- Простите, но кто вы? - Сначала дай выебать тебя, а потом поговорим.

Через пол часа действительно становится жарко, а кофе в кружке магическим образом испаряется, оставляя Джуна один на один с Джином на экране компьютера и это напрягает. Это выводит. Это слишком для парня, но он не останавливается. Альфа наблюдает за каждым движением Кима, даже за мимолетным, будь то лёгкая ухмылка с приподнятыми уголками пухлых губ или касания своей же шеи настолько нежно, что в шортах у Кима-младшего бушует все что только можно и нельзя. Джин с экрана будто в душу заглядывает когда по-кошачьи садится на колени и стягивает с шикарного тела безразмерную футболку персико-розового оттенка. Плечи его широки; ключицы его привлекательно выпирают, делая углубление; соски стоят колом, а грудь вздымается медленно, лениво. Складывается такое ощущение, что Джин только что проснулся или потрахался с кем-то настолько хорошо, что сейчас ухмыляется своим же эксклюзивным навыкам. – Чертов, – Нам приподнимается в кресле, одним движением опрокидывая голову на мягкую подушку, встроенную в изголовье кресла и слышит первый Сокджиновский стон в наушниках. И альфу будто в кипяток бросили или изрезали тело самым острым в мире лезвием, иначе не передать все то, что пробежало по его телу вместе с этим смазливым и сексуальным стоном. – Ким, – звучит в наушниках более отчётливо и Джун смотрит в камеру неверующе. Будто за ним наблюдают, будто брат дебил решил подослать Джина, дабы поржать над любимым старшим братом, а в камере только сладкая улыбка, струйка крови, стекающей по пухлой губе и как змея извивающееся тело Сокджина, который к камере сейчас задом в узких джинсах с порезами на коленях. Альфе уже плевать, уже все равно, сейчас есть только наполненным похотью воздух, пробивающийся в лёгкие, сексапильный Сокджин и его стоны. Большего не нужно. Ким-младший медленно, но верно, ведет рукой по своему бедру, задевая руками половой орган, который тут же реагирует дикой пульсацией. Парень на экране встаёт с большой кровати, на которой творится полный пиздец и начинает медленно, проводя по губам языком, расстегивать пуговицу на своих джинсах. Кубики пресса слегка скрываются под мягким слоем жирка, который хочется покусать, а в комнате горит только слабый неоновый свет, поглощаемый сексуальностью и развратностью. Джин мимолётно стягивает с себя джинсы, оставаясь в боксерах, с которыми член самого паренька не согласен и выпирает аж через резинку боксёров, на что начинают прилетать донаты, с характерным чрезмерно бесящим звуком, а парень с экрана только сладко улыбается и наклоняясь, читает что-то с экрана. – Спеть песню? Таких извращений я еще не слышал, – Ким-старший плавным движением проводит по своему животу и проникает под боксёры, начиная нежными слабыми подергиваниями массировать половой орган, заставляя нашего альфу повторять за ним. Намджун остервенело выкинул шорты куда-то в даль, где они разбили какую-то вазу и вбирая в себя как можно больше воздуха не наполненного развратом, спровоцировал свой первый стон одним нажатием на головку. В наушниках приторным голосом пропеваются строчки: «I'll call you my another, bitch», и альфа узнает строчки, сильнее надавливает на член и подпевает: «Spell magic on boys, just another witch». В лёгких категорически не хватает воздуха, в сердце любви, а на члене Сокджина и от всех ощущений вместе у Джуна крышу сносит. Уносит в далёкие дали, где никто не найдёт и не тронет чёртов пустой мозг и другие комки нервных окончаний. В данный момент есть только песня и чертовски красивый Ким Сокджин, влюбил ли он в себя Намджуна? На этот вопрос вам ответит пожалуй половой орган альфы, нервно контрастирующий с красным лицом своего хозяина, а Киму мало, мало смотреть на то, как паренёк с экрана просто дрочит себе и напевает песню, а Джин будто мысли читает, начиная стягивать с себя боксёры. Медленно, играя, интригующе ткань сползает с подкаченных ног, оседая на пол, а их хозяин обратно валится на кровать, при этом раздвигая шикарные бедра. Нам млеет, млеет и чуть ли в обморок не падает от такого податливого и похотливого зрелища на экране своего компьютера. – Тебе нравится это, папочка? – Джин высовывает язык и проводит им по окровавленной губе, руками располагаясь на своих ягодицах, раздвигая две половинки и открывая вид на чертовски привлекательное зрелище. У Намджуна ком в горле застревает, вместе с ним стояк становится твёрже, а в груди какой-то сугроб давит на ребра, чуть ли не ломая их. Альфа мысленно просит парня продолжать дальше, называть его папочкой и просто стать послушной овечкой в его руках. Но Джун понимает, что на этом веб-кам стриминге, помимо него, человек так тысячи две, и обращение «папочка» принадлежало точно не ему одному, как минимум, об этом сообщили 4 сообщения о донатах, в сумме на три тысячи долларов, а экранная стриптизёрша только пошло улыбнулся и одной рукой потянулся к рядом стоящему шкафчику розового цвета, достал оттуда розовую баночку с розовым содержимым и провел ее по сжимающемуся розовому колечку мышц, сразу же простонав так горячо обжигающе, что у всех двух тысяч человек сейчас голову вскружило, а неприятный писк, оповещающий о падающих деньгах, в наушниках Джуна усилился с новым темпом. Альфа продолжает мастурбировать половой орган, играясь и с собой и с ним, надавливая, не давая самому себе кончить от привлекательного зрелища, только малыш с экрана подливает масло в огонь и достаёт откуда-то из ниоткуда черный вибратор, размером меньше, чем член Нама, но это совсем не помешало ему застонать как последней проститутке с возбудителем в кроваво-красном вине. Голос пронзает уши острым кинжалом, только не до крови, а до приятных покалываниях в районе двенадцатиперстной кишки и слишком сильного перевозбуждения нашего хладнокровного альфы, ранее ненавидевшего все, что связано с веб-кам и засовыванием чего-то резинового в анальное отверстие, явно предназначенного для твёрдого члена Намджуна, а сейчас кончавшего прямо на свою любимую толстовку и обожаемое красно-белое супер дорогущее кресло от защищаемой им компании AeroCool. Сокджин стонет с каждым толчком вибратора внутрь все сильнее и пошлее, чем прежние сладкие стоны. На ранее карамельной привлекательной коже спины и ягодиц появились красные следы от плети, такой же черной, как и вибратор, приятно гудящий на фоне прелестных стонов прелестного мальчика – Ким Сокджина, явно любящего БДСМ и различные игрушечки для взрослых, в роли наручников, плетей, различных резиновых дилдо и вибраторов, а еще стальных анальных шариков, которые оказались в одном и том же месте, что и черный вибратор. – Ты ... тебе нравится? – скулит Джин, пронзительно смотря прямо в объектив камеры и обильно кончая на свой шикарный живот. – Конечно нравится, а еще я бы не прочь выебать тебя, – отвечает Намджун в бушующую вокруг него пустоту и холод, которые гудят при снятии наушников и неприятно отдают в голове болью. Стрим закончился и Ким-старший, промурчав «Пока, пока», выключил камеру, тенью удаляясь в компьютере и открывая новые вкладки на другие веб-кам стриминги, с названиями: «Омежка тян», «Любовь твоего члена» или «Сучка, любящая все резиновое», по сравнению с Джиновским «Сокджин~и», все это звучит очень странно и даже отвратно. В голове Намджуна пролетает одна единственная мысль, что выебать этого странного паренька, любящего БДСМ сейчас самая важная миссия в жизни высокого и в себе уверенного альфы. Он быстро пробивает адрес полюбившегося ему стримера и увидев на экране: «Сынги, 15, квартира 105, компьютер: Apple», летит в свой шкаф, доставая из недр темной пустоты черный обтягивающий костюм и новые черные берцы, по-солдатски одевается и бежит к выходу, спотыкаясь о свои же кроссовки. На улице приятно пахнет слабым дождём, которого он не слышал при стонах и сладкого зрелища, а еще слабым кофе с нотками ванили, который доносится от его же одежды, а не от истинного, к сожалению … Намджун прыгает в свой многомиллионный Ferrari и вжимая педаль газа в пол, скрипит по асфальту чёрными колёсами, прыгая с места, как взъерошенный ёж. В квартире Ким Сокджина всегда пахнет булочками с малиновым вареньем и сладкой сахарной пудрой, которые парень просто обожает, именно из-за этого прелестного сладкого подарочка Ким Тэхеном на Новый год, пресс, который Джин качал почти 3 года, исчез в первый же месяц сладкого удовольствия. Тэхен может испортить все, но при этом не расстроить хозяина, ведь он сладкий зайчик, который поморгает глазками, широко улыбнется или сделает лицо кота из «Шрека», и ты его простишь в эту же секунду, ероша его кудрявые блондинистые волосы. Джин в который раз отходит от оргазма и замечает, что запачкал им любимое розовое постельное белье, которым застелил белоснежную кровать только этим утром, а сейчас снова его менять. Не всегда веб-кам такая приятная профессия, бывают и такие казусы, которые происходят постоянно. На телефон приходит четыре уведомления от поклонников или от сладких альф, со смазливой мордашкой, но Джину плевать, он давно потерял надежду найти истинного или хотя бы начать с кем-то встречаться. Омега без забот и обязательств, полюбивший и полюбившийся развратной публике, такой вот жизненный путь. Парень быстро взял любимый голубой халатик и пошел в душ, наслаждаться послеоргазменным настроением и тёплыми каплями горячей воды на приятной коже. Как только омега вошёл в ванную комнату и включил воду, его телефон неприятно затрезвонил, включая мелодию песни «Trouble», полюбившуюся ему еще лет так 5 назад, но будем честны, Джин, любящий себя больше всех на дурочке-земле, не обломит свой кайф под струйками воды, щекотящей все тело, ради какого-то там телефонного звонка. К сожалению, 15-ти минутный кайф обломала злость на телефонный звонок. Тут уже извините, душ душем, но названивать человеку 15 минут без перерыва – совсем тупизм, и красавчику Джину очень захотелось прокричать этому тупому созданию в трубку о том, что он самый кретинистый кретин, с отдельным котлом на курорте под названием «Hell». На экране телефона светится имя Ким ТэТэ … Злость Джина ушла мгновенно, ведь это … это Ким ТэТэ, он тот еще дурак, но злиться на него за это нельзя. – Привет, моя порно-звездочка, – доносится в трубке довольный собою бас, вызывающий на прекрасном личике улыбку-сердечко. – Надо же мне было по пьянке рассказать тебе об этом, госпади. – Кто такой Ки-и-м, имя которого ты мычал на своем стримчике? Неужели, я? – Тэ то тянет ноты, то противно рычит в трубку, то делает свой голос слишком женским, и омега просто хохочет от такого захватывающего перехода событий и ощущений. – Не забывай, что моя фамилия тоже Ким … – А может это тот Ким АрЭм? – продолжает дразниться Ким-младшенький, вызывая у Джина еще больший смех, похожий больше на звук стеклоотчистителя, чем на обычный человеческий смех. Звонок издаёт неприятное стрекотание, от чего омегу бросает в дрожь, а подавители запаха в нем начинают работать все сильнее. – Давай я перезвоню, пришел кто-то, – Джин даже не дослушивает все рассказы дружка и на ватных ногах минует комнату, вместе с коридором, оказываясь около входной двери, цвета морской волны. Провернув ключ в замке два раза, дверь открылась, а перед Сокджином возник красивый парень, с маской на лице и красивыми глазами зелёного отлива. В них невозможно не влюбиться, в них невозможно не утонуть или не заблудиться, как в чертовском вечнозелёном лесу. Парень с порога безмолвно вступает в квартиру, стуча берцами по паркету и проворачивает ключ в замке ровно два раза. Намджун слишком много думал в своей поездке, слишком хотел, что плевать уже на все формальности. Сейчас перед ним супер красивый Ким Сокджин, с мокрыми волосами и оголенным плечом, в халатике, еле прикрывающим бедра. – Простите, но кто вы? – голос Джина слегка дрожит, он не привык к таким настойчивым людям в его жизни, что даже ступил назад, когда Нам буквально наступал на него, вгоняя в квартиру. Джун не придумывает ничего лучше, чем ответить: – Сначала дай выебать тебя, а потом поговорим…