Почти как молитва

"Скажи это нежно, и это почти как молитва"* © Лин-Мануэль Миранда, "Almost like praying"** Честно говоря, это был несчастный день и Дин Винчестер был готов швырнуть остаток своего чизбургера в глупую голову брата – как идеально прожаренные двойные котлеты, так и свежий сыр из местного супермаркета. (Конечно, чизбургер будет выброшен на ветер, но засчитывается сама мысль, верно?) — Сэм, Бога ради, оставь это в покое! – раздражался Дин уже в третий раз за последнее время, откидываясь на спинку стула и задерживая взгляд на огромных деревянных балках, которые украшали и служили опорой потолка бункера. Сэм сжал губы, просверливая Дина взглядом, и попытался открыть рот, будто хотел что-то сказать, но слова застряли где-то между его мыслями и реальностью. — Дин, нам нужно поговорить; нам нужен план "игры". — Нам не о чем говорить, – усмехнулся Дин, оттолкнувшись от спинки стула, откусывая кусок от того, что осталось от бургера; он надеялся, что игнорируя тему разговора, она исчезнет сама по себе, — У нас уже был этот разговор, и мой ответ нет. Сэм бросил на него суровый взгляд, возвращаясь к книге и переворачивая страницу, слабый шелест мягкой бумаги эхом разносился по пустому залу. — Ты, наш лучший вариант, Дин, и, насколько мы знаем, он мог бы быть здесь несколько часов назад... – Сэм сомкнул губы так, что они образовали прямую линию, его выражение лица "Я замучался разбираться с дерьмом в жизни Дина" полностью соответствовало апатии в его голосе, — Но из-за твоего эго у нас нет возможности связаться с ним. Дин закатил глаза, хватая свою тарелку и, по привычке, забирая тарелку Сэма, несмотря на разногласие между ними. — Кас придет, когда сам этого захочет, – голос Дина звучал твердо, будто он пытался убедить Сэма, а не себя, в том, что Ангел не выходил на связь по своей воле. — Я тебе уже говорил, нужно было уехать вчера и самим расхлебывать эту кашу. Прошли недели с того, как Кас отправился на небеса в попытке убедить своих братьев стать союзниками против новой угрозы Амары. Последний раз, когда они видели растущую девочку, ей было около двенадцати лет, и она высасывала души из людей, будто это был иностранный деликатес. И, конечно же, Небеса – вот, где душ не сосчитать, поэтому братья пришли к заключению, что Амара не будет колебаться прежде, чем уничтожить ангелов. Но на кону была не только безопасность планеты, но и души, каким-то образом сумевшие спастись от Завесы, они медленно угасали в изолированных уголках рая, не подозревая, что скоро столкнутся с непреодолимой опасностью в облике подростка. Дин опустил их тарелки в раковину, из крана полилась вода, очищая пятна приправы с керамики; он надеялся, что вода очистит и его разум. Если повезет, он мог бы смыть все мысли вниз по водосточной трубе, как и любые другие отходы, но когда Дин мог позволить себе такой перерыв? К несчастью, он лишь отсрочил неизбежное, и за этим последовало сладкое звучание имени Ангела на его губах. — Кас, – едва он произнес, вытирая тарелки тряпкой и мотая головой в попытке собраться с мыслями, его сердце забилось сильнее против его воли. Сэм настоял, чтобы он помолился Кастиэлю, может так он вернется в бункер. Братья нашли зацепки относительно местоположения Амары, которая затаилась где-то в штате Мэн — это выяснилось благодаря любезности Ровены, которая наложила отслеживающее заклинание на Кроули, который тоже по совпадению не пытался помешать. Что можно сказать? У Короля Ада есть проблемы с мамочкой, да и Ровена не питала особой любви к сыну; только дурак не играл бы за обе команды. Дин сделал глубокий вздох, выключил свет на кухне и направился в свою комнату, петляя по коридорам бункера, намеренно избегая Сэма. Глубокая связь. Так Кас называл это много лет назад — запутанные отношения между Дином и Касом, которые, казалось, постоянно развивались и менялись. По крайней мере, Дин так считал. Его симпатия к Ангелу неуклонно росла и, казалось, превращалась во что-то неконтролируемое с каждым прикосновением, которое удавалось получить от него. Очень сложно было справляться со случайными взглядами, но он мог перечислить каждое легкое нажатие пальцев Каса на лбу, моменты, когда благодать переливалась по венам во время исцеления; это было удивительное ощущение спокойствия. Ощущение. Нет. Прикосновение, вот в чем Дин так отчаянно нуждался. Он мотнул головой, ощущая, как чувства разочарования и сожаления о его слабости и желании устраивались в душе. Он был большим мальчиком — взрослым мужчиной! Он должен быть способен контролировать свои эмоции, и, черт возьми, если он влюблен в кого-то, то должен быть в состоянии признаться в этом без стыда. Тогда почему это было так...трудно? Он приоткрыл дверь в свою комнату, холод металла дверной ручки неприятно ощущался на руке, он расстегнул ботинки и сел на край кровати, запуская пальцы в волосы. Видите ли, проблема его влечения была в том, что Кас не был тем человеком, которого Дин мог соблазнить в первом попавшемся баре, и просто улизнуть на восходе солнца; Кас это совсем другой разговор. Он был частью жизни охотника, и тот, кого выбрало его сердце, должен остаться рядом достаточно долго для того, чтобы чувства утихли сами по себе. Либо так, либо Дин был уверен, что эти прекрасные лазурные глаза просто уничтожат его одним взглядом. С болью в сердце он знал, что должен молиться, в конце концов. У них с Сэмом скоро закончатся варианты, и Амара покинет Мэн, все вернется на круги своя, шансов не останется. Сейчас или никогда. Когда он молился Касу, всегда был шанс, что Ангел прочтет его мысли, его эмоции через мольбу, которую он посылал. И, конечно, это означало неизбежное — Кас заметит, что Дин что-то скрывает, а именно — безответное стремление прижаться губами к Ангелу и и провести рукой по его темным, неопрятным волосам, вызывая всевозможные звуки желания из этого соблазнительного рта. Но молиться должен был он, потому что Кас не ответил бы Сэму, который уже прочитал чуть ли не тысячу молитв за неделю без успеха, Ангел молчал. Чувствуя, как учащается сердцебиение, Дин закрыл глаза, слегка склоняя голову и опираясь локтями на колени. Нет, он не сложит руки в молитвенном жесте, не в таком он отчаянии. — Кас, – его голос сорвался против его воли, все из-за стресса. Легкий румянец показался на щеках из-за смущения, он покачал головой и попробовал снова, убеждая себя взять контроль над эмоциями. — Кас, спускай свою пернатую задницу сюда. Он ждал, подглядывая одним глазом. Но комната оставалась совершенно пустой. Он резко выдохнул, на этот раз решив привлечь внимание Ангела. Набрав воздух в легкие, он открыл глаза и встал на ноги, вытянув руки в стороны. — Кастиэль! – позвал Дин, желая, чтобы это странное ощущение, покалывающее шею, вызванное произнесением его полного имени, исчезло. Атмосфера тишины и ожидания все еще наполняла комнату. Но, если бы Дин задержал дыхание, он был бы практически уверен, что почувствовал что-то позади него. — Кас, ну давай же, – выдохнул он, — Сэм и я, нам нужна помощь с Амарой. Ничего. — Ты нам нужен. Тишина. — Ты нужен...мне. И тут же, звук крыльев, разрезающих воздух позади него, донес ветер сквозь каменные стены и наполнил комнату. Не было необходимости оборачиваться, Дин знал, что молитва сработала, да и Кас бы увидел его красное от жара лицо. — Теперь нужен? – спросил Кас, слегка наклонив голову, — Сэм, наверное, уже вечность молится, но от тебя я не слышал ни слова, Дин. Дин повернулся, крепко сжав губы и ощущая, как желудок сжимался от беспокойства. Кас стоял в углу комнаты, на этот раз его фирменный тренч не украшал его тело, а свисал с левого плеча, ангел придерживал его за воротник, предотвращая падение. На нем был надет темно-синий костюм, который обычно скрывался под тяжелой, коричневой тканью; синий, казалось, нашел самые темные оттенки в его глазах и придал им контраст. — Ну, я не видел в этом смысл, раз ты не отвечал Сэмми, почему ты ответил бы мне? – сказал он грубо. — И все же, ты молился, – ответил Кас, его голос немного повысился, и Дин счел это забавным, хотя ему ничего не казалось смешным в этой ситуации. Проведя рукой по лицу, Дин сел на край кровати спиной к Касу, надеясь, что так его кричащее смущение было не столь очевидным. — Ты достаточно долго не отвечал, – он нахмурился, — Но мы с Сэмом нашли зацепки на Амару, и выяснилось, что твоя помощь не помешает. — Где она? – спросил Кас, опуская тренч на стул рядом с кроватью, и поворачиваясь к Дину. — Мы уверены, что она в Нью-Харборе в Мэне, – сказал Дин, позволяя разуму выполнять свою работу; переключаясь от эмоций к фактам. Всегда было легче разговаривать по делу, чем о дерьмовых межличностных вещах, о которых Сэм всегда пытался с ним поговорить. Когда информация действительно важна, есть только два понятия: верно и неверно. Если ты был неправ, то делал все возможное, чтобы узнать правду. А если был прав, то продолжал и узнавал больше. Все просто. Дин прочистил горло, нетерпеливо сложив руки: — Есть успех на небесах? Кас заговорил, поправляя рукава костюма: — Там наверху, у них будто политическая борьба, и все ангелы не решаются слушать меня. Кажется, они не осознают того факта, что Амара уничтожит их и каждую душу, находящуюся там. Они утверждают, что закрытие Небес — "достойный проигрыш", – Кастиэль остановился, издав саркастичный смешок, — Я думаю, это проявление трусости. — Черт, Кас, ты можешь быть еще более прямолинейным? Кас закатил глаза, делая шаг навстречу Дину. — Ладно, – его голос звучал немного выше обычного, — Я буду. Дин застыл, все еще находясь спиной к Ангелу, он почувствовал ужасное предчувствие, проносящееся вниз по спине, но он не мог ничего с этим поделать. Было и ужасно, и чудесно одновременно найти удовольствие в неуверенности. — Знаешь, – тихо начал Кас, — Я нахожу это забавным, что ты не пытался связаться со мной раньше. Ты знал, где я был. — Сэм молился тебе дни напролет, – Дин нахмурился, ощущая, как нервы начинали играть с ним плохую шутку, — Но ты, как я вижу, не был заинтересован в том, чтобы ответить. Поэтому он заставил сделать это меня. Кас замолчал на секунду, обдумывая его слова. — Тогда где он? Что-то упало внутри Дина, когда он понял, что собственные слова загнали его в ловушку. — Я имею ввиду, я не вижу его здесь, – сказал Кас, на его губах показалась легкая улыбка, заставившая голос колебаться. Дин мог легко представить его лицо, несмотря на то, что он на него не смотрел. — Здесь только ты, дверь закрыта, и молился ты, Дин. Он слышал шаги Каса прежде, чем ощутить его нависающую фигуру прямо за спиной. Дин был готов встать и использовать свой дюйм преимущества в росте, чтобы посмотреть на Ангела сверху, но, казалось, что он просто не мог пошевелиться. Какой-то момент они просто молчали, и Дин мог чувствовать, как кровь приливает к его щекам. — Дин... — Что ты видел? – прошептал Дин, отказываясь поворачиваться, — Нет. Что ты чувствовал? Он ощутил, как рука Каса коснулась его плеча, и он едва смог это устоять перед прикосновением. Перед Касом. — Я чувствовал все, — проговорил Ангел, перемещаяя руку от плеча Дина к шее. Чувствовать кожу Каса на своей было ощущением, сравнимым с мягкой тканью. — Я почувствовал все еще в тот момент, когда был призван в тот сарай, когда выбил окна, оставляя порезы на твоих руках. Дин тонул. Он мог поклясться, что тонул в тот момент. И он совсем не хотел всплывать на поверхность, чтобы вдохнуть воздуха. — Я чувствовал с тех пор, как ты отвел меня в бордель, схватил за руку, сбегая, когда я наслаждался твоим смехом. Рука Каса поднималась вверх по шее и остановилась на челюсти Дина; черт, и если это не считалось чистой формой пытки, то Ад ничего не мог сделать Дину. — Я чувствовал каждую тоску и тихую мольбу, твою боль от предательства и твою готовность прощать. Его большой и указательный пальцы мягко держали подбородок Дина, когда тот поворачивал голову, чтобы взглянуть на Каса, который опускался на пол, его лицо было окрашено явным румянцем. — Я почувствал все это, когда впервые встретил тебя, Дин. Казалось, в этот момент сердце Дина упало, а рот немного приоткрылся. — Что? – выдохнул он. Кас мягко посмеялся, его улыбка отразилась в глазах раньше, чем на губах. —Тебе совершенно не нужно было молиться так отчаянно, чтобы я пришел. Не тебе, – Его большой палец нежно скользнул по нижней губе Дина, — Но вот, что и правда удивительно осознавать, то, что твое восхищение вернулось. — Кас, – выдохнул Дин – скорее всего это прозвучало так, как не следовало бы произносить имя Ангела – полностью поворачиваясь лицом к Касу. Благодаря своему положению на краю кровати он смотрел сверху на Каса, стоящего на коленях, — Я не хотел...ты не должен был узнать это так. — Но я узнал, – сказал он мягко, его голос был спокойным, — И, возможно, ты захочешь дать мне шанс. Дин резко выдохнул, медленно поворачивая голову, можно было увидеть сияние в его глазах; прижимая губы к ладони Каса, ощущалась теплая кожа его руки. — Я люблю тебя уже очень долго, – проговорил он в руку ангела, — Ты и представить не можешь. Что-то темное вспыхнуло в глазах Каса, но тут же было перекрыто самым настоящим чувством желания, которое заметил Дин взглянув второй раз. — Тогда просвяти меня, потому что я точно уверен, что эта любовь не может упасть на твою кровать, просто стоя рядом. — Нет, – Дин тяжело выдохнул, притягивая Каса за воротник, — Нет может. Он мягко притянул губы ангела к своим, и "ммм " Каса отразилось звоном в ушах. Каждая секунда, казалось, обжигала кожу, становясь невыносимей с каждым поцелуем, его руки перемещались вверх и вниз по мягкой ткани пиджака Каса, крепко хватая его под ребрами, где была набита Енохианская защита много лет назад. Затем его рука обхватила ангела вокруг талии, и их бедра оказались очень близко. Дин наклонил голову, перемещая руки и запутывая пальцы в волосах Каса, он притянул его ближе и набравшись смелости, мягко облизнул губы Каса. Ангел вздохнул от ощущения и дал ему разрешение, прижимаясь к губам Дина в более крепком поцелуе. Каждый звук, которого он смог добиться, был наградой, а именно нежные вздохи, издаваемые Касом, в то время, как Дин облизнул его рот, вызывая непередаваемое желание между ними, которое только усиливалось с каждым моментом. Его язык изучал каждый дюйм Каса; он закусил нижнюю губу ангела, помещая ее между зубов, и вздох Каса, который он мог сделать с трудом, был слышимой слабостью перед хваткой Дина. Это было огромное удовольствие, но оно стало удивительным для Дина, когда Кас поднялся с колен, не прерывая контакт с горячими поцелуями, и толкнул его на хлопковую простынь кровати. Это было мучительно идеально. — Кас, – протянул Дин, желая получить от Ангела все, поскольку тот нависал над ним, взяв инициативу поцелуя на себя (чего он раньше не делал). Отрываясь от губ и переходя к шее Дина, он подарил ему легкий поцелуй в челюсть; поцелуи стали медленными и более преднамеренными, когда Кас задержался на его коже дольше. — То, что ты не понимаешь, – сказал Кас, оставляя поцелуй на шее, — Это то, насколько сильно я хотел тебя, – Он нежно целовал кожу, но с достаточным давлением, чтобы заставить Дина издать стон, позволяя ему положить голову на подушки, пока тот руками вырисовывал круги на спине Ангела. — Каждый божий день, – поцелуй, —Мне приходилось говорить себе, что мы никогда не сможем быть вместе, –поцелуй — Что такого, как ты, я просто не достоин, – поцелуй, но в этот раз оставляя более сильный засос, чем раньше. Дин зашипел от давления, но обнаружил, что слова только разжигали огонь, который, казалось, разрастался внутри него, опускаясь ниже в ту область, над которой у него не было никакого контроля. — Но ты, – поцелуй — Рай на Земле, Дин, – на этот раз поцелуй протянулся от ключиц до края челюсти, вызывая стон с губ Дина; холодный воздух прилипал к влажной коже. — Твой голос – единственная песня, которую я хотел слышать все эти годы, –поцелуй, — Ты подарок, Дин, –поцелуй — Каждый твой вздох драгоценен, – поцелуй — Каждый дюйм тебя просто удивителен, –поцелуй, перешедший в засос. Дин выдохнул, мучительное желание только возрастало. — Я хочу, чтобы бы ты все это знал, – мягко проговорил Кас, двигаясь вверх по шее. Поцелуй. — Я хочу, чтобы ты знал, что тебя любят, –поцелуй — Что я тебя люблю, – поцелуя не последовало. Дин открыл глаза, чтобы увидеть Каса, слегка глядящего на него, нежный голубой цвет глаз будто умолял, — Что я хочу твою любовь, – выдохнул ангел. Дин притянул его губы, в воздухе между ними все еще присутствовало чувство голода и необходимости поцелуев, но они стали мягче и нежнее. — У тебя уже она есть, – он прошептал это, как обещание, уставившись на Каса с восхищением, — Моя любовь твоя. * “Say it soft, and it’s almost like praying” **песня американского композитора, певца, актёра, драматурга Лина-Мануэля Миранда.