«Ты действительно счастлива с ним?»
Письмо, пришедшее ей утром чёрным вороном не даёт сосредоточиться на работе. Бумага падает со стола на пол, Харуно вздыхает, стуча по столу шариковой ручкой. Птица всё также сидит на подоконнике, клюя семечки, принесённые медиком после обеда. Не оставлять же её голодной, пока Сакура взвешивает все «за» и «против».
Она знала от кого это письмо, чей аккуратный каллиграфический почерк вывел эту фразу. Стоило навестить Хатаке, узнать как он прошёл медосмотр, и не возникли ли трудности. Но взгляд прикован к маленькой бумажке, слегка помятой временем и испачканной в грязи.
— Зачем ты отправил мне это, Саске? — спрашивает в пустоту девушка, ещё раз рассматривая клочок бумаги со всех сторон. Она знает Учиху столько лет, надеется увидеть хоть какую-то зацепку — не мог же он спустя три года тишины прислать один вопрос? Знал ли он, что её память практически вернулась, или писал на свой страх и риск? Как давно следит за её жизнью вдали от деревни? У него свои люди в деревне или это Наруто ему присылает в тайне письма, рассказывая новости?
Набирает номер Седьмого, поднимая упавшие документы. На удивление, Узумаки не сбрасывает, как это делал Шестой, ссылаясь на совещания и важные переговоры.
— Алло, привет, — Харуно накидывает ветровку, глядя на ураган за окном: ливня с сильным ветром давно не было в Конохе. Деревья протяжно трещат, ветки ломаются, а дороги смывает, превращая в непроходимую кашу. — Не мешаю?.. О, отлично, я к тебе скоро подойду, нужно кое-что уточнить… Нет, ничего серьёзного… Наруто, сиди в Резиденции, неугомонная задница! Ты Хокаге или всё ещё глупый мальчишка?.. Доберусь я, и не такое видели. Всё, давай.
Выходит из больницы, глубоко вздыхая. Запах дождя приятно щекотит нос, капли ритмично стучат по крыше больницы, а ветер склоняет деревья к земле, но они лишь надрывно скрипят, не желая поддаваться стихии. Сакура застёгивает куртку и бежит под дождём, довольно улыбаясь. Ноги едва касаются земли, сердце бешено стучит, дыхание сбивается с непривычки, но девушка чувствует себя самой счастливой за последние три года, полные серых однотипных рабочих дней и одиночества.
Она буквально залетает в кабинет Хокаге, пытаясь отдышаться. Наруто вскакивает из-за стола, обеспокоенно глядя на подругу.
— Сакура, что случилось, даттебайо? — он снимает с неё мокрую насквозь ветровку и балетки, усаживая на диван. Разогревает замёрзшие ноги, ожидая объяснений. — Чтоб я ещё раз тебя послушался… Цунаде и Какаши-сенсей мне голову точно открутят!
— Ничего они тебе не сделают, кто им даст, — фыркает, успокоившись, Харуно. — И ничего не случилось серьёзного, правда! Мне просто кое-что нужно у тебя спросить.
— Если ты беременна от Какаши-сенсея — то я с радостью буду дядей! — парень едва уворачивается от удара ногой, которую только что разогревал. — Ай!
— Дурак всегда будет дураком, природа мозгами обделила, увы! — медик сжимает в руках декоративную подушку, желая запульнуть её в сокомандника да посильнее. Её щёки горят от стыда и смороженной глупости Узумаки. Неужели всё так заметно?
— Извини-извини! — парень специально отходит подальше, нервно почёсывая затылок. — Так что ты хотела спросить?
Девушка достаёт из кармана юбки клочок бумаги, кидая заинтересованному блондину. Он несколько раз перечитывает, хмурясь и недоумевающе переводит взгляд с подруги на листочек и обратно.
— Это от Саске, надеюсь, ты понял, — медик накрывает ноги пледом, лежавшим рядом. — Ты ему писал, скрывая от меня? Как он узнал, что я счастлива с… Какаши? Его же нет в деревне на протяжении уже трёх лет.
— Нет, я ему не писал, — Наруто присаживается на край стола, поправляя папки с документами. Он грустно улыбается, перечитывая записку. — С тех пор как он отказался принимать твой выбор и я выгнал его из деревни.
— Что? — девушка хлопает глазами, не веря услышанному. — Почему? Наруто, что произошло тогда? Расскажи, пожалуйста, это важно. Очень важно для меня.
— Саске… он считал, что Хатаке дурачит тебя, водит за нос, — на его губах горькая усмешка, а в глазах читается разочарование в друге. — Он пытался доказать, что сенсей использует особую технику, влияющую на твой мозг, но у него ничего не вышло. Тогда он попытался… изнасиловать тебя, принудить любить себя.
Перед его глазами озлобленное покрасневшее от злости лицо Учихи, выкрикивающее самые мерзкие слова, что приходилось слышать Седьмому за всю жизнь.
— Кто это ваша Сакура Харуно на самом деле? — он стоит перед слегка бледным другом, стукнув об стену кулаком. Остаётся небольшая вмятина и сотни трещинок, расползающиеся по бетону подобно змеи. — Что она из себя представляет? Правильно — ничего! Чтобы она делала без нас, Наруто? Плакала о несчастной жизни ниндзя и снова стояла в стороне? Она была одержима мною, последним из великого клана. Ей был нужен столько лет только я. И когда я, Саске Учиха, снизошёл к этой слабачке, она делает финт хвостом! И к кому эта тварь ушла? К Какаши Хатаке, к старому извращенцу. Это странно, чёрт возьми! Так не бывает!
— А ты не думал, что ей просто надоело гоняться за тобой? — Узумаки коробит от желчи, вылитой в адрес подруги. — Что Сакуре нужно было внимание, забота и любовь, а не получать кунай в спину? Какаши-сенсей дал ей это всё, без всяких лживых намерений. И он единственный, кто сделает её по-настоящему счастливой, Саске. Ты опоздал.
— Ты… одурманен, — брюнет делает шаг назад, качая головой. — Он и на тебе использовал эту технику! Наруто…
— Нет, всё совсем не так. Здесь только ты бредишь и несёшь ахинею. Ты попытался изнасиловать Сакуру, принудить её к тому, чего она никогда в жизни не хотела. Я никогда тебе это не прощу, как и клеветать на имя Шестого Хокаге. Я прошу тебя одуматься и смириться с тем, что наша подруга выбрала себе партнёра.
— Чёрта с два!
— Саске… — Наруто считает мысленно до десяти, сжимая край стола рукой. Учиха вскидывает руки, странно усмехаясь.
— Если я не могу снять это дзюцу сам, то буду действовать силой. Сакура любит меня и я её спасу. Мы поженимся, у нас будет сын…
— Не смей.
— Наруто, неужели ты не понимаешь? Не будь уж совсем идиотом!
— Это ты не сходи с ума! — рявкает Седьмой, тыча пальцем в грудь замерзшего сокомандника. — Она никогда не была твоей и никогда ей не будет. Ты не посмеешь ещё хоть раз тронуть её пальцем и даже подумать об этом. Иначе… Уходи из деревни и никогда не возвращайся.
— Ты сейчас не…
— Я серьёзно, — в голубых глазах Учиха видит звериную ярость и гнев девятихвостого. — Я не имею права, как Хокаге и лучший друг Сакуры, подвергать опасности её и окружающих. Ты не оставляешь мне другого выхода. Я знаю, что ты предложил ей стать своей женой — плевать. Сделай как и раньше — уйди из Конохи. У тебя это, хах, прекрасно получается.
— Да… Ты прав, — брюнет выдавливает из себя улыбку, накидывая плащ. — Всего доброго, господин Седьмой.
— Это отвратительно, — шепчет медик, сжав концы пледа в ладонях. — Но… Тогда зачем он пишет сейчас, спустя три года?
— А может это и вовсе не он? — парень кивком благодарит Шикамару за принесённый чай и отпускает помощника домой. Ставит на тумбочку чашку девушки, делая глоток из своей. — Мало ли у кого такой же почерк.
— Ты забываешь, что я знаю чуть ли не все его повадки, как бы ужасно это не звучало. Он писал это на рассвете, скорее всего прислоняясь рукой к дереву, судя по углу наклона букв.
— Почему на рассвете?
— Он только утром пишет неспеша, ближе к обеду начинает наращивать темп. Это на арифметике очень заметно было в академии. И почерк я знаю его в точности, тут не может быть сомнений.
— Возможно, он наконец-то принял твой выбор, — с лёгкой иронией предполагает блондин, пожимая плечами.
— Ты в это веришь? — уточняет Харуно, скептически глядя на друга.
— Не очень, но надежда умирает последней, не так ли? Ты прекрасно меня знаешь, я до последнего верю в хорошее.
— В этом ты себе не изменяешь.
Узумаки улыбается искренне, радуясь видеть подругу с горящими жизнью глазами.
***
Какаши собирает уже десятый по счёту раз кубик-рубик, когда в палату заходит Сакура, тихо чихая. Садится рядом, обнимая мужчину и укладывая голову на плече.
— Что нового? — интересуется пациент, замечая грязь на туфлях. — Попала под дождь?
— Тебя сегодня выписывают, но наши сеансы продолжаться ещё в течении месяца. Цунаде считает, что для полного восстановления тебе осталось совсем немного. Также она предложила вчера мне стать главврачом больницы, — девушка нервно смеётся, — Но я ещё не дала ей ответ. Мне… Немного не по себе от всего, что происходит. Всё настолько размыто, что я боюсь потерять самое главное, крутящееся перед носом серым пятном.
— Обидно, что я для тебя серое пятно, — сквозь улыбку замечает Хатаке, ероша волосы девушки. — Но это ведь не все новости, верно?
— Ты прав, — она поджимает губы, думая стоит ли ему рассказывать о послании. Понимает, что мужчина ей всецело доверяет, но на душе всё равно скребутся кошки.
— Если пока не готова говорить, то и не стоит.
— Просто… Это связано с Саске. Он немного своеобразно напомнил о себе.
Какаши кивает, не расспрашивая. Чувствует, как нервничает девушка, прижимаясь щекой к его руке. Он гладит её колено, успокаивая.
Она рассказывает ему всё, что думает о чёртовом клочке бумажки, предлагая разные теории и сразу же отвергая их, теряясь в собственных мыслях окончательно. Она пытается понять все мотивы Учихи, от чего Шестой смеётся, напоминая, что Саске останется для них загадкой, скорее всего, навсегда. Харуно говорит о том самом разговоре перед уходом из Конохи их сокомандника, ощущая отвращение к брюнету. Она высказывается не самыми лестными словами в его адрес, в которых слышится обида и разочарование.
Сакура не знает, что ей делать, а Какаши её единственный слушатель.
Он предлагает несколько вариантов, но каждый из них Сакура отметает, без особо веских причин. Расхаживает по палате, похрустывая костяшками и рассуждая вслух об ещё одной версии, когда Хатаке мягко перебивает её:
— А ты
действительно счастлива со мной, Сакура? Эта неделя что-то изменила в тебе?
Медик останавливается у окна, неопределённо кивая. Она ещё при первом прочтении записки знала, что напишет в ответ. Да и без всяких сомнений. Тут думать было не о чем.
— Я чувствую себя немного наивной дурочкой, как в детстве, — Харуно поворачивается к мужчине, облокачиваясь спиной к прохладному стеклу. — Рядом с тобой я защищена и уверена в своих решениях, но на моих глазах розовые очки, а на губах детская улыбка. Я понимаю, что чтобы вновь стать теми, кем мы были до войны — нам предстоит узнать друг друга заново и это займёт не один месяц. И у меня, и у тебя свои тараканы в голове, от которых мы вряд ли сможем избавиться. Но…
Пациент внимательно слушает девушку, улыбаясь уголками губ.
— Но я действительно счастлива с тобой, Какаши. И я благодарю всех богов, что моя память ко мне возвращается.
В её глазах стоят слёзы счастья, она подавляет всхлип, глупо улыбаясь. Хатаке смеётся, прижимая к себе девушку и мягко целует солоноватые от слёз губы.
Он будет дарить ей лучшее, и первым подарком будет избитое жизнью сердце.
***
В кабинете главврача пахнет свежезаваренным чаем и яблочным пирогом. Цунаде прожевывает кусочек выпечки, наблюдая за слегка покрасневшей Сакурой, подписывающей соответствующие бумаги. Её волосы непривычно заколоты в пучок, а из-под воротника рубашки виднеется подозрительный синяк лилового оттенка. Женщина цокает, качая головой.
Вырастила на свою голову такую же бесстыдницу, пожимай теперь плоды, Сенджу.
— Что ещё нужно заполнить? — уточняет Харуно, протягивая документы. Блондинка откладывает их на другой конец стола, задумавшись.
— Вроде всё. Нужно будет только пройти ещё один медосмотр. В течении месяца Шизуне расскажет про все тонкости, пока я закончу со всеми долгами. Не оставлять же тебе всё это? — она указывает рукой на большие коробки с документами за последние пять лет, тихо посмеиваясь. Сакура благодарно улыбается, делая глоток чая.
Возможно пост главы больницы не будет таким страшным, как ей казалось на первый взгляд. И бумажная волокита будет чуточку поменьше, когда она примет пост.
— Как ваши отношения с Хатаке? — с загадочной улыбкой спрашивает Цунаде, глядя как краснеет медик, нервно отодвигая чашку чая от греха подальше. Не хотелось бы обжечься или испортить одежду.
— Всё очень хорошо, — лепечет девушка, уткнувшись взглядом в остывший кусок пирога.
—
Я заметила.
Харуно резко поправляет воротник рубашки, пытаясь спрятать синяк, но выходит не очень. Сенджу предлагает просто распустить волосы, тихо посмеиваясь над невнимательностью ученицы. Да, всё же её нужно всему учить.
— В следующий раз, будь повнимательней,
куда именно целует тебя этот развратник. Если увидят девочки — то тут просто будут расспросы и вынос мозга. А вот, если Наруто, то и у него хватит мозгов сложить два плюс два — тебе будет сложнее.
— Он уже сегодня предположил, что я беременна, идиот, — фыркает девушка, качая головой. Она ловит на себе заинтересованный взгляд саннина, вскидывая руки. — И вы туда же, госпожа Цунаде! Когда мы могли успеть?!
— Меня же не было первую половину недели, мало ли что я могла пропустить, хм…
— Вы невыносимы!
***
В незнакомых лесах тихо, лишь шелест деревьев и редкая перекличка птиц напоминает о живых существах. Путешественник идёт вдоль одной из полян, наблюдая за гордым оленем краем глаза. Его рука лежит на ножнах катаны, а вторая вытянута перед уставшим лицом. Он бледен, последний раз ев нормальную пищу несколько недель назад.
Саске остерегается деревень, боясь заметить там розоволосую макушку.
Его единственный спутник в бесконечном путешествии, ворон, встречает хозяина радостным криком, присаживаясь в подставленную ладонь. Парень снимает привязанную записку, давая птице семена. Прислоняется к дереву, не совсем здорово улыбаясь. Он чувствует запах знакомых духов, исходящий от бумаги, видит перед глазами картинку, как
она писала эту строчку, устало прислонившись щекой к рабочему столу.
«Да. Это единственное, что тебе стоит знать.»
— Ты права, Сакура, — Учиха сжимает клочок бумаги в руке, ударяясь затылком по могучему дубу. — Ты чертовски права, хах. Подробности излишни… Даже сейчас… Заботишься обо мне, забавно. Хоть и сердце твоё — уже не моё.
And then I found out how hard it is to really change
«И тогда я узнал, как трудно это на самом деле — меняться.
Even Hell can get comfy once you've settled in…
Даже ад может стать уютным, если привыкнуть к нему.
I just wanted the numb inside of me to leave
Я просто хотел избавиться от оцепенения внутри.
No matter how fucked you get —
Не важно, как далеко ты зайдешь,
Sorrow is there when you come back down…
Печаль все равно найдет тебя, когда ты вернешься.
Funny thing is: all I ever wanted, I already had.
Забавно: все, чего я желал, у меня уже было.
There's glimpses of Heaven in every day…
Проблески счастья в каждом дне…
In the friends that I have, the music I make
В моих друзьях, в моей музыке,
The love that I feel.
В любви, которую чувствую.
I just had to start again…»
Я просто должен был начать сначала…»
