Я одолжу тебе душу

Гэвин любил осень, особенно в Детройте. В ней он находил себя. Постоянная непогода, будь то град, хлёсткий ливень или морось, очень точно отражала его переменчивое настроение. Но сегодня его настрой был близок к тому, чтобы остаться на уровне «без осадков». Хорошие выходные выровняли его состояние до отметки «вполне себе сносно». Первая сигарета за это утро играла роль завтрака, и Рид курил медленно, стараясь растянуть эту «трапезу». Когда он делал последнюю, самую длинную затяжку, в поле зрения появился до боли знакомый силуэт. Он не отводил взгляда от быстро приближающейся фигуры. — Доброе утро, детектив Рид. Вместо ответного приветствия Гэвин освободил лёгкие от густого дыма, выпустив его прямо в лицо Коннора. — Я вижу, сегодня вы в прекрасном настроении, детектив, — андроид улыбнулся, открывая дверь в участок и пропуская коллегу вперёд. Проходя мимо, Гэвин мазнул взглядом по его виску, на котором уже не было диода — и это ещё больше приблизило RK800 к человеку, совсем не отличить. Если, конечно, забыть о том, что такие идеальные лица бывали только у искусственных людей. После революции и подписания мирного соглашения с президентом, девиантные андроиды получили свои права на уровне человека. Помимо существующей конституции для людей, официально вступила в силу и конституция для андроидов, которая защищала их гражданские права. Андроиды, прошедшие девиацию, могли зарегистрировать личный ID и получить мультипаспорт, подтверждающий личность. Помимо этого, они освобождались от ношения опознавательного диода, который обозначал статус робота. Теперь они были рабами только своей воли. Коннор долго не решался снять свой опознавательный знак. Под бурю аплодисментов сотрудников участка, его напарник лично сорвал диод, сказав, что он является личностью и пора ему забыть «Киберлайф». Пора вступить в полноценную, собственную жизнь. Гэвин наблюдал эту сцену со второго этажа, пряча гримасу презрения за кружкой кофе и ругаясь себе под нос. Он ненавидел андроидов, и никогда бы не встал на их сторону. И на это у Гэвина было достаточно причин. Рид жил в гетто, и прекрасно видел, что сделал «Киберлайф» с жителями его района, подобных которому в стране были десятки сотен. Андроиды вытесняли людей с рабочих мест, порождая тем самым всё больше нищеты. В отчаянии люди шли на крайние меры, и совершения преступлений, чтобы хоть как-то прокормить семью, стали чем-то совершенно обычным. Правительство обещало решить проблему, урегулировать конфликты и уравновесить распределение рабочих мест. Но всё это тянулось так долго, будто и не решалось вовсе. Будто все давным-давно закрыли на это глаза. — Утра, — вошедший в столовую Хэнк прервал мысли детектива. — Да ты весь светишься, старик. Всю ночь своего железного парня ублажал? Рид всегда начинал своё приветствие именно так. Поначалу, когда Коннор только пришёл в отдел, Хэнк остро реагировал на эти шпильки. Но быстрее, чем можно было бы предположить, он привык к пошловатым шуткам Гэвина и перестал реагировать на его выпады. И Гэвина несказанно бесило его равнодушие. — Да у тебя самого прям глаза светятся, Рид! Ты сегодня в прекрасном настроении, да? — с весёлой ухмылкой ответил Андерсон. — Вы оба сговорились? Или как ёбаная сладкая парочка, уже и разговариваете одинаково? — он налил в кружку кофе и вышел из столовой, не обратив внимания на то, что Хэнк собирался сказать что-то ещё. Уже на своём месте он уткнулся в документы, безуспешно стараясь абстрагироваться от копошения слева от себя. Оба «голубка» о чём-то шептались и поглядывали на него. Рид пытался успокоиться. Этот день обещал быть «вполне себе сносным», и он держался за эту мысль. Спокойно заполнить набившие оскомину отчёты, и, если не будет вызовов, отправиться домой, открыть банку пива, которая осталась со вчерашней упаковки и посмотреть парочку документальных фильмов. Но эти шепотки слева выводили его из себя всё больше. Гэвину даже показалось, что Хэнк еле сдерживал хохот. И когда смех всё-таки прорвался, то Рид окончательно махнул рукой на показное спокойствие. — Какого хуя вы тут устроили? — он отъехал на кресле немного назад, чтобы увидеть «чёртовых голубков» полностью. Коннор сидел на краю стола, скрестив руки, а старик вальяжно развалился на рабочем кресле и всё ещё улыбался. — Простите, детектив. Мы просто обсуждали ваше хорошее настроение. Это бывает крайне редко, — Коннор растянул губы в улыбке, обнажив ряд ровных зубов. Рид ненароком засмотрелся. — Хочешь его испортить, ёбаный тостер? — он поднялся с места — кресло при этом чуть не опрокинулось назад — и направился к нему. Но Коннор и бровью не повёл, оставшись сидеть в том же положении. Гэвин встал прямо перед Коннором и ткнул его пальцем в грудь. — Ещё раз попытаешься подшутить насчёт меня, мудак, я сдеру с тебя твою силиконовую шкуру! — Звучит как вызов, детектив, — Коннор по-блядски улыбнулся. В улыбке не было ничего пошлого, и Рид знал, что ему это только показалось. И то, что этот андроид чересчур старается вывести его из себя, конечно, тоже. Гэвин очень надеялся, что ему это лишь показалось. — Гэвин Рид! — сзади послышался голос Фаулера. — Ко мне! Гэвин ещё на пару секунд задержался на карих глазах, скользнул взглядом по губам, которые скривила ухмылка. Под хохот двух детективов, он развернулся и зашагал в сторону кабинета Фаулера, напоследок вскинув в воздух руку с оттопыренным средним пальцем. Он надеялся, что однажды ему удастся воплотить в реальность все до единого обещания, брошенные Коннору. В кабинете у капитана всё чисто и стерильно, как в больнице. Гэвину никогда не нравился кабинет Фаулера. Он был пустым, необжитым, словно тот лишь недавно в него въехал. Когда детектив вошёл, капитан уже сидел на своём месте и подписывал бумаги. Заметив посетителя, он указал ему на стул, стоящий напротив стола. Гэвин сразу понял, что разговор будет серьёзным. Ещё тогда, когда только схватился за ручку прозрачной, из толстого стекла, двери и мельком глянул на лицо капитана. Все мимолётные жесты и привычки Фаулера он выучил уже давно, и увиденное не сулило ничего хорошего. Но если ему предлагали присесть в кабинете начальника, это означало одно: дело — полнейшая дрянь. Наблюдая за тем, как Джеффри скрёб ручкой по бумаге, Рид пытался вспомнить все свои косяки, а их было не мало. По большей части они касались мерзких андроидов, которых он щемил при любой возможности. На допросах, при взятии показаний — не скупился на «комплименты», при задержании — подстреливал даже не сопротивляющихся. Весьма длинный «послужной» список. — Рид… Перейду сразу к делу, — Фаулер отложил ручку и откинулся на спинку кресла. Тон его был серьёзным. Гэвин слегка запаниковал, гадая — его сейчас лишат премии или приплюсуют ещё один штраф? — Как скажете, капитан, — он выпрямился в струну, ожидая выговора. — Ты единственный в департаменте без напарника. Гэвина словно обухом по голове стукнуло. Он ссутулился, приготовившись защищаться. — Капитан, вы же знаете, что он мне не нужен, — твёрдо проговорил Рид. — У меня нет ни одного висяка. Да, бывает отчёты задерживаю, но я их сдаю! Прямо сейчас этим и занимался, пока меня не прервал этот… гомик, — он ткнул пальцем себе за спину, от всей души надеясь, что Коннор это увидел и воспринял на свой счёт. Фаулер перевёл хмурый взгляд с его лица в указанном направлении. Рид знал, что из кабинета всё просторное помещение участка просматривалось как на ладони. Казалось, он даже спиной чувствовал, что к происходящему здесь были прикованы взгляды всех сидящих снаружи. — Я вижу, твоя любовь к нему только крепнет, — поддел его Фаулер. На этот раз настроение Гэвина окончательно полетело вниз. Детектив еле удержался от того, чтобы посоветовать начальнику наведаться в чудный городок «Пошёл-На-Хер». — С сегодняшнего дня у тебя будет напарник. — Нет! — Гэвин вскочил с места, сжав руки в кулаки. — Вижу, ты уже в предвкушении, — капитан подавил ухмылку. — Но это не обсуждается. — Мы с вами договаривались ещё тогда, когда… — он удержался от воспоминаний о бывшем напарнике. — Вы дали добро! — Я помню, Гэвин, — Фаулер склонил голову, едва приметно покачав ею. — Но на меня давят сверху, хотят ввести в штаб нового детектива. Я не могу отказать, ты же знаешь, как это работает. — Я не согласен! — рявкнул Гэвин, не в силах больше сдерживать недовольство. — Тогда пиши заявление об отставке. Ты уже дослужился до пенсии. Можешь уйти на заслуженный отдых. Капитан ударил по больному. Он знал, что работа для Рида — это вся его жизнь. Единственное, что держало его на плаву в море серой скучной повседневности. Детектив громко задышал, но тут же взял себя в руки. Ему понадобились секунды, что расставить все «за» и «против». — Это кто-то из нашего отдела? Или из другого штата? Откуда вообще взялся этот человек? На долю секунды сердце Гэвина замерло. Нечто едва приметное, почти неуловимое промелькнуло во взгляде начальника при слове «человек». И Риду не требовался ответ Фаулера, он и так всё понял. — Нет! Вы не можете! — он шагнул к столу и вцепился в его край, будто этот жест мог убедить капитана передумать. — Я не буду работать с грёбаным андроидом! Кого угодно, но только не железного ублюдка! Гэвин резко подался вперёд, и его ладони проскользили по столешнице, подмяв под себя кое-какие документы. Фаулер опустил недовольный взгляд, и Рид, убрав со стола капитана руки, сделал шаг назад. — «Киберлайф» прислал недевиантную версию. Им нужна статистика, — Фаулер отодвинул примятые бумаги на край стола и, не стесняясь подчиненного, достал пачку сигарет. — Они хотят сравнить Коннора-девианта с недевиантной моделью. Гэвин вдруг понял — то ли по тону, то ли по какому-то жесту — что капитану эта новость тоже не понравилась. Но, как настоящий профессионал, он держал себя в руках, позволив себе спустить пар лишь при помощи сигареты. Покосившись на переполненную пепельницу, Рид решил, что спор ни к чему не приведёт. — Пиздец… — Ещё раз выразишься при мне, я тебя оштрафую! — капитан нетерпеливым жестом стряхнул пепел. Рид проследил за оранжевым угольком сигареты. Ему тоже страшно захотелось закурить. — Приступаешь сегодня. Вернее, приступаете. — Я не обещаю, что его не подстрелят, а я — не буду в этом участвовать, — огрызнулся Рид. — И платить за его ремонт будешь сам, — Фаулер слегка подался вперёд и не глядя потушил сигарету. — Ты можешь позволить себе влезть в долги? Нет? Вот именно! Так что береги его задницу как свою, или даже больше. — При всем уважении, — подчёркнуто вежливым тоном сказал Рид, — но вы знаете, как я к ним отношусь! Эти ублюдки вообще не должны существовать! По-моему, сэр, нам хватает и этого мерзотного Коннора! Гэвин бы продолжил свою речь, посвященную андроидам, но замолчал. Он заметил, что капитан смотрел сквозь него. Гэвину не нужно было объяснять. Он уже знал, кто стоял за стеклянной дверью. Он повернулся, и внутри что-то оборвалось. Гортанный смех вырвался неожиданно, быстро набирая обороты. Гэвин смеялся уже до хрипа, глядя на того, кто только что вошёл в кабинет. Прямо перед ним остановилась вылизанная копия Коннора. Но этот был выше и массивнее, с ещё более уёбистой прической. Почти один в один, если не особо приглядываться. Гэвин чувствовал, что от смеха у него на глазах навернулись слёзы. Чувствовал, как до боли сокращался пресс, но он не мог остановиться. Ему было дико. Дико от того, что из всех андроидов к нему приставили того, чьё лицо он ненавидел больше всего. — Фаулер, серьёзно? — отдуваясь от хохота, он развернулся к капитану. — Долбанная копия этого педрилы? Капитан пропустил мимо ушей слова, брошенные его подчинённым в истерике. — Это новая модель, RK900. Улучшенная. Теперь он — твой напарник. Имя сам ему придумай. Если, конечно, хочешь. А Гэвин уже придумал. С ходу. — Ублюдок! — выплюнул он. — Рид! — рявкнул Фаулер. Тут же состроив приветственно-доброжелательную гримасу, он поднялся с места, обошёл свой стол и, подойдя к андроиду, протянул ему руку. — Добро пожаловать. RK900 обхватил ладонь капитана, приветствуя его. — Готов служить. От этого голоса Рид подавился застрявшим в глотке смехом. Глубокий и ровный — он совершенно точно не как Коннор. Совершенно точно и другое: это чудовище намного хуже. — Ты уже получил дело? — спросил Фаулер, поймав взгляд Рида. — Нет, — рявкнул он. — Да, — вставил андроид. Они смотрели друг на друга. Гэвин ненавидел его, и андроид это знал. Он уверен, что он знал. — Видишь, Рид, твой напарник уже получил новый вызов. Советую вам побыстрее сработаться. А теперь — вон! Рид вышел из кабинета первым, нарочно задев андроида плечом. И ещё больше разозлился на себя — ведь тот ни черта не почувствовал. Даже с места не сдвинулся. Лишь он сам ощутил, насколько твёрдым был торс у RK. На выходе из участка Рид проигнорировал взгляды коллег, когда он, с новым напарником, направлялся к машине. — Ты слышал всё, что я о тебе сказал? — детектив решил подчеркнуть своё отношение (и даже повторить сказанное в кабинете Фаулера), если чёртов кусок железа не слышал его излияний. — Всё. До последней буквы. Гэвин ощутил прилив какого-то совершенно неприличного удовлетворения. И, будто уже сказанного было мало, добавил: — Я желаю тебе смерти в бетоне, — с нескрываемым удовольствием проговорил он, будто утрамбовал гору дерьма, которую только что свалил на плечи андроида. Рид достал сигарету и закурил. Этот день точно не закончится на одной банке пива.