Примечание: эта глава отбечена Nekomell. В знак памяти оставляю правки.
За год, прошедший с выпуска, Ода Сакуноске до сих пор не пожалел о своём решении связать дальнейшую жизнь с поддержанием порядка. «Кто, если не я?» — эта мысль красной нитью прошивала тяжёлую реальность, скрепляла вынужденную необходимость подчиняться системе со светлой частью работы: предотвращение преступлений и успешная реабилитация преступников - всё это помогало остаться на плаву. Система «Сивилла» беспристрастна. Любой работник Бюро Общественной Безопасности подтвердит это. Любой законопослушный работник Бюро Общественной Безопасности скажет, что примет от «Сивиллы» любое наказание, если система сочтёт его опасным для общества. Имя: Ода Сакуноске Возраст: 21 Преступный коэффициент: 36 Оттенок психопаспорта: светло-голубой Когда-то давно он даже жалел, хотел для себя иного будущего - того, к которому лежит сердце. Но ещё больше он верил тесту на профориентацию и результатам после выпуска. Если он - Ода - был отобран "Сивиллой", потому что мог сделать общество современной Японии хоть сколько-то безопаснее, то именно ему и суждено этим заниматься. «Кто, если не я?» В первое время только эта мысль не давала юному слуге закона оступиться, когда тот позволял себе слабость в виде непрошеных эмоций или вполне естественного отвращения, когда своими глазами впервые видишь работу Доминатора. Режим Уничтожителя делал работу быстро, но пользоваться им самостоятельно не хотелось. Даже не рекомендовалось, судя по инструктажу Инспекторов. Имя: Ода Сакуноске Должность: Инспектор БОБ Подразделение: Третье Количество уничтоженных: 0 Двое Исполнителей, вверенных ему в подчинение, брали всю грязную работу на себя. Не обошлось и без доли издёвки - негоже, мол, нормальным гражданам марать руки и подрывать своё психическое равновесие. «Нам уже всё равно», — таков был ответ. Несмотря на то, что система «Сивилла» считала этих людей вторым сортом, Сакуноске, как и часть других работников Бюро, понимал, что без их вклада в обеспечение безопасности само существование «Сивиллы» было бы под вопросом. Спокойствие жителей, которое так трепетно охраняется от им подобных, впрочем, тоже стояло бы под вопросом. На обучении им ещё рассказывали о старой и нежизнеспособной системе поддержания правопорядка со всеми этими устаревшими методами: субъективный взгляд полицейских, способный завести расследование не в то русло; страх расправы у свидетелей; несовершенство системы наказаний и отсутствие стопроцентной гарантии свершения правосудия. Слабая система исправления и реабилитации. Теперь, когда все люди закона стали по сути своей исполнителями, с математической точностью анализа не нужно больше думать и сомневаться, рискуя своим моральным состоянием. Как и любой нормальный житель, как настоящий страж порядка, Ода понимал всё это и спускал курок без сомнения, желая сбившимся с пути людям лучшей жизни. Если же о них приходилось заботиться Исполнителям, значит, так оно и должно быть. И потому очередной вызов, распределённый на его группу, Сакуноске воспринял как новое «так и должно быть». — Киматические сканеры зафиксировали рост уровня стресса в районе, — коллега из их подразделения подкатился на стуле, деловито поправляя очки. — Хорошо, что моя смена заканчивается через пять минут. — Однажды твоё злорадство сыграет против тебя, Анго. Инспектор Анго Сакагучи, сымитировав вечно непробиваемое выражение лица коллеги, отъехал обратно к своему рабочему месту. — Это не злорадство, а констатация фактов. Не забывай следить за своими псами. Всё в этом парне было ничего, но «классический» взгляд на приставленных к ним исполнителям у Сакагучи выводил из себя. То ли чрезвычайно низкий преступный коэффициент, то ли одни из лучших результатов у новобранцев Бюро - что-то из этого явно влияло на понимание иерархической бездны, но полностью принять такую позицию Сакуноске не мог. * * * До места преступления Ода добрался раньше своих исполнителей — легковая служебная машина в городе имела бо̀льшую маневренность, чем бронегрузовик для перевозки особо опасных сотрудников; многоквартирная высотка не выглядела преступным ульем, как это бывало зачастую с менее благоустроенными районами. Ухоженный газон, аккуратный фасад, даже не спрятанный за голограмму в ожидании реконструкции. Один из таких домов Сакуноске даже видел в недавней рекламе. Первичный осмотр территории больше сбивал с толка, чем подсказывал. — Инспектор, мы точно по адресу? — голос принадлежал недавно принятому на работу исполнителю, уже успевшему обзавестись мрачной репутацией в Третьем подразделении. Вопрос был риторическим - юноша прекрасно видел координаты, отправленные аналитиком на коммуникаторы всего задействованного персонала. — Нечасто приходится ездить в благополучные районы, да, Акутагава? — Ода махнул рукой в сторону входа фыркнувшему в ответ коллеге. — Прочёсываешь этажи с первого по десятый. Ты, — повернувшись ко второму исполнителю, — берёшь на себя с тридцатого по двадцатый. Я возьму центральную часть дома, чтобы кто-нибудь из вас мог быстрее до меня добраться. Небо было таким же кристально-голубым, как элементы рабочего интерфейса Доминатора. Перед тем, как пройти инициализацию владельца, Ода не сводит взгляда с безоблачной глади, готовящейся в самое ближайшее время окраситься закатным цветами. Если всё пройдёт благополучно, они с ребятами ещё успеют насладиться красотой садящегося солнца. Разумеется, далеко не все дела решались так быстро. — Переносная система психодиагностики и подавления «Доминатор» активирована. Проверка пользователя. Сегодня придётся работать без дронов - риск попасть в кого-то из гражданских оставался слишком высоким. — Использование Доминатора разрешено. Вы законный пользователь. — Разумеется, законный, — бросил Сакуноске в ответ разговорчивой железке и, перехватив её поудобнее, тоже бросился в дом. Второй лифт приехал быстро - инспектор даже не успел толком оглядеть подъез. Однако беглый осмотр уже проверенного коллегой этажа только убедил его в том, что порой ни комфорт, ни достаток не сдерживают в голове человека тот невидимый переключатель, бросающий его за черту закона. Чтобы немного снять напряжение, Ода постукивает пальцами по панели лифта, надеясь, что в этот раз обойдётся без освобождения заложников. Беспристрастность «Сивиллы» оценивала психосоматические проявления без поправки на контексты. Это значило, что добрая часть заложников отправлялась на реабилитацию, несмотря на то, что они оставались жертвами. Первое подразделение и вовсе рассказывало о применении Уничтожителя к невинным, чей коэффициент преступности переваливал за 300. Три сотни — и из пострадавшего ты превращаешься в казнённого. Может быть, в этом аспекте архаичная система охраны порядка была права. Чуть-чуть права. О таком, как известно, лучше не думать, чтобы самому не загреметь в реабилитационный центр или чего похуже. Карточка универсального доступа ко всем цифровым замкам в городе в таких случаях выручала: звуковой сигнал, оповещающий жильцов, говорил о том, что проникновение совершено сотрудником БОБ. При должном дружелюбии согласившиеся на сканирование Доминатором жильцы даже не сильно нервничали. Однако этот аспект хромал у Акутагавы, и оставалось только надеяться, что он научился дипломатии после нескольких санкций. Первые десять квартир не принесли результата: жильцы в них либо не имели отношения к скачку коэффициента, либо их и вовсе не было. Жилище на тринадцатом этаже создало такое же впечатление, и Сакуноске даже хотел уходить, пока не услышал негромкий удар из комнаты. — Инспектор Ода Сакуноске, — достаточно громко, но без агрессии, представился он, открывая удостоверение работника Бюро. — Мы просим сотрудничества в поиске... Договаривать причину вторжения на частную территорию смысла не было. Ответы в буквальном смысле лежали перед глазами. — Это был мой отец, — с безразличием, от которого кровь стынет в жилах, растрёпанный юноша попятился от стола, в который, очевидно, врезался, услышав открытие замка. — Это был твой отец, — инспектор повторяет за ним спокойно, без резких движений перехватывая Доминатор двумя руками. — Мой отец, – в кивке тоже не было эмоций. Сейчас Доминатор и в обеих руках почему-то кажется невероятно тяжёлым, прямо как на первом деле, когда даже отличная физическая подготовка не способна разогнать холодное оцепенение конечностей. Сканер молча скользит по лежащему лицом в пол мужчине. «Сивилла» не пытается идентифицировать тело в расползающейся по мягкому ковру луже крови. — Отдай мне нож, — не то просит, не то требует Ода, продолжая уводить ствол вверх, пока прицел не достигает безобразного багряного пятна на длинной футболке. — Применение силы разрешено. Выбран смертельный режим «Уничтожитель». 303. — Зачем он Вам, инспектор? С этой штукой в руках Вам не должно быть страшно, — дрожащий палец поигрывает регулятором заляпанного кровью канцелярского ножа, и тот щёлкает едва ли не громче трансформирующегося Доминатора. А Сакуноске и взгляда от него отвести не может - перепачканное лезвие то скрывается в корпусе, то оголяется на полную. В один из этих моментов он и подмечает продолжавшую стекать по нему кровь. А она должна была подсохнуть, не мыл же мальчишка ей руки. — Ты можешь навредить себе. Молодец, Сакуноске, хорошо, что этого никто из коллег не слышал. Звучит настолько нелепо, что в потерянных глазах напротив блеск становится пугающе живым. — Ты ведь уже это сделал? - интересуется он под заливистый смех. Однако первая же попытка шагнуть ближе закончилась неудачей - замолчав, юноша приставил нож к своему горлу. — Какая разница, инспектор? Вы всё равно меня пристрелите, — и снова этот жуткий отсутствующий тон, и взгляд человека, готового к смерти ещё до того, как Ода зашёл в квартиру. Кровь по поднятой руке подвластна гравитации - бежит вниз, срываясь с локтя частыми крупными каплями, и сложно не заметить ни порезы, из которых струилось, ни синяки на тонком запястье. Ещё до того, как посмотреть на вторую руку, Сакуноске уже знал, что найдёт там то же самое. Как и багровеющие следы на шее, в один из которых как раз упёрлось лезвие. — Значит, это был твой отец? - зачем-то переспрашивает он, кивнув на тело под ногами. Ещё меньше, чем боевую форму Доминатора, инспектор хотел видеть и конспектировать в своей голове детали места преступления и описание задействованных лиц: тело мужчины, приблизительно 35-40 лет, несколько проникающих ранений в шею, приспущенные брюки, не вооружён. Мальчишка снова кивает и моментально меняется в лице, проследив за взглядом служителя порядка. Трясущийся в руках нож уже протыкает кожу, но недостаточно, чтобы повредить артерию. — Почему Вы не стреляете, инспектор? — слова летят с презрением, пока пострадавший медленно отходит к окну, не сводя пронзительного взгляда с его самую малость растерянного лица. Хотел бы Сакуноске знать точный ответ. Такой же точный, как расчёты «Сивиллы». — На твоём месте я сделал бы так же, - ещё одна не самая лучшая для работника БОБ фразочка, но в этом мужчина был честен. 302. — Вы лжёте. Люди, способные так думать, даже в Бюро не ходят свободно, — почувствовав спиной прохладу окна, отвергнутый системой юноша немного успокоился, ослабляя хватку на канцелярском ноже. Капля крови, скатившаяся от пореза, даже не добралась до светлого ворота футболки. — Почему же? Нет. Сегодня утром мой коэффициент составлял 36. Наверняка бесследно эти мысли не прошли. Коммуникатор на руке засигналил входящим вызовом от Гончей-2, но Ода сбрасывает его, действительно радуясь, что никого из исполнителей нет рядом, чтобы подать рапорт о некорректном поведении. О подрыве репутации Бюро в целом и его в частности. А раз никто из коллег ещё не закончил прочёсывать здание, время ещё было. Поэтому Сакуноске разворачивает Доминатор к себе. — Обновляю степень угрозы цели. Цель: инспектор Ода Сакуноске. Преступный коэффициент ниже 79. Спусковой механизм заблокирован. — Уже 41. Заставил ты меня понервничать, парень. Разница, может, и незначительная, но убедит ли тебя? — У меня нет причин верить Вам, инспектор. Может быть, ему показалось, но Ода хотел верить, что нечто во взгляде отчаявшегося пострадавшего действительно смягчилось. Однако при повторном наведении Доминатор вернулся в смертельный режим без тех колебаний, что сейчас испытывал его владелец. 301. — А у меня нет причин тебе лгать, — парировал Сакуноске, пожимая плечами. От волнения пальцы начали холодеть, но одна только мысль об этом не давала напряжению уйти: состояние аффекта. Насколько краткосрочным было это состояние? Насколько быстро пройдёт аффект? Может ли он, простой человек с несовершенством и предвзятостью, спорить с идеальной системой правосудия? — Сейчас я взволнован, потому что мы не смогли ничего предотвратить. Но позже я выйду отсюда - на улице будет славный закат. Возможно, даже несколько минут любования солнцем уже помогут мне привести мысли и свой психопаспорт в порядок. Это если я не буду принимать опрометчивых решений. — Хотите сказать, я и есть Ваше опрометчивое решение? — на этот раз мальчишка усмехается беззлобно, но горько. Глядит на нож в своей руке и бросает его на спину родителю, пытаясь пошевелить затёкшими пальцами. Ода кивает в ответ. Сотые доли коэффициента заставляют вглядываться в них до болезненного напряжения в глазах. — Ты тоже хочешь принять такое, — плотная накалившаяся атмосфера наконец стала разряжаться. Как только Сакуноске понял, что дышать стало легче, то тут же шагнул вперёд. Медленно. Осторожно. — Если у меня есть выбор, инспектор, я бы предпочёл сделать это сам. 300. Ещё чуть-чуть. Пожалуйста. — Инспектор Ода, какого чёрта Вы не выходите на связь? — первым, как и ожидалось, ворвался Акутагава - с Доминатором наперевес, в своём обычном недовольстве происходящим. От быстрого бега лёгкие скрутило новым спазмом, и исполнитель опёрся на стену, заходясь рваным кашлем. Впервые за долгое время Сакуноске нашёл его болезнь очень удачным стечением обстоятельств и снова повернулся к пареньку на мушке. В создавшейся суматохе тот успел открыть окно, оставляя на нём кривые мазки трясущейся ладони, и сейчас выглядел пойманным на хулиганстве школьником. — Мы ещё не договорили, пацан, — покачал головой инспектор, шагая ещё ближе. Вот-вот его подчинённый отдышится и наверняка тоже прицелится в мальчишку, а уж думать станет гораздо меньше его. — Скажи, что бы ты сделал, если бы смог выйти отсюда? Всего несколько сотых. — Принял душ, - не задумываясь, отвечает он, и тёмные, как оттенок его паспорта, глаза фокусируются у Сакуноске за спиной. — Обновляю степень угрозы цели, - синтетическим голосом заговорил и второй Доминатор в комнате. — Инспектор, какого хрена? — хриплый рык - за одно это Анго мог звать исполнителя псом - разбился о спину Оды, когда он шагнул в сторону, чтобы сбить цель Доминатора. Чертыхнулся и второй исполнитель, забегающий в комнату, ведомый шумом. — Обновляю степень угрозы цели. Переведя дыхание, Сакуноске дрожащими пальцами спускает курок.***
Настроенческий плейлист: ~ Billie Eilish – no time to die ~ CRASPORE, chernoburkv – небоскрёбы ~ Thirty seconds to Mars – hurricane ~ polnalyubvi – кометы ~ Archive – pills ~ DenDerty – иди и смотри ~ Linkin Park – breaking the habit ~ Аффинаж – ангел ~ Cold in May – halo of the gone ~ Луна – сила стона