Драко.
В школу не пошел, дома сидел, пока не пришлось на тренировку тащиться. Настроения вообще не было. То и дело мыслями я возвращался к утреннему недоразумению с Ванилькой. Идиотка! Но и я хорош! Все могло быть отлично, стоило лишь захотеть! Вся проблема, походу, во мне. Я не хотел. Она вроде как даже старалась, а я… Совсем рехнулся! В самый ответственный момент думал черт знает о чем! Никак не мог сосредоточиться на Пенси. Странно. Еще несколько недель назад она казалась мне необычайно красивой и сексуальной. Да я «Дом-2» был готов с ней посмотреть, лишь бы потискать ее грудки. И вот когда она была в полном моем распоряжении, я вдруг сдуру начал вспоминать, как сидел с Роном на трубе, как… все наши встречи с ним! Как будто это было очень важно в тот момент. Теперь эта дуреха наверняка на пушечный выстрел ко мне не подойдет. Может, и к лучшему! — Драко! — послышалось позади. Я обернулся. Ко мне шел Рон в тонкой черной шапочке и в сером спортивном костюме. Вот уж кого мне хотелось сейчас видеть меньше всех. Но я вида не подал, поприветствовал его, и мы вместе двинули на тренировку. Поскольку я не спешил заводить разговор, Рон сам спросил: — Как дела? — Да так себе… — А что случилось? — он взмахнул длинными ресницами. — Я думал, у тебя сегодня большой день! Разве ты не… Хотел соврать, но я чувствовал себя таким усталым и разбитым, что сказал как есть, без прикрас: — Она сбежала от меня. Встретил внимательный взгляд выразительных карих глаз и со смешком объявил: — Я не самый нежный парень… Ну не говорить же Рону, что я, вместо того чтобы ублажить девчонку, вспоминал о нем. Подумает еще чего обо мне! Впрочем, все, что можно и нельзя, я уже сам о себе подумал. — Ты расстроен? — участливо спросил Рон. — Немного. Давно хотел ее уложить, а тут чего-то тормознул. Я ведь ей уже сунул, она целка, расплакалась. А мне чего-то возиться с ней стало впадлу. Даже как-то противно. Рон покраснел от моих откровений. Я усмехнулся его стыдливости и продолжил: — Она такая тупая! Я, если по чесноку, общался с ней не очень. Но стоит мне щелкнуть пальцами, — для пущего эффекта я щелкнул, — и она готова, точно собачка, встать на задние лапки. Мне остается только положить ей на нос лакомство и приказать: «Смирно». Мы поднимались по лестнице в клуб, когда Рон осторожно сказал: — Драко, то, о чем ты рассказываешь, мерзко. Я потрясенно взглянул на него. Его слова меня уязвили. Хотелось ему шею за них свернуть. Его тонкую тщедушную шейку. Тоже мне святой, сопляк. Он выдержал мой взгляд и зашагал в раздевалку. Там он остановился у своего шкафчика, стыдливо спрятавшись за дверцу. — Да переодевайся ты нормально, хватит стесняться! — бросил я. Мальчишка стащил с себя куртку, потом штаны. У него такие лысые ноги, кошмар! Ни волоска! Мы переоделись в кимоно, и пошли в зал. Началась тренировка, пока мы бегали пять кругов по залу, отжимались, делали пресс, у меня все крутилось в голове: «Драко, то, о чем ты рассказываешь, мерзко», «Драко…», «Драко…»… как бесконечное эхо. После выполнения ката* по залу расстелили маты. Упражнение на доверие к своему партнеру было не очень кстати. Все разбились по парам, мы с Роном заняли мат, брошенный почти у самого выхода. Было видно, что парень не хочет падать в мои объятия, но тренерша ходила по залу и наблюдала, поэтому ничего не оставалось, как выполнять. Рон встал ко мне спиной. Я видел, что его плечи сильно напряжены, и это меня раздражало. Чего он на меня взъелся? Ему вообще ничего нельзя рассказывать! Хорош друг! Я не сразу осознал, что назвал его другом, словно это само собой разумелось. А когда понял, меня это поразило, и я на какой-то миг выпал из процесса. Как назло, Рон выбрал именно этот момент, чтобы с полным доверием упасть спиной мне в руки. Я успел подхватить его уже у самого мата. Мои руки кольцом обхватили его грудь. А потом произошло что-то странное. Рон резко столкнул мои руки со своей груди. Мои ладони проехались по ней, ощутив какие-то две припухлости. Тогда парень с силой ударил меня по ладоням и, свалившись на мат, быстро вскочил. Мы впились друг в друга взглядами. Рон отступил на шаг. Его глаза были широко распахнуты — в их отражении я видел свое изумленное лицо. Я недоуменно моргнул, и рот у меня открылся сам собой. А Рон стремительно бросился к выходу из зала. Я целую минуту стоял, не в силах шелохнуться. А потом медленно, ощущая странное головокружение, пошел в раздевалку. Рона я перехватил прямо там. Каким-то образом он успел переодеться и готовился сбежать. Я медленно притворил дверь и закрыл ее на крючок. Мальчик попятился. Настиг его в два прыжка, схватил за ворот куртки. Но гаденыш вывернулся и бросился в душевую. Там я его снова поймал и рывком расстегнул молнию куртки, сломав застежку. — Отвяжись! — крикнула моя жертва. Под курткой оказалось кимоно, которое я распахнул. Под ним футболка. Мы недолго боролись, прежде чем мне удалось задрать футболку. Под ней я увидел обмотанный в несколько раз жгут. Тонкое тело извивалось подо мной. И моя ярость переросла во что-то неконтролируемое. С утробным рыком я стащил жгут. Затем поднял тело, переставшее сопротивляться, и, толкнув в одну из кабинок, включил душ. На курчавую голову, куртку, футболку, джинсы, хлынула вода. — Девка, — выдохнул я, — ты девка! Рон — или как ее зовут? — скинула куртку, пытаясь спасти ее от воды, но та уже была насквозь. Тонкая серая футболка намокла, и под тканью проступили груди, освобожденные от стягивающего жгута. Тот теперь висел где-то на ребрах. Девчонка попыталась выйти из кабинки, но я с силой толкнул ее обратно. — Как повеселилась, стерва? — рыкнул я, с ненавистью разглядывая девицу. Она опустила глаза, молча стоя под струёй душа. — Да кто ты такая? — проорал я. — Гермиона, — прошептала она. — Ты ненормальная! Она шмыгнула носом и, быстро посмотрев на меня, снова опустила глаза. Я потрясенно взирал на нее, не в силах поверить, что со мной могло подобное произойти. Сколько мы уже знакомы? Ну как же я не понял? Это личико, глаза, волосы, манеры, голос — все, абсолютно все в ней было девчачьим! — Я просто… — начала она, но я оборвал: — Что в трусах? Я же видел, там что-то было! Она вжалась в стену, а я прошипел: — Хочешь, чтобы я с тебя штаны содрал? Доставай! Девчонка расстегнула ширинку и достала оттуда мягкого игрушечного червяка, сидящего на яблоке, и бросила мне под ноги. Я в бессилии пнул игрушку, а затем не выдержал и воскликнул: — Как все это понять? Ты чего, дебилка, влюбилась в меня? Гермиона убрала с лица прилипшие кудри и помотала головой: — Нет. — Чего нет? Какого же хрена ты липла ко мне? Девчонка отодвинулась в самый угол душевой, глубоко вздохнула и сказала: — Я просто хотела ходить на карате. Если вспомнишь, я вообще не навязывалась к тебе в друзья. Бешенство застилало мне глаза, я ничего не помнил — только как она пудрила изо дня в день мне мозги! — Ты выдавала себя за парня! Ты, вообще, соображаешь?! — Мой друг Рон — мы очень похожи, как близнецы — не хотел больше ходить на тренировки, а отец уже заплатил за квартал, вот я и… — Лучше заткнись, — выдохнул я. — Если я еще раз тебя увижу…убью! С нее текло в три ручья, она дрожала, меня тоже била мелкая дрожь, но не от холода, а от переполняющего меня бешенства. Я развернулся и вылетел из душевой. Уже спустя несколько минут я покинул здание клуба.