Нити внутри привязанности

Время летит ужасно быстро, так быстро, что в какой-то момент становится очень страшно. Вот ты только утром открыл глаза, пару раз моргнул и уже вечер. И так день за днём, год за годом, столетие за столетием. Люди раньше не ценили время, а узнав его цену, поняли, что им никогда не расплатиться. Только потеряв люди, начинают ценить. Только опоздав, они учатся спешить. Только потеряв однажды все, люди начинают жить и больше не просить у времени взаймы то, чего вернуть нельзя назад никогда.

~настоящая человеческая жизнь начинается по ту сторону отчаяния~

Прошло шесть лет с первой встречи малыша Сяня и Лань Чжаня. Хозяин дома наконец-то привык к ребёнку рядом и немного подобрел. Семейная жизнь меняет людей, пусть и семья с точки зрения стереотипов была неполноценная. Но им хватало друг друга. Несмотря на то, что Вэйю было уже тринадцать лет, он все равно спал в одной кровати со старшим мужчиной. Может это было потому что кроватей в доме больше не было, может потому что Сяню постоянно снились кошмары, а может быть им вдвоём спать просто нравилось. Все могло быть правдой. Вот и сегодня Вэй проснулся, обнимая руку своего названого папы, хотя «папой» он звать его не хотел и не собирался, звал просто «Лань» ну или «Лань Чжань». Обидно ли было старшему? Вовсе нет, он никогда не требовал называть его «папой», да и, наверное, сам бы чуток смущался и чувствовал себя неловко из-за этого «папа». Несмотря на весь свой очень строгий и серьёзный вид, Лань был человеком с тонкой душевной организацией, которую понимал и чувствовал только Вэй. Это так всегда, с виду человек очень холодный и серьезный, но за этой стеной льда, прячется самое доброе и самое любящее сердце, которое только можно найти на этом белом свете. Когда Сянь проснулся, то Лань ещё крепко спал, как всегда, на спине, сложив руки на груди, ну точнее одну руку, одна из них теперь всегда обнимал Вэй. Это всегда смешило юношу: как мертвец ей-богу. Сянь сел в кровати и потянулся, погладив старшего по голове.       — Лань.. Лань Чжань.. доброе утро, вставай же, мы сегодня готовим печенья забыл что-ли? Сянь стащил с хозяина дома одеяло и потом по привычке поцеловал Ланя в лоб и щечку. Так Вэй делал при отходе ко сну и после пробуждения. Маленькая традиция, так скажем. Старший сначала был против, а ему ведь самому хотелось касаться любимого человека, но воспитание и нравственные принципы не давали приставать к ребенку. Хозяин дома нехотя открыл глаза и сел в кровати. Он, конечно, привык вставать рано, но не настолько, даже Шу еще спала. Солнце ведь ещё только просыпалось, вот что значит ребёнок, который сильно чего-то хочет. Сам встаёт ни свет ни заря, так ещё и других будит. Лань уже пожалел, что вчера вечером сказал ему про печенье, надо было просто сказать утром, тогда и поспали бы, может быть, подольше. Прогнав мелкого умываться, Лань встал с кровати и накинул домашний халат, смотря в окно. Волосы были распущенные и слегка запутались во время сна, точнее скорей всего их своими переворачиваниями и верчением запутал Сянь, спал он, как ураган. Взяв расчёску, хозяин дома стал расчёсывать свои волосы, он никогда не выходил из комнаты, если они были, хотя бы как-то не собраны. Собрав первые прядки в хвост, старший наконец-то вышел из комнаты и тоже отправился умываться. Когда он после умывания зашёл на кухню, то Сянь уже вытащил все принадлежности, и которые надо, и которые не надо, чтобы приготовить печенье. Лань потёр переносицу.       — Не спросив дороги, не беги вперёд. Ответил ему Лань старинной китайской поговоркой, что означала: не спеши. Вэй же закатил глаза, и сложил руки на груди.       — Не будь таким занудным, давай уже готовить, давай, давай, давай! Младший подтащил Ланя к столу и всучил в руки скалку. Старший положил ее на стол, и убрал все ненужные предметы обратно по шкафчикам. На столе остались только ингредиенты, две большие глиняные миски, несколько маленьких чашечек, которые они будут использоваться, как мерные стаканчики, а так же ещё несколько смоченных водой полотенец, чтобы вытирать руки. Сянь смотрел на все это, а потом просто обнял старшего за талию, утыкаясь носом в его спину.       — Мы собирались делать печенье, вставай и помогай, а не виси на мне. Младший же, за это ущипнул хозяина дома за бок и потом подошел к столу, положив руки на стол. Из-за этого, он по ним тут же получил от Ланя. Спросите почему? Потому что сначала нужно было их протереть полотенцем или помыть. Только после этого, Лань подпустил его к столу, начиная сам замешивать тесто. Сянь же пока просто наблюдал и думал, печеньки в виде, какой формы он будет делать. Вскоре тесто было готово, Сянь тыкал в него пальцем, пока Лань готовил разного рода плошки, ему просто нравилась субстанция теста. Старший это заметил и снова шлепнул его по рукам, за что получил лишь нахмуренные брови юноши и цыканье.       — Это еда, а не игрушка, Вэй.       — Лань, ты вообще умеешь веселиться? А? Закатив глаза, спросил Сянь и оторвал кусочек теста, начиная его мять и раскатывать, думая, что будет лепить. Лань на вопрос просто тяжело вздохнул и тоже стал месить тесто. Он добавил немного муки, длинными пальцами насыпая ее на тесто и потом переминая его пальцами. Вэй расплылся в улыбке, и провёл пальцем по муке, а потом по носу старшего и рассмеялся. Если бы Лань был чайником, то он бы уже, наверное, закипел. Мужчина взял муку в руку и с руки дунул прямо в лицо этого наглого мальчишки. Сянь тут же закашлялся и стал вытирать лицо, не ожидал от хозяина дома такого. Лань же довольный своим ответом, дальше возился с тестом, на его лице была еле заметная улыбка. Вэй в итоге сходил и умылся, а потом только приступил к своему кусочку теста. Лань из теста делал печеньки в форме звёздочек, каких-то человечков, просто круглые, поэтому у него было уже около восьми штук. А вот Сянь возился все с одним кусочком теста, наконец-то он протянул старшему тесто в виде кролика. А на лице в этот момент была такая гордая и счастливая улыбка, будто он выиграл в какой-то игре деньги.       — Неплохо, но печенье такой формы не пропечется. Заметил мужчина, смотря на кролика из теста, а потом уже и на самого Сяня. Улыбка слегка пошатнулась на его лице, и ребёнок посмотрел на своего зайчика, желая прижать его к груди, как того деревянного. Лань вздохнул, понимая, что повел себя слишком холодно и грубо и, чтобы как-то искупить вину, он запястьем погладил Вэйя по голове, потому что все руки были в муке.       — Ты молодец... хочешь ты мне из дерева ещё одного вырежешь, а из этого кролика сделай несколько маленьких печенек. Мягко говорил старший, смотря в глаза ребёнка. Сянь же просто резко обнял своего названого папу и уткнулся носом ему в плечо. Ланю ничего не оставалось, как обнять его в ответ, все же пачкая ханьфу Сяна мукой, которая была на руках, но это было сейчас не так важно.       — Хочу... я вырежу тебе ещё одного кролика... чтобы была пара. Ответил Сянь и потом отстранился, сжимая кролика и раскатывая тесто. Он все же сделал маленьких плоских кроликов, всего две штучки правда, но ведь как раз: ему и Ланю. Вскоре они уже сделали около двадцати печенюшек и отправили их в печь. Сянь же сидел около неё, чтобы не пропустить и не дать печенькам подгореть. Лань в это время убирался. Мужчина вытер остатки муки и провёл рукой по столу, сжимая руку в кулак. Так много времени прошло, как они живут вместе, а старшему все так же неловко и слегка некомфортно. Как жить с любимым человеком, когда он ребенок, и ты даже поцеловать его не можешь? Старший сжал в руках скалку и посмотрел в окно, на небо, будто пытаясь найти ответ там, но, увы, ответа там не было.