Откровенно под луной

I wanna cry I wanna learn to love But all my tears have been used up Мне хочется плакать, я хочу научиться любить, Но все мои слезы исчерпаны — Ты когда-нибудь любил? — однажды спросила Нацуко. Они сидели на привычном месте, совсем близко друг к другу. Море тихо шелестело под ногами, издалека слышались корабельные гудки. Большая жёлтая луна отражалась в воде. Их встречи постепенно превратились в пикники. Девушка каждый раз приносила что-то шоколадное, а мафиози подшучивал, с серьезным видом рассуждая о том, через сколько времени она сама превратится в шоколадный шар. Однако скоро сам пристрастился и тоже брал с собой сладости. От такого странного вопроса парень едва не подавился леденцом. Ему пришлось в буквальном смысле бороться с ним, чтобы вернуть в рот. Справившись с нелегкой задачей, он уставился на собеседницу. Вид у него был, мягко говоря, удивленный. — Что? — спросила она, — Мне просто интересно. Обычно парни в твоём возрасте уже имеют некоторый опыт. — Опыт? — саркастично уточнил Акутагава. — Отношений, — пояснила девушка, смущаясь, — Я имею ввиду опыт отношений. Парень вздохнул и покачал головой. Вечно ей в голову приходит всякая чушь… — Нет, — ответил он, — У меня не было времени на подобную ерунду. — О, вот оно что, ерунду значит… — Нацуко вдруг захихикала, — Дай угадаю. Ты был занят поиском семпая, сокрушением врагов и развитием потенциала. Нацуко говорила помпезным тоном, а Акутагава все сильнее терялся. Эта девушка так хорошо его изучила. Она что, действительно запомнила все, что он когда-либо говорил? Ах да! Способность… Она же ничего не забывает. Как удобно… Хотя тут он был не прав. Она действительно помнила все, что он рассказывал, но совершенно по другой причине. — Именно так, — серьезно ответил мафиози, — Не вижу повода для смеха. Я сражаюсь сколько себя помню! — Когда же ты просто жил? — тихо спросила девушка. — Это и есть моя жизнь, — так же тихо ответил парень. Нацуко грустно вздохнула и отвела взгляд. Не жизнь, а поле боя. Вот только сейчас появилась ещё она. Кто она на этом поле? Они ведь не сражаются… Она не делает его сильнее. Он общается с ней просто так? Верно? Или же есть нечто, что она упускает? Девушка уже задумалась, как бы ей завуалировать свой вопрос, но Акутагава опередил её: — А ты? — спросил он, и она снова повернулась, — Ты сама любила? Блондинка лукаво улыбнулась. Ему стало интересно? Парень и сам не понимал почему, но ему вдруг захотелось узнать про ее «опыт». — Ну, пару лет назад мне нравился один парень. Старшеклассник. Мы даже встречались около месяца. Это было… Довольно мило… — И что произошло? — Оказалось, что ему больше по душе брюнетки, — горько усмехнулась девушка, — В один прекрасный день он пришел с девчонкой из параллельного класса. А мне сказал, что я слишком скучна и предсказуема. Чтобы это ни значило. Брови Акутагавы поползли вверх. — Каким же отбитым был этот пацан, если ты казалась ему предсказуемой? Нацуко расхохоталась. Её звонкий смех заполнил набережную. Парень невольно улыбнулся, глядя, как она сгибается пополам, стараясь успокоиться. — Думаю, он просто хотел целоваться на каждом углу, — отсмеявшись, ответила девушка, — А мне, пятнадцатилетней девчонке, хотелось романтики: прогулок за ручку, долгих разговоров и совместного поедания шоколада. Улыбка Акутагавы внезапно померкла и он отвёл взгляд. Мысль о том, что кто-то целовал эту девушку была ему неприятна. Это забавно. Он ревнует ее к парню двухлетней давности? Бред… Но так и есть. — И как же ты пережила эту потерю? — стараясь не выдать себя голосом, спросил он. — Сначала я, как и ты, решила, что вся эта любовь — полная ерунда, — Нацуко заметила изменения в тоне парня, но она уже настолько привыкла к перепадам его настроения, что даже научилась правильно на них реагировать. Вот сейчас лучше сделать вид, что она ничего не поняла и продолжить беседу. Скоро он успокоится, — Но потом вспомнила, как мои родители любили друг друга. У них была очень красивая история. Папа рассказывал, что как только он увидел маму, сразу понял, что она должна стать его женой. Это случилось в парке. Он целый месяц караулил ее там, пока она не пришла опять. А после этого она ещё и нос воротила. Ей, видите ли, домашний мальчик не нравился. Так папа ради нее на мотоцикле ездить научился! Представляешь, кандидат философских наук и байкер. Тогда мама оттаяла и признала, что тоже любит его. Девушка тепло улыбалась своим воспоминаниям, а Акутагава отчего-то становился все печальнее. Голова опустилась совсем низко, почти вжалась в плечи. Он заговорил, но голос был настолько тихим, что сидящая рядом Нацуко едва расслышала его: — Не думаю, что меня можно так полюбить…  — Что? — сначала не разобрала девушка, а потом, когда до нее дошел смысл сказанного, она резко развернулась к нему полностью, — С чего это ты взял? — А за что? — парень взглянул на нее и в его глазах была пустота, такая густая и всеобъемлющая, что становилось неуютно, — Я ведь убийца, забыла? Мое прошлое — это мрак и кровь. Да и будущее тоже. Кто добровольно подпишется на такое? Нацуко с минуту рассматривала его. Так, словно видела впервые. Этот парень действительно думает, что его нельзя полюбить? Как? Просто в голове не укладывается, как можно быть одновременно таким самоуверенным и таким чувствительным и уязвимым? Ей отчаянно хотелось доказать ему обратное. Тем более, сама она определённо что-то к нему чувствует. Девушка взяла его руки в свои и нежно улыбнулась. «Будь что будет» — решила она. — У тебя очень красивые глаза. Как минимум, можно влюбиться в них… — Нацуко смутилась, видя, как меняется его лицо. Из печального оно становилось ошарашенным. Но отступать она не собиралась, — А вообще знаешь, любят обычно не за достоинства. Любят вопреки. И если человеку нужны причины, это не любовь. Она не подчиняется никаким законам. Что-то происходит и ты влюбляешься в преступника, или человека гораздо старше, или в того, кого видишь впервые. Просто потому, что у него красивые глаза, или губы, или ещё какая-нибудь деталь, запавшая в душу. Я уверена, кто-то уже любит тебя, а ты даже не знаешь об этом. Ты сам, думая, что недостоин, отталкиваешь от себя тех, кто пытается приблизиться. Акутагава, словно громом пораженный, не мог сказать ни слова. Сердце неслось галопом, а мысли наоборот застыли. Он смотрел на девушку, силясь понять: это признание? Или просто слова поддержки… Он открыл было рот, но не найдя что сказать, закрыл обратно. Самый жестокий убийца Портовой мафии редко чувствовал себя настолько растерянным. Нацуко крепко сжала его руки и собралась уходить. — Я лучше пойду, — смущённо попрощалась она, — Кажется, тебе надо побыть одному. Она ушла, а парень ещё долго смотрел ей вслед. Он все не мог собрать мысли в кучу. Эта девчонка… Опять удивила его. — А наши посиделки удивительно точно вписываются в ее представление романтики, — тихо сказал он сам себе. Это было первое, что пришло ему в голову, когда он, наконец, отошёл от шока. Акутагава улыбнулся в темноту и тоже встал. Он даже не подозревал, что все это время за ними пристально наблюдали. И, тем более, не представлял, во что это выльется…