Купала

С самого утра началось движение. Люди доставали обереги из сундуков, девушки прихорашивали платья, пытаясь угадать, кто из них станет невестой, а Никон гонял по улицам детей, крича что-то про "ух, окоянных, дьявола прославляющих, неужели вы Бога не боитесь...", и продолжалось это до того момента, пока откуда-то из-за угла на него не вылетела разъярённая Текля. Священника тут же "куда-то зовут, да, так что я пойду, и Вам приятного дня, Текля Казимировна", так что дети и дальше смогли бегать за речными водорослями. Заодно купались. Водоросли-то росли только на другом берегу. А когда мокрые и счастливые дети нарывали-таки огромных пучков водорослей напополам с песком и мелкими камушками (сложили на бережок, плюс тащили по земле), они притаскивали их к порогу дома Никонора, и убегали прежде, чем их успевали окликнуть. В итоге около дома Никонора лежал порядочный такой стог полумокрых грязных водорослей, которые уже начинали подсыхать, превращаясь в кашу, так что действовать нужно было быстро. К сожалению, глава семейства с женой уже день как уехали на ярмарку в другом городе, и бо́льшая часть обязанностей хоть и находилась на Ириде, но убирать тот стог вышла именно Софьюшка. Вообще, со стороны это выглядело жутко: Дует ветер. Время близится к вечеру. На крыльце бледная девушка с косой на плече. Она аккуратно срезает серпом волокна водорослей (ведь из них можно сделать хорошие талисманы и венки, на что, наверное, и рассчитывали дети) и кладёт их в лукошко на локте. Потом почти до самой полуночи все дети Никонора плели венки и косы из речной травы, чтобы потом подвешивать их в предбаннике для аромата или как приправу. Тогда же на улице с поля начало нести гарью, а дверь кельи одного конкретно взятого священника была закрыта на три замка, чтобы "не дай боди эти слуги дьявола ещё и сюда их впустят", Исидор с сестрами поспешили к костру. Вокруг уже собирались парочки, о чем-то перешептываясь и очень странно поглядывая на вновь пришедших. Исидора сразу куда-то утащил Юра, Марфу завлекли её подружки, Ирида отошла сама, а к Софьюшке подошла Шура. Она шепнула: -Они хотят, чтобы ты стала невестой. Софьюшка улыбнулась: -И что? -Ты не понимаешь? - Шура подавилась от возмущения - в тебя ведь бес вселится, тебе потом от Никона проходу не будет! Софьюшка внимательно смотрит сверху вниз на чужое лицо. -Ты ведь не веришь в это всё. Шура взвилась: -Конечно, нет! Как ты вообще..! - но Софьюшка её перебила: -Тоесть, ты просто волнуешься за меня? Шура ярко покраснела. Всполохи огня плясали на её лице когда она склонила голову Софьюшке на грудь, обхватив её талию руками, так что получилось что-то вроде объятия. Шура глухо сказала: -Да - и Софьюшка успела только ласково погладить её по волосам прежде чем её подозвал Олег. Потом люди много пили и плясали около костра. Девушки гадали друг другу по руке, подсмотрев это у цыган, мужчины расхаживали по группкам, выжидая момента, когда можно начать пить по-настоящему. Софьюшка, как "избранная", могла только сидеть около огня, смотря в пламя. Вот рядом присел Олег. Сейчас он выглядел странно: на праздники он снимал кольчугу и шлем, становясь совсем не похожим на себя. Он сидел рядом с Софьюшкой, пламя грело их ноги, потом он сказал: -Прости меня - и сначала Софьюшке показалось, что он обращается к ней, и даже открыла рот для ответа, но тут увидела его глаза. Человек, который здесь, не может смотреть так. По коже побежали мурашки, и Софьюшка глянула в огонь. Она не заметила многого: в костре только мелькнула чужая рука, что нежно погладила Олега по плечу, чуть поджигая рубаху, и любопытный глаз. Что-то прошелестело: -Я никогда не винила тебя И видение рассеялось. Олег посмотрел более осмысленно, моргнул пару раз, потом посмотрел на Софьюшку, а когда она открыла рот для вопроса, только сказал: -Ты очень хороший медиум - и ушёл. На душе Софьюшке что-то тренькнуло. Из огня снова прошелестело: -Извини его. Но он прав. И всё затихло. *** -Момент настал! - закричала Марфа, уже подбираясь ближе к сестре. Софьюшка неохотно поднялась с насиженного места и всей гурьбой они пошли к реке. Там же откупырили бутылку с морской водой (привезли из одного похода "олеговцев") и каждый кинул туда какую-то свою вещь. Софьюшка закрыла глаза, взяла протянутую бутылку в одну руку, внимательно прислушалась к ощущениям. Наугад сунула вторую ладонь в бутылку, нащупала что-то и аккуратно потянула наружу. Не открывая глаз, сказала: -Знаю я, что лучше тебе стоит за своим амбаром следить. Волков на нас натравишь, коли продолжишь прохлаждаться. Её голос звучал удивительно громко и звонко, а в толпе кто-то заквохтал. Софьюшка протянула предмет, подождала, пока его заберут, и только потом потянула наружу следующий. -Ничего не бойся. Радость тебе идёт гораздо больше. - потом она помолчала - и скажи уже ему это, сколько можно! По толпе прокатился шепоток. Юрин голос кашлянул. Софьюшка потянула другой предмет. На этот раз она точно смогла понять, что это: заколка. Софьюшка сказала: -Тот, кто прольёт свою кровь на эту вещь, станет твоим суженным. Так что жди. - Она протянула руку, чтобы отдать заколку, и тут совсем рядом с ней ухнула сова, и она случайно уколола палец о кончик. Выступила капелька крови. Софьюшка сказала: -Всё! - и открыла глаза. *** Девушки ушли пускать венки по реке, гадая на суженого, и только Софьюшка с Шурой остались сидеть рядом с затухающим огнём. Софьюшка - потому что Олег запретил уходить, несмотря на то, что порез от заколки был совсем маленьким, Шура... -Почему ты осталась? Девушка удивлённо глянула на Софьюшку. -Ты же сама мне сказала, как я суженого нашла, зачем мне на реку идти? Софьюшка смутилась, но потом любопытство взяло верх: -Уже "нашла"? Шура посмотрела ещё удивленнее. -Слушай, я так совсем поверю в чертовщину, заканчивай. И, прежде чем Софьюшка успела хоть что-то ответить, сказала: -Ты тогда мне нагадала, что тот, кто прольёт свою кровь на мою заколку, станет моим суженным, так? Ну... - она покосилась на руку Софьюшки - это была ты. -Я.?! - почему-то сипло произнесла Софьюшка. Шура кивнула и повернула голову к огню. *** Девушки всё-таки пустили заготовленные венки, только не по реке, а в руки друг другу.