  — Что-то ты сегодня не в настроении, — сморозил какую-то хуйню, но да ладно. Поворачиваешься ко мне так, что наши лица находятся в нескольких сантиметров друг от друга. Я сглатываю и смотрю в прямо в глаза.  — Проблемы на работе, — выдыхаешь и вновь отворачиваешься.  — Ясно, — говорю куда-то в пол.  — Ясно, — повторяешь — А можно задать один вопрос? Пиздец. Я ненавижу, когда мне задают какие-либо лишние вопросы. Под лишними вопросами я подразумеваю вопросы о моем внешнем виде и сильной худобе, ведь мне задают только их.  — Не знаю, — пожимаю плечами — можешь попробовать. Ты с секунду молчишь.  — Почему ты такой худой? — останавливаешься — Я никак не хочу обидеть тебя или задеть, просто вижу, что это далеко не здоровая худоба… О чём я и говорил. Видит он блять. Конечно не здоровая, но какого хуя…какого…тебя это так интересует? Я не знаю, просто не знаю, что мне отвечать на такие вопросы. Поэтому просто молчу… а ты больше не спрашиваешь. Мы доходим до седьмого этажа, и я ухожу в свою квартиру, бросив тихое «спасибо» *** Погода на улице отвратная с самого утра: дождь, грязь, тучи, в общем весь набор. За это время я привык сидеть дома, ведь пришлось месяц не выходить на улицу, чтобы нога как следует восстановилась, и я снова смог нормально ходить. Но чувствую, что в такую погоду мне эта способность не пригодится. Лежу и залипаю в каком-то очень глупом приложении, оббегая препятствия, пытаясь побить свой предыдущий рекорд. От моего "увлекательного" занятия меня отрывает звонок в дверь. Подхожу к глазку и вижу тебя. Ты стоишь, теребя пальцами края толстовки. Медленно поворачиваю замок и открываю дверь, смотря немного нахмурено.  — Тебе чего? — вышло довольно грубо, хотя я не хотел. Слегка улыбаешься. Твои черты лица очень красивые. Заметил я это ещё при первой встречи в лифте. Я не знаю почему эта мысль возникла у меня только сейчас, но в любом случае лучше отогнать её как можно быстрее.  — Не хочешь погулять? Стою пару секунд в шоке от твоего предложения и созерцаю мутно-желтую стену прихожей. Ещё никто и никогда не звал меня гулять вот так просто. Точнее, никто вообще не звал меня гулять, если не считать детства. А выходил я гулять либо один, либо с кем-то из бывших друзей, которых звал исключительно сам. Пожимаю плечами, представляя, как же глупо сейчас выгляжу со стороны.  — Не знаю, на улице дождь, — зачем-то оглядываюсь назад, смотря в окно моей незакрытой комнаты. На улице и правда дождь, который кажется скоро сойдёт на нет. Ты ещё раз улыбаешься, смотря на меня и мягко, совсем невесомо, берешь за руку.  — Он совсем маленький.  — Кто? — спрашиваю, а потом до меня доходит. Какой же я дурак. Хочется ударить себя по лицу, за такую тупость. Тихо смеешься, рассматривая, кажется, меня.  — Дождь, — отвечаешь — Пойдём? У меня есть машина, можем съездить в парк аттракционов. К тому времени я думаю дождь пройдёт, — ты всё также держишь мою хиленькую руку. Недолго думая, соглашаюсь. Зачем? Не знаю. Ведь мы даже не общаемся, не говоря уже о том, что я так и не знаю твоего имени. Но почему бы хоть раз не загоняться, а сходить и просто погулять с кем-то? Быстро натягиваю большую белую толстовку и выхожу из квартиры, закрывая дверь. До машины мы идём молча. Ты открыл мне дверцу, и я сел на переднее сидение рядом с тобой. Всё ещё странное чувство в груди. Непривычно всё-таки…  — Как твоя нога? — спрашиваешь, когда мы уже начинаем ехать.  — Как видишь, хожу, — засунув руки в карманы, отвечаю. Едем дальше не говоря ни слова. Не знаю почему, но чувствую себя комфортно. Только сейчас осознаю, что за всё то время, что я здесь живу, не разу не бывал в парке. Да я вообще мало где бываю. Обычно мои маршруты — это либо аптека, либо магазин, и раз в месяц СПИД-центр. Иногда мне страшно осознавать, что я уйду из жизни совсем молодым. Мне всего девятнадцать лет и я не сделал ровным счётом ничего, из того что хотел. Да и смысл? Ну и закончу я университет с красным дипломом, а что дальше? Съезжу заграницу, куплю себе машину. Что измениться? Успокаивает только то, что никто страдать и плакать из-за меня не будет, так как родителям мягко говоря чихать на меня и моё здоровья, они могут не звонить мне месяцами. А ведь оба понимают, что рано или поздно я не возьму трубку, больше никогда не возьму… Почему-то от этих мыслей начинает щипать глаза, а в носу неприятно колит. Какого чёрта? Давай, ещё расплачусь тут, при незнакомом человеке. Блять. Чтоб тебя. Слеза начинает катиться вниз и я как можно быстрее стараюсь её стереть.  — Эй, ты чего? — я вздрагиваю от твоего голоса и боязливо поворачиваюсь. Тормозишь около какого-то магазина и полностью поворачиваешься, вглядываясь в моё лицо. Я мотаю головой, мол, ничего не случилось, всё в порядке. Да конечно блять всё в порядке. Я в прямом смысле, каждый день чувствую, как умираю, но почему осознание накатило именно сейчас.  — Всё хорошо, — а у самого голос дрожит. Ты подаешься вперед и проводишь большим пальцем по щеке, стирая слезы. Ещё секунда, и я чувствую тепло твоей толстовки, утыкаясь в неё носом. Обнимаешь меня крепко, поглаживая по спине лёгкими движениями. И я чувствую себя лучше. Да как так? Почему? Почему твою мать я чувствую себя лучше? Мне всегда хреново, сколько ни старайся, а тут… Даже сожаление к самому себе появилось. Откуда нахуй?  — Я не хочу умирать, — на эмоциях всхлипываю, сильнее прижимаясь. Сжимаю в руках ткань твоей толстовки. Надо успокоиться.  — А почему ты должен умереть? — спокойный, ровный голос.  — По мне не видно? — отстраняюсь, смотря красными глазами. Проводишь рукой по моим волосам.  — Расскажешь, если посчитаешь нужным. А теперь пойдём, мы приехали, — мягко берешь меня за руку и выходишь из машины. Я оглядываюсь, и правда замечаю парк. Дождя, как и обещал… Я так и не узнал твоё имя. Поворачиваюсь, собираясь было спросить.  — Можно узнать твоё имя, — опережаешь.  — Ноен, — улыбаюсь я. Я и улыбаюсь?  — Чейз. Берёшь меня под локоть, и мы вместе направляемся в сторону аттракционов. Как только вижу все эти крутящиеся штуки, то меня сразу начинает тошнить. В моём состоянии, мне ни в коем случае нельзя кататься на таких аттракционах, ведь мало того, что меня стошнит, так я ещё спокойно могу потерять сознание. Мда, такой я себе компаньон, чтобы куда-то ходить со мной. Напряженно цепляюсь в твою руку, когда мы подходим ближе.  — Ты чего? — останавливаешься перед входом.  — Я не очень люблю быстрые аттракционы, всякие там…крутилки, вертелки, — говорю немного смущенно. Носком кроссовок пинаю камни на асфальте, стараясь не смотреть на тебя. Что со мной не так?  — Крутилки, вертелки? — ты улыбаешься. Я чувствую, что ты улыбаешься, — Можем сходить на колесо обозрения, оно довольно медленное. Я поднимаю свои глаза, смотря в твои. Я так благодарен за понимание. Киваю и мы проходим внутрь, к кассам. Резко спотыкаюсь на ровном месте и лечу вниз, уже готовый встретиться лицом с землей, но чувствую, как твои руки удерживают меня за талию. Какой-же неуклюжий. Наверное, ты считаешь меня сплошной обузой и уже жалеешь, что вообще позвал. А что от меня хорошего? Почти ничего не говорю, плачу на пустом месте, не могу кататься на крутых аттракционах…мда, лучше бы остался дома и не доставлял тебе неудобств. Тяжело дышу от испуга. Поворачиваюсь и вновь вижу твою улыбку и красивые глаза. До сих пор не понимаю, почему ты меня позвал. У такого как ты по любому должны быть друзья…много друзей, нормальных, не то что я…  — Я…наверное…пойду домой, — быстро бросаю, разворачиваясь. Не успеваю отойти, как ты разворачиваешь меня, крепко держа. Смотришь вопросительно.  — Но…почему? — ты удивлен.  — Зачем тебе со мной таскаться? Я не очень хороший собеседник и вообще…  — Мне хорошо с тобой…правда. И я не хочу, чтобы ты уходил, — перебиваешь. Это просто вежливость? Я не понимаю…ты лжёшь мне или говоришь правду?  — Пойдём, пожалуйста, — тянешь немного вперед, — Ноен… Я вздыхаю и послушно иду за тобой. Подходим к кассам, и ты берешь два билета на колесо обозрения, ещё какие-то детские аттракционы и в комнату зеркал. Достаю бумажник, чтобы отдать тебе деньги.  — Убери, я плачу. Ведь это я тебя позвал, — улыбаешься.  — Но…  — Никаких, но! Я закатываю глаза, и ты тут же хватаешь меня, уводя к комнате зеркал. Внутри десятки…нет, сотни зеркал. Помещение огромное и, наверное, можно потеряться. Прямо на входе стоит обычное зеркало, наверное, чтобы потом сравнить. Смотрю на себя и плакать хочется. Выгляжу больше чем плохо…скорее…отвратительно, страшно, не знаю какие ещё синонимы можно подобрать.  — Уродец, — вырывается у меня.  — Почему? — твой голос заставляет меня дернуться. Подходишь ближе и вместе со мной разглядываешь моё отражение.  — Да ты посмотри на меня, — тыкаю пальцем в зеркало — я похож на мертвеца.  — А вот и нет, — чувствую твою руку на своём плече — я так не считаю. ты красивый, Ноен. Сегодня что? День комплиментов? Я не верю в сказанное. Ты действительно считаешь меня красивым? Со всеми этими…синяками под глазами и белыми пятнами на коже? Неуверенно пожимаю плечами и иду дальше. Наверное, я покраснел. Скорее всего, я покраснел. *** Мы обошли примерно двадцать зеркал и оба устали от этого занятия. Почти все были похожи между собой и смысла ходить дальше, я не вижу. Подходим к колесу обозрения, и ты протягиваешь билеты контролеру. Садимся на свои места и кабинка начинает медленно подниматься. Ветер обдувает наши лица и чувствую себя…свободно?  — На самом верху ветер ещё сильнее, — констатируешь ты. Я слегка улыбаюсь, кивая. Прикрываю глаза, пытаясь насладиться моментом. Чувствую твой взгляд на себе и сердце кажется начинает биться сильнее.  — Тут так хорошо, — шепчу.  — Ты разве до этого не бывал в парке?  — Неа, — отрицательно мотаю головой — меня никто не звал, а одному ходить как-то не хочется…  — Тогда откуда ты знаешь, что тебе не понравятся быстрые аттракционы? Я открываю глаза, сталкиваясь с твоим взглядом. Тяжело вздыхаю.  — Знаю…- опускаю голову — Дело не в том, что мне не нравятся, а в том, что мне противопоказаны активные виды отдыха, в том числе и катание на экстремальных аттракционах.  — Почему? — слышу в твоём голосе беспокойство.  — Потому что я болею. Болею серьезной болезнью. Ты наклоняешься, и я чувствую, как касаешься моей руки, слегка сжимая её.  — Просто знай, что ты всегда можешь поделиться об этом со мной, — пересаживаешься на мою сторону — Я никогда не стану тебя осуждать. То ли от ветра, то ли от твоих слов, глаза начинают слезиться и ничего не говоря, я утыкаюсь тебе в плечо. Поверх наших сцепленных рук, кладу ещё одну сверху.  — Я расскажу, только не сейчас, — всхлипываю. Видимо я совсем начинаю терять контроль над собой, тянусь и начинаю целовать тебя в щеку, спускаюсь к подбородку…покрываю всё твоё лицо мелкими поцелуями, совсем не соображая, что делаю. Чувствую твою руку, держащую меня за подбородок, после чего ощущаю легкий поцелуй на своих губах. Быстро чмокаешь, совсем невесомо. Прижимаюсь ближе…блять…что это у меня за порыв такой? Обнимаю за шею, запуская пальцы одной руки в твои черные волосы. Пиздец…почему я просто не могу остановиться? Обвиваешь руками мою талию.  — Чёрт…прости, — мне становится тяжело дышать.  — За что? — хрипловато спрашиваешь.  — За то, что я сейчас вытворяю.  — А что ты вытворяешь? Ты издеваешься? Неужели не видно…  — Посмотри, — слегка отстраняешься. Поворачиваюсь и вижу, что мы находимся на самом верху и это так…красиво. На улице начинает темнеть и во всём парке загораются фонарики. Дует сильный, холодный ветер, отчего кожа покрывается мурашками. Не удерживаюсь и встаю с места подходя к краю. Вдалеке виднеется озеро, большое озеро, совершенно синее, почти чёрное. Такое глубокое. Волны красиво прибивают к берегу. Смотрю завороженно, дыхание останавливается, и я чувствую такое спокойствие и уют. Это безумно красиво…мне в жизни не хватит слов, чтобы описать свои эмоции.  — Вау, — вырывается у меня. Ты подходишь и сняв с себя ветровку, накидываешь её на меня. Вздрагиваю, поворачиваясь.  — Тут очень холодно, не хочу, чтобы ты замерз, — уголки твоих губ слегка приподняты.  — А как же ты…  — Обо мне не беспокойся, — обнимаешь, утыкаясь носом в мою макушку.  — Спасибо…- говорю шёпотом. *** После колеса обозрения мы решили поехать домой. Первый раз после прогулки я себя чувствовал настолько счастливым и наполненным эмоциями.  — Знаешь, я ни с кем так хорошо не проводил время, — говоришь ты, смотря на меня.  — Со мной хорошо? Серьезно? — приподнимаю бровь, смотря неверяще.  — Абсолютно, — ухмыляешься — Признаться честно, я захотел с тобой подружиться, как только увидел тогда в лифте. Думаю, ты заметил.  — Заметил и посчитал это странным. Люди обычно шарахаются от меня, а ты вдруг захотел подружиться…  — Не понимаю, как можно от тебя шарахаться? В тебе нет ничего, что бы могло отталкивать, скорее наоборот, ты очень притягиваешь. Я тихо засмеялся. Как я могу притягивать? Смех сменился болезненной улыбкой…  — Не надо…если ты говоришь это из жалости…  — Почему ты считаешь, что не можешь кому-то понравиться? Не из жалости, а просто так. Ага, да я даже родителям своим не нравлюсь, а тут тебе - такому красивому, здоровому, веселому парню, понравилось такое чмо как я.  — Наверное, потому что я никому не нравлюсь. Все считают меня стрёмным, некрасивым…  — Хватит! Ты безумно красивый Ной и блять, тебе лучше заткнуться. Неужели ты не понимаешь? — ты нахмурился. Я слегка улыбнулся. Почему ты такой? Почему заставляешь…влю…влюбиться? Чёрт. Руки начинают трястись. Как я мог…я не должен…нет. Твои руки на моих щеках, чувствую такие нужные прикосновения.  — Можно тебя поцеловать? — спрашиваешь почти шёпотом. Автоматически киваю, обречённо понимая, что сам хочу этого. Ты нежно приподнимаешь моё лицо и мягко накрываешь мои губы своими, слегка касаясь языком. Нет, на самом нельзя… Зачем обрекать надеждами нас обоих? *** Открываю глаза и оглядываюсь по сторонам. Где я? Провожу взглядом по комнате и натыкаюсь на тебя. Сидишь рядом со мной на кровати и смотришь обеспокоенно. Что произошло?  — Ч-что случилось? — с трудом заставляю себя приподняться и опереться на спинку кровати.  — Ты кажется упал в обморок…я очень испугался, — набираешь ртом воздух — я привез тебя к себе. Тянусь рукой к заднему карману на джинсах, чтобы достать телефон. Вижу, что уже ночь, на часах час и тринадцать минут.  — Я приготовил поесть, — касаешься моего колена.  — Я не голоден, — отвечаю я, пытаясь подняться.  — Лежи, — слегка надавливаешь — тебе лучше полежать. Давай ты всё-таки поешь? Пожалуйста. Я отрицательно качаю головой. Что-что, но аппетита у меня нет никакого.  — Ноен, что с тобой происходит, расскажи… — перемещаешь руку на мой живот.  — Я… Мне тяжело. Я и так потерял всех. Не хочу потерять ещё тебя. А кто знает, как ты отреагируешь, узнав, что у меня спид.  — Ладно, я не давлю, — наклоняешься ближе и целуешь меня. Прогибаюсь и обхватываю тебя за шею. Проводишь языком по моим губам, как-бы предлагая и я послушно приоткрываю рот, впуская тебя. Задыхаюсь, чувствуя, как по телу растекается возбуждение. Контролировать его становится сложно, и я сам не понимаю, как приподнимаюсь бёдрами, трусь пахом о твою ногу. Блять, я же ещё никогда…не спал с парнями. Стыдно признать, что это будет мой первый раз.  — Чейз, я…это…впервые, — пытаюсь сказать я.  — Всё хорошо, не волнуйся, я не буду сегодня заниматься с тобой сексом. Останавливаюсь и несильно отталкиваю тебя, смотря вопросительным взглядом. Чёрт, как же я мог подумать, что со мной кто-то захочет…  — Потому что, ты недавно отошёл от обморока и тебе сейчас лучше не напрягаться, — рукой проводишь по моей груди, спускаясь ниже. Вздыхаю, когда чувствую, как твоя рука сжимает мой член через штаны. Ты начинаешь медленно расстегивать молнию на моих джинсах.  — Но, что ты…  — Расслабься, я просто сделаю тебе приятно. Расстегиваешь джинсы и снимаешь их вместе с трусами. Закусываю губу, чувствуя себя немного неловко.  — Тебе необязательно…  — Я хочу, — прерываешь меня. Аккуратно берёшь в руки мой возбужденный член, и я не сдержавшись вскрикиваю.  — Ах, — сжимаю в руках покрывало. Языком ласкаешь уздечку, опускаясь ниже. Блять, как приятно. Мне никогда не делали минет и я даже не мог представить, что это так…  — Ммм, — одобрительно мычу, когда ты целуешь головку и берёшь в рот сразу наполовину. Начинаешь действовать настойчивее, быстрее двигая головой. Закатываю глаза от нахлынувшего удовольствия. Берёшь ещё глубже, заставляя пронзительно простонать. Закрываю рот рукой, чтобы было не так громко. Подаюсь бёдрами навстречу и понимаю, что близок к разрядке. Твою мать…ни в коем случае нельзя, чтобы я кончил тебе в рот, иначе…  — Чейз…- пытаюсь говорить, но выходят только стоны. — Чейз, я скоро… На эти мои слова, ты только ускоряешься, наращивая бешеный темп. Нет-нет-нет.  — Чейз, пожалуйста хватит, я сейчас кончу, — кричу я. Ты закрываешься мне рот рукой.  — Всё хорошо Ноен, я не против. БЛЯТЬ. Я чувствую, что осталось совсем чуть-чуть. Приложив все силы, мне всё же удаётся оттолкнуть тебя ногами на последних секундах. Кончаю себе на живот, зажмурившись от удовольствия. Но тут же понимаю, что глаза наполняются слезами. О чём я думал? Ведь ты мог заразиться. Нет, ничего у нас не выйдет. Это была иллюзия…иллюзия того, что я могу быть счастлив и мне может быть хорошо. Открыв глаза, смотрю на непонимающего тебя.  — Ноен, что-то не так? — ты неловко касаешься моей руки.  — Ты…- слёзы начинают течь по щекам. Я быстро встаю и натягиваю на себя джинсы. — ты мог заразиться придурок, — кричу. Меня накрывает истерика.  — Ч-чем? — ты удивленно бегаешь глазами.  — Я спидозный блять! — срываю кажется голос — Поэтому такой худой и страшный, всё равно скоро сдохну. Теперь ты тоже можешь ходить и боятся меня, как ходячей заразы. Бегу к двери, но ты ловишь меня за руку, разворачивая к себе.  — Ноен…  — Отпусти меня! Я противный, мерзкий, стремный спидозник, что ты прицепился то блять??? — вырываюсь, но ты сильнее.  — Ноен, — резким движением прижимаешь меня к себе, поглаживая по спине.  — Отпусти!!!  — Я люблю тебя, Ноен, — мягко шепчешь мне на ухо. Застываю на месте. Стою в шоке. Такого не может быть. Ты ведь только что узнал, что я болен, так что тебя ещё держит?  — Нет! — утверждаю я совершенно уверенно.  — Да! — целуешь в висок — и то что у тебя спид, не делает тебя каким-то не таким. Я всё равно не отпущу тебя и хочу, чтобы ты был со мной. — пальцами зарываешься в мои волосы.  — Я сдохну, — всхлипываю — мне осталось максимум полтора года. Немного отстраняешься и я замечаю в твоих глазах застывшие слёзы, после чего снова крепко обнимаешь меня.  — Значит будем наслаждаться, пока есть время, — шепчешь.  — Пока есть время, — зачем-то повторяю я.