Почему мы видим в цвете только определенные вещи? Что насчет чувств? Эмоций?
Любви?
Для Пак Чимина мир окрашен во все цвета радуги, со всеми оттенками и переливами. Когда-то был окрашен. Ему нравится так думать, питая себя ложными надеждами и гадкими обещаниями, что все будет хорошо. А хорошо не будет, потому что Чимина, маленького и беззащитного, держит всепоглощающее чувство вины. Держит настолько крепко, что перехватывает дыхание, и стены сжимаются при очередной панической атаке, а желудок целыми днями издает непонятные звуки, не воспринимая нормальную пищу. Винить себя он стал не по собственной воле. Его мама живет с отчимом-тираном, который испытывает совсем не отцовские чувства к парню, а точнее сказать отвращение. Отвращение к одежде, слишком слащавому личику, голосу, самому существованию парня. Однажды Чимин спросил у мамы: «Почему?». — Так надо. И он на нее не сердится, все понимает и поэтому терпит. Отчим хоть и кретин, но приносит неплохие деньги в дом, не жалея их ни, на жену, ни на самого Чимина. При нынешней жизни, деньги — первое, что нужно для нормального существования. Но при этом его мир, внутренний мир, который Пак с самого детства выстраивал крепким и светлым, рушится на глазах. Парень сдался бы наверняка, если бы не его семья, нет, не биологическая. Под свое крыло его взяла компания парней, которая души не чаяла в Чимине. Имея действительно милое и, можно сказать, детское личико, друзья не предполагали, что Пак скрывает за яркой улыбкой. Они каждый раз вытаскивали парня из его серого и давно опустевшего мира, пытаясь придать ему яркость. А Паку приятно, хорошо и на душе легче, ведь о нем заботятся. Заботится не мама, заботятся тогда еще чужие люди. Он ценит и пытается изо всех сил, правда пытается, но краски в его жизнь так и не возвращаются. Чего-то не хватает. Как говорит Джин, старший хён, если бы не его отменные навыки кулинарии, Чимин еще долго бы ходил, как скелет: «Когда покушаешь хорошо, и жить сразу хочется». Но Пак и правда ожил, появились слишком аппетитные формы и это я про задницу, которую Хосок без стеснения называл «персик» и шлепал, дабы убедится в правоте своих слов, но даже вечные возмущенные вскрики Чимина не могли остановить парня, а легкие усмешки остальной компании только раззадоривали его. С Намджуном можно было говорить обо всем, он блещет своим умом и всегда готов дать дельный совет, но советоваться о своем состоянии Чимин с ним не мог. Это он мог доверить только единственному человеку, но и остальные без объяснения все понимали. Не может же просто так человек не выходить на связь целую неделю, ссылаясь на учебу, или просто так не может начаться приступ панической атаки, из-за которого парни носились потом за Паком как курицы-наседки. Чимину неудобно было до жути, он не привык к такой опеке. Если с Джуном можно было обсудить музыку, политику или то, почему трава зеленая, то с Юнги наоборот. Знаете, есть такие люди, с которыми комфортно не только при бурной беседе, но и в тишине. Сидеть и молчать, вот, что иногда так всем нам не хватает. Чувствовать сопение носом, сидящего рядом, исходящее от него тепло, шорох за стенкой или приближающиеся шаги, гул машин за окном и свое собственное размеренное, спокойное дыхание. С Юнги так можно, с Тэхёном-нет. Но в том и изюминка Тэ, а к слову Чимин обожает изюм. Это как раз тот человек, которому открылся парень. Возможно, из-за их нереальной связи, или из-за пойманного с поличным ревущего в захлеб Чимина над любимой разбитой чашкой. Глупо, но чашка была последней каплей в тот момент, и Паку было трудно сдержать эмоции, трудно держать в себе то, чем не можешь поделиться, да даже то, чего сам не понимаешь. А парень не понимал, что с ним, он не знал, почему боится новых знакомых, почему он так дорог друзьям и зачем он им такой нужен, с вечными истериками и уходами в себя, не понимал, почему бывший недопарень так обходился с ним, а отчим ненавидит. И все это обессиленный парень взахлеб рассказывал Техёну, а после лежа на плече, получал свою дозу успокоения и обнимашек. Как ни странно Чимин принял ребят быстро и с легкостью общался с ними. Чувство спокойствия, защищенности окружало его. Довериться людям не просто, даже тяжело иногда, но Пак смог, а это уже маленький шажок к новой жизни, к новому Чимину. Главное захотеть это самому, потому что желание помочь окружающих вряд ли хватит. Парень стремится, а это главное. Что касается бывшего Чимина, то он о нем не говорит, не говорит совсем. Вспоминая о тех временах, его начинает подташнивать и в прямом смысле слова может вывернуть на любую поверхность. Это было больно и больно до сих пор, не только морально, но и физически. Пак до сих пор ощущает шрам внизу живота, который побаливает на резкую смену погоды. Он привык к этой боли и считает, что лучше так, чем было до. Этот урод был старше и считал, что знает, как будет лучше Чимину, не спрашивая об этом второго. Можно сказать, что эти отношения были токсичными, что один использовал другого в своих целях, не задумываясь о чувствах, внутреннем состоянии, эмоциях своего партнера. Все было по зову одного и быстрому отклику другого, потому что по-другому нельзя было. А исход единственной попытки Чимина сказать «нет» навсегда отпечатался шрамом. Пак был не единственным у него, младший догадывался, но до последнего не хотел верить в это, живя в фантазиях о светлом будущем и мыслях «он исправится». Не исправился. Даже не собирался. Ему было удобно спать со всеми, а под боком иметь Чимина. Жаль, что у младшего он тогда накрепко засел в сердце, и выдергивать пришлось с корнем, да больно было так, что пришлось притуплять её другой болью. Порезами. В основном это были ноги, Пак считал их самым удобным местом из-за того, что прятать было легче, и лишних вопросов никто не задавал, хотя и некому было тогда. Но не сейчас, с появлением этих обезбашенных парней жизнь перевернулась с ног на голову, за что Чимин готов благодарить друзей до конца жизни. Но все же, чего-то не хватало. Хорошо было бы забыть все плохое, вставить флешку в разъем процессора и смонтировать жизнь по-другому. Мечтать не вредно, но без этого никуда. Потому что Чимин все еще не верит, что любовь имеет кроваво-красный цвет.***
— Завтра познакомлю вас со своим братом. Эту фразу Хоби бросил невзначай, как будто, так и надо. Подумаешь, обычное дело, каждый день же с братьями знакомят. На вопросительные взгляды остальных, ему пришлось рассказать, что к чему. Оказывается двоюродный брат Хосока Чон Чонгук жил во Франции, а сейчас по известным только в их семейном кругу обстоятельствам, он возвращается в Корею и остановится у Хоби. Старший безумно этому рад. Когда они были младше, Чонгук часто проведывал брата — заваливался с фаст-фудом, который покупал втайне от родителей и до утра они съедали это все за просмотром аниме. Хоть мальчики и не были родными, но однозначно чувствовали себя таковыми. В отличие от друзей, которые с нетерпением ждали нового знакомства, Чимин боялся. Ему сложно принимать новых людей, а с учетом того, что Чон младший, по словам Хоби, будет учиться в том же университете и проводить с ними 24/7, то принять его придется. Не с распростёртыми объятиями, конечно, но Пак обещал себе приложить все усилия, тем более, это, на секундочку, брат его друга. Что ж, в компании все приняли Чона младшего дружелюбно, несильными похлопываниями по спине и расспросами о его жизни. — Не смущайте Гуки — видимо, Хосок забеспокоился от такого пристального внимания к брату. — И ты называешь эту машину Гуки? — подал голос Юнги. Он был красивым. Это была первая мысль, проскользнувшая в голове у Чимина. Сначала его внимание привлекла массивная обувь парня. Кто вообще ходит в таких огромных берцах? Дальше было тату. Несмотря на то, что их в своей жизни Пак видел немало, тату Гука ему шла, подходила под образ. Чимин даже хихикнул про себя, представляя парня в Париже, где стиль был довольно утонченным и Чон со своей татуировкой и во всем черном, ну совсем не вписывался туда. Темные волосы, прикрытые кепкой, джинсы, водолазка в том же цвете, огромный плащ, которым сам Чимин мог обмотаться два раза и поистине выразительные глаза — все было идеально. — Чон Чонгук, очень приятно познакомится, Хо все уши про вас прожужжал — и голос у него идеальный. Как понял Пак, идеальным была не только внешность, но и внутренний мир парня. Он улыбался как можно сильнее, подбадривая окружающих позитивным настроем, старался помочь и даже, если не был уверен в своих силах, хотя бы пытался что-нибудь сделать. Он был полная противоположность Чимина. — Ты-Чимин, верно? — протянул руку Чон со своей кроличьей улыбкой. Ответом послужил легкий кивок и несильное пожатие той самой руки, на которой было набито тату. Видимо младший заметил пристальный взгляд на нее. — Нравится? Набил, когда мне было 16 — с гордостью заявил он, даже немного выпучил свою грудь и приподнял голову. — Гук, не лезь к Чимини, он у нас стеснительный, ну ты знаешь — и в этот момент Пак с одной стороны благодарен Хоби, за то, что спас его от неловкого разговора, но с другой, что он знает? Насколько подробно Хосок рассказывал брату о нем? Теперь неуверенность Чимина стала еще больше, ведь он не хотел казаться жалким.***
Чонгук медленно, но верно начал заполнять жизнь парня своим присутствием. Он не старался сблизиться или навязаться, просто находился рядом. Рядом в прямом смысле слова. При их традиционном сборе с ребятами каким-то чудесным образом Чонгук всегда оказывался сидящим с Чимином. И вроде бы все хорошо, но, то и дело трущееся бедро о собственное, не давало покоя Паку. Порой хотелось прикрикнуть на младшего, уж слишком он гиперактивный. Но у Чимина характер не такой. Чимин мягкий слишком. С чего такое раздражение парень не знает и успокаивает себя тем, что ему просто не хватает немножко нежности и ласки, впрочем, как не хватало и всю жизнь. — Чимин~а, ты не забыл про свой полугодовой осмотр? — слишком неожиданный вопрос. Как будто резко включили свет после долгого сидения в темноте, потому что парень забыл и не хотел бы вспоминать. — А какой день хороший был. Вот умеешь ты все портить, Тэ — легкая улыбка и похлопывание по плечу, чтобы в очередной раз не беспокоить друзей, как будто ему все равно и это обычное дело. — Ты болеешь? — очередной неожиданный вопрос, глаза Чимина увеличились в размере, а улыбка потихоньку начала сходить с лица, потому что вопрос задал Гук. — Ох, Гук, не стоит… — Хосок направил виноватый взгляд на Чимина. — Все в порядке, Хоби-хён — Пак спокойно повернулся к младшему и слегка улыбнулся — Что-то типо того, Чонгук, хех. Я прохожу осмотр каждые полгода у психолога и невролога, ничего серьезного. На этом разговор закончился, больше эту тему Гук не затрагивал, а если и слышал, то делал вид, что ему нет до этого никакого дела. Но, тем не менее, любопытство сжирало его полностью. Он стал присматриваться к Чимину еще больше, наблюдать за его состоянием, и так продолжалось до того, пока терпению не пришел конец. — Хосок, у меня вопрос — младший непринужденно переминался с ноги на ногу. — Чего тебе, мелкий? — Чимин. Что с ним? — Ты поэтому за ним хвостиком бегал, а? Признавайся, засранец — Хоби прищурил глаза и погрозил пальцем, все ближе и ближе придвигаясь к младшему. — Ну, хён! — тот оттолкнул брата с серьезным лицом. — Думаю, это он должен поведать сам. Я и так рассказывал тебе о его состоянии — Но, ты же поверхностно говорил — Нам он до сих пор лично ничего не говорит — тяжелый вздох старшего и такой же тяжелый взгляд младшего. Да, напрямую Чимин ничего не говорил до сих пор, друзья все узнали от Тэхёна. Они не держали на парня зла, Чимин сам понимает, что пора бы обо всем поговорить с ними и понимает, что парни знают все, но пересилить себя так и не получается. Открыться вот так всем сразу ему было не под силу.***
После довольно-таки трудного учебного дня хотелось домой в теплую постель с кружкой горячего ароматного чая. Чимин любит чай всем сердцем — чёрный и зеленый с различными добавками, в пакетиках или заварной без разницы. Просто сам процесс, когда ароматный напиток попадает в желудок, невероятно расслабляет, а его чудесный аромат успокаивает. Сегодня Чимин обещал Чонгуку помочь с учебой. Забавно, что младший попросил именно его, хотя Пак, конечно, замечал, что Чон в последнее время одаривает его довольно-таки пристальным вниманием. Как сказал Гук: «Хоби-хён не знает этот предмет, а все остальные заняты». И, конечно, Чимин поверил, ведь могут же у пятерых одновременно появиться дела (нет). Они хотели позаниматься у Пака, ведь в последнее время дома было тихо, и к нему никто не лез, в лице отчима, который, видимо, слишком долго пропадал на работе. После чашки горячего чая, парень полез за телефоном и отправил Гуку смс: Чимин: «Ты где?» Чонгук: «Скоро буду, хён) Взять чего-нибудь перекусить?» Чимин: «Если ты будешь — бери, я, пожалуй, откажусь» Чонгук: «Тебе нужно больше кушать» Чимин: «А кто сказал, что я не ем?» Чонгук: «А мне никто не должен говорить, я и сам все вижу» Чимин: «: (» «Вот ведь мелкий засранец, все он видит, сталкером заделался?» — с этими мыслями с лица парня не сходила легкая улыбка. Такая же улыбка была и еще у одного человека… Но судьба подготовила очередной сюрприз. Только Чимину удалось спокойно вздохнуть, ведь про существование пасынка отчим забыл дней так на 7, как спокойная жизнь закончилась. Резкий хлопок дверью и от улыбки не осталось и следа. Отчим Чимина стоял напротив в любой момент готовый напасть, как животное на кусок мяса. А у Пака в глазах темнеет только от одного его вида, от тишины напряженной. Охота начинается и в роли наживки здесь Чимин. — Ты где шлялся? — Чимин уже и забыл, как звучит его голос. — На учебе — он и свой не узнает. — Опять ты вырядился, как баба, лохмотья эти нацепил — он поддел пальцем свитер Чимина и с отвращением одернул руку. Чимин молчал, потому что как бы он не поступил, чтобы не сказал — исход будет один. Удар, кровь и собственный заглушенный крик. — Ты неблагодарный щенок — еще удар, на этот раз не так больно — Сейчас подправим твое красивое личико. Теперь Чимин на холодном полу прижат лопатками к плитке одной рукой, а второй получает удары с небольшими перерывами. В этот момент Чимин думал лишь об одном: Чонгук увидит его вот такого — слабого, жалкого и избитого. Пак не должен вмешивать этого активного ребенка с кроличьей улыбкой и всегда позитивным настроем в эту грязь и боль, которая принадлежит лишь одному ему. Вовремя словленный момент и толчок, Чимин вскакивает на ноги, в спешке хватает еще не разобранный рюкзак и куртку, резко открывая входную дверь. На пороге замер Гук с поднятой рукой у дверного звонка. Если бы Чимин увидел себя со стороны, то, наверное, испугался: порванный испачканный свитер, растрепанные волосы, разбитый нос и губа, по которым стекает ярко-красная кровь и испуганный взгляд, молящий об укрытии. — Ты куда собрался, пидор? Это твой дружок? Чон дергается в сторону отчима Чимина, второй не успевает схватить того за руку, чтобы остановить. Уйти — сейчас самое правильное решение. Но младший явно был настроен на другое. Вот он замахивается, и Пак видит, как напрягаются мышцы спицы. Вот наносит удар, сведя свои брови к переносице. А вот они уже едут в такси домой к Чонгуку. Увидеть Чимина в таком состоянии, Чон не был готов. В первую очередь Чонгук испугался, очень сильно, потому что стоящий перед ним парень с разбитым лицом буквально взглядом умолял поскорее уйти оттуда. Но потом младший увидел этого подонка, и ноги сами понесли его в квартиру, а руки сами сжались в кулаки, Чимина хотелось защитить, но больше всего за него хотелось отомстить. Осознание пришло уже после того, как старший обхватил своими руками плечи парня и сказал: «Не надо, Гук, пойдем». Чужая теплая ладонь схватила Чона и не отпускала до самого дома. Молчание — способ обдумать произошедшее, возможность понять, что делать дальше, что сказать. У Чимина в голове пустота, а у Чона эмоции захлестывают. Младший молчит, но стоит только Паку начать разговор, как тот взорвался. — Хосок дома? — Чёрт, тебя серьезно сейчас беспокоит это? Тебя беспокоит дома ли мой брат, когда, блять, у тебя все лицо разбито? Пак уже и забыл о своей боли, потому что все время чувствовал чужую, чувствовал разбитую губу, костяшки на руках, нос, рассеченную бровь. Когда он только успел? — Прости — Его нет, так что будь спокоен. Пошли быстрее тебе нужно обработать раны — машина подъезжает к дому, младший ускоряет шаг и тянет за собой парня — Гук, со мной все в порядке, а вот ты… — Чимин гладит поверх ладони Чонгука большим пальцем. Они сделали вид, что ничего не было. Но сердце замирает у обоих. Больше никто из них не говорит. Дома тихо настолько, что неуютно, хотя Чимин всегда любил приходить к Хо. Чон усадил старшего на кухонный стул и все-таки же молча ушел за аптечкой. Мгновенье и уже теплые руки аккуратно касаются лица, больно задевая разбитые места. Пак шипит от боли, а сам посматривает на кровоточащие руки младшего. Он устроился между ног Чимина и парень чувствует его спокойное дыхание, их ноги слегка соприкасаются и чтобы не соврать, старшему это нравится. Нравится осознавать, что этот ребенок заступился за него. Ему нравится Чонгук. Нет, он не может так поступить с парнем, вот так разрушить его жизнь своей никчемной, никому не нужной любовью. — Мы поговорим об этом? — Не думаю, что хочу втягивать тебя в это — Тебя, черт возьми, только что не убил какой-то мужик — Мне плевать, слышишь? Пусть бы убил, тогда ты бы не видел меня таким — Каким таким? Ты ненормальный? -Ох, Чонгук — заливистый смех — неужели ты до сих пор не понял, что я ненормальный? — Ты особенный — Гук, мой мир давно потерял краски — Я помогу тебе — Тогда, покажи, какого цвета любовь***
Зима подобралась слишком быстро, холода мало кому нравились, особенно когда нужно было вылезать из зоны комфорта и переться на очередную сходку у Хоби. Теперь Чимин не пропускал ни одну. Ни одну с того особенного разговора с Чонгуком. Старший не понимал, как его утро из очередной пытки превратилось в «Улыбнись, хён, и утро станет прекрасным» от Чона. Ранние смски Гука и молчание от старшего, как традиция. — Тебе не кажется, что, он.ну, заботится о тебе? — в проницательности Тэ Чимин не сомневался ни разу. — Я не знаю — Зато я знаю, он спрашивал у ребят про тебя — Я даже не удивлен Джин часто таскал ребят в магазин за продуктами перед тем, как они все завалятся к Хосоку, чтобы было, что поживать, ведь с набитым желудком всегда лучше. Чимин мало когда ходил с ними, чаще сразу ждал их у Хо. После очередного похода в магазин Чонгук притащил Чимину персиковый сок. — Это что? — Сок — Я не просил — Просто увидел случайно и так как ты его любишь, решил купить — Я никогда не говорил, что он мне нравится — Знаю, просто бери С этого момента Чонгук всегда покупал Чимину персиковый сок.***
Когда Чимин последний раз был счастлив он не помнит, счастлив не от его придурков друзей, не от покупки вещи, которую давно хотел или от вкусной еды. Счастлив по-особенному. «Чимин, ты мне срочно нужен» СМС в 4 утра ни к чему хорошему не приводит «Что случилось? Ты время видел?» «Я жду тебя около дома» «Ну, глупый мальчишка» Гук поприветствовал парня кивком, облокотившись о взятую в аренду машину, и, ничего не говоря, привез Пака в самое красивое место их города — довольно высокий склон горы. — Чимин, иди сюда — старший развернулся, в тот момент, когда младший уже расположился на теплом пледе и хлопал рукой по месту рядом с собой. — Ты сумасшедший — Пак рассмеялся. Искренне. И никто не узнает, что в этот момент парень напротив, увидел самую яркую улыбку в своей жизни, а удары сердца отдавали вибрацией по всему телу. Когда Чимин последний раз был счастлив, он помнит хорошо. Это был день, когда один приставучий мелкий засранец повел его встречать первый рассвет в его жизни, укрывая шерстяным пледом и, спрашивая, не замерз ли он, пихая при этом в руки термос с горячим чаем. А Пак глупо улыбался и говорил: «С тобой тепло». — Чонгук, кажется, Хару положила на тебя глаз — Хоби нравились все эти любовные штучки, поэтому не поднять эту тему он просто не мог — С чего ты взял, хён? — удивленно спросил Чон — Ну, во-первых, у меня есть глаза, а, во-вторых, она бегает за тобой хвостиком и буквально боготворит тебя — Ох, у нашего Гуки появятся отношения — Джин наигранно вытер несуществующие слезы Пока все бурно обсуждали личную несуществующую пока (!) жизнь Чонгука, Чимин напрягся. Перед глазами начали появляться картинки милой парочки, которые держатся за руки, флиртуют везде, где только можно и пьют молочный коктейль из одного стакана, вставив туда две трубочки. Легкое, почти невесомое касание руки, и Гуково «Чимина, с тобой все хорошо? Ты бледный какой-то» выводят парня из ступора, где он представлял то, чего стал бояться больше всего в последнее время. Потерять Чонгука. Потерять его внимание, заинтересованные взгляды, объятия. Но при этом боялся подпустить ближе к себе, боялся ранить себя еще сильнее. И Чимин винил себя за свой эгоизм, за сказанные в сторону младшего колкие слова, которые, казалось, Гук пропускал мимо ушей. — Да, все супер — слишком резко — А ты что думаешь на этот счет, Чимин? — и как после этого можно считать Тэ лучшим другом, он буквально подставил Пака, задав такой щепетильный вопрос Теперь напрягся Чонгук. — Я думаю, что Хару прекрасная девушка — у Чимина скулу сводит от натянутой улыбки — То есть я могу за ней приударить? — ох, как же Гук зол сейчас и ведь не понятно на Чимина, на себя или на Хосока, который начал этот разговор — Почему ты спрашиваешь моего разрешения? — Ну, раз здесь все выражают свое мнение по этому поводу, почему бы и тебе не высказаться? Возможно, сейчас Чимин сделает ошибку всей своей жизни и пожалеет о сказанном через секунду, но стоять в стороне он больше не хочет — Как я уже сказал, Хару прекрасная де… — судьба сука, сыгравшая с Паком злую шутку — О, Хару, привет — и Чонгук, не смотря на Чимина и не дав ему закончить, уходит к девушке, которая так неожиданно появилась из ниоткуда — вушка, но не для тебя — друзья резко обернулись на парня — Чимин, ты… — Джун, как будто бы специально не стал договаривать, но по его взгляду и по взглядам всех остальных, было понятно, что именно он хотел спросить: «Чимин, ты влюблен в Чонгука?» и Пак впервые открывает шкаф со своими скелетами, отвечая вслух: — Да***
С того момента терзающее чувство не оставляло Чимина не на секунду. Он чувствовал, что упусти нечто важное, как будто те недосказанные слова в лицо Чонгука лишили парня веры во что-то лучшее. Чон начал проводить время с Хару, но при этом большую часть свободного времени все равно был в компании друзей. Если честно, Чимину было бы проще, если бы Гук сейчас был с ней, нежели смотреть на улыбающееся лицо, которому пришло очередное смс от девушки. — Ты дурак, Пак Чимин — Тэ, пожалуйста…. — Почему ты не борешься за него? Видно же, что ты ему не безразличен — Он нашел уже свое счастье — Ты издеваешься? Он назло тебе все это начал, ты понимаешь? Возьми уже все в свои руки, хоть раз в жизни подумай о своем счастье.***
Какая была эта бутылка по счету, Чонгук не знал, ведь залить сейчас в себя как можно больше, было его главной целью. Напиться, чтобы забыться, не это ли лучший вариант? А забыть он хотел определенного человека, от которого ладони потели, на которого он мог смотреть целыми сутками, и улыбка которого была ярче любого света. Он помнил слова Чимина, и как бы не хотел забыть — ничего не получалось. Чон только начал верить, что все будет хорошо, что его фантазии могут воплотиться в жизнь, и Пак наконец-то откроется перед ним и перед своими чувствами. Видимо, зря надеялся… Хару, бесспорно была хорошая девушка, но те чувства, которые он испытывал рядом с ней, ни в каком сравнении не идут с тем, что он испытывал рядом с Чимином. Чимина хотелось обнимать, а с Хару разве только сидеть рядом, Чимина хотелось держать за теплую, маленькую ручку, а Хару лишь слегка похлопать по спине. Вы скажите, что Чонгук использует девушку и окажитесь правы. Но парень как-то признался, что в сердце его, увы, совсем другой человек, на что девушка с легкой улыбкой ответила: «Я вижу, как ты на него смотришь». И, ведь правда, влюбленный взгляд не перепутаешь ни с чем. — Чон, мать твою, Чонгук, какого хера ты так надрался? — голос Хосока вывел парня из своих размышлений — Я трезв, как стеклышко, братик — Только не рассказывай мне сказки, окей? — небольшая пауза, как будто парень собирался с мыслями — Не пора бы тебе уже поговорить с ним? — Он сказал уже все, что хотел — Он сказал, только ты не услышал — бубня себе под нос, ответил Хоби — Что? — Мм? — Что ты только, что сказал? — сердце забилось в бешеном темпе, как будто появилась надежда на лучшее — Говорю, вы два идиота, один — напивается в хламину, второй — страдает в уголке — Слушай, ты не правильное время выбрал загадками говорить, я сейчас не в состоянии разгадывать твои ребусы — Сейчас не в состоянии, но через час ты должен выглядеть, как огурчик, потому что мы идем на вечеринку — Какая вечеринка? — Только не говори, что ты забыл — непонимающий взгляд Чонгука все сказал сам за себя — Мы об этой вечеринке говорили раз 10, самая масштабная тусовка в честь окончания семестра у одного из старшекурсников. Ну, Гукиии — Блять, точно. И мы, конечно же идем туда всей бандой — А ты все-таки смекалистый мальчик!***
Тэ был очень рад, что они наконец-то хорошенько отдохнут, ведь учеба может достать кого угодно, но парень был рад не так за себя, как за Чимина, которому отвлечься нужно больше чем кому-либо. — Или ты надеваешь эти джинсы или я за себя не ручаюсь — да, Тэхен заставлял Пака силой одеться по-особенному, потому что тот опять пошел бы в своих потрепанных штанах и излюбленной серой футболке. — Я не на трассу иду, а всего лишь выпить с друзьями — Чимин был не в восторге от идеи друга и особенно от этих дурацких джинс. — Выпить с друзьями на самой крутой вечеринке, ну же, Чимин-а — в ход вступила тяжелая артиллерия, в виде молящего взгляда парня — Только потому, что я тебя люблю***
Огромный дом, куча людей и алкоголя — идеальное средство, чтобы расслабиться, не думать о проблемах и прожить эти злосчастные несколько часов для себя. Все друг другу были незнакомы, и это было только плюсом, ведь незнакомцам плевать кто ты, чем занимаешься и что из себя представляешь. Компания друзей собралась около входа в дом, как обычно шумные и веселые. Можно было уже сказать, что они выпили лишнего, но нет, это всего лишь их обычное состояние. — Наш Чонгук-и уже хряпнул в одно лицо, представляете? — да, Хосок был бы не Хосоком, если бы не начал стебать собственного брата, да еще и со своей самодовольной улыбкой. — Наш человек! — со всех сторон начали разноситься восторженные возгласы и похлопывания парня по спине. Одно лишь было не заметно — задумчивый взгляд Чимина, который не понимал, с чего это вдруг младший решил напиться дома. Громкая музыка с непривычки противно резала слух, а от толпы веяло пивом, потом и развратом. Как раз то, что нужно для Чонгука, который первым делом направился к столу с различным видом алкоголя. — Я вам взял, что первое под руку попалось — сказал уже возвратившийся парень, с несколькими пластиковыми стаканчиками. И как столько могло поместиться в его руках? Хотя кого Пак обманывал, в руках Чона могли бы смело уместиться его два миниатюрных кулочка, потому что руки у младшего большие, массивные, с выпирающимися венами и длинными пальцами… Занятый своими мыслями, Чимин бессознательно потянулся за стаканчиком, хотя изначально не хотел контактировать с Гуком, и столкнулся с чужой ладонью, крепко сжимающей стакан. — Почему у тебя руки холодные? — Чимин еще ничего не пил, а уже творит необъяснимую хуйню. И не ясно, это был неожиданный прилив смелости или опьяняющее прикосновение так на него подействовало. Но ясно было одно — отпускать руку Гука он больше никогда не хотел. — Это из-за стакана, он холодный — Ох, давай скорее я возьму — парни и не заметили, что они до сих пор держали то ли злосчастный пластик, то ли руки друг друга. Что только что произошло, Чонгук не понимал, но тепло от чужой руки и бешено бьющееся сердце, говорило о реальности происходящего. Что-то изменилось в Чимине, но что? — Я хочу танцевать, Чимин, ты со мной? — изрядно подвыпивший Тэхён всегда хотел танцевать, это можно было запомнить еще с первой их вылазки на такие мероприятия. — Одного я тебя точно не пущу в это озабоченное стадо — сказать, что Гук был удивлен этим словам Пака, ничего не сказать. Старший не любил быть в центре и привлекать к себе внимания, но все это можно было списать на четвертый стакан пива, который он сам таскал Чимину. Или на то, что Чимин стал более открытым? Отпускать их одних было плохой идеей, хотя бы потому, что пьяные расслабленные движения выглядели развратнее, особенно если это два друга, которые, не стесняясь, терлись друг об друга, образуя тем самым соблазнительную добычу для готовых порезвиться на одну ночь озабоченных мудаков. Чон, сам того не замечая, следил за каждым движением Чимина и за каждым заинтересованным взглядом со стороны, сжимая при этом ни в чем неповинный стаканчик. — Не боишься, что уведут? — Намджун, как всегда со своей проницательностью, был прав. Прав на столько, что буквально через секунду рядом с объектом слежки образовался незнакомец и что-то пытался сказать парню, перекрикивая громкую музыку. А еще через секунду Пак кивнул и отправился с неизвестным на второй этаж. — Я его убью! Телепорт еще не создали, но Чону не помешало это, быстро перепрыгивая через ступеньки, догнать парочку в коридоре наверху. — Куда направляемся? Решил воспользоваться выпившим парнем? Тебе других мало что ли? — тысяча вопросов и ни одного ответа. А кто бы смог ответить, если бы был схвачен за ворот футболки, видя при этом разъярённое лицо. — Гук-и, успокойся, пожалуйста, этот молодой человек попросил показать, где здесь туалет. Ну, а так как он прямо здесь, то мы уже уходим — Пак цепляется за руку Чона и тащит в противоположную сторону. «Прости» — одними губами шепчет старший незнакомцу. — Ну и? — двое уже стоят на балконе одной из комнат, Чимин хоть и пьян, но промыть мозги Чону он в состоянии. На улице довольно прохладно, что вызывает на обнаженных руках легкую дрожь. Звездное небо, на котором красовались тысячи ярких огоньков, завораживало. Оно помогло Чону немного остыть от только что случившегося и прийти в себя. — Что? — более умного ответа в голове Гука сейчас не находилось. — Что это было? — Пак прекрасно понимал, что это было. Ревность. Но с чего ему ревновать, когда у младшего вроде как есть девушка? — Я просто беспокоюсь о тебе. Он мог воспользоваться тобой — «он мог забрать тебя у меня». — Я вроде взрослый мальчик и сам могу принимать решения — Чимин решил играть по чужим правилам. — То есть переспать пьяным с первым встречным для тебя это взрослое решение? — закипал, ох, как Гук закипал сейчас. — Ну, вообще-то, я его знаю и, как я тебе уже сказал, он попросил показать, где туалет. Чонгук устал от этих игр, Чимин устал притворяться, отталкивая от себя. Они могут вечность убегать от чувств, скрываясь за масками безразличия, а могут сделать шаг навстречу друг к другу. — Ты не ответил на вопрос — младший медленно приближался к парню — Ты тоже — Чимин пятится назад — Я же сказал почему — Чон загнал его в ловушку — Мне нужна правда, Гук-и — опаляет горячим дыханием ухо — Мне тоже — шепчет прямо в губы Крышу сорвало у обоих, ведь чувствовать чужое дыхание в миллиметре от чужих, но таких желанных губ не попробовав их на вкус, не каждому под силу. Мгновенье, и они, сливаясь воедино, ощутили чувство легкости, страсти и желания. Сначала были легкие, совсем невесомые поцелуи, будто они исследовали друг друга. Руки Чона поглаживали тонкую талию, иногда сжимая чуть сильнее, от чего получая невероятные стоны Пака. Их поцелуи давно перестали быть нежными, перетекая уже в более мокрые и страстные. Отстраняться друг от друга не хотелось, но воздуха оставалось катастрофически мало. Соприкасаться лбами, смотреть в глаза друг другу и видеть в них целую вселенную. Твою вселенную. Звездное небо, легкий ветерок, двое, держащих друг друга за руку, как за спасательный круг. Для Чимина Чонгук и был спасательным кругом, который судьба бросила, когда он тонул, захлебывался в собственном неверии и боли и если бы не этот улыбчивый парень, Пак был бы на дне. Чонгук просто устал терпеть, играть на публику и каждый раз улыбаться не тому человеку, с которым он хотел быть. С каждым днем, проведенным вдалеке от Пака, парень терял надежду. Чимин же принял себя, принял свои чувства, хотя очень долго взвешивал все за и против, не хотелось втягивать дорогого человека во всю грязь. Но больше всего он боялся снова упустить шанс быть счастливым. Счастливым с тем, кто предал его миру цвета. — Хён, ты — мой катализатор Если вы спросите у Пак Чимина, какого цвета любовь, то он смело ответит вам, что любовь цвета персикового сока, который с заботой каждый день чудесным образом появлялся на подносе Пака за обедом; цвета очередного смс с чонгуковым «Я уже соскучился»; цвета восходящего солнца и теплого пледа в комплекте с обнимашками; цвета сладких губ, которыми невозможно насытиться, сильных рук, которые с трепетом прижимают к себе, ну и конечно цвета, этой массивной Гуковой обуви.