***
Маринетт сидела у себя в комнате и смотрела в окно. Это был один из тех осенних вечеров, когда глядишь в окно на падающие листья и тянет на философские рассуждения. А учитывая постоянного собеседника в лице Тикки, да и то, что уроки были уже сделаны, помощь в пекарне сейчас не требовалась, а вдохновения пока не было, рассуждения вслух о смысле жизни казались девушке самым уместным из занятий. Мимо окна пронёсся кленовый лист, и Маринетт проводила его взглядом до самой земли: — Смотри, Тикки, какой он красивый! Жёлтый, с краснотой по краям. А раньше был просто зелёным. Жаль только, — девушка вздохнула, — что обретение красок означает для него скорый конец. — Маринетт, ну почему так грустно? — спросила Тикки немного обеспокоенно. Квами понимала, что это, скорее всего, просто осенняя меланхолия, но всё равно не любила, когда хозяйку посещают депрессивные мысли. — Может, смысл совсем не в этом? Если поменять точку зрения… — Да, если поменять точку зрения, — перебила Маринетт под влиянием новой мысли, — то обретение новых цветов ведёт к полёту! Подумай сама, Тикки, — девушка отвернулась от окна и посмотрела на красную квами, — когда лист зелёный — это как молодость, как детство. Он однотонный, он соединён с деревом, как с родителем, и такого зелёного цвета, какого должен быть по рождению. Но потом он взрослеет, становится индивидуальностью, а не просто подобием родителей. Он обретает свои цвета, — девушка улыбнулась, — и отправляется в самостоятельный полёт. А уж куда он его приведёт, будет решать сам лист. Это может быть общество остальных листьев на земле; или какая-нибудь девочка соберёт с ним букет; или он окажется в чьём-то гербарии. Да, есть и неблагоприятные исходы, ну так и жизнь не без этого. Маринетт удовлетворённо замолчала. Раньше она о подобном не задумывалась, зато с удовольствием собирала в детстве разноцветные букеты из самых-самых красивых листочков. Но ведь детство кончилось, так? Маринетт поймала ещё одну мысль и снова заговорила: — Тикки, а если мне надо быть, как этот лист? Ну, обрести свои краски. — Что ты имеешь в виду, Маринетт? Ты же такая яркая! — Тикки не могла поверить, что говорит хозяйке такую очевидную вещь. — Ты замечательный друг, отличный дизайнер, ты прекрасная Ледибаг, в конце концов! — Нет, Тикки, я про Адриана. — Что? Кажется, я за тобой не успеваю, — добродушно заметила квами. — Просто понимаешь, моё отношение к нему такое… однотонное. Зелёное, детское. Одностороннее. Чтобы его раскрасить, нам нужно хотя бы нормально общаться, а я даже на это не способна, — девушка почувствовала на себе понимающий взгляд красной малышки. — Вот я и подумала, а вдруг мне нужно отпустить эти чувства, чтобы отправиться в свой полёт? После этих слов Маринетт затихла. Казалось, она так до конца и не поняла, что только что сама себе предложила. Забыть об Адриане? Неужели это и правда то, что ей нужно? Привычка говорила нет, но голос в голове шептал да, а сердце… Сердце предпочло промолчать.***
Прошло два месяца. Маринетт, попробовав отпустить свои чувства к Адриану, обнаружила, что жить стало гораздо проще. Постепенно сошла на нет привычка следить за ним, стихли восторги по поводу его новых фотографий или совместных встреч. Общаться стало проще, и это радовало Маринетт, хотя и не так сильно, как могло бы. Они дружили, и девушка вдруг осознала, что полноценной дружбы с привлекательным блондином ей вполне достаточно. Но новый любовный интерес она не искала, жизнь шла своим чередом.***
В ту субботу Маринетт с одноклассницами были в гостях у Джулеки на Либерти. Девушки веселились, устроив себе марафон кинокомиксов. Во время просмотра «Стражей Галактики» к ним присоединился и старший брат Джулеки, Лука. Как оказалось, этого фильма он не видел, но вовсю смеялся над шутками вместе с девушками, не забывая при этом периодически бросать взгляд на Маринетт. После фильма гости уже планировали расходиться, но мадам Куффен уговорила всех остаться на чай, благо до темноты было ещё далеко. Разумеется, Маринетт и в этот раз проявила свою фирменную неуклюжесть, опрокинув на себя чашку уже остывшего чая вместе с остатками своего пирожного. — Ой! — Маринетт немного покраснела от смущения, но встала и заговорила. — Всё хорошо, я в порядке! Чай был не горячим, я не обожглась, — девушка не могла не заметить облегчение на лицах у друзей. — Ничего, если я тут задержусь, пока застираю футболку? Иначе пятна, возможно, будет уже не вывести, — она вопросительно посмотрела на мадам Куффен. Та ей кивнула: — Конечно, не вопрос! А дочка одолжит тебе что-нибудь из своего на смену, так ведь? — Джулека согласно улыбнулась на предложение матери и увела Маринетт в свою каюту. Когда Маринетт вернулась, Джулека шепталась о чём-то с Альей, а Милен, Роуз и Аликс уже стояли, готовые к выходу. Не успела Маринетт ничего сказать по этому поводу, как Алья схватила её под локоток и, отведя на пару шагов в сторону, сказала: — Мне тут намекнули, что кое-кто, — при этом Алья несколько раз выразительно стрельнула глазами в сторону Луки, — не против посмотреть «Стражи Галактики 2», особенно в твоём обществе. Как раз у тебя футболка за это время высохнет. Соглашайся, девочка моя, это же как минимум отличный фильм в отличной компании! Маринетт задумалась. Лука ей нравился и был замечательным другом; сама же она пока не определилась (да и не определялась вовсе), влюблена ли в него или кого-либо ещё сейчас. Да и, что бы ни задумывала Алья, это всё равно будет дружеский просмотр вместе с Джулекой и Лукой, а не романтические посиделки. Маринетт улыбнулась: — Уговорила, но это только ради Бэби Грута! — подруги захихикали. Затем Маринетт повернулась к Луке: — Говорят, ты не против увидеть целый фильм с Бэби Грутом? Парень усмехнулся: — Он так мило танцевал в сцене после титров, что я буду удивлён, если кто-нибудь этого не захочет. К тому же, у первого фильма был отличный саундтрек. Так ты останешься? — Лука проникновенно посмотрел Маринетт в глаза. Брюнетка вдруг смутилась и, покраснев, заправила прядь волос за ухо: — Да, конечно, я останусь. Они пошли попрощаться с девчонками, но тут выяснилось, что Джулека (наверняка не без помощи коварной Альи) решила проводить Роуз до дома. Маринетт ожидала, что сейчас разозлиться на такое вероломное поведение, но вместо этого хихикнула, сама себя удивляя. Она помахала подругам и пошла с Лукой в каюту смотреть фильм. Было весело! Маринетт и Лука подпевали песням, спорили, какая шутка хорошая, а какая — неуместно-пошлая, а в конце Маринетт рыдала в объятьях парня, переживая смерть Йонду. Где-то через час после начала фильма вернулась Джулека, но тут же ушла к маме, чтобы не мешать просмотру. На экране уже шли титры. Подростки продолжали сидеть в обнимку, смотря сцены после титров. Время от времени они в один голос восклицали «I am Groot!». Это была идея Луки: «ловить» каждое появление этой фразы на экране, чтобы отвлечь девушку от эмоциональных переживаний. Наконец, фильм кончился. Маринетт ещё немного посидела с Лукой, но потом резко вскочила, осознав, в каком положении они находились. — Я-я пойду переоденусь, футболка, наверное, уже высохла! — воскликнула девушка, смутившись, и убежала в ванную. Действительно, футболка была уже сухой. Маринетт переоделась, пытаясь успокоиться и понять, что же её так сильно взволновало. Она глубоко вздохнула и посмотрела в зеркало, поправляя растрепавшуюся причёску; затем приоткрыла сумочку, висящую на бедре, и получила ободряющую улыбку от своей квами. Закончив приводить себя в порядок, девушка вернулась к Луке. Он ждал её в каюте вместе со своей сестрой. Маринетт протянула Джулеке её футболку: — Спасибо, ты меня очень выручила! — Не за что, Маринетт, это было совсем не сложно, — Джулека улыбнулась. — Но, тем не менее, я благодарна. А теперь мне пора домой, пока родители не начали волноваться. Маринетт уже собралась уходить, как её окликнул Лука: — Слушай, Маринетт, там на улице уже сумерки, совсем скоро окончательно стемнеет. Давай я провожу тебя? — Лука с неуверенностью во взгляде ласково посмотрел на девушку. Маринетт улыбнулась: — Да, конечно, но только если это тебя не затруднит. — Ну что ты, это ведь моя идея, — теперь Лука тоже уверенно улыбался. Они попрощались с Джулекой и сошли на берег. На Париж, действительно, опустились сумерки, но погода была очень приятной, а компания друг друга — ещё лучше. Во время прогулки подростки снова обсудили просмотренные фильмы, музыку оттуда, перешли на Джаггеда Стоуна, а потом и на творчество «Kitty Section». Лука как раз рассказывал о новой песне, музыку к которой он сейчас пишет, как Маринетт заметила, что они уже пришли. — Это была замечательная прогулка, Лука, спасибо, что проводил! Жаль, что мы уже пришли, — Маринетт с сожалением вздохнула. — Да, мне тоже очень понравилось. Может быть, повторим? — парень, смущаясь, посмотрел на неё. — В смысле, не хочешь как-нибудь сходить со мной погулять? — Ты зовёшь меня на свидание? — Маринетт широко улыбнулась. — Да, конечно, давай как-нибудь погуляем! — Хорошо, Маринетт, я тебе обязательно позвоню. А теперь, пожалуй, мне пора возвращаться домой. — До скорого, Лука! Немного подумав, она приподнялась на цыпочки и внезапно поцеловала его в щёку. Потом быстро забежала в пекарню, помахав ему из-за двери, и, поздоровавшись с родителями, поднялась к себе в комнату.***
С того вечера прошло несколько месяцев. Зима пока не кончалась, на улице было довольно прохладно. Маринетт стала гораздо чаще видеться с Лукой, в основном они гуляли по холодным парижским улочкам и паркам, но могли и посидеть в кафе или на Либерти. Во время одной из таких прогулок Маринетт заметила, что молния на куртке Луки стала расходиться, и с тех девушка не могла не обращать на это внимание. Так что она решила сделать парню подарок, чтобы Лука не замёрз во время их прогулок на холоде. Один вечер ушёл на разработку дизайна тёплого свитера. На следующий день девушка купила необходимые материалы и до конца недели тратила вечера на вязание. К выходным свитер был закончен. Он был тёмно-синего цвета, с узором в виде чёрно-белой гитары (копией гитары самого Луки) на груди и орнаментом из мелких светло-голубых ноток по краям самого свитера и рукавов. Закончив, девушка сразу позвонила Луке и назначила встречу в парке на следующий день, чтобы поскорее вручить подарок.***
Когда Маринетт пришла в парк, Лука ждал её под деревом в расстёгнутой куртке. — Тебе не холодно? — спросила брюнетка обеспокоенно: всё же на улице было довольно прохладно. — Да не особо, просто молния окончательно сломалась. Жаль, это моя счастливая куртка, — парень улыбался, но было видно, что он немного расстроен. — Как бы то ни было, у меня для тебя есть подарок по этому поводу, — Маринетт достала из сумки свёрток и с волнением протянула его изумлённому юноше. — Надеюсь, тебе понравится, я очень старалась. Но даже если тебе не понравится, пожалуйста, надень сейчас, я очень не хочу, чтобы ты замёрз! Лука посмотрел на свёрток, но невольно обратил внимание на дрогнувшие плечи девушки. Он приобнял её и успокаивающе сказал: — Маринетт, милая, мне уже нравится твой подарок! Пожалуйста, не нервничай так сильно! — он забрал свёрток, развернул его и стал рассматривать свитер. — Боже, Маринетт, он просто замечательный! Ты такая талантливая! — Лука обнял ошарашенную девушку и начал снимать куртку. — Подержи, пожалуйста, — сказал он, протягивая её Маринетт. Пока парень надевал обновку, Маринетт присела на корточки и подняла выпавший в куртки блокнот. Тот случайно распахнулся, и между страниц девушка увидела кленовый листик. Он был очень маленький, в половину ладони, если не меньше. Уже засохший, очень хрупкий, но такой красивый! Жёлтый, красный, зелёный — множество оттенков смешались в этом маленьком чуде. — Его мне подарила Джу несколько лет назад, — Лука незаметно подошёл к Маринетт, пока она рассматривала листик. — Она тогда сказала, что хотела бы быть такой же яркой, как он. В тот день мы с ней дружно покрасили волосы, и это незаметно переросло в стиль, Лука улыбнулся, вспоминая, и невольно провёл рукой по волосам. — Кстати, Маринетт, спасибо за шикарный подарок! Красивый, удобный и тёплый, самое то сейчас! — он забрал обратно свою куртку. — Не за что, Лука, я очень рада, что тебе понравилось! Знаешь, — Маринетт задумалась, — а я этой осенью тоже много думала о листьях. Решила даже, что появление такой богатой окраски — это своего рода взросление. Глупо, наверное? — Вовсе нет, — забирая блокнот и укладывая его в карман джинсов, ответил Лука. — Это очень интересная теория. Обсудим по пути? И парочка отправилась гулять по парку, обсуждая различные теории о смысле осенних листьев. Им было хорошо вдвоём.