Seven years

Июль 2013 Чимин настолько стремительно ворвался в лишенную света гостиную, что чуть не пролетел мимо того, кого искал. Резко остановившись перед диваном, он крикнул: — О чем ты только думал? — парень поднял ноутбук и указал пальцем на фотографию, Юнги же отставил стакан с алкоголем, который он собирался выпить. — Чего? — ответил Юнги, — ты сказал мне, что я могу выложить фотографию, где я стираю белье на твоем прессе. Ты знал, что я выложу ее, как только у нас стукнет десять тысяч подписчиков, — Юнги был сбит с толку. Чимин изначально был согласен на загрузку фотографии, поэтому Мин не понимал, почему это внезапно стало проблемой. — Да, но, — Чимин прекратил и понизил голос, — ты подписал фото: «Эротично», — он продолжил хныкать, — и теперь наши фанаты задаются вопросом, нравимся ли мы друг другу. — Хм, — Юнги приблизился к Чимину, закрывая ноутбук. Единственным источником света оставались уличные фонари, свет которых проникал сквозь окно, — а это будет проблемой? — он прошептал своим глубоким голосом, его губы находились в сантиметре от уст Пака. Они были так близко, что Чимин мог почувствовать запах алкоголя в дыхании Юнги. — Н-нет, я-я думаю, нет, — он запинался, не в силах сохранять спокойствие, когда Юнги был так близко от него. Юнги обхватил обеими руками локти Чимина, лениво провел большими пальцами по его обнаженным плечам. — Почему ты так нервничаешь? — Я не знаю, я просто, — Чимин пожал плечами, пытаясь вырваться из рук Юнги, — ты очень близко, — ответил он. — И я заставляю тебя волноваться? Ты не должен бояться меня, — сказал Мин успокаивающе. Чимин покачал головой. — Нет, я не боюсь тебя. Я просто не знаю, как себя вести. Ты старше и круче, ты пишешь музыку и тексты песен, и я просто… ты мне нравишься, — он остановился, а его щеки налились кровью. — Я-я имел в виду, что хочу стать более похожим на тебя, — если бы он мог, то начал бы бить себя по голове. Как он мог быть настолько глуп, чтобы признаться в симпатии своему коллеге по группе? Юнги ухмыльнулся. — Пропустим по стаканчику, Чиминни, — он отпустил руки парня, чтобы повернуться и налить два напитка. Чимин покраснел еще сильнее. «Чиминни», — он подумал про себя. Почему это звучит так мило? Ему хотелось, чтобы Юнги всегда называл его так. Стряхнув с себя эти мысли, он спросил: — Почему ты пьешь один? Где все остальные? — Ну, уже поздно, так что в основном все спят. Но у Намджуна и Чонгука были другие дела, и они нескоро вернутся домой, — Юнги протянул Чимину рюмку. После пары рюмок, долгих разговоров и смеха, Чимин почувствовал себя гораздо уютнее рядом с Юнги. — Мы должны написать песню вместе! — взволнованно сказал он. Юнги внимательно посмотрел на него. — О чем же она будет? — Чимин посмотрел прямо Юнги в глаза, очевидно, алкоголь уже овладел им. — Я не знаю, может быть, о любви? Разве не все хорошие песни о любви? О первой любви… или животрепещущей любви… или скрытой любви? —Юнги спросил: — Разве не будет хорошей идеей написать песню обо всех трех типах вместе взятых? Это было бы интересно, не так ли? Чимин нетерпеливо кивнул, довольный тем, что может более тесно сотрудничать с Юнги в этом вопросе. Юнги наклонился к нему. — Ты милый, когда так взволнован. И Чимин сделал то, о чем потом будет сожалеть годами. Он ответил: — И только тогда? — он приблизился к Юнги. Они продолжали пристально вглядываться друг другу в глаза, становясь ближе и чувствуя, как учащается их сердцебиение. Было непонятно, кто сделал этот шаг первым, но их губы, словно притянутые магнитом, внезапно соприкоснулись. Юнги не стал медлить и протянул руку к чувствительному участку его шеи, и начал массировать ее, притягивая Чимина ближе, удерживая его, чтобы поцелуй продолжался. Чимин положил ладони на плечи Юнги и остановился, не зная, то ли оттолкнуть его, то ли обнять, потому что они оба были в неведении, насколько это далеко зайдет или должно зайти. Пальцы Юнги на шее были приятными и ласковыми и успокаивали его так сильно, что он решил притянуть его ближе, а не отпрянуть от него. Чимин уже не помнил, как переместился на колени парня, их губы все еще были сомкнуты в поцелуе, его руки все еще лежали на плечах Юнги, а его пальцы мягко поглаживали затылок. Их губы идеально сочетались, и ни один из них не чувствовал необходимости торопить поцелуй. Их рты двигались в своем собственном темпе, губы легко скользили от одного поцелуя к другому, не зная, где начинается один и заканчивается другой. Юнги потянулся за добавкой, позволив кончику языка высунуться изо рта, удивленный тем, что рот Чимина уже приоткрыт и ожидает вторжения. Их языки двигались вместе, словно нагретое стекло, скручиваясь и сливаясь в новую форму. Чимин слегка приподнялся, чтобы можно было двигать ногами, и оседлал Юнги. Он вдавливался в его тело, нерешительно начав тереться о его наливающийся член. Юнги простонал в рот Чимина и, схватив его за волосы, углубил поцелуй. Наконец, он разорвал их губы, чтобы провести ими вниз по шее Чимина, целуя и облизывая дорожку к ключице, прежде чем прикусить ее. Чимин задержал дыхание, а затем застонал, не зная, какое чувство он любит больше: губы Юнги на своем теле или на губах. Юнги не дал ему много времени на раздумья, вернув свои губы к губам Чимина и начав их поцелуй снова. Чимин продолжал тереться о Юнги и толкнул его так, чтобы он лежал на нем сверху. Юнги был удивлен, но не расстроен действиями Чимина. Он уже был влюблен в него некоторое время. Фотография, из-за которой Чимин был расстроен, была лишь поводом для Юнги коснуться его тела и приблизиться к нему. Исходя из того, что происходило, похоже, Юнги преуспел. Чимин начал целовать шею Юнги, покусывая его кожу по пути. Ему нравилось, что кожа Юнги на вкус была такой же, как она пахла: как пьянящая смесь цитрусовых и трав. В конце концов, Чимин опустился на стык между шеей и плечом Юнги, задерживаясь там, чтобы сделать засос, и ни один из них не думал о метке, которую Чимин оставлял для других. — Ах-х, Чиминни, — издал стон Юнги, надавливая на поясницу Чимина, соединяя их эрекции вместе, толкаясь в него. Чимин снова поцеловал Юнги в губы, затем приблизился к уху, покусывая мочку, и прошептал: — Я хочу тебя, — Юнги думал, что его сладкий, но хриплый голос был идеальным, и хотел утонуть в нем. Он снова застонал, услышав, как открылась дверь. Его глаза расширились, он быстро сел и толкнул Чимина рядом с ним. Чимин смотрел на него широко раскрытыми глазами, смущенный и все еще полный похоти. — О. Юнги… Чимин… Что вы, ребята, делаете вместе в темноте? — шепот Намджуна прошел через всю комнату. Чимин сглотнул, быстро схватив подушку и положив ее на колени, чтобы прикрыть промежность. Он быстро понял, что Намджун и Чонгук вернулись домой, и теперь благодарил Юнги за то, что тот оттолкнул его. Юнги усмехнулся. — Просто выпили пару напитков вместе. Не хотели разбудить других, включив свет, — он скрестил ноги, стягивая свою мешковатую рубашку ниже, чтобы скрыть любой возможный вид его возбуждения. — А-а, весело. Я немного посижу с вами и выпью, это был просто сумасшедший день, —ответил Намджун. — Но я не… — Юнги остановил себя, — да-да, конечно, — поправился он, — это звучит здорово. Присоединяйтесь к нам. Ты тоже, Чонгуки. Ну не для того, чтобы выпить, но останься и поговори, если хочешь, — он не осмеливался взглянуть на Чимина, не желая, возможно, дать Намджуну и Чонгуку понять, что они делали. Четверо мальчиков еще немного побыли на ногах, разговаривая, планируя, взволнованные тем, что могут принести следующие месяцы. И Чимин с Юнги, по отдельности и молча, про себя, а не вместе, согласились, что, возможно, им не следует говорить об этом другим. Может быть, они позволили алкоголю и позднему времени ночи добраться до них. Возможно, группа была слишком новой и непроверенной для этого потенциального скандала. И может быть, где-то в глубине души, по отдельности, а не вместе, они оба надеялись, что другой захочет поговорить об этом, показывая, что это что-то значит для него. Может быть, они поговорят позже этой ночью… или на следующий день… или в любое другое время, в течение следующих почти семи лет. А может быть, они оба были разочарованы друг в друге и в самих себе за то, что никогда не поднимали эту тему. Май 2020 Когда прямой эфир закончился, Чимин снова раздраженно прищелкнул языком. — Юнги, почему ты постоянно флиртуешь со мной? — он был сыт по горло. Как он должен был держать себя в руках рядом со своим другом, когда он намеренно выводил его из себя каждый раз, когда они были вместе? — Я? Почему ты постоянно флиртуешь со мной? — Юнги задал встречный вопрос, — в конце концов, я всего лишь следую твоему примеру, — сказал тот огорченно. Юнги устал от того, как ведет себя Чимин. На публичных выступлениях он открыто любезничает с ним, а после них, в лучшем случае, пропадает из виду, а в худшем — кричит или игнорирует его. Чимин на секунду призадумался. — Хм, ну, я флиртую с тобой, потому что наши фанаты думают, что мы мило смотримся вместе, и они желают видеть наше взаимодействие друг с другом почаще, — Юнги усмехнулся. — Ты никогда не будешь веселиться со мной, если рядом нет других участников группы. Это первый раз за много лет, когда ты общаешься со мной при отсутствии кого-либо, — Юнги сожалел о том вечере семь лет назад. Он думал, что заставил Чимина сделать то, что навсегда изменило их взаимоотношения. — Ой, — сказал Чимин, — эм, я никогда этого не замечал, — он лгал. Он намеренно не позволял себе оставаться наедине с Юнги. Только единожды за почти семь лет, прошедших после «вечера», как называет это Пак, они проводили время вместе. И это было худшее времяпрепровождение в его жизни. Он коротал время с Юнги в его родном городе, встречался с его семьей и позволял своему разуму размышлять на тему того, что было бы, если бы Мин был его парнем. Это была пытка, и Чимин решил для себя, что никогда не останется с ним вдвоем. Не тогда, когда Юнги поцеловался с ним и забыл о случившемся или, еще хуже, помнил об этом, но притворялся, что этого никогда не было. В течение тех же семи лет Юнги и Чимин часто были вынуждены встречаться перед камерами. Руководство велело им дать болельщикам то, что они хотят, обеспечить фансервис. И Юнги, и Чимин послушно делали то, что требовала компания. Каждое взаимодействие отрывало по кусочку от их сердец, только никто не знал, насколько это влияло на другого. Чимин хотел было встать, но Юнги схватил его за руку. — Ты знаешь, что мы должны запостить селфи, давай сделаем одну, пока ты не ушел. Чимин сел обратно и только сейчас заметил, что они оба одеты в черное. Выбор стиля Юнги неосознанно передался Чимину за эти годы. Они сфотографировались один раз, потом Юнги подвинулся чуть ближе. — Давай еще раз, мне та не понравилась, — он знал, что испытывает судьбу. Скорее всего, Чимин опять рассердится на него. Он замечал только гнев, но никогда не видел застенчивых улыбок, не чувствовал быстрых прикосновений, не слышал нежных слов, которые Чимин говорил только ему. Юнги был настолько запутан в себе и своей собственной вине, что никогда и не задумывался, как Чимин контактировал с ним, вместо этого интерпретируя все как гнев. Чимин сделал еще один снимок. Юнги был так близко, что он чувствовал его цитрусово-травяной запах. Запах, который сводил Чимина с ума. В течение семи лет, каждый раз, когда он чувствовал запах этой комбинации, он немедленно искал Юнги. На третьем снимке они оба придвинулись ближе друг к другу, и Чимин старался не обращать внимания на то, как хорошо выглядел Юнги. Как его очищенное от макияжа лицо было идеально обрамлено блестящими темными волосами, которые падали на лоб, почти закрывая глаза. Как v-образный вырез на его рубашке заканчивался полоской пуговиц. Его улыбка, казалось, отвлекала Чимина от управления камерой на телефоне. Юнги смотрел в глаза Чимина сквозь камеру. Он не хотел признавать, как прекрасно тот выглядит, как его правильно искривленные в улыбке губы дают намек на скрытое озорство, как его красивое, лишенное всякой косметики, лицо было обрамлено сексуальными висячими серьгами. И как его голос на протяжении всего их эфира был похож на песню сирены. Они оба вздохнули, отсчитывая время, чтобы сделать снимок: «Три, два…», и как раз, когда они оба собирались дойти до единицы, Чимин решил рискнуть всем и наклонился, поцеловав Юнги в щеку прямо перед тем, как щелкнул затвор камеры. Выражение шока на лице Юнги было сравнимо с ярким румянцем на его щеках, когда он бормотал: — Ч-чимин, что, зачем, — пока он, наконец, не замолчал, не зная, как реагировать на действия Чимина, — Чимин… — прошептал он. Его перебил Чимин: — Я устал, Юнги. Устал притворяться. Меня задолбало ходить на цыпочках и не вспоминать о том, что случилось семь лет назад. Я устал гадать, забыл ты или просто не хотел вспоминать, — Чимин продолжил погрустневшим голосом: — Мне надоело мучить себя и гадать, поэтому я просто хочу спросить. Ты помнишь, что случилось тем вечером? Юнги посмотрел в глаза Чимина, а затем ласково ответил: — Конечно, помню. Почему нет? Я поцеловал парня, в которого был влюблен. — Ты был влюблен в меня? — Чимин широко раскрыл глаза. Он начал волноваться еще до того, как узнал эти слова. — А, был влюблен, — он думал, что сказать дальше, — так, я… разочаровал тебя? — Юнги начал качать головой. — Чиминни, нет. Боже, нет, ты был восхитителен. Но мы были молоды, я напоил тебя, а потом заставил поцеловать… и… Я ненавижу себя за то, что сделал это с тобой. Это заставляет тебя ненавидеть меня. И делает наши отношения такими неловкими, — Юнги отвернулся, не чувствуя себя достойным смотреть на Чимина. Чимин коснулся его подбородка, вынуждая его посмотреть в глаза, когда вспышка гнева промелькнула в них. — То есть, ты говоришь, что я тебе нравился все это время, но ты чувствовал себя виноватым из-за нашего поцелуя? Мы потратили впустую семь лет, потому что винили себя за то, чего оба желали? — Юнги пристально смотрел в глаза Чимина, не зная, что и ответить, но зная, что ему нравится его напористость. Чимин снял с себя шляпу, провел рукой по волосам и забрался к Юнги на колени. — К черту чувство вины, и к черту правила, и к черту каждый день, когда мы были не вместе, — он быстро поцеловал Юнги в губы, — начнем с того, на чем мы остановились. Чимин коснулся губ Юнги и открыл рот, чтобы сплестись с ним языками в жарком поцелуе. Юнги провел руками по спине Чимина, сжимая его бедра и притягивая ближе. Их груди соприкоснулись, когда они углубили поцелуй. Юнги отстранился. — Блять, Чимин, я желал сделать это каждый день на протяжении семи лет, — Чимин посмотрел на него сквозь прикрытые веки. — Меньше разговоров, больше поцелуев, — сказал он, прежде чем снова наклониться и завладеть губами Юнги. Юнги переместил свои ладони на ягодицы Чимина, прижал его к себе, просунул руки под его бедра и встал. Чимин обхватил его талию своими ногами, пока тот нес его к дивану. Он чувствовал, как напрягаются широкие плечи и грудь Юнги, как перекатываются его мышцы, когда он нес его через комнату. Юнги протянул руку позади него, распутывая ноги Чимина и чуть не бросив его на диван, а затем ушел к двери. Чимин сел в замешательстве. — Ч-что ты делаешь? — Я закрываю дверь. Ни за что на свете не позволю, чтобы нас снова прервали, — пояснил Юнги, затем поднял свою сумку и отнес ее на диван. Юнги забрался на Чимина, оседлав его колени, ухватился за спинку дивана и навис над Чимином, специально не касаясь своей эрекцией его. — Чимин, скажи мне, чего ты хочешь. Я без ума от тебя и готов дать все, что ты попросишь прямо сейчас, — Юнги коснулся его губ, желая никогда не отпускать. Чимин притянул Юнги ближе, заставляя его бедра опуститься так, чтобы тот сел на него. — Я хочу тебя. Только тебя. Хочу, чтобы ты трахал меня, пока я не забуду свое имя, — Юнги простонал. — Черт, Чимин. Почему ты так сексуален? Мне было так трудно не касаться тебя все эти семь лет. Каждая репетиция, каждое выступление, каждый знак фанату, каждое появление на телевидении. Ты сводишь меня с ума уже семь лет, — Юнги снова поцеловал Чимина и прижался к нему всем телом. Чимин начал расстегивать рубашку Юнги и, преодолев все пуговицы, скользнул ниже, к его бедрам, где уже пальцами играл с пряжкой ремня. Юнги трепетал от прикосновений Чимина, хотел больше, быстрее, но также желал, чтобы это длилось вечно, потому что никто не знает, когда им снова представится шанс уединиться вместе. Юнги пододвинулся, чтобы лечь, а сам схватил Чимина за плечи, уложив его сверху. Он схватил Пака за ягодицы и подтолкнул еще ближе к себе. Мин просунул руки под штаны Чимина, чтобы почувствовать его нежную кожу без одежды. Чимин выскользнул из его хватки и издал стон, когда спустился вниз и расстегнул брюки Юнги. Он проник рукой внутрь, сжимая член Юнги через нижнее белье. — Охуеть, я и понятия не имел, что у тебя такой большой, — сказал Чимин с тревогой в голосе, так как боялся, что не сможет полностью удовлетворить Юнги. Мин не слышал, что говорит Чимин, концентрируясь на ощущениях, погружаясь в зыбкие пески страсти. Чимин стянул с Юнги штаны и швырнул их через всю комнату. Он пронесся взглядом по лежащему под ним Юнги: его рубашка была расстегнута и распахнута, сверху его плотно облегающих черных боксеров выглядывала головка его длинного толстого члена, а капелька предэякулята формировалась на уретре. У Чимина потекли слюнки при понимании, что, наконец, он сможет почувствовать вкус Юнги. Как только Чимин собрался снять с Юнги и трусы, он схватил его за руку и покачал головой. — Ты тоже должен раздеться, — дыхание Чимина ускорилось, возбуждение пробежало по венам, и покрылось мурашками тело, когда он стянул рубашку через голову. Юнги глазел на его тело, восхищаясь мускулами и фигурой танцора. — Чиминни, ты такой горячий, — сказал он, пробегая пальцами по коже Чимина и перекатывал бусинки сосков между ними, наблюдая за тем, как они напрягаются под чужими прикосновениями. Он опустил руки к штанам Чимина, расстегнул их и начал спускать вниз. Мин задохнулся от удивления, когда не увидел под ними нижнего белья. — Без трусов, детка? — Это был день стирки, — Чимин покачал головой, — откуда мне было знать, что ты сегодня залезешь ко мне в штаны? — он лукаво улыбнулся. Юнги сел, целуя грудь Чимина, затем начал облизывать его тело, останавливаясь, чтобы поцеловать каждый сантиметр кожи. Когда он достиг его штанов, он потянул их вниз, заставляя Чимина встать, чтобы полностью снять их. Пока Чимин стоял рядом, Юнги схватил его за бедра, слегка повернув так, чтобы его член оказался на уровне рта Мина. Юнги наклонился и быстро обхватил всю головку, дразня языком ствол. Чимин выдохнул сквозь зубы. — Ах, блять, — воскликнул он, не будучи готовым ни к интенсивному действию, ни к ощущению, которое должно было его сопровождать. Он мягко положил руки на голову Юнги, расслабляя себя, и застонал, когда его рот снова опустился вниз. Юнги притянул Чимина к себе, посасывая сильнее, двигая головой быстрее, пока Пак не отстранился. — Стоп. Стой, малыш, — выдохнул Чимин, — если ты продолжишь в том же духе, то я долго не протяну. Юнги ухмыльнулся ему, в то время как Чимин снова лег на Юнги, целуя его тело и, на этот раз, снимая нижнее белье. Наружу выскочил красивый, раскрасневшийся, толстый член Юнги. Он откинулся назад, опираясь на ноги Мина, и смотрел, как капелька предэякулята стекает вниз. Она почти упала к основанию, но Чимин сразу же лизнул ее и провел языком вдоль члена Юнги, следуя за следом смазки до самой щели. Чимин медленно поглотил головку члена Юнги, несколько раз вынимая ее изо рта, прежде чем снова взять и облизать место соединения головки и ствола. Он уделил особое внимание той части, где кожа была натянута особенно туго из-за того, насколько большим стал член Юнги. Он медленно двигал своим ртом ниже, ниже, пытаясь взять его полностью. Юнги смотрел, как Чимин берет как можно больше, его сочные губы растянулись вокруг его члена, не в состоянии вместить все, заставляя Юнги возбуждаться еще больше при виде этого. Ему хотелось схватить Чимина за голову и вонзить в нее свой член, но он не мог так поступить со своим особым мальчиком. Вместо этого он позволил Чимину продолжать со своей скоростью, брать то, что он мог, и обхватывать рукой то, что не могло поместиться у него во рту. Чимин почувствовал, как член Юнги коснулся его горла. Он попытался растянуть рот, чтобы вместить больше, но как только он достиг предела, он начал водить головой вверх и вниз, используя свою руку, чтобы погладить ту часть, которую он не мог взять. Из его рта текла смесь слюны и смазки, отчего яйца Юнги намокли, и все вокруг стало скользким. Когда Юнги полностью насладился, он похлопал Чимина по руке. — Чиминни, остановись. Иди ко мне, — Юнги жестом велел Чимину скользнуть вверх по его телу, поместив свой член перед лицом Юнги. Юнги положил руки на идеальную попку Чимина, подталкивая его еще больше вперед, облизывая его член, когда он вышел за пределы его рта. Юнги продолжал двигать Чимина, пока его задница не оказалась над лицом Юнги. Юнги прижал Чимина к лицу и одновременно высунул язык, облизывая дырочку Чимина. — Бляяяяять, — прошипел Чимин, извиваясь от приятного ощущения. Юнги продолжал облизывать его дырочку, время от времени просовывая туда язык, а Чимин оседлал лицо Юнги, чтобы почувствовать себя еще глубже, грязнее. Он не думал, что может быть лучше, и тогда Юнги просунул один из своих длинных пальцев внутрь, медленно толкая, продолжая лизать. Чимин почувствовал слабость в ногах. Он не смог удержаться на них и наклонился, чтобы ухватиться за подлокотник дивана, продолжая осматривать лицо Юнги. С рычанием Юнги перевернул их, положив Чимина на пол как можно мягче, прежде чем немедленно лечь на него сверху. Он потянулся за сумкой, которую получил раньше, и достал смазку и презерватив. На долю секунды Чимин задумался, не прокомментировать ли это, задаваясь вопросом, как часто Юнги нуждался в смазке и презервативах, сколько у него было партнеров, с кем он спал, и был ли это кто-то, кого Чимин знал. Но эти мысли тут же покинули его голову, когда он почувствовал, как два смазанных пальца Юнги вошли в него, плавно входя и выходя, очевидно, пытаясь подготовить его. — Ммм, Юнги. Так хорошо, — простонал Чимин, — еще! — Хочешь еще один палец? — спросил Юнги, положив левую руку рядом с головой Чимина. Чимин кивнул, слегка поморщившись, когда Юнги добавил третий палец, успокаивая его, нежно целуя в губы. Юнги встал на колени, двигая левой рукой, чтобы скользить вверх и вниз по телу Чимина, в то время как он наблюдал, как его правая рука продолжала вводить пальцы в Чимина и выходить из него, наслаждаясь похотливыми звуками, которые издавал Чимин. Юнги не хотел больше медлить, понимая, что они уже заняли время. В любую секунду другой участник группы мог прийти за ними и спросить, почему дверь заперта. Он не хотел торопить их первый раз, но его член не хотел ждать, чтобы почувствовать себя внутри Чимина. Юнги вытащил пальцы, заставив Чимина заскулить от ощущения пустоты. Юнги посмотрел Чимину в глаза. — Ты уверен, что хочешь этого? — мягко спросил он. — Больше всего на свете, — кивнул Чимин. Они оба забыли о презервативе, когда Юнги быстро встал перед задом Чимина. Чимин хмыкнул, почувствовав, как головка члена Юнги уперлась в его вход. — Трахни меня. Пожалуйста, Юнги, — в глазах Чимина читался вызов. — Выеби меня. Эти слова вызвали короткое замыкание в мозгу Юнги, и вместо медленного скольжения, которое он планировал, он резко вошел внутрь, опустившись в течение секунды. — А-а, — завопил Чимин, — черт! Ты огромный. Подожди, подожди, подожди, — его тело двигалось без его ведома, пытаясь вырваться из рук Юнги. — Тсссс, Чиминни, — ласково сказал Юнги, хватая Чимина за бедра, чтобы он не двигался, и они оба лежали неподвижно, пока Юнги давал Чимину время привыкнуть к нему. — Черт, ты такой тугой. Прости меня, детка. Я не хотел тебя обидеть. — Он поцеловал Чимина в живот, скользя поцелуями вверх по телу, пока не достиг губ Чимина. — Прости, — сказал он снова, прежде чем поцеловать его глубоко и начать гладить его член. Чимин застонал прямо в рот Юнги. Когда он отстранился, то сказал: — Не извиняйся, малыш. Я хочу этого, — возбуждение начало пересиливать первоначальную боль, и Чимин медленно двигал бедрами, испытывая ощущение движения Юнги внутри себя. Он убрал руку Юнги, чтобы тот мог погладить себя. — Я готов. Двигайся. Двигайся, Юнги. Сделай так, чтобы мне было хорошо. Юнги медленно вышел, чувствуя, как пульсирующая тугость отверстия Чимина сжимает его, а затем медленно вошел обратно, убедившись, что Чимин был готов, как и говорил. Гортанный стон, изданный Чимином, был достаточным ответом для Юнги. Он немного ускорился, наслаждаясь ощущением того, как раскрылась дырочка Чимина, чувствуя, как его обнаженный член скользит и выходит из него в умеренном темпе. Он молча признал, что это его первый раз, когда он трахается без презерватива, и обрадовался, что Чимин мог дать ему это первым. Он посмотрел в глаза Чимина, ища за туманной похотью наслаждение, то же наслаждение, что и он сам испытывал. Чимин издал медленный стон. — Ох… Юнги, — Чимин ценил Юнги за то, что тот сдерживался, но ему нужно было ускорить темп, — пожалуйста, Юнги. Мне нужно больше. Юнги поднял голову. — Еще, Чиминни? — он с силой толкнулся в него, оставаясь внутри по самый торс, двигая бедрами из стороны в сторону. Он медленно вышел наружу почти полностью, просто позволив гребню своей головки начать выступать из отверстия Чимина, прежде чем быстро соединить их бедра и снова войти обратно. Он повторил это несколько раз, каждый раз его толчок был сильнее, его тяжелые яйца шлепали по заднице Чимина. С каждым более сильным толчком Чимин издавал стон. — Юнни! Пожалуйста. Еще! — на последнем толчке Юнги нашел простату Чимина, заставив его издать более высокий стон, прежде чем он временно прекратил гладить себя, чтобы он мог схватить бедра Юнги, сжимая их взад и вперед в более быстром темпе. — Хорошо, детка. Хорошо. Я просто не хочу причинять тебе боль, — тихо сказал он, целуя губы Чимина. Чимин посмотрел на него похотливыми глазами. — Больше секса, меньше разговоров. Юнги покачал головой: — Я люблю, когда ты так агрессивен, — и начал толкаться быстрее, нажимая на простату Чимина, позволяя своему члену касаться ее с каждым толчком. Чимин продолжал гладить себя, приближаясь все ближе и ближе к краю. — Юнги. Юнги, я сейчас кончу, — предупредил Чимин. — Черт, малыш. Я не могу дождаться, чтобы увидеть, как ты выглядишь, когда кончаешь, — Юнги не сбавлял темпа, продолжая тереться о простату Чимина, в то время как Чимин начал поглаживать себя быстрее. Все звуки, которые издавал Чимин, на мгновение оборвались, когда его член дернулся в руке, а тело сжалось, спина выгнулась над полом. — Ах, блять! Юнги! — он закричал, а затем начал кончать, струи густой жидкости рикошетом отскакивали от Юнги и возвращались обратно на Чимина. Он продолжал гладить себя через оргазм, вытягивая все из своего члена. Как только Чимин кончил, Юнги перестал двигаться, задница Чимина сомкнулась вокруг члена Юнги, делая движения почти невозможными. Вместо этого Юнги наблюдал за лицом Чимина, наслаждаясь тем, как широко открывается его рот, когда он тяжело дышит при каждом толчке члена, выпуская все больше жидкости волнами. Чимин замедлил движение руки, в конце концов перестал гладить себя, держа член и позволяя оргазму отступить, как только Юнги снова набрал темп. Возобновленные толчки Юнги продлили оргазм Чимина, сделав его дырочку еще немного тугой и заставив Юнги благодарить за смазку. Чимин практически визжал, толчки Юнги своим большим членом после интенсивного оргазма Чимина заставляли его чувствовать себя чувствительным, не уверенным, сколько еще он сможет выдержать. — Юнги. Юнги, это уже слишком! Юнги наклонился и поцеловал Чимина. — Я почти на месте, детка. Как ты думаешь, ты сможешь продержаться еще немного? Чимин кивнул, желая убедиться, что Юнги испытывает удовольствие. Юнги схватил ноги Чимина, отталкивая их назад так, что колени Чимина оказались у его ушей, давая Юнги новый угол, чтобы еще глубже толкнуться в Чимина. Теперь Юнги терся еще больше о простату Чимина, и после нескольких толчков, внезапно, к удивлению Чимина, он почувствовал, что снова может кончить. — Юнни, — Чимин заскулил, — детка, я думаю, что могу кончить снова, — сказал он, словно спрашивая самого себя. Глаза Юнги расширились. Он никогда раньше не испытывал множественных оргазмов ни с одним из своих сексуальных партнеров. — Правда, малыш? Чимин кивнул. — Пожалуйста, Юнни, — он снова заскулил, — пожалуйста, заставь меня кончить. Юнги был близок к тому, чтобы кончить, но он замедлился, пытаясь сдержаться, пока Чимин снова не кончил. — Быстрее, Юнги, — взмолился Чимин. — Детка. Я не могу вдалбливаться и помочь тебе кончить. Если я буду двигаться быстрее, то кончу сам, — он пытался объяснить между толчками. Чимин схватил Юнги за голову, притянул его к себе для быстрого, глубокого поцелуя, прежде чем оттолкнуть голову Юнги, схватив его за волосы. — Трахай быстрее и не кончай, пока я не кончу, — резко сказал он, глядя в глаза Юнги. Юнги сглотнул, набирая темп, толкаясь быстрее для Чимина, продолжая тереться о простату Чимина, умоляя себя сдержать оргазм. Он откинул голову назад, закрыв глаза, чтобы не видеть, как он входит и выходит из Чимина; один взгляд на это мог заставить его кончить. Дыхание Чимина участилось, его стоны стали хриплые. — О. Да. Ух. Почти. Услышав это, Юнги сделал ошибку, открыв глаза и посмотрев вниз, уставившись в глаза Чимина и потеряв контроль над собой. С последним толчком его бедренные кости вонзились в задницу Чимина, пытаясь проникнуть как можно глубже, когда он достиг своего пика, дикие брызги спермы брызнули в отверстие Чимина, его член подпрыгивал вверх и вниз внутри Чимина. К счастью, ощущение спермы Юнги, заполняющей Чимина, было именно тем, что ему нужно, чтобы довести его до крайности, и Чимин тоже начал кончать. На этот раз его оргазм был немного слабее, его сперма стекала вниз по его члену, собиралась в его волосах, стекала по его телу на пол. Юнги выдохся еще до того, как кончил, положив голову на грудь Чимина и пыхтя с каждым последним рывком члена. Мысль о том, чтобы вытащить его, была истощающей, но когда его член начал размягчаться, он вытащил свой член из Чимина, даже раздвинув его ягодицы, чтобы он мог смотреть, как его сперма капает из растянутого ануса, скапливаясь в лужу их спермы на полу. Юнги наконец взглянул на Чимина, который смотрел на него в ответ. Он не хотел задавать этот вопрос, но чувствовал, что должен. — Чимин, кто я для тебя? — спросил он нерешительно, не уверенный, что хочет услышать ответ. Чимин улыбнулся ему. — Ты мой сладкий, — он хихикнул и чмокнул Юнги в губы, — ты мой друг, товарищ по группе и вдохновитель, — он снова поцеловал его, — ты мой лунный свет, мой цветок вишни и моя волна, разбивающаяся о берег, — он подарил ему долгий поцелуй, — ты тот, кого я люблю, и в кого я влюблен, — он крепко поцеловал Юнги, притягивая его к себе, заставляя их тела соприкасаться друг с другом, желая, чтобы Юнги почувствовал сдерживаемую потребность, которая началась семь лет назад и даже близко не была удовлетворена тем, что они только что сделали. Юнги прервал поцелуй. — Чиминни, ты даже не представляешь, как я счастлив. Ты для меня все. И я знал, что ты мне нравишься семь лет назад, но я влюбился в тебя, когда ты навещал меня и мою семью в Тэгу, — он снова поцеловал Чимина, — ты в моем сердце. Ты никогда не оставлял в нем места ни для кого другого. Спасибо, что проявил сегодня смелость и спросил меня об этом случае семилетней давности, — после короткой паузы Юнги улыбнулся и добавил: — Давай оставим это третье селфи только для нас. Прекрасное воспоминание о сегодняшнем дне. Чимин притянул Юнги к себе для очередного поцелуя, не заботясь о том, что кто-то начнет стучать в дверь. Через семь лет он наконец получил то, что хотел. Он улыбнулся сквозь поцелуй, зная, что вместе они справятся со всеми препятствиями, что будут дальше.