II
7 июля 2020 г. в 11:46
Это был уже второй раз, когда Митра лишилась своего наставника. Ее первый учитель отказался от нее, а второй погиб при выполнении миссии на границе Внешнего Кольца. Прошло два месяца и вопрос о том, кто же станет новым учителем юного падавана так и не решался. За время ожидания Митра побывала на Дантуине, где ей доверили обучение совсем юных юнглингов, а после отправилась на Корусант. Здесь располагался главный храм джедаев, и Митра была уверена, что, находясь поблизости с Высшим Советом, девушка могла приобрести много новых знаний. К сожалению, ее надежды не оправдались, даже при том, что она знала Эйтрис и Кавара. Вместо этого Митра только бегала по мелким поручениям, с которыми могли справиться даже юнглинги, помогала Эйтрис с архивами в библиотеке и иногда девушка посещала дипломатические заседания, где с интересом наблюдала за дебатами политиков.
Так проходил день за днем. Митра уже начала думать, что все ее обучение так и пройдет: незаметно и скучно. Свои мысли она озвучивала лишь Кавару.
— Прояви терпение, — смеялся лишь джедай.
Она знала, что значит быть терпеливой, но это не означало, что она готова сидеть здесь до самого экзамена. Каким же джедаем она в итоге станет? Митра не могла сказать, что провела время бесцельно, но на Корусанте всё что она делала — сдувала пыль со старых свитков.
Всё изменилось в один день. Митра вышла в просторный холл и увидела оживленность у главных дверей, ведущих из храма джедаев. Здесь находились в основном юнглинги и падаваны, и совсем немного джедаев. Все о чём-то перешептывались и спорили. Девушка услышала обрывки фраз: «я слышала истории о ней», «она сейчас будет здесь». Стало любопытно о ком они говорили и кого все так ждут с нетерпением. Митра не стала подходить к толпе, а прошла к дальней колонне и стала наблюдать.
Прошло время и ничего не происходило. Сдавшись, Митра уже хотела подойти и спросить в чём дело, но не смогла этого сделать, так как главные двери открылись. Все как по команде замолчали и смотрели на фигуру, которая вошла внутрь храма. Руки таинственной фигуры плавно отбросили капюшон, что скрывал лицо и перед всеми предстала красивая женщина: длинные рыжие волосы, собранные в хвост, мягкая улыбка на губах и выразительные ярко-голубые глаза. Хоть Митра и стояла вдалеке, но она поняла, почему все смотрят так на женщину с восхищением. Без сомнений, она была джедаем, но Митра никогда не видела ничего подобного. Вокруг женщины было какое-то сияние. Митра восторженно выдохнула, но женщина так и прошла мимо, ни на кого не взглянула и скрылась в коридоре. Всё, что произошло только что было словно видение, которое падаван запомнила на всю свою жизнь. Вдруг, девушка вздрогнула от неожиданности, когда на ее плечо опустилась чья-то рука.
— Это Вима Санрайдер, — Митра оборачивается и видит Кавара, его голубые глаза сияли, смотря на девушку, — она теперь твой учитель.
На Митру тоже смотрели, когда она вошла внутрь храма. Но было в глазах вовсе не восхищение, а удивление, которое быстро сменялось недоверием и где-то даже презрением. Джедаи перешептываются при виде нее, провожают внимательными взглядами. По обе стороны от Митры шли часовые-джедаи, а впереди молча, с прямой спиной и гордо вздернутым подбородком ступал Врук Ламар. Когда только старый магистр увидел девушку по прибытии, то сразу же по его взгляду Митра поняла о чём он думает: «Я всегда знал, что ты падешь». Митра сжала кулаки и прикусила внутреннюю сторону щеки, стараясь не выдавать свои настоящие эмоции. Она вернулась домой, но ей здесь не были рады.
Охрана проводила девушку до камер для заключенных. Митра плотно сжала губы, но ничего не сказала. Она знала, что ее ждет наказание, но сейчас ей открыто показали, кем считает ее Совет. Молча, ничего не говоря, она прошла в предоставленную комнату. Минимализм в интерьере и мебели — всё в стиле джедаев. В мыслях же девушка отметила, что впервые за долгое время ей досталось чистая и ухоженная комната. Митра обернулась и увидела, что Врук находиться один, без часовых, и внимательно смотрит на нее. Девушка вдруг осознала, что сам старый магистр выглядит хуже, чем при их последней встрече, но, если и совсем точнее, он никогда не выглядел так, как сейчас: синяки под глазами, новые морщины, блеклые глаза.
— Ты будешь находиться здесь пока Совет будет решать твою дальнейшую судьбу, — произнес Врук. Его голос был четким и холодным, ощущение было будто он снова отчитывал ее за какую-то дурацкую выходку, — тебе запрещено покидать пределы храма, а также выходить из комнаты. Охрана будет находиться снаружи.
— Должна ли я снова повторить основы кодекса джедаев? — с усмешкой сказала Митра. Шутку старый джедай не оценил: его глаза грозно сощурились.
— Побереги свое ехидство до суда, — сказал он это и вышел. По телу Митры пробежал неприятный холодок, но тут же взяла себя в руки. Дверь закрылась, оставляя девушку в одиночестве. В голову лезли самые неприятные мысли, но она старалась не думать пока ни о чем. Сейчас, кажется, впервые за долгое время Митра может принять душ и поняла, что на данный момент — это самое верное решение.
Вечер наступил быстро. Митра проводила время медитируя, но спокойствие ей это не приносило. Наоборот, она всё возвращалась к словам Врука Ламара. Его слова о том, что девушку ждет суд на самом деле заставило ее волноваться. Митра знала, что возвращение к джедаям было трудным, но верным решением, однако невольно, в ее мыслях появлялся предупреждающий голос Ревана. Она старалась верить в мудрость Совета, но все взгляды, перешептывания приносило Митре беспокойство.
Размышления прервал тихий стук в дверь. Девушка сначала удивилась, она ведь как заключенная здесь, а не гость, но всё же подошла к панели на стене и когда двери разъехались, то застыла в удивлении. Перед ней стоял Кавар. Его цепкий внимательный взгляд быстро пробежался по девушке и остановился на ее лице. Даже сейчас, спустя несколько лет, что они не виделись, Кавар излучал спокойствие и уверенность. Его голубые глаза были всё такими же проницательными, острые скулы, волевой подбородок, тонкие губы. Митра заметила, что за спиной Кавара отсутствует охрана. Значит отпустил их, значит пришел без официальной причины.
Разглядывая Кавара, Митра вспомнила прошлое: когда джедаи впервые услышали об угрозе мандалорцев. Тогда Кавар был первым, кто отправился на войну тем самым, вдохновляя других джедаев, в том числе и Митру. Но девушка осталась на Дантуине, где она всё еще была падаваном, в отличии от Ревана и Малака. Митра ожидала, оттачивала навыки, старалась быть полезной, но проходило время: разговоры о войне стали пресекаться магистрами. Митра ждала, когда вернется Кавар, но к ее удивлению, вернулся Малак. С появлением своего друга, Митра только от него впервые узнала, что Совет решил не вмешиваться в эту войну. Малак рассказал о Реване, о его плане самому собрать единомышленников и отправиться на войну, невзирая на приказ Совета. Девушка понимала, что это отчаянный поступок — идти вразрез с мнением других джедаев, но она была уверена, что ради защиты жителей Республики, готова пойти на это.
Так Митра и ушла, не внимая уговорам Эйтрис и не дожидаясь Кавара. Девушке было печально осознавать, что двое ее близких друзей находились по другую сторону. Перед тем как покинуть Дантуин, Митра обернулась напоследок, смотря на тех, кто решил остаться и встретилась взглядом с Эйтрис. Митра впервые видела ее такой: уязвленной и разбитой. Пустой взгляд голубых глаз, которые не верили до конца в происходящее. Этот образ порой приходил к Митре во сне, заставляя вспоминать всех тех, кого она оставила.
Сейчас смотря на Кавара, девушка поняла, что никогда больше не видела и не слышала об Эйтрис, после своего ухода. Кавара же Митра встретила только один раз на войне.
Я здесь, чтобы переубедить тебя. Совет знает, что делает. Вернись со мной.
Когда Митра получила звание генерала, она понимала, что это не только из-за доверия Ревана, в первую очередь — это было доверием ее людей. Несколько месяцев ожесточенных наступлений научили девушку больше, чем за всё время обучения у бывших мастеров: оценка ситуации, составление тактик, решение логистических проблем. В перерывах Митра занималась ранеными, воодушевляла солдат речами, заботилась о благополучии гражданских. Время проходило быстро, но джедай и не заметила, когда вышестоящие по званию начинали прислушиваться к ее советам, обсуждали с ней планы наступлений. Митра помнит, как Реван с гордостью смотрел на нее, когда он впервые услышал о значимости девушки, как достойного лидера и тактика. Тогда же он посвятил ее в рыцари и сделал своим доверенным генералом.
Вскоре после посвящения появился Кавар. Он незаметно прибыл на планету, где находился республиканский пост под руководством Митры. Кавар незаметно пробрался в ее каюту. Застав девушку одну, он вдруг возник прямо перед ней. Он посчитал лучшим решением зайти не через двери, а через вентиляционную шахту. Словно преступный заговорщик, Кавар пытался переубедить девушку, но Митра была непреклонна. Между ними и раньше была недосказанность, которая рождала неловкие моменты, невидимый барьер, который никто из двоих не решался сломать. В тот день, они оказались по разные стороны навсегда. Кавар ушел: безмолвно и тихо, а Митра, оставшись одна, старалась сдерживать слезы.
— В этот раз хотя бы через дверь, — решила нарушить тишину Митра, мягко улыбаясь.
Губы Кавара дрогнули в улыбке, но лицо тут же стало снова серьезным. Где-то в груди неприятно ёкнуло, снова думая о том, как далеко они друг от друга находятся. Митра подняла руку в жесте приглашения, а после повернулась к мужчине спиной и направилась вглубь комнаты. Остановилась у письменного стола, села на край и скрестила руки. Кавар не торопился, медленно и бесшумно шел следом, осматривая всё вокруг, но остановился в нескольких шагах от девушки. Расстояние между ними было достаточным, чтобы девушка поняла, что здесь он вовсе не из сентиментальности. Ей вдруг защемило сердце от понимания того, что возможно Кавар был сильно в ней разочарован и, возможно, даже получал некоторое удовольствие, смотря на состояние девушки.
— Ты здесь, чтобы сказать, что ты был прав? — снова произнесла Митра.
— Нет, — ответил Кавар.
— Чтобы посмеяться надо мной? — с усмешкой произнесла она.
— Нет.
По телу пробежали мурашки, Митре стало не себе от того, каким серьезным был Кавар. Она помнит то время, когда неформально находилось в обучении у Кавара и даже тогда между ними не было такого напряжения, как сейчас. Девушка вдруг поняла, что ее стало раздражать его поведение.
— Тогда зачем ты здесь? — сказала Митра, стараясь сдерживать эмоции.
— Увидеть тебя.
Повисла тишина. Внезапность откровения поразило Митру, что она не сразу взяла себя в руки. Кавар был абсолютно спокоен, его взгляд смягчился, и он подошел ближе. Расстояние между ними сократилось настолько, что девушка видела в отражении ясных голубых глазах Кавара саму себя. Рука поднялась к лицу Митры, намереваясь убрать непослушную прядь, но тут же передумал. Снова смятение на его лице, непозволительное желание, которое перечило кодексу джедаев. Митра знала, что для него это трудный шаг перейти грань дозволенного, но она больше не хотела с этим мириться, так что сама подалась вперед и заключила мужчину в объятия. Она почувствовала, как Кавар напрягся, но затем сдался. Митра положила голову на грудь Кавара, а его руки неуверенно легли на спину девушки. Она слышала, как сильно бьется сердце у них обоих, но отстраняться никто не спешил. Близость дарила покой, все переживания и сожаления будто бы покинули Митру. На секунду ей показалось, что она и вовсе не покидала Орден.
— Я должен предупредить тебя, — разрушил тишину Кавар, — Магистр Врук уже сообщил тебе, что будет суд. Тебя ждет наказание, но вынесение приговора будет зависеть от того, что ты скажешь Совету.
Митра молчала, ловя каждое слово.
— Признай свою вину.
Прошло несколько секунд, прежде чем до Митры дошел смысл вышесказанного. Время словно остановилось. Митра подняла голову и в непонимании уставилась на Кавара, его руки всё еще находились на спине у девушки. Сердце девушки предательски сжалось, где-то в глубине души она понимала, что Кавар так и не принял взглядов реваншистов, но всё же хотелось верить. Снова непреодолимый барьер между ними. Незаметно для девушки, Кавар стал символом неразрушимого и слепого кодекса, где только Совет может изъясняться о ценностях морали для джедаев. Митре стало тошно. Найдя в себе силы, превозмогая усталость, Митра отстранилась от Кавара. В его глазах удивление, которое быстро сменилось смирением.
— Что? — тихо спрашивает она.
— Совет всё еще считает действия Ревана слишком радикальными. Реваншисты сами посчитали верным отправиться на войну, тем самым подставив под удар сам Орден. Вы, нет, ты нарушила кодекс джедаев. Ты стала отступницей, Митра, и самым правильным решением сейчас будет сознаться в этом.
В то время, как Кавар сохранял спокойствие и говорил очень уверенно, Митра же не пыталась скрывать раздражение. Ей больно было слышать эти слова, особенно больно слышать от близкого друга.
— Я хочу помочь тебе, — заключил он.
— Помочь?! — начала уже говорить Митра, — спустя столько времени, ты действительно всё еще веришь тому, что Совет правильно решил не идти на войну? Ты был первым, кто туда отправился, ты первым видел, на что способны были мандалорцы. Неужели ты всё еще не видишь, что мы действовали во благо Республики?
— Как на Малакоре? — вопрос, словно удар, который нанесли быстро и беспощадно. Митра открыла рот в возмущении, но ответить ничего не смогла. Кавар непреклонен, также, как и она сама. Митра отвернулась, предательская слеза скатилась по щеке. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться и вернуть прежнее хладнокровие.
— Я тебя услышала, Кавар, — холодно произнесла Митра, — и будет лучше если ты уйдешь.
Кавар тяжело выдыхает, опускает глаза в пол и тут же поднимает, снова придавая своему лицу уверенность. Он направился к выходу, но остановился перед дверьми и обернулся, снова смотря на девушку.
— Надеюсь, Реван доверяет тебе также, как и ты ему, — бросает Кавар напоследок и не дожидаясь ответа, покидает комнату.
Дверь закрылась. Снова Митра осталась одна. Опустившись на край кровати, она тяжело выдыхает и закрывает лицо руками. Досада и обида заполняет девушку, она понимает, что Реван был прав — Орден больше не ее дом. Однако, сдаваться Митра вовсе не собирается, если над ней будет вершиться суд, то пусть будет так, даже не смотря на то, какое правосудие ее будет ждать в конце.
Перед Митрой предстал зал совета джедаев, как только она вошла, взгляды присутствующих тут же устремились на нее. Митра сохраняла маску безразличия и невозмутимости, будто вовсе и не над ней вершится суд. Она прошла в середину зала и посмотрела в лица каждому, кто находился перед ней: вот сидит Зез-Кай Элл и Лонна Ваш, Митра видела их очень редко и то только на Корусанте; Кавар смотрел на девушку пристально, также бывало, когда Митра вот-вот совершит ошибку: поставит ногу не туда или сделает неправильный выпад; Врук Ламар, как и всегда излучал уверенность и только от взгляда Эйтрис стало не по себе — она даже не пыталась скрыть своей неприязни, презрение в ее глазах выдавало всё, о чем она думает.
— Ты знаешь зачем мы позвали тебя сюда? — голос Врука Ламара вывел из размышлений Митру. Она подняла свой взгляд на старого мастера.
— Вернуться было моим решением, а не вашим, — холодно произнесла Митра.
— После того как ты ушла с Реваном, ты теперь должна пройти целый круг искупления, чтобы вновь зваться джедаем, — сказал Кавар. Девушка встретилась с ним взглядом, в его глазах не было и намека на жалость.
— Мое искупление или же ваша прихоть? — язвительно ответила Митра, на что Кавар только покачал головой.
— Почему ты сопротивляешься? Джедаи являются защитниками мира, столетиями мы сохраняем мир. Этот зов на войну противоречит всему учению джедаев, точно также, как и деяния реваншистов, — спокойно сказал Зез-Кай Элл.
— Теперь Реван твой мастер или же ужасы на Малакоре привели тебя обратно, чтобы увидеть правду? — пренебрежительно бросила Эйтрис.
— Увидеть разве ли только очередное доказательство того, что реваншисты поступили мудро, отправившись на войну, — ответила Митра и увидела, как Эйтрис сощурила глаза, — джедаи должны были сделать всё от них зависящие, чтобы спасти жизни простых людей, разве не это говориться в кодексе джедаев, о котором вы так много говорите? Джедаи должны не избегать войну, а принять ее. Если бы не реваншисты, потерь было бы больше, мы должны были остановить войну, и мы это сделали. Неужели ваша гордость не дает вам посмотреть правде в глаза?
— Довольно, — оборвал Митру Зез-Кай Элл, — ты не слышишь нас. Ты не только закрылась от нас, но и от всей галактики.
— Мы чувствуем, что ты еще не поняла, что действительно произошло на Малакоре. Понимание придет к тебе лишь со временем, но только не рядом с теми местами, где ты сражалась, — снова сказал Кавар.
— Ты больше не джедай, ты изгнана, — вынесла приговор до этого молчавшая Лонна Вэш.
— Осталась лишь одна вещь, — сказал Врук, пристально смотря на Митру, — твой световой меч. Тебе он больше не принадлежит, отдай его нам.
Митра посмотрела в лица каждому из присутствующих, она в последний раз вспоминала, как это было расти среди джедаев, быть частью Ордена и посвящать ему всю свою жизнь. Теперь это у нее отнимают. Досада и разочарование берет вверх и Митра достала свой световой меч. В последний раз почувствовав, как удобно лежит рукоять в ее ладони, девушка активировала меч и, будто выпуская всю злость, вонзила в камень. Она увидела, как вздрогнула Эйтрис и как стал опасно-холодным взгляд Кавара. Врук Ламар сжал ладони в кулаки, но ничего не сказал. Митра взглянула на всех в последний раз и покинула зал Совета.
Солнце медленно опускалось за горизонт, прохладный воздух приятно холодил кожу. Вокруг Митры проходили люди, взлетали и опускались корабли — жизнь кипела на Корусанте, и никто не замечал одинокую фигуру, которая опиралась на перила моста. Девушка смотрела вниз и вглядывалась в темные воды неспокойной реки. Митра всё еще привыкала к своим внешний изменениям: в Ордене она носила джедайскую одежду, на войне надевала только удобные доспехи, чтобы не стесняли движения. Сейчас же она надела простую одежду, капюшон, который скрывал коротко подстриженные волосы — всё это было так не привычно, что порой она себя чувствовала даже неловко. Начиналась другая жизнь и Митре придется долго привыкать к новым изменениям. Однако, самое тяжелое было осознание того, что она больше не чувствует свою связь с Силой.
Митра поняла это, когда шла сквозь толпу. Она всегда ощущала через Силу эмоции и чувства, окружающих её, но не понимала, почему всё изменилось в этот раз. Девушка попробовала прикоснуться к Силе, но тут же острая боль пронзила голову. Митра чуть ли не закричала от неожиданности, она схватилась за голову и закрыла глаза. В голове словно раздавался громкий вопль, она так и не поняла, кричит она или кто-то еще. Пульсирующая боль отдавалась в глаза, девушка повалилась на землю, прижала ноги к груди и жалобно заскулила. Боль прошла также быстро, как и пришла. Лежа на земле, стараясь восстановить дыхание, Митра почувствовала что-то теплое скатывается по губам и подбородку. Она встала и облегченно увидев, что никто из людей не обратил на нее внимание, скрылась в переулке. Митра поднесла ладонь к лицу и увидела на пальцах кровь. От всего произошедшего неприятный холодок прошелся по всему телу, на лбу выступил пот. Митра была напугана, но осознание пришло через несколько минут — Сила покинула её.
Они могут даже отсечь тебя от Силы.
Митра вспомнила слова Ревана и с горечью поняла, что Совет всё-таки лишил ее Силы, только разве что не поняла в какой момент это произошло. Рассуждать на эту тему не хотелось вовсе, так как сразу же в голове всплывали лица тех, кто приговорил девушку к изгнанию.
Потемневшее небо подсказывало Митре, что скоро начнется дождь и в доказательство ее мыслям, ветер усилился. В данный момент девушка приняла для себя серьезное решение — улететь не только с Корусанта, но и вовсе покинуть пределы Республики. Уйти как можно дальше, отправиться туда, где она не будет слышать отголосков войны и не знать, что происходит в Республике. Для Митры это было тяжелым решением, но после того, как она купила билет на пассажирский корабль, который должен вылететь за пределы системы, она поняла, что сделала правильный выбор.
Митра сняла с себя медальон и печально разглядывала его. Ностальгия захлестнула девушку — это украшение осталось единственный напоминанием, что когда-то она была частью Ордена. Этот медальон Митре отдала ее мастер, Вима Санрайдер, которой также досталось от прежнего мастера. Митра не знает, сколько еще украшение сменило владельцев. Она погладила поверхность медальона большим пальцем и впервые подумала о том, что сказала бы Вима если сейчас она находилась здесь. Была ли она на стороне своего падавана или же подобно Совету вынесла такой же приговор. К сожалению, Митра не знает этого, слишком много времени прошло с тех пор, когда она видела своего учителя в последний раз. Когда падаван узнала, что ее мастер бесследно исчезла, то Митра сохраняла веру, что Вима обязательно вернется. Но шли годы, а надежды на возвращение становились всё меньше.
Ты напоминаешь мне меня в детстве, мы поладим.
Однажды ты станешь великим джедаем.
Митра всегда будет помнить нежный голос Вимы и ее звонкий смех. Рассказы учителя о своей матери, друзьях, воспоминания о временах войны и то, с каким выражением лица она всегда говорила об Улике Кель-Дроме. Падаван остро ощущала в ее словах тоску. Теперь Митра думает, что возможно у нее с Уликом было больше общего, нежели с Вимой, на которую всегда хотелось равняться.
Взглянув в последний раз на медальон, Митра медленно поворачивает ладонь и украшение соскальзывает, падая в реку. Быстро несущие воды тут же проглатывают подношение и уносят по течению, скрываясь вдали. С неба уже начали падать капли, когда Митра поправила капюшон и направилась к своему кораблю. Она больше не оборачивалась и не смотрела на исчезающий вдали Корусант. Она навсегда оставила здесь ту Митру, которая когда-то была джедаем.