Артефакт

За завтраком Северус поднял разговор о том, что, раз артефакт работает исправно, ему пора возвращаться домой. Но Поттер очень убедительно попросил его остаться. Ведь идея с красной нитью так замечательно помогает. Эффект необходимо закрепить. Ведь это совершенно нелепо таскаться перед сном через камин, чтобы получить наставления на ночь. Снейп так сам и не понял, почему не отказал. А Гарри не понимал, зачем решил его упрашивать - ещё больше близости продлевало агонию, но ему казалось, что он умрёт, захлебнётся отчаяньем, как только Снейп выйдет за порог его дома, чтобы больше не вернуться. И никакой "Поцелуй Дементора" ему не поможет. Без работы над артефактом они стали встречаться в доме только за едой и во время ежевечерних обсуждений. Как семейная пара (Совершенно, совершенно неуместное сравнение, Мордред тебя возьми!) И в эти моменты магия Северуса рвалась к мальчишке, будто собака, которая не видела хозяина весь день. Снейп не препятствовал. В конце концов, им и так оставалось совсем немного времени вместе. Неделя убывала стремительно. Сны, сладкие и тягучие как горячий мёд, в которых он обладал и принадлежал всего одному человеку - Гарри Поттеру, казались теперь ничуть не лучше проклятых кошмаров. Они, как приправа, оттеняли неизбежное расставание. Северус понимал, что им с Гарри не суждено быть вместе. И то, что у них есть сейчас - самое большее, на что он может рассчитывать. Гарри же, в свою очередь, перемещаясь целыми днями как пустотелый манекен, каждый вечер перебирал эмоции, как горячие угли, почти научился отделять свои от чужих, и почти умирал, чувствуя как день ото дня в Снейпе растёт отчаянье, боль и разочарование, хотя внешне казалось, что зельевар наслаждается его обществом. В предпоследнюю ночь в доме Поттера Снейп сорвался. Кошмары вдруг стали гораздо желаннее, чем сны, которым никогда не суждено сбыться. Он раздражённо стянул с шеи амулет, бросил его на прикроватный столик и спрятался под одеяло с головой. Контраст был таким острым, будто в солнечное сплетение воткнули ледяную иглу. Он снова стоял в затхлом подвале, его снова окружали знакомые ненавистные лица, только теперь в центре комнаты стоял он сам, совершенно беззащитный и обнажённый. Мёртвая пантера валялась в углу кучей мяса и меха. И шипящий голос ледяным ветром обдавал холодную чувствительную кожу: "Позаботьтесь о Северус-с-с-се!" Вспышка боли от нескольких Круцио одновременно мгновенно переросла в непрерывную судорогу во всем теле, голова разламывалась от крика, а во рту стоял вкус крови. "Ты что, Северус-с-с, решил потерять сознание? Не-е-е-ет, очнис-с-сь...". И мягкое прикосновение пальцев к щекам, после пытки, похожее на удар. "Пожалуйста, очнись, Северус! Прошу!" Просит? Нет, это другой голос... Желанный голос... Чертовски напуганный голос... -Гарри... - Да, да, это я, Северус, пожалуйста, очнись! Ну зачем ты снял артефакт? Он же так тебе помогал! Сон стёк со Снейпа как холодная склизкая жижа. В полумраке спальни он различил взволнованные зелёные глаза прямо перед собой. Одеяло сбилось комом в ногах. Мокрые от пота простыни облепили тело, как водоросли. -Гарри, мой мальчик, мой хороший? Почему ты здесь? - голос охрипший, горло саднит после долгого крика. - О, Мерлин, я так испугался, Северус, я услышал твой крик, я не мог разбудить тебя, представляешь? Ну зачем, Северус, зачем? И горячие, нежные пальцы оглаживают, стирают с него холодный липкий пот, разглаживают маску ужаса, застывшую на лице, спускаются ниже к шее, за воротник пижамной куртки, а на их место приходят мягкие губы, сквозь которые, перемежаясь поцелуями, прорывается тихий выдох: "Северус..." Губы оставляют свои метки на веках, скулах, щеках, лбу. "Северус, я так испугался..." Руки откидывают с лица влажные волосы - "Пожалуйста, Северус..." И Гарри, реальный Гарри, не во сне - в реальности, во мраке спальни, где ещё витают отголоски отчаянных криков, сидит на его бёдрах, судорожно расстёгивает пуговицы его пижамы, своей пижамы, наклоняется и покрывает поцелуями, гораздо более требовательными и влажными, его шею и его грудь. "Пожалуйста, Северус, пожалуйста..." Северус всё ещё не может понять, не может поверить в то, что происходит. Гарри, Гарри Поттер, наваждение последних дней, тянет вниз его пижамные штаны. "Северус, пожалуйста, скажи да..." - Да... И мальчишка опускается вниз, и член Снейпа оказывается между потрясающих губ. Тех губ, которые несколько мгновений назад ласкали его кожу, прогоняли кошмар, а теперь раскрылись для того, чтобы выбросить его из реальности, не иначе... Снова заставить кричать, только не от боли, в этот раз не от боли. Гарри облизывает ствол, втягивает в рот головку, немного обсасывает и выпускает, чтобы одним коротким движением языка лизнуть дырочку уретры и снова головка во рту, а этот сумасшедший пытается насадиться как можно сильнее, до самого горла, отстраняется, размазывает густую, вязкую слюну по члену Снейпа, по своему лицу, и снова насаживается, снова давится, и снова повторяет. Проходится широким языком от самых яиц до головки, дразнит уздечку и зельевар решается. Он поднимает руку и сжимает ладонь в непослушных чёрных волосах. Гарри стонет, и этот стон отдаётся в бёдрах, в пояснице, во всём теле и даже в сердце. Зелёные глаза внимательно всматриваются в бледное лицо: - Северус, - голос охрипший, от страсти или от попытки взять член слишком глубоко - не важно. - Я хочу, чтобы ты меня... Тебя в себе... И Северус знает, что это - всё, точка невозврата. Есть только одно решение - и только оно правильное. Он мягко, насколько возможно мягко, сгорая от страсти, переворачивает такого желанного Гарри на кровать и, наконец, целует. Медленно. Нежно. Совершенно неуместно медленно и нежно, но, похоже, Поттер всё понимает. Он отвечает на поцелуй с тем же трепетом и лаской, разом снося все возможные барьеры, открываясь до самой своей сути, стирая все сомнения. Снейпу ничего не остаётся, кроме как раздеть своего любовника полностью, увидеть его всего - гибкого, сильного, совершенного.Раздвинуть стройные ноги, наклониться между ними и втянуть запах - желания и обладания. Прочертить языком дорожку по бедру, втянуть в рот кожу и почувствовать её терпкий солёный вкус. Услышать горячечный всхлип. Найти что-нибудь, что угодно, что может послужить смазкой, пусть хоть мордредов "Умиротворяющий бальзам", и скользнуть влажным пальцем прямо между округлых ягодиц, ни на секунду не отводя глаз от потрясающе прекрасного лица. От покрасневшей закушенной губы. Двигаться медленно, предупреждая, предвосхищая, ввести второй палец и двигаться снова. Целовать прекрасный, горячий раскрытый рот. Вылизывать смуглую шею. Шептать в самое ухо: "Любимый, любимый мой". И готовить, раскрывать всё сильнее и сильнее. Довести до той точки, когда от желания на глазах выступают слёзы и плавно двинуться внутрь. Гарри задохнулся. От тихих слов душа словно развернула огромные сияющие крылья. Острое ощущение наполненности было не похоже ни на что иное, ранее испытанное. Он внимательно рассматривал своего любовника. Его сосредоточенное выражение, прикрытые глаза, искаженные страстью черты. Хотелось одновременно и больше, и сильнее, и медленнее, и резче, и осторожнее. Когда Снейп вошёл полностью, замер и открыл глаза - взгляды встретились. -Ты в порядке? -Да... Теперь - в идеальном... И мир перестал существовать. Они двигались с отчаянным исступлением, каждый рывок рассыпался по телу огненными всполохами, разливался искристым удовольствием, отдавался электрическими импульсами. Гарри почувствовал, как удовольствие раскалённой лавой потекло по его позвоночнику, обжигающим шаром наполнило низ живота, он сжал в ладони свой член и несколькими резкими движениями выпустил огонь оргазма на свободу, дрожа и сжимая Снейпа внутри себя, унося вместе с собой за грань. Кажется, Гарри плакал. Кажется, Северус - тоже. Они всё ещё сжимали друг друга в объятиях. Заполошное сердцебиение становилось всё более спокойным, а дыхание - ровным. - Что это было, а, Поттер? Вместо ответа Гарри поднял левую руку и тряхнул пустым запястьем. - И всё же? Мальчишка широко и счастливо улыбнулся, оживляя своим настроением всё вокруг: - Ну если ты настаиваешь,- он приподнялся на локте и заглянул зельевару в глаза. - Я люблю тебя, Северус Снейп. Очень давно. И очень давно я совершил огромную ошибку, не сказав тебе об этом. Пожалуйста, останься со мной. Давай жить вместе, давай засыпать и просыпаться вместе, давай попробуем сделать друг друга по-настоящему счастливыми. Если ты этого хочешь, конечно. Но я готов на всё, что угодно, чтобы тебя убедить. - Нет, Поттер, я ошибался. Ты - не идиот. Ты - самоубийца. Ты вообще понимаешь, на что собираешься себя обречь? Снейп смотрел в сияющие любовью и доверием глаза и просто не верил, что всё это происходит с ним. Именно с ним. Что он сам только что шептал Поттеру... Гарри на ухо "любимый". Что Поттер, Гарри... на полном серьёзе предлагает ему... всё. И он, Снейп, чёрт побери, знает что с этим делать. - Я? Я прекрасно понимаю. Ты к этому готов? Что ты решил? Северус откинулся на подушки и привлёк Гарри к себе: - Похоже, ты всё-таки лишил меня остатков мозгов. Я остаюсь. Пеняй на себя.