Я боюсь Вас потерять

Прохладная колонна огромного мраморного зала холодила белые крылья молодой женщины, что грустно оглядывала красивые статуи вокруг себя и молча наблюдала за проходящими мимо серафимами и архангелами. Совсем недавно её жизнь изменилась: на свет появилась маленькая дочка, нежное хрупкое создание, которое она полюбила ещё до рождения. Но отчего тогда тоска так терзала душу? Изида не знала, лишь ощущала себя глубоко несчастной и одинокой. Несколько лет назад женщина также стояла возле этой колонны после рождения сына и не чувствовала света в душе. Где-то неподалёку был её муж: относительно недавно Рагуил получил пост архангела. Многие ангелы на столь высоких постах стремились засвидетельствовать своё уважение и любовь к Шепфа, поэтому просили создателя дать имя их ребёнку. — Присядьте. Устанете ведь, а ждать долго. Изида услышала бархатный мужской голос сзади себя и обернулась. В тот момент женщина ещё не знала, что один взгляд на этого демона навсегда изменил её жизнь и судьбу. Они замерли друг напротив друга, не решаясь прервать это священное молчание. Даже шум и гомон вокруг них, казалось, стих. Так бывает: один лишь взгляд, и верная смерть… *** Старик вглядывался в лицо Мисселины и видел в нём до боли знакомые черты. Он узнал её ещё тогда, в саду. Проклятие ли это или нет, но каждый раз, гуляя с женщиной под дивным куполом природы, демон словно возвращался в то далёкое прошлое, где ещё мог услышать голос её матери. — Именно так произошла наша встреча, — с едва слышимой горечью в голосе поделился Лука. — Это словно дивный сон, который омрачало только то, что он был обречён с самого начала. Мы знали это, всегда знали, но разве сердцу прикажешь не любить? Я желал только одного для Изиды: спокойствия и уверенности в завтрашнем дне. Нам не довелось переступить черту дозволенного, я бы никогда не подверг её такой опасности. Он говорил это с таким трепетом и одновременно скорбью, что у Мисселины сжималось всё внутри. Она будто чувствовала свою мать сквозь время и пространство, осознавала её тоску и безысходность. И искренне верила в любовь. Да, ангел тосковала по их любви не меньше, чем… Мисселина подумала о Геральде, ведь их любовь так похожа на любовь их родителей. — Простите, что вынудила вас вспоминать и переживать ту боль снова, — касаясь руки старика, произнесла женщина. Лука мягко улыбнулся ей. — Напротив, я благодарен вам, милая, за то, что вы нашли эти письма и фотографии. Изида не смогла воспитать своих детей, но я уверен, она была бы рада, если бы её дочь узнала. Мисселина слушала демона и понимала, с полуслова, с полувзгляда. Единственное, что оторвало её от столь волнительной рефлексии, были резкие мысли, которые вихрем пронеслось в сознании. " — Мисселина… — задумчиво повторил старик. — Та, что несет благую весть. Шепфа когда-то спросил меня, каким именем ему наречь девочку, что родилась под покровом ночи. Девочку-ангела. И я назвал ему это имя.» Женщина взглянула на Луку цепко и с удивлением, но тут же смягчилась, понимая, что своей реакцией может заставить отца Геральда сделать неправильные выводы. Однако сопоставить в голове самой первую встречу матери с ним и то, что в этот же день она получила своё имя не составило труда. — Скажите, мой отец, он… Как он… — вопрос вырвался из уст невольно и прозвучал путано. Мисселина всю жизнь знала отца и при этом не знала его. Она с детства помнила его угрюмым, властным и строгим мужчиной. А ещё почему-то не подпускающим их с братом к больной матери. Теперь всё встало на свои места. Мисселина не была посвящена во многие тайны, но ей стало невыносимо плохо от одной только мысли, что обида и ревность отца послужили толчком к тому, чтобы лишить их с Гавриилом матери. А ведь он говорил, что они должны отвыкать от неё. Замешательство охватило женщину, калейдоскоп мыслей мешал настроиться. Мисселина не знала, в праве ли судить отца, брата, кого бы то ни было. Жизнь слишком сложна и не вписывается в определённые рамки общепринятой морали. — Твой отец нашёл письма, которые я когда-то написал Изиде. Они не являлись любовными, но Рагуил всегда был проницательным. Он понял сразу, что наша дружба началась давно. Не вдаваясь в подробности… Шепфа узнал о наших с твоей матерью чувствах и вмешался. Меня лишили должности советника создателя. — Вы были советником Шепфа? — едва сдержав возглас, спросила ангел. " — Вы говорили, что знали Шепфа, — издалека начала женщина. — Он доверял вам? — Возможно, доверял, — ничуть не смутившись, парировал Лука. — Едва ли кто-то из нас может похвастаться тем, что знает Шепфа.» Слова демона ещё тогда въелись в память Мисселины. И теперь всё сходилось. Он делился с ней своей жизнью ещё тогда. Но откуда ей было знать, чем эти слова обернутся? — Шепфа не хотел пересудов, поэтому с почётом порекомендовал меня Сатане. Но по сути это было понижением. Я был счастлив уберечь Изиду от пересудов. Твоему отцу также не хотелось сплетен. *** Рагуил стоял возле окна, обхватив голову руками. За последние дни ему выдалось пережить несколько потрясений. С тех пор, как он узнал о связи жены с демоном, ему не было покоя. Ангел пытался работать в привычном режиме, но мысли не давали покоя. Злость, отчаяние и сомнения — всё смешалось в его гордом сердце. Мужчина не верил показаниям Изиды. Он думал, что она спала с этим предателем. Причём очень давно. Помимо задетой мужской гордости, Рагуил начал сомневаться, пожалуй, в том, что делало очень больно его душе: он подозревал, что Мисселина ему не родная дочка. Архангел ненавидел себя за это, но не мог справиться с потоком навязчивых опасных подозрений. Рагуил знал, что мир давно достиг огромных высот в науке, и узнать, родной тебе по крови ребёнок или нет — легко. И тем не менее мужчина боялся. Он слишком любил эту девочку. Она так похожа на него, волосы, губы, наивные добрые глаза. Всё это, то, что он любит в дочке, от него. Рагуил сорвался с места и вышел из кабинета, с грохотом захлопнув дверь. Он шёл к нему. Сам не знал, зачем, но шёл. Они столкнулись в большом мраморном зале. Оба — потерянные и несчастные. Рагуил испытывал к сопернику ненависть, граничащую с другим странным чувством. Где-то на задворках сознание кричало о том, что жена любит его. Но он не мог отпустить её. Что вокруг начнут судачить после этого! Нет, он не позволит врагам найти повод для сплетен и пересудов. Мужчины долго молчали, сверля друг друга взглядами. — Я не отдам тебе её, — глухо проговорил архангел Рагуил, сжимая руку в кулак. Да, он любил Изиду, но теперь это чувство разделяла обида. Сможет ли он вообще простить жену, жить с ней, как раньше? — Прошу тебя только об одном: не делай ей плохо. Я не хочу, чтобы она страдала, — попросил Лука, ощущая, как сердце его пропускает несколько ударов. Рагуил вспыхнул. Его охватило бессильное отчаяние. — Я не монстр, чтобы причинять кому-то боль, демон! — выпалил ангел, но тут же успокоился. — Мне дороги мои близкие. Мои дети. Вас с Изидой ничто не связывает. Лука промолчал, но понял, на что намекает мужчина. *** Мисселина закрыла лицо руками, чтобы скрыть свои слёзы. Старик погладил плечо ангела в попытке поддержать её. — Папа сомневался в том, что я его дочь, — вытирая щеки, прошептала женщина. — В этом причина его холода? Я не верю. Демон приобнял Мисселину. — Отец любил тебя, не сомневайся. Жизнь заставила его очерстветь, должность стать жёстким и менее эмпатичным. Но в душе он любил тебя всегда. Мисселина с восхищением посмотрела на отца Геральда. Он с таким спокойствием признавал хорошие черты человека, который разрушил его счастье. — Это была наша последняя и единственная встреча с Рагуилом тогда, сразу после суда. Я мечтал многие годы о встрече с Изидой, но не смел подвергать её опасности. — Я помню то, что у нас были семейные праздники, но мама и папа почти не разговаривали. В обычной жизни даже не виделись, хотя мы жили в одном доме. А потом мама резко зачахла, заболела. С тех пор у нас с братом началась новая жизнь… *** Геральд спускался по лестнице в библиотеку. Он знал, что Асмодей проводит там много времени. Этот демон вызывал у него слишком много подозрений и вопросов. Казалось, вся усадьба была полна предателей. Но кто из них кукловод, а кто — пешки? Обычно пешки даже проблемнее, ведь готовы опуститься до самого дна. Геральд вспоминал слова Мисселины о том, что Асмодей на пару с Рондентом искал кулон в его спальне. Важность этой вещи заключалась в том, что она с печатью цитадели способна открыть врата. Что за этими вратами, никто доподлинно не знает. Но в ветхом завете первые серафимы писали, что там есть некий источник власти. Геральд знал, что многие ангелы и демоны готовы пойти на всё ради власти. Особенно в условиях, когда Шепфа очень редко вмешивается в их дела. Что многие высшие существа могли натворить за все тысячелетия истории поднебесной, стремясь заполучить таинственный источник власти, один Бог ведает. Но теперь непонятно, какими будут дальнейшие действия заговорщиков. — Геральд, — её голос он начал узнавать ещё до того, как она что-то произнесёт. Мужчина едва слышно вздохнул и повернулся к Лилит. Дьяволица была пьяна, о чём кричал весь её вид и затуманенный взгляд. — Тебе что-то нужно? — без лишних эмоций, сухо поинтересовался демон. Лилит слабо улыбнулась и подошла к нему, пытаясь обнять. Геральд осторожно придержал её. В конце концов, какие бы у них не были отношения, обращаться с ней, как с животным точно не нужно. — Тебе нужно бросать пить, — помогая Лилит идти по коридору, отметил демон. Она лишь покорно шла с ним под руку, уставшая и изрядно помотанная. Мало кто знал, что все эти годы она так и жила. — А где твой ангелок? Мы ведь с ней вчера пили вместе. А потом… Не помню, — Лилит огромным усилием всё ещё оставалась на ногах. — А ему плевать. Он даже не ищет свою жену. Если я сдохну, эта сволочь не заметит. Геральд аккуратно усадил бывшую любовницу на кровать. Лилит тут же разрыдалась и бросилась ему в объятия. Демон вновь вздохнул, но не стал отталкивать её. В какой-то степени ему было жаль Лилит, но нужно уметь нести ответственность за свои выборы. *** Мисселина оставила отца Геральда в покое и направилась в свою комнату. Она всё ещё не отошла от услышанного. В голове мелькали обрывки разговоров из детства и слова, что были произнесены сегодня. " — Я обещаю вам, что эта тайна останется между нами, — тихо произнесла ангел. Лука с благодарностью кивнул ей.» «В коридоре отец поставил на ноги плачущую девочку и начал судорожно вглядываться ей в глаза, волосы, лоб, руки. Неожиданно обнял её. — Моя дочь, — прошептал он, прижимая испуганного и растерянного ребёнка к себе. — Моя дочь, моя…» Мисселина едва сама стояла на ногах. От волнения они стали ватными, пальцы рук дрожали. Так бывает, когда до тебя доходит: всё не то, чем кажется. Откуда-то издали послышались чужие женские рыдания. Ангел пошла навстречу звуку и заметила приоткрытую дверь спальни. Женщина увидела Лилит в объятиях Геральда и внутри неё все будто рухнуло. Каждый раз, когда она видела их вместе, её обжигала странная ревность. Женщина бесшумно покинула коридор, погруженная в свои переживания. *** Геральд оставил Лилит тогда, когда она заснула. Демон посмотрел на часы и понял, что опоздал. Асмодей в это время уходит черт знает, куда. За ним можно проследить завтра, но сегодняшняя возможность упущена. Мужчина добрался до своей комнаты и неспешно вошёл. На его сердце стало значительно спокойнее, когда он увидел Мисселину, сидящую на подоконнике и смотрящую куда-то вдаль. Геральд не смог (и не захотел) оторвать от неё взгляд. Она была так прекрасна в лунном свечении, в окружении этой тьмы и подсвечников. Казалось, прекраснее, чем сейчас, быть не может. Ангел настолько ушла в себя, что не заметила присутствия в спальне Геральда. А он не смел нарушить её покой. — Геральд, — негромко произнесла Мисселина, увидев его, застывшего в дверном проёме. Перед глазами снова предстала картина: он, обнимающий Лилит. Ангел никогда не была ревнивицей, но сейчас отвернулась, стараясь скрыть свою печаль. Это не укрылось от демона. Он пересёк комнату в несколько шагов и остановился рядом с Мисселиной. Геральд так устал за последние несколько дней, что только рядом с ней мог позволить себе проявить это. Мужчина приобнял любимую со спины, сомкнув руки на её талии, и вдохнул запах её волос. Хотелось утонуть в объятиях, но ответной реакции, к которой он так привык, не последовало. Женщина лишь вздрогнула, замерла. — Ты её любишь? — вопрос вырвался против воли. Мисселина тут же прикусила язык. Геральд слегка отстранился от женщины и мягко развернул её к себе. Он посмотрел на неё внимательно, словно проникая в каждую клеточку тела. Вместо ответа демон притянул Мисселину к себя, снимая с треклятого подоконника, и поцеловал. Чутко, без напора, но с желанием. Он изучал её, такую далёкую и родную. Одной рукой он придерживал её за талию, а другой поглаживал по голове. Мисселина колебалась только в начале. Она ответила на этот поцелуй сладостно, с трепетом. Они не заметили, когда всего один поцелуй в губы перешёл в дорожку поцелуев на шее, а тёмная рубашка Геральда оказалась расстёгнутой и кинутой на пол. Мисселина почувствовала, как уверенно и спокойно Геральд, не отрываясь от поцелуев, начал спускать с неё верх платья. Она прижималась к нему как можно ближе, желая ощутить полностью, без остатка. Ангел обвила его шею руками. Всё было, как в тумане. Прекрасная нега окутала её тело, а сумрак ночи создавал ощущения таинства только для них одних. В детстве Мисселина мечтала стать человеком и жить на земле. И сейчас она чувствовала себя человеком, которому доступно великое благо, которого их лишают: любить. Они лежали рядом. На одной подушке напротив друг друга и долго-долго смотрели. Мисселина не удержалась и улыбнулась. Она вдруг вспомнила одну интересную людскую причуду: люди очень часто в шутку касаются чужого носа и издают звук щелчка. Геральд придвинул Миссилину к себе и обнял. Ему не хотелось отпускать её никуда. Пронзительные крики заставили их немедленно подняться с постели. Геральд на автомате сжал плечо женщины, стараясь её защитить. Он предчувствовал. Нет, предугадывал что-то крайне плохое. — Что там творится? — испуганно спросила Мисселина. — Сиди здесь и никуда не выходи. Запри двери, — твёрдо приказал Геральд, запахивая рубашку. Он вышел из комнаты. — Шепфа… — прошептала Мисселина.