Кошмар

— Как думаете, — Рен задумчиво разглядывала только недавно появившиеся на тёмном небе звёзды, — все заслуживают прощения? Прохладный вечерний ветерок подул в открытое окно, растрепав русые волосы. Девушка с облегчением выдохнула, и с её губ сорвался голубовато-сизый дым дешёвых сигарет, которые уже стали неотъемлемой частью её жизни. — Что ты имеешь в виду? — из глубины комнаты послышался мягкий голос подруги. Она явно хотела спать, но по-прежнему лежала на диване, наблюдая за Рен. Сейчас длинные чёрные волосы Яойрозу мягко спадали с её плеч, красиво переливаясь в серебряном свете полной луны. — Помнишь, ты говорила про злодеев… — опять затяжка, едкий дым заполнял прокуренные лёгкие, и Рен даже сорвалась на глухой кашель. — Не все ведь заслуживают прощения и второго шанса, да? Не после всех преступлений и бессмысленных смертей… Под одеялом на кровати кто-то заворочался, а затем Джиро, пристально уставившись в спину Андо, села на кровати. Её короткие волосы цвета ночного неба торчали во все стороны, но глубокие синие глаза, напоминавшие два больших сапфира, были ясны, как и всегда. Момо нежно заправила одну из непослушных прядок, которые так и лезли на лоб Кьёки, ей за ухо. — Завязывай с сигаретами, — подала голос Джиро. — И чего вдруг ты о таком задумалась? Если бы подруги видели сейчас её лицо, то очень удивились бы. Светло-голубые глаза, больше похожие сейчас на мутные стекляшки, смотрели в никуда, а бледные потрескавшиеся губы дрогнули в лёгкой усмешке. — Да просто в голову пришло, не знаю даже, — опять наглая ложь, из которой состояла большая часть жизни злодейки. На душе в последнее время было слишком уж паршиво, и даже выговориться было некому. Она ещё не отошла от первого нападения Лиги на Юэй и всех последующих событий, а Томура уже готовился к следующему, собираясь сделать его куда более масштабным и кровопролитным. — Я думаю, — голос Момо успокаивал, такой нежный и мелодичный, от него становилось даже как-то спокойнее, — что каждый человек заслуживает второй шанс. Кьёка зевнула и вопросительно посмотрела на сидевшую рядом подругу. — Ты правда так думаешь? — переспросила она. — Даже этот подонок Шигараки, убивший наших друзей? — имя злодея девушка произнесла с нескрываемой ненавистью, крепко сжимая кулаки, а в груди Рен что-то очень больно и неприятно закололо. То самое чувство вины, не покидавшее сердце уже очень давно. Она молча сделала ещё одну затяжку. — Это сложно, но… наверное, даже он заслуживает прощения, — Яойрозу откинулась на мягкие подушки, уставившись в серый потолок. — Я долго думала об этом после тех твоих слов, Рен. Злодейка даже не повернулась в сторону подруги, продолжая бесцельно рассматривать звёздное небо, как-будто пытаясь найти ответы на свои вопросы. — Мы и правда ничего о нём не знаем, и наверняка у него есть собственные причины так поступать. Я не оправдываю его поступки, но и не желаю ему смерти или чего-то вроде того, — Момо сладко зевнула. — Думаю, мы не имеем права судить злодеев, нам просто нужно помочь им. Джиро издала непонятные звуки, явно выражавшие недовольство, но у неё не было сил вступать в дискуссию, поэтому она просто легла рядом с подругой, прикрыв уставшие глаза. — Помочь? — удивлённо переспросила Рен. — Каким образом? Девушка опять немного закашлялась и потёрла тяжёлые веки — ей тоже уже хотелось спать, но она знала, что уснуть всё равно не получится. — Когда герои ловят злодеев, они отправляют их к психиатрам и другим специалистам, которые, — опять сладкий зевок и шуршание одеяла, — которые оказывают им медицинскую помощь. Наверное, это на самом деле может им помочь… Андо болезненно усмехнулась. Момо была слишком добра и наивна, она явно не понимала ещё, как устроен их жестокий мир, полный боли и страданий. Девушка не знала, что герои не могут помочь всем и всегда ставят жизни мирных граждан превыше жизней злодеев, что логично. И злодеи умирают во время задержания, в большинстве своем. Многие сражаются и продолжают сопротивляться в прямом смысле до потери пульса, даже если понимают, что победить не смогут, ведь мало кто хочет гнить остаток всей своей жизни в какой-нибудь сырой тюремной камере, лучше уж погибнуть в стычке с героем. — Хотела бы я верить в это… — произнесла Рен, отвернувшись наконец от окна. Всю её кровать уже оккупировали две сонные подруги, и заставлять их уходить сейчас было бы ужасным кощунством. Девушки уже мирно посапывали в крепких объятиях друг друга, и впервые за долгое время на лице злодейки появилась, хоть и слабая, едва заметная, но всё же искренняя улыбка. Она привязалась к ним непозволительно сильно, но избежать этого было невозможно: слишком уж нравилась злодейке компания двух соседок, слишком уж комфортно и уютно она чувствовала себя рядом с ними. — Ладно, мне, видимо, тоже пора поспать, — вздохнула Андо. — Ну или хотя бы попытаться… И кого она обманывает? Конечно, злодейка даже пробовать не собиралась, она уже давно оставила попытки восстановить хоть какой-нибудь более менее адекватный режим сна, поэтому сейчас собиралась выпить кофе и заняться уроками, но голос, ставший уже практически родным, остановил её в дверях. — Ты куда, Андо-чан? — Момо приподнялась на локтях и сквозь пелену подступавшего сна смотрела на подругу. — Не хочу мешать вам спать, пойду лучше на кухню… — ответила злодейка, отводя взгляд. Яойрозу слишком уж нежно и заботливо смотрела на неё, слишком уж напоминала Мэй сейчас. Смотрела бы она так, зная, что именно Рен виновата в смерти её друзей? Злодейка очень сомневалась. — Да ты уже выглядишь хуже Шинсо, — послышался немного хриплый спросонья голос Кьёки. — И если уж так подумать, это твоя комната, так что это нам лучше уйти. — Да нет, спите, я всё равно не усну, — отозвалась Рен. Упоминание Шинсо уже не так больно било по сердцу, девушка свыклась с тем, что не сможет быть с ним. — Иди к нам, Рен, — мягко позвала Момо, освобождая немного места на кровати. — Отказ не принимается, — добавила Джиро, тоже подвинувшись. Странное чувство поглотило злодейку, на душе стало так тепло и спокойно, а ноги сами начали двигаться, и вот Рен уже лежала в тёплой постели между подругами, чувствуя ровное биение их сердец. Тихое посапывание над ушами, мягкие прикосновения заботливых рук и ощущение полного умиротворения в крепких объятиях действительно помогло расслабиться, и уже через несколько минут Андо провалилась в омут блаженного и такого долгожданного сна. ——— Стук в дверь вывел Шинсо из раздумий. Перед ним на столе уже который час лежала открытая тетрадка, но за всё это время на пустых страницах так и не появилось ни одной новой записи. Кажется, он только что уснул с открытыми глазами, замечательно. — Войдите, — отозвался парень. И кто это мог быть в такой поздний час? — Привет, Хитоши, — в комнату зашёл классный руководитель класса 1-А, аккуратно прикрыв за собой дверь. Вид у Айзавы был не лучше, чем у его сына: спутанные чёрные волосы собраны в небрежный пучок, белки глаз изрезаны красными нитями лопнувших сосудов, чуть ниже темнеют синяки от недостатка сна. У учителя в последнее время очень много работы, но хорошо хоть, что все раны почти зажили и врачи наконец сняли надоедливые бинты. — Пап? — немного удивился Шинсо. — Ты что-то хотел? — Да, есть к тебе один разговор… — протянул мужчина, почесывая затылок. — Но расскажи хоть для начала, как у тебя дела? Хитоши вопросительно посмотрел на отца, пытаясь привести перемешанные в голове мысли в порядок и сформулировать нормальный ответ на столь простой вопрос. — Эм, ну вроде всё хорошо… не знаю, — смог выдавить парень, едва сдерживая смачный зевок. Лучше его отцу не знать, что Шинсо не спал уже вторые — или третьи? — сутки подряд. — Ты не сильно расстроился из-за отмены фестиваля? — поинтересовался Шота. — Я знаю, это был твой шанс перевестись на геройский факультет… — А, фестиваль? — переспросил студент. — Да нет, я всё понимаю, — безразлично хмыкнул Хитоши. — Найду другой способ попасть в твой класс. — Хороший настрой, парень, — Айзава похлопал его по плечу, слегка улыбнувшись. — Так о чём ты хотел поговорить? — спросил Шинсо. Улыбка тут же исчезла с лица героя, он вдруг стал серьёзным, а брови медленно поползли к переносице. Мужчина сел на кровать и тяжело вздохнул. — Послушай, Хитоши, — начал Шота таким голосом, что парень сразу почувствовал неладное, — я хотел попросить тебя об одной услуге… Это нехорошо с моей стороны, и ты всегда можешь отказаться, но это очень важно… — Да говори уже, — потребовал парень, — что ты хочешь, чтобы я сделал? — Я хочу, чтобы ты использовал свою причуду на Андо. В комнате повисло неловкое молчание. Шинсо наделся, что ему лишь послышалось, но, судя по суровому выражению лица Айзавы, он действительно сказал то, что сказал. — Что… — начал было парень, но учитель перебил его. — Послушай меня внимательно, — произнёс Шота, — я не должен тебе этого говорить, но в нашей академии предположительно есть шпион Лиги Злодеев, и я подозреваю, что это может быть именно Андо. Стой, дай мне договорить, — герой жестом пресёк попытки сына возразить. — Я знаю, что она тебе нравится и о ваших отношениях или как это ещё назвать, но не дай эмоциям затуманить твой разум. Ты наверняка замечал что-то странное в её поведении, я ведь прав? — после пары секунд раздумий последовал короткий кивок фиолетовой головы. — Просто спроси у неё, что она делала в учительской позавчера после уроков, этого будет достаточно. Что скажешь? С таким трудом собранные в одну кучу мысли вновь разметались по голове, не давая сосредоточиться. Столько вопросов и сомнений, Шинсо не мог сфокусироваться на чём-то одном. Почему уже второй человек говорит ему использовать причуду на Рен? Откуда в Юэй предатель? Почему отец подозревает именно её? Хитоши пару минут сидел молча, уставившись на свои ботинки и пытаясь понять, что делать. — Хитоши… — Айзава мягко коснулся плеча парня. — Я понимаю, что тебе тяжело вот так вот всё решить, но поверь, я бы не стал просить тебя о таком, если бы мои подозрения не были достаточно велики. — Я даже не знаю, что сказать… — отозвался парень. — Меня всегда все сторонились из-за причуды, и если я вот так воспользуюсь ей… Разве это правильно? Влезать в голову, допрашивать? — А что если от этого зависят жизни людей? Вполне возможно, что Лига Злодеев планирует повторное нападение, и если мы поймаем шпиона, то сможем это предотвратить. — Но почему именно Рен? Тишина, а затем тяжелый вздох героя. — Думаю, ты и сам понимаешь почему, — он посмотрел прямо в глаза сыну, — но просто не хочешь признавать этого. Ты же не дурак, Хитоши, должен был что-то заподозрить, как и я… Шрамы, странные разговоры о злодеях, ночные кошмары, которые не давали ей спать и синяки, появлявшиеся из неоткуда — Шинсо всё помнил, но слишком трудно было подозревать человека, которого любишь. — Хорошо… — наконец ответил парень. — Я попробую что-нибудь узнать. — Я понимаю, что это тяжело, но так надо. Спасибо. Не засиживайся за уроками до поздна, — сказал Айзава, вставая с кровати. — Ага, — буркнул парень, когда дверь в его комнату уже закрылась за отцом. Как бы сильно Шинсо сейчас не хотел спать, он просто не мог уснуть после этого разговора, не мог усмирить свои мысли и расслабиться. И как ему вообще подобраться к Рен, которая последние пару месяцев всеми силами его избегает и даже не смотрит в его сторону? Да ещё и допрашивать… ——— Рен уже давно не связывалась с Шигараки лично, всё, чего она удостаивалась — пара сухих сообщений с указаниями от лидера. Она уже даже немного скучала по базе Лиги, тёмному бару и своей старой комнате — всё-таки прожила она там большую часть своей жизни. Зато вот с Даби девушка виделась довольно часто: именно он «присматривал» за ней со стороны и периодически подлавливал девушку, когда та оставалась одна. Не сказать, чтобы Даби нравился Андо, но он, по крайней мере, не вызывал отвращения. Конечно, его высокомерность и грубость порой раздражали, но в сравнении с Бакуго характер темноволосого злодея был просто ангельским — или всё же дьявольским, но Рен не жаловалась. После очередной такой «встречи» с Даби в какой-то подворотне недалеко от общежития и отчёта о выполнении всех поручений Шигараки измотанная девушка просто валялась на кровати, уставившись пустым взглядом в потолок. Не верилось, что до второго нападения Лиги на Юэй оставались считанные часы, а она так и не встретилась с Томурой. Хотя сегодня было немного полегче, оказывается сон — действительно полезная штука, особенно в объятиях дорогих людей. А Рен успела об этом забыть за два месяца. Жаль, конечно, что каждую ночь спать в обнимку с Момо и Джиро не получится, как бы не хотелось. За дверью послышались чьи-то шаги, а затем настойчивый стук заставил девушку прервать свои размышления. — Заходи, Каминари, я помню про своё обещание помочь тебе с математикой, — крикнула Рен, не вставая с кровати. Но когда дверь открылась, Андо увидела совсем не Денки. Сердце пропустило пару ударов, в животе закололо, а во рту тут же пересохло. В дверях стоял тот самый высокий парень с растрёпанными фиолетовыми волосами и неизменными синяками под глазами. Нос Рен защекотал знакомый запах чёрного кофе и энергетиков, который всегда преследовал Шинсо и был, казалось, неотъемлемой частью парня. — Ты?.. — едва слышно прошептала Рен. — Можно я зайду? — до её ушей донёсся мягкий голос, по которому девушка так сильно скучала. Нет, нет, нет. Только не снова, нужно успокоиться и вести себя нормально! — Погоди, — резко бросила Рен, вскакивая с кровати. Злодейка быстро подбежала к окну, плотно зашторив занавески. Она пару раз оглянулась по сторонам, будто боялась кого-то, а затем коротким кивком разрешила парню пройти внутрь. В её комнате было немного темновато, одежда и учебники были разбросаны по кровати, но в то же время здесь было как-то по-своему мило и уютно. С самого порога в нос Шинсо ударил приятный, сладковато-ванильный запах печенья и зеленого чая. Он не мог оторвать глаз от девушки, которая стояла перед ним, удивлённо вскинув бровь. Хитоши так скучал. Скучал по нежному взгляду небесно-голубых глаз, по сладковато-пряному аромату русых волос, по звонкому голосу и прикосновениям тонких девичьих пальцев. — Чего ты хотел? — довольно резко спросила Рен, скрестив руки на груди. Она не хотела вновь переживать все неприятные эмоции, опять отталкивать парня и видеть боль в ярких фиолетовых глазах. Да и лишние проблемы с Шигараки ей сейчас тоже не были нужны. — Поговорить, — ответил Шинсо, делая шаг в сторону девушки, чтобы подойти поближе. Андо тут же попятилась назад, сохраняя дистанцию. — О чем? Я уже всё сказала тебе, Хитоши… — Ты хотя бы скучала по мне? Рен слегка растерялась от такого одновременно простого и очень сложного вопроса. — Что за странный вопрос? Причуда Шинсо активировалась, но он не торопился её использовать. Было сложно преодолеть внутренний барьер, страх, который сидел внутри парня с самого детства. Правильно ли так поступать? Обратной дороги не будет, если Шинсо использует свою промывку мозгов без разрешения, вот так просто начнет допрашивать её, то, скорее всего, навсегда потеряет доверие девушки. Он прикусил губу. Нет, он должен сделать это, слишком много подозрений насчет Рен и слишком многое на кону. — Расскажи, что ты делала в учительской пару дней назад? — наконец спросил Шинсо. «Откуда он знает про это?» — успела подумать Рен, как её губы непроизвольно начали двигаться, отвечая на вопрос. — Я… «Он использовал свою причуду?!» — Я выполняла поручение… — злодейка пыталась сопротивляться, но не могла противостоять причуде Хитоши, — босса… На бледном лбу проступил пот от напряжения, Рен не могла пошевелиться и чувствовала себя заложницей собственного разума и тела. «Как он мог так поступить?! Ему нельзя знать всё…» Шинсо не отступал. Было тяжело, противно от самого себя, он никогда не хотел использовать свою силу таким образом, но нужно было довести начатое до конца. — Кто твой босс? — Шига… — язык не слушался злодейку, как она не старалась, вернуть контроль над собой у неё не получалось. — Шигараки Томура… По спине Шинсо пробежал холодок, а в груди заболело. Нет, этого просто не может быть, это не правда. Шигараки Томура, тот самый псих, напавший на USJ, не может быть связан Рен. — Почему… — еле слышно прошептал парень. В голове не укладывалось, что девушка, которую он всем сердцем любил, на самом деле оказалась шпионом. Интересно, все её слова и чувства тоже были лишь частью игры? — Ты работаешь на Лигу Злодеев? — Да, — короткий и чёткий ответ, ошибки быть не может. Его переполняли эмоции, внутри всё закипало. Хитоши невольно сжал ладони в кулаки до хруста костяшек. — И как давно? — С самого начала… По бледным щекам Рен медленно скатывались слёзы. Больно, обидно, просто очень паршиво признавать, что она злодейка. Она не хотела, чтобы Шинсо знал об этой её стороне, не хотела, чтобы он видел в ней преступницу и убийцу. — Рен… — с тяжёлым вздохом произнёс парень, — скажи, ты любила меня или всё, что было между нами — лишь очередная ложь? Больно только от одного этого вопроса, и больно им обоим. — Любила, — Андо уже не сопротивлялась, её голос предательски дрожал, а глаза стали красными от слёз. Шинсо не знал, что теперь делать. Он устало потёр переносицу, пытаясь привести мысли в порядок, и отменил причуду. Как только Рен почувствовала, что наконец может контролировать свои действия, она быстро подошла к Хитоши и влепила ему звонкую пощёчину. — Какого хера это сейчас было, придурок?! — она была ужасно зла на парня, но голос по-прежнему дрожал. — Зачем ты полез в мою голову?! Шинсо молча дотронулся до покрасневшей щеки, которая горела огнём. — Хватит молчать, Шинсо! — злодейка сорвалась на крик. — Зачем ты это сделал?! Кто давал тебе право так со мной поступать?! Андо не могла сдерживать слёзы, которые бурным потоком вновь хлынули из глаз. — А кто давал тебе право так поступать со мной? — с лёгкой усмешкой подметил парень. Опять ужасно больно в груди, и Рен ведь понимала, что не может осуждать Шинсо за его поступок, но всё же было ужасно неприятно. Она надеялась, он узнает всю правду чуть позже, когда ей уже не будет больно… — Он всё-таки был прав… — отрешённо произнес Хитоши. — Бакуго опять оказался прав… — Какой же ты идиот… — вздохнула Рен. Злодейка немного успокоилась и не стала лезть на парня с кулаками, она просто рухнула на кровать от бессилия, пытаясь унять дрожь во всём теле. Хитоши сел рядом, разглядывая Андо. — Почему ты стала злодейкой, Рен? — он, как и раньше, аккуратно заправил непослушную прядь золотисто-русых волос за покрасневшее ухо. — Зачем тебе это знать? — обречённо спросила девушка. — Разве ты не ненавидишь меня? — Нет, — твёрдо сказал Шинсо. — Не думаю, что смог бы тебя ненавидеть. Я просто хочу понять… — Это слишком долгая история… Теперь Хитоши нежно коснулся горячих щёк, вытирая слезинки. Андо даже невольно вздрогнула от неожиданного прикосновения грубых пальцев. — Мы никуда не торопимся. И Рен рассказала ему всё, терять уже было нечего. Рассказала про тяжёлое детство, про неконтролируемую причуду и страх в глазах окружающих. Рассказала про родителей, которые боялись собственную дочь, и про смерть отца. Об этом было тяжелее всего говорить, она даже вспоминать тот день не хотела. Её голос ужасно дрожал, она вся тряслась, пока говорила, а Хитоши нежно обнимал её, прижимая к себе. В голове парня всё постепенно становилось на свои места, он даже представить не мог, насколько тяжело было девушке. А затем она рассказала и про первую встречу с Томурой и жизнь в Лиге Злодеев. — Так ты его называла старшим братом? — с удивлением спросил Шинсо. — Да, он и правда как старший брат для меня, — прошептала Андо. — Брат, который избивает тебя… — тяжело вздохнул парень. — Все те шрамы, это же он? Андо закусила губу. Не хотелось вспоминать всю боль, но шрамы останутся с ней навсегда и не дадут забыть те мучения. — Я даже представить не могу, через что тебе пришлось пройти. — Лучше тебе не знать. Злодейка была морально истощена после тяжёлых воспоминаний и истерики. Но, как ни странно, ей стало чуть легче, когда она выговорилась ему. Шинсо смотрел на неё всё так же заботливо и нежно, ни в чём не обвинял и не боялся, что было удивительно для злодейки. — Что ты будешь делать дальше, Хитоши? Хороший вопрос, жаль только парень и сам не знал на него ответа. Он должен был рассказать обо всём услышанном отцу, а не сидеть в обнимку с членом Лиги Злодеев, но почему-то не мог сдвинуться с места. — Я должен рассказать обо всём учителям. — Не смей, Шинсо, — злодейка крепко сжала руку парня и взглянула прямо ему в глаза. — Я не хочу, чтобы ты умер, а Шигараки обязательно убьёт тебя, если ты помешаешь его планам. — Я не позволю вам ещё раз напасть на академию, ты должна понимать! — Нет, я не понимаю, — отрезала Рен. — Не понимаю, почему ты больше заботишься о жизнях незнакомых студентов, чем о своей собственной! Шинсо отстранился от девушки. — Ты же не думаешь, что я оставлю это всё? — Я не дам тебе сорвать наш план, — серьёзно сказала злодейка. Второе нападение на Юэй должно было произойти уже завтра, оставалось совсем немного. — Андо, зачем тебе самой это всё? Герои помогут тебе, ты не обязана быть злодейкой. Презрительный смешок сорвался с девичьих губ. — Ты ничего не знаешь, Хитоши. Таких как я закрывают в тюрьме на всю жизнь или убивают, никто не помогает злодеям. — Нет, это не так! — Не будь таким наивным… Я делаю это, чтобы спасти тебя. Нельзя позволить ему уйти сейчас и доложить обо всём героям. Андо коснулась скулы парня, очертила пальцами каждую родинку, посмотрела прямо в ярко-фиолетовые глаза, в которых, казалось, помещались целые галактики, и, притянув Шинсо к себе, страстно поцеловала его. Взрыв эмоций, и они уже не могут оторваться друг от друга, наконец ощущая долгожданную близость. Рен зарывается в мягкие фиолетовые волосы, целует его губы, иногда забывая даже дышать, чувствует прикосновения горячих мужских рук под одеждой. Шинсо с наслаждением вдыхает аромат её волос, обнимает за талию, целует тонкую шею и аккуратные ключицы, прикусывая нежную кожу, и голова идёт кругом от переизбытка чувств. Он с ужасом ощущает под пальцами новые шрамы от страшных ран, грубо и неаккуратно зашитых, видимо, в спешке, нежно гладит их, чувствуя, как девушка вздрагивает от каждого прикосновения. После долгой разлуки всё это ощущалось ещё ярче, хотелось, чтобы момент наслаждения длился вечность. Они забыли обо всём, что было, реальность переставала существовать, когда они были вместе, а все проблемы тонули в океане эмоций. Андо взяла его лицо двумя руками, немного отстраняясь и заглядывая в ярко-фиолетовые глаза. — Прости… — прошептала девушка прямо в его губы. — Я не могу тебя потерять… Она активировала причуду, и Хитоши тут же оказался в мире приятных иллюзий. Он застыл, словно парализованный, но Рен продолжала крепко обнимать его, хоть и не чувствовала уже на себе его крепких рук. — Я люблю тебя, — еле слышно произнесла она. Злодейка просто делала то, что должна была. Так будет лучше, так Шинсо будет жить, а значит она сможет умереть со спокойной душой. Рен знала, что не сможет поддерживать действие причуды до завтрашнего дня, поэтому ловко вколола парню дозу снотворного, чтобы тот заведомо не проснулся раньше времени. Она заботливо уложила Шинсо в постель, укрыв одеялом, и нежно поцеловала тёплый лоб, убирая с него спутанные фиолетовые кудряшки дрожащими руками. — Надеюсь, ты сможешь простить меня, — сказала Рен, вставая с кровати. Впереди у неё была длинная бессонная ночь перед нападением, и ей было чем себя занять.