***
Нью-Йорк. Декабрь, 2007 год. Джерард задумавшись бредет по улице, сильнее кутаясь в шарф. Он только что вышел из агентства по усыновлению, в котором получил очередной отказ. Фрэнка в этот раз с ним не было, все же учебное время уже началось. Взгляд цепляет надпись на невысоком билборде: «Приют при церкви святого Франциска». И действительно, прямо перед ним расположилась небольшая протестантская церковь. Пристроенное к ней двухэтажное здание видимо и было приютом. Решив, что терять все равно нечего, он заходит туда. Джерард осматривается. Сама церковь не сильно больше той, в которой он работал раньше. Прихожан, как обычно бывает в будние дни, почти нет. Внутри его приветливо встречает местный священник. Завязывается непринужденная беседа, во время которой они выходят на задний двор церкви, где бегают дети. — А у вас есть дети? — спрашивает Джерарда мужчина. — Пока нет. Хотя хотелось бы, но агентства, в которые мы обращались, против, — невесело усмехнувшись, отвечает он. — Отчего же? Может вам стоит присмотреться к нашим ребятам? Многие из них попали сюда еще в совсем младенческом возрасте. Обычно их просто оставляют у порога церкви, некоторых привозят социальные службы. Чем старше они становятся, тем меньше верят в то, что могут обрести семью. Все же, молодые пары чаще заводят своих детей или берут грудничков. — Думаю, вы тоже будете против, — прерывает его Джерард. — Видите ли, я замужем. — И все же, я думаю, — выдержав небольшую паузу, продолжает священник. — Что два отца лучше, чем ни одного. Подумайте над этим. Мы будем рады увидеть вас вновь. Уходит оттуда Джерард спустя минут пятнадцать в состоянии транса. Слова священника, эти и сказанные после, крутятся в его голове на повторе. Церковные приюты — последнее место, где он ожидал услышать согласие, учитывая, то большинство церквей все еще придерживались консервативных, традиционных порядков. Дома он ждет возвращения Фрэнка, чтобы обсудить с ним произошедшее днем. Как на зло, Айеро задерживается на работе на час из-за внезапной проверки. Это время кажется бесконечным. Не зная, чем себя занять, Джерард по второму кругу проверяет готовность ужина, продукты в холодильники. Пытается отвлечь себя чтением книги, но не может сосредоточится от чего одно и тоже предложение приходится перечитывать вновь и вновь. — Я дома! — наконец звучит из коридора голос Фрэнка, после чего слышится щелчок замка от закрывающейся двери. — Ты не поверишь, что сегодня произошло, — сходу начинает Джерард, выбегая к нему из комнаты и чуть не врезаясь в стену. — Агентство дало согласие? — скептично спрашивает Фрэнк, вешая куртку на вешалку и проходя в комнату. — Нет, но после этого я зашел в еще одно место, церковный приют. И они не против того, чтобы ребенка усыновила однополая пара. — Услышав это, Айеро замирает. — Ты уверен, что они не пошутили? Звучит неправдоподобно. — Нет, я все точно узнал. Мы могли бы съездить туда завтра вместе, если ты не против? — Конечно, я не против, что за вопросы. — Фрэнк целует Джерарда в уголок губ. — Надеюсь, в этот раз у нас все получится. Иначе я начну манипулировать сознаниями людей, чтобы больше не получать отказы. — Уверен, ты этого не сделаешь, — смеясь отвечает Джерард. — Ради меня. В церковь они приезжают во второй половине дня. Джерард уверенно ведет Фрэнка за собой. У входа они встречают уже знакомого Джерарду святого отца. Мужчина не скрывает радости от его возвращения. Фрэнк не сильно вслушивается в их диалог, развлекая себя рассматриванием витражей с известными ему библейскими сюжетами. Отвлекается он, когда Джерард начинает тянуть за руку, уводя куда-то вглубь церкви. Они выходят во двор. Сегодня температура была воздуха была заметно выше, чем прошлым днем. Солнце, после полумрака помещения, непривычно режет глаза. Фрэнк щурит глаза и пытается прикрыться от него рукой. На поляне носятся дети, недалеко стоят несколько монахинь-воспитательниц. Рассматривая картину перед глазами, он совсем не замечает одного. Летящего в голову мяча. От неожиданности Фрэнк заваливается на спину, приземляясь на траву. Теперь к удару мяча в лоб прибавляется удар затылком об землю. Он, кряхтя, садится, убеждая Джерарда, что все в порядке, и он переживал и не такое. К ним подбегает мальчик. — Извините пожалуйста, я не хотел попадать в вас, это больше не повторится, — тут же тараторит он, подбирая мяч. — Я Майлз, — представляется. — Что ж, очень приятно, Майлз, я Фрэнк, а это Джерард, — говорит Айеро, указывая на себя и Джерарда поочередно. Они остаются на территории церкви следующие часа два. За то время узнают, что Майлзу восемь лет, пять из которых он живет в приюте, как сообщает одна из монахинь. Мальчик увлеченно рассказывает о своей жизни и любимых занятиях, знакомит с другими воспитанниками церкви и вообще ведет себя так, словно они знакомы уже долгое время. В конце дня, по дороге домой, Фрэнк говорит, что ребенок сам выбрал их. Джерард согласно кивает, предвосхищая возвращение в церковь на следующий день. Так они на протяжении месяца ездят в приют несколько раз в неделю, общаясь с ребенком. Им даже удается взять его к себе на время рождественских каникул. Когда в новогоднюю ночь ребенок делится своим желанием, а именно обрести семью, Джерард решает, что больше нет смысла скрывать их мотивы. На следующее утро они спрашивают Майлза, хотел бы он стать частью их семьи. И вновь начинается бумажная волокита. Подготовка всех документов занимает долгое время. В этот раз всеми документами по большей части занимается Фрэнк, решив избавить Джерарда от лишних забот. Встает вопрос о том, как они будут знакомить Майлза с друзьями. Рассказывать ребенку об ангелах, демонах и призраках явно плохая идея. Незадолго до окончательного переезда Майлза в их дом, Джерард оповещает всех об этом решении. Майки, как первый, кто обо всем узнает, согласно кивал на все слова и обещал не появляться перед будущим племянником с крыльями и нимбом. Спустя несколько месяцев, когда все документы подготовлены, а усыновление одобрено, они наконец забирают Майлза к себе. В доме их встречает вся компания с шариками и хлопушками. За несколько дней до этого Линдси убеждала Джерарда, что не устроить праздник по этому поводу — грех. Знакомя Майлза со всеми, Джерард понимает, что самый нормальный из его друзей — Рэй. О том, что Фрэнк и Брэндон — демоны, Линдси — ведьма, Джамия — в прошлом призрак, а Майки — умер, они молчат, как и договаривались. Но на моменте с Майки появляется еще одна загвоздка. Что если Майлз кому-то расскажет о дяде, что для всех считается мертвым. Джерард понимает, что совсем не подумал об этом. Выход из ситуации находит Фрэнк. — Майлз, есть одно важное условие, — совершенно серьезно говорит он, обращаясь к мальчику. — О дяде Майки никому говорить нельзя, это наша тайна, хорошо? — Хорошо, — согласно кивает Майлз, после чего задает совершенно логичный вопрос. — А почему? — Твой дядя находится в федеральном розыске и мы прячем его в своем подвале, так что никому. Поможем дяде Майки не попасть в тюрьму, ага? — Лучше бы ты молчал, — мрачно произносит Майки, стоящий в шаге от них.***
Нью-Йорк, Май, 2008 год. Джерард закончил свое выступление, тем самым завершая сегодняшнее служение. Осталось только дождаться, когда все прихожане разойдутся. Уже завтра их ждало празднование первого дня рождения Майлза в их семье. И месяц с того дня, как он рассказал о желаемом подарке. Точнее к этой мысли пришли они с Фрэнком совместно, огорошив Джерарда заявлением: — Джерард, мы хотим собаку, — серьезно заявили они. Тогда он ответил отказом. Обосновал это тем, что сейчас они не могут завести собаку, да и кто будет за ней ухаживать, пока Фрэнк и Майлз будут в школе. Но быстро сдался. Только рассказал об этом лишь Фрэнку, надеясь, что он сможет сохранить секрет до дня рождения, когда они и смогут подарить сыну щенка. Айеро согласился и обещал не рассказывать это раньше времени. Джерард очень сомневался в том, что тайна сохранится. Прихожане, как и всегда, расходились медленно. Внимание Джерарда привлекла небольшая перепалка. Судя по всему, ссора произошла в семье, Джерард видел этих людей в церкви, но вот подростка рядом ними еще нет. Он подходит к ним, намереваясь узнать причину конфликта. Оказалось, что причиной ссоры было нежелание ребенка посещать церковь. Выслушав обе стороны, Джерард собирался предложить решение, но его опередили. — Да взять, например, — говорил парень. — Если я скажу, что я, допустим, гей, вы меня сразу вышвырнете отсюда. О, или предложите лечение, да? Церковь — слишком гомофобная организация, чтобы я ее посещал. — с какой-то грустной усмешкой произносил он. Джерард с громким хлопком закрыл библию, что была у него в руках. — Во-первых, все мои друзья относятся к ЛГБТ-сообществу, — холодно начал он. — Во-вторых, я гей и у меня есть муж. — Удивление на лице парня Джерарда сильно позабавило, хоть внешне он и сохранял спокойствие. — И, если позволите, я бы хотел как можно скорее закрыть церковь и отправиться в приют, чтобы выбрать щенка в подарок на день рождение нашего сына. Закончив говорить, Джерард удаляется обратно к трибуне, откуда просит всех прихожан покинуть здание как можно скорее. Уже через тридцать минут они едут в машине к Линдси, чтобы оставить с ней Майлза, а самим поехать в собачий приют. Завозить ребенка к Рэю Джерард не решился, потому что там может быть Брэндон, а если там есть Брэндон, значит ничем хорошим это не закончится. В приюте Джерард чувствует себя совсем не на своем месте и оставляет право выбора за Фрэнком. Айеро в то же время от окружающих животных в восторге. И Джерард не совсем уверен насколько в шутку он предлагает забрать отсюда всех. Но в итоге они находят нужного щенка. Сотрудник приюта сообщает, что это беспородная дворняжка двух месяцев отроду, и спрашивает, не хотят ли они посмотреть на породистых собак. Фрэнк мотает головой и отвечает, что щенок самый подходящий. Уже на следующий день он в шутку предлагает назвать пса Майки. В ответ на это Майки предлагает окунуть Фрэнка в ванну со святой водой. Но имя собаке все же дает Майлз, нарекая нового питомца Холли. Спустя несколько минут восторженных криков, он клятвенно заверяет отцов, что будет самостоятельно заботится о собаке и дрессировать ее. Стоит ли говорить, что очень быстро пес становиться полноправным членом семьи. И, наверно, единственным, кому в доме разрешено вообще все.***
Зайдя в дом, Джерард замирает. Он как можно тише закрывает дверь и прислушивается к голосам из комнаты. Говорят Фрэнк, Майки и Майлз. Точнее, не говорят, спорят. Простояв так минут пять, Джерард изо всех сил старается не засмеяться, поняв, что причиной спора стал он сам. А именно вопрос: кого он любит больше? Было смешно слушать, как каждый из них отстаивает свою позицию. Джерард в который раз убеждается, что в доме не один ребенок, а три. Встретить его выходит только Холли. Увидев пса, Джерард отбрасывает мысль войти в комнату и остановить спор. Он еще раз открывает дверь и закрывает ее с хлопком. После чего нарочито громко спрашивает: — А кто тут хороший мальчик? Кто тут хороший мальчик? — приговаривает он, ероша шерсть на животе собаки. Боковым зрением замечает, как из комнаты за ним наблюдают три пары глаз. — Думаю, мы получили ответ на свой вопрос, — говорит Фрэнк. Джерард прекрасно его слышит и прячет улыбку, проходя к ним, делая вид, что совсем не знает об их споре. Чуть позже этим же днем, когда Майлза уже уложили спать, Джерард задумывается. Просто одна мысль, внезапно пришедшая в голову, вводила в экзистенциальный кризис. О сидит на расправленной кровати, смотря в окно, за которым видна яркая луна. — О чем задумался? — спрашивает Фрэнк. Джерард чувствует, как прогибается кровать от его веса. Он разворачивается и откидывается на подушку, прежде чем ответить. — Просто вспомнил, что в этом году будет семь лет с теракта на башнях-близнецах. И подумал, что, если бы я тогда не шел там? Я ведь изначально собирался возвращаться домой другой дорогой. Тогда мы бы не встретились. Это значит, что сейчас я бы продолжил работать в той церкви. Скорее всего, жил бы в старой квартире и точно не побывал бы в Риме. Значит, Линдси бы не встретилась с Джамией, а Рэй с Брэндоном. Майлз бы не обрел семью в нашем лице. Хах, я бы точно никогда не женился и уж точно не вышел бы замуж, что уж говорить о детях. Наверно, тогда и Майки бы не появился. — Какие-то слишком депрессивные мысли, — внимательно выслушав, комментирует Фрэнк. — Все сложилось именно так, как сложилось. Разве это не хорошо? Давай спать. — Да, верно. Спокойно ночи, люблю тебя, Фрэнк. — Я тебя тоже. Фрэнк притягивает его ближе в объятиях и оставляет легкий поцелуй на губах. Вскоре, оба засыпают.