***
В следующий раз они увиделись на Рождественском вечере на Гриммо: тётя Вальбурга устроила пышный приём, на который были приглашены почти все члены семьи, близкие друзья и парочка влиятельных персон. Андромеда не любила подобные мероприятия и считала показухой, но с каждым разом находить отмазки, чтобы не приходить, становилось всё труднее. — Что значит ты не пойдешь? — раздражённо возмущалась Друэлла. — Все идут, а ты — нет? Не желаю даже слышать об этом, и никаких отговорок! Спорить с матерью — себе дороже, а потому она решила просто подчиниться и перетерпеть пару скучных часов своей жизни. Пока гости болтали друг с другом, Андромеда предпочитала одиноко стоять в углу и медленно попивать шампанское. Вдруг из камина в зале вышли опоздавшие: мистер и миссис Лестрейндж, а затем их двое сыновей. Вальбурга и Орион тут же кинулись их встречать и проболтали с ними минут пять без остановки, в то время как Родольфус и Рабастан неловко стояли позади, ожидая конца диалога. Родольфус, обводя взглядом гостиную, на мгновение остановился на Андромеде и приветливо подмигнул ей, после чего вновь отвёл взор, продолжая искать кого-то в толпе. Наконец поздоровавшись с хозяевами вечера, Родольфус, к глубокому изумлению Андромеды, подошёл к ней. — Здравствуй, Меда, — он улыбнулся ей и подхватил бокал шампанского со столика рядом, — чего грустишь одна? — Здравствуй, — она немного неуклюже улыбнулась ему в ответ. Проклятая влюблённость в Родольфуса никуда не делась, — с чего ты взял? Всё хорошо, я просто... устала, наверное. — Уже? — он рассмеялся и отбросил со лба волосы. — Ну ты даёшь. Тогда вопрос снят. Кстати, ты не видела Беллу? Буркнув в ответ, что не видела её, Меда поспешила удалиться в другой угол. Настроение стало ещё хуже, чем на начало вечера. Всё потекло своим чередом: гости веселились, делились последними новостями, заключали мелкие сделки и просто отлично проводили время. Миссис Роули с радостью объявила о своей второй беременности, мистер Макнейр занял почётное место в Визенгамоте. Но никто из них не переплюнул новость о помолвке Родольфуса и Беллы. Каждый счёл нужным поздравить молодых влюблённых, а Меда... А что Меда? Летом после шестого курса она сбежит с Тедом Тонксом и начнёт новую жизнь, навсегда покидая родной дом, оставляя все свои чувства в прошлом. Вторая трещина была ощутимее первой.***
В третий и в последний раз они увиделись в её доме, когда Пожиратели смерти пришли узнать, где прячется Гарри Поттер. Министерство пало, и вся защита, которую наложили на дом члены Ордена, исчезла. Их было четверо: Яксли, брат и сестра Кэрроу и сам Родольфус. Теда скрутили быстро и привязали к стулу, несмотря на его отчаянные попытки сопротивляться. Кэрроу громко хохотали над его потугами освободиться и начали швыряться Круцио ещё до начала допроса. Яксли, в свою очередь, обезоружил Андромеду и тоже крепко привязал к стулу. Родольфус, видимо, будучи главарём вылазки, молча наблюдал за пленением супругов. — Насчёт твоего грязнокровки не обещаю, — наконец подал голос Родольфус, — но тебя мы и пальцем не тронем, если будешь вести себя тихо и послушно. А уж если будешь с нами сотрудничать, то цены тебе не будет. Так скажи-ка нам, Андромеда, где Поттер? — Мы понятия не имеем, поэтому убирайтесь вон отсюда! — зашипел Тед, яростно вырываясь из верёвок. — Неправильный ответ, мерзкий ублюдок, — истерично рассмеялась Алекто, посылая в сторону Теда очередное Круцио. Спустя полчаса пыток ничего не добившиеся Пожиратели рассвирепели, но прекратили мучения. Андромеда отделалась лёгкими царапинами и двумя пыточными, а вот на мужа ей было страшно взглянуть: весь в кровоподтёках, синяках, он почти потерял сознание. Если бы не верёвки, давно рухнул бы без сил со стула. Яксли и Амикус требовали продолжения, Алекто желала смерти обоим, Родольфус же долго сохранял убийственное молчание и смотрел в пол, даже не вслушиваясь в их споры. Не выдержав, он заткнул всех троих и поднял взгляд на Андромеду. — Имейте в виду, мы ещё вернёмся, — Родольфус обернулся к Кэрроу и Яксли и сказал им аппарировать. Недовольные Пожиратели удалились, а Родольфус разрезал верёвки Андромеды, сильно, но небольно схватил её за подбородок и, нагнувшись к самому уху, произнес: — Ты всё еще жива только потому, что ты — сестра моей жены. Скажи спасибо за чистую кровь, — он отпустил её и, окинув презрительным взглядом на прощание, исчез. Андромеда сплюнула и пронзительно расхохоталась. Она ещё не знала, что всего через пару месяцев егеря убьют её Теда, Беллатрикс прикончит Нимфадору, а саму Беллу — Молли Уизли. Зато когда узнает, заплачет от невыносимой скорби по любимой дочери и мужу и рассмеётся от злорадства над Родольфусом, желая тому поскорее сдохнуть в Азкабане. Почему же тогда третья трещина так ноет?