Моё солнце

Моё солнце.  — Ты слышал? Говорят, скоро конец света… Веришь?  — Ну конечно, нет. Не в этой жизни…  — Алло, Сугуру? Ты уже едешь? — Тэцуро звонит Сугуру и спрашивает об этом каждый день, зная, что да, он уже едет и да, он вернётся.  — Да. Уже почти доехал. Тут какие-то пробки. Подожди ещё немного.  — Ну, тогда торопись. У меня есть для тебя подарок)  — Надеюсь, это не как в прошлый раз. Ты помнишь, что было тогда? Я помню.  — Ну да, виноват! Я уже извинялся, что сжёг нашу кухню. — Когда у Куроо в прошлый раз был подарок для Дайшо, им оказалась сгоревшая кухня, штрафы от соседей, завтраки и ужины в забегаловке и прочее. Вдобавок — обиженные взгляды Дайшо. К счастью, родители помогли отстроиться, и они поставили новый гарнитур.  — Тэцуро…  — Что такое?  — Я люблю тебя. И отключился. Слова любви Сугуру говорит редко, тем более, такие прямые. Только в самых счастливых моментах, либо…  — Сугуру! Телефон уже не на связи. Странное чувство тревоги не покидало Тэцуро с самого утра, но он думал, что это из-за его подарка. Он собирался сделать предложение… Что-то необъяснимое тянет Куроо туда. Что-то, что он не хочет игнорировать, поэтому поддаётся эмоциям и бежит. Он знает маршрут Дайшо наизусть, бежал недолго. Ему и правда было недалеко, Дайшо почти доехал до дома. Почти. Какие-то непонятные крики, звуки… Это всё мешает. Куроо не может сосредоточиться. Уши заложило. Он может только видеть. Видеть самую страшную картину в своей жизни.  — Значит, ты думаешь, что солнце никогда не потухнет?  — Я так не говорил. Думаю, солнце и в правду когда-нибудь перестанет светить, но потом. И я думаю, для нас с тобой солнце будет сиять вечно. Его отталкивают приезжие на «скорой» врачи. Посторонним нельзя здесь находиться? Но Куроо не посторонний — это он понимает, когда видит свою машину. Свою и Дайшо.  — Пропустите меня… Где Сугуру?  — Извините, вы родственник пострадавшего?  — Не родственник. И не пострадавшего… Где Сугуру?!  — Пройдёмте со мной.  — Эй, Сугуру. Ответь мне. Молчание.  — Сугуру! Я сказал, отвечай! И вновь молчание. Будто Тэцуро говорит с пустотой. Если бы его сейчас видел Сугуру, он бы определенно сказал:  — Совсем уже с ума сошёл? Иди кушать, я кому готовил? Лучше бы так и было. Куроо всегда знал, что готов терпеть характер Дайшо до самой смерти, главное, чтобы они были рядом. И сейчас. Он бы просто хотел услышать такой родной голос, с родной усмешкой. Просто услышать. Услышать хотя бы дыхание. Седьмое февраля.  — Тэцуро, мне так жаль. Не представляю, как тебе сейчас плохо. Если что, приходи ко мне, я помогу. Меня Дайшо не раз выручал.  — Что вы хотите этим сказать?  — Господина Дайшо сбила грузовая машина. Очень соболезную вам, господин Куроо, но это так. Водитель не смог справиться с управлением, гололёд, сами понимаете. А если господин Дайшо попытался бы выехать с дороги, то пострадала бы семья, которая ехала перед ним. Думаю, он специально так поступил. На вашем месте, я бы им гордился. — С этими словами врач ушёл. Сбила грузовая машина… Сбила. Сбила Сугуру. Моего Сугуру? Нет, этого быть не может, он жив. Жив… — Не бойся, Бокуто. Я в порядке. И все это слышали. И сделали вид, что поверили. И Куроо сделал вид, что он в порядке.  — Сугуру, твоим родителям стало очень плохо и они ушли. Я здесь один. Знаю, стоять и разговаривать с твоим надгробием — глупо, но я лишь хочу поговорить. — Тэцуро сделал рваный вдох и сдержал всхлип. — Мне тебя не хватает… Я так скучаю, где ты? Почему ты не здесь? Какого чёрта ты… умер. Тогда, ты сказал мне, что наше с тобой солнце никогда не потухнет. А я поверил… Надеюсь, ты слышишь, моим солнцем всегда был ты. И будешь им оставаться всегда. Я не знаю, что без тебя делать. Я не знаю, как мне жить без тебя… А знаешь что? Жди меня. Я скоро буду с тобой, обещаю. — Не торопись. Я подожду. Тэцуро готов поклясться, что слышал что-то. Он обернулся, но не увидел ничего, кроме того же камня. Лёгкая, но в то же время, грустная улыбка коснулась его губ. Я не смогу тебя забыть. Слишком люблю… Сугуру, я рядом. Теперь я всегда буду рядом.