Марко и не думал, что так выйдет. Что их высадка на остров закончится настоящей катастрофой для команды. И не только для команды. Для кое-кого еще тоже.
Все началось с того, что кто-то из команды притащил на корабль эти странные ягоды. Точнее, странными на тот момент они и не казались. Ягоды как ягоды. Довольно большие, голубоватые, с темно-синими разводами. Их купили у одного торговца на острове. Ягод было не так много, всего одна небольшая мисочка, поскольку стоили они слишком много. А росли черт пойми где, откуда их было не так просто достать. Кто-то говорил, что их привезли с самого Рафтеля, да только кто ж этим россказням поверит? На Рафтеле побывал только король пиратов, но едва ли он стал бы первым делом увозить оттуда ягоды.
Марко как-то скептично относился ко всему этому. Ему почему-то казалось, что ничем хорошим это не закончится. Так, собственно, и случилось, только тогда никто об этом не знал.
Татч внимательно осмотрел ягоды. Он хорошо в подобном разбирался. Ягоды никаких подозрений не вызвали. Зато с ними получился довольно хороший пирог. Сладкий, но немного с кислинкой. Для очередного пира не нужен был повод. Просто посидеть всем вместе, наслаждаясь выпивкой и вкусной едой, можно было когда угодно. А еды было действительного много, и венцом всех деликатесов был тот самый злосчастный пирог, кусок которого Марко упорно пытались запихнуть в глотку. Почему-то Фениксу ягоды не казались такими уж привлекательными, а вкус пирога, который он все же попробовал, отдавал плесенью и тленом. Отвратительный вкус.
Феникс только отплевался, однако проглотить некоторую часть успел. Во рту остался неприятный привкус.
— Ты что, черт тебя подери, творишь? — спросил Татч обиженно, утыкая руки в бока. Его прическа негодующе качнулась. Марко вытер рот тыльной стороной ладони, чувствуя, что его прямо сейчас может вывернуть наизнанку. Обычно он любил еду Татча, так что это для многих выглядело странно. — Если так не нравится моя еда, то мог бы сказать!
Марко и хотел бы объяснить, что не в этом дело. Дело было не в том, как Татч приготовил пирог. Дело было, почему-то, в этих чертовых ягодах. Все остальные чувствовали непередаваемый сладкий вкус с тонкими нотками кислинки, яркий, терпковатый аромат, а он чувствовал только плесень и запах тлена. Тесто для пирога было сладким и очень вкусным, но ягодная начинка отравляла все. Ему в рот словно напихали сырой земли после дождя и прогнивших фруктов.
Ничего толком объяснить Марко так и не смог. Его выворачивало наизнанку, внутренние органы словно кто-то руками скручивал, как половую тряпку. Он не мог даже рта раскрыть, чтобы это не закончилось плачевно. Поэтому он просто ушел. Ничего не сказав, он просто развернулся и стремительно покинул палубу, надеясь скрыться в своей каюте. За ним никто не пошел, только позади слышались причитания и ругань Татча. Тот, видимо, теперь долго будет обижаться на Марко.
Эйс посмотрел товарищу в спину, буравя ее тяжелым взглядом. После чего посмотрел на пирог, который все расхваливали столько времени. Откусив небольшой кусочек, Портгас прожевал его с самым сосредоточенным выражением лица, словно всегда практиковал не пиратство, а дегустацию блюд. Пирог оказался поистине божественным. Воздушное тесто, очень мягкое и нежное, свежеиспеченное, а желейная заливка из ягод была медово-сладкой, но не приторной, немного кислой. Пирог пах сахарной пудрой, свежими ягодами и медом. И Портгас действительно не понимал, в чем причина, но выражение лица Марко изменилось в тот момент, когда на стол поставили этот пирог. А ведь он всегда очень хорошо относился ко всему, что готовил Татч. Они часто спорили или ругались, подкалывали друг друга, даже иногда дело доходило до драки, но оскорблять еду Татча Марко никогда бы не стал.
— Успокойся, Татч, — попросил Эйс спокойно, все еще смотря туда, где скрылся Марко всего несколько мгновений назад.
— Предлагаешь мне успокоиться? — Татч многозначительно приподнял бровь, скрестив руки на груди. — Эта неблагодарная птица!
— Он бы никогда не стал оскорблять твою еду! — уверенно заявил Эйс. — И ты это знаешь!
Татч на мгновение стушевался, потому что Портгас был прав. Капитан четвертого дивизиона это знал. Марко не был из тех, кто позволит себе подобное. И было в этом всем что-то, что не давало Эйсу покоя.
Поднявшись из-за стола, Эйс последовал за Марко. Ему нужно было разобраться, что к чему. Дело ведь было далеко не в том, что Марко не понравился пирог, который всем остальным казался шедевром кулинарии. Татч, снова начавший причитать, хотел отправиться за ним и сам лично все выяснить у Марко, но Джоз поймал его за плечо.
— Не нужно, — капитан покачал головой. — Оставь это на Эйса. Он разберется.
Портгас был благодарен Джозу за понимание. Тот всегда знал, в какие моменты вмешиваться не стоит. К тому же многие в команде доверяли этим двоим всегда самим разбираться друг с другом. У них был тот тип отношений, когда остальным в них лучше не встревать.
Каюта Марко не была заперта. Да и Эйсу замки никогда не мешали, если только они не были сделаны из кайросеки. Поэтому он просто нагло ворвался в обитель командира первого дивизиона, которую и сам занимал большую часть времени. Эйсу нравилось в каюте Марко. Здесь всегда было чисто, уютно, пахло теплом и терпкой выпивкой. Здесь пахло им самим, а запах Марко Эйс любил.
Сам хозяин каюты сидел за столом, широко расставив ноги и запрокинув голову. У него в руке была бутылка рома, выпитая уже почти на четверть. На Эйса он посмотрел только лишь мельком. Тот подошел ближе и остановился напротив, пока не собираясь ничего спрашивать и предпринимать. Он просто стоял и смотрел на распахнутую рубашку Марко и чернеющую на коже груди татуировку, на изгиб его шеи и подрагивающий кадык. И Марко чувствовал, что его рассматривают.
С оглушающим звуком поставив бутылку на стол, Феникс резко распрямился, обхватывая мальчишку за талию и вжимаясь носом ему в солнечное сплетение. Эйс, как и всегда, был очень теплым и пах морем. Его массивный ремень тихонько звякнул. Каюта постепенно начала погружаться в тишину, нарушаемую лишь размеренным дыханием обоих, приглушенными голосами членов команды и шорохом морских волн за бортом. Нарушать ее не хотелось. Эйс чуть улыбнулся, зарываясь пальцами в волосы Марко и мягко массируя кожу головы. Тот не противился, постепенно расслабляясь в родных руках. Помнится, в самом начале Эйса удивляло, что они друг для друга были как спусковой крючок и как успокоительное одновременно. Для него казалось странным, что в команде человека, которого он когда-то хотел убить, нашлась его вторая половинка души.
— Что стряслось? — спросил он негромко. Обычно Эйс отличался завидной силой легких, но сейчас нарушать тишину действительно не хотелось. — Кажется, еда Татча тебе всегда нравилась.
— Не в ней дело, — отозвался Марко, и его дыхание обожгло Эйсу кожу. — Ягоды! Эти чертовы ягоды!
Портгас нахмурился. Он так и знал, что все не так просто.
— Ягоды? Ты про те, что притащили эти остолопы утром?
— Да. Понятия не имею, в чем причина, но от них все наизнанку выворачивается. Во рту привкус тлена и плесени. И я никак не могу от него избавиться. Даже выпивка не помогает.
Услышанное Портгасу не понравилось. Ягоды, почему-то, подействовали только на Марко. Даже не на фруктовиков, потому что те нормально, даже весьма позитивно, отнеслись к пирогу и слопали его едва ли не весь. И объяснения этому Эйс пока не видел. Никого в команде это не затронуло. Даже тех, у кого был зоан. Возможно, это потому, что у Марко был особый тип зоана? Может эти ягоды действовали на мистических животных, вроде феникса? Это было единственное объяснение, которое Эйс смог придумать.
Забрав у Марко из рук бутылку с ромом, Эйс отпил большой глоток и обхватил лицо Феникса ладонями, поднимая его голову. Марко опешил, когда Эйс впился в его губы, и приоткрыл рот, позволяя обжигающей жидкости стечь по горлу. Алкоголь впитался в кровь, мгновенно горяча ее, а вкус тлена во рту, который мучил Феникса, пропал, позволяя ему почувствовать сладковатый вкус выпивки. Эйс же стеснительным мальчишкой больше не был, поэтому перетаскивал инициативу на себя, нагло исследуя рот Марко языком и целуя с упоением, прикрыв глаза. Феникс улыбнулся ему в губы, сильнее прижимая парня к себе за талию и чуть прикусывая его нижнюю губу, мгновенно отбирая все инициативу на себя. Эйс против не был, кладя одну руку Марко на плечо, а второй зарываясь в волосы и чуть оттягивая их.
На постели они оказались спустя несколько мгновений. Эйс растянулся на мягком матрасе, раскинув руки в стороны, и улыбался во весь рот. Улыбка всегда была особенностью людей с инициалом «Ди». Марко не раз слышал это. И Эйс действительно улыбался всегда, пряча за улыбкой всю боль, которую испытывал.
— Мальчишка! — едва ли не восхищенно выдохнул Марко, утыкаясь в лоб Эйса своим. Тот засмеялся, обвивая командира за шею.
— Смотрю, кому-то полегчало, — насмешливо заметил он. — Больше не выворачивает?
— Больше нет, — согласился Марко. — Обычно это меня считают панацеей из-за пламени феникса, но ты, кажется, являешься моей.
— Да неужели? Какая честь, однако. Мы так и будем лежать, или у тебя вместе с ощущением вкуса еще кое-что пропало?
Марко фыркнул, поддаваясь на эту жалкую провокацию. Мальчишка вырос слишком быстро. Раньше он всегда краснел и вспыхивал, стоило Марко сказать или сделать что-то такое, а теперь, смотрите, какой стал! Только вот Фениксу нравился любой Эйс.
— Наглый паршивец, — Марко тепло улыбнулся, целуя смеющегося Эйса. Странное чувство, возникшее из-за этих дурацких ягод, отошло на второй план. Марко больше не чувствовал той слабости и дурноты, которая все никак не проходила. Его душа была рядом с ним, а большего было и не нужно.
Эйс шумно дышал и стонал в голос, когда Марко исследовал все его тело, словно изучая заново, отыскивая все новые и новые места, прикосновение к которым вызывало дрожь сильного тела. Цепкие пальцы Портгаса сжимали простыни, прожигая их в некоторых местах. Воздух пропитался жаром и запахом паленой ткани. Но было плевать. Марко просто прислушивался к частому и сбивчивому дыханию мальчишки и его протяжным, несдержанным стонам, которые он даже не пытался заглушить. Тот извивался и требовал, требовал, требовал. А Марко готов был давать ему все, чего бы тот ни попросил.
Он выцеловывал его плечи, шею, прикусывал кожу на животе, чувствуя, запах морской соли и пламени. Эйс вскидывался всякий раз, как Марко ощутимо прикусывал кожу, оставляя на ней россыпь алых пятен. Завтра мальчишке придется носить рубашку, если он не хочет опять слышать комментарии от накама по поводу того, что большой комар с именем одного всем известного командира первого дивизиона знатно его покусал. Раньше Эйса это смущало, теперь он вообще перестал слишком много думать об этом. Они вместе слишком давно, прошли слишком много рядом, плечом к плечу, поэтому не было времени задумываться о том, что правильно, а что нет. Жизнь — быстротечна, в особенности жизнь пирата, поэтому лучше прожить ее так, чтобы потом не сожалеть, чем слишком много думать и упустить все шансы, которые тебе подбрасывает судьба. Свой ни Эйс, ни Марко упускать не собирались.
У Марко дрожали руки, когда он плавным движением входил в растянутое и скользкое от смазки тело. Эйс прогнулся в спине, царапая его запястья до кровавых полос на коже. Несколько прядей его волос стали чистым пламенем. Марко всегда нравилось наблюдать за этим. Как краснеют щеки Эйса, как он часто облизывает пересыхающие губы. Как его волосы черным морем выделяются на белых простынях. Мальчишка был потрясающе красивым. Проблемное и взбалмошное чудо, которое когда-то досталось Марко. Отец велел присматривать за ним, и, кажется, Марко оказался ближе, чем было нужно.
Эйс обвил руками его шею, прижимая к себе. Двигаться так было не особенно удобно, но Марко не возражал, размеренно двигая бедрами и чувствуя, как Портгас вдавливает его в себя, пытаясь насадить сильнее и глубже. Мальчишка всегда был ненасытным, отбрасывая все, что жутко смущало его в обычной обстановке. Он прижимался сильнее, словно желая вплавиться, горячо дышал над ухом и протяжно постанывал, из-за чего у Марко кровь превращалась в раскаленную лаву.
Пытаясь заглушить последний и самый громкий стон Эйса, Марко впился в его губы, все еще чувствуя вкус сладкого и терпкого рома. Эйс замычал, царапая ногтями его спину, которая мгновенно заживала благодаря пламени феникса. Марко обнял мальчишку, утыкаясь лбом ему в плечо и тихо выдыхая, чувствуя, как Эйс сжимается внутри, принимая его глубже в себя. Его пальцы зарылись в волосы Феникса.
Мальчишка уснул почти мгновенно, трогательно потираясь носом о висок старшего накама. Марко аккуратно вышел из него, словно завороженный наблюдая, как из растянутого входа по капле вытекает чуть розоватое семя. Живот Эйса тоже был липким от него. Мальчишку это явно не смущало.
Марко тяжело вздохнул, дотягиваясь до влажной тряпки и принимаясь стирать белесые подтеки с загорелой кожи. Эйс завозился и смешно сморщился. Между его бровей залегла морщинка, которую тут же захотелось разгладить. Феникс аккуратно коснулся ее губами, укрывая Эйса тонким одеялом и укладываясь рядом с ним. Парень бесцеремонно закинул на него ногу, положив голову на плечо. Ощущать тяжесть его тела было нормально. Куда лучше, чем спать одному.
***
Эйс привык просыпаться под грохоты, странные звуки и крики. На корабле Белоуса это было нормальным явлением. То нападет кто-то, то свои подерутся, то еще какая напасть приключится. Поэтому он даже не придал этому значения, пока в гомоне голосов не услышал знакомое имя.
— Марко! — пытался вразумить кто-то. — Не надо! Не делай этого! Мы же твои товарищи! Ты нас не узнаешь?
Одного этого хватило, чтобы Эйс подскочил с кровати, обеспокоенно посматривая на другую половину. Она была пустой и холодной. Значит, Феникс ускользнул уже довольно давно. А за пределами каюты все продолжали кричать. Портгас оделся настолько быстро, как мог, забыв о рубашке, чтобы прикрыть россыпь засосов на коже. Но не было времени думать о том, как потом избежать насмешек и бесконечных комментариев накама. На палубе что-то творилось, и это что-то явно ничего хорошего не предвещало.
Все горело. Синим пламенем, которое обычно никому не причиняло вреда. Никому из своих. Но теперь весь корабль горел. Марко не напрасно был командиром первого дивизиона и первым человеком после их отца. Свою славу он заработал не за красивые глаза. Эйс не понаслышке знал, на что способен его партнер. Они много раз сражались вместе, дополняя пламя друг друга. Потому Эйс знал. Слишком хорошо знал.
Он стремился туда, где было больше всего криков. Пахло гарью и кровью. Видимо, пострадать могли многие, потому что никто не захотел бы причинить вред товарищу. Эйс только надеялся, что это не то, чего он так страшится.
Но оказалось оно именно тем. Марко. Не тот Марко, к которому они все привыкли. Вокруг него на палубе были брызги крови, ее металлический запах насыщал воздух. Голубое пламя казалось слишком ярким в темноте ночи. Его блики отражались на спокойной воде. От пламени исходил дьявольский жар. Многие члены команды стонали от полученных ожогов. У кого-то на груди, плечах и спине были кровавые следы от когтей феникса. Капитаны собрались вместе. Даже отец был здесь. Но ничего сделать Марко они не могли, потому что их силы было достаточно, чтобы навредить ему. Они только оборонялись, тогда как Марко нападал с явным желанием их убить. Его лицо было лицом безумца, а глаза вместо привычного цвета сверкали ярко-алым. Цветом крови.
Когда Виста попытался атаковать его, Марко взмыл в воздух. Его ноги и руки были охвачены пламенем. Ноги превратились в лапы феникса с острыми, как бритва, когтями, а руки стали крыльями из пламени. Эйса всегда потрясала частичная трансформация Марко, потому что выглядело это действительно потрясающе. Как и его пламя. Такой насыщенный оттенок голубого, смешанный с редкими проблесками желтого цвета. Исцеляющее пламя, которое могло нести и смерть.
— Сын мой, приди в себя! — попытался вразумить его Белоус, но Марко не слушал. В нем кипела злоба и жажда чужой крови. Он никогда не был таким. Эйс догадывался, что стало тому причиной. Ведь не просто так ягоды подействовали именно на Феникса. Возможно, они действительно были доставлены с Рафтеля и могли влиять на обладателей мистического зоана. В мире было слишком много неизведанного до сих пор, поэтому никто не мог точно сказать, чего люди еще не открыли, чего не видели и о чем даже помыслить не могут.
Марко зарычал, как настоящий зверь, полный ярости и желания убить. Он бросился к отцу. Белоус мог бы запросто убить его той силой, которой обладал, но причинять вред члену своей семьи он никогда бы не стал. Порой некоторые из них этого заслуживали, однако отец всегда прощал им все. Это Эйс знал слишком хорошо. Поэтому знал и то, что он не станет сопротивляться, если Марко вздумает ранить его. Остальные командиры встали на защиту отца, тоже понимая это слишком хорошо.
— Никому не атаковать! — приказал Белоус звучно.
— Но отец, как нам тогда справиться с ним? — спросил Татч. — Он же не самый слабый! Этот бананоголовый нас всех поджарит до хрустящей корочки, если мы будем только обороняться!
— Нужно хотя бы в море его сбросить, но он летает слишком высоко, — заметил Джоз.
Марко был уже слишком близко к отцу. Его огромные крылья разрезали воздух. Эйс знал, что не особенно они что-то смогут сделать, потому что не хотят навредить. Командиры не слабаки, и с обычным врагом, даже какого уровня, как Марко, они бы без труда справились, однако им мешало то, что это их накама. Поэтому он особенно не задумывался над тем, что делает.
Спрыгнув со второй палубы, он оказался между своими товарищами и Марко.
— Ты чего творишь, идиот? — прорычал Изо.
Пожалуй, Эйс порой был согласен с тем, что его называли идиотом. Безрассудным болваном, упрямцем и горячей головой. Он был таким всегда, даже еще когда они жили вместе с Сабо и Луффи возле той жуткой помойки и каждый день выгрызали для себя место в этом мире с боем. Он привык рисковать ради тех, кто ему дорог, ради справедливости, которой хотел достичь. Поэтому не задумываясь бросился вперед. Марко мог поддаться только ему. Раз уж он выпустил его из своих рук, хотя должен был стать единственным человеком, который бы знал об этом, ему за это и отвечать.
Острые когти феникса впились в его бок и бедро. Боль прострелила насквозь, потому что когти были пропитаны волей, поэтому смогли причинить ему вред. Металлический запах стал еще ощутимее. Он забивал ноздри и тяжело оседал в легких. Что-то теплое и липкое потекло по коже. Эйс стиснул зубы, коротко выдыхая от боли, и обнял Марко за шею, чувствуя, как пламя обжигает даже его. Все тело налилось свинцом, отяжелело, а кожу покалывало от жара.
— Давай же, болван, приди в себя! — попросил Портгас, не отпуская вырывающегося Феникса из рук. Тот рвался, как рвутся птицы из клеток, еще сильнее раздирая когтями ногу и бок.
Марко дрогнул от звука его голоса. Его глаза снова стали привычного цвета, который Эйс так любил. Он рванулся из рук Портгаса, словно бы не хотел больше причинить вред, но из-за этого когти вошли еще глубже, а кровь потекла на палубу. Марко посмотрел на багровую лужу, собравшуюся под ногами мальчишки.
— Куда ты лезешь, болван? — в бессильной злобе прорычал он. — Куда ты лезешь?
— За тобой, — Эйс чуть улыбнулся. — Всегда за тобой, идиот!
— Лучше бы меня пристрелили! — процедил командир первого дивизиона, постепенно возвращая свою обычную форму. Стоило ему вынуть когти, как кровь потекла сильнее, а Эйс чуть дернулся от боли. Марко удержал его от падения, утыкаясь лбом в плечо и аккуратно обнимая. Портгас завалился на него, чувствуя, как тело тяжелеет с каждой секундой все сильнее.
— Несносный мальчишка, — Марко трепетно поцеловал его висок, касаясь рукой, охваченной пламенем, ран Эйса. Оно больше не обжигало, потому что Марко полностью контролировал силу своего фрукта. Пламя, охватившее корабль, тоже постепенно угасало. Удивленные командиры дивизионов наблюдали за разворачивающейся картиной. У некоторых на лице было непонимание, кто-то просто улыбался. Связь между этими двумя постичь было дано не каждому.
— И вот все? — спросил Татч, приподнимая бровь. — Мы столько пытались сладить с этой общипанной птицей, чтобы пришел малыш Эйс и все уладил? Где же ты раньше был, наша огненная прелесть?
Портгас, почти висящий на Марко и чувствующий, как раны постепенно затягиваются, только усмехнулся. Стоящий же рядом с Татчем Изо хорошенько приложил того по затылку, за что командир четвертого дивизиона обиженно надулся.
— Пошли, хамло необразованное! — процедил стрелок, утаскивая товарища за шкирку. Остальные капитаны тоже стали потихоньку расходиться помогать своим накама дойти до лазарета. Здесь им делать больше было нечего.
— Это чего я необразованный? — не унимался Татч, вызывая улыбку у других капитанов. Даже после произошедшего все на этом странном корабле быстро возвращалось в норму.
— Никогда тебе не понять того, что связывает этих двоих, — ответил Джоз. — Соулмейты — это за гранью общего понимания. Поэтому только Эйс и мог все исправить, пока не стало слишком поздно. Один вопрос: из-за чего все это произошло?
Марко и Эйс переглянулись. Им было понятно, в чем причина случившегося. Только вот Феникс не собирался оправдывать свое нападение на накама и на Эйса одними лишь чертовыми ягодами. Он мог убить куда больше людей. Мог бы…
— Ты слишком много думаешь, — заметил Эйс насмешливо. — Так просто я не умру. Даже тебе придется постараться, чтобы меня убить.
— Маловат ты, чтобы быть настолько самоуверенным, — Марко поднял парня на руки, пусть тот вполне мог стоять и идти самостоятельно. Эйс получал и куда более серьезные раны, только вот терзаемого тем, что он совершил, Марко это нисколько не волновало. Им обоим пришлось остаться в лазарете, где медсестры долго пытались понять причину произошедшего. Лицо Татча, когда тот узнал о ягодах, нужно было видеть.
***
Весь корабль гудел до самого утра. Никто не мог успокоиться, пытаясь привести все в порядок после произошедшего. Команда была сильно взволнована тем, что случилось, а несчастные матросы, притащившие на борт злосчастные ягоды, едва ли не на коленях ползали, готовые вымаливать прощение за свою оплошность. Никто их особенно не винил, потому что никто бы и не догадался, что ягоды могут повлиять на обладателя мистического зоана. Особенно на Феникса с его регенерацией. Татч тоже считал себя виноватым, что вот так просто решил обозлиться на Марко, хотя тот никогда прежде и не проявлял неуважение к его стряпне.
Поспать не удалось от слова совсем. Все носились из стороны в сторону, ухаживали за ранеными и чинили пострадавшую палубу. Марко был отвратительно тихим, ожидая, когда медсестры скажут, сколько именно пострадавших и насколько серьезны их ранения. Его пламя оказало надлежащую поддержку после того, как он принял антидот от действия злосчастных ягод. Эйс, которому пришлось проваляться в лазарете едва ли не до самого утра, пусть все его раны уже почти затянулись, наблюдал за выражением лица командира первого дивизиона. Ему оно не нравилось. Марко копил в себе то, что не должен был. Не его вина в том, что случилось. Но винить себя он все равно продолжал.
Выйдя на палубу подышать морским воздухом и немного отдохнуть от роя голосов, Эйс не особенно удивился, когда услышал позади шаги. Оборачиваться не было смысла — Марко он всегда чувствовал. У подобной связи есть свои преимущества.
— Устал слушать ежесекундные извинения Татча? — со смешком поинтересовался Портгас, глубоко вдыхая свежий морской бриз. Рассвет только занимался, и небо на горизонте было окрашено нежно-розовым. Потрясающее зрелище. На воде отражались блики солнца. Море пока еще было спокойным.
— Я видел, что ты сбежал из-под надзора медсестер, — отозвался Марко немного хрипло. Они замолчали, и это молчание тяжело ощущалось физически. И нарушать его ни один из них не спешил. Но Феникс все же сдался первым, тяжело выдыхая. — Ты ничего не хочешь мне сказать?
— А мне нужно? — прищуривая глаза от яркого света, спросил Эйс. Он не видел причины что-то говорить. Что случилось, то случилось. Ничего особенно страшного не произошло. Все живы, и это главное.
— Я едва не убил тебя, идиот! — прорычал Марко, подаваясь ближе, но все равно оставаясь на расстоянии.
— Но я же здесь, — прервал его Портгас, оборачиваясь через плечо. — И я жив. Значит все хорошо.
Он улыбнулся широко и открыто, как умеют только подобные ему, и повернулся, продолжая наблюдать рассвет. Мальчишка не винил Марко ни в чем и даже не собирался, пусть у него на боку и осталась пара не до конца заживших отверстий, напоминающих о том, что произошло. И все эти парни в лазарете, обожженные, изодранные когтями. Все это — вина Марко. Но никто не собирался винить его. Никто даже не подавал виду, что все это было сделано им.
Марко рванул вперед, обнимая Эйса со спины. Шляпа Портгаса слетела с его головы, мягко опускаясь на палубу к их ногам. Ее обладатель удивленно распахнул глаза, чувствуя теплые руки, обвившие талию, и улыбнулся, когда Марко уткнулся лбом ему в плечо. Так беспомощно.
— Я люблю тебя, — рвано выдохнул он, вынуждая Эйса улыбнуться еще шире. Тот накрыл руку Марко своей, переплетая их пальцы.
— Это мне нравится слышать больше, — самодовольно заявил он. — Все будет хорошо, Марко.
Фениксу хотелось в это верить. Что все будет хорошо. Потому что их двое. И они справятся с чем угодно.
