***
Конец учебного года подкрадывается незаметно, принеся с собой бессчетное количество заданий, проверочных тестов и проектов. Луи крутится, как белка в колесе, едва успевая делать все необходимое для учебы. Он буквально валится с ног каждый день, когда под вечер приходит домой из вуза, но сказать, что ему не нравится мысль о том, кем он станет после завершения учебы, нельзя. Луи всегда знал, чем хочет заниматься, и поэтому уже третий год он ходит в универ, изучая психологию. Он проводит большую часть своего времени за учебниками, изучая материал, который не влезает в рамки лекций, в библиотеке. Ему нравится учиться новому, что-то узнавать, но последние пару недель он сходит с ума, разрываясь на части, ничего не успевая. Однако именно этим проектом для своего профильного предмета он решает заняться заранее, потому что помимо съёмки всего материала ему придется монтировать его. Поэтому, собравшись с силами, Луи печатает объявления, развешивает их чуть ли не в каждом углу универа и пишет пост в основную группу их вуза в одной из социальной сети о помощи. Единственный критерий, необходимый для участия людей в этом проекте, — их желание рассказать о своих татуировках. Если честно, то Томлинсон не особо долго думает, когда выбирает тему для итоговой работы. Он просто решает в один момент совместить все вещи, которые так любит: татуировки, камеру и психологию. Его руководитель одобряет тему, выбранную Луи, которую он посвящает анализу причинам, по которым люди решают начать забиваться. Он твердо уверен, что каждая татуировки скрывает свою историю или воспоминание. И в своем проекте Луи хочет выяснить, насколько сильно события из жизни влияют на поход человека в тату-салон. Он пригласил людей в квартиру, которую снимает совместно с Найлом на свои небольшие сбережения, появившиеся благодаря тому, что периодически Луи любит пофотографировать знакомых или знакомых знакомых за чисто символическую цену. И теперь он слушает, как люди один за другим рассказывают истории своих татуировок, демонстрируя их и зачастую улыбаясь, потому что у большей части участников они ассоциируются с приятными вещами. Девушка с короткими светлыми волосами и пирсингом в носу рассказывает, как набила у себя на внутренней части плеча татуировку своей собаки, которая умерла в прошлом году. Виктория — так зовут эту девушку — плачет, но улыбается, потому что эта собака была с ней с самого её рождения, стала настоящим другом и даже после смерти навсегда осталась с хозяйкой. Парень, который представился как Майкл, рассказывает о том, как он со своими друзьями на свой день рождения изрядно выпили, что привело к спору, который именинник проиграл. С того дня на его бедре красуется единорог с членом вместо рога на голове (Луи думает, что не будет вставлять фрагмент с этим парнем в свой проект, пусть эта история и невероятна). Кто-то бьёт себе литературных персонажей, действия которых заставили людей переосмыслить свои взгляды на окружающие их вещи, кто-то — важные даты. Есть татуировки-напоминания. У того самого Лиама на запястье набит обычный круг, который каждый раз, когда парень бросает на него взгляд, напоминает тому, что в этой жизни всё циклично, что конец чего-то это начало чего-то и наоборот. Парные татуировки — одна из отдельных тем в данном проекте. Луи улыбается влюбленным, которые приходят вместе, показывая свои парные татуировки. Луи кивает, но внутренне усмехается. Как просто быть молодым, легкомысленным и доверчивым, чтобы набить что-то на своем теле, деля татуировку с другим человеком, которого ты, возможно, по итогу разлюбишь. Ну или что-то встанет на вашем пути, из-за чего вы прекратите общаться. Усмешка переходит в нахмуренные брови и сжатые губы. Томлинсон не слушает, когда пара перед ним рассказывает о своих партаках. Спустя полчаса Луи окончательно устает, переваривая весь тот поток информации, который свалился на него. Он хочет сделать перерыв, но понимает: чем быстрее закончит, тем лучше, поэтому отправляет Найла в ближайшую кофейню за двойным эспрессо. Тот приходит через несколько минут, протягивая Луи стакан с горячим напитком. Томлинсон кивает, делая глоток кофе и благодаря его. Когда Луи спрашивает, сколько людей осталось, Найл сообщает, что всего лишь один человек. А затем добавляет, что ему надо отлучиться ненадолго. Луи не препятствует, потому что он сам не думал, что эти съемки займут столько времени, но отпускает Найла, благодаря за помощь. — Всегда пожалуйста, — произносит он, а потом добавляет: «удачи», многозначительно подмигнув. Луи хмурится, но кивает и ставит стаканчик на пол возле стула. Он достает из кармана телефон и смотрит на устройство, чтобы проверить время. Луи слышит, как Найл говорит последнему человеку проходить в комнату, а затем — тихий шум шагов, растворяющийся в стенах помещения. — Присаживайся на стул, — произносит Томлинсон, всё ещё не отрывая взгляда от телефона и читая сообщение, которое ему отправил одногруппник. Там что-то про вечеринку в эти выходные, и Луи морщится, потому что вечеринки — это последнее, о чем он может думать ближайшие три недели как минимум. Луи блокирует телефон и засовывает его в карман своей худи, поднимая голову. Он натягивает улыбку и уже хочет открыть рот, как человек, сидящий напротив, лишает его всяких слов. — Мать вашу, — произносит Луи губами, не отводя взгляда от человека, что сидит перед камерой. Уголки губ Гарри устремляются вверх, взгляд загорается, и у Луи буквально перехватывает дыхание. Ритм его сердца ускоряется, кровь приливает к щекам, и всё тело Томлинсона кричит о том, как оно счастливо. Секунда бежит за секундой, камера продолжает съёмку, в груди зарождается знакомое чувство. — Эм, представься, пожалуйста, — произносит Томлинсон и сглатывает, не отрывая глаз от парня. — Меня зовут Гарри, — в его голосе слышна улыбка, и Луи судорожно вздыхает. Он правда не хочет быть таким очевидным, но он не может. — Расскажи про свои татуировки, пожалуйста, — в этот момент Луи думает, что уберет свой голос с записи, потому что звучит он странно: сухо и выше обычного. Гарри кивает и расстегивает оставшиеся пуговицы на своей белой рубашке в красную полоску. Он не стягивает её, но распахивает, демонстрируя на камеру двух ласточек, летящих в сторону друг друга. — Мне очень нравится эта, — Гарри обводит пальцем контур рисунка, и Луи шепчет «боже» так, чтобы его не было слышно. Ну конечно же, ну конечно же! — Я набил её… — он уже начинает говорить, как Томлинсон, прокашливаясь, решает прервать его. — Гарри, расскажи, пожалуйста, про татуировки, которые, скажем так, ты набил не потому, что они просто красиво выглядят, — парень напротив Луи охает и кивает головой. Но затем он начинает ухмыляться, потому что, очевидно, Луи помнит, как была набита эта татуировка. Он слышал эту историю миллион раз, и эта татуировка одна из любимых у Томлинсона, чёрт возьми. Неудивительно, что Гарри начал именно с неё. Проходит секунда, и Стайлс начинает говорить. Он рассказывает про цифры, которые набиты у него чуть выше ключиц, про буквы на плечах, про русалку на левой руке. Гарри рассказывает историю каждой на камеру, но по той причине, что Луи всё это знает, он просто наслаждается глубоким голосом парня. Проходит пять минут, прежде чем Гарри переводит внимание на татуировки корабля, якоря и платонического сердца. Он говорит, что все они имеют один смысл для него и все — одинаково важны, и у Луи что-то безумно щемит в груди. — Это парные татуировки. Дополняющие их находятся на теле моего парня, — Гарри говорит это настолько спокойно, словно ему не больно. А Луи больно. Возможно, впервые так сильно за эти несколько месяцев. — Бывшего парня. Мы расстались недавно, — его губы искривляются в грустной улыбке, в его глазах зарождается печаль, но искры всё равно продолжают гореть. — Ты бы хотел удалить какую-нибудь из татуировок? — Луи никому не задавал этого вопроса, но старается и не показывать того, что это любопытство взяло над ним вверх. Гарри, даже не задумываясь, быстро отвечает: — Нет, — он параллельно покачивает головой и выпячивает губы, словно начинает в этот момент размышлять. — Определенно нет. — Даже парные? — Гарри мотает головой. — Почему? — Это часть меня, моей жизни. Человек, у которого находятся парные этим татуировки… Он повлиял на меня. Эти татуировки были набиты в значимые моменты моей жизни, они о важном. Это моя история. Я не могу изменить то, что уже сделано. Даже если бы мог, то не стал бы, — Гарри смотрит в объектив, словно через него обращаясь к Луи. Томлинсон кивает. Он собрал достаточно материала для проекта. Но Луи не выключает камеру. — Почему ты здесь? — Луи закидывает ногу на ногу. Он догадывается, но он хочет слышать ответ. — Я помогаю тебе, — произносит Гарри, опуская голову и поджимая губы, от этого на его щеках появляются ямочки. В течение следующих секунд длится тишина, но вскоре парень поднимает голову и встречается взглядом с Луи, который качает головой. — Это основная причина. — Ага, — дразнит его Томлинсон. Он покачивает своей ногой в ожидании ответа. — Ну, я скучал. — В прошедшем времени? — Я скучаю. Улыбка Луи перерастает в маниакальное хихиканье, которое он пытается спрятать в свой кулак и которое не игнорируется Гарри. — Луи, не веди себя так, я знаю, что ты тоже скучаешь, — они оба забывают про установленную камеру, глядя друг на друга. — Тебе сказал Найл? — в ответ следует кивок. — Не стоит верить всему, что говорит этот ирландец, ты же знаешь его. — Какая разница? Я знаю тебя, — взгляд зеленых глаз режет, и Луи чувствует себя обезоруженным, потому что так оно и есть. Он скучает по своему парню так сильно, что порой это сводит с ума. Но Томлинсон всегда отвлекается от этих мыслей, поглощаясь в учебу. — Ты до сих пор пытаешься доказать себе, что мы расстались не зря? — бровь Гарри изгибается, и он скрещивает ноги в лодыжках, сцепляя руки в замок. — Как успехи? — Найл слишком много болтает, — Луи игнорирует вопрос, хмуря брови. Каким бы дерзким он не хотел казаться, он еле сдерживается от того, чтобы не встать с места, подойти к Гарри и впиться своими губами в его. Потому что он, блять, скучает по нему. В ответ на его реплику Гарри лишь смеется, однако Луи удается расслышать нотки печали в этих раскатах смеха. — Боже, Гарри, зачем? — Томлинсон вздыхает и закрывает лицо руками, упершись локтями в колени. — Всё было нормально, зачем ты объявился? — Это же не так. Ничего не было нормально. И ты прекрасно знаешь это. Я всё ещё люблю тебя, а ты — меня. Это чувство не могло испариться так быстро, как ты этого захотел. Луи издает непонятные звуки, крича в ладонь. Он не знает, что делать.Florence + The Machine — Addicted to Love
Луи замечательно учился первый курс, уделяя большую часть времени учебе, не отвлекаясь ни на какие отношения. Он убеждал себя, что они ему не нужны. А потом появился Гарри Стайлс. Весь такой из себя обаятельный и очаровательный парень, выпускник универа, с которым его познакомил Найл. Гарри Стайлс, что сразу влюбил Луи в себя. Гарри Стайлс, что очень скоро влюбился в Луи. У них были замечательные отношения, они проводили слишком много времени вместе, потому что Гарри всегда требовал много внимания, и Луи давал ему его. Но он также хотел и учиться. Он стремился к знаниям, наверное, даже не понимая, действительно ли это настолько важно для него, чем то есть на самом деле. Спустя полтора года отношений Томлинсон решил, что на данный момент ему важнее получить образование, а отношения являются мощнейшим отвлекающим средством для него. Они разошлись. Это было три месяца назад. Но сказать, что их разрыв оправдал себя, было бы неправильно. Луи все еще слишком много мыслей посвящает Гарри и размышлениям над тем, какими бы они были сейчас, если бы все осталось так, как прежде. Можно сказать, что это время даже отмечено у него в расписании своим цветом. Несколько часов на учебу, изучение статей в интернете, практика, а потом перерыв, который должен длиться не дольше часа, но который всё же длится, потому что Луи теряется в своих мыслях. Ему не помогает даже тот самый Найл с посиделками. Луи устал от этого. Пока Луи сидит с закрытыми глазами, медленно дыша через нос, чтобы не потерять контроль, он не замечает, как к нему подходит Гарри. — Лу, — Томлинсон резко поднимает голову, сразу встречаясь с глазами парня, в которого до сих пор так сильно влюблен. В следующую секунду их губы сливаются в едином поцелуе, о котором так долго грезил Луи. Стул от резкого подъёма тела падает назад, громкий звук распространяется по помещению. Руки Томлинсона хватаются за рубашку, гладкий материал которой приятно холодит, но Луи все равно хочет окончательно снять ее, чтобы почувствовать мягкость и гладкость кожи Гарри. Стайлс улыбается, когда ему становятся понятны намерения Луи, но только хватает того за талию, аккуратно расположив свои руки на местах, которые, как он знает, идеально подходят для его рук. Луи издает тихий стон, когда касается ладонями лица Гарри, начиная очерчивать подушечками пальцев скулы и линию челюсти, приближаясь к копне кудрявых волос. Шелковые пряди идеально оплетают его пальцы, и Луи сжимает ладони в кулаки, оттягивая волосы, как бы показывая Гарри, насколько он скучал. Гарри отстраняется от Луи, пока на его губах играет довольная ухмылка, и наклоняет голову в сторону. Он проводит носом по щеке Луи, вдыхая его запах и запечатляя на его коже горячее дыхание. Ему словно мало Томлинсона, поэтому он оставляет мелкие поцелуи на его скулах, крыльях носа, подбородке и губах, но не заходит дальше, наслаждаясь моментом. Небольшая щетина колет его нежную кожу, но Гарри слишком давно не видел Луи, чтобы жаловаться на это и говорить, как тот себя запустил. Да и к тому же, Луи ужасно идет растительность на лице. Луи дрожит, коротко вдыхая и ощущая ничего, кроме нежных прикосновений Гарри. Луи не может ждать. Он ждал достаточно долго и не хочет, чтобы хоть что-то препятствовало его желанию любить и быть любимым. Он хочет почувствовать себя счастливым, и в последнее время для счастья ему не хватало одной, но невероятно важной детали, — Гарри. Поэтому, пока последний довольствуется шеей Луи, оставляя на ней влажные поцелуи, Томлинсон опускает ладони на пояс парня, хватает его за бедра и толкает вперед, идя за ним следом. Глухой стон недовольства вырывается из Гарри, когда он сталкивается спиной со стеной, но его поток возмущений оказывается прерванным губами Луи, что накрыли его собственные. Язык Томлинсона оказывается между губами Гарри прежде, чем тот успевает о чем-то подумать. Луи доминирует в их поцелуе, и Гарри крайне не устраивает положение, в котором он оказывается, прижатый телом к бетонной стене. Парень делает шаг вперед, удерживая Луи за талию, и разворачивается, чтобы поменяться с Томлинсоном местами. Теперь тот прижимается к стене и расслабляется, когда Гарри всё же осмеливается и начинает вести их поцелуй, поглаживая своим языком губы Луи и проникая в горячий рот. Луи подчиняется и буквально тает в руках, когда Гарри целует его, так сладко и так идеально, и он готов раствориться в этом моменте. — Гарри, чёрт возьми, — говорит Луи в полураскрытые губы напротив, даже не открывая глаза, что он закрыл от нахлынувшей волны удовольствия. — Так скучал по тебе, дорогой, так скучал, — Луи что-то мычит в ответ и улыбается, откидывая голову, и Гарри снова принимается выцеловывать его шею, исследуя каждый миллиметр кожи. Спустя три месяца запах Луи остается таким же: он до сих пор пользуется одним парфюмом и дезодорантом, и Гарри ухмыляется, проводя носом по шее и вдыхая сногсшибающий аромат. Левая рука Стайлса покоится на бедрах Луи, пока правая задевает край худи и оказывается под ней, поднимаясь выше и оглаживая тело, что покрывается мурашками. Мягкая кожа под кончиками его пальцев горит, Гарри чувствует биение сердца Луи, и впервые за столько месяцев он в порядке. — Гарри, диван, — шепчет Луи в его губы и тянет за собой, вцепившись в рубашку. Гарри следует за ним, стараясь не споткнуться, и, когда Томлинсон ложится на спину, он нависает над ним, расставив руки по обеим сторонам от его головы, и снова впивается в губы. Луи довольно мычит, но приподнимается на локтях и двигается назад. Гарри слепо ищет рот Томлинсона, но открывает глаза, когда слышит голос парня и ощущает прикосновение пальцев на своих плечах и ключицах. — Иди сюда. Гарри наполняет легкие воздухом, готовясь к затяжному поцелую, и наклоняется, соединяя их губы. Луи извивается под ним, руки Гарри бродят по его телу, теряясь в складках ткани. Вскоре Стайлс отстраняется и тихо отвечает на вопросительный взгляд Луи: — Давай снимем это, — Гарри тянет за край худи, и Луи кивает, стягивая ее через голову. Вещь улетает куда-то в сторону, и Томлинсон обиженно хмурит брови, когда хватает Гарри за рубашку, желая, чтобы тот ее снял. Правый уголок его губ приподнимается, и Гарри присаживается, пока его ноги находятся параллельно бедрам Луи. Его пальцы ловко скользят по ткани, пока взгляд блуждает по телу Луи. Его кожа блестит от пота, а грудь вздымается, и Гарри довольно улыбается, когда снимает рубашку, и опускается к Луи, оставляя нежный поцелуй на его ключице. — Боже, — хрипит Луи, подавляя стон удовольствия, вырывающийся из его рта. Он тяжело дышит, в то время как Гарри прокладывает дорожку из поцелуев к его животу и ниже, облизывая кусочек кожи над тонкой тканью черных боксеров. Луи прогибается в спине и запускает ладони в кучерявые волосы Гарри, которые стали влажными из-за проступающего пота. Гарри целует это же место, его губы сталкиваются с короткими темными волосками, и он улыбается, проводя носом по коже, после чего поднимает глаза, чтобы посмотреть на блаженное лицо Луи. Оно выражает удовлетворение, пухлые губы приоткрыты, ресницы подрагивают от напряжения всего тела, а грудь поднимается на каждом вдохе. Гарри довольно хмыкает и прикусывает нижнюю губу, когда его пальцы хватаются за боксеры Луи, чтобы стянуть те вниз. Через пару мгновений, когда Гарри видит член Томлинсона и то, как парень начинается возбуждаться, он облизывается и наклоняется, обхватывая розовую головку губами. — Господи, — вырывается на выдохе из Луи. Он пытается ухватиться за обивку дивана, но у него ничего не выходит, и, когда Гарри проводит языком по уретре, Томлинсон просто сжимает руки в кулаки, затыкая одним себя. Рот Гарри горячий и влажный, Луи чувствует, как кончик языка скользит по его плоти и выписывает неровные линии. Спустя пару секунд Гарри отстраняется, и Луи, даже не разлепляя век, может сказать, что тот сейчас облизывается и улыбается, смотря прямо на Томлинсона, распластавшегося на диване. Большие ладони Гарри гладят внутреннюю часть бедер парня, что посылает по всему телу Луи мурашки и вызывает соответствующую реакцию у члена. — Гарри, — хрипит Луи, призывая того продолжить, потому что Томлинсон уверен, что даже он, порвав со Стайлсом из-за ерунды, не достоин той пытки, которой подвергается, ожидая, когда ему, наконец, отсосут. Гарри прикусывает щеки изнутри, пытаясь сдержать широкую улыбку, и обхватывает возбужденный член рукой, начиная надрачивать Луи. Гарри прекрасно помнит, от каких манипуляций сходит с ума Томлинсон, поэтому пользуется ими, как бы говоря: «я не забыл». Луи довольно мычит, когда Гарри проводит пальцем по кончику члена, размазывая предэякулят по головке. Он аккуратно оттягивает крайнюю плоть и снова вбирает член в рот, совершая более резкие и уверенные движения головой и начиная более активно двигать кистью. — Блять, — Томлинсон стонет, когда Гарри специально задевает уретру для того, чтобы услышать Луи и увидеть реакцию его тела. — Хочешь позорно кончить прямо сейчас или всё же позволишь мне оттянуть этот момент? — произносит Гарри, выпуская член изо рта. Луи открывает глаза и еле приподнимает голову, чтобы встретиться взглядом с парнем, который дразнит его, но чьё непозволительное поведение он готов терпеть ради того, чтобы растянуть удовольствие. Волосы Гарри немного взъерошены, крупные кудри все же лежат на его ключицах, скрывая за собой татуировки чисел. Его губы опухшие, еще более розовые, если сравнивать с периодами, когда те находятся не на члене Луи, и блестят, покрытые слюной. Луи глубоко вздыхает и тяжело моргает не в силах оторвать глаз от Стайлса. Чертовски красивый, ужасно горячий и такой же невозможно раздражающий. У Луи спирает воздух, когда Гарри снова начинает двигать рукой, заставляя Томлинсона думать быстрее, но это вообще не помогает и даже вызывает обратный эффект, потому что сейчас Луи хочет, чтобы Стайлс не останавливался. Луи продолжает стонать, он весь потный и невероятно возбужденный. Из его рта вырываются сплошные ругательства, и тогда Гарри накрывает его губы своими, сразу проникая языком в рот парня, затыкая его. Их поцелуй уже не такой аккуратный, как первый, — он грязный, хаотичный, их языки просто борются за право доминирования, но Луи быстро сдаётся, позволяя Гарри делать всё, что он хочет. Стайлс покусывает его губы, проводит своими по подбородку Луи и слишком часто меняет темп движения своей ладони на члене Луи, поражаясь стойкости парня. Помещение наполняется скрипами старого дивана и симфонией стонов парней. Луи пока не думает о том, что камера всё еще включена, и о том, как он будет краснеть, вырезая на монтаже этот кусок, ведь Гарри останавливается и убирает свою руку, перекладывая ту на живот Луи. Вторая ладонь оказывается там же, и они скользят вверх-вниз, задевая затвердевшие соски Луи и бока. — Скажи мне, что ты хочешь, Лу, — Луи в какой-то момент думает, что губ Гарри слишком много. Они повсюду. Только он чувствовал их на своей шее, как сейчас те касаются мочки его уха. Сбитое дыхание опаляет ушную раковину, и Луи вздыхает, когда поворачивается к Гарри и обводит его тело взглядом, замечая, как он прячет сильное возбуждение в своих узких джинсах. Его взгляд возвращается к лицу Стайлса, который продолжает неотрывно пялиться на Луи. Он начинает ухмыляться, когда говорит следующее, заставая врасплох даже Гарри: — Сними эти ужасные штаны и позволь мне объездить тебя. Гарри, кажется, давится собственной слюной, когда кивает и поспешно встает с дивана, начиная расстегивать джинсы, ткань которых сильно обтягивала его эрекцию. Луи почти чувствует боль и давление, что ощущает Гарри, но вскоре всякая мысль покидает его голову, когда парень перед ним снимает вместе со штанами и трусы, и Томлинсон вспоминает, какой же Гарри большой. Его член, красный и возбужденный, истекает естественной смазкой, и Луи бесшумно охает, предвкушая невероятные ощущения. Гарри подмигивает Луи и стягивает носки, на что Томлинсон усмехается. Он прикрывает глаза, располагая свою руку на паху и начиная поглаживать свой член, но не чувствует, как диван прогибается под тяжестью чужого тела. Луи хмурится и через несколько секунд до его слуха доносится стук ящиков его стола. Томлинсон поворачивает голову в сторону двери в комнату и замечает Гарри, что с победной улыбкой на лице держит в своих руках блестящую упаковку презерватива и баночку смазки. Он идет так, что попадает в объектив камеры, и Луи хотел бы попросить Гарри выключить ее, но по непонятной причине сдерживает просьбу в себе, наблюдая за парнем. Он подходит к дивану и кладет полупустую баночку лубриканта на диван, выпуская ожидаемый комментарий: «А ты не скучаешь без меня». — Заткнись, — спокойно произносит Луи, потому что его дыхание уже пришло в норму, и Гарри преувеличенно закатывает глаза, пока садится на диван. Он чмокает Луи в губы и кладет ладонь ему на талию, похлопывая. Томлинсон знает, что означает этот жест, поэтому переворачивается на живот, выпятив задницу и опираясь на локти и колени. Стайлс садится прямо за ним, обхватывая руками ягодицы и подкладывая под Луи подушку, чтобы тому было удобнее. Когда Гарри открывает баночку, Луи сглатывает, принимая более удобную позу. Время тянется слишком долго, и к тому моменту, как Гарри всё же прикасается своими влажными из-за смазки пальцами к анусу Луи, тот еле сдерживается от того, чтобы на насадиться на них самому прямо в эту же секунду. — М-м-м, — стонет Томлинсон, когда первый палец легко проскальзывает в него, при этом не создавая какого-то ощущения дискомфорта. Гарри не спешит, пусть и сам дико возбужден и уже хочет кончить, но плавно двигает указательным пальцем внутри Луи, специально задевая гладкие стенки. Томлинсон хватается за другую подушку и утыкается в нее лицом, потому что стоны становится сдерживать тяжелее, когда Гарри проталкивает второй палец, немного сгибая оба и прокручивая их. Дыхание Луи снова сбивается, и он случайно дергает бедрами, подаваясь назад, из-за чего его член трется о подушку, посылая новую волну возбуждения по всему телу. Луи чувствует жар, он теряется в ощущениях, пока Гарри медленно растягивает его. Длинные пальцы идеально справляются со своей задачей, и Луи удовлетворенно стонет, когда Гарри начинает входить в него с определенным темпом. Он аккуратно разводит свои пальцы, готовя Луи к третьему, и ноги Томлинсона подкашиваются, когда Гарри не специально задевает его простату. — Господи, Гарри, — выдыхает Луи и сильнее сжимает кулаки, еще больше прогибаясь в спине и оттопирывая зад. — Пожалуйста, блять, заканчивай. Я хочу твой член, а не твои пальцы. — Но они же хороши, не так ли? — усмехаясь, спрашивает Гарри и добавляет третий палец, сразу же попадая им по простате Луи. Томлинсон жмурится и продолжает прижиматься лбом к подушке. Он чувствует, как его член ноет и пульсирует из-за возбуждения, как сильно бьется его сердце и как дрожат его ноги, когда Гарри снова и снова попадает по чувствительной точке. Томлинсон буквально находится на грани, но терпит, пока в течение следующей пары минут Гарри дразнит его, двигая пальцами и повышая темп. С каждой секундой движения Стайлса становятся более уверенными, и Луи не может нормально дышать, потому что из него буквально вытрахивают весь воздух, поэтому с его губ слетают только тихие ругательства и всхлипы. Все его тело скользкое из-за пота, волосы прилипают ко лбу и шее, колени болят из-за долгого нахождения в одной позе, и только Гарри улыбается, наблюдая за тем, как Луи извивается из-за его пальцев. Стайлс слишком давно не видел эту картину, но слишком часто вспоминал, когда в течение этих нескольких месяцев одиноко дрочил, вспоминая своего бывшего парня. Он так ждал этого момента, что не может отвести взгляда и перестать трахать Луи пальцами, поэтому едва замечает, как тот тянется к своему члену, отказавшись от своей изначальной идеи. — Нет, нет, нет, — Гарри резко вытаскивает свои пальцы из Луи, хватая парня за талию и разворачивая к себе. Стайлс садится на диван и придвигает к себе Луи, который, кажется, находится на грани сознания. Гарри заглядывает в его лицо, и он может сойти с ума от того, каким нуждающимся Томлинсон выглядит. Его грудь с россыпью татуировок тяжело вздымается, и Гарри облизывает свои губы, когда наклоняется к ключицам Луи, чтобы оставить поцелуй. Он нащупывает руками презерватив, что кинул до этого на диван, и, быстро разорвав упаковку, раскатывает его по члену. Затем он открывает бутылочку и выливает смазку прямо на орган, пытаясь равномерно распределить ее по всей длине. Когда Гарри поднимает свою голову, он замечает, с какой жадностью Луи наблюдает за ним, обхватив свой собственный член у основания. — Хороший мальчик, — Гарри целует Луи в полураскрытые губы и притягивает парня, что сидит на его коленях, чуть ближе. Стайлс располагает свои руки на ягодицах Луи, чтобы помочь тому привстать, и чувствует, как ладонь Томлинсона ложится ему на плечо. Луи вздыхает прежде, чем приподняться и обхватить второй ладонью член Гарри, чтобы приставить тот к колечку мышц. Когда Луи начинает медленно опускаться, он откидывает голову назад и сжимает свою ладонь на плече Гарри, из-за чего последний охает. Гарри прикусывает нижнюю губу, наблюдая за тем, как его парень аккуратно насаживается на его член, что идеально скользит внутри Луи. Он только сейчас понимает, как скучал по сексу с Луи, который всегда так идеально его принимает, который всегда так нуждается в его члене, и у Гарри кружится голова из-за всех этих эмоций и ощущений. Луи шипит, когда ему становится неприятно, но продолжает опускаться, ослепленный возбуждением, пока не чувствует, как ягодицы касаются паха Гарри. Томлинсон переводит дыхание и перекладывает вторую ладонь на плечо Гарри, настраивая с ним зрительный контакт. Луи получает удовольствие уже только от того, что смотрит в чудесное лицо Стайлса. Его длинные кудри, блестящие зеленые глаза, влажные ресницы, пухлые губы, раскрытые в удовольствии, бесценны. Луи влюбился в него с первого взгляда и не прекращал любить его даже после расставания. Гарри идеальный для Луи, как и Луи для Гарри, и они оба это знают. Томлинсон просто всегда боялся признать это, потому что у него нет на это времени. Когда Гарри втягивает Луи в поцелуй, Томлинсон стонет, так как парень под ним меняет положение, наваливаясь на спинку дивана, из-за чего член внутри также двигается. Луи оставляет глухие вздохи на губах Гарри, пока руки второго поглаживают его по спине, снова возвращаясь к ягодицам. — Ты готов, дорогой? — Луи слышит хриплый голос где-то возле своего уха и вздыхает, начиная приподниматься. — Боже, — не выдерживает Гарри, откидывая голову. Луи медленно поднимается и опускается назад, давая возможность своему организму привыкнуть к члену Гарри и тому, как тот растягивает кольцо мышц. Всё-таки за все эти три месяца самое толстое, что было в Луи, это три его пальца, которые, очевидно, не могут сравниться по толщине и длине с органом Стайлса. Луи наращивает темп и увеличивает с каждым толчком проникновение члена во внутрь, совсем скоро позволяя себе вновь опуститься на него, полностью принимая. Гарри хрипит, тяжело сглатывая, но помогает Луи, поддерживая того руками. Через какое-то время Томлинсон становится ещё более уверенным, начиная крутить тазом, и Гарри воспринимает это как сигнал, означающий, что он тоже может присоединиться к процессу. Когда Луи вновь приподнимается, Стайлс вгоняет свой член в его тело раньше, чем тот успевает опуститься и приготовиться к чему-то подобному, поэтому замирает на мгновение, когда из его рта вырывается: «Блять, Гарри». Гарри ухмыляется и возвращается в исходное положение, придерживая Луи. Тот хочет опуститься за ним следом, но парень снова входит в него, на этот раз попадая прямо по простате, выбивая из Луи весь воздух и лишая того возможности контролировать свои движения, отчего тот просто замирает, вцепившись в мышцы на руках Стайлса. Гарри удерживает Луи, продолжая активно входить в него и попадать по заветной точке. Луи не может сказать ни слова, он просто прижимается к Гарри, сцепливая свои руки у него за спиной и уткнувшись носом ему в шею. Гарри чувствует его горячее дыхание и дрожь, что разбегается по телу каждый раз, когда член оказывается глубоко в Луи. — Пожалуйста, быстрее, — тихо хрипит Луи, впиваясь ногтями в спину Гарри. Тот кивает и, зажав нижнюю губу, ускоряет темп, насколько это возможно, доводя Луи и себя до оргазма. Спустя пару толчков Луи ослабляет хватку своих рук, выпрямляясь в спине, и приоткрывает рот в немом крике. Его глаза закрыты, голова закинута назад, и только одного вида такого Луи хватает Гарри, чтобы кончить вслед за ним. Гарри изливается в презерватив, пока парень в его руках продолжает сжиматься вокруг его члена, утопая в приятном ощущении долгожданного оргазма. В следующую секунду Луи просто валится на Гарри, положив свой подбородок ему на плечо, полностью ослабляет хватку рук, перемещая те на крепкую грудь. Гарри прижимает Луи к себе, обхватывая того ладонями. Он держит парня, несмотря на жар, исходящий от их тел, и липкий пот, потому что боится отпустить, как в прошлый раз. Они сидят в таком положении несколько минут, капли спермы Луи продолжают стекать по коже обоих, и Томлинсон хмыкает, когда осознает это. Гарри немного отстраняется назад только для того, чтобы посмотреть в глаза Луи, и начинает улыбаться (слишком широко для человека с почти разбитым сердцем), потому что он, наконец-таки, чувствует тепло любимого тела своей кожей. А еще оттраханный Луи выглядит сногсшибательно, и Гарри не может не гордиться тем, в каком состоянии находится Томлинсон из-за него. Гарри наклоняется вперед и оставляет смазанный поцелуй на уголке губ Луи, после чего приподнимает того, чтобы мягко выскользнуть из податливого тела. Луи морщится, потому что он невероятно чувствительный сейчас, но выражение его лица приобретает умиротворенность, когда Гарри полностью выходит из него, снимая презерватив и завязывая его на пути в ванную. Влажное полотенце касается живота Луи, и он вздрагивает от неожиданности, распахивая свои глаза, сразу же встречаясь с заботливым взглядом Гарри. — Как дела? — спрашивает тот, как обычно, дабы убедиться в состоянии партнера. Очень мило, Луи всегда это нравилось. — Чувствую себя грязным, — смех Гарри хриплый, его кудряшки подпрыгивают на весу, и Луи улыбается, ощущая теплоту, разливающуюся в груди. — Хорошо, сейчас исправим, — Гарри вытирает последние каплы белесой вязкой жидкости, кидая тряпку на пол и возвращаясь на диван. Он ложится на него, и Луи пристраивается рядом, положив свою голову на грудь Стайлса. Они продолжают лежать и наслаждаться присутствием друг друга в тишине, пока один из них все же не решается ее нарушить. — Ты точно любишь меня, — Луи слышит, что Гарри произносит это с довольной улыбкой на губах, после чего закатывает глаза. Конечно же. Он даже не прекращал. — Идиот. Твоя самоуверенность всегда раздражала меня, — бурчит себе под нос Луи и начинает выводить на животе Гарри различные фигуры. — Просто я разбираюсь в людях лучше, чем кое-кто, — Луи проводит пальцем по ребрам Гарри, чтобы заставит того смеяться, в качестве мести за сказанные слова. Стайлс дергается и хватает Луи за ладонь, переплетая их пальцы. Очевидно для того, чтобы тот больше не щекотал его. — Но этот кое-кто даже не может разобраться в себе, не так ли? Голос, пропитанный нежностью и грустью, обволакивает Луи, и он чувствует себя в безопасности, находясь в объятиях Гарри, пусть ему и не от чего защищаться. — Возможно, так и есть. — Если ты все еще не понял, то мы зависимы от друг друга, как бы сопливо это не звучало, Лу, — Луи прыскает от Гарри, который снова начинает разглагольствовать на серьезные темы, но все равно вникает в его слова, думая, что тот прав. Он смотрит Гарри в глаза и хмурит брови. — Что? — Неа, всё в порядке. Что еще скажешь? — Луи ухмыляется, наблюдая за лицом Гарри, на котором также очень скоро расцветает довольная улыбка. Слишком довольная. Луи знает её, и внутренне он начинает паниковать, когда Гарри молчит дольше положенного. — Что ты сделал, Гарри? — Ну, — он начинает хихикать, закрывая глаза, — я набил твое имя на заднице. — Прости, что? — Луи подрывается со своего места и садится, приковывая свой взгляд к довольному лицу Гарри. Стайлс приоткрывает глаза и поворачивает голову в сторону Луи, замечая его шок и даже неверие. Поэтому в следующую секунду Гарри приподнимается на локтях и переползает Луи, вставая ногами на пол. Он смеется и поворачивается, когда Луи буквально теряет дар речи. Это действительно так. На левой ягодице Стайлса набито имя, но оно выведено не каллиграфическим почерком с вензелями, нет. Луи видит, что эта татуировка была набита не машинкой, и хмурится, осознавая, что Гарри никогда не предпочитал ей технику нанесения татуировки иглой и рукой. — Гарри, что произошло? — очевидно, за этим стоит какая-то история. — Это всё Зейн. Он предложил мне что-нибудь набить. А так как незадолго до этого момента мы с тобой расстались, одна вещь крутилась в моей голове, — Стайлс поворачивается лицом к Луи, отвлекая того от рассматривания татуировки, и приседает. Он смотрит снизу вверх на Томлинсона, который все еще выглядит потрясенно, и решает добавить: — А еще это была идея Найла. Он предложил ее в шутку. А я был пьян и даже не понял этого. Но я не жалею. Луи бы сказал, что это всё очень мило, если бы так оно и оказалось, но это был Гарри, его Гарри, который по натуре такой спонтанный, легкий на подъём и любящий. Действительно верный и любящий. Поэтому Луи просто закатывает глаза и целует Гарри в нос. — О, я придумал, — Гарри поднимается с места и отходит к камере, которая все еще включена и которую Стайлс снимает со штатива. Он берет ее в руки и направляется к Луи, впихивая тому устройство в ладони раньше, чем тот успевает что-то спросить. Гарри поворачивает объектив камеры в свою сторону и делает несколько шагов назад, приседая. Луи наблюдает за тем, как лицо Гарри фокусируется, и кивает. — Давай, какой вопрос ты там задаешь? — Эм, — Луи крутит головой и хихикает, — расскажите мне про ваши татуировки. — Вот это, — Гарри выпрямляется и поворачивается задницей к камере, чтобы Луи смог заснять его татуировку, — имя важного для меня человека. Видели бы вы его реакцию, когда он узнал про эту татуировку. — Отлично, этот кусок я точно не вставлю, — Гарри начинает смеяться и, когда поворачивается, он оказывается прерванным Луи, что втягивает его в поцелуй. Он не длится долго, но за это время Гарри успевает понять, насколько тот искренний и нежный. Гарри разочарованно мычит, когда Луи отстраняется, дует губы, и Томлинсон начинает хихикать, проводя пальцем по носу Гарри. — Мы должны прибраться, пока Найл не пришел. Луи выключает камеру и кладет ее на комод, начиная искать по комнате свои штаны, и кидает Гарри его рубашку, на которую успевает наткнуться. — Он не придет еще часа два, Лу, — Томлинсон переваривает его слова, и не успевает Гарри натянуть рубашку, как Луи кидает в его лицо подушку и несильно ударяет парня по спине. Гарри начинает убегать от него, слыша крики: «Ах вы ублюдки! Я заставлю набить вас моё имя на ваших лицах». Он звонко смеется и, оказавшись в комнате Луи, встает за дверь, чтобы дождаться Томлинсона. Когда тот появляется на пороге комнаты, Гарри хватает его со спины и ведет к кровати. Они падают на нее, и Луи оказывается лежащим на животе Гарри. Томлинсон хмурит брови и дует губы, в которые его чмокает Гарри, обхватив парня за талию. — Слишком самоуверенный, — обиженно бубнит Луи, закатывая глаза. Гарри хмыкает и переводит взгляд на потолок, поглаживая Луи по спине. — Господи, — начинает он после нескольких минут тишины, — у нас есть запись, на которой слышно, как мы трахаемся, — Гарри говорит совершенно спокойно, словно произносит какую-то важную речь, и Луи уже готов снова закатить глаза, когда тот продолжает: — Скинешь мне этот отрывок? Мало ли мы снова разойдемся, а ты на нем так стонешь и… — Гарри не успевает договорить, как Луи снова ударяет его по ребрам, не желая слушать завершение его мысли. Луи делает вид, что злится, но широкая улыбка выдает его с потрохами, и Гарри замечает это, довольный. — Так скинешь? — Обойдешься, — отвечает Луи и встает с кровати, протягивая Гарри руку. — Она тебе не понадобится. Стайлс поднимается вслед за ним, наблюдает за Луи, который собирается покинуть комнату, и хлопает его по заднице, обгоняя и проходя в гостиную. Луи раздражен, но впервые за долгое время по-настоящему счастлив.