глава первая
- Вставай, братишка. - На голову спящего паренька приземлилась подушка, метко запущенная старшим братом. Обычное утро. - Нии-сан, дай поспать... - Значит, ты не хочешь маминых пирожков на завтрак? Паренек резко подорвался с кровати. Что-что, а мамины пирожки с мясом пропускать нельзя. Ради такого не жалко проснуться в... 7 утра. Дом был светлым и чистым. Через огромные окна уже пробивался свет, падая на картины и пушистые ковровые дорожки, устилающие полы второго этажа. Обстановка, несомненно, богатая, но сдержанная. Топая босыми ногами по мягкому и теплому благодаря коврам полу, парень уже чувствовал приятный запах выпечки, доносившийся с кухни. Быстро сбежав по лестнице парень побежал прямиком туда, откуда доносился сей дивный аромат. -Доброе утро, мам! - Юноша быстрее забрался на стул, чтобы не мерзли ноги. На кухне ковров не было, лишь холодная плитка. - Саске, - так звали парнишку, - доброе утро! Будешь? - Мать Саске, красивая женщина с длинными черными волосами и мягкой улыбкой кивком головы указала на те самые пирожки, ради которых Саске поднялся в такую рань. - Конечно! - Саске был похож на мать. Такие же, как у матери, черные волосы, длинными прядями обрамляющие лицо парня спереди и топорщащиеся забавным ёжиком сзади, бледная кожа и большие, выразительные тёмные глаза. Не боясь жители деревни чёрных котов, у Саске были бы толпы поклонниц. - А Итачи уже поел? - Саске уже притянул к себе корзинку с выпечкой и пожирал первое несчастное мучное изделие. - Да, он собирался сегодня поехать на рынок с остальными, поэтому не стал тебя дожидаться. - но мы хотели поехать туда вместе! - Саске нахмурил брови и был похож на маленького надувшегося ребенка. - Не переживай, милый. Ты можешь погулять по лесу, пока Итачи не вернется. - Один? По лесу? Правда? - на лице Саске не осталось ни намека на обиду. - Конечно, тебе ведь уже 16. - Женщина ласково улыбнулась сыну. - Спасибо мам! Саске, доев пирожок, вскочил со стула и быстро смылся с кухни, пока мама не передумала. Смешно, конечно., отпускать больших детишек гулять только с конвоем, но тут особый случай: кругом дремучий лес, кишащий ядовитыми гадами, дикими животными и прочими опасностями. Поэтому Саске, выходя за ворота фамильного особняка, немного побаивался. Однако желание самому побегать между деревьями было сильнее страха, и Саске сделал шаг в дремучую чащу. Саске возвращался домой уставший, но довольный. Он вдоволь набегался по лесным опушкам, накупался в речке и сейчас шёл, держа в руках большой букет полевых цветов. Уже смеркалось, поэтому Саске полагал, что если подарит маме эти цветы, то она не станет сильно ругать за то, что он так долго прошлялся. Впереди, там где находился особняк, мелькал оранжевый свет. Видимо солнце уже успело опуститься к горизонту, окрашивая землю яркими красками заката. Надо торопиться. Подходя ближе к дому, Саске услышал подозрительный треск. Парень начал слегка волноваться и пошел быстрее к особняку. Мало ли что могло означать это сухое потрескивание. Подходя все ближе к дому, Саске уловил запах дыма. Может родные решили устроить посиделки у костра? Однако нехорошее предчувствие охватило парня, и он уже не шёл, а бежал. Выйдя из леса, перед Саске предстало огромное пепелище, еще недавно бывшее его родным домом. Дом сгорел практически до тла; кое-где все еще хозяйствовала обменная стихия. Как в замедленной съемке, Саске пошёл вперед, ступая по черным доскам и обугленным бревнам, наплевав на то, что может испачкаться или вывихнуть себе ногу. Пройдя некоторое расстояние, Саске услышал приглушенный хрип. Повернувшись на сторону звука, Саске увидел своего дядю Обито, который сегодня ездил на рынок с Итачи. - Саске... они все мертвы. В деревне эпидемия, во всем обвиняют нас... деревенские напали на нас на полпути в деревню. Итачи и мне удалось сбежать. когда мы вернулись, здесь все пылало... я пытался спасти хоть кого-нибудь, пытался... - мужчина зашелся хриплым кашлем и, замерев на мгновение, испустил дух. Саске смотрел в пространство перед собой пустым взглядом. Не было ни громких рыданий, ни оглушающего вопля отчаяния, ничего. Будто душа ушла вместе с душой Обито, оставив все еще живое тело. Саске не знал сколько просидел так, не шелохнувшись перед мёртвым телом, без единой мысли. Но вдруг в голове всплыли слова Обито: "Итачи и мне удалось сбежать... Итачи удалось сбежать... Итачи..." Мысли и восприятие постепенно начали возвращаться. Раз Итачи удалось сбежать, то он может быть жив. Обшарив развалины, Саске обнаружил много трупов. Некоторые тела обгорели до неузнаваемости, но тела старшего брата среди них не было. Саске бы узнал. А раз тела Итачи нет, значит он жив! Мысли о том, что брат погиб, так и не добравшись до дома или что его завалило обломками дома, попросту не было. Может потом, когда парень отойдет от шока, ему и придет это в голову, но сейчас парень был уверен, что Итачи, целый и невредимый, блуждает по лесу, надеясь отыскать своего младшего братика. Ведь это наверняка Итачи убедил мать отпустить младшего в лес. Так что Саске, не теряя больше времени, пошел в лес за ветками, из которых можно было соорудить некое подобие шалаша. Саске не был глупым и на ночь идти на поиски не собирался. К тому же он надеялся, что брат придет за ним. Набрать достаточно ветвей, Саске построил шалаш на раскидистом дереве, чтобы хищные звери не смогли до него добраться. Забравшись в своё временное жилище, Саске улегся и попытался заснуть. Усталость после долгой прогулки по лесу и пережитый стресс дали о себе знать, и Саске не заметил, как уснул.***
Прошла неделя с той роковой ночи. Первое время Саске ждал своего брата у пепелища, на том самом дереве, где ночевал в первую ночь. Однако времени он не терял: недалеко от того, что осталось от особняка, ютились могилки с останками тех, кто являлся Саске семьёй. Саске сам выкапывал ямы, сам перетаскивал тела, закапывал... Он даже пытался соорудить что-то вроде надгробий из больших камней, чтобы не потерять это место. Когда же был захоронен последний труп, Саске будто прорвало: он упал на колени, посреди этого небольшого кладбища, и его накрыла волна истерики. Саске рыдал и рвал волосы на голове, оплакивал всех и каждого, кто погиб здесь, в огне. Успокоившись, Саске вздохнул с облегчением. В последние дни он пребывал словно в трансе, ничего не чувствовал, будто живой мертвец. Срыв вернул ему чувства, и Саске понял, что он всё же не потерял себя. Что жив. Встав и отряхнув ноги от пыли, золы и пепла, Саске решительно направился в сторону шалаша. Если бы Итачи мог, он бы пришел. К тому же, Саске не мог ждать вечно, да и в этом страшном месте ему больше делать нечего. Забрав из своего убежища остатки продовольствия и накинув на плечи один из тех плащей, в которых соклановцы посещали деревню, Саске отправился в путь.