Нимфоманка

Современный Нью-Йорк поражает разум. В основном, своей архитектурой, где высокие небоскребы перемежаются милыми аккуратными домиками; людьми, снующими туда сюда, вечно в какой-то нескончаемой спешке; бурной ночной жизнью. Кажется, город не спит никогда, потому что по ночам бары и клубы разгоняются на всю мощь, даже если это не пресловутая пятница-развратница. Стиву в этом времени нравится. Конечно, в первый год своей новой жизни он впадал в ступор каждый раз, когда видел огромные папки инструкций к каждому устройству в своей квартире. Эти книжки были толщиной почти с энциклопедию. Во время штурма этих пособий он едва ли мог сдержаться от мысленных мольб: «Пегги, пожалуйста, забери меня обратно в двадцатый век, я не знаю как работает ми-кро-во-нов-ка». Впрочем, когда он разбирается и с кучей современной техники, и с документами, и со длиннющим списком книг и фильмов, составленным сотрудниками нескольких отделов ЩИТа (Крепкий орешек ему не очень понравился, а вот Властелин Колец был весьма неплох), то открывает для себя иные прелести информационной эпохи. На нём тёмно-синяя рубашка, плотно облегающая мускулистое тело, чёрные узкие брюки, почти не оставляющие простора фантазии — вернее, не оставляющие простор не только фантазии — и обычные кроссовки. Пшеничный вихри спереди на голове непослушно закручивается. Стив слышал, теперь не модно ходить зализанными словно мокрые крысы, поэтому волосы лишь немного покрыты бриолином, который он предпочитал новомодным гелям и лакам. Вокруг шумно, электронные басы, от которых содрогаются стены, набатом стучат в висках, призывая выйти на танцпол. В полутьме мелькают световые огни, прячущие в всполохах толпы людей. Оголённую кожу лижет луч зелёного лазера и тут же, ведомый диско-шаром, устремляется прочь. Указательный палец автоматически постукивает по толстому стеклу стакана, где плещется янтарный виски. После сыворотки на него Стива алкоголь хоть и не действует, Тони всегда возмущался, что ему наливать — только зря ценную выпивку переводить, но было приятно ощутить жгучую горечь и иллюзорное опьянение, полученное от атмосферы дешевого клуба, где пахнет спиртом, потом и сексом. В двадцать первом веке верховенствует понятие об обществе свободных нравов: никого не парит, кого ты любишь и с кем ты трахаешься, какого цвета у тебя волосы и сколько татуировок на твоём теле. Роджерс пользуется этим вовсю. — Не скучаешь, красавчик? — ухмыляется подошедший незнакомец. Он хорошо одет: футболка с принтом, не различимым в темноте, бомпер и широкие штаны. Лицо тонет в полосках всего цветового спектра, но удаётся увидеть, что это миловидный брюнет. По телосложению он ничуть не уступает Стиву, а по смелости так точно. С этого всегда начинается самая интересная и приятная часть нью-йоркской ночи. — Хочешь ко мне присоединиться? — Стив расчехляет самую дерзкую и обаятельную улыбку из своего арсенала и приглашающим жестом намекает сесть на стул рядом. — Ещё один виски, пожалуйста! — обращается он к бармену и облокачивается на барную стойку. Левый уголок губ ползёт вверх, в глазах зарождается лихорадочный блеск и неутолимый голод. От нахлынувшей враз жары Роджерс тянется к пуговицам на рубашке и расстегивает сразу две. — Как тебя звать? — его собеседник довольно откидывается назад и обнажает зубы. Вызывающий взгляд свидетельствовал о том, что сегодня их цели на ночь совпадают. — Сатир. — глаза хитро сощурились. Стив никогда не представлялся своим настоящим именем, пусть тело Капитана Америки будет приятным плюсом. Тем более, ни один его партнер не знал, что это именно он, ведь пиар-отдел Старк Индастриз хорошенько поработал над его репутацией. Национальный символ Америки ведь не станет искать связи на одну ночь, так? — Вот как, — цокнул языком шатен, — мы представляемся? — брови поползли вверх в искусно притворном удивлении, — Что ж, будем знакомы, я Эрик. — парень потянулся и отхлебнул от своего стакана. — Что же ты ищешь здесь, Эрик? — масляно протянул Стив, наклоняясь ближе. Рука начала совершать медленные поползновения по чужому колену, царапая короткими ногтями ткань. — Думаю, то же, что и ты. — протяжно выдохнул парень, перехватил запястье и накрыл ладонью блондина свой пах. Стив хищно оскалился и потянул свою сегодняшнюю жертву в сторону туалетов. Насыщенно синий свет бликует на стёклах, а вишнево-алые губы Стива порочно растянулись вокруг пунцовой головки. Он насаживается так глубоко как может, на глазах уже почти не выступают слёзы, а когда Сатир заглатывает, и стенки горла плотно обхватывают твёрдую плоть, то Эрик несдержанно стонет. Крепкие пальцы вцепляются в волосы и оттягивают, удовольствие граничит с болью и сводит с ума. Холодный кафель с жесткой тканью натирает колени, впереди он не видит ничего, кроме белой кромки раковин и оголённой кожи. Стив нимфоман, он никогда не может утолить своё сексуальное желание. После сыворотки его либидо было практически невозможно сдержать, и он успел развлечься с каждой девчонкой из той труппы, с которой они колесили по Америке. Сейчас все проще, быстрее, доступнее. Никаких обязательств, только быстрое удовлетворение телесных потребностей. И пусть дома его ждёт Баки, он не может ничего с собой поделать. Эрик уже раскатывает презерватив, когда дверь со скрипом отворяется. Из это не волнует до тех пор, пока жёсткая рука не оттаскивает Стива за воротник рубашки и не откидывает к кабинке туалета. Стив, не успев совладать со своим телом, ударяется головой. Затылок пронзает острая боль, голова кружится, и перед глазами картинка плывет. Ещё один хлопок. Насыщенно синий свет ламп никак не помогает сфокусироваться, и ему кажется, что он прямо сейчас отключится, но его тут же вздернули и поставили на ноги. Колени подкосились, и Роджерсу пришлось приложиться плечом к двери, чтобы снова не сползти вниз. — Я уже почти с ним справился! — возмущённо пролепетал Стив. Только один человек мог так беспардонно его прервать. — Ну да, я так и думал. — усмехнулся Барнс. — Лучше бы я продолжил тебя ловить от бандитов, как в Бруклине, а не оттаскивать от любовников, честно говоря. — Америка — свободная страна! — Мне кажется или век назад ты говорил это при других обстоятельствах? Стив чуть не задохнулся от возмущения. Член болезненно упирался в ширинку, требуя к себе внимания. Было бы неплохо, если бы Баки деловито ему отсосал, как делал раньше, но сегодня, кажется, у них другие планы. Они снова проникли в шумную толпу, рассекли её и подошли к такси. Сердцебиение постепенно возвращалось в норму вместе со стыдом. Стив виновато отвёл взгляд на пейзажи ночного мегаполиса, а Баки насвистывал мелодию, сидя совсем рядом. Стив не заслуживал такого Баки. На его месте любой уже бы сбежал, но Джеймс знал о проблеме и старался по мере возможности помогать. Однако по случаю ему все же приходилось с завидной регулярностью гоняться по клубам и барам, отлавливая своего друга (или же парня? Стив до сих пор не уверен, как им друг друга называть) и вытаскивая его из-под разных пьяных тушек. Казалось, он совершенно не имел ничего против. К лицу нахлынула краска, от чувства вины возбуждение незначительно спало, но все ещё давало о себе знать. Не хотелось думать, что же Баки сделал с его сегодняшним спутником, оставалось только надеяться, что ничего серьезного, и тот остался в целости, без сотрясения мозга. Хотя моральной компенсации на такие случаи страховка не обеспечивает точно. Квартира встретила их пылью и шорохами. Баки яростно целовал опухшие губы Стива, не обращая внимания на чужой вкус. Языком он вылизывал шею и ключицы, посасывал нежную кожу яремной впадинки, заставляя Стива закатывать от нахлынувших ощущений глаза. Пальцы дрожали и не слушались, пока Роджерс пытался расстегнуть ремень на брюках Баки, поэтому он просто с силой сдернул их вместе с боксерами, чуть не порвав. От футболки Барнс избавился сам, по пути в спальню они успели столкнуть торшер и разбить горшок с фикусом, но мутная пелена возбуждения перед глазами не позволяла оторваться от желанного тела. Джеймс, опрокинув на лопатки Стива, по-животному рыкнул и широко лизнул солоноватую кожу над пупком, покусывая. Блондин выгнулся в пояснице и просяще заскулил, подаваясь бедрами навстречу. Тело молило о том, его заполнили, оно хотело поскорее избавиться от тяжелого ощущения внизу живота. Баки вколачивался жестко, быстро, впиваясь зубами в нижнюю губу и сцеловывая громкие стоны. Ладони Стива вплелись в длинные темные пряди, а сам он подмахивал бедрами, пытаясь принять еще глубже. — Тебе недостаточно меня? — выдохнул шепотом Баки, — Ты хочешь больше? — каждая реплика сопровождалась укусом. Баки вобрал в рот мочку уха Роджерса и тут же с причмокивающим звуком выпустил ее, пройдясь по чувствительному хрящу зубами. — Что же ты хочешь, Стиви? — кончик языка мстительно коснулся местечка за ухом. Стив судорожно хватал ртом воздух, когда не был занят поцелуями, дыхания не хватало, чтобы ответить. Из груди вырывались несвязные звуки и слишком громкие в тишине квартиры вздохи. Его буквально втрахивали в постель, с каждым грубым толчком кровать проезжалась по полу, а разорванная простыня была скомкана в пальцах. Перед глазами мелькали звездочки со всего ночного неба, а еще с американского флага впридачу, и Стив вкрикивал каждый раз, когда литые мышцы пресса Баки терлись об член, истекающий предэякулятом. — Т...тебя, блять, Баки! — последний слог потонул в нахлынувшей волне удовольствия, пробившей резкой вспышкой тока все тело. Барнсу хватило еще пары движений, чтобы сорваться следом. — Вот так лучше, сатир. — усмехнулся Баки, смахивая с лица намокшую прядь.

***

На следующий день Стив вершил собой прелестный косплей помидора в самых разных его оттенках: от киновари до ализариново-красного. Поднятый воротник рубашки почти не скрывал ярких засосов, которые как ни странно, не прошли даже через несколько часов, а волосы так и оставались растормошенными, будто Стив только что вылез из постели. Баки довольно лыбился во все тридцать два, как Чеширский кот. Когда Капитан зашел в конференц-зал, Тони присвистнул, Сэм приложил два пальца ко рту, а Наташа дала Баки пять и забрала у Клинта двадцатку. Все собрание Роджерс ерзал на заднице, многострадальчески ощущая как организм после бурной ночи возвращается к своему обыденному ненасытному состоянию. — Все еще не хватает? — с легкой издевкой прошептал рядом сидящий Баки. Он был так близко, что пришлось приложить титанические усилия, чтобы не повернуться. Пальцы впились в обивку кресла, отчего кожа жалобно затрещала. Хотелось сжать что-то в руках, но, к сожалению, все игрушки-антистрессы не выдерживали натиска суперсолдатскогой силы. С горем пополам он отсидел собрание и уже было выдохнул, предвкушая, как после работы отправится домой или, на крайний случай, в очередной клуб. Это утомляло, но жить с постоянным электричеством под кожей и светить недвусмысленным стояком перед коллегами не хотелось. Стив собрал лежащие на столе документы в папку и двинулся к массивным дверям первым, но тут его окликнул Тони: — Хэй, Кэп, а не такой уж и девственник, оказывается. Девчонка постаралась на славу, да? — пожалуй, с бесконечным желанием трахаться соседствовало еще одно бесконечное чувство, неприязнь к шуткам Тони. Если бы в зале было бы тише, можно было бы услышать, как заскрежетали зубы Стива от злости. Так, вдох-выдох. Это Старк. Нет, плохой аргумент, Говард не был таким засранцем. Еще раз мысленно отругав Баки за то, что оставил такие заметные отметки, Стив сам себе напомнил, что ему нельзя палиться. Об этом должен знать только Баки. Хотя, судя по взглядам, Наташа что-то подозревает. Черт бы побрал русских шпионок. — On prosto nenasytniy. — подмигнул Барнс. Ну спасибо, Баки, конспиролог хренов. Что он сказал Стив не понял, но судя по гаденькому выражению лица Наташи, точно что-то непристойное. Пора сматывать удочки, пока выпуклость на брюках не стала заметной. С Баки он разберется потом.

***

Казус случился прямо на миссии. Обыкновенно адреналин от драки глушит все другие мысли, не позволяя завестить от чего бы то ни было, поэтому Стив старался напрашиваться на миссии ЩИТа как можно чаще, но, видимо, сегодня что-то перемкнуло. Надо было просить Баки не надевать такие узкие тактические штаны. Или Старка не делать такой облегающий костюм. Он сейчас сгорит со стыда. — Стив? — он не видел, но чувствовал, что Баки нахмурился, — Все в порядке? Пришлось переключиться с общего голосового канала на приватный и понадеяться, что любопытный Тони не прикажет Пятнице выследить сигнал. — Д-да? — пах начал наливался кровью, грозясь раскрыть всему миру размеры национального достояния. Стив поблагодарил покойного Эрскина и дизайнеров, которые сделали ему маску, но не позаботились о плотности ткани. А еще перед экспериментом надо было внимательнее изучать документы. Там наверняка что-то такое говорилось, может, чего мальчишка из Бруклина просто не смог понять. Роджерс стыдливо прятался за ящиком с оружием и прикрывался щитом, пытаясь игнорировать так некстати проснувшееся возбуждение. — Опять? — огнестрельная очередь практически заглушила голос Баки. Низкий баритон, с хрипотцой. Стив застонал от несправедливости мира. Не ожидал, что цена спасения человечества — это постоянный непроходящий жар и желание ебаться со всем движущимся. И что у Баки, оказывается, голос такой сексуальный. Кажется, он думает не о том. — Давай я у Уилсона джет на нас двоих отберу? — Роджерсу не хватило соображалки ни на что кроме одобрительного мычания, — Сиди, не высовывайся. Остальным скажу, что ранен. Смертельно. — аллилуйя. Баки его спаситель. Во всех смыслах, потому что мимо пролетела еще одна шальная пуля, попавшая промеж глаз подходившему к нему боевику. Осталось дождаться.

***

Жить с постоянным стояком трудно. Еще труднее фильтровать свои мысли от секса. Серьезно, он думает об этом в тысячу раз больше, чем подросток в период пубертата. А еще не думать о заднице Баки. Не думать. Не думать. Не думать. Ладно, его хваленая сила воли не настолько сильна. — Нравится? — вот негодник, смеется еще. — Еще как. — облизнулся Стив в ответ. — Могу переехать к тебе. Будем как кролики. — Как кролики. — А теперь залезь мне не только в сердце, но и в ширинку джинс, нимфоманка.

***

— Слушай, детка, а как ты относишься к экстремальному сексу? Попробуем на миссии? — Мхм. — Я не слышу, Стиви. Объясни мне таким языком, чтобы я понял.

***

— Какова длина национального состояния, Яша? — Наталья, вы русская шпионка. Неужели вас не учили, что такие топорные методы допроса являются просто моветоном? Poltory pyadi, dorogaya.

***

— Любимый, заправь хуй в штаны. — Ммм? — Хуй в штаны заправь, кому говорю. Добрый вечер, Мария! —Баки, я тебя убью. — Нашел кому сказать. Я величайший киллер со времен Второй Мировой. — Перезарядишь мне ствол на перерыве. — Не понял, когда ты успел этого набраться? — Не только Шури тебя многому научила. — Подожди, напомни, сколько вакандской принцессе лет?

***

Клинт торчит Наташе еще одну двадцатку. Сэм требует переехать. Тони ржет и дарит наручники. Баки и Стив, у которого каменный стояк, счастливо целуются в общей гостиной у всех на виду. У нимфомании, бесспорно, есть свои плюсы.