Бывшая

Прошла неделя после операции. Майю, которую пришлось штопать прямо в вертолете, выпускать из больничного отсека запретили. Но Физик ее банально выкрал, воспользовавшись отсутствием начальства на территории КТЦ. Девушка не спорила, потому что предполагала, что повезет он ее снова в загс. Но Сергей, решительно крутанув руль, припарковался у невзрачного двухэтажного здания из серого кирпича. Участок вокруг здания был обнесен зеленым решетчатым забором, сквозь который Майя увидела детскую площадку. В песочнице детишки поменьше лепили куличики из песка, по турникам и качелям лазили подростки. Взрослых рядом не было, только одна седовласая женщина с книгой в руках устроилась в теньке в беседке. — Что это за место? — Детский дом. — И зачем мы здесь? — Хочу тебя кое с кем познакомить, — Серега вылез из авто и остановился, ожидая, когда Майя за ним последует. Они подошли к забору. Физик развернул ее лицом к песочнице. — Смотри внимательно. Майя скользила взглядом по лицам детишек… Милый мальчик лет восьми с черными как смола глазами и волосами… Двойняшки рыженькие и веснушчатые не старше трех лет… Девочка лет пяти, голубоглазая блондинка. Майя смотрела на свою маленькую копию. Она помнила свои детские фотографии, и эта девочка словно сошла с одной из них. Крейдина перевела взгляд на бывшего мужа. В голове мелькнула страшная догадка… — Сережа, — пересохшими губами прошептала Майя. — Ее зовут Алиса. Алиса Сергеевна Мыцик. — Как? — Мне передали твой дневник. Я прочитал всю чушь, что ты там написала и приехал разбираться. А ты в тот же день решила рожать. …Физик, собравшись с силами, переступил порог КПП колонии. Продемонстрировав удостоверение КТЦ и поймав несколько завистливых взглядов ФСИНовцев, он прошел на территорию. Мужчину душила злость. Как она могла так с ним поступить? Почему не сказала, что беременна? Какое она имеет право решать судьбу их общего ребенка в одиночку? Он сжал кулаки, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы расслабиться. Разговор будет сложный. Сергей расположился в «комнате для свиданий» и морально готовился к встрече с родными голубыми глазами, которые (с вероятностью 90%) будут смотреть на него с ненавистью. Он боялся, что она поймет… Поймет, что он ее любит. А развод и его побег — это просто показуха. — Осужденная Крейдина выйти на свидание к вам не может. Она в медпункте. — Что с ней? — Рожает. Далее все было словно в тумане. Он не помнил, как его пропустили в медпункт. Не помнил, как уговорил местного врача вызвать машину и отвезти ее в нормальный роддом. В ход шло все: уговоры, угрозы, удостоверение КТЦ. — Вы кто? — всполошился седоватый мужичок в медицинском халате. — Муж. — Тогда помогайте. Вижу, вы — военный, так что нервы крепкие, в обморок не шмякнитесь. — Постараюсь. Уже в Скорой он держал одной рукой капельницу, а другой сжимал ладонь Майи. Потом, оглянувшись на врача, нагнулся и поцеловал ее в бледную щеку. Она была без сознания… Или хорошо притворялась. Потом, не дожидаясь врачей и носилок, он на руках отнес ее в операционную. Было уже четыре часа ночи. Физик, абсолютно опустошенный, опустился на стул в больничном коридоре, и не заметил, как вырубился. Бедная его девочка, как она все это перенесет. Он уже не сердился на нее, что не сказала. Он уже не был готов ее убить за то, что собиралась спровоцировать аборт… Она должна выжить. — Эй, папаша! Подъем! — А? Что? — подскочил со стула, как ошпаренный, Физик. — Дочка у вас. 3200. Поздравляю. — Спасибо… Дочка. Теперь у него стало две принцессы… Она вырастет точной копией Майи, таким же голубоглазым милым солнышком. Но что ему делать сейчас? Майя вернется в колонию, а девочка отправится в детский дом. Причем, отправится туда с приговором «мать-уголовница». Появилась в голове одна идея… Крейдина перевела взгляд с девочки на Сергея. Он слегка улыбнулся. — Я помню, что ты был в Скорой, когда меня в роддом везли. — Ты же без сознания была. — Но руку-то твою я всегда узнаю. И губы. …Майя, очнувшись в палате, огляделась по сторонам. Конечно, как и положено, за руку она была пристегнута наручниками к кровати. Она мало, что помнила, кроме чудовищной боли в области живота и собственного крика. Минуты превратились в часы. Девушка не понимала, сколько времени прошло с начала схваток. Да и сейчас перед глазами все плыло, хоть больше и не болело… Не болело… Нервно облизнув пересохшие губы, она схватилась свободной рукой за край кровать. От резкого движения оторвался провод с руки и слетел какой-то агрегат с прикроватной тумбочки, тут же в палату ворвалась молоденькая медсестричка и принялась устанавливать все на места. Майя смотрела на нее затуманенным взором, не сразу сообразив, что плачет. Изо рта вырвался какой-то хрип… Хотя собирась она задать конкретный вопрос. — Успокойтесь, девушка… Так бывает. Ничего не исправить. Боль начала возвращаться. Но за физической сложно было скрыть душевную. Ее словно разрывало на части. Майя глотала соленые слезы… Все она поняла. Странно было бы не понять. То, что она пыталась сделать в течение всего срока почему-то произошло после родов. Да, она собиралась убить собственного ребенка, но сейчас ей хотелось умереть самой. Увидев, что у пациентки начинается истерика, медсестричка собралась сделать укол успокоительного, как Майя извернулась, зажав локтем горло девушки в белом халате. — Помогите, — прохрипела девчонка, и в палату ворвались двое вооруженных конвойных, только что приехавших из колонии. Майю скрутили и вырубили. Сергей толкнул ворота, пропуская Майю во двор детского дома. — Заходи, чего стесняешься-то? — А как мне с ней общаться? — девушка остановилась в нерешительности у песочницы. — Ты же мать. Разбуди в себе материнские чувства уже наконец. — Я ее похоронила, Сережа… — Нет, Пчелка моя… Это я ее хоронил. По документам их дочка родилась мертвой. Сергей заплатил всем, кому только мог… Продал машину. Врачи, нянечки, треть сотрудников колонии. Пришлось даже могилу на кладбище заказать… Маленькую такую, но с хорошим памятником. Алиса Сергеевна Крейдина умерла, но появилась Алиса Сергеевна Мыцик. Сверток с малышкой был подброшен лично Сергеем в бэби-бокс. Потом девочку определили в детский дом №5, на пороге которого сейчас и стояли бывшие супруги. — Почему сейчас? — Мы с парнями едем на задание… Если я не вернусь… На ее имя открыт счет в банке, ей завещена питерская квартира. Когда ей исполнится 18, все достанется ей. Там приличная сумма, вам обеим хватит. Малышка заметила его, улыбнулась и побежала им навстречу. — Дядя Силожа! — Физик подхватил девочку на руки и закружил. — Привет, Алиска! — Нет, — слегка надула губки девочка. — Давай, как ты меня учил. — Ну, ладно, — указательный и средний пальцы оказались около его уха. — Прием-прием! Физик вызывает Лису Алису. Ответьте. — Плием, это Лиса Алиса. Слушаю. — Лиса, у нас новый агент. Разрешите вам представить. Пчела. — Она тоже в нашей банде? — строго спросила Алиска, с интересом разглядывая блондинку, будто решая, достойна ли она такой чести. — Да. Теперь она тоже в нашей банде, — он посадил малышку на плечи, посмотрел на Майю. — Прием, Пчела. Ответьте. Вы в нашей банде? — Физик, прием, — ее голос заметно дрогнул. — Так точно, я в вашей банде. — Ну, иди тогда к нам. Сергей сгреб в объятья Майю. Алиска тоже обняла девушку, принимая тем самым ее в их тесное общество. Когда в ИВЦ решительным шагом вошла Кошкина, аналитик Петров сразу подскочил со своего места, уступая его Маргарите Степановне. Женщина уже была на восьмом месяце беременности, поэтому спорить с ней никто не решился. Устроившись за компьютером, она надела наушники. Петров выразительно кивнул Дакару, Илья Петрович все понял и незаметно побежал к Пригову. — Ритулечка, ну, зачем ты на работу вышла? — зачастил Владимир Викторович. — Затем, что у вас тут беспредел творится. — Ну, все под контролем же, зря ты на ребят наговариваешь. — Под контролем? Ты называешь это «под контролем»? Группа не выходит на связь больше двух суток. — Поэтому мы и готовим операцию, — Пригов успокаивающе положил руки ей на плечи. — Вот девчонки выспятся и отправим их по месту крушения вертолета. — Какого крушения? Пригов! — Обычного такого… Во время переброса группы, вертолет упал в горах. Но жертв, скорее всего, нет. Рита тут же хлопнулась в обморок. Вот никогда генерал-майор не умел успокаивать женщин. А в случае взбунтовавшихся на фоне беременности гормонов Кошкиной — это вообще лотерея. Владимир Викторович схватил с ближайшего стола папку и принялся обмахивать ей Багиру, Илья Петрович принес стакан воды. Ритка, придя в себя, выпила его залпом. Из комнаты отдыха вышли девчонки. Леся, почесывая затылок, бурно зевала. Женька держала в руках стаканчик с кофе. Обе недовольно поглядывали на Майю, которая после операции в Красноярске уже влилась в полевую форму, а в аналитическом отделе бывала реже, чем они. — Ну, что, девчата? Вперед! Спасать своих мужиков… да товарища контр-адмирала в придачу. Оказавшись на месте крушения, девчонки разбрелись по территории. Уманова, напустив на себя вид знатока, ковырялась в обломках вертолета в поисках черного ящика. Мурашова, на которую повесили должность радиста (нормальной связи в горах подозрительно отсутствовала), таскалась с передатчиками по разным точкам в поисках сигнала. Майя же принялась искать следы парней. Угораздило же их влипнуть в очередную стычку с Тамерланом… По разведданным именно его банда околачивалась в этом квадрате. Учитывая мстительность данного субъекта и то, что он знает, кто конкретно сорвал ему операцию с живыми минами… и уничтожил его лучшего друга Фотия. Крейдину передернуло. Не оставит он парней в живых… Девушка присела, разглядев на траве кровь, сорвала несколько листочков, поднесла к носу, понюхала. — Ты еще на вкус попробуй, — хмыкнула Леся. — Как думаете, чья это кровь? — Женька тоже присела рядом с Майей. — А какая разница? Интуиция Майю подводила редко. Она вытерла пальцы от траву, посмотрела на небо. Потерпи, родной… «Если я не вернусь»… Нужно было собраться. Девчонки еще не понимают, как опасен Тамерлан. А они с Серегой тогда от него ушли еле-еле… — За мной! — скомандовала Майя, девчонки удивленно переглянулись. — Извините, но я пять лет назад уже была каплеем. — Допустим, — хмыкнула Леся. — Но это не повод… — Прекратите, нам мальчиков наших спасать нужно. Ума, пусть она командует. — Ладно уж… Подойдя к лагерю боевиков, девчонки залегли в кустах. На территории было тихо. Опасно тихо. Солнце палило так, что с Мурашовой, замерзшей на позиции снайпера, сошло семь потов, прежде, чем она смогла в прицел рассмотреть, что в лагере остались только трое дежурных. Да и они сели ужинать в дальней избе. В животе заурчало. Или это не у нее, а у Леськи, плюхнувшейся рядом с ней, и поднявшую тем самым столб пыли. Уманова достала бинокль. Майя присела поодаль от них. Где-то в этих горных лабиринтах сейчас мучаются Батя, Бизон, Кот и Физик… В том, что ранен именно Серега, девушка была абсолютно уверена. Он не может умереть… Просто не может! Он никогда не бросит маленькую Алиску… Подумать только, они ж теперь нормальная семья… Вернее — могут таковой стать. Вот вытащит его из плена — и уйдет сама со службы. И пусть Пригов угрожает, сколько влезет! Раньше она своей жизнью не дорожила, но теперь от нее зависит жизнь маленького человечка, и подвести дочурку Крейдина не вправе. — Я, кажется, нашла вариант, где их могут держать, — задумчиво проговорила Леська. — Проверить? — Проверь. Мура подстрахует. Майя взяла бинокль и наблюдала, как Ума, крадучись и прячась за каменным забором, проникла на вражескую территорию. Оказавшись на открытом участке, девушка упала на живот и поползла к катакомбам, то есть к ямам, выдолбленным в горной породе. Заглянув сквозь решетку, которой были закрыты ямы, Умка пригляделась и рассмотрела целого контр-адмирала. — Батя! — Уманова? — Я, товарищ контр-адмирал. — Ты сможешь меня вытащить? — Нет, — брюнетка схватилась за решетку, потянула на себя, запыхтела от усердия. — Мы ночью с девчонками вернемся подготовленными. — Хорошо… Есть вода? — Леська скинула командиру флягу. Затем она поползла к другой яме. В ней обнаружился каплей Ионов. Васька лежал, опираясь спиной на каменистую стену, голова и плечо каплея были перевязаны… Тревожить Кота Умка не посмела. А вот Бизона — вполне. — Борь, ты здесь? — Леська? — Тарасов подошел в решетке. — Я, — расплылась в улыбке Умка. — Ты ж моя умничка, как вы нас нашли-то? — Это все наш гениальный аналитик Пчела, — скрыть сарказм девушка не смогла. — Она тоже здесь? — Да… Командует операцией. — Кошмар, — пробормотал Борька. — Лучше б штабе сидела… — Что-то не так? — Да… Кое что… Ты к Физику не ходи, Лесь. Возвращайся к девчонкам, и приходите, как стемнеет. Это приказ, Умка. — Разрешите выполнять? — Выполняйте. Вертолет для эвакуации пригнали быстро, правда, для этого Мурашовой пришлось побегать по острову в поисках связи. Бизон развел костер, все устроились вокруг. Майя ни с кем не разговаривала, просто курила и давилась дымом. Слез не было. — Майя, — Булатов оглянулся на Бизона, тащившего изможденное пытками тело Физика. — Ты лучше не смотри на это… Его пытали. — Ты из меня принцессу-то не делай, командир, — сплюнула блондинка, переложила автомат подальше. … «Если я не вернусь»… — Нас взяли сразу, как только мы озеро обошли. Из леса человек 30 вышло. С десяток мы завалить успели, но куда бежать, не зная территории? Здесь же либо горы, либо болота… А у нас Физик ранен к тому же… — продолжал Булатов. … «Если я не вернусь»… — Майя… Он героем ушел, — даже Ума, проникшись ситуацией, успокаивающе тронула Пчелу за плечо. — И во время пыток он молчал… Его по-живому резали, а он молчал. Я б так не смог… Орал бы на весь остров от боли, — Кот крутил в руках нож, также наблюдая за огнем. — Есть закурить, командир? Бизон протянул Крейдиной сигарету. Сделав затяжку, девушка упала лицом в колени. Боль разрывала на части, было трудно дышать. Издав звук, похожий на стон, девушка сглотнула. Нет, она не покажет собственной слабости… Он бы не хотел, чтобы она плакала. Точно бы не хотел. Теперь ей нужно воспитывать дочку. Алиска уж точно не заслужила мать-истеричку. Ничего, она справится… Ее ждет дома ее малышка… Нет, еще не дома, но Майя, как приедет в Питер, сразу же поедет в детский дом и заберет ее. Никакой больше службы, удостоверение на стол… Плевать на Пригова. Да и не посмеет он. Смотрят все на нее. Зачем… Взгляды эти сочувствующие. Бред. Не нужна ей ничья жалость. Тем более — Смерча. Они — чужие. Снова боль, снова сглотнула слезы. Женька подвинулась ближе и обняла ее за плечи. Пока летели на вертолете, Майя не произнесла ни слова. Тело Сергея, накрытое бушлатами, лежало по центру. Ребята молчали… Женька, выполняя приказ, посадила Крейдину на переднее сиденье своего авто. Она могла как угодно относится к блондинке, но в сложившейся ситуации ее нужно было поддержать. — Заедем в алкогольный? — Давай, — словно зомби со стеклянными глазами ответила Пчела. — У тебя курить можно? — Май, ты уже целую пачку скурила… — Не твое дело, Мурашова… — Да, конечно, не мое… Кури, сколько влезет. Правда, Серега курящих девушек не любил. Женька поняла, что ляпнула лишнее, когда Майя затушила горящую сигарету двумя пальцами, потом скомкала почти новенькую пачку и небрежно швырнула на заднее. При этом голубые глаза блондинки наполнились слезами. Мура поежилась… Если б на месте Сереги был ее Васька… Вот вернется из госпиталя, и она ему все простит… И даже семечки есть в постели разрешит. И как он строит глазки всем подряд потерпевшим и свидетелям женского пола — простит. И то, что про день рожденья ее забыл — тоже. Васька ведь еще более невезучий в плане ранений на задании, чем Серега… Шальная пуля или растяжка — без разницы. Физик не заслужил такой мучительной смерти. Она, в отличие от Майи, рассмотрела, что там и как с ним сделали при пытках… И при мысли о том, что такое могло произойти с любимым Котиком, кровь в жилах стыла. Женька, остановившись на светофоре, взяла мобильный и написала Ваське смс: «Я тебя люблю, мой родной. Возвращайся домой поскорее». А потом всю ночь напролет две сотрудницы КТЦ глушили водку, сидя на балконе квартиры Крейдиной. То и дело Майя поднималась на ноги, и схватившись за перила, сильно наклонялась вперед. Женька в такие моменты вскакивала и бросалась к ней. — Не думай, Мурашова… Прыгать не собираюсь. У меня есть, ради кого жить. Вглядываясь в темный двор, Майя искала глазами черный внедорожник… Вот он снова припаркует автомобиль на газоне, а сам спрячется под деревом. Она наберет его номер, пригласит его на ужин… На пирог с яблоками, его любимый. А он бегом поднимется на третий этаж… Глупый был разговор. А теперь не будет и таких глупых ссор… упреков… примирений… Ничего не будет. — Жень, а за что Серегу в тюрьму посадили? — Не знаю, я позже в группу пришла. — А Бизон с Котом этого ни разу не обсуждали? — Слышала, что за взятку какому-то врачу и превышение полномочий… — Взятка, значит… И драка… То, что врача, принимавшего роды уволили за взятку, она помнила прекрасно… …Проснувшись в камере, Крейдина вздохнула. Еще один день в колонии. Такой же, как и предыдущие 500. Лучше б она умерла во время родов. Не было больше в ее жизни того, ради чего бы ей хотелось жить. Сергей так и не пришел. Его даже дневник, который она вела с первого дня своего нахождения в колонии, не пронял… Машку выпустили за два дня до родов, она наверняка успела встретиться с Физиком и отдать ему блокнот. Он должен был прочитать и о том, что она чувствует, и о ребенке. И он прочитал. Но не пришел. Не нужна. Она ему не нужна. Она — пятно на его офицерской репутации. — Майка, подъем! Там такое шоу! — Нинка принялась ее поднимать с кровати. — Что опять? — Там Розенбауму какой-то парень в военной форме рожу начистил! Такой фингал огромный, и нос всмятку! Ворвался к нему в кабинет и давай его в стенку вколачивать! — Какой парень? В какой форме? Да быть такого не может… Не мог Физик узнать, что начальник колонии ее не только к торговле наркотиками, но и к интиму склонял. Да и вообще, сколько парней в форме в этом мире! Почему она сразу подумала на Серегу? С утра Майя разбудила Мурашову. — Отвези меня в одно место. — А на службу кто за нас пойдет? — Мы быстро, — Пчела кинула недовольной коллеге куртку. Ей жизненно необходимо обнять дочку. Понять, что снова нужно жить. Боль снова пронзила грудную клетку. Блондинка закашлялась. В морг ее вчера не пустили, но сегодня она туда прорвется. Ей нужно его увидеть. В каком бы он не был «несмотрибельном» состоянии. Сколько его пытали, сколько резали по-живому… Не стреляли. Зачем тратить пули на какого-то спеца… И она стрелять не будет. Добраться бы до Тамерлана… — Тебе не кажется, что за нами хвост? — Пробуй оторваться, — Майя, обернувшись, достала пистолет. — Ты их знаешь? — Мои «друзья» из колонии. — Ого, — Женька переключила передачу. — Значит, к совещанию точно не успеем. И мне это нравится. Гонять Мурашова обожала, поэтому даже оторвавшись от преследователей, скорость не сбавляла. Даже радио врубила и принялась что-то напевать. Майя, скептически приподняв бровь, наблюдала за Женькой. Вокал в таланты Евгеши явно не входил. Сжимая двумя руками пистолет, Пчела не могла осознать, что они настолько легко отделались. — Вот видишь, как все легко, а ты боялась. — Нет, Мурка, не конец, — Крейдина увидела машину, эффектно вставшую поперек дороги. — Рукопашку не забыла, снайперша? К ним шли трое вооруженных мужчин. А дальше, словно в замедленной съемке, откуда-то появился ОМОН… и автобус Смерча…и генерал-майор на вертолете. Людей, нанятых бывшим управляющим колонии Розенбаумом, повязали, и группа с чистой совестью вернулась в КТЦ. — После первого нападения еще до Красноярска мы поставили в разработку тех, на кого ты указала. И результат не заставил себя долго ждать. Теперь ты в безопасности, — улыбнулся Пригов. — И можешь дальше приносить пользу КТЦ в должности начальника аналитического отдела. — Нет, Владимир Викторович. Я ухожу. — Даже Тамерлана не допросишь? Его с утра Бизон лично взял. И попросил допрос без тебя не начинать. Кулаки непроизвольно сжались. Сейчас она увидит убийцу Сережи. И ничего не сможет с ним сделать. Она — сотрудник при исполнении. Она должна провезти допрос. Сейчас она выдохнет, зайдет в допросную и начнет задавать вопросы. Простые и точные. Она будет спокойной и уверенной. И башку ему голыми руками не оторвет. И лицом в стол и в пол он раз двадцать случайно не упадет. — Прошу! — Тарасов пропустил Майю в допросную первой. Перед ней сидел мужчина лет сорока в деловом костюме, взгляд уверенный и даже сочувствующий. — Это ты что ли баба того спеца? — Жена, — поправила Пчела. — Ну, тогда читай, — мужчина протянул ей мятый листок бумаги, девушка бросила вопросительный взгляд в сторону вошедшего следом Бизона, тот кивнул. Опознав почерк Сережи, Майя принялась читать. Потом резко вскочила и выбежала из допросной. Наткнувшись в коридоре на контр-адмирала Булатова, она замерла. — Вы знали? — Успокойся, — Иван Михайлович положил руки ей на плечи. — Вы знали? — теперь она принялась колотить Батю кулаками в грудь, а он лишь успокаивающе обнял девушку. — Майя, у него действительно были выявлены серьезные проблемы со здоровьем. Во время последней медкомиссии выяснилось. Он уговорил меня не рассказывать ребятам, он хотел закончить расследование и взять не только Тамерлана, но и тех, кто стоит выше него. Физик был не только прекрасным бойцом, но и неплохим аналитиком. Он закончил дело и ушел героем. Ты должна им гордиться и не плакать. — Иван Михайлович, помогите мне уйти со службы? Боюсь, Пригов меня не отпустит. Наша дочка жива, понимаете… Я не хочу, чтобы она осталась сиротой. — Жива, значит… Ну, конспиратор… Добро, Пчела, я разберусь с Приговым… … На кладбище у могилы Сергея стояла Майя. На руках держала свою маленькую блондинистую копию. Девочка не плакала, а у ее мамы слезы уже закончились. — Мама, а папа больше не вернется? … «Прием-прием… Пчела вызывает Физика…» … «Связь прервана и восстановлению не подлежит».