Меня зовут Куюри.

Конохагакуре. Раннее летнее утро. Если бы кто в этот день заглянул в госпиталь; поднялся на третий этаж и завернул в коридор перекрытый дверью, на которой написано только по спец пропускам. Раньше у неё дежурили пара джонинов, но вот уже как год пост отменили, да и табличка на двери висит лишь потому, что её все лень убрать. Пройдя по коридору мимо процедурной, маленькой кухоньки, пары лабораторных кабинетов, дежурного покоя и парочки палат, то в самой крайней палате он увидел сидящую на кровати девочку лет семи. В этом крыле было всего два человека, сама девочка и её сиделка, и то последняя довольно часто и надолго отлучалась куда-то по своим делам. Девочка сидела, подоткнув под спину подушку и задумчиво смотрела в окно. На ней была лёгкая белая пижама, ноги укрыты одеялом и поверх одеяла лежала книга. Её каштановые волосы, среди которых встречались несколько прядей седых, были неровно обрезаны по плечи. Как-то не нашлось среди медперсонала профессиональных парикмахеров. Своим единственным видимым правым глазом, карего цвета, с недетской серьёзности и сосредоточенностью она за чем-то наблюдала в окно. Левый же был скрыт за этакой пиратской повязкой, кусочек кожи на резинках вырезанный в форме сердечка. Вот дверь в палату открылась и в неё зашла медсестра с подносом, на несколько мгновений замерла, наткнувшись на внимательный взгляд девочки. После чего старательно задавливая и скрывая страх и неуверенность спросила: - Тентен ты завтракать будешь? - Конечно, Мия - семпай, что на этот раз? - Молоко и твои любимые булочки. - Правда, это просто прекрасно. - Ну, тогда я оставлю здесь, у меня ещё дела, после приду, заберу. С этими словами медсестра аккуратно поставила поднос на прикроватную тумбочку и вышла из палаты. Закрыв дверь, она обессилено привалилась к стене, облегчено выдохнула и поспешила прочь. Девочка ещё некоторое время посмотрела на закрытую дверь, после чего перевела взгляд на окно, не глядя, взяв с подноса булку. Скоро Мия семпай уйдёт, она и так продержалась в два раза дольше других. По губам скользнула ироничная усмешка, да ей всего семь лет, и она калека, но словно в насмешку боги наградили её пытливым умом. И как многие наблюдатели отмечали, из тех, что был к ней приставлен, её мировоззрение скорее соответствовало взрослому человеку. Уже в который раз мелькнула мысль, что лучше бы она умерла шесть лет назад. В тот день она стала сиротой. Однажды все её родственники собрались вместе, по какой причине уже и не узнать, в живых осталась только она. Почему они собрались в Конохе, скорее всего, посчитали деревню ниндзя самым безопасным местом, но они ошиблись. В туже ночь на деревню напал Кьюби, и одна из его бомб угодила, прям в дом её семьи. Когда спустя несколько дней осматривали развалины, то в обломках обнаружили живого годовалого ребёнка. Причина, по которой она выжила практически в эпицентре взрыва бомбы многих очень заинтересовала. Ведь шансы при этом выжить присутствовали только у очень сильного шиноби. Остальные погибли бы если не от взрыва, то от отравления демонической чакрой. И вот выживает младенец, и даже не ребёнок какого-то клана, а из семьи простых обывателей. В последствие выяснилось, что взрыв для ребёнка не прошёл бесследно. Каждое движение её левой руки и ног вызывали приступы чудовищной боли. Изменился также её левый глаз. Теперь его белок был золотистого цвета, а зрачок постоянно менял форму. Иногда это были довольно забавные рожицы с ручками (смайлики) изображающие различные эмоции. Иногда солнышко или луна чаще всего частично затянутые облаком, или просто облако, может, были и просто солнце с луной, но их никто не видел. Пару раз фиксировали слова: боль, грусть, отчаяние. Один раз изображение черепа с двумя перекрещенными костями под ним. Тщательно составили каталог всех изменений, пытались выявить закономерность, но не преуспели, в конце концов, было решено, что это просто забавная особенность вроде шестого пальца и не несёт ни какого смысла. Первые три – четыре года она помнит весьма слабо. Они были наполнены болью и тьмой, лишь смутные воспоминания о каких-то коридорах. Потом её принесли в эту комнату и познакомили с Кого сенпаем. Он часто сидел с ней в комнате и читал книгу. Однажды она, спросив о том, чем он занят и получив ответ, что он читает, попросила научить и её. Удивившись, он решил попробовать и потратил на это один день, ей этого хватило, чтоб научится читать не то что по слогам, а довольно бегло. У неё самой создалось впечатление, что она раньше это умела только подзабыла. После этого её начали чаще обычного таскать на обследования, в большинстве своём довольно болезненные. Но теперь ей приносили книги, возможно книги и спасли её жизнь. Через некоторое время вместо Кого к ней назначили Миюки. Она подарила ей повязку закрывающую левый глаз. Когда она впервые увидела её и спросила: - Зачем она мне? То получила ответ: - Ты извини, конечно, мелкая, но твой глаз вызывает некоторую оторопь, и по мне лучше испытывать некоторую жалость к кавайной няшке, у которой что-то случилось с глазом и его не смогли вылечить, чем испуг глядя на этот переменчивый кошмар. С тех пор она носит повязку, практически не снимая. После Миюки было ещё наблюдатели, но они все слились для неё в одну аморфную личность, лишь первые двое оставили след в её памяти. Также она утаила от врачей некоторые свои способности, так как не хотела лишней боли и страданий, однажды она сообщила им о чем-то, после чего несколько дней для неё превратились в ад. Из-за постоянной боли она даже забыла, что вызвало всплеск такого энтузиазма, запомнила лишь, что новые факты о себе лучше утаить. А странности накапливались. Например, приступы боли, она старалась, не шевелится сама лишний раз, оберегая себя от неё, на процедуры или ещё куда её переносили на руках. Но, несмотря на растительный образ жизни её конечности, не выглядели атрофированными. Её тело выглядело телом абсолютно здорового ребёнка, ведущего очень активный образ жизни. И вот последний год – полтора на неё начали накатывать волны боли, когда без всякой видимой причины её всё её существо начинало испытывать боль, её можно было терпеть, не так она была и сильна по сравнению с тем, что ей доводилось переживать. Хотя перед этим она всегда испытывала легкое напряжение, как будто кто-то советовал ей приготовится. После того как приступ проходил она чувствовала что что-то что и не выразить словами в ней меняется. Она стала гораздо лучше видеть, слышать и чувствовать окружающие предметы, и даже, хотя возможно ей это только кажется, боль при движении становится чуточку тише. Благодаря своему умучившемуся слуху она узнала, почему у нее так часто меняются сиделки. Разговор происходил несколько недель назад между Мией и одним из безымянных для неё иеренинов, что обследовали её. Скорее всего, разговаривали они в дежурном покое, но она не была в этом уверена ведь, хотя она и слышала все, что происходит в её крыле, но пока ещё плохо определяла источник звука. - Ну, ну Мия-чан, не надо плакать, что случилось, кто тебя обидел? - Сенсей, я боюсь, боюсь этой девочки, я понимаю, что это глупо, но нечего не могу поделать. Рядом с ней я чувствую что-то чужеродное этому миру, что-то, что не должно принадлежать не только миру живых, но и миру мёртвых. И ведь это почувствовала не сразу, сначала я просто умилялась ею, такая миленькая, кавайная, с не детски серьёзным взглядом, особенно эта её повязка на глазу. Потом я стала чувствовать дискомфорт рядом с ней и не сразу поняла, что это ощущение исходит именно от неё. А после стал накатывать иррациональный страх перед ней, хочется всё бросить и бежать как можно дальше. - Мия ты и так продержалась дольше других. До тебя за ней присматривали другие и они отмечали тоже, что и ты. Странный дискомфорт, а позже и страх в присутствии девочки. Ты и так побила все рекорды, почти пол года рядом с ней, до тебя дольше всего продержался Каору. - И сколько он продержался? - Он по сравнению с тобой, очень мало, всего два месяца. А так показатель в две – три недели. - Но почему так, сенсей? - У меня есть теория, другое дело, что её никак не подтвердить. - А что за теория, ну сенсей не молчите? - Хорошо, слушай и о том, что я скажу, лучше помалкивай. Ты меня поняла? - Хай. - Так вот, её перевели сюда два с половиной года назад. Скорее всего, до этого ее обследовали в подвалах анбу, а может и корня. Но не преуспели, не смогли понять. Её перевод сюда скорее жест отчаяния, в надежде, что кто-нибудь из нас додумается до чего ни будь. Шесть лет назад во время нападения биджу она в годовалом возрасте выжила при попадании бомбы биджу, при этом погибла вся её семья. - Выжила при попадании бомбы, но это, как она смогла? - Вот это и пытаются до сих пор понять. Хотя теперь уже это вряд ли возможно. Хоть она и выжило её тело, претерпело изменения, особенно левый глаз. Все исследования и анализы показывают, что она абсолютно здорова. Единственное отличие от большинства людей, это аномально высокий уровень чакры для её возраста, а да ещё её глаз. - Извините сенсей, но, что там у неё с глазом? - Не перебивай, если хочешь узнать попроси её показать, думаю, ты очень удивишься. - Также её боли, прояснить их причину так и не удалось. - Сенсей, а почему вы решили, что она обследовалась в анбу или корне? - Когда её сюда привезли, сначала со всех кто с ней работал, брали подписку о неразглашении. Да и имени у неё не было. - Как не было, как же её тогда звали? И с меня не брали не какую подписку. - Объект семьдесят восемь. А насчёт подписки, когда поняли, что узнать нечего не удастся, прекратили это делать, рассекретили часть материалов по ней. - Так вот моя теория в том, что девочка научилась испускать что-то вроде ки. Не думаю, что то, что с ней делали в подвалах анбу, было приятным. Да и здесь не которые из процедур для неё довольно болезненные. - То есть она, таким образом, пытается защитить себя? - Да и скорее всего не осознано. - Ты знаешь, что она довольно умна? - Да, когда с ней разговариваешь, иногда забываешь что она ребёнок, создаётся впечатление что она как минимум твой ровесник, а то и старше. - Вот, Ками наградила её большим умом, возможно, это компенсация за телесную ущербность. Она научилась читать в четыре года и потребовался ей на это всего один день. - Один день! Но это не возможно! Признайтесь сенсей, вы это придумали. - И, тем не менее, это так и это не всё. Скажем чтобы прочитать эту книгу, мне потребуется неделя, то ей достаточно день – два. И не просто прочитать, но и полностью осознать, и понять написанное. История, география, математика, биографии известных людей, книги о приключениях шиноби. Однажды какой-то шутник подсунул ей «Ичи-ичи». - Ой. Одну из тех книг, ну про это? - Да одну из тех книг. - Сенсей! Это не смешно! - Да-да, извини. Так-вот когда её спросили о том, поняла ли она о том, о чем эта книга. Она ответила, что да и это довольно познавательно, так как позволило узнать новое о взаимоотношениях между людьми, но думать о чём-то подобном ей ещё рановато. Она прекрасный аналитик, и это скорей всего спасло ей жизнь. Возможно, руководство решило, что аналитик её уровня деревне предпочтительней, чем мертвый Объект семьдесят восемь. Год назад к ней из администрации пришёл маленький смешной человечек, назвать его человеком просто язык не поворачивала. После его ухода часть материалов была рассекречена, часть подписок аннулирована и у неё появилось имя. Да и сомневаюсь я, что это был настоящий облик, это был кто-то облечённый властью под хенге. - Почему вы так решили, сенсей? - Ты забываешь о моем опыте и лучше тебе забыть об этом человеке, потому как с таких людей не требуют ответа. И вобще что мы всё о ней и о ней. - О Сенсей, что вы такое делаете, я честная и порядочная девушка! И вообще я смущаюсь. Дальше она перестала подслушивать, так как ситуация напоминала одну из сцен «Ичи-ичи». Последнее время её крыло стало модно использовать как место встреч различных парочек, интересно, что бы они сказали, если б узнали, что она их хорошо слышит, и их якобы тайные встречи для неё не являются тайными. К чести Мии можно сказать, что она, жалея девочку, старалась пересилить свой страх, стремилась показать ей, что не всех людей нужно бояться, но постепенно ему проигрывала. Тентен очень хорошо помнила того «незначительного» человечка, для этого у него был очень холодный и цепкий взгляд. Тогда тока увидев, его она, поняла, что решается её дальнейшая судьба. - Итак, маленькая красавица, как ты себя чувствуешь? Есть ли какие жалобы Тентен? - Меня зовут Тентен? - Да это имя, данное тебе при рождении твоими родителями. - А что сними, случилось, почему я о них нечего не знаю? - Шесть лет назад на деревню напал монстр, девятихвостый демон лис, хотя и удалось отбиться, погибло много людей. Из твоей семьи выжила лишь ты одна… В тот момент она испытала облегчение, всё же её не бросили, как она думала раньше из-за её особенности. - Стойте, я не хочу знать своё родовое имя. - Но почему? Ведь это твоя история. - Возможно, но это также и проклятия, долги и обязательства, что я возьму на себя, если приму его. К тому же я не смогу возродить род, если кто-то и захочет взять меня замуж, то я возьму имя рода моего гипотетического супруга, а значит, род всё равно угаснет вместе со мной. - Ты знаешь, что твои суждения несколько необычны для маленькой девочки? - Я много читаю и размышляю, большего мне не остаётся. - Да я слышал о том, что ты чрезвычайно умна для своего возраста. Но неужели ты не благодарна своим родителям за жизнь, что они тебе подарили? - Благодарна, конечно, но они уже прожили свою жизнь, и я о них ничего не знаю. Может они были и хорошими людьми и я поступаю не справедливо отказываясь от рода, но мне хочется верить, что они поймут. - Что ж и какое родовое имя ты бы хотела взять? - Прежде чем я отвечу, скажите, как называется эта деревня? - Конохагакуре. - Понятно, деревня скрытая в листе, одна из пяти великих деревень шиноби, жители которой являются оплотом закона и порядка на территории страны огня. - Всё верно. - Тогда я бы хотела в качестве родового имени взять имя Коноха. - Ты знаешь, что с этим именем ты возьмёшь и обязательства перед деревней. - Да я понимаю, но это будут только мои обязательства. - Что ж, пусть будет так с этого момента ты официально Тентен Коноха. Носи это имя с гордостью, и пусть в твоей груди ярко горит воля огня. А теперь позволь мне откланяться, у меня ещё много дел. После его ухода она много думала о том, что узнала. Ненавидела ли она лиса, нет. Из прочитанного она уяснила, что биджу это символ престижа и силы деревни. Скорее всего, лис просто боролся за свою свободу, но не преуспел. Ненавидеть и обижаться надо скорее на того кто так бездарно спланировал его поимку. Снова это чувство, из-за него она даже не пытается взять книгу, потому что приступ может начаться в любой момент. Судя по испытываемым ей ощущениям он будет гораздо сильнее других. А потом начался приступ, это было чудовищно, кажется, она закричала, прежде чем потерять сознание. Очнувшись, она почувствовала, что лежит на чем-то тёплом и твёрдом. Открыв глаза, увидела вместо привычного потолка своей комнаты крону дерев. Ещё не совсем чётко соображая, после чудовищного по свое силе приступа, она закрыла глаза и легонько оттолкнувшись руками от земли встала. После чего замерла, осознав, что только что сделала. Она так и стояла, зажмурившись, изо всех сил стиснув кулачки, по её щекам текли слёзы, а в теле поселилась невероятная лёгкость. Всё её существо переполняла счастье. Нет не просто счастье, а СЧАСТЬЕ. Она стоит, стоит на своих ногах, вставая, она опиралась на левую руку и у не нигде не чего не болит. - О Ками сама пусть это будет не сном. Молю тебя, умоляю, прошу тебя, пусть окажется, что я умерла и это чистый мир. – Прошептали её губы.