История первобытного Ужаса

      Анни медленно приходила в себя. Перед глазами всё плыло, а лицо и шея болели адской болью. Девушка еле-еле перевернулась на бок, так как её тело было невероятно слабым, как будто из него выпили жизнь. Подавив тошноту, она потрогала свое лицо и была ничуть не удивлена разбитой в кровь губе и ссадинам возле глаз. После провела рукой по шее, несильно прощупывая её. И тут в девушку закрались сомнения. Она точно помнила тот укус смерти и думала, что это ее облегчение, но, видимо, смерть решила с ней поиграть. Девушка только и желала умереть, и все думала, почему посланник ее не добил. Она решила, что, если им еще хоть раз повезет встретиться, она попросит убить и умертвить её как можно скорее.       Девушка с горем пополам села на пятую точку, слабость ещё не до конца покинула ее тело, а зрение всё не приходило в норму. По лучу солнца, что попадал на её ослабленное тело и больно обжигал ногу, Анни поняла, что сейчас день. Девушка постаралась отодвинуться назад к стене, дабы солнечный свет не приносил ей боли, но тут же услышала до боли знакомый звук, открывающийся двери сарая и твердую поступь отца, что приближалась к ней. — Очнулась, соня? — твердо произнес он. — Да, отец… — еле выговорила она своими сухими губами. — Это хорошо. Вот, лови! — бросил он в нее одежду. — Зачем, отец? — только успела договорить девушка, как ее отец дал смачную затрещину дочери по лицу. — Я разрешал тебе что-то спрашивать?! Одевайся, сегодня брат возьмет тебя на работу в поле! Или ты хочешь сгнить тут? — его голос был угрожающим и строгим. Девушка помахала головой, отвечая тем самым, что не хочет тут прозябать свою оставшуюся жизнь, и трясущимися руками начала медленно одеваться. Отец девушки тем временем стоял и смотрел на то, как дочь собирается, все время ее подгоняя. — Знаешь, Анни, мы хотели получить дар Божий, а в итоге получили тебя! Нашу ношу и проклятие, ты исчадие ада, из-за которого гибнет урожай и скот. Ты ничтожество, и человеком тебя назвать трудно, ты вышла из утробы моей любимой супруги, но ты не мой ребенок! Мое семя не могло породить такое уродливо страшилище как ты! — говорил он, пока девушка медленно, дрожа, надевала на себя принесенную им одежду. — Отец, почему же вы просто не избавили меня от мучений, когда я только появилась на свет? Почему мучаете сейчас? Видь люди говорят, что все могут измениться, просто надо дать шанс. Вы мне такого шанса не даете… — договорила шепотом девушка и получила еще несколько ударов по лицу, отчего не удержалась и упала лицом в сено. — Убивать тебя? Брать грех на душу?! Нет, спасибо, сама сдохнешь.… Измениться? Давай, меняй всё, пусть появится богатый урожай, прольет живительный дождь, скот будет упитанный и не дорогой! Меняй, ведь до твоего появления всё именно так и было, и мы процветали! Знаешь, каждая твой ночной выгул немного, но исправляет положение дел. Всё же, в отличии от твоей матери, я думаю, что, когда ты сдохнешь, мы будем процветать.… Сейчас же встала!!! — приказал он.       Девушка встала, немного шатаясь из стороны в сторону. Натянула на себя черную кофту с длинным рукавом и узким горлышком, чтобы ни единый миллиметр ее кожи не был виден. Надела джинсы по пояс и кеды. Кое-как собрала волосы в пучок и завязала их в конский хвост резинкой, которую нашла в кармане надетых джин-с. Девушка хорошо знала эту одежду, так как около года назад, если не больше, ей уже давали её. В этот раз, на удивление, эта одежда была стираной, от нее даже пахло еле уловимым запахом хозяйственного мыла.       Затем к ней подошел отец и надел на ее лицо маску, что скрывала губы и часть носа. Маска была по типу респираторной и завязывалась узлом на шее. Анни не любила её, так как через нее было сложно дышать, но перечить не стала. После отец неуклюже надел на голову Анни капюшон этой кофты и взял ее за руку, направившись на улицу. Её шатало как пьяную, но увидев яркий свет, девушка в мгновение пришла в себя и наклонила голову, при этом немного закрыв глаза, чтобы не ослепнуть от яркого весеннего солнца. Немного привыкнув к свету, она открыла глаза и увидела перед собой брата, его друга и, по всей видимости, девушку друга. Анни снова опустила голову, стараясь смотреть в ноги. — Эта та самая мисс «беру в ротик без отказа»? — ехидно спросила девушка. — Хе-хе, именно ее ротик неплохо продается… — ответил отец. — Да сдайте ее уже в шведский публичный, будете получать неплохой доход, — сказал усмешливо парень. — Сдали бы, но мать будет переживать, поэтому только так пока, может, со временем и сдадим, — подкуривая сигарету, ответил брат. — Тем более, ее девственность стоит неплохих денег, и пока наши соседи на нее не накопили, — ответил отец. — Да пока бабки народ соберет, она свой товарный вид потеряет, — подметила девушка.       Кто-то еще что-то хотел сказать, как над этой компанией промелькнула, тень и все обратили свои взоры в небо, но ничего не увидели. И лишь Анни поняла, что это та самая тень смерти, что на них надвигается. Погрузившись в свои мысли о вчерашнем госте, о котором не сказала ничего отцу и родным, практически не слушала, о чем говорят люди вокруг нее. И лишь когда увидела, что ребята пошли в желтое кукурузное поле, поплелась за ними, стараясь не отставать. — Не хреновые стервятники у вас на ферме летают, — усмехнулся парень, идя по дорожке к чучелам на поле. — Именно, чтобы воронов и стервятников отпугивать, мы и ставим пугала, — ответил брат Анни. — Та, у нас тут с собой такое страшилище альбиноскою, что всех распугает один ее вид, во всем черном, джинсы бы ей еще черные, и вообще маньячка готова, — смеясь, проговорила девушка.       Анни, погрузившись в свои мысли и не слушая всё это, случайно врезалась в спину брата, но тут же исправилась и отошла на шаг назад. Они все стояли на небольшой вытоптанной полянке, где было три чучела на распорках, похожих на огромные кресты. Девушка подняла взгляд на них.       Одно чучело было с тыквенной головой и в каких-то лохмотьях, привязанное к этому кресту. Второе же висело наполовину, как бы исполняя реверанс, видимо, оторвалось от порыва ветра, а вот третье, что было в центре, отличалось от всех остальных и просто внушало ужас.       Чучело со склоненной головой, на нём была шляпа типа ковбойской. Из-за шляпы невозможно было разглядеть его лица. Также на чучеле был одет плащ серого цвета, который тоже был порван как будто огромными когтями какого-нибудь орла. Под плащом виднелся красный свитер, немного изорванный, хоть его вид и был лучше верхней одежде. Благодаря этому тела чучела не видно, ну, точнее того, чем оно набито. Больше всего всех повергли в неописуемый ужас ноги этого чучела: это были черно-серые когтистые лапы зверя.       Чучело стояло неподвижно и вокруг воцарилась мертвая тишина, которую разрушил «Бууу» эффект от брата Анни. Девушка никак не среагировала на издевки брата. Ведь он постоянно пугал так друзей и отца на поле, но вот в чучеле было что-то такое, что девушке показалось знакомым, и она боялась самой лишь догадки о том, что это та самая смерть, что приходила вчера к ней в ее темный и грешный сарай. Девушка, сглотнув комок в горле, снова опустила глаза в пол и так и стояла. — Что, испугались, трусишки? — хохоча, сказал брат Анни. — Да пошел ты в задницу, идиот! У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди, — боязливо ответил парень. — По-моему, офигенное чучело! Страшное и немного сексуальное, — проворковала девушка. — Ну у тебя и вкусы, фууу! На самом деле, его, наверное, отец поставил. Ну что, тут и расположимся? — смеясь, спросил брат. — Да, почему нет, хорошая полянка. Я как раз позагораю, кто намажет мне спинку кремом? — раскладывая покрывало, спросила девушка. — Сначала я помажу! — ответил парень. — А я как вотру! — воскликнул брат. Анни в руки прилетели старые шмотки и приказ брата последовал незамедлительно: — Что встала? Набивай шмотки сеном и вешай чучела, и закрепить не забудь хорошенько! — рявкнул он. — Да, я поняла… — тихо, почти неслышно сказала Анни.       Девушка набивала чучела уже час, потом бережно и надежно крепила тыквы им вместо головы. И только дважды она посмотрела на резвящихся парней и девушку, что то и дело соблазняла парней и те уже играли в бутылочку. Один раз она даже взглянула на тень смерти. Именно так она прозвала это чучело и с каждой минутой думала о том, кто она такая, чтобы давать прозвища кому-то.       Ее мысли снова прервались, когда она в очередной раз полезла по лестнице, неся с собой чучело на крест, чтобы его зафиксировать. Просто этот крест был, левее от тени смерти, и девушка невольно повернула на него голову, посмотрев под шляпу.       Анни увидела лицо абсолютно черного цвета и зубы, до боли знакомые ее шее. Существо улыбалось, хоть и глаза его были закрыты, девушка отчетливо разглядела их. Белые острые зубы, и тут ее шея заныла, как бы вспоминая укус смерти, но девушка, отвернувшись, продолжила работу, закрепляя проволокой тела чучел на их местах. Анни было невероятно жарко и катастрофически не хватало воздуха от этой маски, но девушка боялась ее снять, так как знала, что за это последует наказание.       Когда она вешала чучело вдалеке, ей показалось, что в кромке леса виделась старая ржавая машина зеленого цвета, которая, видимо, стояла там давно. Пару раз чуть не упав, Анни слезла вниз хоть на минутку передохнуть, а перед ней уже стоял недовольный брат, теребя в руке конец хлыста. — Что остановилась? Еще пять чучел, кто их развешивать будет? Я?! — злобно проговорил он. — Нет, сейчас… Я-я все сделаю… — тихо прошипела Анни. — Слушай! А пусть эта чушка развлечет нас, посмотрим, как она умеет ласкать чучело? — игриво сказала девушка. — Хм… А это интересно, — ответил брат. Девушка поднялась и с оголенной грудью прошлась перед чучелами, показав пальцем как раз на то посередине, что вселяло ужас, когда все пришли. — Вот это! Что, слабо, альбиноска шмара? — хихикая, сказала она. — Что стоишь, лестницу в руки и пошла! — строго приказал брат.       Анни взяла лестницу и поставила ее позади тени смерти. Девушку чуть дернуло, но она залезла за спину этому чучелу и стала на уровне его плеч. Тут та девушка разглядела когтистые руки, что держались за поручни и хорошо вдавливали их, да так, что под его руками трещала эта доска. Также она увидела отростки на его спине, что были ничем иным, как крыльями, но их хорошо скрывал плащ существа. Он по-прежнему был неподвижен, даже когда девушка стала позади него на маленькую дощечку, без уверенности, что та ее выдержит.       Касаться его Анни искренне боялась, так как кто она такая, чтобы прикасаться к самой смерти. Но тут ее спину пронзила резкая боль от удара хлыста, что попал по ее спине наискось и зацепил перекладину, на которой лежала рука Крипера, оставив царапину на дереве. Девушка же, не удержавшись, чуть не полетела вниз. Но ее руки плотно не пробивая кожу в районе кисти, схватили когти этих крыльев и прижали их к плечам Крипера, так девушка и повисла на нем, лишь спустя минуту открыв глаза, в которых появилась чуть заметная одна слезинка, что показывала такую же резкую боль. — Что повисла? Давай показывай, на что способна, овца тупая! И не повреди чучело! — крикнул брат.       Анни, собравшись с силами, все-таки наступила на маленькую перекладину и стала ровно. Но руки девушки эти наросты на крыльях не отпускали, а напротив — держали мертвой хваткой. Она немного отдышалась после удара хлыстом, спина просто разрывалась от боли. И тихо, почти на ухо Криперу, прошептала: — П-простите, но… мне нужно это сделать… и-иначе могут попасть в следующий раз по вам… П-простите… — девушка склонила голову после своих слов.       Последовало еще три удара хлыстом, но она своим телом прикрыла тело Крипера, чтобы по нему не попали и встав на жердочку уже без сил, заметила, что крылья существа отпустили ее руки и теперь уже она сама держалась за него. — П-простите…       Девушка, встав более-менее устойчиво и смотря через плечо Крипера на своих мучителей, начала нежно гладить его плечи и шею, потом ее руки спустились, на бока и как бы обнимая его, она поглаживала его по майке в районе живота и торса. Анни прекрасно ощущала, что у него бьется сердце и еле различимо улавливала его дыхание. Девушка боялась, что причинит ему боль или неудобства своими прикосновениями, но делать было нечего, и она продолжала свои поглаживания.       Вскользь глянув на его правую руку, она заметила в двух пальцах блестящий сюрикен, который он как бы держал наготове. Анни посмотрела вниз, на толпу ребят, те уже развлекались друг с другом, посматривая на Анни и чучело, которое она ублажает. Грудь девушки ублажал своими губами ее брат, а она держала его за волосы как собаку. Второй же парень страстно целовал девушку в губы.       Крипер был просто в шоке от происходящего. — Вот это да! Как они ее выдрессировали, это просто сказка. Вот только меня беспокоит то, что они не испугались, когда я схватил ее крыльями и вообще, какого беса я это сделал?! Если бы она расшиблась, упав с такой высоты было бы обидно, наверное, поэтому. Еще бесил тот факт, что эти трое всего лишь ленивые задницы, что не могут чучела поставить, а скидывают все на девчонку. Вот ее прикосновения будоражили все мое существо. Мне не хотелось, чтобы она прекращала эти действия и продолжала это все бесконечно долго, хоть всю вечность.       Прикосновения ее горячих рук прекрасны. Вот только руки у нее немного тряслись и это настораживало. Похоже, у девочки совсем иссякли силы после работы, и удары хлыста ее тоже изрядно измотали. Хм… также заметил, что эта Анни, так они ее называют, пыталась закрыть меня от ударов хлыста, хоть мне эти удары только бы пощекотали крылья. Зачем она меня закрыла? Боится за меня, но почему? В ее голосе при ее словах чувствовался неподдельный страх, но я не понял: за себя или за меня? Много вопросов и мало ответов, но если эта собака еще раз замахнется на Анни хлыстом — получит сюрикеном в глаз! Точно знал я. Да и потом, все хорошее или плохое заканчивается и надо бы поговорить с этой девочкой. (Уж больно интересно кто она такая.)       Только я закончил свою мысль, как Анни меня отпустила и, выдохнув как последний раз, сорвалась. Я услышал глухой звук падения тела на землю. Хотел повернуться, но это бы нарушило мою маскировку. Хотя, не спорю, мое существо требовало продолжение этой ласки. Я прислушался и различил бешеное сердцебиение позади себя и частое дыхание девушки, по всем признакам она задыхалась. Тут от своих отвратительных утех оторвался ее, видимо, брат, хотя этот уродливый кусок дерма ни разу не был похож на Анни, обошел меня и, похоже, подошел к девушке. — Чего разлеглась? Вставай, поднимайся и продолжай! — крикнул он на девушку. — Прости… не… не… чем дышать… — на выдохе проговорила Анни. — Дышать? Роскошь для тебя, не находишь?! — рявкнул он и сорвал с девушки маску, и та с горем пополам попыталась выровнять дыхание, свернувшись калачиком.       Крипер подумал, что сейчас самое время, пока эти двое увлечены друг другом, а Анни и ее брат не видят. Он оторвал руку и швырнул сюрикен в сторону и как бы силой мысли заставил вылететь нож из ножен на поясе.       Кровавый результат не заставил себя долго ждать. Сюрикен прилетел парню между ног, но тут Крипер промазал и ему в бедро, а вот нож прилетел в цель — девушке в плечо, и проткнул его насквозь. Крипер же опять застыл на месте, как чучело, тем самым показывая, что это не он. Сам того не осознавая, он подставил Анни.       Тут же раздались крики боли и парад мата стоял такой силы, что даже у Крипера уши в трубочку сворачивались. Брат поспешил на помощь своим друзьям, пока Анни приходила в себя. Брату Анни удалось вытащить сюрикен и быстро перевязать рану тряпкой, чтобы не было кровопотери, а вот нож из плеча девушки достать не удалось из-за зазубрин на лезвии. Она, к слову, как не чувствовала боли, а все твердила: — Боже, моя сиська! Кто же теперь будет ласкать дырявую сиську?! — была в истерике она. — Да заткнись, дура, сиськи твои целые, а вот плечо! Блять, нужно срочно в дом! — рявкнул брат Анни. — Эта шмара нас поубивать решила?! — вставая и ковыляя к Анни, кричал парень.       Анни так и лежала на боку, ловя кислород ртом. Ее шея полыхала огнём, и она не знала, почему и что происходит. Девушка тут же получила с ноги по животу, и боль усилилась, но продохнуть она всё-таки смогла. Удары сыпались, градом и сейчас она уже лежала на спине, тщетно закрывая руками лицо. Парень сидел на ней и перекрывал доступ кислорода, постоянно избивая ее кулаками. Когда у Анни просто не осталась сил сопротивляться, она убрала руки и уже серьезно получала по лицу, выхаркивая кровь и еле дыша.       За пару ударов парень сломал ей нос и выбил пару-тройку зубов, а после содрал, с нее капюшон и девушка взглянула на солнце, и оно тут же ослепило ее. Анни, хрипя, теряла сознание, ну, по крайней мере, ей так казалось. Как-то отдаленно от себя она слышала, что брат убрал от нее этого парня. И тишина. А потом снова гул в ушах и чьи-то шаги, но очень тихие. Затем к девушке что-то приблизилось, но она понимала, что глаза ее открыты, а перед ними тьма. Выхаркивая кровь, Анни закрыла глаза, от боли девушка боялась даже дышать, не то что шевелиться. И тут она услышала рёв такой силы, что её заложило уши, и со страху окончательно потеряла сознания.       Крипер не мог наблюдать избиение Анни. Хоть оно происходило у него за спиной, но он каждым сантиметром тела чувствовал ее боль. Это его невероятно сильно злило, приводя в ледяную ярость. Еще эта сука орала про свою грудь, чем раздражала Крипера еще больше. Потом он увидел парня, чьи руки были в крови, его оттащил от Анни, видно, второй парень.       Как только эти 3-е раненых собак покинули поле, Крипер спрыгнул, с места разминая лапы, пошел к Анни. Подойдя, он увидел, что девушка попросту слепнет и присел к ней, принюхиваясь. Она вновь от харкнула кровь, а Крипер тут же поймал эту каплю, крови и его ярость просто переломила разум. Он облокотился на руки и заревел как дикий зверь, в порыве злобы поднял голову. Его крылья распахнулись, став кроваво-красного цвета. Крипер заметил, что девушка потеряла, сознание и крылом осторожно перевернул ее на бок, после чего подпрыгнул, как кот, вверх и взлетел, набирая скорость в полете.       Анни тем временем то приходила в себя, то проваливалась вновь в небытие тьмы в голове. Слышала откуда-то звуки: крики, выстрелы, рычание. И тут она почувствовала резкую боль в боку и голос своего отца. — Ты должна сдохнуть! — злобно и запыхавшись, сказал он. — Па… папа, — еле выговорила девушка.       В следующую секунду был слышен свист колес, глухой удар и как что-то отлетело, приземлившись неподалеку. Спустя минуту рук девушки коснулось что-то холодное и тонкое, осторожно поднимая ее с теплой земли и перекладывая на мягкую кожаную поверхность. Потом уже Анни услышала звук захлопывающейся двери. А дальше лишь полная тишина.       Отец Анни был жив даже после того, как откуда не возьмись в поле появилась машина и снесла его. Он наблюдал странную картину, как его дочь лежала на земле после его точного удара ей в бок металлическим прутом (арматурой) и после того, как его сбила машина. Она стала прямо пассажирской дверью к девушке и тут же распахнулась, из машины к его дочери потянулись какие-то металлические пластины. Они осторожно схватили ее за руки и талию и подняли, посадив в машину, после чего дверь захлопнулась, и автомобиль достаточно быстро начал сдавать назад. Отец Анни от полученной травмы, скорее всего поломанных ребер, потерял сознание.       У Крипера дела обстояли попродуктивнее: он догнал эту троицу и взмахнув один раз рукой, снес голову с плеч парню этой проститутки. Она осталась у него в руке, ею же на развороте он сбил с ног брата Анни, как орехом, упавшим с высокого дерева. Голова сшибла парня с ног, но тут девушка в которой торчал нож Крипера, рванула к дому, как будто только что выпила энергетика и звала на помощь какую-то Милену.       И та не заставила себя долго ждать. Женщина, вылетев как черт из табакерки, с двустволкой наперевес начала читать молитву и стрелять в Крипера. И умудрилась-таки попасть в крыло и предплечье, отчего Джиперса унесло в соседние кусты. Крипер проследил, что эта женщина быстро отвела, эту проткнутую шлюху в дом и услышал, как перезаряжается оружие и повороты ключа в доме. Джиперс хотел подняться и разнести и дом вместе с оставшимися там людьми, но ранение было необычным, в нем чувствовалась соль и святая вода с каким-то маслом, что жгла, шкуру Криперу и он предпочел в этот раз отступить.       Он отошёл к своей машине, что бережно подобрала своего хозяина и открыла ему дверь. Ярость Крипера сошла на нет, когда он увидел в машине еле дышащую Анни. Дал команду машине, и та направилась в убежище Крипера, а он сам, будучи бывшим врачом, взял Анни и пошел в кузов машины, чтобы обработать ее раны. Машина добралась до заброшенного завода достаточно быстро. Крипер вышел из кузова машины с истекающей кровью девушкой на руках и шустро понес ее вовнутрь, там-то ему его старая знакомая поможет вылечить или хотя бы немного продлить жизнь девушке. Потом он сможет продолжить охоту, и первыми жертвами в этой охоте будут те две сучки