Во власти адреналина

      Рюу останавливается на ветке высокого дерева, разглядывая здания общежитий для учеников UA, и бесконтрольно скалится, ощущая, как приятно сводит мышцы на ногах и руках. В крови уже несколько минут течёт адреналин, принося восхитительное удовольствие. Окада незаконно проник на территорию лучшей геройской академии, где находилось немало профессиональных героев и очень много будущих, некоторые из которых уже сейчас сильнее про, и намерен в очередной раз зайти ещё дальше.       Шанс того, что тебя обнаружат и схватят, невероятно высок, это всё равно, что обворовать полицейского во время службы, или же разрушить кафе, когда там находится Старатель. У Рюу солидный список преступлений, его разыскивают по всей Японии после нескольких ограблений в разных городах и заказного убийства одного чиновника, но он всё равно лезет в самое пекло. Ему нужен адреналин, чтобы просто жить.       Рюу всегда умел маскироваться и только поэтому до сих пор никто не знал, как выглядит Шулер, но вряд ли это поможет, если его поймает кто-то из преподавателей. Проникновение на территорию UA поздним вечером уже можно считать тяжким преступлением.       Рюу просто на всякий случай берёт в руку несколько металлических карт и прыгает на следующее дерево, внимательно смотря во все стороны, чтобы не пропустить какого-то человека. Мало ли кто из преподавателей решил выйти на ночь прогуляться или какие ученики захотели подышать свежим воздухом на балконах.       Чем ближе общежития, тем сильнее бьётся сердце в груди Рюу и шире становится оскал.       Окада уходит от взгляда девчонки, которая стоит на балконе третьего этажа, и его слегка передёргивает от волнения и небольшого всплеска адреналина. Он был близко, ещё бы чуть-чуть, и мог бы попасться, но нет, всё идёт отлично. Студентка осматривается по сторонам, словно впервые видит ночной лес, и всё-таки уходит в комнату, закрывая дверь. Рюу хмыкает и примеряется для прыжка.       Балкон Шото выделяется на фоне прочих, у него другие двери, и именно по этой причине Окада всегда идёт в его комнату, снаружи её слишком легко найти. К тому же, Тодороки живёт на пятом этаже и к нему удобно прыгать с крыши.       Рюу оказывается на крыше с негромким грохотом черепицы под ботинками и тут же соскакивает к Шото на балкон, приземляясь без единого звука. Одна из дверей приглашающе приоткрыта, ровно настолько, чтобы Окада мог в неё быстро проскользнуть и прикрыть. Рюу расправляет плечи, как только оказывается в комнате Тодороки и всматривается в темноту, словно там мог кто-то прятаться.       Если света нет, то нет и Шото, а это значит, что он либо пока ещё в душе, либо задерживается с кем-то на общем этаже. Рюу убирает карты в один из множества карманов на костюме, снимает кеды, пряча их за стол в угол, и проходит в комнату, похрустывая шеей.       У него всё ещё велики шансы быть пойманным, но количество адреналина в крови всё равно становится меньше, потому что Окада ощущает себя в некоторой безопасности. Маловероятно, что кто-то решит влететь к комнату Шото, пока хозяина нет на месте.       Дорога до общежитий и обратно является для Рюу самой любимой частью всего посещения, потому что в эти моменты концентрация адреналина в крови достигает наивысшей точки.       Рюу инстинктивно прячется за шкаф, когда слышит из коридора шаги. Он осторожно прижимается к деревянной дверце и слушает, держа одну руку наготове, чтобы в любой момент схватиться на колоду, спрятанную в кармане на бедре. Рюу с упоением пропускает через себя секунды ожидания.       Дверь в комнату с тихим шорохом открывается, загорается свет, и Окада непроизвольно жмурится из-за резкого изменения яркости.       Рюу ждёт, пока щёлкнет замок, и только тогда вольготно выплывает из-за угла, сверкая глазами на обжимающуюся парочку подростков. Кацуки, кажется, решил размазать Шото по стене хотя бы таким образом. А тот не возражает, позволяет, цепляясь за чужие плечи.       – Отличный вид. Мне нравится, – с ухмылкой комментирует Окада, склоняя голову к плечу. И он предельно честен, потому что картина не оставляет его равнодушным.       Кацуки порывисто дёргается и разворачивается, наставляя на Рюу руку, до чего же сильно он боится, что их могут заметить одноклассники, раз так резко реагирует. Шото же совершенно не удивляется и не меняется в лице, демонстрируя всему миру замёрзшее на лице спокойствие. Скорее всего он заметил закрытую дверь и понял, что их кто-то уже ждёт.       – Ты не рад меня видеть, Каччан? – подтрунивает Рюу, прекрасно зная, что такое обращение из его уст Бакуго подбешивает. – А я соскучился по вам, между прочим, – нагло врёт Окада, но не показывает это ни одним мускулом, весь его вид буквально кричит о том, что он не способен врать.       – Чё припёрся? – огрызается Кацуки, скрещивая руки на груди, и Рюу обращает внимание на ярко оранжевую футболку на нём, пропуская грубый тон мимо ушей. К манере разговора Бакуго невероятно легко привыкнуть.       – Я уже сказал, – парирует Окада, без всякого стеснения обнимая Бакуго за талию одной рукой и прижимая к своему боку. – Тебе надо быть внимательнее.       – Завались, – советует Кацуки, цыкая.       Рюу смотрит на притихшего Шото, который стоит немного в стороне, и наклоняется к Бакуго, не разрывая зрительного контакта с Тодороки.       – Что же ты так кричишь, – вздыхает на ухо Кацуки Рюу, невинно перебирая пальцами по чужому боку. Бакуго медленно сглатывает. – Или ты хочешь, чтобы кто-то тебя услышал? – елейным голосом интересуется Рюу и стреляет взглядом в Шото. – Не стой в стороне, Шото-кун, иди сюда, – зовёт он, демонстрируя ещё один бок.       Тодороки не думает, а сразу идёт, словно его несёт морская волна. Такая же тёмная и синяя как его футболка.       Рюу знает, что Шото и Кацуки подсели на него также, как он сам на адреналин. Им нужна любовь Окады, его присутствие, потому что они уже зависимы от этого, им обоим мало каждый раз. Как бы не огрызался Кацуки, каким бы отстранённым не притворялся Шото, Рюу знает, чего они хотят, что им нужно, даже если они не говорят напрямую. Потому что Рюу приложил достаточно усилий, чтобы привязать к себе двух второкурсников UA.       И сейчас Бакуго так ершится больше потому, что соскучился, а нормальными словами выразить это не может, он же независимый, гордый, и таким людям нельзя быть «слабыми». А Шото просто привычно держит всё при себе, не выражая бурной радости от встречи или расстройства из-за долгой разлуки. Они такие разные, но каким-то чудом отлично держатся рядом с Рюу, которому от них нужна не любовь, но он об этом ничего и никогда не скажет.       Бакуго строит из себя недовольного, кривит рот и хмурится, но из объятий вырваться даже не пытается, наоборот, кажется, прижимается немного плотнее. А Шото немного неловко гладит пальцами обнимающую его руку и смотрит Рюу в лицо, не отрываясь.       – Как вы тут без меня две недели? – тихо интересуется Рюу, всегда помня о том, что в коридоре или в соседних комнатах могут быть другие учащиеся. Он касается губами красных волос Шото.       Рюу пришлось смотаться в другой город, потому что поступил заказа на кое-какое убийство, а потом и банк удачно подвернулся под руку, так что Окада не мог пройти мимо; карты из металла надо же на что-то покупать. И вот в такой обычной работе злодея прошли две недели, могло бы всё уложиться в неделю, но кто-то слил информацию про Шулера полиции, поэтому пришлось побегать от героев, которые буквально прочёсывали каждый квадратный метр улиц.       – Прекрасно обходились, – огрызается Бакуго, дёргая плечом.       Рюу коварно улыбается в чужие волосы и резко наклоняется к Кацуки, дышит в самые губы, заставляя его отклониться назад, перегнувшись через свою руку. Окада всем своим видом демонстрирует, что в их отношениях ведёт он и только он, Бакуго может даже не пытаться перехватить контроль над ситуацией, всё равно всё будет только так, как позволит Рюу.       Рюу не давит на своих партнёров, не ущемляет их волю, он просто переводит всё под свой контроль, лишь иногда давая кому-то почувствовать крохи власти над ситуацией.       – Я так не думаю, – самодовольно хмыкает Окада и ухмыляется прямо перед тем, как Бакуго кладёт ему руку на затылок и дёргает на себя.       Рядом вздрагивает Шото, и Рюу не может оставить его без внимания, раз его рот так нагло перетянул на себя Кацуки. Он задирает синюю футболку и ведёт вверх по рёбрам, как можно теснее прижимая к себе Тодороки, который начинает дышать немного глубже.       Окада считает парней симпатичными, но не более, он не испытывает к ним и сотой доли той любви, что получает от них, но умело скрывает это. Потому что отношения с двумя студентами – это лишь дополнение к главному блюду, ради которого Рюу рискует своей шкурой каждый раз.       В дверь дважды бьют костяшками, и Рюу как ветром сносит прочь. Он, кажется, случайно сталкивает Шото и Кацуки друг с другом, но зато в рекордные сроки прячется в небольшой шкаф. В поясницу и плечи неудобно упираются полочки, в лицо лезет школьная форма Шото, но Рюу плевать на это, потому что в груди у него неистово колотится сердце.       По мозгам бьёт адреналином, и у Окады начинают подрагивать пальцы от волнения, но вместе со всем этим к нему приходит неистовое удовольствие, которые скручивается в животе тугим клубком. Рюу наощупь находит карман на груди и достаёт десяток карт, если что, готовясь бежать отсюда с боем.       Он слышит, как Бакуго выдыхает сквозь зубы, а Шото спешно идёт к двери и открывает её.       – Прошу прощения за беспокойство, но Року-сан сказал мне, что видел нечто странное у твоего балкона, Тодороки, – хрипловатым голосом говорит Сотриголова, и Окада пропадает. – Ты ничего не видел?       Он весь дрожит от прилива адреналина, который не ощущал, кажется, никогда, на лице расцветает хищный оскал, и Рюу только каким-то чудом не даёт шумному выдоху сорваться с губ. Окада сглатывает вязкую слюну, прикрывает глаза и продолжает слушать.       – Нет, Айзава-сенсей, – спокойно отвечает Шото, и Рюу завидует его способности нормально говорить, потому что он сам запутался бы даже в имени преподавателя.       Это похоже на опьянение.       – Бакуго? – с лёгким удивлением спрашивает Сотриголова, и Окада про себя думает, не опухли ли у Кацуки губы настолько, чтобы преподаватель начал что-то подозревать.       – Мы разбирали с ним Ваше сегодняшнее задание, – всё тем же тоном объясняется Шото, и такому невозможно не поверить. Сын Старателя же не должен никогда врать.       Рюу облизывает пересохшие губы и пытается перестать дрожать. Сердце разгоняется только быстрее.       – Если что-то заметите, то дайте знать мне или кому-то из преподавателей, – напоследок просит Сотриголова, и Рюу мерещится шорох его лент, которые однажды почти схватили его.       – Конечно, – удивительно синхронно отвечают Кацуки и Шото, а потом дверь закрывается.       Рюу стоит на месте и не шевелится, глубоко дыша приоткрытым ртом. Его окутывает пьянящим удовольствием, которое отзывается во всём теле, и нет никакого желания вылезать из этого приятного чувства. Его уже очень давно так не встряхивала жизнь, преступления перестали казаться столь захватывающими, потому что герои всё время оказывались через чур медленными.       Прямо сейчас Рюу возносит себе должное за гениальную идею – завести отношения со студентами UA.       Дверь шкафа открывает Шото, а Кацуки стоит рядом с ним, спрятав руки в карманы спортивных штанов. Окада смотрит на них сияющими от удовольствия глазами и делает рывок вперёд.       – Обожаю вас, – жарко выдыхает в шею Шото Рюу, нагло за футболку притягивая Бакуго ближе.       Он врёт. Конечно же он врёт, потому что единственное, что обожает Рюу – это адреналин.