Ангел против демона, или менее пафосно?

      Ангел смотрела на Соблазнителя.       Прямо в глаза.       Хоть обычно Ангел не любила смотреть в глаза чужим. Чужим людям. А здесь…здесь даже был даже не человек.       Да давай, начинай соблазнять меня, — думала Ангел, — я только этого и жду.       Соблазнять её, естественно, никто и не собирался, — демон кружился вокруг неё, выискивая её слабые места, i>вынюхивая</i> её ощущения, всё, чем она жила.       Демон хмыкнул и начал превращаться в…того, кого Ангел любила давным-давно, когда была ещё подростком.       Какие у тебя красивые глаза… — говорил Демон — ты такая красивая… Тебе ведь не давали понять, как только я один могу, насколько ты красивая? Доверься мне, красавица, просто доверься мне, я помогу тебе…       Демон начинал нервничать.       Не так уж и часто на него смотрели и никак на него не реагировали.       Ангел смотрела на него и не реагировала. Никак.       — Давай, соблазняй меня! — казалось, голос пронзил тишину так, что оба вздрогули. — Ну, соблазняй, чего ты ждёшь-то?       Демон кружил вокруг Ангела и пытался к ней подойти хоть как-то, но никак не мог подойти.       — Ты, что, одинок, Демон? Чего тебе надо-то? А раз уж я с тобой познакомилась, я тебя не отпущу.       Нельзя же она была с ником ангела-хранителя, не зря же она прожила очень и очень многое…       И держать все удары и не плакать…       Потому что когда мы плачем, нам от наших слёз становится только больнее, нам жгёт глаза от наших слёз. Так что таким, как мы, лучше никогда не плакать.       — Давай, соблазняй меня! — голос Ангела нарушил тишину. — Я жду. Так на что ты вообще способен?       Демон смотрел и чувствовал, что не может ничего делать, более того, он попал в такую ловушку, что он ничего не может делать не только сейчас, он не сможет ничего сделать уже никогда. Вообще.       — При виде меня, и при виде всего, что со мной случилось, даже демону стало страшно? — спокойный голос Ангела. — Ведь ты должен был меня соблазнять? Ну? Мне нужно было знать, какие слова использовать, в моих книгах. В смысле, когда нас соблазняют, — ты говори, я запишу.       Демон наконец-то взял себя в руки и вспомнил, что делают демоны.       Навёл морок, пытался напомнить прошлое, напомнить заново все страхи, — не получилось.       Ангел всё равно здесь. Как бы ей ни было больно, всё равно хочет узнать те слова, которые она могла бы использовать в своих книгах; и сама подсказывает Демону: там ведь было «гхыра с два? — а может, и два?» Ты ведь говорил это, Демон? Я ведь просто хотела узнать, как демоны соблазняют!        Демон мечется, ему самому плохо.        Он знает и так, что Ангел — любящая и верная, и не к нему, от него она…просто хотела узнать, какие слова она могла бы использовать в своих книгах, но вот Демоны не советчики. Они не помощники. Помогающего демона, вы такое уже видели?       А пишущие ангелы, вы такое видели?       И Демон никогда Ангелу не ответит. И на провокацию не поддастся.       Ангел, — не старая и не молодая. Она просто хочет абсолютно докопаться до демона-соблазнителя, чтобы он ей сказал, какими бы словами он соблазнял её, ей просто хотелось бы записать для своих будущих книг, как вообще демоны соблазняют.