Двойники

Это было странно. Она встретила её сегодня. У женщины были те же черты лица, тот же голос, она так же смеялась, хмурилась. Они дрались при следующей встрече, и удары у неё, у Дины, наверное, такие же, Лорел была уверена. Но одно существенное различие между ними всё же было. Эта Дина была живая. Она ходила, дышала, говорила, видела мир вокруг и… Она жила. Её сердце мерно и сильно билось у неё в груди, прогоняя по сосудам горячую кровь, лёгкие расширялись и сжимались, обогащая эту кровь кислородом. Жизнь — это самый великий дар, который даётся человеку и который так легко потерять. Его надо ценить, его надо оберегать и лелеять, крепко за него держаться… Но эта женщина пошла другим путём. Она здесь полицейский. Тоже. Лорел ненавидит это. Эта Дина выбрала следовать закону, защищать людей от опасностей, в том числе и от тех людей, которым плевать на этот закон. Она выбрала охранять порядок, бороться с преступностью, спасать жизни, но кто спасёт её саму? Её Дину не спасли. В конце концов, все люди умирают поодиночке. Её Дина была ранена в перестрелке и лежала там, в грязном переулке, одна, истекая кровью. Лорел помнит, как потом держала её в руках, прижимая к себе, но ничем уже не могла помочь. Она умерла одна, и миру было всё равно. У её Дины была опасная жизнь, она знала, на что шла, принося присягу и клянясь в верности правосудию. Она с гордостью носила свой значок, символ её принадлежности к тем, для кого справедливость — не пустое слово. Быть полицейским — это быть готовым отдать свою жизнь за то, во что веришь. Она была полицейским. Так и вышло. Лорел ненавидит это. Она прекрасно помнит их первую встречу. Это было давно, почти десять лет назад. Она сама никогда не отличалась особым уважением к законам и довольно часто нарушала их, не удивительно, что её так же часто арестовывали. Обычно это был уже знакомый ей офицер Харрис, но в тот раз с ним был кое-кто ещё. Молодая девушка в идеально отглаженной форме явно нервничала, застёгивая у неё на запястьях наручники. Она закусывала губу, и её пальцы немного дрожали, когда она защёлкивала механизм. Действовала неумело. — Эй, новичок! — окликнул девушку Харрис. — Держи её крепче! Лорел пошевелила кистями рук и поморщилась: было слишком туго, ей сдавливало кровеносные сосуды, и пальцы уже начинали неметь.  — Мне больно. — Ай, — молодая полицейская выглядела испуганной. — Простите! Это было довольно трудно по началу: относится к этой Дине не так, как она относилась к своей. С тех пор, как она видела её в последний раз, прошло время, но Лорел всё ещё не могла отпустить её. Не могла принять то, что её Дины больше нет. Здесь они были враги. Они сражались друг с другом, кричали, пока их лёгкие не горели огнём, причиняли боль, много боли, они почти убивали, никогда не сдавались. Она понимала, что это другой мир, другие обстоятельства, другая, не её Дина, но это было трудно. Чертовски трудно. Всё было другое, но… Двойники — это зеркальные отображения друг друга. Те же лица, жесты, пути выражения эмоций, но разные жизни, совершенно разные. Только для Лорел кое-что не меняется ни в каких мирах. Они вместе. Действительно вместе. И это те же поцелуи, прикосновения, тот же сбивчивый шёпот и уверенные слова. Эта Дина тоже любит её. Но Лорел скучает. Она. Скучает.