Когда дедукция не поможет

      Зверек на кухонном столе призывно урчал, требуя еще чего-нибудь вкусненького. Его заостренные ушки, похожие на кошачьи, в любой момент готовы были прижаться к голове – только протяни руку, чтобы погладить. Массивные, но короткие когтистые лапы, так похожие на птичьи, то и дело собирали под собой льняную скатерть, оставляя затяжки на ткани. Шелковистая шерсть кремового оттенка блестела в лучах солнца, пробивающихся через кружевные занавески цвета разбавленной синей акварели. На плите засвистел чайник, отражающий обстановку в небольшой кухне, на которой сейчас находилось трое: котосов, мистер Холмс и некая миссис Джонсон, чьим питомцем приходится вышеупомянутый котосов. Впрочем, это существо вполне можно было окрестить и совокотом, да только миссис Джонсон настаивала на первом варианте. – Меня не интересует, сколько любовников у меня было, мистер Холмс. Какой рукой я задергиваю шторы и во сколько часов дня сажусь за свой любимый сериал – все это я знаю и без вашей индукции, – женщина налила две чашки чая. Обе они оказались из китайского фарфора, что становился прозрачным на свету. Фарфоровые бока украшали причудливые цветочные узоры – точно такой же орнамент Шерлок заметил на блюдце, что стояло перед ним на столе. Вероятно, этот сервиз являлся семейной реликвией. – Дедукция, миссис Джонсон. Я пользуюсь методами и приемами дедукции, – мужчина деликатно поправил домохозяйку, про себя отметив, что положение вдовы никак ей не помешало обустроить свою жизнь: может, в этой квартире и не чувствовалось мужской руки, зато с лихвой хватало руки женской. Изобилие тонкого фарфора, кружев и фиалок в горшках, если и не отражало внутренний мир миссис Джонсон целиком и полностью, то хотя бы давало поверхностное представление о ней.       Разговор, как ни странно, не клеился сразу. Методов и приемов дедукции Шерлоку не хватало, чтобы определить, откуда в центре Лондона, далеком от каких-либо магических порталов или же секретных научных лабораторий, взяться зверьку, что вычищал пушистый бок довольно острым, крючковатым клювом. На детектива животное практически не обращало никакого внимания, но стоило миссис Джонсон протянуть ладонь к кремовой шерсти, как совокот, довольно прикрыв глаза, прильнул к ласковой женской руке. Холмсу показалось, что животное заурчало, будто обычная домашняя кошка. Только вот кошек с совиным клювом не существует. – Я назвала его Лорд Фестиваль Прекрасный. Но для друзей – просто Фестик. – На столе появилась корзинка с печеньем: американское, с шоколадной крошкой, очень рассыпчатое. И слишком сладкое. – Фестиваль? – Да, как Персиваль, но только очень музыкальный. – Откуда он у Вас, миссис Джонсон? – О, это очень долгая и печальная история, дорогой Шерлок. Я нашла его в старом переулке под Рождество. Если помните, в то время было очень холодно, выпало много снега. Мой бедный Фестик оказался выброшенным на произвол судьбы в старой картонной коробке. Мне показалось тогда, что это котеночек – так жалко он выглядел: совсем крошка, совершенно один в том ужасном переулке, да еще и какие-то злые, бессердечные люди засунули его в грязную и сырую коробку! Я не могла бросить невинное существо, нуждающееся в защите, и забрала его к себе. Фестик отогрелся, освоился. И он отлично ловит мышей, мой дорогой Шерлок, а Вы ведь знаете, как много может быть грызунов в старых домах вроде нашего! – всплеснув руками, женщина выставила на стол еще и свежеиспеченный пирог. Кажется, яблочный, с корицей. От маленького кусочка такого пирога Холмс точно не откажется.       Шерлок взял ближайшее к нему печенье исключительно ради приличия. Фестиваль Прекрасный стащил сразу пару штук, принявшись крошить их на столе своим клювом – выковыривал кусочки шоколада из песочного теста. – И что же Вы, миссис Джонсон, планируете делать с Лордом Фестиком? – поинтересовался детектив, делая глоток чая. Лорд на его слова не реагировал, повернувшись к Холмсу пушистым задом. Разве что крылья приподнял – явно для того, чтобы показать, насколько он грозное существо. – Я как раз хотела поговорить об этом с Вами, мистер Холмс. Шерлок, – женщина решила пойти в наступление, – мне зарекомендовали Вас как исключительно ответственного и интеллигентного человека, и я бы хотела, чтобы именно Вы присмотрели за Фестиком, пока меня не будет дома. Всего один день. Он очень послушный и совсем не приносит проблем.       Фестиваль уставился на Шерлока – его немигающий взгляд совиных глаз с вертикальным зрачком, больше свойственный семейству кошачьих, не сулил ничего хорошего. ***       Вести себя как приличный кот или же не менее приличная сова, Фестиваль не собирался. Громко топал по столу, пару раз спихнув на пол книги и чуть было не отправив на тот свет ноутбук Шерлока. Совокот хлопал крыльями, ухал и разбрасывал по комнате пищу. Миссис Хадсон с ее поистине титаническим терпением, будь она дома, выселила бы обоих. Но именно она оказалась информатором миссис Джонсон – Шерлок Холмс стал ответственным и интеллигентным именно с ее слов.       Пожалуй, очень даже хорошо, что Джона тоже сегодня дома не оказалось. Он бы с этой птичкой спелся. Наглый совокот притих только тогда, когда Шерлок, решив игнорировать животное, взялся за скрипку. Звуки музыки отвлекли Фестика от чистки крыльев, и он с удивлением посмотрел на человека, что музицировал, стоя посреди комнаты, хотя еще несколько минут назад сидел в кресле, домиком сложив пальцы у подбородка.       Зверек, заинтересованно склонив голову набок, какое-то время просто пытался понять: исходит музыка от самого человека или же из инструмента в его руках. Шерлок, может, и не был виртуозным скрипачом, но в свою игру вкладывал душу. И это не могло укрыться от чуткого слуха Фестика. Детектив не сразу заметил, как навязанный ему питомец покачивает головой в такт музыке. – Занятно… Любишь Вивальди? – ненадолго прервавшись, Холмс взглянул на Фестика. Он уже думал, что нерадивого питомца стоило окрестить не иначе как Джимом – с образом благородного рыцаря из эпоса о короле Артуре этот совино-кошачий индивид имел мало общего, а вот со старым закадычным врагом вполне мог сойтись характерами.. Но раз в чертогах звериного разума нашлось место прекрасному (в частности, классической музыке), пусть остается Персивалем-Фестивалем.       Эмпирических фактов ради Шерлок Холмс продолжил играть на скрипке, но на сей раз – не сводил внимательных глаз с Лорда Фестика. Совокот раскачивался из стороны в сторону, приподнимал крылья и время от времени щурился так, словно кто-то почесывал его пушистый живот. Холмсу доводилось слышать, что животные могут быть увлечены музыкальными звуками, но воочию он не встречал ничего подобного. До сегодняшнего дня. Музыка, к величайшему удивлению детектива, подействовала намного лучше замечаний и уговоров. Котоптица преобразилась, и дело было не во внешности. Спрыгнув со стола, Фестиваль приблизился к Шерлоку, усевшись напротив. Приподнятые крылья и навостренные уши выражали, по меньшей мере, заинтересованность. Так ведут себя кошки, когда им любопытно, но иногда они могут быть настороже. Здесь же страха не было вовсе. Решив понаблюдать, Шерлок Холмс принялся играть, используя разные техники – от стаккато до тремоло. Зверек реагировал на любое изменение темпа и мелодии: вытягивал шею, похлопывал крыльями, ухал то громче, то тише, будто бы пытаясь подпевать. Когда вернулась миссис Джонсон, Шерлок и Фестик сидели в кресле, созерцая череп на столе. Подле черепа находилась остывшая чашка чая и тарелка с сахарным печеньем. Фестик таращился на череп практически не мигая. – Шерлок, я принесла… – Тшшш… Тихо! Мы думаем. – детектив перебил женщину, подняв вверх указательный палец. Фестик, взглянув на хозяйку, утвердительно ухнул следом, словно поддерживал своего нового друга. – Вы – что? – Думаем. Созерцаем. Анализируем. Новое дело оказалось довольно запутанным, а Фестиваль и я справимся вместе куда быстрее.       Фестик, посмотрев на Шерлока, вновь угукнул, соглашаясь. Что бы ни задумал Мориарти, теперь ему не уйти от справедливости.