Цветочек аленький

У Брока был законный выходной. Законнее не придумаешь, ведь бумага была подписана и Пирсом, и Фьюри (хотя у Брока было подозрение, что оба директора эту бумагу вообще в глаза не видели, а подписи на подобных бумагах ставят их ушлые секретари). И вот в этот самый законный выходной, когда Брок собирался попить пива с Роллинзом, поговорить о чем-нибудь отстраненном, о бабах, например или о футболе, день пошел по пизде с раннего утра. Ему позвонили и потребовали срочного прибытия на базу, потому что Пирсу что-то там приспичило. Чертыхнувшись, Брок задвинул все свои дела, оставил Роллинзу голосовое сообщение, что рандеву отменяется, и поехал на базу. — Рамлоу, — Пирс был, как всегда, с иголочки одет, чуть улыбался, но Брок хорошо знал, что за этой даже милой улыбкой скрывается жёсткий звериный оскал, — вот ваш отряд. На взлетном поле стояли шестеро бойцов, которых Брок не знал, даже не видел никогда, а он добивался того, что хотя бы визуально мог сказать, работает такой-то человек здесь или нет. Броку в голову пришла мысль, что это какие-то новички, которых не жалко было кинуть в бой, и серьезно призадумался. Не нравилось ему, что его кидают вслепую, непонятно куда да еще и с незнакомыми людьми. — Наша цель? — спросил Брок у Пирса, решив заняться новым отрядом потом, в полете у них будет достаточно времени, чтобы познакомиться. — В Мексике есть место, которое представляет для нас интерес, — уклончиво начал Пирс, хотя он никогда ничего не говорил прямо. — С группой, посланной туда на разведку, потеряна связь уже два дня. Ваша цель — выяснить, что с группой, разбить временный лагерь и дождаться ученых, которые будут там работать. — Есть! — отдал честь Брок. Пирс кивнул и ушел, муравьи-рабочие его больше не интересовали, а Брок направился к своим новым бойцам, не зная, радоваться или нет тому, что это не его Страйк. Со своими было легче и уютнее, но если там какая заваруха, то разменивать лучше незнакомых людей, о которых ничего не знаешь. Но в этом был и минус, потому что Брок не представлял, что эта шестерка может. Но хоть пилот был знакомый. — Эй, Питерс, — позвал Брок пилота, — что скажешь? — Пропала группа Денверса, — ответил Питерс, он сидел в одном из кресел джета, вальяжно в нем развалившись. — Я их доставлял. Но не до места. Я вас высажу в укромном уголке какой-то мексиканской дыры, а дальше добираетесь сами. Эйрс, пока нашел, кто его отвезет к нужному месту, все со мной трепался, местные не очень хотят приближаться к этому месту, как я понял. — Нда, херово, — вздохнул Брок. — Ладно, все необходимое загрузили? — Ага, можем хоть сейчас вылетать, тут у тебя полная свобода действий, — Питерс поднялся из кресла, спустился по аппарели к Броку и закурил, выдыхая дым, словно дракон. — Я знаю испанский немного, и, поверь, местные боятся этого места, а что там, я не знаю. Как только Эйрс нашел транспорт, мы попрощались, и я улетел. Как-то так. — Ладно, разберемся, — хлопнул по плечу Питерса Брок и развернулся к выданным ему бойцам, которые вальяжно развалились на взлетке: — Эй, архаровцы, дуйте сюда, грузимся! Шестерка поднялась беспрекословно и уже было собиралась проследовать в джет, когда Брок сообразил, что вояк с оружием никто никуда не повезет. — Значит так, слушай сюда, — Брок подошел к ним поближе, чтобы не орать, — сейчас все переодеваетесь в гражданку, весь обвес и оружие зачехляем, мы — туристы, ясно? Шестеро кивнули. — Тогда бегом марш исполнять! — спокойно сказал Брок, и его группа убежала выполнять приказ, да и сам он пошел в ту сторону, но ему нужно было, наоборот, взять все свои шмотки, переодеться в боевое он не успел. Спустя двадцать минут шестеро бойцов, с которыми Брок так и не познакомился, были готовы к вылету. Брок тоже. Окинув компанию критичным взглядом, он решил, что сойдет, усмехнувшись, что на всех были брюки-карго, хорошо заменяющие тактические. — Давай, Питерс, поехали, — скомандовал Брок, когда все расселись. Брок заметил некоторое недоумение на лицах своих бойцов и решил его развеять, но уже в воздухе. Когда джет набрал нужную высоту, Брок поднялся из кресла и встал лицом к своим людям. — Итак, меня зовут Брок Рамлоу, позывной “Командир”, — начал он то, что стоило бы сделать на земле. — Вас я не знаю, вы меня тоже, притираться друг к другу нам некогда. Поэтому опишу, во что вы вляпались. За проебы я выдаю пиздюлей сразу и без предупреждения. Наша миссия — выяснить, что стало с первой группой, наладить связь и разбить лагерь в хуй знает где, но карты есть у всех и, я надеюсь, все умеют ими пользоваться. В общем, действуем по обстоятельствам. А теперь я хочу знать, кто вы такие. Позывные, специализация и прочая муть. — Алек Саффилд, — представился первый, высокий блондин, похожий на скандинава. — Позывной Нормáнн. Бывший “морской котик”. Особых специализаций нет, умею стрелять из всего, что стреляет. — Джон Смит, — вторым был довольно привлекательный мулат, мелковатый, как для Брока, но сейчас это было не важно. — Позывной Балерина. Брок постарался не заржать, но улыбку Смит оценил верно. — Занимался балетом до того, как пойти в силовые структуры. Бывший сватовец. Хорош в рукопашке. — Вик Халлоран, — представился здоровенный детина, лысый, но с ухоженной длинной бородой. — Позывной Громила. Если надо что-то или кого-то сломать, зовут меня. Служил в Иностранном Легионе. — Сэм Ковак, — на вид совсем молодой парнишка, такого, как Брок думал, еще рано в поле выпускать, но его не спрашивали. — Позывной Раз-раз. Я связист. Служил в армии США, связистом. Бегать и стрелять умею. — Миша Уилсон, — назвался ничем не примечательный негр, мимо такого пройдешь и не заметишь. — Позывной Призрак. Служил в разведке. — Стив Донахью, — представился последний, на вид типичный реднек, ему не хватало только ковбойской шляпы и сапогов да кнута в руку. — Позывной Морпех. Служил в морской пехоте. Мастер на все руки. Подрывник. — Вот и познакомились, — заключил Брок, падая обратно в кресло второго пилота, но потом развернулся, чтобы видеть бойцов. — Так, есть кто-то, кто знает испанский? — Я знаю, — ответил Раз-раз. — Отлично, — Брок хлопнул себя по коленям. — Значит, найдешь нам транспорт. Я так понял, что до места не везет никто, поэтому прогуляться нам придется. Питерс, у тебя какой приказ? — Доставить к месту высадки и дуть обратно на базу, — ответил Питерс, тоже разворачиваясь к бойцам. — Но я дождусь, когда вы доберетесь до места. Мало ли что у меня сломалось. Питерс усмехнулся, давая понять, что у него частенько что-то “ломается”, чтобы была возможность задержаться и выяснить, добралась ли группа до места. За это Брок любил работать с Питерсом. Была бы его воля, он бы держал его под рукой, но с начальством не поспоришь, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть. — Так, …Раз-раз, — Брок запомнил каждого, но все равно позывные были непривычными, поэтому вышла заминка. — Давай мне варианты, почему они могли остаться без связи. Ведь не маленькие, можно и пешком дойти до города. Брок посмотрел в карту, бумажную, сверился с планшетом, на котором красным горела точка нахождения отряда, и задумался. До города, конечно, было пару часов на машине ехать, но он был уверен, что там такие буераки, что быстрее девятнадцати миль в час ехать они не будут. Это, конечно быстрее, чем на своих двоих, гораздо быстрее, но расстояние не такое большое, чтобы его нельзя было пройти. Всего-то около сорока миль, даже чуть меньше, при отчаянной ситуации можно и за день пройти, особенно если ничего с собой не тащить. — У них могла сломаться рация, — логично предположил Раз-раз, — или, раз там нельзя летать, может быть, не дает связаться какое-нибудь магнитное поле, ведь пирамиды, раз они заинтересовали мистера Пирса, чем-то должны быть привлекательными? — Если рация сломалась, они могли дойти до города и позвонить, — сказал Брок, по крайней мере, именно так он был и сделал. Но Денверс со своей группой почему-то до этого не додумались. Брок даже рассматривал вариант, что все они мертвы, но, что бы их там ни убило, вряд ли отряд из семи человек сможет с этим справиться, раз пятнадцать человек не смогли. Брок подсчитал в голове, что идти от места до города было бы часов пятнадцать, расстояние было не самое маленькое, но проходили и больше, значит человека можно было бы послать, а то и двух, для верности. Возможно, что-то случилось с этими двумя, а Денверс просто сидит и ждет, когда его бойцы вернутся? Может быть, даже с пополнением и новой рацией. Но что могло случиться с парой профессиональных убийц? Броку отчаянно казалось, что они летят в западню, во что-то такое, с чем ни они, ни Денверс, ни весь боевой штат ЩИТа и Гидры не сможет просто так справиться. Брок не знал, какой был приказ у Денверса, что они на самом деле там искали, но если это что-то сожрало Денверса и его отряд, то и Броку с его парнями не поздоровиться. Как всегда, по завету еще своего командира в далекие годы военной учебки, Брок надеялся на лучшее, но готовился к худшему. И если в обычной жизни Брок даже казался себе оптимистом, то вот в жизни рабочей его пессимизм еще ни разу не подводил. Конечно, странновато было так жить, словно две жизни. На службе ты один, а дома другой. Но иначе не получалось, не хотел Брок тащить в свою тихую квартирку взрывы гранат и треск пулеметных очередей. Дома он хотел отдыхать, поэтому не хранил там даже книг военной тематики, все они лежали на арендованном складе вместе с его многочисленным оружием. Дома был только любимый Зауэр, да еще Глок, чтобы совсем не остаться безоружным. А еще дома был цветок, он даже как-то хитро назывался, но Брок звал его Чарли и иногда с ним разговаривал, протирая от пыли красивые, большие красно-зеленые листья. В отсутствие Брока Чарли поливала соседка, подслеповатая бабулька, которой Брок наплел, что он разъездной клерк, и та с удовольствием поливала Чарли раз в два дня. Брок не боялся пускать в свою квартиру посторонних, потому что по ней нельзя было сказать, что за человек был Брок Рамлоу: там не было ни личных вещей, ни фотографий, кроме каких-то пейзажей. Да, был ноутбук, но и в нем можно было найти только неподчищенную историю браузера, в которой было полно сайтов с горячими девочками. Но даже тут была ложь, потому что Брок предпочитал мужиков. Красивых, здоровенных мужиков, с которыми и трахался пару раз в месяц, когда удавалось получить аж два выходных сразу и найти себе любовника, чтобы протрахаться с ним всю ночь в каком-нибудь мотеле. Ополоснуться и, закрыв за собой дверь номера, просто забыть, что вообще что-то было. Главное, тело получило разрядку. Брок никогда не задумывался о постоянных отношениях, потому что любил свою работу, а график этой работы был такой, что уделять внимание Чарли не всегда удавалось, какой уж тут живой человек. Почему-то Брок подумал, что Чарли будет скучать, если он не вернется, и понадеялся, что соседка заберет несчастного к себе, так и не узнав, что же на самом деле случилось с ее хозяином. Долетели быстро, впрочем, Брок за время работы на ЩИТ и Гидру уже отвык от обычных коммерческих рейсов, привыкнув к скоростным джетам. Они сели недалеко от местечка под названием Каррисо, это было концом их полета и началом пути. Выбравшись из джета, они похватали свои вещи, которых было немного, ведь они были разведывательной группой, попрощались с Питерсом, который пообещал вернуться за ними, как только они все прояснят, и пошли искать машину, которая их отвезет до этого странного места. По карте от того места, где кончается дорога, им нужно было топать еще пару километров. Это было не страшно. — Ну давай, амиго, — хмыкнул Брок, обращаясь к Раз-разу, — найди нам тачку, да подешевле. — Не вопрос, — козырнул Раз-раз, — un momento, señores*. Машину они нашли легко. Раз-раз оказался милым разговорчивым парнем и всю дорогу, сидя рядом с водилой — неопрятным стариком с таким же неопрятным старым пикапом — о чем-то с ним пиздел всю дорогу. Брок и остальные ребята ехали в кузове и с истинно военными постебушками обсуждали, что сейчас приедут, а там весь отряд Денверса в хлам от мескаля и местных блядей, и совершенно позабыли о своем задании. Как ни смешно, но Брок тоже рассматривал подобный вариант, хотя Денверс был профессионалом и не позволил бы рисковать своей карьерой ради пары веселых ночей. Тем более, что и остальные ребята из его группы не были идиотами, охочими до дешевых развлечений. И как бы ни хотелось верить, что все будет так просто, Брок понимал, что просто не будет. Они ехали по направлению, которое по какому-то недоразумению называлось дорогой, сквозь жаркие джунгли, в которых не слабо парило. Пальмы нависали над головами так, что неба было почти не видно. Ехали и правда медленно, и дорога заняла, как и думал Брок, почти два часа. Старый, рассыпающийся на глазах пикап подпрыгивал на небольших кочках и выбоинах, сотрясая сидящих в его кузове бойцов. Когда они добрались до места, где дорога заканчивалась, жопы у всех были квадратные и напрочь отбитые. Записав номер телефона водилы, они вылезли и отправили старика восвояси, чтобы самим остаться один на один с природой этого дикого края. — Так, одеваемся, достаем оружие, в общем, готовимся к бою, — негромко скомандовал Брок, доставая из рюкзака свою разгрузку и вынимая из чехла М-16. Снайпера в отряде не оказалось, но Брок был уверен, что он не понадобится. Ну кого тут можно было убивать? Где-то щебетали птички, ветер шуршал кронами деревьев, но в остальном было тихо, очень тихо, хотя они еще и не пришли к нужному месту, осталось только найти тропинку, указанную на карте. Карта, правда, была поганая, нарисованная от руки, ее кое-как перенесли в планшет и наложили на местность, но все равно расстояние могло хромать. Пятнадцать минут — и группа туристов превратилась в боевой отряд. В руках винтовки, у всех набедренные ножны, у Морпеха аж четыре гранаты, а у Громилы нож больше походил на короткий меч. У самого Брока тоже была пара осколочных и одна светошумовая гранаты, но он надеялся, что до них дело не дойдет. — Пошли. Я впереди, за мной Балерина, потом Раз-раз, дальше Нормáнн, Громила, Призрак, Морпех — замыкающий, — скомандовал Брок и бойцы, тихо ответив “есть!”, построились в требуемом порядке. Тропинки к нужному месту не было. Вот не было, и все тут, и только глазастый Призрак увидел, что какие-то разлапистые листья чуть подвяли, совсем чуть-чуть, но все же. Он их выдернул, и их глазам открылась тропа, которую они и искали. Они снова построились и как можно тише пошли вперед, глядя в оба. Каждому казалось, что он чувствует что-то, чье-то присутствие, но в лесной чаще никого не было видно. Некоторое время спустя они вышли из тени леса, который невероятно ровно обрывался, на голый песок перед пирамидой Майя. Что это именно Майя, Брок просто догадался, когда-то читал что-то такое от скуки. Пирамида вся была покрыта каким-то вьюном с красными цветами. Птиц тут не было, казалась, и мелкой живности тоже, и стояла какая-то просто пугающая тишина. Еще не осмотрев местность, Брок понял, что с группой Денверса что-то случилось. Вот только что могло здесь нейтрализовать пятнадцать хорошо вооруженных людей? Может и им сейчас стоило отсюда свалить, пока не поздно? — Рассредоточились, — тихо сказал Брок, чувствуя опасность, но не видя ее совершенно. — Призрак — наверх, группа Альфа: Громила, Балерина со мной, остальные, Бета, против часовой стрелки. Обходим медленно, ни во что не лезем. Выдвинулись! Бойцы без запинки выполнили приказ, Балерина и Громила (уж от кого никак не ожидаешь) шли тихо след в след за командиром. Остальных тоже не было слышно. Вроде бы пирамида была не очень большая, но обходили ее как-то долго. — Командир, — услышал Брок голос Призрака. — Я на месте. Никого. Вижу лагерь наших, к нему сейчас подойдет Бета. — Бета, это Командир. Лагерь самостоятельно не осматривать, — скомандовал Брок, еще пара минут, и его группа тоже подошла к лагерю. — Призрак — наблюдай. — Есть наблюдать! — отозвался он. Лагерь стоял как раз в метре от зелени леса на безжизненном песке: штабная палатка, две общих палатки для группы. Все перевернуто, следы крови на кроватях и песке, рация раскурочена, но совершенно непонятно, чем и как. Словно ее взорвало изнутри. Гильзы от винтовок, сами винтовки с пустыми магазинами. И никого живого, но почему-то казалось, что никто своими ногами отсюда не ушел. Чем внимательнее Брок изучал лагерь, тем страшнее ему становилось. По спине лился холодный пот. Все было очень странно, Брок не имел представления о том, что должно было произойти, чтобы отряд из пятнадцати вооруженных профессиональных бойцов просто канул в Лету. — Так… Раз-раз, дай мне связь с базой, — Брок почесал затылок, думая, имеет ли смысл разделять бойцов. Они заняли выгодную и единственную здесь высоту, с которой просматривалась вся, но вот в лесу могло твориться все, что угодно. Поэтому нужно организовать патрулирование. — Раз-раз со мной, остальные — выбрать по стороне пирамиды и патрулировать его так, чтобы встречаться на углу. Все ясно? — Так точно! — тихо отозвались бойцы и пошли выполнять задание. Оставшись в штабной палатке рядом с раскуроченной рацией, Брок устроился на раскладном стуле и стал ждать, пока Раз-раз расчехлит свое добро, когда услышал голос. — Командир, у нас гости, — услышал Брок в наушнике голос Норманна. — Трое мужчин. Вооружены. — Принял, — ответил Брок. — Раз-раз, за мной, переведешь, чего они от нас хотят. Крики одного из мужчин были слышны на всю округу, он размахивал старым револьвером, двое других оказались чуть ли не папуасами с луками. Брок не понимал ни слова из того, что он говорит, хотя имел познания в испанском, хоть и очень скудные. Приложив оружие прикладом к плечу, Брок навел ствол на аборигенов. — Раз-раз, что он от нас хочет? — Брок не хотел ссориться с местными, а тем более стрелять в них, но все трое стояли с оружием наизготовку, ожидая, что будет дальше. Брок заметил, как из леса появляются еще люди: мужчины, женщины, даже дети, они все выходили из леса, подходили к кромке безжизненной земли и останавливались, глядя на пришельцев. — Не знаю, — ответил Раз-раз, — это какое-то местечковое наречие, он говорит что-то об опасности, цветах и тому, что это что-то вроде заповедника, в который нельзя приходить. И просит нас уйти отсюда. — Спроси, что стало с первой группой? — попросли Брок. — ¿Dónde está la gente que vino aquí antes?* — спросил Раз-Раз. Мужчина снова стал размахивать револьвером и что-то говорить, но Раз-раз не понял ни слова из его речи. — Командир, он какую-то ахинею несет. Гнать их надо, — сказал он, когда экспрессивная речь закончилась. — Призрак, что у тебя? — спросил Брок. Он пока не решил, угрожают ли эти люди им, или просто пришли поглазеть на очередных белых, которые что-то пытаются разнюхать в их святилище. Сейчас казалось, что эти люди как-то расправились с группой Денверса, потому что те окопались у этой всеми богами забытой пирамиды. Тогда с этими людьми нужно было попытаться договориться. Или перебить их всех, а трупы спрятать. Но Брок не был ни нацистом, ни массовым убийцей, чтобы брать на себя подобное. Не хотел он ни для себя, ни для парней подобной участи, как прослыть убийцами мирного населения с луком и стрелами против автоматов и пистолетов. — Все тихо, люди только с вашей стороны, но я могу не видеть в лесу, — отозвался Призрак. — Спустись-ка, — попросил Брок, сам не зная для чего ему боец здесь, а не на высоте, но раз приказал, значит, нужно. Как только аборигены заметили Призрака, спускающегося с пирамиды, они снова заголосили, практически все разом, а мужчина с револьвером, видимо, главный, начал, казалось ругаться и тыкать стволом в Призрака, который пока не спешил подходить близко. За ухом у него торчал кроваво-красный цветок. Внезапно раздавшийся выстрел создал совершенную, абсолютную тишину и вакуум в голове у Брока. Он понял, что происходит, но ничего не успел сделать, когда увидел, как голова Призрака разлетается кровавыми ошметками, словно разбился переспелый арбуз. Тело тяжело упало на безжизненный песок, и только тогда Брок выстрелил, пройдясь очередью по всем троим. Как же он не хотел убивать тех, кто слабее, но они первыми это начали, и теперь на песке лежало еще четыре трупа. — Уходите! — рявкнул Брок. — Уходите, и мы не причиним вам больше вреда! Переведи. — Vete y no te lastimaremos*. — перевел Раз-раз, но люди не спешили расходиться. Зато вооруженных среди них больше не было. — Так, Норманн, — заговорил Брок, — поднялся и осмотрел место, если там можно разбить лагерь, окапываемся там, будет проще защищаться. — Есть, Командир, — отчеканил Норманн и полез наверх. Брок пытался понять, что происходит, но не понимал, совершенно не понимал. Призрак даже подойти не успел к ним, как главарь в него выстрелил. Но за что? Почему не убили его и Раз-раза, а Призрака убили? Что вообще за чертовщина тут творится? И ведь прежде чем докладывать, нужно было самому понять, что произошло. А пока у него были на руках пропавшая бесследно группа, один двухсотый* и еще только пять человек поддержки. Да боеприпасов минут на пять активного боя. Если бесцельно не палить, то хватит минут на пятнадцать, только кого тут было убивать? Женщин и детей? Безоружных мужчин, которые просто сидели и смотрели, как белые затаскивают на пирамиду убитого и свои пожитки? — Площадка на пирамиде пригодная для лагеря, но есть какой-то спуск вниз, там темно и вроде ничего не слышно, — отрапортовал Норманн. Но тут лучше обороняться. — Все наверх! — скомандовал Брок, отходя спиной, вглядываясь в лица людей, в которых был страх пополам с чем-то еще, чем-то, чего Брок никогда в своей жизни не видел, но чувствовал, что ничего хорошего это выражение не передает. Они успели прихватить рацию, а палатка у них была своя, провианта должно было хватить дня на три, воды тоже. Почему Брок не скомандовал продираться через лес, уходить, сдав позиции, он не знал. Он знал только, что у него был приказ, который они еще не выполнили, и это не давало ему увести своих людей подальше отсюда в безопасное место. Убитого Призрака положили поближе к краю, чуть ли не в заросли этих странных лиан, которых, кажется, эти люди боялись как огня, хотя Брок мог ошибаться. Наверху он оглядел своих бойцов. — Пока не выясним, что случилось с отрядом Денверса — никуда не уходим, — объявил он. — Патроны экономить, не стрелять попусту, только если на вас нападают. Сейчас свяжемся с нашими, опишем ситуацию и будет ждать поддержки. — Командир, — негромко обронил Громила, и Брок кивнул ему, разрешая говорить. — У них небось один револьвер на всех был, а стрелы — вообще фигня, мы ж в брониках. Давайте просто свалим отсюда и запросим помощи? — Нет, — отрезал Брок. — Нужно выполнить приказ. Даже ценой своей жизни. Вопросы есть? Все отрицательно качнули головами, и Брок выдохнул. — Налаживай связь, всем смотреть в оба, начальство думать будет, — Брок невесело усмехнулся и сел на самой верхней ступени, глядя, как люди, которые хотели убить, или еще что с ними сделать, расходятся. Но то, что они следят за ними, было очевидно. Брок кожей чувствовал непонимание и желание своих бойцов разделаться с аборигенами, но Брок не мог допустить еще убийств, потому что револьвер револьвером, но стрелы отлично могли прошить незащищенное горло, глаз, ноги и руки. — Командир, рация не работает, — “обрадовал” Раз-раз. — Наладь мне связь, — Брок еще не понял, но чувствовал, что выбраться им будет не так-то просто. — Наладь, я в тебя верю. Солнце медленно клонилось к закату, разливая на западе все краски оранжево-розового, словно сладкого заката. Брок прикидывал, смогут ли они уйти ночью, но понимал, что эта идея еще хуже, чем сражаться с аборигенами днем. ПНВ в незнакомом лесу им не помогут, и их просто расстреляют. Да, Брок был уверен, что их хорошо вооруженный современным оружием отряд разобьют на голову люди с луками и стрелами. И долбаный Клинт Бартон был тому отличным подтверждением. Конечно, у него были понтовые карбоновые стрелы с бронебойными наконечниками, но хорошо пущенная и обычная, сделанная на коленке, стрела может убить. А больше терять своих людей Брок не собирался. Но и как выполнить поставленную перед ним задачу, тоже не представлял. По крайней мере пока. Когда все люди скрылись в лесу, Брок позволил себе обернуться. Наверху валялось несколько фонарей, заряжающихся от солнца, значит ночью у них будет свет. У них была пара палаток, у каждого по спальнику, они собирались не на пикник, знали, что за день не уложатся. — Слушай мою команду, — заговорил Брок. — Разбиваем лагерь и, пока светло, выясняем, что может вылезти из этой дыры. Брок кивнул на дыру с северо-восточного угла площадки, над которой была была рама, а рядом ворот. На ворот была намотана хорошая альпверевка, а вот целостность самого ворота и рамы была условная. Но других вариантов у них не было, потому что альпинистского снаряжения они не брали. Люди Денверса, похоже, тоже. Брок понимал, что нужно было что-то из темного нутра, но ему не давали указаний это нечто доставать или просто осматривать. Вот только он должен был знать, ради чего умер Призрак. Лагерь разбили быстро, успели, пока тьма не укрыла все своим своим ультрамариновым ковром с россыпью бисеринок-звезд. Брок дал распоряжение дежурить по одному, сменяясь каждый час. Себе он оставил собачью вахту и завалился спать. Первым дежурил Норманн. Какое-то время он сидел спокойно, вглядываясь во тьму, но ничего не видел, даже намека на то, что в этом диком лесу кто-то есть. Ему отчаянно хотелось курить, но он понимал, что после третьей затяжки его и снять могут, хоть там и дикари с луком и стрелами. Никто ведь не сказал, что у них нет снайпера с хорошей оптикой, а отрицать подобный вариант только потому, что они его не видели, было опасно и глупо. Норманн вообще был человеком, который считал, что лучше перебдеть, чем недобдеть, поэтому сидел, пялясь в чернильную тьму южной ночи, считая минуты до того, как можно будет разбудить Балерину, а самому уйти на покой. Он бы спокойно так и просидел, но звуки в ночи были громче, чем днем, и он постоянно оборачивался, слыша какое-то шуршание. И хорошо, если бы оно было там, в лесу, ветер ли шевелил кроны, или шарились по лесу люди, но нет, шуршание было у него под боком, там, где лежало тело Призрака. Норманн оглянулся, но разглядеть ничего не мог, а шорох становился все громче, навязчивее, и он решил включить один из самых маленьких фонариков, хотя и понимал, что это выдаст его, вот только от этого шороха мурашки бежали по коже, а на загривке шевелились волосы. Норманн обязан был понять, что это за шебуршение. Включив свет, стараясь прикрывать его рукой, он направил свет в угол, где лежало тело Призрака, надеясь там ничего не увидеть, но увидел жуткую шевелящуюся массу, под которой тело Призрака было скрыто почти полностью, только ноги еще торчали. Норманн не понял, что он делает, он не слышал, как орал, не понимал, что стреляет длинной очередью в, по сути, никуда, но шевелящаяся, зеленая масса не отпустила, и он, поняв, что патроны закончились, рухнул на колени, отдирая плотоядные цветы от тела товарища. — НЕ ТРОЖЬТЕ ЕГО! — орал Норманн, еще минуту назад опытный, уравновешенный боец. — НЕ ТРОЖЬТЕ! От ора и автоматной очереди проснулись и повыскакивали из палаток все. Громила сграбастал Норманна в свои медвежьи объятия, фиксируя в захвате, чтобы тот не мог даже рыпнуться. Но Норманн продолжал бессвязно орать, напуганный зрелищем. — Да что происходит-то? — рявкнул Брок, уже не таясь, включая один из больших фонарей, оставленных здесь группой Денверса и направляя луч света туда, куда с ужасом смотрел Норманн. Жуткие лианы с красивыми кроваво-красными цветами и не думали пугаться ни человека, ни света. Они медленно обвивались вокруг тела и утаскивали его в свое чрево. Слов у Брока не было никаких, даже нецензурных, чтобы описать ситуацию, в которую они попали, но оставаться здесь он был не намерен. То, что цветочек плотоядный, они поняли. Брок взял валяющуюся тут палку и, подсвечивая себе фонарем, пошурудил палкой зеленый ковер в других местах. И нашел, что искал. Еще одно тело, обглоданное до костей, но на тактической куртке все еще виднелась фамилия Денверса. — Вот что с тобой случилось, чувак… — вздохнул Брок, и обратился к бойцам: — Так, ребята, бросаем все, кроме оружия и валим отсюда, пока эта дрянь и нас не сожрала, не полезут же они ночью на автоматы. Уговаривать никого не пришлось. Даже Норманн уже пришел в себя, только в свете фонаря был бледнее обычного. — Собрались? Побежали! — скомандовал Брок, выдвигаясь вперед первым. Они легко спустились с пирамиды, и Брок уже понадеялся, что они быстро смогут пройти по едва заметной тропе в ночном лесу, и их никто не тронет, вот только одного Брок не предусмотрел. Они почти преодолели “зону отчуждения”, но только они хотели войти в лес, как под ноги Броку воткнулась стрела и из леса ему что-то рявкнули. Разбираться Брок не собирался. — Огонь короткими очередями! — рявкнул он и сам направил дуло автомата в сторону темного, жуткого леса. Они отстреляли каждый по рожку, но не услышали ни падения тела, ни криков раненых, а перед ногами Брока снова воткнулось уже три стрелы. И снова им что-то рявкнули из леса. — Так, — Брок говори не таясь, те, в лесу не знали английского, — в лесу темно, фонарики могут нас выдать, поэтому друг за другом след в след! Не успели бойцы ответить “Есть!”, как завопил от боли Раз-раз, ему стрела прошила ступню, пригвозив к земле. Второй замычал от боли Громила, еще одна невидимая в ночи стрела прошила ему бедро. Брок понял, что их сейчас просто расстреляют, но стоило сделать всего пару шагов назад, как стрелы прекратили лететь. Громила и Раз-раз стонали, и даже в темноте Брок видел на их лицах ужас. И первый раз в жизни Брок не знал, как надо поступить. Он, командир, не знал, что будет лучше для его людей, потому что обе перспективы были одна хуже другой. Плотоядные цветы пугали Брока до усрачки, но показывать этого он не хотел, просто не имел права, ведь если командир дает слабину, что тогда делать его солдатам? У них не было связи, но были провиант и вода, значит, за ними кого-нибудь пошлют. Надо просто продержаться всего пару дней. Пару дней на пирамиде, где в них никто не будет стрелять, а дикие кусты можно будет просто откидывать подальше, даже можно попробовать поджечь, или прорываться с боем и двумя ранеными через незнакомый лес, где, конечно, и их будет плохо видно, но там еще будет дорога, на которой они будут как мишени в тире. — Возвращаемся! — скомандовал Брок, приняв решение. — Нет, Командир, — Норманн, до этого полностью уравновешенный мужик сейчас смотрел на него глазами-блюдцами. — Нет, я туда не вернусь! — Вперед, боец! — рявкнул Брок, встряхивая Норманна за плечи. — Я сказал, отступаем на пирамиду! Как понял? — Есть, командир, — с белым лицом кивнул Норманн. Остальным было не проще. Балерина был слишком спокоен, и у Брока закралось подозрение, что он в еще большем шоке, чем Норманн, который даже решил противиться его приказу. А вот Морпех развернул активную деятельность. Он помог оторвать ногу Раз-раза от земли, убедился, что стрела прошла навылет. Морпех надавил на стрелу, чем вызвал болезненное шипение, отломил наконечник и выдернул древко. — Норманн, помоги Раз-разу! — скомандовал Брок Норманн подскочил к товарищу, подставляя плечо, чтобы тот мог на него опереться, а Морпех уже ломал стрелу в ноге Громилы, и они с Балериной помогали ему идти. Последним уходил Брок, понимая, что с двумя ранеными они даже бой толком вести не смогут, тем более в лесу, в котором они ничего не знают. Оставалось уповать на то, что их найдут раньше, чем цветы их съедят. Оказавшись снова на вершине пирамиды, раненых перевязали и отправили отдыхать в палатку, а сами сели в кружочек, как заправские скауты. Брок заметил, что лианы не спешили тянуться к раненым, но труп Призрака уже утащили куда-то в свои закрома. Было жутко. Так жутко, что у Брока руки даже уже не тряслись, он просто пытался сопоставить то, что видел с тем, что делать дальше. Но нет-нет, да скашивал глаза на сейчас почти черный ковер листвы, застилающий всю пирамиду. Похоже, просто так им отсюда не выбраться, но сейчас, с двумя ранеными, которых Брок просто не мог оставить здесь, это походило на непосильную задачу. Оглядев своих бойцов, Брок увидел на их лицах то, что и, скорее всего, читалось на его: страх. Страх, что эти зеленые твари не довольствуются трупами, а едят своих жертв живьем. — Так, бойцы, — Брок вздохнул. — Мы не вышли на связь по прибытии, значит группу за нами соберут уже завтра. Нам нужно продержаться сутки. И мы эти сутки продержимся. Всем все ясно? — Так точно, Командир, — вяло отозвались бойцы. — Значит так, спать надо всем, поэтому сейчас дежурю я, потом Балерина, за ним Морпех, — раздавал указания Брок. — Норманн, ты свое отдежурил. Вопросы есть? Вопросов нет. По местам. Отправив своих людей спать, или хотя бы лежать с закрытыми глазами, Брок сел на камень и принялся ждать непонятно чего. Он не видел никого из аборигенов, но словно слышал их, переговаривающихся в лесу, смеющихся над ними, белыми чужаками, которые вошли в запретный лес себе на погибель. Сейчас Броку даже казалось, что он понимает, почему они убили Призрака — тот поднялся на пирамиду, кишащую этими цветками. Зеленый ковер, оплетающий пирамиду, шелестел, словно нашептывал что-то, и Брок очень надеялся, что это ему кажется, потому что ветра, способного шелестеть листьями, не было. Ему казалось, что он сидит в западне, из которой не выбраться, казалось, что эти лианы сожрут его прямо сейчас, только отвернись, было бы куда. И всем им уготовано умереть здесь. Люди с автоматами, прирожденные убийцы, каждый тренирован и опасен, они будут убиты местечковыми аборигенами с луками и стрелами просто потому, что коснулись кровожадного цветочка. Чем дольше Брок думал об этом, тем меньше давал им шанс на выживание. Теперь он, кажется, понимал, за что убили Призрака и почему не выпускали их из этой, хоть и маленькой, но зоны отчуждения. Они боялись, что споры этой гадости могли попасть в их лес и прорасти там буйным цветом. Теперь Брок и сам задумывался, а надо ли отсюда сбегать, но желание жить самому и спасти свой отряд было выше, чем какое-то эфемерное благо местных туземцев. Куда бы Брок ни принес эту заразу, ЩИТ, да и Гидра найдет на нее управу. Главное — объяснить, чтобы сами сюда не совались, а привезли костюмы химзащиты. Тогда они выберутся. Обязательно выберутся. Но пока не было ни связи, ни подкрепления, а были два раненых бойца и он во главе этого безобразия. Когда лианы застрекотали особенно громко и жутко, у Брока пискнули часы, сообщая, что время его дежурства прошло, и он пошел будить Балерину. — Спи, Командир, — сказал тот, принимая вахту, уселся на тот же камень, на котором до этого сидел Брок, завел часы и принялся бдеть, хотя смотреть тут можно было только на цветы. Казалось, они не двигаются, а уловить движение чего-то темно-зеленого в почти полной темноте, даже алмазы звезд не были видны сквозь облака, было практически невозможно. С другой стороны, вряд местные к ним полезут сам, и Балерина решил включить фонарик, чтобы обезопасить себя от хищных лиан, а те, словно понимали все, не совали свои мелкие отростки под луч фонарика. Балерина обходил вверенную ему территорию, чувствуя, как в душе поднимается ужас. Закрывшиеся алые цветы пугали больше дула у виска, и хотелось расстрелять весь оставшийся у него магазин, но Балерина поставил винтовку на предохранитель и убрал руки от спускового крючка, положив обе на приклад. Так было чуть спокойнее, чем совсем без оружия, но все равно Балерина боялся, и этот страх был животный, такой, что обуздать его было почти невозможно, и шелест листвы только подстегивал его, напоминая, что враг его невидим и хитер, что врага нельзя убить пулей или ножом, что враг этот жил здесь, может быть, века, а они всего лишь жалкие крысы, что будут кормом для великого чудовища. Тряхнув головой, Балерина отогнал от себя подобные мысли и глянул на часы. Дежурить ему оставалось еще сорок минут, хотя казалось, прошло уже несколько часов, как он здесь один, в темноте безлунной ночи. Хотелось кричать, стрелять во все стороны, а они еще и ночи не пережили в этой западне, но теперь стало понятно, почему не отвечала группа Денверса. Как тут ответишь, если творится такое? Балерина был уверен, что лучше бы он сейчас бежал кросс в полной выкладке, а потом бы сразу в бой против таких же тренированных людей, чем сидеть и ждать непонятно чего. Чтобы совсем не сойти с ума, он начала напевать про себя армейские кричалки, которые если и не разгоняли ночной мрак, то отгоняли липкий страх, который стекал холодным потом по спине, заставляя ежиться в безветренную жаркую ночь. То, что он не спал, да и не уснет даже после такой изматывающей ночи, Балерина был уверен, поэтому, когда пискнули часы, оповещая о конце его бдения, он разбудил Морпеха, но сам не спешил лечь, сев напротив товарища. — Как ты? — спросил его Балерина. — Не спрашивай, — отмахнулся Морпех. Ему тоже было жутко до трясучки, но вот он держал палец рядом со спусковым крючком, опасаясь сам не зная чего. Стрелять в жуткие лианы, которые утащили Призрака, было бесполезно, людей, которые обстреливали их из луков, было попросту не видно. Морпех вспоминал все похожие ночи, но не смог вспомнить ни одной такой же жуткой, когда противник был незрим и недосягаем, хотя, казалось бы, — рукой подать. — Ложись иди, поспи, — предложил Морпех, на самом деле не желая остаться один. Ему тоже было очень жутко рядом с опаснейшей тварью, которую только приходилось видеть. И страх этот был не обычный, а словно первобытный, как древние люди боялись грома и молнии, как поклонялись им в надежде на то, что небо сжалится над ними и дарует живительную влагу, а не кару с небес. А Морпех боялся лиан, потому что не было мачете, которым можно было их порубить, чтобы не тянули свои отростки к ним. Он видел, как лианы увили Призрака. И от этого ему было еще более жутко, потому что он сидел в окружении этих лиан и ничего не мог сделать. — Не засну, — признался Балерина. — Не могу просто. Цветочки, блядь. — Харэ там уже пиздеть! — негромко рявкнул Брок. — Балерина — марш спать, Морпех — молча сторожить. Всё поняли? — Так точно! — также негромко отозвались оба бойца. Балерина вздохнул и ушел в палатку. Заснет или нет, но раз Командир приказал, значит, нужно хотя бы попытаться. Но Балерина был уверен, что их Командир и так не спит, раз услышал брошенные между ними с Морпехом пару фраз. Утро не принесло ничего, кроме чувства обреченности. Лучники прятались где-то в тенях, а в зоне отчуждения сновали женщины, зачем-то посыпая периметр чем-то белым и кристаллическим. Брок, отправивший Морпеха немного поспать, сам с Норманном принялся оценивать обстановку. Он уже думал, а не попытаться ли им прорваться через лес в другой части, но понял, что это дело тоже гиблое, потому что они не смогут найти дорогу, а двое раненых — это двое раненых. Можно было бы отправить кого-то одного, но кого? И если его пристрелят эти защитники милых плотоядных цветочков, что тогда делать дальше? Вопросов, как всегда, было больше, чем ответов. Брок надеялся, что нужно просто подождать, и за ними придут. Обязательно придут, не могли они их бросить здесь. Брок надеялся, что он не тот человек, которого захочет потерять начальство. Свой отряд, ни одной проваленной миссии, отличный послужной список, да еще много чего, хотя бы то, что он был командиром подтанцовки самого Кэпа. Хорошего, надо сказать, мужика, вот только слишком идеалистичного, что мешало проникнуться им всей душой. Брок смотрел на аборигенов и пытался понять, что они там делают. Но женщины просто планомерно засыпали все свободное пространство между пирамидой и лесом, и Брок вдруг понял. Если бы они не залезли на эту чёртову пирамиду, если бы не дотронулись до цветов, то ничего бы этого не было, но приказ плюс языковой барьер, и дело сделано. Они — закуска для цветов, и их отсюда не выпустят. Как не выпустили до этого группу Денверса. Но как могли пятнадцать хорошо вооруженных людей проиграть кучке аборигенов с луками и стрелами? Вот на этот вопрос у Брока не было ответа. — Так, всем подъём! — скомандовал Брок, понимая только то, что у бойцов должны быть приказы, которые нужно выполнять. Стоит им задуматься, что происходит, и все — пиши пропала. — Все встали и делаем утреннюю разминку! Раненые выползают и двигают руками. Больше Брок ничего толкового не придумал. Но только все попросыпались и вылезли из своих спальников, как заорал Громила, а Раз-раз выругался и стащил мешок со своей ноги. Вся ступня была увита цветком, а у Громилы была увита вся нога. Заткнул его только удар под дых от Раз-раза, который сейчас был в такой же ситуации, только не орал, а пытался скинуть с себя эту дрянь. — Давай помогу, — подсел к нему Балерина, а Норманн с Морпехом принялись стягивать лиану с Громилы. — Она во мне! — дергался Громила. — Слышите? Во мне! И правда, когда ногу очистили от лианы, было видно, как она шевелится под кожей, и Брок сам, взяв нож и чуть вскрыв рану, от чего Громила сдавленно застонал сквозь зубы, принимаясь вытаскивать мерзкий зеленый отросток. Тащил и тащил, пока не вытащил целиком, откинув подальше. — Все, Громила, — хлопнул его по ноге Брок, — больше не нет там ничего. А у тебя, Раз-раз? — Не знаю, — мотнул головой тот. — Вроде нет, но все равно ощущения мерзкие. — Так, зарядку никто не отменял, — Брок поднялся. — Раз-раз и Громила — прыгаете на одной ноге. Упражнения для рук выполняйте полностью. Поехали! И под ритмичную армейскую кричалку отряд Брока вместе с ним во главе принялся выполнять комплекс простых упражнений. Все дело заняло полчаса, но Брок точно знал, что хоть и небольшая, физическая нагрузка поднимает настроение. Вот и сейчас бойцы его заулыбались даже, перестали думать о всякой разлагающей мозг херне. Тут им никто не был опасен, поэтому можно было и винтовку перебрать, и пистолет. Да много чем можно заняться, ожидая, когда придет подкрепление, чтобы они могли спастись. Но подкрепления все не было и не было. Все работоспособные бойцы повырезали буйную зелень, освободив еще немного площадки. Да и спокойнее так было точно. Только Громила все не мог успокоиться, прыгал на одной ноге, чуть приступая на больную и бормотал, что они в нем, они точно в нем, но ему особо никто не верил, списывая это на вскрывшийся посттравматический стресс. Выставлять специально охрану Брок не стал, и так все было хорошо видно с вершины пирамиды, поэтому бойцы просто слонялись по этой небольшой площадке. Брок понимал, что их руки, а лучше всего головы, нужно было чем-то занять, но чем? Брок еще думал над занятием, когда затрещала помехами рация. Раз-раз тут же кинулся к ней, но это была не их рация, трещало внизу, там, в той дыре, которую они не исследовали вообще никак. — Так, нужно спуститься вниз и найти эту рацию, — сказал Брок. — Морпех — готовься, Норманн и я будем крутить ворот. Веревки, я уверен, хватит. Обязано хватить. Все, вперед! Рация все трещала и трещала белым шумом, словно отчаянно хотела, чтобы ее кто-нибудь нашел и воспользовался, она звала к себе, и каждый был готов за ней туда прыгнуть, но это задание было отдано Морпеху. Не мудрствуя лукаво, Морпех споро завязал булинь и приготовился к отправке вниз. Фонарик и винтовка были при нем. Он смотрел четко вниз, истово желая выполнить это задание, потому что иначе от ожидания можно было сойти с ума, тем более, когда твой сосед — плотоядный цветок. — Командир, веревка! — заорал Норманн. Брок на мгновение замер, чтобы понять, о чем говорит Норманн, но только успел увидеть, как крепкая альпинистская веревка-”десятка” рвется под тяжестью веса Морпеха, а дальше крик и мерзкий звук разбивающегося о камни тела. Такой мокрый шмяк с жутким хрустом и сдавленный стон. А рация все продолжала фонить, дребезжать бессмысленными помехами, и Брок бы с удовольствием перестал бы слышать, видеть, даже думать, но за него этого не мог сделать никто. Эти люди, люди, о которых он не знал ничего еще два дня назад, за время, что они вместе сражались с невидимым врагом, стали для него близкими и родными, насколько это вообще возможно. — Его нужно вытащить, — сказал Раз-Раз. — У нас есть веревка, — подошел к Броку Балерина. — Я самый легкий, спущусь и найду рацию, а вы пока носилки придумаете для Ст… для Морпеха. — Я не сильно тяжелее тебя, — сказал Брок, снимая с себя все лишнее, оставаясь только в штанах, ботинках и футболке, — поэтому полезу я. Если что случится, за мной никого не посылать, как поняли? — Есть, командир, — ответили нестройным хором оставшиеся у него четверо бойцов. Брок видел, что идея им не нравится от слова совсем, но они смотали веревку Денверса, проверяя каждый ее сантиметр, и оказалось, что везде, где только можно она была словно перепилена. Вроде бы чуть-чуть, но этого хватило, чтобы она не выдержала и оборвалась под весом Морпеха. Опускаясь, Брок высвечивал стены и дно дыры фонариком, но чтобы особо что-то было видно — нет. Да и как там искать рацию? Хотя, наверное, она должна был бы быть где-то рядом с дырой. Спустившись, Брок вылез из завязанной им петли и сразу присел на колени рядом с Морпехом. Тот был бледен до синевы, но явно жив. Пока еще жив. Грудная клетка его ходила ходуном, из легких вырывались хрипы, а ноги были раскинуты в неестественном положении. И звук помех рации. Казалось, он звучал отовсюду, обволакивал, оглушая, не давая думать, но Брок на то и был командиром, что думать мог в любой ситуации, поэтому он просто отсек все ненужное, что мешало ему сейчас и склонился к Морпеху, пытаясь понять, что он хочет сказать своими окровавленными губами. — Добей… — прозвучало почти шёпотом. — Добей, командир. Брок осветил его фонариком и увидел, как мразные лианы тянуться к его ногам, уже обвивают, чтобы затащить в свое логово и сожрать. Но Брок не мог бросить своего бойца, пусть и незнакомого еще, но своего, умирать так. Он понимал, что Морпех не жилец, смогут они его поднять или нет, не важно, он умрет от повреждений или заражения крови. Это понимал Брок, и это же понимал Морпех, прося добить. — Ты молодец, — Брок погладил Морпеха по голове. Тот зажмурился и едва заметно кивнул. Даже сквозь шум помех Брок услышал, как сухо треснули позвонки, и его боец, Стив Донахью, в последний раз выдохнул. С почти незнакомым человеком это получилось легко. Брок просто дал ему то, что он просил. И не представлял, за какую бы соломинку ухватиться, если бы это был кто-то из Страйка. Сейчас Брок отчетливо понял, что не смог бы. Просто не смог, потому что это была почти семья. А Стив Донахью был для него никем. Просто боец, которого нужно было вернуть на базу, но Брок не смог, потерял уже двоих, и все из-за идиотизма ситуации, незнания языка и желания Пирса что-то здесь отыскать. Но еще нужно было найти рацию, которая продолжала шуметь. Брок полез глубже, отмахиваясь от живых лиан, не понимая, что здесь вообще может быть, пока не влез в какую-то всю увитую лианами дыру, где в руках трупа одного из бойцов Денверса не увидел ее — рацию. Полностью раскуроченную. А звук издавали сами цветы. Брок рванул обратно, понимая, что ничего хорошего его здесь не ждет, он ломанулся прочь, впрыгнул в петлю и рявкнул: — Поднимайте! — он тяжело дышал, словно пробежал кросс в полной выкладке на время, а когда поднялся наверх, то рванул от дыры как можно дальше, боясь, что лиана поднимается за ним. — Как Морпех? — спросил Раз-раз, самый, наверное, из них человечный, но Брок не хотел говорить ничего, поэтому просто покачал головой, давая понять, что Морпех умер. Как — уже не важно. Умер и все. — Мы должны его поднять оттуда, — сказал Балерина. — Командир, нельзя его там оставлять. — Нет, мы не будем его поднимать, — отрезал Брок. — Хватает того, что эта блядская лиана заманила нас туда! Да, нет там никакой рации, это эти ебаные цветы трещали! И они уже начали жрать Морпеха! Никто больше туда не полезет, ясно вам? Ну! — Ясно, Командир! — нестройным хором ответили бойцы. — А теперь давайте думать, как будем выбираться, — Брок вздохнул и сел все на тот же камень. — Ваши предложения. — У меня есть глушитель, — сказал Норманн. — Я могу попробовать очистить нам путь ночью, когда и они, и мы плохо видны. Поснимать их по-тихому, не думаю, что там больше пяти человек. Да и спать они когда-то должны. — Мысль мне нравится. У кого еще какие? — оглядел всех присутствующих Брок. — Можно попробовать их отвлечь, — предложил Балерина, — чтобы дать Норманну возможность пробраться в лес. Мы просто спустимся к лагерю Денверса, с понтом, нам там что-то нужно, они сосредоточат внимание на нас, и у Норманна будет больше шансов. У остальных идей не было. Потому что вопрос, что делать с плохо ходячими Громилой и Раз-разом, оставался открытым. — Тогда попробуем сегодня, сразу, как начнет темнеть, спустимся вниз к лагерю и будем там ошиваться. А Норманн проложит нам путь к спасению, — озвучил план Брок. — Громилу тащу я… — Я помогу Раз-разу, — кивнул Балерина. Брок задумался. Они были знакомы двое суток, чуть больше, Брок никогда даже не слышал ни об одном из этих бойцов, но сейчас они казались ему родными и дорогими, хотя бы потому, что без них Брок бы уже рехнулся, сделал бы что-нибудь не то и не так, или просто пустил бы себе пулю в голову от жизни такой. А бойцы держались и тем держали его. Да, жаль было почти непонятного Броку Призрака, скорее всего, отличного специалиста. Не успел он и Морпеха толком узнать, хоть он и показал себя бесстрашным бойцом. И почему-то Броку казалось, что не успеет узнать он и остальных. Но что бы ни случилось, как бы ни повернулось их рискованное предприятие, Брок запомнит этих людей до конца жизни. До вечера ждали как-то очень долго. Солнце слишком медленно ползло по небосводу, периодически скрываясь в мягких кучевых облаках, но постоянно снова выползало, оставаясь, казалось, на том же месте. Но нет, прошли часы, в которые бойцы чистили оружие, ели, готовились к длинному переходу по дороге. Никто не хотел думать, что для того, чтобы очутиться на дороге, нужно было еще пройти по тропе, а Брок думал, и ничего хорошего в его голову не приходило. Что Раз-раз, что Громила, оба еле могли ходить, хотя и хорохорились, что пойдут своими двумя, но в это Брок верил слабо. Пойти-то пойдут, а вот побегут ли? — Вперед, — выдохнул Брок, подхватил Громилу, который весил больше центнера, оставляя Норманна на вершине, лежать, пока все с его стороны не уйдут, и они четверкой стали спускаться по противоположной стороне пирамиды. Медленно, и не потому, что у них было двое раненых, а потому, что давали Норманну время, пока все будут смотреть на них. Вот их четверка у подножия, вот собрались аборигены, которые их никуда не пускают, но и не нужно, бойцы Брок, да и он сам не спешат куда-то идти, они просто хотят потянуть время, пока не подаст сигнал Норманн, пока не перебьет оставшихся в засаде лучников, чтобы они, выхватив свое оружие перебили всех здесь и могли сбежать. Внезапно раздался просто оглушительный выстрел, глок семнадцать Норманна стрелял совсем не так, этот выстрел был похож на выстрел из Спрингфилда или Браунинга времен Первой мировой, не младше. Несколько человек убежали в ту сторону, а остальные два лучника и главный с револьвером снова стали загонять их на пирамиду. Брок не понял, что произошло, не понял, как оказался на земле, а рядом с ним упал Громила со стрелой в глазу, который, похоже, спас его. — Отходим, Командир, — приказал Балерина, поняв, что Брок сейчас в шоке и не может командовать. — Отходим! А Брок и не мог, он первый раз в жизни понял, что значит остаться в живых благодаря чьей-то жизни. Слишком страшной показалась смерть Громилы. Но Брок пришел в себя быстро, подскочил, подхватил Раз-раза с другой стороны, и они с Балериной споро подняли его наверх. Теперь было понятно, что им не убраться отсюда живыми. Но Брок надеялся. Не мог не надеяться, просто потому, что перед смертью еще раз хотел взглянуть в синие глаза Кэпа. Когда они добрались до вершины, то увидели, что тело Норманна лежало на полпути через те пару метров полосы отчуждения, и никто не спешил к нему подходить, а уж тем более, трогать. У него в груди торчало три стрелы. Кажется, он был еще жив, но Брок думал, что ему просто кажется. — Мы не можем оставить его там, — сказал Балерина. — Мы же забрали Призрака. — Нет, — отрезал Брок. — Морпеха мы доставать не стали, значит, и Норманн полежит, от него не убудет. Брок вздохнул, потер виски, собираясь с мыслями, глядя на двоих оставшихся с ним бойцов, которые смотрели на него в недоумении. — Хорошо, — сдался он, понимая, что если они не заберут Норманна, то Брок тут же перестанет быть их командиром. — Балерина, за мной. Пошли, заберем нашего героя. А потом Громилу. Так будет правильно. — Пойдем, — кивнул Балерина. Раз-раз только уселся на тот единственный камень, на котором можно было сидеть, чтобы не на земле и взял в руки винтовку, так ему было спокойнее. Поднимать наверх тяжелые мертвые тела товарищей было непросто, за ними неусыпно следили люди с луками и стрелами. Казалось, за ними следил весь лес, и весь этот лес не даст им уйти. Не только люди, которых было больше полусотни, а сам лес отторгнет их, стоит им попытаться войти в него. Когда они подняли оба тела на вершину, положив их в дальнем углу рядом с дырой, цветы загомонили, и это было жутко. Они засвистели на все лады, то проигрывая какой-то популярный рингтон, то шипение рации, а еще казалось, они говорят с ними, словно благодарят за угощение. И этот писк сотни пестиков, такой жуткий, доводящий до истерики своими высокими нотами, был словно погребальная музыка не только по Громиле и Норманну, по всем ним, ведь уйти отсюда невозможно. Они навсегда останутся здесь, а надгробием им будет эта жуткая пирамида. Как там говаривал Зимний Солдат: “i nikto ne uznaet, gde mogilka tvoiya”. — Завтра попробуем снова. На рассвете, — сказал Брок, потому что нужно было что-то делать. Хоть двоих, но он должен спасти. И если до этого они просто не хотели убивать аборигенов, то сейчас у Брока не осталось в душе ничего человеческого. Он хотел выжить любой ценой и вытащить хотя бы Раз-раза и Балерину, если не смог всех остальных. Сейчас Брок понимал, что, дав им изначально бой, они бы победили. Но чертова человечность, чертовы мексиканцы без оружия, которых так не хотелось убивать. Чертов сам Брок Рамлоу, который поставил всех своих бойцов под угрозу. Чертов Денверс. Чертов Пирс, которому что-то тут понадобилось! — Собираем из всего полные магазины, давайте, ребят, я вытащу вас отсюда, — пообещал Брок. — Да, командир, — ответил Балерина и пошел собирать оружие и боеприпасы, который у них было если не вдосталь, то точно повоевать хватит. Повоевать с людьми, у которых была одна винтовка Первой мировой, револьвер тех же годов и лук со стрелами. Всего этого могло бы хватить супергероям, чтобы противостоять вооруженному отряду. И, похоже, эти ребята и были супергероями, потому что семь человек не смогли пройти сквозь их окружение. Брок понимал, что все сделал неверно, не так, но у него не было информации. Ха, хотелось бы так думать, но нет, нужно было признать, что он облажался, не досмотрел, пропустил, не предрек. — Эй, Командир, — Балерина сел на корточки рядом с ним, пока Брок набивал второй магазин, — ты все сделал, как надо. Никто же не знал, что тут такая хуйня будет происходить. Выберемся, Командир, обязательно выберемся. И Балерина сел, скрестив ноги по-турецки, принимаясь набивать еще один магазин. А Брок всем собой почувствовал эту поддержку, то, чего ему так не хватало. И теперь он верил — они выберутся. Так или иначе. При подсчете получилось по два магазина на каждого, что было совсем неплохо, плюс у каждого был пистолет и по магазину к нему. Они были хорошо вооружены и чертовски опасны. — Всем спать! — скомандовал Брок, хотя и понимал, что вряд ли они заснут под стрекотание цветов, но те как-то сами собой смолкли, давая немного отдыха усталым людям. Утро началось странно. Брок проснулся совершенно один, но чувствовал, что Балерина совсем недавно лежал рядом, а потом услышал его голос. — Раз-раз, не надо, подожди, — увещевал всегда спокойный Балерина очень взволновано. — Дай я посмотрю. — Они во мне, — жалобно стонал Раз-раз. — Вот, смотри, они тут… Сейчас, я вырежу и покажу тебе… Брок понял, что дело плохо, и рванулся из палатки, увидев совершенно жуткую картину. Раз-раз, полностью голый, полосовал себя армейским ножом. Бедро уже было распахано так, что непонятно, как он не задел артерию, а нож в руках подбирался к боку, но там ничего не было. Кожа была чиста, если так можно сказать об уляпавшей ее крови. — Раз-раз, — позвал Брок. — Эй, Сэмми, что случилось? — Они во мне, Командир, — жалобно сказал Раз-раз, глядя на Брока больным взглядом. — Во мне. — Так, Сэмми, отдай Балерине нож, пожалуйста, — попросил Брок, но Раз-раз продолжал попытки себя искромсать. Балерина был ближе, он попытался отобрать у Раз-раза нож, но многолетнюю выучку никто не отменял, и Раз-раз легко, казалось, что случайно вогнал нож Балерине в грудь по самую рукоять. — Балерина? — в ужасе смотрел Раз-раз, а из бедра-таки полилась фонтаном кровь. Брок хотел хотя бы попытаться остановить кровь, но Раз-раз быстро наклонился к своему пистолету. — Прощай, Командир, — выдавил он, глядя своими огромными, слишком яркими на фоне грязного, уляпанного кровью лица глазами, и нажал на спусковой крючок. Мозги разлетелись вокруг, а Брок стоял и смотрел на тела, перебирая в памяти каждого. Призрак, Морпех, Норманн, Громила, Балерина, Раз-раз. Все они погибли, потому что он не справился. Брок стоял под палящим, хотя еще было только утро, солнцем, глядя в безоблачное чистое небо, вдыхал зловонных запах разложения и свежей крови с нотками пороховых газов, и всего его обуревала такая ярость, которой просто невозможно было сопротивляться. Не думая ни о чем, Брок подхватил две винтовки и пару магазинов к ним и пошел вниз. Он понимал одно — умирать на этой пирамиде он не желает. Бронежилет спас его от первый двух стрел, и Брок выдал очередью по деревьям. Потом вторую, перезарядил, пока аборигены не очухались, хотя в него прилетело еще две стрелы. Он их не заметил, хотя одна прошла в ногу навылет. Сейчас Брок желал только одного — выбраться из этого чертового леса на дорогу, а там он уже оторвется. Он бежал и стрелял себе за спину или вперед, но продолжал двигаться к спасительной дороге, думая только о своей цели. Когда кончились патроны в винтовках, он отстреливался из пистолета, и уже не думал, что так мог поступить каждый, на это просто не хватало сил, он бежал и бежал, пока не рухнул в грязное месиво, что считалось тут дорогой, пытался подняться, чтобы бежать дальше, но падал, вставал на четвереньки и полз, пока рядом с ним не оказались две ноги красно-коричневых сапогах. Он с трудом поднял голову. — Кэп? — не время своим глазам, спросил он, увидев над собой легенду нации. — Все будет хорошо, — пообещал Капитан Америка, и Брок вырубился.