Шесть шотов

Лаксас ненавидит две вещи: когда я вру и когда нажираюсь так, что танцую на барной стойке и в следующую минуту падаю. И пока второй шот текилы обжигает горло, я строчу сообщение своему любимому, что мы с девчонками сидим в китайском ресторанчике в центре, и вообще пусть не ждёт меня. Кажется, у меня снова будут проблемы. В этом клубе бармен знает меня. Примерно прикидывает, после какого количества выпитого предостерегающе надо показать мне кнопку вызова охраны в его руках. Ну, и через какое время ему придется на неё нажать. Так что благодаря этому мальчику меня знает и охрана. Удивительно, почему они меня впускают, да? А всё просто — карточка, на которой всегда лежит приличная сумма денег, прекрасный переговорщик. Почти что ключ, открывающий все двери. Третий шот, долька лимона — и львица на танцполе. Диджей прекрасно работает, подбирая композиции так, чтобы ты и не подумал покинуть танцплощадку из-за тупой песни. Простой мотив, который ближайшую неделю не вылезет из твоей головы, направляет тело. Взгляды, как бы случайно брошенные из толпы, нередкие соприкосновения, музыка, стучащая в ушах — это все наравне с алкоголем разгоняет кровь. Четвертый шот — достаю мобильник и пишу Лаксасу, что я люблю его. Пятый шот — кнопка вызова охраны. Первое предупреждение. Шестой шот — лев вышел на охоту. Как скоро Лаксас меня найдёт и успеет ли он до моего выгона из клуба — вот это никогда нельзя предсказать. Я хочу, чтобы любимый остался тут со мной, оттого и тяну время. Не лезу на стойку, веду себя прилично, как пай-девочка, и танцую. Каблуки, конечно, чертовски мешают, но ничего, я потерплю. Жду, выжидаю, находясь в эпицентре водоворота из звуков, света, запахов. Гремуча смесь пота и дорогих духов с одеколонами ещё сильнее кружит голову, и кажется, мне пора присесть. На стул возле стойки. И выпить ещё. Однако, моя слишком нетрезвая походка выдает меня с головой. Девочке пора домой, и Бордо, дядечка из охраны, ловко снимает сопротивляющуюся меня со стула и вытаскивает из клуба. Но, Богом клянусь, я даже не видела, как бармен нажал на эту красненькую кнопочку! — Оп, Лаксас, приве-ет. Ну вы смотрите, он почти успел. А так зашел бы в клуб, потусили, но, видно, не сегодня. Радостно улыбаюсь своему парню, расставив руки в стороны, чтобы этот громила подошёл и обнял меня. А после наорал. Ну, как обычно. Вместо этого он, скрестив руки на груди, стоит, упершись своей шикарной задницей в дверь не менее шикарной машины. Кстати говоря, темно-синяя рубашка, которую ему выбирала я, очень классно сидит на любимом. Мужчина лишь тяжело вздыхает и, оттолкнувшись, поворачивается на сколько-то там градусов и открывает мне пассажирскую дверь. — Садись. Я, глупо кивнув и пьяно улыбаясь, на дрожащих ногах плетусь к машине. Лаксас ловко ловит меня за локоть и помогает сесть, а после захлопывает дверь. А во мне же играет дух приключений, желание ещё сотворить что-нибудь эдакое, поэтому я, скуля, открываю дверь, чтобы выползти, а Лакс захлопывает её перед моим носом. Свинство! Вторая попытка не увенчалась успехом, так что мой мозг выдал следующую гениальную мысль — за рулём сейчас я. Я отлипла от двери и потянулась к рулю, еле удерживая свою тушку на весу, но всё же грохнулась передней частью тела на водительское сиденье. Но погодите, где ключи? Лаксас как ни в чем не бывало поднимает мою тушку и усаживает ровно на пассажирском, а сам садиться на водительское и вставляет ключ зажигания. — Пристегнись. — Не-не-не, за рулём я! Я снова отчаянно тянусь к рулю, упираясь левой рукой о ногу Лакса. А мой мужчина отодвигает меня обратно к сиденью и, вытянувшись, хватает мой ремень безопасности и основания и пристёгивает меня. Я честно пытаюсь его поцеловать, поскуливаю, но Лакс неумолимо возвращается на водительское, пристегивается сам и жмёт на газ. — Будет плохо — скажи. И, прости, Господи, какой же мой мужчина сейчас сексуальный. Его просто валить и трахать, валить и трахать, не раздевая, потому что дорогущая рубашка-подарок и такие же брюки. Да и трусы стоят так же, как два грамма золота. К сожалению, он ни за что не наденет белье с какой-нибудь тупой надписью, как, например, «Big boss». Проверено. Снова канючу, что ещё детское время, хочу танцевать и веселиться, чуть ли не плачу. Обычно терпение Лаксаса заканчивается в тот момент, когда я сажусь в машину. Однако, он почему-то стоически терпит мои капризы, ну, игнорирует, если быть точной. — Ну, Ла-акс, поехали в клу-уб. — Эйв, хватит. Пожалуйста. Лаксас останавливается прямо на дороге и берет меня за руку, от чего я тут же умолкаю. — Хватит. Мы едем домой. Покрепче сжав мои пальцы, он снова давит на газ, и машина трогается. Я, надув губы, поворачиваюсь к окну и откидываюсь на руку своего мужчины, прикрывая глаза. Слышится только шум двигателя и дороги, даже радио не играет. И да, перепонки наверняка благодарны такой резкой смене звуков. Мы едем в полной тишине до самого дома. Приехав, Лакс тормошит меня, от чего я тут же прихожу в себя и отпускаю его руку, в которую я когда-то успела вцепиться обеими своими. Неуклюже вылезаю из машины и, пошатываясь, прячу руки между своим пиджаком и блузкой. Холодно, так-то. Лакс, поставив машину на сигнализацию, обходит тачку и, приобняв меня за плечо, ведёт к входной двери. Лифт, коридор с несколькими квартирами и наша берлога. С довольной улыбкой вытаскиваю руки и снимаю эти чертовы каблуки. Целый день ходить в них даже для меня перебор. Я прислоняюсь к стенке и вижу, как мужчина прямо на ходу стягивает рубашку и прячется в нашей спальне. Так, дорогая, давай-ка в постельку уже. Только надо мордашку умыть, а то не хочется проснуться непонятно кем и с грязной подушкой. Прямо с мокрым лицом я крадусь в спальню, по пути стягивая пиджак и штанцы. Лаксас уже в кровати, натянул одеяло, которое у нас как бы общее, и спит. Конечно же я спотыкаюсь о кровать и ползком, через всего мужчину, лезу к своему месту, слыша недовольное цоканье. Ага, попался, не спишь! Однако, голова едва касается подушки, как глаза автоматически закрываются, а я как будто бы на каком-то экстремальном аттракционе наворачиваю круги вокруг себя. — Ла-акс. Люблю-ю тебя. Я с закрытыми глазами шарю рукой где-то в стороне, пока левой не натыкаюсь на руку своего избранника. Тот сам подтягивается ко мне и обнимает за талию, уткнувшись носом в мою макушку. — Я тебя тоже, хоть ты и та ещё заноза в заднице. А ещё Бордо классный мужик. Богом клянусь, утром я приготовлю ему самый вкусный омлет в его жизни. И узнаю, почему охранник в клубе такой классный.