Омега для Драко Малфоя

POV. ДРАКО МАЛФОЙ. @ — Мама? — обратился я к Нарциссе, когда вошел на кухню. Женщина потягивала кофе и пролистывала корреспонденцию в своём рабочем ноуте. — Зачем тебе понадобилось нанимать этого Поттера к нам в дом? — А почему — нет, Драко? — сверкнув стеклами очков, поинтересовалась женщина. — Мужчина умный, окончил Институт Благородных Омег, он прекрасный модельер, написал пять книг для омег, ставших бестселлерами для нашего рода. Да и сестру твоей невесты надо обучить всему. Скакать на лошади весь день — не есть хорошо, сынок. Семейный очаг, ведение хозяйства, уборка, стирка, готовка… — Зачем Дафне все это, мама? Гринграссы — миллионеры, банкиры и у них все сделают слуги, — возразил я. — Конечно, Драко, сделают все и слуги, не даром же мы им платим, но все это должна знать омега, а не только то, как ублажить мужчину. Твой отец очень любил, когда я пекла пироги, а не слуги. Люциус приходил в восторг, когда я отглаживала его рубашки и костюмы, одевала сама на работу, готовила завтраки и ужины. Любовь к мужчине не только лежит через вагину или анус, дорогой, но и через хранение домашнего очага, через то какой или какая ты омега. Дафна не умеет готовить, она даже сама депиляцию не умеет сделать, все слуги у них. Чай не знает как заварить, я уже не говорю о горячих блюдах первого и второго. Она что-то в жизни читала, но речь Дафны не поставлена, она не умеет вести беседы, произведения художественные путает. И все в таком вот духе, а Гарри, он теперь не Поттер, а Генри Ричард Пруэтт. Что стало причиной перемены имени и фамилии он мне так и не сказал, но я думаю, что причина кроется в отце его маленького Эридана Дракона Поттера. — Так ведь этот Гарри замужем? — насторожился я. — Разве не так? — Гарри мне не рассказывал о муже, я думаю, что его никогда и не было, Драко. Я на 80% уверена, что сменил он имя и фамилию, чтобы тот, кого он любил, а возможно, и не любил, но сделал ему ребёнка, не нашёл их с сыном. Думаю, что это именно так, большего я предположить не могу. — Я говорил с ним сегодня, Поттер… этот Пруэтт сказал, что у него есть семья и он замужем, — ещё сильнее нахмурился я и это начало меня бесить. Я вспомнил, как холодно и с достоинством отвечал мне тот, кто раньше был тёплым котёночком в моих руках, ласковым и любящим, а теперь?.. Змей Горыныч с раздвоенным языком. Теперь Поттер — чужой муж с ребенком на руках. — Мы видели их на парковке ресторана «Танцы Эвридики», заехав туда пообедать с тобой. Драко, я попросила тебя присмотреться к мальчику. Что скажешь, Эридан ведь очень похож на тебя в детстве. Ты также прыгаешь под дождём, также руки раскидываешь, твои все движения, улыбка, ямочки на щечках, свет глаз, волосы, собранные в хвост. Я уже не говорю об умственных способностях. 1200 баллов за вступительные экзамены и это в начале второго полугодия! Дани, как его называет Гарри, первый среди младших школьников, он только так щелкает задачки за майскую-июньскую программу. Не напоминает тебя самого в годы твоего детства и юности? — Хорошо, — прорычал я, — если ты думаешь, что этот малец — мой ребёнок, то сделай ему ДНК-тест. Я посмеюсь, когда выяснится, что он — не моя плоть и не моя кровь. — Ты разрешаешь, Драко? А если выяснится, что Эридан — наша кровь, что ты сделаешь? — усмехнулась мама. — Я убью тогда этого Поттера за то, что он не дал мне участвовать в жизни моего сына. Я не видел Гарри в положении, я не чувствовал, как малыш зрел в его чреве, как пинался ножками в животе, как прошли роды, как Эри… Дани произнес первое «папа», как он впервые пошел. Если Эридан — мой ребёнок, то Поттер, мать его, поплатится! — Если это окажется правдой, Драко, ты женишься на Гарри, сынок, мальчику нужен отец-альфа. Сейчас его семья неполная, она ущербная, хоть Поттеры очень богаты и Дани растёт всем обеспеченным, ведь школа которую ты создал, далеко не для среднего класса, она элитная, но Гарри отдал в неё сына, не смотря на это. Годовое обучение в ней почти полмиллиона золотых галлеонов это на все расходы, плюс форма, учебники. Мальчик очень ухоженный, опрятный, красивый. В столовой берет натуральные продукты, избегая консервы. Заслуга отца-омеги здесь высокая. Гарри с большой любовью воспитывает Дани. Двадцатого апреля — день детей и я хочу пригласить его к нам. Ещё семнадцать дней до него. — Гарри дал сегодня знать, что видеть и знать меня не желает. Я не стану перед ним унижаться, мама. Я из рода Малфой! — парировал я. — Ну, ты хоть и мой сын, но у меня есть на все свое мнение. Гарри нужна любовь, тепло и забота. Он все десять лет жил один, боролся сам за место под солнцем, за себя и своего малыша стоял горой, он стал таким сильным и немного суровым. Ты — не омега, сынок, тебе не понять, как устоять в чести нам, как не уронить достоинство свое омежье перед сильными альфами. Не будь букой, Драко, Гарри — замечательный омега. — Поттер не один, мама, дома его наверняка ждет альфач и он спит с ним, — ответил я и сжал кулаки. Брюнет давно не мой, но почему при одной мысли, что кто-то целует его, ласкает, берет по ночам, мне становится дурно и хочется все крушить на своём пути, хочется больно сделать Гарри. — На его руке надето кольцо обручальное с россыпью бриллиантов и его не я ему надевал, мама. Понимаешь? Он бы сам не надел его, не будь Поттер замужем. — Чем гадать, проследи за ним, присмотрись, найди общий язык с сыном. В понедельник я могу на третьем уроке отпустить мальчика, там дальше время обеда, вы пройдетесь с ним по территории и посидите в кафе через дорогу. Поговори с ним, посправшивай осторожно — невзначай так. Не мне тебя учить, Драко. Я поцеловал руку Нарциссе, пожелал ей сладких снов, и ушел к себе. Я полночи думал о Гарри, о Дани, о том, каким он был ребёнком. Очень хотелось посмотреть их семейный альбом, хотелось прикоснуться к волосам мальчика руками, поцеловать губами, поднять на руки, покатать его на своей спине. Мой ли это малыш? Скажи мне, Гарри. Я раз пятьдесят за три часа бессонницы порывался позвонить Поттеру, написать. Наорать, разорвать его от гнева, зацеловать, оттрахать, но потом просто обнять и произнести: «Не уходи больше от меня». Люблю ли я Гарри — не знаю. Пока я очень злюсь, гневаюсь и мне хочется постоянно трясти противного омегу в руках, трясти как грушу. Гаденыша моего. Выходные прошли отлично. Астория решила переехать ко мне и мы с Нарциссой были не против. Вот я и проверю, когда на глазах у Гарри буду любезничать с омегой. Если он любит все ещё меня, Поттер будет ревновать. Раньше его изумрудные глаза говорили мне правду, хрустально-чистые и правдивые очи брюнета не лгали. Все воскресенье мы отдыхали с мисс Гринграсс, трахались, слушали музыку и сами готовили на кухне. Правда омлет оказался почти весь на полу — это я решил снять его, а сковородка перевернулась. Асти готовить не умеет: кофе убежало из турки, молоко подгорело, как и наш бекон. В общем, кухарка нас выгнала с кухни и записала в блокнот, чего бы мы хотели поесть. Да, а Цисси, таки, права оказалась, что Гринграссы ни к чему не приспособлены. Другое дело Гарри… После нашего сексуального марафона десять лет назад, Поттер хоть и был уставшим, но готовил мастерски. Мы ели, запивали ароматным кофе и снова шли трахаться. «Мой омежка все умеет», — пронеслась мысль в голове. «Твой? Нет, увы, Поттер десять лет, как уже не твой!» — осадил я себя. — Пупсик, — надула силиконовые губки Астория, — ну, ты где у меня? Земля вызывает, малыш! Алё? Ты в какой вселенной завис, или вирус подхватил? — Я здесь, Асти, и я не пупсик, и не малыш, — возразил я. Девушка оседлала меня и утянула в поцелуй, а потом я и вовсе натянул презерватив и отжарил девчонку. В понедельник Астория спала ещё в девять утра, когда Гарри пришел в наш дом. Сегодня мы встретились нос к носу. Мы поздоровались и разошлись, но я вернулся, так как забыл телефон. Брюнет, видимо, тоже что-то в машине забыл, и мы снова столкнулись в холле. Папка с документами в руках. Я смотрю на омегу, а он отводит глаза, но тут теряет равновесие на сыром полу — дай Бог, здоровья слуге Колину Криви — и летит прямо на меня. Документы разлетаются по всему холлу, телефон выпадает и летит в угол. Он был в папке? Странно. Ах, нет, это телефон Поттера вылетел из его рук. Я ловлю омегу и мы падаем на пол: я внизу, а Гарри на мне. — Ты настоящий гаденыш, Поттер, — проговорил я, глядя в его — темно-аквамариновые! — глаза. А где же любимые изумруды? — Документы из-за тебя придётся переделать, они все мокрые, да и мой костюм мокрый. Гарри начал трепыхаться, пытаясь подняться, но его руки скользили по полу и он снова падал на меня. А этот запах… Нежный аромат корицы, сирень, шоколад — все, как я люблю и помню, а еще какао с молоком и цитрусовые с гиацинтом. Брюнет снова затрепыхался и его промежность проехалась по моей, я почувствовал его член, он выпирал. Что? У него омежьи дни? — Тихо, не рыпайся, ты же не хочешь, чтобы у меня на тебя встал? — усмехнулся я и он поспешно кивнул. Я перевернул его на спину, уложив на свое — уже сухое место, и навис над парнем. — Где твои изумрудные глаза, Поттер? — тихо спросил я, вглядываясь в красивое лицо молодого парня. Насколько я знаю, ему исполнится 26 в июле, а мне пятого июня. Он ещё совсем молод, но глаза выдают печаль и одиночество. Если даже Гарри и замужем, то брак у него несчастливый, нет этого сияния и радости в глазах от осознания, что у тебя есть муж и ты им любим. А ведь глаза — зеркало души. Я склонился ещё ниже, вздыхая омежий запах. Запах чистый, но чужой аромат присутствует. Чёрт. Неужели это запах его альфы, а может, сына? — Это линзы, они синего цвета, — тихо ответил омега, вдыхая моё дыхание глубокими вдохами-глотками. Потемневшие глаза, расширенные зрачки даже через линзы. Я продолжил дышать прямо в его губы, а он пил моё дыхание, почти не моргал, открыв рот. Я улыбнулся. Дыши мной, глубже дыши, Поттер. Так мог поступить только тот омега, у которого нет альфы, голодный омежка со стойким недотрахом. Хм, да ты все интереснее и интереснее становишься. Я поднялся с Гарри, хотя, видит Бог, как мне не хотелось этого делать, и поднял с пола его. Омега подскочил от моего рывка и я поймал его в свои объятия. На несколько долгих секунд он прижался ко мне весь и выдохнул в шею, а потом оттолкнул. Поттер поднял свой телефон и повернулся ко мне. — Вы что, ходить не умеете, налетаете на людей, сбиваете с ног. Дикарь! — выдал он целый залп обвинений. — Медведь косолапый! — Что? — возмутился я. — Это ты ходить не умеешь, испортил мне документы. И вообще! Это. Мой. Дом. Где хочу, там и хожу. — Извинитесь! — воскликнул он. — И не подумаю! Перед тобой? Не дождешься! Драко Люциус Малфой никогда не склоняет голову перед такими, как ты! — Невежда! — рявкнул Гарри. — Лучше бы сказали своим слугам, чтобы они тряпку выжимали, когда полы моют, тогда бы люди не падали. Мы, конечно, не видели, что за всем этим наблюдала Нарцисса. Она довольно улыбнулась, когда, наконец, мои глаза встретились с её. Я думаю, что она видела все от и до, так как мама подняла к верху большой палец, мол, так держать, сынок, ты — супер! Колин Криви уже собрал мои документы, они, кстати, немного намокли и протянул виновато мне. — Это ты мыл сегодня здесь полы? — поинтересовался я. — Да, хозяин, — ответил он, — простите за оплошность. Накажите меня, — ответил слуга. — Иди к госпоже Нарциссе, она по-омежьи пусть она накажет тебя, а мне пора… в школу! Я заехал в банк, отдал секретарше документы, попросил все перепечатать к часу дня. Потом я сел в машину и поехал в магазин купить мальчику конфеты, какие сам любил: ликерные, слабоалкогольные, с сиропом, желейные, с сливочными, фруктовыми начинками в виде зверюшек всяких. Они продавались не везде, а только в шоколадном бутике «Белая медведица» на «Университетской» улице, оттуда до школы пять минут пешком. Пока я проездил и проходил, простоял в очереди за конфетами, время как раз наступило 11 часов 30 минут. У нас есть с мальчиком 1,5 часа побыть вместе. Я вошел в школу, когда как раз прозвенел звонок на перемену и мама подвела ко мне мальчика. Он смотрел на меня открыто и спокойно. — Драко, погуляй с ребенком, — произнесла Нарцисса, — кровь мы у него взяли, не переживай. Мама ушла, подмигнув мне, а я присел на корточки перед мальчиком. Взгляд на мир как у Гарри доверчивый и открытый, глаза мои — явно, как и скулы, брови, очертание рта, блеск волос. Не знаю, что покажет тест на отцовство, но внешне мальчик — моя копия на все сто процентов, разве что альфа, сделавший ребёнка Поттеру, был моим братом-близнецом, но… у меня нет брата, а значит, ребёнок просто мой! — Привет, малыш! Меня зовут Драко Малфой! А тебя? — поинтересовался я и протянул руку мальчику. — Эридан Дракон Поттер! — ответил он. — Но вы можете называть меня Дани, так зовет меня мой папочка. — Хорошо, Дани, я тут принес тебе конфеты, пойдём, не хочешь в кафе сходить? — Можно и в кафе, но мне надо папочке позвонить. Он у меня строгий и с посторонними ходить не разрешает. А вдруг вы — маньяк? — Эй, я — создал эту самую школу, разве я похож на маньяка, малыш? — Нет, но… — О’кей, а пойдём ко мне в кабинет, если в кафе не хочешь? Он в центральном корпусе, ты ведь там никогда не был? — И мальчик кивнул, глаза заблестели интересом. Я позвонил в столовую и попросил принести в мой кабинет сладостей, обед на двоих, праздничных вкусностей для детей. В кабинете я включил чайник и минут через пять повара-беты все привезли на столике в два яруса. Фрукты, вкусности, обед из двух блюд, дольки дыни и арбуза, хурму, виноград, персики, груши, орешки -- всего понемногу. Эридан улыбнулся и поблагодарил поваров, совсем по-взрослому. Из всего он выбрал куриную грудку на шпажке в соусе и кетчупе, немного риса с овощами, съел дольку арбуза и дыни, поклевал виноград и я ему почистил зелёное яблоко. Их он обожает. Надо же, даже в любви к зелёному яблоку у нас вкусы совпали. Мой сын, как пить дать — мой. — Дани, расскажи мне о себе немного, пожалуйста, — попросил я, пока он хрумкал дольки яблок. — А что бы вы хотели узнать? — улыбнулся мальчик. — Где ты жил до приезда в Лондон, кто твои родители — оба папы? Моя мама — директор школы, она говорит, что ты — феноменальный ребёнок. Где ты до этого учился, с кем дружишь, что любишь? — У меня только папочка Гарри, а отца-альфу я никогда не знал. Мы до Лондона жили в деревушке под названием «Годрикова впадина». Я учился в государственной школе номер пятьдесят. Папа говорит, что умом я пошёл в отца. Друзей самых-самых я пока не завёл ещё, но здесь мне все нравится. В этой школе все красиво, преподаватели очень сильные и материалы дают хорошие. Меня все здесь устраивает… — Драко, можешь просто меня так называть, без всяких там «сэр» или «мистер». Я хочу стать твоим другом, Дани, ты мне очень понравился. — Возле ресторана «Танцы Эвридики» это ведь вы были в чёрной «Ягуане?» — Я согласно кивнул. Надо же, внимательный какой, запомнил. — Вы тогда сердито на нас с папочкой посмотрели. Вы не хотели нас видеть? Почему? Вам больно нас видеть? — Да, поистине — умнейший и проницательный ребёнок, даже я в его годы таким не был. — Дело в том, Эридан, — ответил я и сел на корточки перед мальчишкой, — мы раньше с твоим папой-омегой были… друзьями в школе, когда нам было по шестнадцать лет. Твой папа Гарри очень тогда нравился мне, он нравится и до сих пор. Я хочу снова с ним подружиться. Моя мама очень полюбила тебя, она то и дело просит, чтобы ты приходил к нам домой. — Вы ведь обручены, мистер Малфой? У вас ведь уже есть омега? Зачем тогда нужны вам мы с моим папой? Нет, простите. Я не хочу, чтобы мой папа-омега плакал потом, когда вы женитесь на дочери банкира. У нас в семье альфа только я, но мне пока всего девять лет, а слуги все беты. В случае чего, моего папу-омегу никто не сможет защитить. В нашем мире вся власть в руках альф. Я думаю, именно поэтому мой папа не хочет сближаться с альфами, чтобы больно не было. Я на стороне моего папы, поэтому прошу вас, если вы хотите поиграть со мной или моим папой-омегой, то не стоит и начинать. Женитесь на своей мисс-омеге, а нас оставьте в покое. — Я не хочу жениться на той девушке, Эридан, я общался с ней, пока не узнал вас. Пожалуйста, Дани, дай мне шанс стать для тебя и твоего папы хорошим альфой. — Я не знаю, мне надо во всем разобраться, подумать, поговорить с папочкой. Если он будет против, мы не впустим вас в нашу маленькую семью. — Правильно, и я бы не впустил, если бы был таким же, как ты умным мальчиком не по годам, и имел папу-омегу. — Мне пора, мистер Драко, прощайте и спасибо вам за конфеты, их любит мой папочка, мы их вместе попробуем. — Вот моя визитка, — улыбнулся я и протянул серебристого цвета визитку, — тут мои номера, позвони по верхнему, если захочешь. — Спасибо, — ответил мальчик и вышел из моего кабинета. Я сел в кресло и задумался. А ведь этот ребёнок прав. Будь я на его месте, имей я только папу-омегу, чтобы я сделал? Защищал бы и оберегал. Ещё лет пять-семь и сын перерастет Гарри, станет моего роста, начнёт набирать силу альфы в себя, природную, магическую мощь нашего альфячьего рода-племени. Я не скажу, что Поттер хрупкий или женоподобный — нет, конечно же! Но тем не менее, он на голову ниже меня, не такой массивный в плечах, но и не хрупкий. Он красивый, словно специально создан для меня, а для сына Гарри — идеал отца. Мальчик молчит про омегу-отца, умно — не поспоришь. С таким мальчиком я бы пошел в разведку. — Ну, как прошло с Эриданом? — спросила меня Нарцисса вечером. Сегодня Асти захотела заночевать у девочек, устроить себе «пижамную вечеринку». — Эридан очень умный и благородный мальчик, про папу-омегу -- ни-ни… — Я рассказал ей все, как прошло. — Да, теперь я полюбила этого ребёнка ещё сильнее, — ответила Нарцисса. — Анализ теста будет готов через три дня, но я на 99, 9 уверена, что Дани — твой сын, Драко. @ POV. ГАРРИ ПОТТЕР. @ Вот уже сутки мой Эридан молчит про школу, хотя мной интересуется, как у меня дела. Сегодня днём, когда я забрал сына со школы, мы поехали в другой ресторанчик пообедать. «Золотой Феникс», называется. Сегодня погода стала получше, чем была на выходных. Дани был тихим и молчаливым. Мальчик заказал себе пасту с морепродуктами в соусе, а я говядину с жареной картошкой, бокал красного вина, а сыну персиковый сок. Я с утра напился подавителей, кучу лекарств, поэтому сейчас я более-менее себя чувствовал, но всё-же было немного не комфортно из-за начавшейся течки. Мой сын маленький пока, но пройдёт лет пять и тогда он почувствует моё состояние. От таблеток я так не теку, помогают глубокие тампоны, но и они набухают в течение дня, отчего анус с прямой кишкой начинает распирать, словно от члена альфы, отчего желанием того-самого члена постоянно пронзает насквозь. В мэноре я менять тампон не стал, чтобы альфа не учуял мой запах и влагу течного омеги, но в ресторане можно. — Дани, посиди, мне надо в уборную, — проговорил я и встал из-за стола. Пока я шёл в уборную с буквой на дверях «О», заметил вошедших в ресторан Драко и Нарциссу. Вот же, нелегкая их принесла! Мамаша с сыном явно за нами по пятам ходят. Мой член болел от желания — первый день течки все-таки. Я вошел в туалет и закрылся в кабинке. Несколько раз движения рукой по члену и я кончил. Чуть полегчало, но не сильно. Ещё дважды, в глазах уже темно. Что ж такое? Я решил сменить тампон в анусе и вскрикнул, когда вынимал, он очень разбух и приносил сладкую боль. Это все Малфой виноват. Это он так дышал мне прямо в рот, а я, словно кролик перед удавом боялся дышать, впитывая его дыхание и запах. Это все распалило меня, ведь десять лет без альфы — не хухры-мухры. Наконец, когда кабинка и вся уборная вращаться перестали, а темень в глазах рассеялась, появились свет и краски, я вышел из кабинки и оказался в объятиях Драко. Меня обняли и снова все закружилось. Я почти был в обморочном состоянии. Меня жадно целовали губы Малфоя. Он подвёл меня к общим писсуарам, приспустил мои трусы и начал ласкать член. Я кончил мгновенно и всхлипнул. — Не надо, Малфой, я хочу домой, мне надо к сыну, — сквозь слезы проговорил я. — Подожди, малыш, сейчас легче станет, — ответил он и снова принялся меня ласкать. Я головой и спиной облокотился на грудь Драко и снова пару раз кончил. — Поехали ко мне или к тебе, мама с Дани побудет, а тебе нужен я, — обнимая меня проговорил блондин. — Нет, Драко! Прошу тебя, не надо, — застонал я. — Пусть Нарцисса нас с Дани отвезет домой, но не ты. Пожалуйста, я умоляю тебя, только не ты. — Ты весь мокрый и все ещё обильно течешь. Я нужен тебе. Это чудо, что мы с Цисси пришли в этот ресторан. За тобой уже пошли двое альф, но я их отогнал, весь зал в твоём запахе. — Это все ты виноват, зараза блондинистая! Это ты все на меня дышал вчера, вот я весь и завёлся, цикл начался быстрее, — нахмурился я, притягивая альфу к себе. Меня жадно целовали и я снова кончил, содрагаясь всем телом. О, мой Бог! Что я делаю? Я повис на Драко и безумно целую его, обнимаю за шею, что-то кричу, умоляю, а его пальцы готовят меня к проникновению? Я, как похотливая сучка, насаживаюсь на его пальцы, а Малфой целует меня, не отрываясь от губ. Боже, мой Дани?! О чем я думаю? — Нет! — вырвался я из рук Драко и начал одеваться. — Мне нужна ваша мама, мистер Малфой. Я прошу вас, не надо, не трогайте меня. Я не в себе сейчас, мне надо домой, надо к сыну. Я прошу тебя, Драко, — перешёл я на «ты» снова, — не смей меня трогать сейчас. Моё тело хочет до безумия, но душа — нет. — Хорошо, — сдался блондин, — поехали домой, Нарцисса вас отвезет, я поеду следом, мало ли чего. — Спасибо, Драко, — ответил я и умылся. Боже, как же все тело болит и горит. Тяжело было смотреть в свое отражение в зеркале : черно-синие круги под глазами, горят лихорадочным огнём очи, растрепанные волосы, порванная рубашка, расхристанный вид, искусанные губы, голодный взгляд омежки-одиночки. Пока Малфой вёл меня через весь зал он рычал, предупреждая других альф, чтобы даже не рыпались. Впервые за многие годы я был благодарен блондину. Да, мне повезло сегодня, ведь если бы не Драко, меня бы сейчас трахали в хвост и в гриву вот эти похотливые самцы, что пялятся на нас масленными глазами. Нарцисса оставила на столе деньги за нас, за своей недоеденный обед, и не початый Драко. Она подхватила Эридана, пока Малфой вёл меня к выходу. — Мама, — произнес блондин, — отвези их в машине Гарри до Поттер-холла, а я следом поеду, он вести машину не сможет. Дани пультиком открыл ворота и обе машины заехали во двор. Эх, хорошо бы не впускать Малфоя в дом, но идти я не смогу. Драко подошел к моей машине и поднял меня на руки. Все снова поплыло перед глазами и я обнял блондина, уткнувшись в его шею губами. Ах, этот запах, вкус, аромат кожи моего истинного альфы. Я раскрыл рот и поцеловал шею, пробуя языком. Драко зарычал, обняв меня крепче, пока мы поднимались ко мне. Нарцисса занялась моим сыном, его домашкой, она его отвлечет -- уже хорошо и правильно, а Дин Томас принялся варить мне элексир, которые омеги пьют вовремя течки, он в этом мастер. Драко раздел меня и понес в душ, там я ещё несколько раз кончил, пока Малфой мыл меня, целовал и гладил. После душа мне стало совсем хорошо. — Спасибо, — проговорил я, когда блондин уложил меня в кровать, — ты сегодня поступил очень благородно. — Да я всегда мега-благородный, Поттер. Это только все ты видишь во мне монстра. Сбегаешь из столицы, прячешься, ворота не открываешь, с сыном не даёшь общаться. — С сыном? Дани не твой… — Наш с тобой мальчик, Поттер, и не смей мне лгать! Я чертовски сильно обижен на тебя за то, что ты не дал мне увидеть, как он зрел в тебе, как увеличивался твой живот, как он пинался в тебе, как родился, как сказал первое «папа», как впервые пошел своими ножками. — Драко, прошу тебя… не надо. Эридан — только мой сын. — Дани нужен отец-альфа, ему нужная полная семья, а не только папа-омега. Пойми уже это, Поттер! Я буду ждать тебя, вас обоих ждать столько, сколько надо, я разорву помолвку с Асторией. У меня есть сын и я не хочу с ним расставаться. Мать взяла кровь Дани, слюну на тест отцовства, мы уверены, что мальчик — мой сын и внук Нарциссы. — Драко, вы не имели право! Вот почему Эридан второй день такой тихий? — Я разговаривал с ним и его ответы были поразительные, он защищал тебя, горой стоял за папу-омегу, даже просил оставить вас, если мои намерения худые относительно вас обоих. Он не позволит насмехаться над вами, ибо он альфа в вашей семье. — Мой сын очень умный и правильно воспитан, — улыбнулся я, превозмогая пульсацию в анусе и желание альфячьего члена глубоко в себе, от чего по телу постоянно проходила судорога. — Я поклялся Эридану, что не причиню вам боль, потому что я люблю нашего ребёнка, Гарри. Признайся, что он — мой малыш. — Чёрт с тобой, Малфой! Да, Дани — твой сын на все сто процентов, я клянусь, что он — наш ребёнок, — кивнул я и меня жадно поцеловали в ответ. — Позволь мне остаться, Гарри? Сегодня у меня Пасха на сердце. Я хочу тебя. Если бы не моё обещание Дани, я бы уже давно трахал тебя. — Нет, Малфой, ты поезжай домой, но я бы попросил леди Малфой остаться рядом с Дани. Я сейчас никакой, а сыну нужен контроль. Насчёт нас поговорим, когда ты расторгнешь помолвку, и когда я обучу Дафну. Девушка не знает ничего и не умеет, и не важно бета она или омега. — Хорошо, я все сделаю и буду ждать вас с сыном в моей жизни. Я ведь ещё одного-двух хочу. Мечтаю увидеть тебя в положении. До ужаса хочу водить сына на футбол, учить его играть в бильярд; мечтаю приходить домой, полный детишек и чтобы меня встречал любящий муж-омежка. — Все, иди, а-то у меня сейчас опять начнётся агония похоти. Уходи, я не прощу тебя, если ты воспользуешься мной в таком вот состоянии. Драко ушел, а Дин Томас принес мне элексир от омежьего недуга и уже через пару часов я сам спустился на кухню, где нашёл Нарциссу. Она занималась делами, печатая в ноуте. — Дани спит, с ним все хорошо. Ты голоден, Гарри? — само собой на «ты» перешла Нарцисса. — Да, есть немного, а что готовили на ужин? — поинтересовался я. — Лазанья с мясом на плите, для тебя гранатовый сок на столе, Драко сам приготовил. — Спасибо, — улыбнулся я и потянулся за напитком. — Мальчик мой, — произнесла женщина, — ты же не думаешь, что мы ограничимся Эриданом? Я хочу троих внуков, как минимум, а еще вашу свадьбу с Драко… — Нарцисса?!. — только и смог всплеснуть руками я. — Драко, уходя, долго обнимал сына, подбрасывал на руках, целовал в макушку и сказал, что завтра приедет днем, забрав его со школы. — Я не сказал Драко «да», леди Малфой, пока я ни в чем не уверен. Довериться мне тяжело кому-то. До этого дня мы были с Дани все друг для друга, и мы не мечтали, что в нашей крошечной семье появится ещё кто-то. Надо все обдумать, взвесить и посоветоваться друг с другом. — Мы с Драко не будем давить на вас обоих, Гарри, но ты же сам понимаешь, что ни я, ни мой сын теперь вас не выпустим из наших рук. Я даже и не мечтала, что у меня существует такой внук девяти лет. Сын с ума сходил три года, когда ты сбежал, но мне не признался, кто ему сердце разбил, а потом он сорвался и спал со всеми подряд омегами, когда не нашёл тебя. Они с Асти год вместе живут. Я аж соком поперхнулся, запивая лазанью. Год вместе? Они... — Осторожно, Гарри, жуй и пей медленно. Сын не хотел сходиться с Асти, это все я. Именно я толкнула его в объятия мисс Гринграсс. А теперь она к нам переехала. Ох, это я все, как не хорошо получается. — Вот видите, миссис Малфой, мы с Эриданом не хотим неприязни, толков, перессудов. Я-то ладно, но Дани может не вынести толщу ненависти со стороны сильных мира сего. Ополчатся против нас ведь не только Гринграссы, но и другие банкиры, мэры, правительственные люди и прочие. Мы с Дани живём просто, хоть и не бедно, но мы не — вы все, вместе взятые. Надо все обдумать. — Ты думай, но мы с Драко все уже решили. Выше нас только король, а Драко дружен с Его Величеством. Мудрый король-альфа поймёт моего Драко.