Вспомнить всё

– Кто такой Тренер? – Реймонд задаёт этот вопрос за завтраком. Точнее за ужином. В зависимости от того, как на это посмотреть. Они ужинают вечером, но Реймонд проснулся буквально полчаса назад, к тому же едят они яичницу - единственное, что Флетчер может приготовить более-менее сносно. – Тренер? – Да, я вспомнил его. Утром. – Ну... – Флетчер знакомо начинает бегать глазами, не зная, как вывернуться из неудобного вопроса. – Ты не знаешь? – В конце концов Флетчер действительно может не знать. Судя по воспоминанию, он не то, чтобы был знаком с Тренером, а после того, как Тренер запихнул его в ящик, Реймонд бы прекрасно понял, почему Флетчер избегает темы Тренера. – Наоборот, дорогой. Я знаю гораздо больше, чем ты знал. – В смысле... – В смысле, ты пробил его, конечно. Выяснил необходимый минимум: что он держит спортзал и тренирует команду молодых ребят из гетто, что не судим, не имеет связей с конкурентами или ещё кем бы то ни было. Но это далеко не всё. – То есть ты копал под него? – Да. – И накопал что-то интересное? – Да. – Виноватый Флетчер удивительно немногословен, каждое слово приходится тянуть клещами и это начинает надоедать. – Я знал об этом? – Нет. – Флетчер пялится в свою тарелку так, будто там все ответы мироздания. Реймонд отправляет в рот кусочек желтка и задумывается. Ситуация вырисовывается очень странная. Скорее всего у него нет кусочков пазла, чтобы нормально сложить всю мозаику. И есть два варианта: либо попробовать всё-таки вспомнить самому, либо потрясти Флетчера. Первый способ грозит затянуться. Второй - разрушить всю эту странно-уютную атмосферу, что образовалась между ними. Реймонд доедает и протягивает руку, касаясь скулы Флетчера, невесомо лаская, поднимая его голову и взгляд на себя. Глаза в глаза. – Я правильно понял: я, впервые за десять лет, завёл новое знакомство, не из своего круга, как ты тут же раскопал всё прошлое этого человека, которое нашёл. А перед этим ты сдал меня русским, а сам свалил. Так? – Не совсем. Я начал проверять твоего мм... Друга, после того как вы с мистером Пирсоном меня поймали и заставили впредь работать только на вас. У меня было несколько свободных дней и я... Заинтересовался. Реймонд глубоко вздыхает, устав играть в эти игры. – Что ты мне не договариваешь? – Только то, что ты сам попросил меня ничего тебе не говорить. Ну вот опять. Это и правда и ложь. – Флетчер. – Я не лгу тебе! Ты сказал, что тебе достаточно знать то, что ты уже знаешь. Ты всегда веришь в людей немного больше, чем они того заслуживают. – На последнем предложении его голос чуть вздрагивает, он поднимается и выходит из-за стола, собирая тарелки, уходя от разговора и пытаясь себя чем-то занять. Реймонд следит за его движениями, одновременно слыша в голове собственный голос, произносящий ту самую фразу. – Мне достаточно знать то, что я уже знаю, Флетчер. А тебя я больше не хочу слышать и видеть в своей жизни. – Он встаёт из-за своего столика в Принце Чарльзе, и уходит, оставляя Флетчера сидеть в одиночестве со всем компроматом, который он собрал на Тренера, в надежде, что Рей оценит его усилия, по обеспечению безопасности и простит. Это была мелочная попытка перевести стрелки на другого человека, и она совершенно не сработала. Перед носом оказывается чашка с чаем, заставляя Реймонда вынырнуть из своих мыслей. В свою чашку Флетчер щедро добавляет коньяк. Реймонд отстранёно следит за тем, как тот пьёт и думает о том, что ему интересно. Интересно, чего-же такого накопал Флетчер. Да, Рей-из-прошлого был против. Он был зол, обижен, одинок. Реймонд-из-настоящего не принимает так близко к сердцу ту обиду, он определённо не одинок и ему интересно узнать всё обо всём. Реймонд осторожно отпивает горячий чай. – Я думаю, теперь ты можешь мне рассказать всё, что ты тогда нашёл. Флетчер замирает, не успев донести чашку до губ, для очередного глотка. Он по-театральному медленно опускает чашку на блюдце и смотрит на Реймонда мученически заломив брови. – Реймонд, но... – Думаю, я уже не тот Реймонд, что был. Я узнаю его жизнь и это будто я, и не я. Наверное я бы делал ровно то же самое, что делал он, а может быть и нет. В любом случае сейчас я это я, и я знаю, что обычно ты юлишь, Флетчер. Пытаешься выкрутиться и выскользнуть из ситуации, извлекая максимальную выгоду из всего. Но несмотря на это, сейчас ты со мной не потому, что тебе выгодно здесь быть. И нянчишься со мной, не поэтому. - Вот блядь, кажется разговора по душам все-таки не избежать, но мысли последних двух дней копятся на кончике языка, привычно ждут своего часа, когда он наконец ими поделится. Флетчер знакомо кривится и Реймонд уже знает, что сейчас он солжёт. – Может быть это просто моя стратегия, я втираюсь к тебе в доверие, а потом продам тем, кто больше заплатит. – Он отхлебывает чай с коньяком с наигранным безразличием. Они оба знают, что если бы Флетчер заявил это тому Рею, то скорее всего, он остался бы без парочки жизненно важных органов. А тут, смотрите-ка, осмелел, засранец. Реймонд щурится и тоже делает глоток. – Перегибаешь, Флетчер. Осторожнее. – Ну да, ну да. Даже потерявший память медведь, остаётся медведем. Я помню. Просто не хочу, чтобы ты потом пожалел о том, что узнал. «Не хочу, чтобы ты снова во мне разочаровался». Вот оно. Ещё один кусочек пазла встаёт на свое место: Флетчер совершенно не хочет, чтобы Реймонд вспоминал Их потому, что он не хочет, чтобы Реймонд в нём разочаровался. Но при этом он делает всё, чтобы помочь Реймонду вспомнить, потому что, кажется, не может представить свой мир без Реймонда? Без того Реймонда. Потому его глаза сейчас такие грустные, будто он хоронит друга. На мгновение Реймонда охватывает иррациональная ревность к самому себе из прошлого. – Ты опять завис. Ещё немного, Реймондо, и я начну фотографировать каждый раз, когда ты это делаешь. Это мило и странно одновременно. Кажется, Флетчер пялился на него всё это время. Реймонд фыркает себе в бороду и возвращается к изначальной теме: – Я всё ещё жду твоего рассказа. Что ты там нашел такого страшного? Флетчер корчит гримасу, показывая свое отношение. Катает на языке терпкий вкус коньяка и чая, затем проглатывает всё и начинает рассказывать в своей непередаваемой манере: – На самом деле, всё не так страшно, как хотелось бы. Это мог бы быть прекрасный детективный сериал, с двуличным копами, организованными преступными группировками, продажными чиновниками и нелегальной продажей земли, допустим, в Америке. Да, наш общий друг родом оттуда, его бабушка была ирландской иммигранткой, родители родились в Америке, сам он вырос и жил (до определенного момента) в прекрасном тихом американском городке черт-пойми-где. Имел жену и любимого сына, работал в полиции, был копом, как там говорят. В общем счастливая жизнь типичного американца. Но было у того городка своё тёмное дно, как я сказал, земельные махинации продажных чиновников привели к маленькой войне, жертвой которой и стал наш милый полицейский, который на самом деле был очень не чист на руку. А когда запахло жареным первым убрали его босса, а потом попытались и его. Он оборвал все связи, сделал вид, что покушение удалось, сбежал в старую добрую Англию и назвался Тренером. Иронично, что его настоящее имя «Реймонд»*. Рассказ короче, чем Реймонд ожидает, может, потому что Флетчер сыплет фактами, почти не вдаваясь в подробности, может потому, что в истории нет какого-то такого сценарного масштаба, который Флетчер мог бы сделать, но не хочет. В любом случае, эмоционального отклика чужая биография не находит. Они тут, вроде бы, все не без греха, поэтому глупо ужасаться тому, что кто-то был крысой среди копов и помогал в махинациях с землёй. Реймонд рассчитывает, что вспомнит что-нибудь, как вчера или как утром. Но, вероятно, этой информации он и правда раньше не знал, потому что никаких подтверждений или опровержений в голове не всплывает. – Хм. Понятно. Мы с ним... Подружились? – Я не настолько хорошо тебя знаю, милый. Понятия не имею! – То, как Флетчер уязвлёно фыркает наталкивает на мысли. – Не знаешь, или не смог узнать? – И ты ещё утверждаешь, что ты не тот Реймонд! Хорошо. Не смог узнать. Я знаю, что ты был у него в зале и вы пили пиво. Всё. Больше ничего. Извини. Реймонд кивает ему, и они замолкают, допивая чай, каждый думая о своём. *** Весь оставшийся вечер они говорят ни о чём. Флетчер сплетает витиеватую историю жизни Реймонда. О том, как Микки строил своё маленькое королевство, ставшее размером с Англию. Как Реймонд был при нём секретарём, телохранителем, менеджером и специалистом по устранению Проблем. Как со временем их вечная беготня и решение вопросов силой, переросли в переговоры за бокалами дорогого алкоголя в престижных клубах, игровых домах и барах. Не сказать, что Реймонда это устраивало. – Ты всегда был себе на уме, Реймондо. Всегда чуть в стороне, как бы возвышаясь над остальными. - Флетчер пробует показать, как именно Реймонд должен был возвышаться над остальными и чуть не опрокидывает на себя стакан с виски. Реймонд неодобрительно поджимает губы и внимательно следит, чтобы ни капли не пролилось на обивку дивана, на котором улёгся этот нахал. Если Флетчер посмеет оставить пятно, то Реймонд за себя не отвечает. – Всё, всё. Убрал. – Флетчер, кажется, интуитивно чувствует его настроение или просто очень хорошо его знает. Поэтому ставит стакан на кофейный столик и показательно отодвигает его от края стола. – Так о чём это я? А, в общем ты та ещё тёмная лошадка, Реймондо, даже я не сразу понял. Нет, я знал, что ты - самое доверенное лицо Мистера Пирсона, но как далеко распространяются твои полномочия я не знал. Реймонд наблюдает за ним из своего кресла и не знает толком что сказать. Вся эта история, без воспоминаний, которые раньше так привычно, смутно крутились в голове, становится просто историей о каком-то человеке. Реймонд слабо себя с ним ассоциирует. А Флетчер, кажется, сейчас уснёт. – И как же далеко распространяются мои полномочия? – Ооооочень далеко. На всё Королевство... И вот, он уже спит. Реймонд чувствует какое-то странное умиление напополам с привычной досадой. Флетчер постоянно выключался вот так: внезапно и сразу беспробудно, как сурок. Можно было с ним делать всё что угодно: носить с места на место, дергать за волосы, щекотать пятки, дотрахивать, когда они давно не виделись, а целый раунд Флетчер не смог выдержать, потому что до этого не спал несколько дней, пока был в бегах от очередных серьёзных ребят, которых он разозлил. Реймонд уже не удивляется вещам, которые он просто знает. Он поднимается со своего места, стягивает с Флетчера перекосившиеся очки и накрывает пледом с соседнего кресла. Флетчер уютно вздыхает, чуть ворочается, складывая ладони под щекой. Реймонд замирает на секунду, разглядывая спокойное лицо. Ненормально спокойное для Флетчера. Он ни юлит, ни подмигивает, ни корчит гримас, ни смотрит виновато, заламывая брови. Уголки его губ опущены во сне, будто ему снится что-то, что его расстраивает. Реймонд отмирает и отходит на пару шагов. Это не нормально, подглядывать как человек спит. Это не нормально любоваться как человек спит. Он приглушает свет и выходит из комнаты, оставляя Флетчера отдыхать. Пришло время изучить собственный дом. *** Первое что он обходит - это кухня, сопряжённая со столовой и гостиной. Стараясь сильно не шуметь, чтобы не потревожить Флетчера, Реймонд бегло осматривает идеальный порядок, поправляет лопаточки, которые Флетчер использовал для готовки и поставил на место не так, убеждается, что газ выключен, выпивает таблетку, прописанную врачом и забытую (какая ирония) Флетчером на кухонной тумбе. Далее идёт безликий коридор, знакомая ванная и гостевая комната. О том, что это гостевая, Реймонд узнаёт, после того как в неё входит. Здесь чуть больше беспорядка: кровать не убрана (после того как Флетчер утром с неё соскочил), на спинке стула висит знакомо-незнакомая кожаная куртка и портфель, на прикроватном столике лежит фотокамера и телефон. Сказать, что Реймонда начинает распирать от любопытства - ничего не сказать. Он смутно подозревает, что он может увидеть на снимках, но до конца не уверен. Поэтому, первым делом, он тянется к телефону, надеясь, что за это время его совесть одумается и остановит его. Телефон, ожидаемо, запаролен. Совесть, ожидаемо, не реагирует. Он включает камеру, сразу переходя в галерею снимков. Удивительно, но здесь почти нет компромата. Есть множество фотографий разных мест, смутно знакомых Реймонду: архитектура в сумерках, закат на вершине горы, бурый медведь в заповеднике, поля тюльпанов. Ещё много разных людей, толпа целиком, и с выделяющимися в ней, яркими персонажами: мужчина в килте, рыжая девушка с веснушками, пожилая леди с изящной тростью, два молодых парня под ЛГБТ-флагом. Затем снова начинаются фотографии природы и архитектуры, иногда они сменяются на фотографии людей: счастливый ребёнок с собакой, актёр театра в короне, мужчина, стреляющий в воздух из автомата. Не сразу, Реймонд узнаёт в последнем себя. Он смутно помнит, крики малолеток, злобный лай собак и его кончившееся терпение. Автоматная очередь, как освобождение из оков этой проклятой вежливости. Так хорошо было выпустить пар, полностью контролировать ситуацию и диктовать свои условия. Что было дальше этого момента Реймонд не помнит, поэтому продолжает листать фотографии, и, надо сказать, он не очень готов к тому, что следует дальше. На следующем фото снова он, Реймонд (вероятно, Флетчер подглядывал откуда то, потому что качество фотографий не в пример хуже, чем у её предшественниц). Он обнажен по пояс и, судя по всему, он в тренажёрном зале, не очень понятно, что он делает, но очень хорошо видно его живот и то, как стекает пот по кубикам преса. Реймонд мстительно надеется, что Флетчер стёр себе все свои жалкие ладошки, когда дрочил в платочек на этот снимок, после своего сеанса сталкинга. Следующие фотографии примерно такого-же формата и характера, Флетчер подлавливал Реймонда, в его доме, в зале, в баре. Иногда Реймонд был раздет, иногда в одежде, почти всегда фон был смазан, а он выделялся чёткостью среди всего этого безобразия. На одной из последних фото Реймонд в одном полотенце, судя по всему, сразу после душа, смотрит прямо в камеру и ничего хорошего его взгляд не сулит. Смутное подозрение возникает на задворках сознания. Реймонд проверяет дату на фото и дату на заблокированном телефоне. Так и есть. Фото сделано пять дней назад. Реймонд выключает телефон и садится на примятую кровать, пытаясь собрать всё, что у него есть. Итак, он мафиози, много лет назад у него были отношения с прикормленным детективом. Затем детектив их предал. Реймонд нашёл его и приволок к своему боссу, а тот, вместо того, чтобы утопить крысу в Темзе, позволил ему жить и заставил работать на себя. А Реймонд? Кажется, он был обижен за предательство, поэтому прогнал детектива, и тогда, этот озабоченный придурок, начал сталкерить за ним. Сколько это продолжалось? Неделю? Месяц? Флетчер, очевидно, выучил всё его расписание, благо опыта детективу не занимать. А когда он понял, что Реймонд не появился из душа в свое обычное время, он забеспокоился, зашёл в дом и нашёл Реймонда на полу. Мда. И что теперь? Казалось бы, всё просто: прогнать Флетчера снова и попытаться собрать свою жизнь заново, но это кажется глупостью. Ведь обиду он больше не чувствует. Да, он знает, что Флетчер его предал, предал Их, чтобы они оба под этим не подразумевали. Но сейчас Флетчер не сбежал и несмотря на ложь, он не врал так, как мог бы. Он не воспользовался Реймондом. Удобно, наверное, когда объект твоего нездорового, одержимого интереса теряет память и ты можешь возиться с ним, как с инвалидом. На эту мысль в глотке начинает клокотать гордость. Чёрта с два он ещё раз позволит себе быть таким уязвимым рядом с кем-либо. Хотя, это же Флетчер. С Флетчером, почему-то, всегда всё было по-другому... * С Флетчером всегда всё было по-другому. Рей сам не понял, когда успел привыкнуть к этому обаятельному сукину сыну. После того, как Флетчер получил доступ в его дом, стало ещё хуже. Очень часто этот засранец просто пережидал бурю у него, ведь это – Самое безопасное место в мире, Реймондо! Эта твоя суперсистема охраны... – Которую ты взломал на второй визит. – Только я, остальные, пока что, не смогли. А если смогут, то значит время обновить охрану. – Чтобы ты и её взломал. – Ну, а как иначе я попаду к тебе? – Через дверь, Флетчер. Я дал тебе проклятый ключ. – Пфф, Реймондо. Где твой дух авантюризма? Флетчер поднялся со своего кресла и скользнул к Реймонду на колени. – К примеру, твой кухонный стол... – Флетчер. – Рей был прерван мягким поцелуем, поэтому он укусил эти полные губы, желая отомстить за то, что его прервали. – Ммм... – Флетчер оторвался от его рта и выгнулся, потираясь о ладони, которые накрыли его ягодицы. – Скорее Ад замёрзнет, чем я трахну тебя на своём кухонном столе. – Ну, я могу трахнуть тебя, если тебе принципиально, дорогой. – В его глазах плясали бесенята, поэтому Рей укусил его за горло, скрытое водолазкой. Флетчер гортанно простонал, царапнул его затылок и спинку кресла. Реймонд оторвался от его шеи и приник к губам, толкаясь языком в чужой рот. Флетчер притиснулся ближе, посасывая его язык, поглаживая своим в ответ. Он мягко раскачивался, сидя на чужих коленях, подставляясь под руки, которые скользнули ему под водолазку и оглаживали его широкую спину. Реймонд прервал их поцелуй и ущипнул за бок, привлекая внимание. – Ауч, Реймонд, я не уверен, что готов к таким играм. – Хм, тебе бы пошёл кляп. Маленький шарик между твоих губ, который, наконец, заткнул бы тебя. Глаза Флетчера похотливо заблестели и, кажется, ещё секунда, и он бы согласился на всё. – Но я хотел спросить, где резинки? – Пф, иногда ты такой скучный, мой милый. – Не вставая с места Флетчер неуклюже потянулся к дивану, почти упал, вынудив Реймонда обхватить себя за пояс и крепко держать, а затем с победным кличем достал из диванных подушек ленту презервативов. Реймонд притянул его обратно и снова поцеловал, растворяясь в нежности. Скользнул ладонями по чужим бёдрам к ягодицам, с силой сжал их сквозь штаны. Флетчер глухо замычал ему в рот, пробежался пальцами по его груди, пробрался под рубашку и погладил соски, катая их между подушечек пальцев. Рей зашипел, чувствуя, как Флетчер разорвал поцелуй, склонился к груди и оставил там свой укус. (Ему было запрещено оставлять засосы на шее Реймонда, поэтому Флетчер нашел другой выход из ситуации - теперь он метил грудь и живот Рея, прослеживая старые засосы и оставляя новые) Скользнув языком по поджавшемуся соску Флетчер, накрыл его губами, посасывая, одновременно с этим ощущая, как его задницу жарко мнут, собирают в горсти, сжимают через одежду. Безумно хотелось, чтобы прямо сейчас вся одежда исчезла, чтобы они остались кожа к коже, член к члену, сердце к сердцу. – Реймонд, одежда... Рей не сразу ответил. Сглотнув слюну, он сделал глубокий вдох и нашел в себе силы, чтобы оторваться от желанной задницы. Первым делом он стянул с Флетчера водолазку, забавно взъерошив его патлы, затем он заставил его подняться со своих колен, чем вызвал чужой протестующий стон. Флетчер потянулся обратно, но Реймонд был непоколебим, он расстегнул чужую ширинку, старательно игнорируя стояк, натягивающий штаны и боксеры. После этого он спустил джинсы до лодыжек, и дождался, пока Флетчер выступит из одежды. Рей поднял вещи с пола и аккуратно сложил их, заставляя Флетчера стоять и ждать. Ожидание обычно вознаграждалось. Закончив с одеждой, Реймонд коснулся чужого стояка, чуть приспуская боксеры, провёл по тонкой кожице, размазывая смазку, выступившую из уретры. Флетчер с готовностью поддался навстречу и сладко заскулил, когда Рей опустился перед ним на колени и лизнул головку, торчащую из-под резинки. (Флетчеру потребовалась грёбаная вечность, чтобы приучить Рея к минетам, и теперь его иногда восхитительно баловали) Реймонд обхватил чужой ствол губами и уверенно задвигал головой, практически не позволяя толкаться самому, заставляя скулить и плавится в горячей влажности чужого рта. В какой момент в него проникли два пальца, Флетчер не уловил. (Они коротали вечера вдвоём уже несколько дней, так что не то, чтобы ему нужна была растяжка, но Реймонд любил, чтобы всё было по правилам, а значит перед сексом обязательна подготовка) Флетчер застонал, запрокинув голову, а затем позволил себе неслыханную наглость: он зарылся пальцами обеих рук в волосы Реймонда и толкнулся назад на его пальцы. На мгновение ему показалось, что Реймонд сейчас все бросит и выгонит его из дома, но тот лишь сверкнул глазами и позволил собою управлять. Флетчер не успел понять, что всё это значит, ему было так хорошо толкаться вперёд в жаркий рот, а затем назад, на четыре (уже?) пальца, что так сладко втискивались внутрь каждым движением попадая по простате, посылая волны дрожи по всему телу. Флетчер тихонько постанывал на одной ноте без перерыва, наращивая темп, и когда казалось, что ещё немного и всё… Его отпустили. Пальцы выскользнули из задницы, а с члена пропал чужой рот. Флетчер попытался его удержать, но Реймонд ловко вывернулся и поднялся на ноги, оказавшись совсем близко, дыша одним воздухом. Флетчер заскулил и поддался к его рту. – Фу, Флетчер. Я же только что тебе сосал. – Ммм... Я не брезгливый, cariño (дорогой). Реймонд фыркнул и поцеловал его в кончик носа, отстраняясь и расстёгивая рубашку. Заставляя снова ждать и плавиться от возбуждения. Флетчер стянул с себя боксеры и показательно положил к своей одежде, затем он скользнул рукой по своему члену, наблюдая, как Реймонд красиво раздевался. Он был совершенен, а отметки Флетчера на его теле добавляли ему горячей сексуальности. Флетчер закусил губу оглаживая взглядом то, чего не мог, пока, коснуться. Он надрачивал себе и прижимал основание члена, чтобы не обкончаться прямо так. Реймонд педантично сложил свою одежду и оторвал два презерватива. – Ммм? – Чтобы не заляпал мне всю обивку, Флетчер. Иди сюда. Флетчер плотоядно оскалился и двинулся ближе, взял презерватив, а затем, раскатал по чужому члену, чувствуя пальцы Реймонда на своём, толкаясь в них, сжимая в ладони член Реймонда. Рей потянул его за собой и снова опустился в кресло. Флетчер оседлал его, приподнимаясь на коленях, ощущая под собой горячий член. Реймонд придержал себя рукой и толкнулся в чужую задницу, надавливая на бедро Флетчера рукой, заставляя его плавно опускаться на себя. По мере продвижения Флетчер начал тяжело хватать воздух, чувствуя, как его распирало изнутри, как горячее и твёрдое проникло так глубоко, что, кажется, доставало до горла. – Р-рей... Estás en mí (ты во мне) Реймондо... Так хорошо... Реймонд вошёл полностью, опустил Флетчера на свои бедра и застыл, обнимая его за пояс, прижимая настолько крепко, насколько это вообще возможно. – Я чувствую твой член, Рей, мне так хорошо, когда он во мне, когда ты во мне, Реймонд. Я хочу... Quiero (хочу)... Двигайся, suplico (умоляю). – Флетчер, – Рей прикусил его за подбородок, чтобы он сосредоточил внимание, – ты сверху, ты можешь меня объездить. Двигайся, Флетчер-р. Флетчер с трудом понимал смысл слов, он потерялся в ощущениях и беспомощно царапал чужие плечи, а затем Реймонд осторожно приподнял его и опустил на себя. Они застонали одновременно, цепляясь друг за друга, втискиваясь как можно ближе. Флетчер, наконец, понял, что от него хотят и начал пытаться двигаться сам. Он приподнимался вверх, ощущая, как внутри остаётся только головка, затем опускался вниз, принимая в себя член целиком. Постепенно в нём появились силы, чтобы он смог толкаться сильнее, в прямом смысле объезжая Реймонда. Флетчер наслаждался каждым своим движением, Рей поддавался бёдрами ему навстречу, подхватывал его ритм, толкался в жаркую глубину, разочарованно скулил, когда эта глубина ускользала, выпуская член из себя, чтобы потом вернуться и снова поглотить целиком. Они двигались всё быстрее и быстрее, чувствуя, что ещё немного, совсем чуть-чуть и оргазм настигнет обоих. Реймонд накрыл ладонью член Флетчера, сжимая так идеально, восхитительно, что Флетчер не выдержал, насадился в последний раз и выгнулся в руках Реймонда, кончая в презерватив. Рей двинулся ещё пару раз в податливое тело и прижал его к себе, вжал в себя, кончая внутри. Некоторое время они просто сидели, крепко обнимая друг друга и отдыхали. Рей прижался к шее Флетчера, дышал им, думая о своём, иногда цеплял кожу губами. Флетчер обнимал его за голову и перебирал мягкие пряди волос. В конце концов Рей зашевелился. Надо было отлепиться друг от друга, снять презервативы, прибраться и идти в душ. Флетчер, прекрасно знал его привычки, поэтому втянул запах их секса в последний раз и поднялся с его колен. * Реймонд открывает глаза и втягивает носом знакомый запах. Оказывается, когда он снова провалился в воспоминания, он повалился на кровать и теперь лежит, уткнувшись носом в чужую подушку. Кажется, чёртов Флетчер успел поспать на всех подушках в его доме! Реймонд вздыхает и прислушивается к себе. Ожидаемого возбуждения нет. Может потому, что он уже это пережил. А может просто больше не хочет Флетчера. Кажется, он решил, что не будет себе врать? Ладно, Флетчера он ещё хочет. На самом деле сейчас даже больше, ведь он уже несколько раз вспомнил, как занимался с ним сексом, но не то, чтобы там был именно он. Наверное, разделять себя на две личности - верный путь к шизофрении. Главное не скатится до ревности и ненависти к тому, прошлому Рею, в которого, очевидно, Флетчер втрескался по уши. В конце концов того Рея уже нет. Есть он, Реймонд. И Флетчер намеренно умолчал о том, что у них были отношения и ничего не сказал по этому поводу Реймонду. Он ждёт, что Рей всё вспомнит, вернётся и простит? Внезапно становится страшно. Если Рей всё вспомнит, то что будет с Реймондом? Он исчезнет? Станет частью Рея? Может быть Реймонд не заметит, как станет Реем, просто однажды снова проснётся и вспомнит всю свою жизнь, все свои эмоции, все свои чувства (в том числе к Флетчеру), весь их секс. Теперь безумно страшно засыпать. И кажется, что в голове притаился враг. Тот, кто однажды проснётся, тот, кто вернётся и отберёт у Реймонда всё, что у него есть. – Реймонд, ты здесь? – В рассветных сумерках Флетчер без очков и с пледом на плечах осторожно входит в комнату. Как он это делает??? – Как ты это делаешь? – Реймонд морщится на свой изломанный голос, а затем сразу же жалеет о том, что ляпнул. – Делаю «что», дорогой? – Это. Знаешь, когда ты мне нужен. Флетчер замирает в двух шагах от кровати, неверяще таращится в сторону Реймонда. – Я не... Я... Я тебе нужен? – На последнем слове он переходит на шепот. *– ... А тебя я больше не хочу слышать и видеть в своей жизни* Реймонд вздыхает и закрывает глаза, утыкаясь в подушку. – Нужен. Кажется, Флетчера перестают держать ноги, потому что Реймонд чувствует, как с краю прогибается кровать под чужим весом. – Я так испугался тогда. Когда нашёл тебя. Я думал, что больше никогда... Реймонд. – Его голос звучит так жалобно и беспомощно, что Реймонд не может больше этого слушать. Он подрывается на кровати и ловит Флетчера, прижимая его к себе, обнимая руками и ногами, так, как никого и никогда не обнимал ни в этой жизни, ни в той. – Я здесь. – Чувствуя, что занимает чужое место, что ворует то, что ему не принадлежит и никогда принадлежать не будет. – Я здесь. Флетчер утыкается ему в ключицу, каким-то образом умудряется свернуться в его объятии и глубоко дышит, успокаивая не случившуюся истерику. Реймонд сидит, прижавшись щекой к его макушке, вдыхает родной запах и думает о том, какой же Рей дурак.