Демоны Луффи

      Да, этот мир и приключения в нём стали казаться мне бесконечными. После Скайпии был остров, на котором мы все чуть не лишились памяти. Страшно вспомнить каково это, проснуться среди абсолютно незнакомых людей, в лексиконе которых слова «доверие» нет вообще, а «подозрительность» — стоит в приоритетах? Мы это испытали на себе, вернувшись памятью во времена, когда командой ещё не были. Уф, жутко было, тяжело, но мы разобрались с ситуацией, справились с очередным врагом, договорившись меж собой, и всё-таки друг друга вспомнили.              А потом был остров, на котором мы повстречали старого друга Зоро. Тоже без заварушки и мистики не обошлось. Меч Семи Звёзд, какие-то запечатывающие камни, красная луна, жрица, бабуська мне по пояс, которая в моменты удивления становилась метра два, а то и два с половиной ростом, зомбированные дозорные… И Зоро, способный порубить в салат даже собственного друга за то, во что верил друг, верит сам и верит его капитан. Кому рассказать, что было — не поверят! Но тоже всё хорошо закончилось.              Хотя нервы это мотало здорово!              Хотя бы тем, что мне снова пришлось смотреть на бой своего Первого Помощника.              Потом был ещё странный длинно-круглый остров и пираты Фокси, с которыми мы играли в традиционную, но тупую пиратскую игру «Раздача Дейви». Этот гад, их капитан Серебряный Лис Фокси, вынудил меня участвовать в его игре, задев гордость… Ну и сам виноват!              Всё закончилось благополучно…              Однако мы всё равно почти выли, когда выползли с корабля на очередной остров и даже спорили, что встретим на нём. Вариантов было много, бредовых, потому что нам чертовски везло на невероятное. Так, команда Пиратов Соломенной Шляпы со дня на день ожидала Армагеддона. Выражалось это почти в полной апатии и ленивых размышлениях о том, что мы будем делать, если встретим на острове: собрание всех четырёх Йонко или адмирала флота морского дозора, или мировую знать, или Мировое Правительство, или филиал ада, или Шичибукаев, которые будут охотиться за нами, или… В общем, вариантов было много, но ответ на вопрос один: мы будем спать.              Но нет, мы встретили всего лишь одного (всего лишь, ага) из адмиралов Маринеров, Аокидзи, при виде которого Робин оцепенела от ужаса. Учитывая, что он о моей накама болтал (мол, предаст, как предавала всех, сбежит, уничтожит, бла-бла-бла) — у археолога была явно психологическая травма детства, связанная с этим человеком. И вроде нападать он не собирался, так, только пугнуть… Про деду вот, напомнил. Сказал, что я просто его копия…              После этих слов оцепенел от ужаса уже я.              А он ещё и уничтожить нас грозился, потому что, видите ли, мы в силе только растём. На нервы давил — а они у нас и так на пределе были. И что? Правильно, Робин сорвалась. Ну и я за ней, чтобы защитить… Чуть-чуть не успел, и сила Дьявольского Фрукта адмирала заморозила в лёд накама. И это-то ладно, освободить было просто. Однако противник был…              В общем, я решил не рисковать и отправил команду срочно спасать нашего археолога. Усопп возмущался, да и остальные были не рады тому, что я предпочёл бой один на один. Но Зоро и Санджи быстро угомонили всех, как никогда единодушно утверждая, что приказы капитана нужно исполнять, каковы бы они ни были.              Мимолётно порадовался тому, что хоть капитаном-то меня все признавали.              Стоило накама скрыться за лесом, как я демонстративно уселся на траву, давая понять, что драться не намеревался.              — Ты же только что желал надрать мне задницу?.. — удивился адмирал, вскидывая бровь.              — За мою Робин — ответишь. Но не в этот раз, — холодно пообещал я, объясняя. — У нас нервы в последнее время на пределе, вот мы и поддались на твою провокацию. Уж прости, — я развёл руками. — Я вижу, что ты не собирался на нас нападать, а действительно хотел лишь посмотреть на Робин и познакомиться со мной… — Он удовлетворённо хмыкнул, будто ждал момента, когда я прекращу строить из себя импульсивного мальчишку, и тоже сел.              В итоге это становилось уже какой-то традицией: с Ло я так же знакомился.              — Ты доверяешь этой женщине? — спросил он в лоб о странном.              — Не до конца, — ушёл от ответа я, ведь просто не мог не доверять накама. — Однако есть вопрос в том, какое тебе до этого дело, и почему ты нас предупредил о её опасности? Один из наивысших офицеров дозора, а помогает пиратам… Странно и подозрительно это, не находишь? — озвучивал я мысли, прищурившись.              Аокидзи помолчал, скучающе глядя на меня: думал, стоит ли отвечать.              — Однажды я позволил ей спастись по просьбе старого друга. И считаю, что с тех пор несу ответственность за неё. Но за все эти годы я лишь жалел о том, что пощадил её, — зевнул он, скрывая чувства, которые я чуял: ему не было безразлично, как бы он хотел это показать.              Любопытно, что это был за друг и вообще за история, в которой дозорный позволяет уйти от возмездия врагу Мирового Правительства? Я прямо-таки чуял тёмное прошлое, возможно, причину, из-за которой Робин стали называть Дитём Демона…              — Она пиратка. Ею и останется, не сомневайся. В любом случае, разочарование для дозорного, разве нет? — лукаво ухмыльнулся я. Аокидзи на откровенную провокацию не повёлся:              — Я не напал на вас только по одной причине: мы по разные стороны баррикад, но боремся за одно. — Я скептично фыркнул, но… вообще-то лжи не чувствовал. — В Арабасте ты показал, что, если и вступаешь в битву, то только ради друзей или в поисках справедливости.              Очень хотелось хохотнуть, ведь помнил массу причин, почему мы там вступили в бой. Не все из них были… благородными. В том числе и основные. Особенно у меня.              Но порыв посмеяться я задавил: не пирату дозорного разуверять в чём-то вроде честности.              — Дозорный говорит о справедливости? — вскинул я бровь удивлённо.              — Но и не пирату об этом говорить, — хмыкнул Аокидзи, широко зевнув. — Я был когда-то протеже твоего деда. И сейчас был бы им, если бы он не отказался от поста адмирала.              Ага, так вот почему адмирал проявил интерес ко мне? Всё дело в деде, из-за него явился посмотреть на меня, из-за него и не нападал. Изучал.              — Пф! Если ты и впрямь протеже, то должен понимать, что повышением его хотели прижать к ногтю и добраться до его многочисленных преступных родственников, — фыркнул я.              — Ты прав, — без всякого выражения согласился Аокидзи, поднимаясь на ноги. — Чтож, мне пора, хотя и лень, конечно, — не сказал, простонал он, с усмешкой добавив: — Да и за тебя команда волнуется. Я отпущу тебя, но только ответь на вопрос: если бы мы сражались всерьёз, ты бы применил ту силу, которую — не сомневаюсь — унаследовал от деда?              — В крайнем случае — разумеется, — сухо ответил я, прищурившись снова.              Это что же получалось? Дед болтал о семейной тайне направо и налево? Или он так доверял… этому человеку? Или не доверял, но силу показывал, ускользая от вопросов?              На корабль я вернулся задумчивым.              А потом мы встретили чудо расчудесное! Настоящий Море-поезд, который ходил по рельсам, проложенным по воде!              Вот так плывёшь себе, плывёшь, и тут БАЦ! На твой кораблик из ниоткуда вылетает железный монстр… Это шок! Это восторг! Это взрыв эмоций!              Ну правда. Я и поездов-то никогда не видел, а тут целый море-поезд. Такой длинный-длинный, с вагончиками, окошечками, людьми… Мы с братьями видели когда-то такой у одного из детишек знати Гоа. Не мечтали, нет, у нас игрушки были… взрослее, да и игры тоже.              Но не испытать восторг было невозможно, как тогда, так и сейчас.              Странную бабулю по имени Кокора с мелкими Чимни и Гомби, от которых пахло даже не рыбой, а морскими глубинами, как от Морских Королей, на фоне море-поезда я почти и не заметил.              Город воды, Вотер-7, следующий остров, к которому привёл нас Лог Пос, поражал пейзажами. В смысле, я даже и представить себе не мог, что где-то существует город-фонтан. Буквально. Но нет, он был, да ещё и на нашем пути! Столько воды было в нём, пресной воды, сколько не было нигде. Она вырывалась фонтаном из центра острова-горы (с верхнего уровня многоуровневого города), а потом стекала вниз реками, потоками, которые фактически были улицами.              Количество этих потоков вызывало острое ощущение, что город вот-вот утонет.              Однако сам остров, несмотря ни на что, мне очень понравился. Миролюбивые гостеприимные жители, красивые, ухоженные дома и улочки, сравнительно низкие цены в магазинах… Мы, конечно, не собирались задерживаться там надолго. Нужно-то было немного: обменять золото с небесного острова на белли, отремонтировать Мэри, закупиться провиантом, дождаться, пока настроится Лог — и вперёд, в море, навстречу новым приключениям. Как бонус, можно было попытаться найти плотника в команду. Тем более в памятке об острове для туристов, которую нам всучили, говорилось, что в Вотер-7 были одни из лучших плотников на Гранд-Лайн, а также, что здесь жил плотник, который строил корабль самому Золотому Роджеру!              А мне всё ещё было стыдно перед Мэри. Поэтому я надеялся подыскать какого-нибудь плотника-сорвиголову, чтобы вписался в команду.              Золото мы обменяли быстро. Ведьма моя ручная, конечно, продешевить не могла, а потому воспользовалась наградным листком с моей мордочкой на фото, чтобы выбить большую сумму. И ей это отлично удалось!              А пока Нами пересчитывала её любимые денежки, мы с Зоро переглянулись, без слов договорившись именно здесь обменять золото, добытое на Чёрном Острове. Как-то раньше этого сделать не удалось: на Виски-Пик и Литл-Гарден по разным причинам денег вообще не было, на Драмме и в Арабасте в обменниках просто не было нужной суммы даже близко. А этот островок был богат, к тому же он не зависел от судов торговцев или путешественников, потому что поблизости была одна из трёх главных правительственных баз, оплот правосудия — Эниес Лобби. Так что здесь часто сновали правительственные и дозорные суда. Да и море-поезд, более простой, быстрый и удобный способ передвижения, мог перевозить большие грузы или богатых людей гораздо чаще, чем на любой другой остров. Ну и, наконец, сами местные жители, в основном плотники с верфи под названием Галлей-Ла, зарабатывали для себя и города немало, ведь в компанией строились и корабли дозорных, и выполнялись заказы даже самих Тенерьюбито! В общем, Вотер-7 отлично развивались экономически, а потому в местном обменнике мы могли получить суммы, даже превышающие миллиард белли.              Отдельно радовало, что при таком богатстве жили здесь скромно, держались друг за друга, хотя барыги оставались барыгами, считая каждую копейку.              На верфи мы тоже быстро заказали осмотр нашей маленькой каравеллы… Хотя, в общем-то, я был там лишь мельком, сильно увлёкшись изучением местных достопримечательностей и катанием на Ягара Булях — животных, аналогичных лошадям, только водных. Хотя несколько человек из тех, с кем беседовала на верфи Нами о нашем корабле, мне не понравились. Было в них что-то, чего я в людях не любил. Гнильца, склонность к предательству, что ли?! К тому же они чем-то напоминали мне военных.              Но, заморачиваться этим я не стал, полностью доверившись в деле ремонта корабля своим накама.              А потом всё как-то завертелось! Сначала мы с Зоро по-тихому обменяли золото на белли, оставив бедного мужчину, что с нами расплачивался, бессмысленным взглядом смотреть на огромную груду золота, что мы достали из клети. Потом, отчего-то нервная с появления в адмирала Аокидзи, Робин просто взяла и исчезла, да так мастерски, что ни нюх Чоппера, ни я не могли её найти.              Впрочем, она нередко так пропадала на новых островах, и мы не стали беспокоиться.              А зря!              Затем выяснилось, что из трёхсот миллионов белли, что мы выручили за золото Скайпии, двести у нас увели. Потом плотники Галлей-Ла сообщили нам, что Мэри починить невозможно. Хребет корабля, говорят, сломался. Киль, шпангоуты износились… Нам сказали, что корабль можно разобрать, заменить киль, но нашим Мэри он тогда быть перестанет — основная деталь, всё равно что заменить сущность — а потому и смысла в этом тоже нет, проще и дешевле новый купить.              Это было… неожиданно очень больно. Будто что-то где-то глубоко внутри меня оборвалось навсегда. Я прикрыл глаза в тот момент, и так и не смог дать ответ плотникам, что же им делать: чинить или строить новый.              А после у нас похитили Усоппа, а ещё позже выяснилось, что его не похитили, а он в одиночку ушёл к нашим грабителям, укравшим белли, чтобы разобраться. Мэри был очень дорог ему, как подарок его… подруги, той бледной, как смерть, Кайи. И он знал, что деньги нужны для ремонта корабля, но всё равно их упустил — они были доверены ему, пока мы искали Робин и разбирались с верфью. На весь Вотер-7 только члены клана какого-то Френки могли это сделать. Вот Усопп и отправился к ним один, но был чудовищно избит. Естественно, мы, то есть я, Зоро, Санджи и Чоппер, отправились мстить за накама, а за одно и вернуть деньги.              Но, вот беда, белли наши уехали.              Зато и заведение клана Френки было стёрто с лица земли: мы все были злы, а потому плохо сдерживались.              Выпустив пар-то, я и решил, что с Мэри мы попрощаемся.              Это было непросто: принять такое решение. Но необходимо. Как не крути, а я был капитаном, ответственным за жизнь каждого в команде. Мэри мог развалиться на части где угодно, в том числе и в открытом море. В этом случае нас всех ждала гибель. Недопустимо! Я не смог уберечь Мэри, но и идти на нём дальше мы не могли. Прекратить путешествие — тоже. Это была очень суровая реальность, с которой следовало смириться.              И ответственность за такие решения и их последствия была тяжким грузом на капитане.              Уже вечером нас вдруг объявили вне закона, обвиняя в покушении на Айсберг-сана, мэра Вотер-7 и президента судостроительной компании Галлей-Ла в одном лице. Почти сразу после этого вдруг объявилась Робин и с помощью Чоппера передала нам, что, мол, было весело, мы хорошо провели время вместе, но всё кончено, и не ищите меня — ну и прочая чисто-женская чушь.              Что было в голове у этой дурной женщины?              Однако покинуть команду без разрешения капитана — это приравнивалось к предательству. Я был просто в бешенстве и поклялся сам себе, что найду, верну и накажу!              Потому что был уверен, что уходить она не хотела, а ведь были все основания думать, что она, как и предупреждал Аокидзи, просто предала.              День был очень печальным и расстраивающим меня, поэтому вечером, когда я вернулся на корабль — рассчитывал на отдых, дабы банально не сорваться. Однако не тут-то было! Усопп воспринял новость о расставании с Мэри слишком… Просто слишком.              Да как он вообще посмел обвинять меня в том, что я не ценю накама?!              Ещё и на бой вызвал за корабль… Идиот! Сказал сражаться в полную силу, иначе я его оскорблю.              Чтож, это я понимал и отказаться от боя не мог, потому что, несмотря ни на что, он был моим накама. И я понимал его гордость. Вот только драка в полную силу… В этом я ему тоже отказать не смог, а потому вырубил одним ударом, до крови от впивающихся в ладони ногтей сжимая кулаки от досады, злости, иррациональной обиды, и, пожалуй, от душевной боли тоже.              Бесчувственным я вовсе не был.              И мог поклясться, что самому Мэри в тот момент было даже больнее, ведь команда ссорилась из-за него — мне мерещилось, что я слышал его вой.              Волею капитана и победителя я освободил Усоппа от обязанностей канонира и приказал на рассвете покинуть Мэри остальным. Так корабль оставался хотя бы не один, а со своим самым близким накама              И я видел его слёзы, когда собирал свои шмотки, и глубоко в душе вторил ему.              Горько было после, уже лёжа на кровати в гостинице, чувствовать на себе прожигающие косые взгляды команды и физически ощущать угрюмое молчание и встревоженность. Да, мы в один день лишились сразу трёх друзей… Я лишился. Смириться с этим было…              Этого просто не передать словами.              Но на этом горести наши не закончились, ведь ещё до рассвета на мэра города снова было нападение. И пыталась убить его… Нико Робин, собственной персоной — почему нас и обвинили в покушении. Однако действовала она не одна, а с сообщниками… Теми самыми людьми из Галлей-Ла, что мне так не понравились на верфи.              Что это было? Почему она была с ними? Или я ошибся и она всё-таки предала меня так же, как пыталась предать Крокодайла?!              Я не верил. Я был в таком ступоре, что, в общем-то, и не понял с кем, а главное, почему я подрался и каким образом застрял между зданиями на нижней улице. Причём застрял так, что просто банально не мог выбраться.              Хотя, видимо, я просто был не в себе.              Хорошо, что перед тем, как застрять, я успел отдать накама приказ поймать Робин…              И вот висел я, значит, между зданиями и чувствовал себя как никогда бессильным. Был угнетён и подавлен тем, что происходило с моей командой.              Команда для моряка ведь роднее семьи…              А потом я заметил на улицах нижней улицы странный шум. Люди собирали пожитки, заколачивали двери и окна домов и куда-то уходили. Мой чуткий слух уловил фразу, которую повторяли если не все, то почти все: «Аквалагуна близко», «это Аквалагуна». Я насторожился, потому что уж больно много опасительных, а то и вовсе панических ноток было в этих голосах.              Когда улицы опустели, я вдруг почувствовал, что вода отошла от острова, а за ней…              И волосы зашевелились у меня на затылке, потому что эта «Аквалагуна» была ничем иным, как цунами!              Я мгновенно заёрзал, пытаясь выбраться, но силы куда-то все делись. Не получалось сосредоточиться, не получалось собраться. Руки вместо привычной уверенности, твёрдости ощущали слабость, как после тяжёлого боя с противником на равных. Они просто отказывались слушаться меня, отказывались подчиняться. Это было почти страшно.              Но вдруг, словно из ниоткуда, я услышал голос Нами. Она кричала откуда-то из-за спины. Кричала, надрывалась, плакала о том, что Робин не предавала, что покинула команду ради нашего спасения от морского дозора.              Нами рыдала в голос, а я… чувствовал, будто почва вернулась мне под ноги. Сразу стало на душе так легко-легко, не совсем, но… Сразу появилась цель, и силы вдруг нашлись.              В основном, благодаря ярости…              Какого хрена эта чертовка не верила в команду и капитана?! Неужели она ещё не поняла, что мы сможем справиться все вместе с любыми трудностями?!              Вот же… женщина, одним словом.              Я даже усмехнулся, припомнив, что с нами такое уже было. С Нами.              И здания, между которыми я был зажат, просто рухнули, как подкошенные. А я, падая, обхватил своего штурмана за талию, зацепился вытянутой рукой за другой дом, и мы понеслись к спасению, потому что нижняя улица уже должна была погрузиться под воду цунами. Мы так спешили и торопились, что, запыхавшись, свалились, не добежав до конца лестницы. Рядом упали Зоро с Чоппером, которые, похоже, тоже откуда-то еле-еле выбрались. На миг показалось, что мы были уже в безопасности, потому что забрались уже высоко, но… Стоило мне прийти в себя, как гнев всколыхнулся в сознании, и море, словно отвечая на мои чувства, резко увеличило высоту волны.              Я не успевал ни добежать, ни даже просто протянуть руку. Я успел лишь подумать о том, что на этот раз мне точно придётся раскрыться, теперь перед Нами и Чоппером, как нас захлестнула солёная и грязная от поднятого слоя песка и ила волна. Я приготовился вытолкнуть всех силой воды, как вдруг вокруг моего запястья что-то обернулось и потянуло к поверхности. А ещё через мгновение я уже лежал на краю верхней улицы и, восстанавливая дыхание, пытался осознать, что произошло.              Оказалось, всё было просто: один из плотников Галлей-Ла, Паули, с помощью своих верёвок вытащил нас из воды, чем заслужил мою большую благодарность.              А потом пришла в себя Нами и вцепилась в меня мёртвой хваткой, с одним единственным именем на устах: Робин. У меня рефлекторно сжимались кулаки, но я смотрел на гигантские волны, которые захлёстывали на верхний уровень города, и судорожно размышлял: накама увезли на судебный остров дозора, за всю историю которого там никто оправдан не был. Робин много лет противостояла дозору и правительству. Было ясно: если я позволю её увести с Эниес Лобби — придётся штурмом брать Импел Даун великую подводную тюрьму, ведь оставить её я не мог, тем более что жизнью и свободой она пожертвовала ради команды. Я не простил бы себе, если отпустил бы.              Но что было опаснее: прорываться сквозь цунами на правительственный остров, а после противостоять тысячам правительственных же шавок, многие из которых наверняка были сильны, или штурмовать подводную тюрьму, за всю историю которой сбежал оттуда лишь один человек, да и то, отрезав себе обе ноги?!              Выбор был равноценен. Но было одно «но», которое вынуждало меня торопиться: Усопп за каким-то хреном тоже был увезён, Санджи пробрался на море-поезд тайно и пытался вытащить горе-накама, да ещё и должник, Френки (названный брат мэра Вотер-7) был у них. Целых четыре причины на то, чтобы не допустить отправки Робин в Импел Даун. Да и Санджи не отправился бы на том поезде, если бы не ожидал, что мы погонимся следом.              Вот только… Зоро-то ладно, а вот Нами и Чопперу лучше всего было остаться в Вотер-7. Я не хотел рисковать ещё и ими. Хотя и у них была причина отправляться на спасение. Почему? Потому что мы были пиратской командой. «Одна команда — одна судьба» — это практически было нашим девизом.              И я отправил Кару следом за поездом с приказом защищать накама, а сам решил:              — Я отправляюсь следом за ними. Сейчас же. Вы или со мной, или остаётесь и ждёте здесь.              Скрываться? В такой ситуации?! Глупость.              Не теперь.              — Луффи?! — насторожилась Нами, видимо, резким переменам во мне.              — Если я отправлюсь один — мне будет легче пробраться мимо всех правительственных шавок незамеченным. Но… — проигнорировал её я. — Если мы попадёмся — мне прямой путь на эшафот, а вам в подводную тюрьму, — я развернулся к накама лицом и улыбнулся кривовато: — Но ведь оставить мы их не можем, верно?              — Этот Каку… Мне было бы очень интересно сразиться с ним, — ухмыльнулся Зоро, словно и не сомневался в моём выборе, припомнив имя одного из работников верфи, которые мне не понравились и оказались внедрёнными агентами. — Я с тобой, капитан, до самого конца. Каким бы этот конец ни был, — пообещал он.              Нами посмотрела на нас, вздохнула и влепила мне свою коронную затрещину, назвав дураком. А Чоппер с готовностью поднялся на ноги.              Я незаметно выдохнул: было проще, когда они были рядом.              — Но как мы попадём туда? — спросила Нами с искренней обеспокоенностью. Я обернулся к плотникам Галлей-Ла, которые всё ещё стояли поблизости:              — Корабль. Дайте мне корабль, — сурово посмотрел я на них. — Пожалуйста.              — Нет! Аквалагуна всё ещё идёт! — возмутились они искренне, глядя на нас, как на безумцев. Хотя уже были в курсе случившегося: их ведь тоже предали.              — Это всего лишь большие волны, — закатил я глаза. — Они нас не остановят. Дайте нам корабль! — От нетерпения хотелось рвать и метать, угрожать, запугивать. Контролировать себя, свои эмоции, становилось всё сложнее. А местные отказывали в такой простой просьбе…              — Это невозможно! — закричал Паули. — Вы спасли Айсберг-сана, и потому мы не позволим вам бессмысленно погибнуть в Аквалагуне. Вы что, не понимаете, что соваться туда — самоубийство?              Защищать пиратов…              Я аж цыкнул с досады: мы лишь зря теряли время на споры.              — Я не прошу его бесплатно, — склонил голову к плечу я. — Я его выкуплю! Сколько вы хотите за небольшой корабль? Я готов заплатить вам тройную цену.              — Всё равно. Это же безумие! — противились они.              — Ты чуть только что жизни не лишился! Совсем спятил?! — вскричал Паули.              — Чтож, хорошо, — вздохнул я, прикрывая глаза и пытаясь считать мысленно, чтоб успокоиться. — Да, мы спасли Айсберга. Да, мы необычные пираты и спасали даже целые страны, не то что города. И без всякой личной выгоды. Но это происходило случайно, просто так получалось потому, что мы спасали друзей или накама. Сейчас та же ситуация: моя накама в беде. — Я понимал это настолько отчётливо, что всякий самоконтроль летел к чертям. Ситуация ведь была не как с Нами. Сложнее, опаснее, но мы могли сделать хоть что-то. А раз, по сути, если Робин ещё могла быть зачем-то нужной правительству, то Усопп и Санджи — нет, и их могли просто убить. В любую секунду. И только от одной этой мысли ярость волнами поднималась во мне и выплёскивалась на свободу. — И ещё двое в серьёзной опасности. Мне плевать на Аквалагуну, потому что я должен их спасти, как капитан и друг, — каждое новое слово я проговаривал всё яростнее. Кажется, она разливалась и вокруг меня, потому что жители Вотер-7 с каждым моим шагом отступали от меня. — И я к чертям готов уничтожить весь этот грёбаный мир для того, чтобы спасти их, — я топнул со всей дури по каменной кладке улицы, и та неожиданно, даже для меня, разлетелась в разные стороны осколками. И в ту же секунду у меня за спиной вздыбилась огромная волна, захлёстывая всех, и меня в том числе, с головой, разлетаясь веером брызг. Город трясся как осиновый лист на ветру.              Похоже, море и правда отзывалось на мой гнев. Или я неосознанно управлял им, или это было совпадением. Но это было очень… эффектно вкупе с моим раздражением.              И всё-таки, вдруг столь большие волны не были совпадением?! Понимая, что так действительно могло быть, я снова попытался успокоиться. Иначе я мог просто разрушить город…              Шумно вдохнув несколько раз, я продолжил:              — Пытаясь защитить нас от гигантских волн, вы забываете одну вещь: мы пираты и мы вне закона, понимаете? Пытаясь нас защитить — вы сами становитесь преступниками. Кто мы для вас? Чужие! Какое вам дело до наших жизней? Никакого! Продайте мне корабль! — потребовал я.              — Даже если вы каким-то чудом избежите ярости моря, идти за накама вам всё равно не следует. Как раз потому, что вы пираты, — отчего-то тоже яростно пытался переубедить Паули, обвинительно и невежливо тыча в меня пальцем. — Эниес Лобби — это правительственный остров. Практически вход в Мировое Правительство. Охрана там соответствующая, а потому ни один пират не смеет и помыслить о том, чтобы вернуть накама оттуда, ведь всем ясно, что его ждёт. С Эниес Лобби только два пути: один ведёт к Калм-Белту в великую подводную тюрьму Импел Даун, где лишь камеры заключённых и бесконечные пытки, а второй путь — для пирата это прямой путь на эшафот в Маринфорде! — воскликнул он, потрясая кулаком. — Вы что, собираетесь бросить вызов всему Мировому Правительству? Вас раздавят, и думать нечего! — горячо и искренне пытался переубедить меня плотник с верёвками.              Я низко на глаза надвинул шляпу и тихо произнёс, впрочем, так, чтобы меня услышали все:              — Как я и сказал: я мир уничтожу, но накама верну. — И тут же яростно зарычал: — Если вы не хотите продать мне корабль, хорошо. Да будет так. Но тогда… Тогда я украду его или возьму силой, даже если мне придётся уничтожить остров, — я резко вскинул голову, и собственная сила из-за раздражения вырвалась на свободу. Ветер яростным вихрем взвился вокруг меня, поднимая в воздух людей, что не успели зацепиться, и уничтожая ближайшие постройки в мелкую щепку. Море отозвалось на зов мгновенно, и укрепления верхней улицы начало разрушаться под натиском волн, а часть людей забросило далеко вглубь улицы всё той же волной. Меня и накама море не трогало, мягко обтекая вокруг. Небо было низким, затянутым тучами, и первая молния по моему же зову ударила совсем близко от Паули, у которого глаза вылезали из орбит, ведь вокруг нас бушевал настоящий морской шторм.              Страх, — его я чувствовал у всех свидетелей моей ярости. Он… притуплял моё миролюбие.              — Луффи… — тоненько пискнули позади меня Нами и Чоппер, но на них шикнул Зоро:              — Тихо! Спасём придурков и Робин — он всё объяснит.              — Корабль мне или, я клянусь, этот остров пойдёт на морское дно, а его содержимое — на корм рыбам, — прошипел я, сжимая кулаки в которых трещали молнии. — И не от Аквалагуны, а от моей силы!              И вот как раз в тот момент, когда страсти достигли апогея, когда эмоции готовы были взорвать к чертям всё вокруг, когда от напряжения, ощутимого физически, сводило скулы, на сцену вышла старуха Кокора. Она что-то бухтела о горячих головах, и о том, что я не прав, но главное я услышал: оказывается, существовал ещё один море-поезд — правда, без тормозов — и она собиралась дать его нам, если мы не боимся смерти.              Город Вотер-7 спасло лишь чудо.              Старуха.              Потом оказалось, что мэр города уже заправил море-поезд и приготовил к отправке.              Единственный адекватный человек в городе — помимо бабки — сразу мне понравившийся.              Нагрузившись мясом и сакэ, которое привезли нам местные, мы уже приготовились выдвигаться, но… Внезапно с нами попросился клан Френки, спасать своего Босса. Я решил, что раз это будет бой с правительственными шавками, которых очень много, то любая союзная сила лишней не будет, и согласился. Тем более они так умоляли…              И мы отправились в путь: Море-поезд РокеттМэн и корабль клана Френки позади.              Когда поезд встал на рельсы и покатил с огромной скоростью, вдруг обнаружилось, что с нами отправились и плотники Галлей-Ла, включая Паули — они хотели по-мужски побеседовать со своими предателями. Я же решил, что и эта сила пригодится. И мы: пираты Мугивары, клан Френки и плотники Галлей-Ла, заключили союз, ведь глупо было ТАМ оставаться разрозненными группами. Особенно, когда цели были схожими.              На пути нам встретилась только одна волна цунами. Зоро предлагал пробиться сквозь неё, но я был слишком раздражён… Останавливать её я не намеревался (на это ушло бы много сил, которые были нужны), так что я разделил волну на две части, перенаправив в разные стороны от поезда. Это помогло немного взять себя в руки.              Потом позвонил по Ден-Ден-Муши Санджи, спрашивая разрешения у меня на то, чтобы пойти спасать Робин в одиночку. И я, зная, что никакой приказ его не остановит, разрешение дал. Но мы всё равно нагнали и лягушку в шрамах, которая плавала кролем, по имени Ёкодзуна, и вагон, в котором были Санджи и… Усопп в маске (он прикинулся своим же другом, потому что иначе ему было стыдно нам в глаза смотреть после своего бунта). Я решил, что так было даже проще: он всё равно, как накама, как часть команды, помогал спасти Робин, но частью команды он больше не был. А раз он представился другим человеком, то и ссоры между нами, как бы не было. Снайпером же он был всё равно превосходным, и помощь его могла пригодиться.              Кстати, в отцепленном вагоне они остались благодаря Каре. Если бы не она, то… Лёгкими ушибами парни бы не отделались.              А стоило в рассветных лучах вдалеке показаться острову, как я снова не смог совладать с чувствами: шепнул Зоро, что отправляюсь вперёд, а после тихо выбрался из вагона, расправил крылья и взмыл в небо, торопясь к накама…