──────────────
Ноги Питера Паркера нервно дёргались с тех пор, как он оказался в маленькой комнате ожидания. Парень сидел на одном из предоставленных ему удобных кресел, постукивая ногой в ожидании. В комнате находилось большое, пахнущее пластмассой растение, а на стене висела огромная картина с рядом стоящим столом, за которым можно было перекусить, если бы он захотел. Он не хотел, его желудок скрутило от нервов. Он со своей тётей Мэй возвращался домой после ужина в их любимом тайском ресторане, когда их остановили у входа в квартиру. Агенты ФБР. Они ничего не объяснили, только сказали, что им следует пойти вместе с ними, иначе они будут арестованы. Первой мыслью Питера было, что ФБР узнало его альтер-эго, узнало о Человеке-Пауке. По дороге в офис Мэй пыталась узнать, почему они были задержаны, но ей не сказали ни слова. Когда они приехали, Питера и Мэй разделили, и с тех пор он не видел свою тётю. Вдруг дверь открылась, и Питер выпрямился, разглядывая вошедшего в комнату хорошо одетого мужчину. — Питер? Я агент Уильямсон, — представился мужчина с лёгкой улыбкой. — Прошу прощения, что заставил тебя ждать. — Он быстро пересёк комнату и сел рядом с мальчиком. — Я Питер Паркер, — произнёс младший и тут же поморщился. Наверняка ФБР знало, кто он такой, раз агенты ждали его и Мэй у дома. — Где моя тётя? — Она сейчас отвечает на несколько вопросов для нас, — спокойно ответил Уильямсон. — А что это за вопросы? — судорожно сглотнул Питер, пытаясь придумать хоть какой-то план. — Мэй Паркер помогает нам кое-что прояснить, — улыбнулся Уильямсон. — У тебя нет никаких неприятностей. — О, — Питер моргнул. — Окей, это хорошо. Я имею в виду, я не сделал ничего такого, что может быть незаконно. — Я знаю, что ты ничего не сделал, — сказал Уильямсон. — Питер, ты готов ответить мне на несколько вопросов? — Ну да, наверное, — пожал плечами тот. — А что вы хотите знать? — Отлично, — улыбнулся Уильямсон. Он наклонился вперёд, уперевшись локтями в колени и сцепив руки. — Как долго ты живёшь с Мэй Паркер? Парень моргнул в замешательстве, а его брови сошлись на переносице. — С моей тётей? М-м-м, с тех пор, как мне было шесть или семь. Она с моим дядей взяли меня к себе, когда мои родители погибли. Уильямсон кивнул. — Ваш дядя скончался недавно, не так ли? Питер посмотрел вниз на свои руки, наблюдая, как его пальцы сжались вместе. — Ага, около шести месяцев назад. Он был… Э-э-э… Он был застрелен грабителем. — Вы были с ним в тот момент? — мягко спросил агент. Питер кивнул, и его горло сжалось. — Я… Мы возвращались домой. Дядя Бен пригласил меня поесть мороженного, чтобы отпраздновать мою пятёрку, полученную в школе на уроке химии. — Он судорожно вздохнул, а его нос начал чесаться. — Мы просто шли домой. — Я сожалею о вашей потере, Питер, — произнёс Уильямсон. — Спасибо, — резко кивнул Питер и снова посмотрел на агента ФБР. — Но полиция взяла у меня показания несколько месяцев назад. Почему вы спрашиваете про Бена? Уильямсон не ответил на вопрос, лишь пролистнул бумажки на столе и задал следующий вопрос. — А что ты помнишь о своих родителях? Питер нахмурился. Он уже начинал думать, что, возможно, это не имеет никакого отношения к его альтер-эго. — Моих родителях? — Ричард и Мэри Паркер, — подсказал мужчина. — Что ты помнишь о них? — Я знаю, что они были учёными, — медленно проговорил Питер, подозрительно поглядывая на агента. — Но не знаю точно в какой области. Я помню, как мы с моим отцом делали различные эксперименты вместе. Ну знаете, всякие штуки с магнитами и киданием ментоса в колу. Я… Я почти не помню о них. — Рассказывали ли Бен и Мэй истории о них когда-нибудь? — спросил Уильямсон. — Дядя Бен был братом моего отца, — сказал Питер. — Так что он рассказывал мне истории о том, как они росли. Бен рассказал, как мой папа познакомился с моей мамой на конференции, и как родители часто путешествовали по работе. Он сказал, что как раз из-за этого они и умерли. Летели в командировку, и их самолёт разбился. — И вы в тот момент были вместе с Мэй и Беном, — подметил Уильямсон. Ему не нужен был ответ, он уже его знал. — Агент Уильямсон? Что всё это значит? — спросил Питер. — Почему вы спрашиваете меня о моих родителях? — Питер, — голос мужчины был мягким, но в то же время напряжённым. — Сегодня в твою школу приходил полицейский, верно? На день карьеры? Питер моргнул, удивляясь быстрой смене темы разговора. — Да. — И он показывал весь процесс своей работы, — продолжил Уильямсон. Питер молча кивнул. — Он также рассказал о процедуре снятия отпечатков пальцев и об их уникальности. Он даже позволил твоему классу пройти эту процедуру, — сказал Уильямсон. — Вы что, тоже были там? — выпалил Питер, совершенно сбитый с толку тем, как точно агент описал всё выступление офицера. — Нет, — усмехнулся Уильям. — Я разговаривал с этим офицером сегодня утром. — Но зачем же? — сбитый с толку Питер решительно ничего не понимал. — Этот полицейский поместил отпечатки пальцев вашего класса в нашу базу данных, чтобы продемонстрировать, как мы используем их для опознания личности, — объяснил Уильямсон. — Когда он это сделал, мы были проинформированы, что твои отпечатки уже были в системе. Парень судорожно сглотнул. Они всё знали. Они знали, что он был Человеком-Пауком. Питер был уверен, что во время патрулирования он всегда надевал перчатки, но, возможно, оступился и оставил свои отпечатки на месте преступления. О Боже, его собираются арестовать. — А? — пискнул Паркер. — Питер, то, что я сейчас расскажу, будет для тебя шоком, — серьёзно произнёс Уильямсон. — Но мы здесь, чтобы помочь. Хорошо? Парень не мог вымолвить ни слова, он уставился на агента, желая, чтобы его сердце перестало колотиться в груди. Они собирались арестовать его. Они собирались забрать его самодельный костюм и поместить его в тюрьму, и всё потому, что он пытался помочь. — Питер, твои отпечатки были в нашей системе, потому что мы искали тебя с самого детства, — сказал Уильямсон. Мальчик открыл было рот, чтобы возразить, что он не Человек-Паук, но тут до него дошли слова агента. — Подождите, что? Искали меня? — Питер, Ричард и Мэри Паркер никогда не были твоими родителями, — сказал Уильямсон. — Твоя фамилия вовсе не Паркер.─────────────
Мэй Паркер выпрямилась, когда открылась дверь в комнату для допросов и вошла женщина, одетая в дорогой брючный костюм с короткими рукавами, после чего дверь за её спиной захлопнулась с громким щелчком. Она была примерно того же возраста, что и Мэй, а её светлые волосы были собраны сзади в тугой хвост. Строго официально. — Где Питер? — спросила Мэй. — В безопасности, — сказала агент, усаживаясь с противоположной стороны стола. — Я агент Харпер. Мне нужно задать вам несколько вопросов о вашем племяннике. — С ним всё в порядке? — сглотнула Мэй. — У него какие-то неприятности? — С ним всё в порядке, и нет, никаких неприятностей, — сказала Харпер, открывая папку, которую она положила на стол. — Вы ведь сейчас опекун Питера, правильно? Мэй положила руки на стол и заёрзала на стуле. — Да. Мы с мужем взяли нашего племянника, когда ему было шесть лет. Его родители погибли в авиакатастрофе. Харпер кивнула. — Вы ведь не были родственниками Ричарда и Мэри, не так ли? — Я была замужем за Беном Паркером, — Мэй поправила очки на носу. — Он был братом Ричарда. — Бен недавно скончался, верно? — спросила Харпер, поднимая взгляд от бумаг. Мэй сглотнула комок в горле. — Да, полгода назад. Он был убит в результате ограбления. Питер был тогда там, — судорожно вздохнула Паркер. — Полиция уже говорила с ним об этом. Они приняли его заявление. — Да, я знаю, у меня тут отчёт, — Харпер постучала рукой по папке. — Тогда почему вы спрашиваете меня об этом? — огрызнулась Мэй. — Что всё это значит? — Вы продолжаете заботиться о Питере даже после смерти вашего мужа? — спросила Харпер, игнорируя вспышку Мэй. — Конечно, — фыркнула Мэй. — Питер — моя семья. Я бы никогда его не бросила. — А вы присутствовали при рождении Питера? — спросила Харпер. Мэй замерла и заторможенно моргнула, услышав вопрос. — Что? — Вы присутствовали, когда Мэри Паркер родила ребёнка? — повторила Харпер. — Я… нет. Ни я, ни Бен не были там. Харпер кивнула, делая заметку в блокноте. — Когда вы впервые встретили своего племянника? Что-то неприятно сжалось в желудке у Мэй от этого вопроса. — В три года. Питеру было три года, когда Ричард и Мэри представили нас ему. — А почему так поздно? — спросила Харпер, склонив голову набок. — Он был вашим единственным племянником, почему вы познакомились с ним только когда ему было три? — Мэри и Ричард не жили в Куинсе, — утверждала Мэй. — Они всё время переезжали по работе. Мы с Беном мало слышали о них, один телефонный звонок в месяц — лучшее, на что мы могли надеяться. — Как хорошо вы знали семью Паркеров? — задала следующий вопрос агент, попутно делая заметки. — Не очень хорошо, — призналась Мэй. — Они всегда путешествовали по работе, а после того, как мы с Беном поженились, они устроились на работу в другой стране. Вернулись они через три года, тогда-то мы и узнали о Питере. — Вы не спрашивали их, почему они никогда не рассказывали вам о своём первенце? — Спросила Харпер. — Ну, это было немного странно, — согласилась Мэй. — Но Бен и Ричард не были близки. Мой муж чувствовал, что никогда не сможет оправдать ожидания своего брата, который был учёным. Однажды мы встретили Питера, и он полностью завоевал наши сердца. Он был таким очаровательным. Да и до сих пор такой. — Вы часто проводили время с Питером до смерти его родителей? — Харпер сделала ещё одну пометку. — Мы нянчились с ним, когда Мэри и Ричард уезжали по делам, — сказала Мэй. — Бен надеялся, что это сблизит его с братом, но, в любом случае, мы обожали проводить время с Питером, это было нетрудно для нас. — Как долго он мог оставаться с вами? — спросила Харпер. — Около недели, иногда дольше, — Мэй закусила нижнюю губу. — Простите, но что всё это значит? Где Питер? — Когда вы присматривали за Питером, давали ли его родители вам инструкции? — вновь задала вопрос агент. — Инструкции? — вежливо переспросила Мэй. — Например, не позволять ему есть кусочки Лего? Харпер слегка приподняла уголки губ. — Нет. Например, если он поранится, не отвозить его в больницу. Они когда-нибудь говорили вам не брать его в определённые места? — Точно не мне, — покачала головой Мэй. — Они давали инструкции Бену? — задумчиво спросила Харпер. — Я… Я даже не знаю. Харпер легко заметила заикание и лёгкую нервозность. — Но Бен знал что-то? — У Питера астма, — Мэй тяжело сглотнула, но продолжила дрожащим голосом. — Бен всегда брал для него ингалятор в одном и том же месте. — Где же? — потребовала Харпер. — У какого-то химика. Я не уверена. Он всегда доставал рецепт для Питера. С тех пор как… Как умер Бен, нам больше не понадобились эти рецепты, — Мэй хмуро потёрла грудь. — Я не знаю, откуда Бен брал их. Харпер быстро строчила заметки. — Вы не усыновляли Питера после смерти Мэри и Ричарда? Мэй покачала головой. — В этом не было необходимости. В своём завещании его родители указали нас опекунами Питера, — она уставилась на агента через стол, что-то резко скрутило у неё в груди. — Вы сказали, что у Питера нет неприятностей. Есть ли они у меня? — Вы скажите мне, — ответила Харпер, её голос не утратил резкости. — Вы расспрашивали Бена о родителях Питера? — У меня никогда не было причин это делать, — настаивала Мэй. — Питер не получал травм, когда мы сидели с ним. Он был здоров, чист, с новой одеждой и игрушками. У него не было пробелов в обучении. На самом деле, даже наоборот. Он невероятно умён, уже в детстве ему удавалось с лёгкостью решать задачи старших классов. Он был абсолютно счастливым мальчиком, у меня не было причин в чём-то сомневаться и задавать вопросы. Харпер кивнула. — Так почему же вы спрашиваете меня о Мэри и Ричарде? — спросила Мэй. — Мэй, а вы знали, что они не были биологическими родителями Питера? Паркер пристально посмотрела на агента Харпер. — Что? — Должна ли я понимать это как «нет»? — приподняла бровь Харпер. — Что вы имеете в виду, когда говорите, что Питер не их биологический сын? — медленно произнесла Мэй. — Мэри Паркер никогда не рожала Питера, — сказала агент. — Значит, его усыновили? — в замешательстве проговорила Мэй. — Так вот, что всё это значит? Его биологическая мать ищет его? — Родители Питера разыскивают его уже одиннадцать лет, — холодно сказала Харпер. — Питер не был усыновлён, он был похищен. Мэй резко откинулась на спинку сиденья, широко раскрыв глаза и глядя на агента напротив. Она прокручивала эти слова в голове, но так и не могла понять их до конца. — Вам когда-нибудь приходила в голову мысль, что Питер не был сыном Мэри и Ричарда? — спросила Харпер. — Нет, — выдохнула Мэй, тупо моргая. — Они… Они похитили Питера? — Мы были осведомлены, когда сегодня рано утром отпечатки Питера были обработаны, — произнесла Харпер. — ФБР и его родители ищут его с тех пор, как он был похищен одиннадцать лет назад. Мэй прикрыла рот дрожащий рукой. — О боже мой. — А вы когда-нибудь встречались с человеком по имени Обадайя Стейн? — спросила Харпер, продолжая расспрос. — Нет, никогда. Я никогда даже не слышала о нём, — покачала головой женщина. — Мэй, знал ли Бен правду о Питере? — задала очередной вопрос Харпер. Опустив руку, Паркер несколько раз открыла рот, прежде чем смогла произнести хоть слово. — Я… Я не знаю. Он никогда не говорил… Никогда ничего не говорил. О боже мой! Закрыв папку, Харпер поднялась на ноги. — Давайте я принесу вам воды. Мэй не ответила, когда агент вышла из комнаты. Неужели они с Беном действительно растили чужого ребёнка? Все эти годы Мэй неосознанно скрывала мать и отца от их ребёнка. Знал ли об этом Бен? Ричард и Мэри — эти незнакомцы — сказали ли они Бену правду, прежде чем умерли? Может её муж раскрыл правду и держал её при себе? Харпер вернулась, и Мэй дрожащей рукой взяла стакан воды, сделав несколько глотков. — Где же Питер? — спросила она. — Пока мы тут разговариваем, его информируют о ситуации, — заявила агент. — И вы хотите рассказать ему это наедине? — воскликнула Мэй. — Как вы можете поступить так с ним? Где он? Я хочу его увидеть. — Скоро увидите, — заверила её Харпер. — А пока у меня есть ещё немного вопросов.─────────────
Питер уставился на агента Уильямсона, не уверенный, что правильно расслышал мужчину, даже со своим суперслухом. — Чего? — Ричард и Мэри Паркер не были твоими биологическими родителями, — объяснил Уильямсон. — О, — Питер моргнул в замешательстве. Когда люди спрашивали, скучает ли он по родителям, Пит отвечал, что скучает. Это было правдой, но в тот же момент это было и ложью. Он мало что помнил о своих родителях, так как был слишком мал, когда они погибли. Помнил, что часто оставался с Мэй и Беном, но при этом никогда не чувствовал себя испуганным или несчастным. Он действительно скучал по своим родителям, но больше он скучал по мысли о том, что у него могли бы быть родители. Мэй и Бен вырастили его, дали ему любящий дом, и он не мог даже мечтать о большем. — Меня усыновили? — нахмурился парень. — К сожалению, нет, — тихо произнёс агент. — Тебя похитили из твоей семьи. Питер застыл, крепко сжав руками и ногами кресло. — Я не чувствую себя похищенным. Мэй бы никогда… Она не стала бы меня похищать. Я даже не её родственник, но при этом она взяла меня к себе. Я никому из них не родственник. Ещё она оставила меня после смерти Бена, хотя была вовсе не обязана! — Эй, Питер, дыши глубже, — посоветовал Уильямсон. — Я знаю, что это трудно принять. — Трудно принять? — повторил парень. — Вы говорите мне, что меня похитили! Что люди, которые вырастили меня, дали мне дом, вовсе не моя семья! — он откинулся на спинку сиденья, скрестил руки на груди и сунул их под мышки. — Я хочу увидеть Мэй. — Скоро увидишь, — заверил его мужчина. — Нам просто нужно задать ей пару вопросов. — Она меня не похищала, — со слезами на глазах прошептал Питер. — Она бы не сделала этого. Они даже никогда не хотели детей. — Кто? — спросил Уильямсон. — Мэй и Бен, — фыркнул мальчик, вытирая слёзы рукавом кофты. — Я спрашивал их однажды, почему у меня нет сестрички или братика. Они сказали, что я — это всё, что им нужно. Они никогда не планировали заводить детей. Но взяли меня, когда мои род… Когда они умерли. — Хорошо, — успокоил его агент. — Может, они и не знали. — Мэй бы никогда так не поступила, — продолжал Питер упрямо. — Она бы не стала. — В этом нам и нужно убедиться, чтобы узнать всю правду, — мягко произнёс Уильямсон. Питер со вздохом вжался поглубже в кресло, наблюдая, как агент поднимается на ноги. — Я сейчас вернусь, — предупредил мужчина парня. — Принести тебе воды? Питер лишь покачал головой и смотрел, как агент вышел из комнаты, оставляя его совсем одного, с тяжёлым чувством в груди и желанием, чтобы всё это было связано с Человеком-Пауком.