Яблоко и миндаль.

Ришелье/Мазарини/Анна Джулио появился в их офисе внезапно, с очаровательной улыбкой и кофе из ближайшей кофейни, как и почти все, кто пришёл на собеседование, но что-то в нём было другим, из-за чего остальные претенденты сразу же поняли, что могут идти домой. – Мы должны его обязательно взять, – сообщил Людовик, с тревогой наблюдая за холлом из кабинета. – Позволите узнать почему, мсье? – тут же задал вопрос возникший рядом Ришелье. – Он сын моего давнего итальянского друга. Слышали ли вы о Мазарини? – Они достигли больших вершин на рынке, – ответила обычно внешне безучастная к их разговорам Анна, – но почему отец не может обеспечить сыночку место в своей компании? – Джулио пожелал набраться у нас опыта. – Я передал мсье Тревилю ваши пожелания, – вновь материализовался Ришелье, который будто боялся оставлять супругов одних, – считайте, юноша уже принят. – Я в вас не сомневался. – Но разве о таком не предупреждают заранее? – вновь изображая равнодушие, поинтересовалась Анна. – Джулио – своенравный юноша, и мы до конца не знали, что он решит, – сказал Людовик, не отрываясь от окна. Наконец так интересовавший всех юноша зашёл к мсье Тревилю, вышел, не пробыв там и пяти минут, и, заметив Людовика, помахал рукой. – Он идет к нам. Всем приготовиться. Так и получилось, что в кабинете Джулио ждали три человека, которые фактически управляли этой компанией, будучи построенными по струнке. Юноше это понравилось, и его намётанный глаз тут же определил в пожилом сеньоре истинного «правителя», и потому самая тёплая улыбка Мазарини досталась именно ему. Людовик сказал какие-то слова приветствия, но Джулио не отрывал взгляда от заинтересовавшего его мужчины в красном. – С моей супругой Анной вы знакомы, а это мой заместитель Арман Ришелье. – Вот как, – ответил Мазарини с едва заметным акцентом, – всемогущий «красный герцог»? Все рассмеялись, и Людовик с облегчением выдохнул, приглашая гостя присесть. Тот выбрал место рядом с Ришелье и сразу же постарался сосредоточиться на словах Людовика, зная, что рыбка клюнула. Арман, действительно, заметил, что юноша обратил на него внимание, а когда увидел Анну, флиртующую прямо на глазах у своего супруга, решил, что упускать такой шанс нельзя. Джулио вздрогнул, когда почувствовал чужую руку на своём колене. Чего итальянец терпеть не мог, так это такие, как он их сам называл, наглые заигрывания, и, с трудом удержав лицо, он положил чужую руку на стол, но тут же накрыл её своей, как бы говоря, что он не против, но торопиться не стоит. К счастью, Арман понял его без слов и сразу же отвернулся, сделав вид, будто ему ужасно интересна недавно выкрашенная стена. Мазарини достаточно хорошо знал, что подобным Ришелье людям стыдно практически никогда не бывает, но решил принять участие в этой игре, и когда Арман якобы случайно на него посмотрел, Джулио тепло ему улыбнулся. Анна, наблюдавшая за этим спектаклем, лишь раздражённо цокнула и отвернулась. После окончания рабочего дня Арман предложил довезти Джулио до дома, и тот с радостью согласился. Даже после того как Мазарини помахал ему рукой и скрылся внутри небольшого, но явно дорогого особняка, Ришелье ещё долго сидел в салоне, думая о чём-то своём, даже не зная, что Джулио, наблюдая за ним из-за почти задёрнутых штор, наконец принял решение. На следующее утро Арман заехал за юношей и на свой страх и риск взял ему завтрак из ближайшей пекарни. К счастью, Мазарини оценил и одарил его своей тёплой улыбкой. – Хоть бы совесть имели, – пробормотала Мария Шеврез*, когда они выходили из машины, но Ришелье уже научился не обращать на неё внимания, а Джулио хватило пары слов, чтобы она расплылась в коварной улыбке и удалилась с видом победительницы. – Что ты ей сказал? – Разве это так важно? – спросил Джулио и, не успел Арман открыть рот, поцеловал его. От юноши пахло яблоком с миндалем**, и этот запах показался Арману самым чудесным ароматом на свете. – Какими духами ты пользуешься? – Это правда то, что ты хочешь обсудить? – рассмеялся Джулио и, поцеловав его в щеку, быстро удалился по направлению к кофейне. Так прошло около месяца, и у них даже появились собственные ритуалы. Единственное, что смущало Ришелье: Джулио как-то уж слишком торопил события и буквально вис на нём, когда никто не видел, пряча при этом в сумке духи с феромонами, но никогда ими пользовался. Они были этакой приманкой, которая, увы, не работала, и его ухажёр и дальше продолжал вести себя, как чёртов идиот. – Почему ты не соглашаешься? – запсиховал как-то Джулио, отбрасывая опустевшую упаковку от фруктового льда в кучу других таких же. – Мы встречаемся всего месяц, Джул. – Я молодой человек со своими потребностями, Арми. Мне это всё надоело, я будто живу с монахом, хотя, судя по твоей важности, скорее кардиналом. – Ну не злись ты так, – обнял его Арман, – если хочешь... – Хочу. Мы едем ко мне или, – на его лице вновь мелькнула уже знакомая Ришелье ухмылка, – ты не захочешь знать, Арми. – Вымогатель, – пробормотал Арман, глядя, как Джулио развалился рядом с королевским видом. – Ты что-то сказал, милый? – Нет, что ты? Вовсе нет. Когда они приехали к уже прекрасно знакомому Арману дому, Джулио чуть ли не подпрыгивал от нетерпения на месте, и Ришелье оставалось лишь дивиться, как этот итальянец не завалил его в ближайшей подворотне. – Тебе нужно немного подождать, – улыбнулся Джулио, усаживая его на антикварный диван века восемнадцатого, – я быстро приму душ и вернусь. Глядя на скрывающегося юношу, Арман внезапно почувствовал себя ужасно неправильно, интуиция (а может, просто совесть) вопила, что ему не следует здесь находиться, но вместо того чтобы выйти и сесть в машину, он поднялся и направился к холодильнику. Кажется, Джул говорил, что у него там лежит бутылочка шампанского. Немного алкоголя ему не помешало бы. Плюс ко всему: он мог бы сойти за романтика. Но все мысли улетучились, стоило ему открыть холодильник и увидеть женскую руку. – Я вернулся, любимый, – тут же раздалось за его спиной, и Арман почувствовал, что его ударили по голове. Очнулся он привязанным к стулу, видя нависшего над ним итальянца с рукой, готовой отвесить очередную пощёчину. – Наконец очнулся, – буркнул Джулио, – из-за тебя мой план был близок к краху. – Что здесь происходит? – А на что это похоже? Давайте, я жду ваши варианты. – Та рука... – А. Эта мелочь. Боюсь, она принадлежит ещё одной моей гостье. Мазарини снял покрывало со странного объекта, и Арман обнаружил, что это была связанная Анна. – Ты что натворил?! – закричал Арман. – Ты... – Что «я»? – рассмеялся Джулио. – Эта милая дама сама ко мне пришла. Как и вы. Забавно, как, несмотря на всю ситуацию, по-домашнему выглядел Мазарини в этом халате, который Ришелье сам ему подарил, и с мокрыми волосами, завязанными в хвост. Он подошёл к девушке и вынул кляп. К удивлению Армана, обычно бойкая Анна сидела, смиренно опустив голову – Вам нечего сказать, моя королева? – Отпусти меня. Прошу, – пробормотала она. – Я никому ничего не скажу. – Ну разумеется, – рассмеялся Джулио, – но ты меня разозлила, милая. Он повернулся к Ришелье и вручил ему револьвер. – Застрели эту суку. Я тебя прошу, милый. – Нет, – отвернулся Арман. – Хорошо. Я объясню, – Мазарини с лёгкостью выбил револьвер из рук и взял его себе, – она умрет. По-любому. Но только от тебя зависит, мучительно или нет. И ты тоже будешь умирать. Медленно. Я буду ломать тебе кости, одну за другой. Сломаю даже те, о которых ты не знал, а затем, милый, я выпотрошу тебя. Вот так. И этого всего можно избежать, родной, если ты её убьешь. И мы будем жить вместе, как раньше. – Пожалуйста, Арман. Сделай это, – неожиданно услышали они голос Анны, – этот маньяк не остановится. Если я хоть как-то тебе дорога... Она не успела договорить, как прогремел выстрел. Арман обессиленно опустился на стул. – Умница! – захлопал в ладоши Джулио. – Здесь ещё один патрон. – Верно. Они долго глядели друг на друга, и Арман понял, что по-прежнему тонет в этих прекрасных глазах и не может убить человека перед собой, несмотря на все его поступки. Прогремел выстрел, и Мазарини тяжело вздохнул. – Ты всегда был таким глупым, – прошептал он и накрыл тело пледом. *Мария Шеврез была фрейлиной Анны Австрийской. **Цветы яблони означают молодость или бессмертие, а также есть более редкое значение – уважение к партнеру. Миндаль – загадочность, нечто скрытое под оболочкой.