Кирпич

— Не пялься на него, — прошептал Юсуф — громко и театрально, так, что его наверняка было слышно у противоположного ряда шкафчиков. — А? — Имс дернулся от неожиданности, но и не подумал отвести взгляд от объекта своего внимания. Он ходил в новую школу уже четвертый день и успел завести уйму знакомств, но этого парня видел впервые. А ведь, судя по близости шкафчика, тот должен учиться едва ли не в одном классе с Имсом. — Это кто? — Не пялься на него! — зашипел Юсуф еще громче. Парень обернулся, смерил Юсуфа и Имса тяжелым и откровенно недружелюбным взглядом и снова отвернулся, отпирая свой шкафчик. Имс был заинтригован. В парне была какая-то… загадочность. Потертая и невзрачная одежда, растрепанные волосы, заметная ссадина на скуле — все это наводило на мысли о школьном аутсайдере, обычном фрике, парочка которых всегда найдется в школе, но что-то в наклоне головы, развороте плеч и осанке кричало, что этот невзрачный паренек дальше от мальчика для битья, чем даже Имс. А Имс считал себя молодым человеком, довольно близким к вершине школьной пищевой пирамиды. И дело даже не в том, что его мать была новым прокурором, нет, и не в денежках семьи, и не в футбольной команде — просто Имс был классный. Он это знал, и это очень быстро понимали все остальные. Парень сжал пальцами створку шкафчика, костяшки побелели от усилия, достал то ли картонку, то ли кусок бумаги — и скомкал, швыряя обратно в ящик. — Идем! — Юсуф потянул Имса за локоть. Тот уперся было — он бы еще понаблюдал, — но парень снова обернулся, и взгляд его стал еще холоднее, чем прежде. Рассудив, что попялиться он всегда успеет, а сейчас лучше как следует вытрясти Юсуфа, Имс повел плечами и наконец отвел глаза. — Конечно, — сказал он Юсуфу как ни в чем не бывало. — Поедим во дворе? Не подозревающий о предстоящем допросе Юсуф кивнул. В конце ноября даже тут, в Калифорнии, было не жарко, но солнце светило ярко, в школьном дворе стояли очень милые лавочки, так что многие ученики предпочитали во время ланча тусоваться на улице. Имс прошел до излюбленной лавочки длинным и извилистым путем, пожимая руки, приветствуя знакомых и обмениваясь полными намеков любезностями с местными красотками — Имс успел пофлиртовать уже со всеми, достойными его внимания. Развалившись на своем месте, Имс вскрыл пакет с завтраком и, предложив Юсуфу угощаться, сунул в рот сразу половину сэндвича. — Итак, — требовательно спросил он с набитым ртом, — кто это? — А? — Юсуф оторвался от изучения собственного пакета. — Тот парень, на-которого-нельзя-смотреть, — Имс изобразил кавычки, — я его никогда не видел. Юсуф еле заметно скривился. Он был позитивный парень, этот Юсуф, и гримаса недовольства на его лице что-то да означала. — Это Артур, — лаконично ответил он и вскрыл банку с чем-то вонючим, что заставило Имса отодвинуться на дальний край лавочки. Может, с таким намерением Юсуф ее и открыл. — И? — никакая вонь не заставила бы Имса отстать. — С ним что-то не так? — С ним все не так, — пробормотал Юсуф. Он тяжело вздохнул, но все же сдался: — Слушай, ты держись от него подальше. Он странный. Звучало до чертиков интересно. — Странный — это типа как ботан, которого по-тихому лупят школьные задиры? — Имс припомнил синяк на лице этого Артура и прищурился. Юсуф открыл было рот для ответа, закрыл и помотал головой, словно подбирал слова. — Странный — это как ботан, от которого школьные задиры держатся подальше, — сказал он наконец, — и правильно делают. — Он зачерпнул субстанцию в банке ложкой и с видимым удовольствие проглотил. Имс старался не приглядываться. — Во-первых, он псих. Во-вторых, у него какие-то мутные делишки, никто не знает какие, но мой тебе совет — не влезай. И в-третьих, он ненавидит людей. Само очарование, этот таинственный Артур. — Я уже хочу с ним познакомиться. — Ну и дурак, — бескомпромиссно заявил Юсуф. Несмотря на кислую физиономию, где-то в глубине души он явно наслаждался возможностью посплетничать со свежим человеком. — Сэнди, его бывшая, говорит, он натуральный контрол-фрик. Постоянно следил, с кем она общается и все такое. А Рэйчел — другая бывшая, дочка шерифа, между прочим… — Неплохо для ботана, — не преминул встрять Имс. Юсуф моргнул. — Ага. Не пойму, что они в нем находят — он злой, как дикобраз. Его видели даже с парнем или двумя, но когда Морган, — Юсуф ткнул ложкой в направлении звезды школьной футбольной команды; тот как раз распалялся насчет тактики ближайшей игры, как обычно, окруженный фанатами и девушками из группы поддержки, — решил преподать ему что-то вроде «урока мужественности», как он это назвал, то нечаянно лишился зуба. А может, и парочки — вся школа неделю стояла на ушах. Тогда он с парнями решил отомстить, — Юсуф вернулся к банке, — и Артуру здорово досталось, уж не сомневайся, но и противоположная сторона не ушла невредимой. А на следующий день у Моргана и еще нескольких пацанов нашли в шкафчиках наркоту. Моргана отмазал папаша, но не всем так повезло. С тех пор у нас тут стало гораздо толерантнее. Хотя сразу после этого Артур встречался с девчонкой Моргана — и Морган побоялся повторять опыт. Имс восхищенно ахнул. Вот это сплетни — к тому же он никак не возражал против толерантности. — Просто Робин Гуд, — сказал он. Юсуф усмехнулся. — Нет, он псих. Никто не знает, что он выкинет и во что тебя впутает. Люди рядом с ним не задерживаются. — Он ткнул Имса в бедро ложкой, — хватит высматривать, его тут нет. Он ест один где-то там, — Юсуф неопределенно повел рукой, — как самый настоящий псих. В этот самый момент «настоящий псих» появился из-за угла школы и прошел по двору к хозяйственному корпусу. Имс следил за ним, как коршун. Мешковатая одежда прятала неплохую фигуру, и Юсуф сказал, он встречался с мальчиками? Ветер ударил Артуру в лицо, сдувая со лба волосы, и он поймал взгляд Имса, на мгновение притормаживая. У него были красивые скулы. — Я обязан с ним познакомиться, — пробормотал Имс себе под нос, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке. Его влекла экзотика. — Хозяин барин, — ответил Юсуф.   Не такое уж это оказалось простое дело — познакомиться с Артуром. Имс уже понял, что он не больно-то общительный чувак, но такие способности отдавали прямо-таки неуловимостью. Он прилежно посещал занятия — даже странно, учитывая недавнее долгое отсутствие, — сидел за задней партой, поигрывая карандашом или покачивая ногой в такт словам учителя, но сразу после звонка растворялся в глубине школьных коридоров. Пару раз Имс видел его в компании незнакомых ему старшеклассников, один раз — на школьной стоянке с парнем, явно вышедшем из школьного возраста, несколько раз в гордом одиночестве — издалека. Говорили о нем разное: кто-то вообще не замечал, кто-то терпеть не мог, а красотка Рэйчел — та и вовсе грозилась слепить куклу вуду и истыкать булавками. Впрочем, булавки она описывала с таким сладострастием, что в ее якобы неприязнь и равнодушие верилось с трудом. Имс собрал несколько десятков сплетен и жареных подробностей разной степени красочности, поболтал даже с Морганом — тот грозился проучить Артура как только, так сразу, но не прямо сейчас, — но не приблизился к самому Артуру ни на шаг. На пятый день Артур решил эту проблему за него. — Эй, ты, — Имс только-только закончил с душем и возвращался к своему шкафчику в раздевалке, когда из подсобки для мячей вытянулась рука и втащила его внутрь. — Что тебе от меня надо? Имс охнул от неожиданности, но всего мгновением спустя его спина стукнулась о дверцу подсобки, а в шею уперлись совсем не нежные пальцы. Глаза у Артура тоже были красивые — карие и с длинными темными ресницами, вот только их выражение не располагало к флирту. — Ну? — и он нажал посильнее. — Не боишься, что Морган тебя тут поймает? — спросил Имс. Ему и правда было интересно, а еще он не очень комфортно себя чувствовал в подсобке в положении допрашиваемого — в одном полотенце и босиком. Но он бы ни за что не позволил Артуру об этом догадаться. — Нет! Имс улыбнулся со всем возможным сарказмом. Он мог бы врезать этому Артуру, он футболист, в конце концов, и заметно мускулистее, но он не для драки искал встречи. — Разве не он нарисовал тебе эту прелесть? — он перевел взгляд на пожелтевший и заметно выцветший синяк, снова посмотрел Артуру в глаза. — Я так понял, вы не ладите, а уж лапать членов команды в подсобке… Артур нахмурился, опустил глаза, только сейчас, похоже, замечая, что Имс практически раздет, а ситуация разит двусмысленностью — мягко говоря. Он отдернул руку от шеи Имса. — Я не боюсь Моргана и его щенков, — отрезал он. — А уж самых новеньких и неопытных — тем более. — Пожалуй, врезать ему и не повредило бы, подумал Имс. — Какого черта ты про меня расспрашиваешь? — Хочу пригласить на свидание, — ляпнул Имс. Артур отшатнулся, отступил на шаг, его глаза на мгновение расширились, но тут же неприязненно сузились. — Что такое, тупица Морган теперь подсылает дружков, потому что сам боится встречи со стоматологом? Имс вспыхнул, чувствуя, как гнев прилил к лицу. Юсуф не шутил, общение с Артуром трудно было назвать приятным опытом. — Морган меня не посылал. Я просто не смог устоять перед твоей задницей и стервозностью. На какой-то миг ему показалось, что дело дойдет до драки — а может, он и не против был бы, — но, к счастью, Артур сдержался. Качнув головой, он процедил: — Держись от меня подальше, — и секундой спустя дверь подсобки хлопнула, оставляя Имса голым, замерзшим и недоумевающим. А он-то думал, он может обаять любого.

***

— Ты сказал, Артур встречался с парнями? — спросил Имс на следующий день. Они с Юсуфом сидели на трибуне на футбольном поле. Тренировка закончилась полчаса назад, волосы у Имса высохли, ему ужасно хотелось домой — но Юсуф все никак не мог решить, какую же тему он хочет для проекта по химии. Имсу было плевать на тему, он не любил химию и готов был страдать над любым проектом. — А? — Юсуф, копающийся в конспекте, вытаращил на Имса глаза, явно не сразу понимая, о чем тот вообще говорит. — Чего бы тебе у него самого не спросить? — наконец нашелся он. — Раз он тебе так нравится. Имс бы с удовольствием спросил у самого Артура, вот только, во-первых, после вчерашнего что-то не тянуло на тесный контакт, а во-вторых, с утра Имс видел Артура ровно два раза. Оба раза тот надолго задержал на Имсе взгляд, но недостаточно надолго, чтобы начать разговор. — Может, я так и поступлю, — пробормотал Имс. — Приглашу его на вечеринку, например. Кто откажется от вечеринки? В следующую пятницу Имс планировал устроить вечеринку в честь своего переезда, и народу на нее уже набилось предостаточно. Юсуф расхохотался. — Твои предки будут в восторге. Или ты прослушал тот момент, когда я говорил тебе про темные делишки? Мать Имса и правда вряд ли пришла бы в восторг, если бы Имс впутался в темные делишки — ну так Имс и не собирался спрашивать у нее разрешения. Да и какие такие делишки могут быть у школьников? В байки про подброшенные врагам наркотики Имс не верил, наверняка Морган просто струсил и придумал это все. Юсуф толкнул Имса локтем в бок и ткнул пальцем в сторону. — Отличный шанс пригласить, — ехидно сказал он, — вперед, герой-любовник. И действительно, Артур как раз скрылся за дальними трибунами, минутой спустя вынырнул с другой стороны и окончательно пропал за бетонным забором, отгораживающим территорию школы от пустыря. Имс не собирался приглашать его на вечеринку, вот еще — но стоило Артуру исчезнуть за забором, как любопытство принялось терзать Имса изнутри. Что он забыл на пустыре? Что там такого интересного? — Почему бы и нет? — и Имс принялся засовывать тетради в сумку, не обращая внимания на очевидное изумление Юсуфа, — увидимся завтра… — Эй, Имс! — Юсуф наконец-то нашел свой голос, но Имс уже соскакивал с трибуны. На пустыре он бывал за прошедшие пару недель не раз: туда не заглядывали школьные камеры и учителя, так что можно было курить на переменах без угроз получить нудную лекцию — неудивительно, что там постоянно тусовались школьники. Имс курил не то чтобы часто, но ему нравилось быть в курсе всего, к тому же самое интересное общение обычно проходило в неформальной обстановке дерзости и запретности. Имс потянулся и достал из сумки сигареты — свой легальный пропуск на пустырь. Артур как-то болезненно относился к идее слежки, а Имсу совсем не хотелось его бесить. Впрочем, пропуск не понадобился. Артур действительно обнаружился на пустыре, вот только вряд ли он сейчас стал бы возражать против слежки: он был не один. И судя по угрюмым физиономиям его спутников, собрались они тут не для мирного курения и обмена сплетнями. Два квадратных чувака с рублеными физиономиями отъявленных хулиганов и дерганый тощий парень наступали на Артура в самой что ни на есть угрожающей манере. Тот застыл, засунув руки в карманы и постукивая мыском кеды об асфальт, вид у него был невозмутимый, но Имс не обманулся — он зашел на огонек за десять секунд до драки. — Коршуну надоело ждать! — выплюнул тощий хмырь, который был у них явно за главного. — Надоело слушать твои уловки! Он сказал, тебе нужен небольшой урок, напоминание, чтобы поторопиться с решением. А Коршун не тот человек, которому говорят нет. Коршун, ого. Да тут у них просто школьная мафия. Интересно, у остальных такие же дурацкие клички? Тощий чувак, к примеру, мог бы быть Цаплей или Страусом. — Какие-то проблемы? — спросил Имс непринужденно. Даже Артур подпрыгнул, словно Имс заорал: «Стоять, полиция!» или что-нибудь столь же угрожающее. Пожалуй, если бы у кого-то было оружие, они бы точно выхватили его сейчас и наставили на Имса. — Имс? — ожил Артур. Надо же, он все-таки знает, как Имса зовут. Имс улыбнулся, пожимая плечами. — Я тебе помешал? — поинтересовался он, не убирая улыбки. — Кто твои друзья? «Друзья» переглянулись. Их было трое, и Цапля явно прогуливал спортивные занятия. С одним Артуром они бы, может, и справились, но драться с Имсом никого из них не тянуло — обещанный «небольшой урок» вполне мог превратиться в ответную лекцию. — Новый смазливый бойфренд? — язвительно спросил Цапля — Имс твердо решил звать его так. — Ходит и охраняет тебя? Имс открыл было рот для остроумного ответа, но не успел ничего сказать. — Просто очень ревнивый, — спокойно ответил Артур. — Даже когда ревновать не к чему, — он окинул Цаплю откровенным взглядом, — ты не в моем вкусе и вообще вряд ли в чьем-то вкусе. Один из подельников Цапли громко фыркнул, но тут же постарался сделать серьезное и суровое лицо. — Ну да, — Цапля сплюнул, — все знают, что в твоем вкусе здоровенные хрены. — Тогда тебе тем более нечего ловить, — Артур наклонил голову к плечу. Имс был доволен своим членом, спасибо, хотя и не считал его «здоровенным» — но он немного потерял нить разговора. — Я не педик! — и вот теперь Цапля действительно начал злиться. В воздухе запахло рукопашной, парни за спиной Цапли напряглись, и Имс в ответ тоже расправил плечи. Он не понимал, что тут происходит, но черта два он даст троим напасть на одного! Лишь Артура напряжение в воздухе вроде как совсем не трогало — он все так же стоял на месте, не вынимая рук из карманов, только качнулся с мысков на пятки и задрал брови в нескрываемо издевательской манере. — А я-то думал, что видел тебя в «Гадюке»… — Заткнись! — Цапля резко шагнул вперед, взмахивая рукой — Имс в то же мгновение оказался рядом с Артуром, по совершенно необъяснимой причине — себе, по крайней мере, он такого рвения объяснить не мог. — В этот раз я тебе нос сломаю! — В этот раз найди у себя яйца и попробуй сделать это один на один, — вблизи Артур не был таким уж спокойным. Имсу показалось, что от него разит жаром. Но тут же до Имса дошло, о чем это говорит Цапля. — Так этот задохлик поставил тебе фингал? — и позже он сядет и серьезно спросит себя, с чего бы его разволновал фингал какого-то фрика, но то позже. Цапля, похоже, сообразил, что его носу тоже кое-что угрожает, — он отступил на несколько шагов. — Коршун еще поговорит с тобой, — заявил он, игнорируя Имса и обращаясь только к Артуру. — Пусть тебя не присылает, — ответил Артур. Цапля кивнул своим спутникам — так и не сказавшим ни слова, — и ретировался, не забыв послать Артуру еще несколько угрожающих взглядов. Прям как консильерри, которым, Имс мог бы поклясться, он себя и воображал. Тишина тянулась и тянулась, Артур продолжал смотреть вслед Цапле — его плечи медленно, постепенно расслаблялись; Имс смотрел на Артура, чувствуя себя очень странно. Наконец он потянулся за сигаретами, о которых напрочь забыл. — Что такое «Гадюка»? — спросил он. Надо же с чего-то начинать светскую беседу. Артур вздрогнул, оборачиваясь и словно только сейчас вспоминая, что он не один. На лице его Имс не увидел ни благодарности, ни радости, ни даже элементарного дружелюбия. — Гей-клуб, — выпалил он. — Какого черта ты влез? Мило, очень мило. — Забыл дома попкорн, чтобы посмотреть, как тебе надирают задницу, — саркастически сказал Имс, ничуть не заботясь о том, что эта шаровая молния может взорваться ему в лицо, — пожалуйста, не благодари за помощь. — Мне помощь не нужна. У меня все было под контролем. — Заметно, — и Имс ткнул пальцем ему в синяк. Артур немедленно хлопнул его по руке — сильно, и Имс ждал, почти ждал хорошего удара в челюсть, почти приготовился ответить… но Артур внезапно шагнул назад и глубоко, прерывисто вздохнул. — У меня все было под контролем, — повторил он, на этот раз гораздо спокойнее, — не надо лезть к этим парням — ты их не знаешь, они тебя не знают. — Он снова вздохнул. — Извини, что я на тебя вчера наехал. Это было грубо. Имс поперхнулся сигаретным дымом — чего-чего, а извинений он не ждал. — Ну, раз уж я теперь твой бойфренд со здоровенным членом, то лапать меня голого… Артур рассмеялся. Звук был настолько неожиданный, что Имс едва опять не подавился — к тому же улыбка полностью меняла злую и подозрительную физиономию Артура, делая его по-настоящему привлекательным. — Для прокурорского сынка ты в хорошей форме, — сказал он. — …и я не принимаю извинения, — возмутился Имс, — я в отличной форме независимо от того, чей я сынок. — Окей, — Артур покачал головой, — окей, мне нечего сказать про твой здоровенный член, может, он совсем не здоровенный, но в остальном ты ничего, я признаю. — Вот спасибо. — Я могу купить тебе кофе. В качестве извинения, — предложил Артур. Судя по их предыдущему общению, кофе предлагался с крысиным ядом, но лицо у Артура было вполне искреннее и даже с налетом веселья. Если бы Имс обнаглел, то сказал бы — флирта, хотя такая перемена настроения казалась ему подозрительной. — Если только мы не будем пока обсуждать мой член. — Пока? — усмехнулся Артур. — Разве не ты говорил про свидание? — Купи мне кофе, и я подумаю. И если все это и правда было подозрительным — что ж. Имс вполне мог потратить десять долларов и час на то, чтобы потешить свое любопытство.   — Норрис не успокоится, пока не заставит тебя выучить пару монологов наизусть, — когда Артур так улыбался, Имсу все труднее было помнить про подозрительность — если что и было подозрительным, так это то, что зверствования миссис Норрис хоть кому-то могли казаться забавными. Но Артур улыбался, покачивая своим кофе, и Имс не мог удержаться от ответной улыбки. — Ты уже записался в драматический кружок? Имс почувствовал, как к щекам приливает кровь. — Что такого в драматическом кружке? Между прочим, в прежней школе он играл Ромео, а это вам не просто школьная самодеятельность. Имс поспешно отпил кофе. Артур вопреки ожиданиям повел его не к ближайшему автомату с растворимой бурдой и даже не в «Макдональдс», а в довольно приличную кофейню неподалеку от школы, и девушка за стойкой кивнула и сказала: «Привет, Артур». Все это не особо вязалось с образом школьного фрика, но Имс предусмотрительно держал свои наблюдения при себе. Пока он размышлял, стоит ли заплатить самому или положиться на приглашение — а еще как бы расспросить про Цаплю и при этом не испортить налаживающиеся отношения, — Артур уже успел и расплатиться, и забрать кофе, и занять столик у дальнего окна. А теперь Имс рассказывал ему про свои самые яркие роли и совсем не задумывался, с чего ему надо похваляться перед этим странным парнем — парнем, который смотрел на него с как будто искренним интересом и смеялся во всех положенных местах. Имсу очень хотелось понравиться ему. Проблема в том, что увлекаться Артуром было плохой идеей. Очень-очень плохой идеей — Артур был на редкость мутным и непонятным типом, и вряд ли половина школы сторонилась его исключительно из-за клеветы и недоразумений, а Имс всегда принимал свои увлечения слишком быстро к сердцу. «Тревога!» — воображаемая сигнализация в голове надрывалась, но ее вопли отчего-то не действовали на Имса так, как обычно. Имс не знал, в чем причина: загадка, которую он чувствовал в Артуре, или нелепое желание защитить того, кто в этом не нуждается — дешевая одежда, и синяк, и замкнутость, как будто они что-то означали. А может, все дело в красивых глазах, остром языке и готовности наброситься на тех, кто сильнее и многочисленнее. Надо узнать его поближе, лихорадочно подумал Имс, надо узнать его поближе — тогда тайна пропадет и все встанет на свои места, тогда Имс сможет выкинуть его из головы. — Придешь на вечеринку? — спросил он, прерывая свой рассказ о прежней футбольной команде. — В следующую пятницу у меня дома. Артур откинулся на стуле, удивленный резкой сменой темы — или приглашением. — Я думал, у тебя там будут «сливки общества», — прозвучало слегка язвительно, но не зло. Имс улыбнулся и вскинул брови. — Так ты о ней слышал. — Все о ней слышали, — теперь Артур улыбался в ответ. — Я подумаю. Имс все еще смеялся, когда официантка забирала их пустые чашки — и раз Артур платил за кофе, то разве это нельзя было считать свиданием?   — У тебя хорошее настроение, — заметила мать, вскинув взгляд на Имса и тут же вновь погрузившись в работу. Как обычно, за кухонным столом — мать Имса предпочитала его кабинету, — и быстро-быстро щелкая клавишами в своем ноутбуке. — Завел нового друга, — признался Имс. Мать снова подняла глаза, на этот раз в ее взгляде читалась подозрительность. — Друга или друга? Имс пожал плечами. Он пока не готов был далеко забегать вперед. — Что за дело? Мошенники, фальшивомонетчики, серийный убийца? — не то чтобы это могло отвлечь мать от душераздирающих и пылких интрижек Имса, но попытаться стоило. — Наркоторговля, — веско уронила она, — среди школьников. Мы взяли курьера, но товара при ней не было… похоже, успела сбыть. Сама-то она твердит, что ее ограбили. Впрочем, все, что тебе надо об этом знать, это что наркотики — очень плохо, и если кто-то когда-то предложит тебе… — Мааам! — И, кстати, не бери мой компьютер. От порносайтов заводятся вирусы, а я храню там важные материалы по делам — и нет, ничего секретного, если тебе взбредет в голову посмотреть, но все равно важные. Так вот, порносайты… — Мааааам! Имс взлетел по лестнице и захлопнул дверь в свою спальню. Осторожно извлек из кармана смятую салфетку — он не хотел выдавать себя, аккуратно складывая ее в кафе и пряча в надежное место. К счастью, цифры были различимы. Падая на кровать и доставая мобильный телефон, Имс улыбался, как дурак.

***

— Привет, Артур, — поздоровался Имс, оборачиваясь и посылая Артуру сияющую улыбку — он репетировал перед зеркалом, но не признался бы в этом под страхом смерти. — Как дела? Артур медленно опустил учебник. Оглянулся, словно не был уверен, что Имс обращается к нему — как будто и не с ним Имс полночи переписывался по телефону. Засранец. — Отлично, Имс, — сказал он. Справа отчетливо подавился воздухом Юсуф. — У меня тоже отлично, — радостно заявил Имс, — спасибо, что спросил. Тут в класс вошла миссис Норрис и с порога устремила на Имса хищный взгляд — но он был уверен, что слышит за спиной тихий смех. — Ты псих, — прошептал Юсуф. — Псих и самоубийца. Что у вас с ним за шашни? Милый Юсуф, не упустит свежую сплетню. — О, ты не поверишь, — прошептал Имс в ответ. Громко. Артур ткнул его ручкой в спину. Но Имс был слишком занят, чтобы отвечать. Спрятав телефон под партой, он строчил сообщение. «Как ты обращаешься со своим бойфрендом?» К счастью телефон у Артура был установлен на беззвучный режим — Имс услышал только приглушенное жужжание, а мгновением позже пришел ответ: «Ты мне не бойфренд». «Не прошло и суток, а ты меня уже бросаешь? Ахххх, бессердечный! Но я с тобой останусь здесь, — не выйду из этого чертога мрачной ночи я никогда». «Останешься с могильными червями?» Это был флирт. Это был флирт, и это был Шекспир, и Имс вдруг забыл, почему он не должен увлекаться Артуром. — Мистер Имс! — Имс едва не выронил мобильник — частью от окрика этой мымры Норрис, частью от того, что Артур знает Шекспира, матерь божья, на каком Имс свете? — Вам есть что-то сказать по поводу проекта? Проекта? Какого проекта? — Я… — неубедительно начал он, моргая и пытаясь сообразить, о чем речь, — я… — Имс глубоко проник в образ Ромео, — негромко — но так, что все услышали, — сказал Артур. — Очень глубоко. Рядом фыркнул Юсуф, предатель! — О, так вы хотите сделать проект вдвоем? Отлично, отлично. Образ Ромео и тема запретной любви прекрасно подойдет. Похоже, и сам Артур слишком поздно понял, что рот он открыл неудачно, — Имс оглянулся и сполна насладился его недоумевающим лицом. — Но… — попытался возразить Артур. — Решено, — отрезала Норрис. Имс ухмыльнулся и поднял большой палец — и ухмыльнулся еще шире, получив в ответ неприличный жест. — Расскажи мне все, — потребовал Юсуф, стоило им выйти из кабинета после урока.   Весь перерыв на ланч Имс провел в обнимку с мобильником, расписывая достоинства совместного проекта и Уильяма Шекспира. Перед математикой Имс пригласил Артура на кофе. Артур, конечно, отказался.   — У тебя точно не завелся бойфренд? — спросила мать, захлопывая крышку ноутбука. Она была по уши в работе — это дурацкое дело с якобы ограбленным курьером явно шло не очень хорошо, но естественно — естественно — у нее было время на тот самый разговор. Имс подумал было спрятаться под стол, но толку в этом было маловато. Когда отец уезжал в командировку, мама всегда становилась занудной — Имс подозревал, что тут есть какая-то связь. — Пока нет, — легкомысленно ответил он. Он не мог больше слушать про заболевания, передающиеся половым путем, и процент гомосексуальных изнасилований от общего числа изнасилований по штату за прошлый год. Имс любил мать и знал, что мать любит его, но в некоторых вопросах предпочитал сохранять молчание. — Ты же знаешь, что мы всегда можем обсудить, — дотошность и настойчивость — прекрасные качества, которые делали мать хорошим прокурором, но Имсу захотелось убежать. — У меня все прекрасно, мам! — взмолился он. — Я тут всего две недели, какой бойфренд? Мать покачала головой, словно не веря, но все же вернулась к компьютеру. — Я буду тут, — напомнила она.

***

В четверг Имс повторил приглашение, и на этот раз Артур не отказался.

***

— Привет, — Имс резко обернулся, когда голос раздался прямо за спиной и выдернул его из пучин программного кода и отчаяния. Артур. Не кто иной, как Артур, прислонился плечом к дверце кабинки и теперь смотрел на Имса со смесью любопытства и удивления. Еще бы — Имс представлял, как выглядит со стороны: невыспавшийся, взъерошенный, бессмысленно тыкающий в кнопки своего ноутбука, пристроив его на подоконнике в туалете. — Следишь за мной? — попытался пошутить Имс. Вышло совсем не так остроумно, как его обычные шутки. Должно быть, все дело в полутора часах сна. — Ну и самомнение, — Артур покачал головой. — Это общественный туалет. Но его щеки чуть порозовели, и он по-прежнему не заходил в кабинку, и… Имс на секунду забыл даже про программирование. Артур искал его! Он вдруг понял, что с утра не написал Артуру ни одного сообщения — еще бы, он сел за программирование только ночью. Плохая тактика, когда речь идет о предмете, в котором ты ничего не понимаешь, а большой балл по нему просто необходим в аттестате. Имс ни за что бы не признался, что безответственно тянул до последнего. Ни за что. — Ты скучал по моим посланиям, — он прижал руки к груди. Что угодно, чтобы отвлечься от грядущего позора на сдаче заданий. Тем более что мысль о том, что Артур действительно, на самом деле скучал без его сообщений — эта мысль неплохо отвлекала от мрачных перспектив. Имс готов был признать: поздно отговаривать себя от увлечения. Он на крючке, и крепко — и у него не было ни малейшего желания соскальзывать. О, желания у него были, и самые разнообразные, особенно по ночам, но ни одно из них не говорило держаться от Артура подальше. В субботу они сходили в кафе, на этот раз платил Имс, так что он с полным правом мог считать это свиданием. В воскресенье Артур скрывался, занятый какими-то своими делами, но в понедельник Имс притащил его на ланч и усадил рядом с Юсуфом — бедолагу едва не хватил удар, особенно когда Артур поздоровался с этой своей ехидной улыбочкой. Люди начали судачить. Морган — тот даже пытался наехать на Имса в раздевалке, но мышцы у Имса были ничуть не меньше, а советов насчет личной жизни он не спрашивал. Морган был неплохим капитаном, но в романтике он понимал не больше силикатного кирпича. В Артуре, впрочем, тоже, и плевать Имсу было на их разногласия. Артур ничего не рассказывал о себе, не подтверждал и не опровергал слухи, и Имс так и не решился спросить его про Цаплю и фингал — и прежде он не замечал за собой подобной робости. Но сейчас отчего-то все казалось очень хрупким, словно за их резкими и внезапными отношениями скрывалась какая-то тайна. Имс старался не думать об этом слишком много. Сегодня был вторник, и Артур пока не послал его к черту и не обещал придушить, зажимая в кладовке. Хотя о кладовке у Имса теперь были совсем другие мысли — он не отказался бы повторить. Туалет тоже подходил, и именно в туалете они сейчас и были. Одни. — Я не скучал, — раздраженно сказал Артур, — я хотел… поговорить о проекте. Но ты вроде как занят, — он кивнул в направлении компьютера, экран которого как раз погас, словно солидарный с Имсом в ненависти к программированию. Имс тяжело вздохнул. — Программирование через десять минут, — они с Артуром ходили в разные классы, Артур не посещал программирование, счастливчик. Имс до сих пор проклинал тот день, когда поддался на уговоры матери и взял «хоть один настоящий факультатив». — Домашнее задание, я уже почти доделал… Жалкая ложь, но вряд ли Артуру придет в голову его уличать. Артур несколько мгновений разглядывал его, потом перевел взгляд на комп. Шагнул вперед и пощелкал по клавишам, возвращая несчастный компьютер к жизни. — Ага, — сказал он, — я так и понял. — Эй, — разозлился Имс. Сарказм неуместен, когда он в двух шагах от отвратительной оценки, — Кто тебе разрешал?.. — Я сам себе разрешил, неудачник. Слова были обидные, но особой издевки в них не было. Артур бросил свой рюкзак на подоконник, порывшись в нем, извлек жесткий диск в чехле и подключил его к компьютеру Имса. Диск зажужжал. — Хочешь мне вирусов напускать? Даже спина у Артура выглядела насмешливо. — До урока десять минут, Имс, вирусы тебе уже ничего не испортят. Что ж, тут он был прав. Что бы он ни сделал с компьютером Имса, задание от этого не испортится — просто потому, что никакого задания Имс не сделал. Совсем-совсем, и бессонная ночь была совершенно напрасной. Интересно, удастся ли упросить мисс Салли дать отсрочку хотя бы на несколько дней? Не то чтобы за несколько дней Имс надеялся постичь программирование, но мало ли, всегда остается вероятность чуда. Пока Имс прикидывал собственные шансы обаять молодую и веселую мисс Салли — по всему выходило, что шансы эти не так уж и низки, — Артур с космической скоростью печатал что-то. Компьютер издавал странные звуки, но не сопротивлялся, заставляя Имса слегка беспокоиться за свою коллекцию ссылок и склад порно-роликов на диске Д — вряд ли мастер в сервисе с пониманием отнесется к просьбе спасти такую информацию. Прозвенел звонок, выдергивая Имса из фантазий об отсрочке прямо в печальную действительность. Пора было идти. Пора… — Готово, — сказал Артур, отсоединяя диск. — Что? — Готово! — Артур засунул диск в рюкзак, обернулся и посмотрел на Имса, как будто тот идиот. Ну кто же виноват, раз он говорит загадками? — Ты вроде торопишься, нет? Нет, Имс не торопится за позором. — Что готово? — повторил он. — Готово, я написал тебе программу. — Ты написал мне программу? Вот теперь Имс точно почувствовал себя идиотом, но то, что говорил Артур, никак не укладывалось в голове. Он написал программу? За десять минут, в туалете? — Имс, ты что, оглох? — Артур нахмурился и стукнул ладонью по подоконнику. — Я вроде внятно говорю. — То есть ты написал программу за десять минут, — Артур явно начал злиться, так что Имс поспешил озвучить свои сомнения. — Это шутка? — Ну, это очень простая программа, — заоправдывался Артур, — элементарная, но ведь тебе не на конкурс, а просто сдать задание… На его лице отразилось сомнение, неуверенность даже, и Имс, перед которым вдруг забрезжила надежда, быстро вскинул руки. — Нет, нет! — ему хотелось поцеловать Артура, прямо сейчас — и не только из-за программы, но и из-за нее тоже, но… он потерял ход мыслей, потому что Артур стоял прямо тут, перед ним. — Ты мой спаситель, Артур. И он — да, он сделал именно то, что хотелось: он наклонился и, задержав дыхание, поцеловал Артура в щеку, в уголок рта — и, наконец, в губы. Это не был пылкий поцелуй, скорее, жест нежности, но Артур вздрогнул. Он не отстранился и не отвернул лицо, и его глаза, когда Имс сам подался назад, были темными и блестящими. — Спасибо, — прошептал Имс. Артур откашлялся, отступая и опуская взгляд. Он не казался застенчивым, смущенным — скорее, как кто-то, кто резко пришел в себя. — Давай я покажу тебе, как она работает.   После уроков Имс нашел Артура в библиотеке. В иной раз Имс и спросил бы, почему тот просиживает тут, а не идет домой, но сейчас Имса так переполняла радость, что на расспросы уже не оставалось терпения. — Я сдал! — выпалил он, плюхаясь на стул рядом с Артуром и от избытка чувств откидываясь назад, балансируя на задних ножках стула. — Поверить не могу! Мисс Салли сказала, что я превзошел себя — кажется, она думает, что все это время я просто притворялся дурачком. Какое счастье, что теперь мне несколько недель не придется думать об этом кошмаре… Артур, а ты ведь не ходишь на программирование? — вдруг сообразил Имс. Артур закрыл свой компьютер — Имс успел разглядеть на экране несколько темно-синих окон, заполненных строками кода, — и принялся собирать разбросанные по столу бумаги. Вряд ли это было домашнее задание — для домашнего задания нужны учебники, а никаких учебников Имс не видел. — Я занимался раньше, — непринужденно сказал Артур, — так, ничего особенного. Просто запомнил кое-что. — Да? — на самом деле, Имса не интересовало программирование. Легкая эйфория туманила голову. Толстовка Артура теперь висела на спинке стула, а под ней обнаружилась совсем не мешковатая футболка — и эта футболка приятно обтягивала спину и плечи Артура. — Чем я могу отплатить за твою доброту? Артур, собирающий свои бумажки в ровную стопку, замер и медленно повернул к Имсу лицо. Его выражение было странным, незнакомым — почти взволнованным, и Имс в очередной раз поразился, как это отличается от всего, что про Артура рассказывал Юсуф и остальные, те, кого Имс расспрашивал. Но додумать эту мысль он не успел — Артур обхватил его за плечи, притянул к себе и поцеловал. Поцелуй совершенно не походил на предыдущий, никакой осторожности и нежности, никакой осмотрительности, нет. Артур просто прижался к его рту своим, прикусил нижнюю губу почти до крови, нажал кончиком языка, вынуждая открыть рот. Имс растерялся всего на мгновение, но быстро сориентировался, обхватывая Артура за талию и углубляя поцелуй. Он не мог вспомнить, когда его в последний раз так сильно влекло к кому-то, когда парень казался не просто красивым, а интригующим, будоражащим, пугающим — волнующим. Когда сам Имс нарочно держал при себе вопросы и ответы, лишь бы не расстроить то, что начало зарождаться. Пальцы его правой руки проникли Артуру под футболку, прижались к горячей коже, левой рукой он оперся о стол — и охнул, когда под его ладонью что-то подалось, а потом с грохотом обрушилось им на колени и на пол. — Черт, — пробормотал он, разрывая поцелуй. Артур несколько секунд моргал, словно не мог сообразить на каком он свете, потом нахмурился — и вскочил на ноги, резко отодвигая стул. Ножки проскрежетали по полу с душераздирающим звуком, заставив Имса скривиться. — Я помогу, — сказал он, когда Артур бросился собирать рассыпавшиеся по полу бумаги. — Артур? Артур вскинул голову. — Нет. Нет, я сам! — он напряженно улыбнулся, словно сглаживая ответ. — Все в порядке. Да черта с два все было в порядке, раз они больше не целовались, а вместо этого Имс должен был смотреть, как Артур ползает тут со своими дурацкими домашними заданиями. Наклонившись, Имс поднял несколько документов, похожих на распечатки телефонных переговоров — наверняка что-нибудь для социологии, — и протянул их Артуру. — Мне пора идти, — с сожалением сказал тот. Потянулся вперед, упираясь ладонью в бедро Имсу и снова целуя его — во второй раз это было ничуть не хуже первого. — Мне правда пора. Прижимая к груди помявшиеся бумаги, он встал на ноги, потянулся за своим рюкзаком, по-прежнему не отрывая взгляда от Имса. Тот старался не думать, что еще можно делать на коленях. — Увидимся позже, — прошептал Имс. Артур кивнул. Снова кивнул, решительнее. Глубоко вздохнул, засовывая в рюкзак компьютер и документы. — Увидимся позже, — тоже шепотом повторил он. Имс так и сидел несколько минут после его ухода, ошеломленный и немного пьяный от недосыпания, внезапной отличной оценки по программированию и поцелуев. Ошеломленный, немного пьяный и болезненно возбужденный, и интересно, как он пойдет домой, сверкая стояком на весь школьный коридор и парковку? Поправив джинсы, чтобы было не так заметно, Имс поднялся — и удивленно хмыкнул, когда небольшой белый квадратик упал на сидение стула. Должно быть, он завалился за Имса, когда тот рассыпал бумаги. Надо вернуть его Артуру. Имс протянул руку и поднял квадратик — тот оказался фотографией немолодой женщины, черно-белой и довольно размытой, словно бы сделанной с большого расстояния. Женщина стояла где-то на улице, металлическая дверь за ней была покрыта граффити. Пожав плечами, Имс сунул фотографию в сумку. Ему было о чем подумать и кроме нее. Выходя из библиотеки, Имс держал сумку спереди и старался не улыбаться так широко.   — У тебя все еще нет бойфренда? — спросила мама, надежно обосновавшаяся за кухонным столом. — Уверен? Имс поперхнулся ледяным соком, но даже это — даже расспросы матери и перспектива нудной лекции! — не смогло испортить ему настроения. — Нет, не уверен, — признал он. Мобильник зажужжал в кармане, и Имс выхватил его, не раздумывая. «Придешь в четверг ко мне домой? Отца не будет». — Что у тебя с лицом, сын? — Ничего, — пролепетал Имс, отлично понимая, что эта идиотская улыбка со стороны выглядит очень подозрительно. «Поработать над проектом!» — вторая смс-ка прилетела вслед за первой. Конечно, ну конечно Имс готов был работать над проектом. Хоть весь вечер четверга, не отвлекаясь на еду и отдых. — Ты хочешь поговорить? — спросила мать с намеком. Но Имс уже несся наверх, опасаясь, что джинсы выдадут его отношение к образу Ромео и ко всей мировой литературе вместе взятой.

***

Всю среду Артур не показывался на глаза. Имс мельком видел его, когда спешил на политологию, потом они встретились на математике, но Артур зашел в класс за пять секунд до преподавателя и убежал сразу после звонка. На звонки он не отвечал, а на настойчивые смс-ки Имса написал, что все в порядке, у него просто сложный день. На место вчерашней радости в сердце Имса все упорнее заползало недоумение. Неужели Артур пожалел обо всем? Неужели решил скрываться от Имса, пока тот не поймет намека и не отстанет? Имс даже не предполагал, что одна мысль об этом так сильно его расстроит. Он нагрубил Юсуфу за ланчем — и ему придется извиниться, — он едва не двинул Моргана, отпустившего вполне невинное замечание на тренировке, он долго стоял под душем, чувствуя себя одиноким, и несчастным, и почему-то брошенным… А потом из кладовки высунулась рука, и мгновением позже тяжелое тело придавило Имса к двери изнутри, а к его губам прижался горячий и жадный рот. — Я весь день об этом мечтал, — прошептал Артур. Голос звучал потерянно, почти печально, но не успел Имс ответить, как его рот снова оказался занят, а ладони обхватили бедра, прямо над кромкой полотенца. Имс забыл все возражения. Имс забыл возражения, и что босые ноги мерзнут, и что их в любой момент могут поймать, и что Артур — как ни крути — избегал его весь день. Артур медленно, словно бы с трудом отлепился от него, отстранился, неохотно отводя руки, облизнул губы — и все это в тишине, прерываемой только их дыханием, — лицо у него сделалось нечитаемым, совершенно пустым, и только в глазах горели одновременно вожделение, тревога и непонятная тоска. — Увидимся завтра, — выдохнул он. И Имс, так и не успевший сказать ни слова, остался один.   Завтра Артур в школу не пришел.   Четверг прошел ужасно. Имс сам не знал, отчего так сильно выбит из колеи — наверняка Артур заболел и просто не слышит мобильника, или у него внезапно возникло срочное семейное дело, или прорвало трубу дома, и кто-то должен дождаться ремонтника. В общем, есть какая-то вполне обычная и уважительная причина для прогула. Даже если Юсуф в ответ на эти предположения скептически хмыкал и гнул свою линию про темные делишки Артура, которые, якобы, и не дали ему прийти в школу. — Точно тебе говорю, это все мафия, — уверенно заявлял он. — На той неделе он прогулял половину, наверняка скоро вообще бросит школу. Артур учился неплохо, скорее даже хорошо, хотя имел пагубную привычку дерзить учителям и забивать на те предметы, которые не были ему интересны — это Имс успел понять за несколько дней, — но зачем бросать школу? И какая, к чертовой матери, мафия? Хулиганы, делающие бизнес на карманных деньгах малявок? Тайная империя поддельных домашек? — Точно, точно, подкинул Моргану наркоту, я помню, — разочарованно протянул Имс. Артур все еще не отвечал на его сообщения и звонки. — Смейся, если хочешь, — Юсуф даже отодвинулся на лавке, словно недоверие Имса глубоко оскорбило его. — Но это правда. И если не мафия, то где же он, по-твоему, взял наркотики? В шкафчике на кухне? Его папаша, может, и бухает, но героин ему не по карману. Имс на мгновение даже перестал терзать телефон. Он ничего не знал про родителей Артура, да что там — он и где Артур живет не знал. Но именно в этот момент невыносимо захотел узнать, потому что — именно, потому что Артур позвал его в гости и не отменял приглашение, а значит, Имс твердо намеревался пойти. — Отец Артура пьет? — спросил он. Юсуф, вдохновленный перспективой сплетен, ненадолго даже забыл про обиду. — Как верблюд — с тех пор, как матушка их бросила…   Имс вылез из машины, не доезжая до дома Артура нескольких домов — несмотря на неплохое самовнушение, он все равно чувствовал себя незваным гостем, и что-то в нем противилось идее внаглую припарковаться на дорожке Артура. Повесив на плечо сумку, он захлопнул дверцу, оглянулся и медленно пошел вниз по улице, высматривая нужный дом. Если верить навигатору, то как раз тот напротив, с нестриженной лужайкой и слегка покосившимся почтовым ящиком… Имс еле успел отскочить, когда рядом с ним с визгом покрышек затормозил небольшой фургон — серьезно, придурок водитель вообще не смотрит, куда едет, что ли? — Эй! — заорал он, поднимая кулак, чтобы двинуть по двери фургона, — ты совсем?! В ответ дверь распахнулась, и из недр фургона прямо на него вылетел Артур — так, словно что-то придало ему изрядного ускорения. Имс еле успел поймать его — и собственное равновесие, чтобы не загреметь вместе с Артуром на асфальт, — заметить в фургоне противную рожу Цапли, а потом дверца захлопнулась, и фургон с эффектным скрежетом укатил. Весь шокирующий эпизод занял от силы несколько секунд, и Имс все еще открывал и закрывал рот, когда Артур толкнул его, выпрямляясь и отступая. — Какого хрена?! — Имс нашел наконец свой голос, и неа, он не собирался держать вопросы при себе. — Что это за?.. — Что ты тут делаешь? Имс осекся. Что? Артур не нашел чего-нибудь получше, только этот глупый вопрос? Впрочем, судя по лицу, Артур и не старался быть остроумным: его глаза метали молнии, губы сжались в тонкую линию — и Имс резко выдохнул, чувствуя, как гнев ударяет в голову. Шагнув вперед, он сцапал Артура за подбородок и повернул его голову, чтобы разглядеть ссадину в углу рта. — Где ты был весь день? Артур высвободился и скрестил руки на груди. — Не твое дело. Что ты тут делаешь? — Ты сам меня позвал, — Имс раздраженно улыбнулся в ответ на очевидную растерянность, отразившуюся у Артура на лице, — заниматься проектом, ты помнишь? И кто-то должен был принести тебе домашнее задание. «И проследить, чтобы ты не приложился лицом в асфальт, потому что твои дружки свихнулись», — не стал добавлять он. Вряд ли Артур оценил бы шутку. — Я мог бы… Закончить Артур не успел — дверь распахнулся, и на пороге возник высокий угрюмый мужик с небритым лицом. Он отдаленно напоминал Артура… или Артур напоминал его. Если бы Артур прибавил лет тридцать, отрастил брюшко и мешки под глазами. — Здравствуйте, мистер Джефферсон, — отмер Имс. Отец Артура несколько секунд смотрел на него неприязненно, потом перевел взгляд на Артура — и Имсу совсем не нравилось, какой прямой стала у того осанка и как сильно сжались пальцы. — Это что, твой дружок? — спросил мистер Джефферсон с нескрываемым презрением. Он не казался пьяным, скорее, похмельным — и под «дружком» подразумевал явно не школьного приятеля. — Просто одноклассник, — быстро сказал Артур. — Только пидоры носят такие маечки, — отрезал мистер Джефферсон. Артур вздрогнул. Имс, признаться, тоже — ему случалось бывать объектом гомофобии, но редко вот так в лоб. К тому же, у него была совершенно обычная футболка, а сверху — совершенно обычная куртка, ничего кричащего об ориентации, если бы одежда вообще могла кричать об ориентации. — Имс уже ухо… — Нам нужно заняться проектом по литературе, — громко встрял Имс. И почти пожалел об этом под огненным взглядом Артура. Почти. — Срочно, или мы не успеем подготовиться. Это очень важный проект, мистер Джефферсон. Отец Артура целую минуту хмурился, изучая Имса, словно рассчитывал на глазок обнаружить в нем гомосексуальные замашки, но все же неохотно кивнул. — Не вздумай закрывать дверь, — приказал он Артуру — и, не оглядываясь, утопал в дом. Артур залился краской унижения, и Имс поспешно отвел от него взгляд, устремляясь вслед за мистером Джефферсоном. Кажется, он начал понимать все эти бесформенные футболки и блеклые толстовки — и он думал, что Артур более равнодушен к мнению окружающих, вот только даже Артуру, похоже, непросто оставаться равнодушным к мнению собственного отца. В прихожей Артур поймал его за локоть, сжал пальцы с такой силой, что у Имса едва не выступили слезы на глазах. — Чего ты добиваешься? — прошипел Артур. — Что тебе надо? Имс не мог поверить, что этот же парень вчера целовал его в кладовке. — Больно! — он выдернул руку. — Чего мне надо? Как насчет объяснения, где ты был весь день? И какого черта Цапля выкинул тебя… Артур зажал ему рот ладонью и потащил за собой — вверх по скрипящим ступенькам, подальше от скрывшегося в гостиной мистера Джефферсона. Первая же дверь наверху оказалась его комнатой, и Артур осторожно прикрыл дверь, оставляя крошечную щель, но так и не выпустил Имса. — Что за Цапля? — спросил он зло. Имсу отчего-то казалось, что за его гневом прячутся совсем другие чувства. — Тощий чувак, который нарисовал на твоей физиономии эту красоту. — Это не он. — О, значит ты не об косяк ударился? — съязвил Имс. Артур сжал губы, но усилием воли сдержал явно гневные слова. Отступив, он прижал ладони к лицу и несколько раз глубоко вздохнул. — Да почему ты спрашиваешь? — прошептал он. — Какое тебе дело? Зачем тебе во все это лезть? Придурок. Придурок! — Во что в это? — Имс дернул его за запястья, вынуждая открыть лицо. — Где ты был весь день? Что это за «бандиты»? Я смотрел, они не из нашей школы! Артур, у тебя будут проблемы из-за прогулов… — он замолчал, глядя в застывшее лицо Артур, встряхнул его, пытаясь вызвать хоть какую-то реакцию, какой-то ответ. — Да потому что ты нравишься мне. Я беспокоюсь, вот почему. Артур смотрел все так же безэмоционально, только глаза слегка расширились, словно Имс издавал смутно знакомые, но в целом не особо понятные звуки. И тогда Имс — тогда Имс просто дернул его к себе и прижался ртом к его губам. Готовясь получить в зубы, или коленом в пах, или укус в губу, сопровождаемый оскорблением — и выкидыванием из дома. Но Артур внезапно обмяк, словно его кости превратились в резину, навалился на Имса всем телом, обхватывая того за шею стискивая в объятиях. Его язык оказался во рту у Имса, ладони забрались под ворот футболки, торопливые и жадные, а бедра вжались в пах Имса, притискивая того к стене прямо рядом с приоткрытой дверью. — Твой отец, — выдавил Имс, когда у них кончился воздух. Жар приливал к голове, туманил мысли, думать об осторожности становилось все труднее с каждым мгновением. — Мы услышим, — Артур облизнул губы. Его зрачки были огромными, бездонными, Имсу как никогда хотелось забраться ему в голову и узнать все секреты. После того, как они еще раз поцелуются. — Наплевать… Должно быть, это протест, мельком подумал Имс — а может, Артур просто сходил с ума так же сильно, как он сам, и эта мысль была куда приятнее, но еще приятнее оказались руки Артура под футболкой и его губы на шее, плече, ключице. Имс застонал — тихо, но все равно слышно, и прикусил Артура в ладонь, которой тот моментально залепил ему рот. Возбуждение кипело в груди, смывая остатки гнева, а заодно и здравого смысла, и у Имса не раз и не два бывали парни, но никогда еще он не чувствовал такого всепожирающего огня. А ведь они даже не друзья, и он почти ничего не знает об Артуре. Мысль пришла и ушла, когда Артур рывком задрал ему футболку и дернул за болт на джинсах. Мгновение — и его рука сжала член Имса, такой возбужденный, что ткань белья натягивалась бугром, и от этого небрежного, почти рутинного движения у Имса померкло перед глазами, а между ушей взорвались маленькие горячие фейерверки. — Погоди, — выдохнул он, не уверенный даже, что изо рта и правда вышло что-то внятное, — погоди! Он не хотел кончить один. Это было бы не по-джентльменски. Артур, красный, вспотевший и разлохмаченный, поднял на него совершенно безумный взгляд — будто у него безжалостно отняли что-то нужное и важное, и он не знал, как реагировать, но Имс не стал тратить время на объяснения. Одним движением он расстегнул Артуру джинсы и спустил их с бедер вместе с бельем, и всего секунду спустя он обхватил Артура за ягодицы и прижал к себе. Это было… фантастически, это было фантастически, давление и жар — точно как надо, чтобы в голове у Имса опустело, а реальность вокруг померкла и отодвинулась, и всего нескольких движений ему хватило, чтобы полностью отключиться. — …Имс… Имс. Имс пришел в себя, дрожа от резко отступившего напряжения, с ватными коленями и углом шкафа, больно врезающимся в задницу и бедро — кажется, останутся синяки. Имс об этом не жалел. Ему было потрясающе, просто великолепно, и хотя угроза Артурова отца вновь постучалась в прояснившиеся мозги, пока она казалась отдаленной и несерьезной. Артур отлепился от него, отступил, оставляя ощущение холода и пустоты, повернулся к кровати. Он двигался как на шарнирах, когда присел и извлек из-под кровати коробку с салфетками, открыл ее, протягивая несколько Имсу. Нет, тот не намерен был все так и оставить. Покачав головой, Имс подошел, выдернул салфетки из подрагивающих пальцев Артура — и, обхватив Артура за плечи, поцеловал его. Горячо, напористо, именно так, как следовало, по его мнению, целоваться после почти что секса. Артур выдохнул и немного расслабился. — Ты придешь завтра на вечеринку? — спросил Имс шепотом. Ему казалось, любой громкий звук разрушит момент. Артур нахмурился, прикусил губу — он словно колебался, и это подспудно бесило Имса, вызывало тревогу и беспокойство. Он не хотел, чтобы Артур колебался, особенно теперь. — Думаешь, это хорошая идея? — спросил Артур. Имс вообразить не мог, почему это может оказаться плохой идеей. Что, далеко не все любят Артура? Да подумаешь, достаточно того, что Имс… что он нравится Имсу, а Имс хочет видеть его там — так сильно хочет, что готов просить снова и снова, пока Артур не согласится. — Да. Да, я думаю это хорошая идея! Родителей не будет — отец все еще в командировке, а мать идет в гости к друзьям… — Твоих родителей не будет, — медленно повторил Артур. Опустил взгляд. Глубоко вдохнул и выпрямился, и все признаки уязвимости вдруг пропали из его лица и фигуры, и Имсу отчего-то стало не по себе. — Да, Имс. — Тихо сказал Артур. — Да, я приду. — Он отстранился и принялся приводить себя в порядок, быстро и деловито, как человек, который делал это много раз. — А теперь, раз уж ты так беспокоишься о проекте, почему бы нам не заняться им?

***

Пятница прошла сумбурно — Имс то начинал чрезмерно волноваться из-за вечеринки, то, наоборот, погружался в туман сладких фантазий о том, что они с Артуром смогут сделать вдали от всяких родителей, особенно таких неприятных, как отец Артура. По всему выходило, что сделать они могут довольно много: у Имса была довольно обширная коллекция порно, и немало оттуда ему хотелось бы попробовать. Но стоило ему поймать взгляд Артура на перемене или уроке, как секс отступал перед чем-то гораздо более трепетным и деликатным. Имс не считал, что влюбился. Конечно нет, он слишком мало знал Артура, чтобы влюбиться — но все прежние увлечения, какими бы пылкими они ни были, все же не затрагивали тех струн в глубине души, о которых Имс и не подозревал. Он впервые на самом деле боялся отказа. Боялся, что Артур передумает, что даже после вчерашнего решит, что отношения с Имсом ему не нужны. Что Имс недостаточно красив, или умен, или забавен, чтобы позволять ему себя целовать. Раньше Имс всегда был достаточно хорош. Раньше он не сомневался. Артур весь день — в те редкие моменты, что Имс его видел — казался умиротворенным и сосредоточенным, будто все метания Имса его не касались. Артур выглядел как человек, принявший решение, и не видевший смысла больше беспокоиться. Имс бы очень хотел знать, что за решение он принял. — Это всего лишь школьный роман, — пробормотал Имс себе под нос, комкая стаканчик из-под кофе, швыряя его в урну и промахиваясь. — Это все несерьезно. Не надо делать из этого драму. Он сам себе не верил. Внутренности упорно сжимались и пытались сделать драму из каждого жеста, взгляда и слова Артура. «Все в силе?» — набрал Имс на мобильнике, стер, снова набрал — и нажал кнопку отправить. Артур подумает, Имс за ним бегает, ну так это правда. Бегает.   Вечер наступил слишком быстро.   — Потрясная вечеринка! — проорал Юсуф, стараясь перекричать громкую музыку. Он был уже изрядно навеселе, и, судя по огромному стакану с пивом (в которое наверняка намешал чего покрепче), не собирался останавливаться на достигнутом. — Просто класс. Имс кивнул. Он был согласен: вечеринка удалась. Сам он почти не пил, так и носил с собой первый стакан, чтобы избежать вопросов и подначиваний, но ему и без алкоголя было хорошо. Оглушающая музыка, веселье, и все вокруг в полном восторге от Имса, а сам он в восторге от себя — ведь Артур пришел. Имс ни за что не признался бы себе, что до последнего ждал подвоха, до последнего не верил, что тот появится. Что околачивался рядом с дверью целый час после прибытия первых гостей, изображая радушного хозяина, но на самом-то деле он ждал. Имс ни за что бы не признался, что едва не закричал от радости, когда Артур появился. Нет, он улыбнулся, и приобнял Артура за плечи, и предложил ему выпить, но не сделал ничего глупого и постыдного вроде публичного признания в любви. — Что он тут делает? — громко осведомился Морган. — Я его пригласил, — сказал Имс резко, — какие-то проблемы? У Моргана проблем не было, а может, полная яда улыбка Артура сделала свое дело. Морган был нормальный парень, хороший спортсмен и вообще во многом классный, но его вражды с Артуром Имс не понимал. Имсу Морган ничего не втирал про «мужественность», хотя ориентации Имс не скрывал. То ли не в мужественности было дело, то ли прививка толерантности сработала с первого раза, и теперь Морган стал гораздо терпимее. Вот только не к Артуру. — Рад, что ты пришел, — шепнул Имс, провожая Артура на кухню за выпивкой. Неуверенность вновь кольнула в сердце. Имс так хотел бы поцеловать его — и разве он не мог? Разве они не встречаются теперь, разве не может он считать Артура своим бойфрендом? Артур ничего такого не говорил, он не говорил даже, что Имс ему нравится, он не… — Я тоже рад, — Артур резко остановился, разворачиваясь, вглядываясь Имсу в лицо, будто искал что-то потерянное — или совершенно новое, но что именно, Имсу оставалось только гадать. Они были так близко, и совершенно одни на кухне, какая удача, и пока Имс думал о поцелуях, Артур потянулся и сам поцеловал его. Без напора и грубости, почти целомудренно, но это прикосновение губ наполнило Имса теплом и растопило льдинку тревоги, заставило ее испариться и моментально сгладиться в памяти. Они встречаются, это точно. И пусть Имс по-прежнему не знает, что чувствует и о чем думает Артур, и почему Артур прогулял вчера школу, и что у него с этими мутными типами — все это не так важно. Не важно. — Увидимся попозже, — пообещал Имс. Теперь он мог пообщаться с гостями, познакомиться с друзьями друзей, которых привели приятели приятелей, рассказать пару шуток, потому что Артур здесь и никуда не денется, а попозже — о, попозже они смогут уединиться в комнате Имса или в кабинете, ведь и там, и там есть замки на дверях. Имсу нравился этот план, и, возвращаясь к гостям, он не мог сдержать улыбки. Он продолжал улыбаться и теперь, слушая восторги Юсуфа по поводу вечеринки и разглядывая, как Морган пытается произвести впечатление на Тельму, красотку из школьного кружка танцев. Имс не отрицал, ее прелести заслуживали внимания, но его мысли сейчас крутились вокруг совсем других прелестей. Артур провел вечер, даже не пытаясь ни с кем общаться — он перемещался между диваном в дальнем углу гостиной и лестницей на второй этаж, все время оставаясь на виду, наблюдая за развлекающимися одноклассниками и, наверное, получая удовольствие. В руке у него постоянно был стакан с выпивкой, но Имс не видел, чтобы Артур пил из него — а он смотрел на Артура почти не отрываясь. Именно в этот момент Имс сообразил, что не видит Артура уже минут пятнадцать. Мгновенный испуг — а вдруг тот ушел, так и не дождавшись Имса, — накатил и прошел, и, невнятно извинившись перед Юсуфом, Имс отправился на поиски. Заглянул на кухню, в комнату для гостей — спугнув нетрезвую парочку, — зачем-то в прачечную, поднялся на второй этаж, едва удерживаясь, чтобы не перепрыгивать через ступеньки. Отпер дверь в свою комнату, чтобы обнаружить ее закономерно пустой — да и как бы Артур проник в запертую спальню? В кабинете тоже никого не было. Имс глубоко вдохнул, выдохнул, стараясь успокоиться в темноте. Он не понимал, что с ним происходит, откуда такая паника, почему ему так важно найти Артура и убедиться, что тот не сбежал — не бросил Имса без объяснений и банального «пока» на прощанье. Почему неопределенность их отношений так сильно огорчает и тревожит. Огонек на компьютере матери, мирно стоящем на столе, мигал. Имс нахмурился — он не пользовался этим компом сегодня, дверь была заперта, да и кому надо лезть в закрытую комнату не для того, чтобы потрахаться с подружкой, а чтобы поискать что-нибудь в гугле или написать пару писем? Пока он размышлял, лампочка погасла — компьютер заснул или выключился. Имс подошел, прикоснулся к крышке ладонью и ощутил тепло. Загадка. Впрочем, Артура тут совершенно точно не было — не сдержав глупого порыва, Имс заглянул под стол и не нашел там ничего, кроме корзинки для бумаг. — Черт! — прошипел он. — Черт! Артур ушел. Ушел! Обида и огорчение смешались в Имсе, жаром прилили к лицу — он не понимал этой игры, не понимал! Вылавливая мобильный из кармана, Имс запер кабинет, сморщился — теперь громкая музыка бесила, — и свернул в коридор, ведущий к спальне матери. Там будет тише, и он сможет высказать Артуру все, что думает… Имс ахнул бы, если бы воздух не застрял в его горле, не замерз в легких, и он мог бы поклясться, что не издал ни звука, но Артур застыл, оторвался от Рэйчел и повернул к нему лицо. Артур — и Рэйчел, и их измятая одежда, и поза, и жаркий поцелуй, который Имс хотел бы моментально забыть, но вряд ли у него получится. — Имс. Не вопрос, не восклицание, не испуганный возглас — Артур был спокоен, как змея, и его глаза были ледяными, черными и непроницаемыми, когда он сделал шаг вперед. Рэйчел тут же обхватила его за плечи, ее розовые ноготки ярко выделялись на черной футболке. Имс почувствовал, как внутри что-то разваливается. — Имс, — повторил Артур. Небрежно повел плечами, высвобождаясь из хватки Рэйчел. — Я ухожу. Имсу никогда еще не хотелось ударить кого-то так сильно. Разбить нос, заставить пожалеть, может, превратить все это в безобразную драку. Но он просто отступил с дороги, давая Артуру пройти, и не сказал ни слова. — Я позвоню! — крикнула Рэйчел.   Мать вернулась в половине четвертого утра на такси, веселая и улыбающаяся, и она явственно удивилась, обнаружив Имса на кухне в компании учебников. Он не мог спать. Имс просто не мог спать, и он уже выпроводил последних нетрезвых гостей, и убрал весь дом, и посмотрел телевизор, и что с того, что он понятия не имел, какой учебник сейчас читает? — Все еще не спишь? — спросила она. — Я чего угодно ждала, но домашнее задание? Имс не стал спрашивать, чего она ждала. — Как прошел вечер? — светская беседа давалась с трудом, но он все же попытался. Собрав учебники, он сложил их в стопку — что толку сидеть тут, если мысли все равно никак не желают отвлекаться от болезненной темы? — Неплохо… — удивление сменилось растерянностью. — Сын, все в порядке? Имс кивнул. Сглотнул и кивнул снова. У него все было в порядке. — Что-то произошло… это из-за твоего бойфренда? — мать пододвинула стул и села, подпирая подбородок руками. Имс хотел бы все ей рассказать, хотел бы — хоть кому-то. И в то же время не знал, о чем говорить. Тем временем мать потянулась и выдернула из учебника торчащую картонку. Это оказалась фотография, которую Имс так и забыл вернуть Артуру. — Откуда это у тебя? — Нашел, — Имсу моментально расхотелось изливать душу. — Неужели я потеряла? — Мать нахмурилась сильнее. — Может, выпала из дела… — Из какого дела? — Из дела с наркоторговлей, — мать спрятала фото в карман, похлопала сверху для надежности. — Фото курьера, странно, я и не помнила, что оно было. Тебе нужно было сразу отдать его мне, как нашел. — Пока Имс в шоке подбирал слова, она снова наклонилась вперед. — Так мы говорили о твоем бойфренде. Горечь накатила с новой силой. — Нет у меня никакого бойфренда, — отрезал Имс, поднимая учебники, — спокойной ночи, мам. Его ждала длинная ночь.

***

В субботу Имс проспал до обеда и встал с тяжелой головой и затекшим телом, сонный и злой. Бесило все: солнце, заглядывающее в окно, автомобильные гудки в отдалении, звук телевизора внизу в гостиной. Даже складки на наволочке бесили неимоверно. Душ немного прояснил мысли — и лучше бы не прояснял. Сегодня Имс чувствовал себя ничуть не менее брошенным, чем ночью, но теперь к обиде примешивались ярость и унижение. Имса так и подмывало устроить какую-нибудь безумную выходку вроде поездки домой к Артуру и затевания бурного скандала, и почему, почему он был таким дураком? Надо было прислушаться к предупреждениям Юсуфа. Надо было сообразить, с чего бы это Артур не говорит о своих чувствах. Потому что их нет, вот почему. Имс сделал душ похолоднее, ощущая, как горит кожа. Что Артур думал о нем? Что он тупой футболист? Просто симпатичная мордашка, неплохо, чтобы пару раз сходить на свидание и пообжиматься в кладовке, но ничего больше? Имс не верил, что Артур влюблен в Рэйчел, но от этого становилось только хуже: он настолько безразличен Артуру, что тот не считал зазорным изменить прямо у Имса дома, с первой попавшейся нетрезвой девчонкой? Ах, не изменить, конечно. Чтобы изменить, надо быть в отношениях, а Артур, очевидно, держался от отношений подальше. Врубив ледяную воду, Имс подставил лицо, стараясь отключиться от всех мыслей разом. Будто мало того, что мутные и темные сны мучили его до самого пробуждения — так нет, Артур продолжает преследовать его и тут, в собственной ванной Имса! Имс ненавидел его в этот момент, ненавидел и хотел — прямо сюда и прямо сейчас, чтобы сначала искупать в холодной воде, потом наорать, а потом доказать, как сильно он виноват и как искренне должен раскаиваться. Имс выключил душ ровно в тот момент, как в комнате пискнул мобильник. Он не хотел ни с кем разговаривать. Он не хотел ни с кем разговаривать. Поэтому уже секунду спустя, голый и дрожащий, он стоял рядом с постелью, сжимая телефон в мокрых руках. Заставка — кубок из предыдущей школы, главный приз их кружка в драматическом конкурсе, — светилась, сверху мигали значки сообщения и пропущенного вызова. Вызов был от Артура в восемь утра, и Имс моментально вспотел и высох — и он сам бы не смог сказать, что за эмоции его затопили, грозясь полезть из ушей. Как у него хватило наглости? После Рэйчел, всего через несколько часов, и звонить как ни в чем не бывало? Хорошо, что Имс спал слишком крепко, чтобы ответить. Сообщения тоже были от Артура. «Нам надо поговорить» — в восемь ноль пять. «Нам надо поговорить!» — в одиннадцать восемнадцать. И свеженькое, только что прибывшее, «Нужно что-то решить с проектом». Проектом? Проектом?! Имс с размаху сел на кровать, потому что ноги перестали его держать. Артур спрашивает про проект, это все, что его беспокоит? После всего его тревожит только чертов Ромео? Дрожа от ярости, Имс нажал кнопку вызова, готовый высказать все, что Артуру нужно решить и с проектом, и с собой лично. Слова кипели внутри, с каждым длинным гудком подступали к горлу все выше и выше, готовясь выплеснуться, но гудки следовали один за другим, а Артур не брал трубку. — Какого черта? — Имс швырнул телефон на кровать. — Да какого черта?! Это издевательство было за гранью его понимания. Согнувшись, Имс спрятал лицо в ладонях и попытался дышать ровно и глубоко. Ему казалось, его так переполняют чувства, что он может сделать что-нибудь невероятно глупое: сломать телефон или расплакаться, как маленький мальчик, у которого отняли сладкую конфету. Или, скорее, как мальчик, замечательная конфета которого оказалась горькой, как хинин. Он влюбился. Черт побери, страшное произошло, Имс не подумал головой — нет, он подумал кое-чем другим, — и теперь он влюбился в бессердечного агрессивного мудака, который сегодня трахает Имса, а завтра — любого, на кого упадет взгляд, да еще и звонит, словно ничего не произошло. Издав гневный вопль, Имс швырнул подушку в дверь — и едва не попал в лицо заглянувшей матери. — Сын? — ошеломленно спросила она. — С тобой все в порядке? Имс был слишком занят, натягивая одеяло до шеи и стараясь прикрыть голые коленки, чтобы ответить что-то внятное. Да и что внятного он мог сказать? — Я влюбился, — пробормотал он, тут же жалея, но поздно, слова уже успели прозвучать. Мать наклонилась и подняла подушку. — Не похоже на хорошую новость, — задумчиво сказала она.   Пока Имс одевался к «завтраку», ему удалось немного прийти в себя и успокоиться. Да, он попался в сети манипулятора, да, ему больно и обидно, но эмоции сейчас не помогут… Не помогут что? От неожиданности Имс даже сел, едва не промахнувшись мимо края кровати. Эмоции не помогут ему что? Не дать Артуру в зубы при встрече? Придумать подходящее оправдание, чтобы поменять партнера для проекта? Перестать так ужасно, так мучительно ревновать? Имс потер виски: не может быть, чтобы он реально строил какие-то планы. И тут же, словно прилившая к коже кровь стимулировала мозговую деятельность, перед глазами встала потерянная Артуром фотография. Фотография наркокурьера, господи боже, о чем Артур думает! Имсу пришлось напомнить себе, что он не знает, о чем думает Артур — а еще, что вместе с грязными слухами и историей с Морганом и наркотиками в шкафчике все это выглядит совсем плохо. Неужели Артур и правда связан с наркотиками? Неужели его «тайные делишки» — банальное курьерство, приторговывание дозами? И тогда Коршун, Цапля и прочий птичник — не просто школьные пижоны, а самая что ни на есть настоящая мафия. Имс похолодел: дело матери о распространении наркотиков в школе стремительно обретало новый смысл. Нищая семья, пьющий отец, многие начинали свой путь на нары именно так… Нет, Имс не хотел в это верить. Не хотел! Но ведь откуда-то у Артура взялась та фотография? Есть Имсу окончательно расхотелось, а вместо этого захотелось узнать правду. Пожалуй, он не смог бы объяснить себе, зачем ему сдалась эта правда и что он с ней будет делать — и что будет делать с Артуром, если тот замешан в наркоторговле… Но Имс почему-то чувствовал — он должен знать. Все вопросы, которые он стеснялся задать Артуру, потому что боялся отпугнуть его, рассердить и разочаровать, теперь распирали изнутри и требовали ответов. И Имс твердо намеревался эти ответы получить. — Я прогуляюсь, мам, — сказал он, заглядывая в гостиную и изображая натужную улыбку, — подышу воздухом. — Конечно, дорогой, — и если мать хотела добавить что-нибудь нравоучительное или, напротив, ободряющее, то она сдержалась и просто переключила канал. Как будто все в порядке.   По дороге к дому Артура Имса начали одолевать сомнения. Что именно он собрался делать? Заявиться к Артуру домой и обвинить в уголовном преступлении? Потребовать откровенности? Во-первых, встречаться с Артуром лично не хотелось. Все в груди сжималось от одной мысли, что придется посмотреть ему в лицо, сказать что-нибудь. Сделать вид, что между ними ничего не было. Нет, Имс не был в себе уверен. А во-вторых, с чего бы Артур будет откровенничать? Он и раньше ничего о своих делах не рассказывал, а теперь уж тем более не захочет поделиться сокровенным — да еще и с сыном прокурора. Может, ему просто нечего сказать. Может, фотка — случайность, Артур сам подобрал ее где-то, или Имс ошибся, и она оказалась на сидении раньше, а не тогда, когда он опрокинул бумажки, или его мама ошиблась и перепутала мутную фотографию с лицом наркокурьера… Может, Артуру просто нравится Рэйчел, и он хотел ее вернуть. Имс вспомнил ладонь Рэйчел на щеке Артура, как красиво ее шоколадная кожа смотрелась с его смуглой… Может, Артур и рад встречаться с девушкой, при его-то отце. Имс резко нажал на тормоз, сообразив, что придумывает Артуру оправдания — и он был сам себе противен, потому что Артур меньше всего нуждался в его оправданиях, в этом Имс был уверен. Артуру плевать на оправдания, он не пытался сказать даже жалкое: «Это не то, что ты думаешь». Имс оглянулся и обнаружил, что почти приехал. Подав назад, он съехал в переулок, чтобы машину не было видно от дома Артура, и выбрался наружу. Погода портилась на глазах. Поежившись и запахнув куртку, Имс быстро перешел дорогу и рванул вперед. У него не было плана, ничего осмысленнее «позвонить в дверь, сказать, что пришел из-за проекта — на случай, если отец Артура дома и спросит, — а потом…». На этом весь план заканчивался, а нестриженая лужайка Артура оказалась слишком близко, чтобы Имс смог придумать продолжение. Дом казался неподвижным, словно внутри никого не было — ни звука телевизора, ни шевеления занавесок. Имс невольно взглянул на окна второго этажа: он смутно припоминал, что комната Артура выходит на противоположную сторону, а значит, это наверняка окна спальни его отца. Повинуясь невнятному порыву, Имс быстро обогнул дом справа, то ли из нежелания встречаться с папашей Артура, то ли из-за смутной идеи крикнуть Артуру, чтобы тот выглянул в окно. А когда тот выглянет — послать к черту! Внезапные голоса заставили его застыть на месте и прилепиться к обшарпанной стене. Проклятье, Артур с отцом как раз за домом, и Имс едва не налетел на них, и что бы он тогда сказал? Имс встряхнул головой, поразившись нелепым мыслям — он не делал ничего противозаконного или странного, просто шел вдоль дома, так чего бояться? — но тут же понял, что один из голосов действительно принадлежит Артуру, а вот второй — совсем не его отцу. Нет, второй голос принадлежал засранцу Цапле, и Имс бросился на землю, под хлипкую защиту живой изгороди, отгораживающей дворик, быстрее, чем успел себя остановить. — …и Коршун продолжает присылать тебя, — в голосе Артура слышалось скучающее раздражение — на редкость неприятная интонация, которая заставила Имса скривиться. Потянувшись, он осторожно выглянул в прореху между колючими ветками — и тут же отпрянул, вжимаясь в колючки всем телом. — Или ты так, по собственной инициативе? Артур стоял на крыльце, привалившись бедром к дверному косяку, в простых хлопковых штанах, футболке и тапочках. Холод его как будто совершенно не беспокоил. У Имса моментально пересохло во рту — даже сейчас он не мог не заметить, как Артуру идет тесная одежда вместо его обычных мешков для картошки. Цапля, как ни странно, был один, никаких фургонов и быкообразных дружков, и вся его тощая фигура выдавала напряжение и нервозность. Должно быть, он обошел дом с другой стороны, и Имс вознес короткую молитву небесам, что они не столкнулись, ведь тогда ему не представилась бы возможность подслушать. Хотя зачем ему подслушивать — вот вопрос, на который у Имса не было ответа. — Ты даже не представляешь, какие у тебя проблемы, — процедил Цапля, — думаешь, можешь «фрилансить» и отказывать Коршуну? Думаешь, у него нет способов тебя убедить? Имс невольно припомнил и синяк на скуле, и разбитую губу, и отсутствие в школе — похоже, неизвестный Коршун и правда не скупился на убеждения. Во что же Артур впутался? Все разумные предположения были одно хуже другого. — Это ты, что ли, должен меня убедить, Тедди? — тихо спросил Артур. Имс все еще осмыслял, что у Цапли, оказывается, было имя, а Артур уже отлепился от косяка и неторопливо спустился по ступенькам. — И поэтому ты явился один? Смотри-ка, меня никто не держит, ничего не мешает сломать тебе челюсть. Цапля — Тедди — невольно отступил, и, положа, руку на сердце, Имс его понимал — он никогда не слышал такой взрослой, тяжелой злобы у ровесника. С другой стороны, он и сам не прочь был бы сломать Цапле что-нибудь особо чувствительное. — Ты взял залог! — заявил Цапля. Имс застыл, стараясь даже не дышать, чувствуя, как уши сами поворачиваются в нужном направлении. Ледяной пот собрался на пояснице, а может, это он просто задницу себе отморозил, сидя на холодной земле — Имс сейчас не различал. — Коршун заплатил тебе за работу! И если бы ты не начал выпендриваться, как принцесса… Артур громко хмыкнул. — Я ничего не брал и уж тем более не соглашался ни на какую работу. И маленький намек — сначала стоит поговорить с потенциальным работником и заручиться его согласием, а уж потом подкидывать задание и деньги — которые, к слову, можешь засунуть себе в жопу, или в ухо, или куда тебе больше нравится. Лично я думаю, что это все же в жопу, но, может, ты извращенец. С тайными геями такое бывает… — Ты за это заплатишь, — целое мгновение Имсу казалось, что Цапля все же рискнет и врежет Артуру, но он с огромным трудом взял себя в руки и изобразил явственно фальшивый сарказм: — А чего это ты вдруг стал такой разборчивый, а, Артур? Прокурорский дружок хорошо на тебя влияет, направил на путь исправления? — он усмехнулся. — Задвинул телегу про законопослушность, пообещал отмазать тебя если что? Раньше-то ты не привередничал, но у него такая милая мордашка… Цапля вынул руки из карманов и изобразил непристойный жест — символизирующий, похоже, путь Артура к исправлению и законопослушности. Имс успел напрячься — не пора ли врезать этому говнюку по зубам или лучше по яйцам? — расслабиться, заметить неопрятную татуировку на левой руке Цапли… А потом Артур толкнул Цаплю в грудь, и тот с размаху уселся на задницу, издав возмущенный и болезненный вопль. — Хватит дрочить на чужие мордашки, тебе все равно не светит, — сказал Артур. — Плевать мне на прокурорского дружка, я хотел узнать, что полиция вытащила из курьера, любопытно стало, с чего это ты так прыгаешь. И я бы на твоем месте к нему не лез, Коршун тебя закопает за проблемы с копами. — На что это ты намекаешь? — прошипел Цапля. Он не делал попыток подняться и весь покрылся пятнами румянца, но Имс наблюдал словно сквозь мутное стекло. Земля под ним стала в сто раз холоднее, а все слова доносились через вату. Артур… Артур использовал его. Использовал — Имс ему даже не нравился, и как… как это могло быть правдой? Как? — Думаешь, я не понял, что это не Коршун тебя послал? Что ты весь издергался… Имс не слушал. Ему было совсем не интересно, что Артур собирается сказать Цапле, и что тот ответит ему, и что… Имс уже слышал достаточно. Он даже не понял, как оказался в своей машине, не был уверен, что его никто не видел — да и какая разница? Он даже не нравился Артуру — Артур использовал его, потому что он… потому что он прокурорский сынок со смазливой мордашкой и пустой головой, который повелся на пару добрых улыбок. Все внезапно предстало в новом свете: и резкое дружелюбие Артура после неприветливой первой встречи, и вечеринка, и компьютер матери, подозрительно включенный — тут у Имса закружилась голова, — и даже Рэйчел. Рэйчел была дочерью шерифа. Имса и раньше бросали, и даже изменяли ему однажды, но никогда еще он не чувствовал себя настолько преданным. Все эти объятия, поцелуи, близость в комнате Артура — все это было притворство, игра, чтобы кое-что разузнать, удовлетворить любопытство. Кажется, у Артура не было ни совести, ни сердца.   Матери дома не оказалось — она уехала в магазин, оставив записку на холодильнике, и тишина в доме подавляла Имса. Он выпил молока, потом кофе, потом забрался в родительский бар и глотнул виски в надежде, что снова сможет свободно дышать, но давление в груди становилось все сильнее, виски ныли, а глаза жгло, словно в них попал песок. С десяток раз Имс доставал телефон, твердо намереваясь послать Артуру голосовое сообщение, и убирал обратно, не в силах даже набрать номер. Телевизор бесил, делать уроки не хотелось, уборка вызывала отвращение — Имс не знал, куда себя деть, куда спрятаться от унижения и печали. Забравшись на диван в гостиной с ногами, он натянул плед на голову и уставился на экран в одиннадцатый раз вынутого мобильника. Именно в этот момент в дверь позвонили. Несколько секунд Имс малодушно надеялся, что неведомый гость устанет трезвонить и уйдет, решив, что никого нет дома. Но увы. Звонок тренькнул во второй, третий, четвертый раз, а потом назойливые звуки слились в один, и Имс пулей вылетел из-под одеяла. Апатия сменилась яростью, теперь ему не терпелось посмотреть на назойливого визитера. Практически добежав до двери, Имс дернул замок и распахнул дверь. И едва не захлопнул ее снова. — Здравствуй, Имс. На его крыльце, прямо на противном ноябрьском ветру, стоял Артур собственной персоной — в своей уродливой серой куртке, скрестив руки на груди и с таким видом, словно имел право тут находиться. Все, что Имс хотел ему сказать, нахлынуло и отхлынуло за считанные мгновения, оставив Имса бессловесным и ошарашенным. Он просто не мог поверить, что Артур действительно явился сюда, что это вовсе не видение, вызванное разбитым сердцем, которое вот-вот развеется и исчезнет. — И ты явился, чтобы поработать над проектом, — брякнул Имс первое, что пришло на ум — глупый неуместный сарказм, о котором он тут же пожалел. Он не хотел шутить. Все это не смешно. — Ну, для тебя это важно, — негромко сказал Артур, — оценки, поступление в колледж… все такое. Они что, ведут светскую беседу? Про колледж, и сейчас Имс, конечно, должен спросить, собирается ли в колледж Артур, а Артур на это ответит что-нибудь любезное, и они расстанутся друзьями. Да черта с два. — Артур… — Имс, можно мне зайти? — спросил Артур. Прозвучало в точности как «нам надо поговорить» и «желательно, наедине». Имс понятия не имел, почему посторонился и дал ему войти, и уж тем более не представлял, зачем открыл рот и сказал: — Родителей нет дома. Но стоило Артуру оказаться внутри, как у Имса словно щелкнул переключатель. Захлопнув дверь, он схватил Артура за грудки и от души приложил об стену. — Ты!.. — процедил он. — Ты обокрал мою мать! Если из-за тебя у нее будут неприятности, если на работе что-то случится… Артур напрягся, его мышцы окаменели, а взгляд потяжелел, и на мгновение Имсу показалось, что он сейчас получит головой в лицо. Он невольно отстранился, но Артур вдруг расслабился и выдохнул. — Я не обокрал твою мать. Точно, как будто Имс — теперь, когда с его глаз спала пелена, — будет его слушать, да еще и после того, что Артур сам сказал Цапле. — Думаешь, я тебе поверю? Артур прикусил губу. — Нет, не думаю, — признал он. — Но это правда. — Я видел, что компьютер включен! И я знаю, кто на той фотке! И мое программирование — да, да, ты совсем чуть-чуть занимался раньше! И я… Имс резко замолчал, не желая признаваться, что ездил сегодня к Артуру. Даже себе бы он не смог объяснить, зачем, а уж показаться безнадежно влюбленным дурачком в глазах этого… этого… — Я знаю, что ты слышал, — сказал Артур. — Знаю, что ты подслушивал. Имс оттолкнул бы его, если бы было куда отталкивать, но Артур уже прижимался к стене, так что Имс отступил сам, большим усилием заставил себя опустить руки. — И ты, естественно, скажешь, что я все неправильно понял, — Имсу показалось, что в собственном голосе больше надежды, чем иронии. Артур открыл рот — но отвел взгляд и скрестил руки на груди, так ничего и не сказав. Имс и не думал, что можно почувствовать себя еще поганей, а вот поди ж ты. — Артур, зачем ты явился? — спросил он. Гнев отступил, на его место вернулась опустошенность. — Думаешь, я настучу про твои делишки матери? Только если у нее из-за тебя будут проблемы… — У нее не будет проблем, — Артур вздохнул. Выпрямился и прошел мимо Имса в гостиную, и тот не приглашал его, но все равно почему-то поплелся следом. Артур остановился напротив дивана, резко обернулся, теперь в его голосе появилась непонятная страсть, настойчивость, а глаза смотрели серьезно. Еще вчера утром Имс купился бы на это. — Я ничего не украл, клянусь! Не буду врать, собирался. Когда ты сказал, что родителей не будет дома, я решил — это мой шанс… Сначала я вообще не хотел приходить. — Моя вечеринка недостаточно хороша? — язвительно спросил Имс. Артур вскинул брови — с насмешкой, ни тени которой, впрочем, не отразилось в его глазах. — Очень смешно, Имс, ведь все остальные приглашенные были простыми школьниками, а вовсе не твоими богатыми дружками-футболистами и их расфуфыренными подружками. — Типа Рэйчел? — вспыхнул Имс. Он поверить не мог — Артур что, обвиняет его в снобизме? В том, что Имс выбирает друзей только своего социального круга? Еще бы — от людей круга Артура у него, похоже, одни неприятности! Артур поджал губы. — Ты отлично знал, что мне там не место. Морган ненавидит меня. — И, уж наверное, за бедность и неправильную ориентацию — а не потому, что ты подкинул ему наркотики! — Я в жизни не брал в руки наркотики! — А Цапля сказал, ты уже делал это раньше! — рявкнул Имс. — И кому я должен верить? Подсказка: ты хреново себя зарекомендовал, дорогой. — Я никогда не брал в руки наркотики, — раздельно повторил Артур. — И я не работаю на Тедди, и на Коршуна, и ни на кого из этих психов с дурью, и ты можешь верить кому угодно. Засунув руки в карманы, он устремился к выходу, но Имс быстро шагнул вбок, загораживая проход. — А как же Рэйчел, Артур? — спросил он. Его никто не тянул за язык, но остановиться он не мог. — Она ведь тоже не твоего круга, но тебе это не мешает, судя по всему? Она помогла тебе узнать, что ты хотел? Удовлетворила твое странное — раз уж ты не прикасался к наркотикам — любопытство? — Любопытство? — Артур нахмурился, глядя на Имса несколько секунд с пробирающей до костей пронзительностью, будто не понимал, о чем тот толкует — а потом вдруг обмяк. — Да не твое дело, Имс. Мне нужно идти. Я просто… просто хотел сказать… — он запнулся, помолчал несколько секунд, словно собираясь с мыслями — и вдруг покачал головой: — Извини, что использовал тебя. До свидания, Имс. Вышло ровно, монотонно и до крайности неискренне. Он сделал еще шаг вперед, замирая удивленно, когда Имс даже не сделал попытки посторониться. — Ты должен мне объяснение, — тихо сказал Имс. Он не знал, зачем делает это — зачем делает все хуже, почему не воспользуется случаем прекратить неудачное и болезненное представление. Артур признался в обмане, Имс может принять его извинения или послать к черту, и все будет кончено. Они больше не заговорят друг с другом. Обида со временем притупится, и Имс все забудет, найдет кого-нибудь еще… — Ты должен мне объяснение, Артур, — повторил Имс настойчиво. — С чего это вдруг? — угрюмо спросил Артур. — С того, что твое унижение поможет мне справиться с моральной травмой. Это была сознательная провокация, и вспыльчивый Артур обязан был выйти из себя — и дать Имсу повод выйти из себя, и кто знает, может, тогда стало бы самую малость легче стоять тут и разговаривать или проститься уже и выкинуть Артура из дома и из головы. Но Артур не вышел из себя. Еле слышно застонав, он обхватил голову руками, взлохматил волосы и снова отвернулся, меряя расстояние до дивана короткими шагами. — Тебе не надо в это лезть, — выпалил он, — слушай, зачем тебе путаться с Коршуном, с Тедди, со мной, в конце концов — тебя все это совсем не касается. — Ты со мной трахался, чтобы залезть в комп моей матери, — отрезал Имс. — Меня это касается. — Я не поэтому… — Артур снова взлохматил волосы, резко выдохнул. — Окей. Окей. У меня проблемы, понятно? Судя по тону, Артуру будто зубы рвали. Имс вспомнил прогулы, и синяки, и фургон. — Трудно не понять. Наградой ему стал неприязненный взгляд, но от словесных оскорблений Артур воздержался. — Коршун — местный царек. Продает наркоту малолеткам, крышует пару уличных проституток, но считает себя крутым мафиози. У него своя банда — ну, пару парней ты уже видел, а Тедди типа менеджера среднего звена, — Артур невесело усмехнулся, — передает распоряжения, иногда разносит бабки. Так вот, Коршун вбил себе в голову, что я должен на него работать. — С чего это такая честь, если ты никогда не имел дела с наркотиками? — скептически спросил Имс. Внутри у него все замирало от непонятного ужаса и возбуждения. Та самая банда, над которой работает мать, те самые мудаки, толкающие дурь среди школьников… и Артур в самом центре всего этого дерьма. Эта мысль моментально отрезвила Имса. — Наверняка ты можешь заглянуть в полицейскую базу и узнать, что меня никогда не привлекали, — заявил Артур. Имс, конечно, ни в какую базу заглянуть не мог — да мать никогда в жизни не позволила бы ему лазить по базам, — но промолчал. Как промолчал и о том, что «не привлекался» и «не имел дела» — очень разные вещи. — Коршун хотел, чтобы я толкал его товар — а еще, чтобы встретился с курьером. И он не принимает отказ, — Артур потер скулу, но тут же опустил руку, — даже после того, как курьера арестовали. — И ты решил попользовать меня, чтобы задобрить наркоторговца. Все это звучало ужасно, и грязно, и унизительно — и еще где-то глубоко внутри царапался маленький, но болезненный крючок: а как бы он поступил? Но так поступил не он, а с ним, Артур поступил, и если бы Артур уже не был замешан в чем-то темном, разве Коршун предложил бы ему работу? Имсу никто не предлагал продавать наркотики. Дерьмо не случается с людьми просто так, верно? Артур вскинул подбородок. — Я не собирался его задабривать, я хотел узнать, что у полиции есть на него. — Вместо того чтобы пойти в участок и все рассказать? — И какие же доказательства у меня есть, кроме слов? — Артур покачал головой. — Полиция максимум устроила бы проверку, и давай-ка угадаем, стали бы они меня охранять? Не все из нас родственники прокурора. Имс и до этого злился, но теперь ярость подступила к самому горлу. — Конечно, гораздо правильнее было обмануть и обокрасть меня! — Я ничего не украл! — О, точно, ты все-таки передумал и решил переключиться на Рэйчел, — Имс не мог, да и не пытался, сдерживать яд. — Все дело в сиськах, да? В том, что ее твой папаша одобрит — еще бы, с такой красоткой ты точно исправишься и больше не будешь педиком, ну разве что он расист… — Заткнись. Мои отношения с отцом тебя не касаются, понял? И я не перезвонил Рэйчел, так что теперь я в полной заднице, надеюсь, ты доволен! Да! Да, Имс был доволен, что Артур не звонил Рэйчел, доволен, и зол, и расстроен, и обижен, и даже самую каплю рад, что у Артура неприятности, а значит, Имс не один тут страдает. — Так тебе и надо, — злорадно сказал он. И в иной ситуации Имсу было бы стыдно — он считал себя довольно добрым парнем, — но Артур лучшего не заслуживал. — Желаю тебе там и оставаться, раз ты так обращаешься с людьми. Артур побледнел, а глаза стали черными-черными, холодными и отчужденными, как при самой первой их встрече. — Я обращаюсь с людьми? — спокойно переспросил Артур. — Я знаю одного парня, который любит лезть в чужую жизнь. Собирать самые грязные слухи, расспрашивать бывших девушек, следить и приставать, когда его очень просят отстать. И все это ради развлечения, лишь бы доказать школьным приятелям, что он такой милашка, что может обаять даже последнего фрика, ведь перед ним никто не устоит. Этот парень — просто эталон того, как надо обращаться с людьми, тебе не кажется? Особенно с людьми «не своего круга». Вся кровь бросилась Имсу в лицо. Да, он расспрашивал об Артуре, но разве это шло хоть в какое-то сравнение с такими изощренными манипуляциями? И если Имс и правда пару раз сказал вслух, что Артура неплохо бы прилично одеть и причесать, или похвастался друзьям, что верит в свою харизму — то кому от этого стало хуже? Имс не хотел никого обидеть и никогда не сказал бы грубости Артуру в лицо, и уж тем более не соблазнил бы его с циничной и гадкой целью обокрасть. — Не смей выставлять меня виноватым, — прошипел он, — не смей, Артур. Да и с каких пор тебе есть дело, что о тебе подумают мои друзья? — Ты ничего обо мне не знаешь. Ты понятия не имеешь, до чего мне есть дело, а до чего нет — ты ни разу не спрашивал. Тебе гораздо интереснее было обсуждать меня со своими друзьями, чем со мной! — Ну кое-что я о тебе знаю, — Имс чувствовал, что его несет куда-то, но не мог и не хотел остановиться, — что ты на все готов ради своей цели, верно? Даже быть милым и дружелюбным, хотя представляю, какие усилия тебе приходится прилагать. — Что? — Я достану тебе то, что ты хочешь, — Имс шагнул вперед, вынуждая Артура отступить, прижимая к дивану и хватая за руки чуть выше локтей. — Чтобы ты подавился, раз уж тебе все равно, с кем трахаться и кому строить глазки. Получишь свою информацию и больше ко мне не приближайся, ясно? И, притянув Артура к себе, Имс поцеловал его — или, скорее, прижался губами к губам, грубо и раздраженно. Он осознавал противоречие, а еще ни за что не смог бы объяснить себе, зачем делает это — ему просто хотелось, а может, это была очередная провальная попытка что-то доказать, себе или Артуру — Имс не знал. Артур напрягся, уперся ладонями Имсу в грудь, недостаточно сильно, чтобы оттолкнуть, но достаточно, чтобы не перепутать с лаской — и, наверное, ему тоже было что сказать и еще больше сделать, но… Громкий нарочитый кашель прозвучал совсем как выстрел — по крайней мере, по силе эффекта. Имс дернулся, Артур дернулся в противоположную сторону и пошатнулся, потому что Имс все еще держал его за руки, и выглядели они — Имс был уверен — как два идиота. — Мама, — выдавил он, поворачиваясь и стараясь не казаться кем-то, кого застукали за преступлением. Он не делал ничего такого. Осталось только объяснить это горящим щекам. — Привет… — Привет, — мать стояла на пороге гостиной и улыбалась так сладко, что в воздухе запахло сахарной ватой. Имс едва не застонал: да, это был он, очередной период толерантности, принятия и «ты же знаешь, мы с отцом одобрим любой твой выбор, давай поговорим о предохранении и ответственности, сынок». — Это твой бойфренд, дорогой? Ну да, именно этого и следовало ожидать. — Я… — а вот Артур явно оказался не готов. Он внезапно покраснел — побагровел до опасного цвета, а потом побледнел так же нездорово, его глаза расширились, а губы сжались, и больше всего он походил на человека, который хочет оказаться в тысяче миль отсюда. — Это не… мы… — Имс даже не представлял, что он может быть настолько растерян и испуган. В голову запоздало закралось, что Артур, наверное, считает, что родители Имса относятся к геям так же, как его отец — но Артур уже высвободился из хватки. На Имса он не глядел. — Извините. Я… до свидания! — Артур! — крикнул Имс. Артур едва не врезался в косяк, пытаясь одновременно обернуться и не столкнуться с матерью Имса. — Я позвоню. Артур не ответил и не кивнул — он просто исчез, а секундой спустя хлопнула дверь, и Имс очень старался почувствовать удовлетворение от того, что за ним осталось последнее слово — но не выходило. — Мы можем поговорить об этом потом? — попросил он маму. — Пожалуйста? Он очень хотел остаться один.

***

Понедельник наступил слишком быстро. Имс был не готов к нему ни в семь утра, когда зазвонил будильник, ни в восемь, когда припарковал свою машину на школьной парковке, и в половине девятого, когда Имс устроился за своей партой на английском, он все еще мечтал о своей спальне и одиночестве. Вчерашний день был одним из худших в жизни Имса. Домашние задания не отвлекали, лужайку он, к огромному сожалению, подстриг неделю назад, в магазин было не надо — Имсу абсолютно нечем было заняться, кроме как думать об Артуре, и мысли эти не приносили ни радости, ни покоя. Имс так и не решился позвонить. Да и о чем им было разговаривать? О том, что Артур наверняка решит свои проблемы с помощью Рэйчел? О том, что Имс в сердцах пообещал то, чего не собирался давать? О том, что утром Имс проснулся вспотевший и со стояком, потому что ему снился чертов предатель Артур? Правда, наркомафия слегка охладила его пыл. Что бы там Артур ни говорил, он явно по уши вляпался в криминальное дерьмо, и никакие хитрые отговорки и увиливания от прямого ответа не могли заставить Имса поверить, что неведомый Коршун просто так подошел к Артуру на улице и предложил работу. Нет, надо иметь хорошую причину, чтобы так настойчиво принуждать кого-то к сотрудничеству, и Имс сомневался, что все дело в красивых глазах и неповторимом характере Артура — по крайней мере, он надеялся, что не в глазах. Вот только узнать правду Имсу не светило. Артура наверняка нет в полицейских базах — уж слишком уверенно он об этом говорил. Наводило на мысли, кстати, и задание по программированию тоже наводило на эти мысли. Но если Артур и был хакером, то вряд ли Имс мог найти в интернете форум для хакеров и написать: «Эй, чуваки, вы не знаете парня по имени Артур Джефферсон? У него карие глаза, ужасная куртка, и он, кажется, из ваших». Но тогда зачем Коршуну нанимать Артура продавать наркотики? На этом месте Имс стопорился, потому что цели Коршуна он знал только со слов Артура, а этим словам доверия было маловато. С тем же успехом парни Коршуна могли вербовать Артура для взлома банковского хранилища — совсем как в Бэтмене, — или той самой полицейской базы. В которую Имс не собирался залезать. Ни за что. И все никак не мог объяснить себе самому, почему же так опрометчиво пообещал Артуру это сделать. К счастью, Артур не звонил, не писал сообщений и вообще о себе не напоминал, и даже проект по литературе, похоже, перестал вызывать у него интерес. Имс изо всех сил старался отогнать образ Рэйчел, но Рэйчел даже в его собственной голове оказалась довольно самостоятельной девушкой. В конце концов, она получила, что хотела — а Артур через нее, очевидно, получил то, что было нужно ему. Хорошо хоть весь вечер субботы мама деликатно не трогала Имса и не задавала каверзных вопросов, а в воскресенье вернулся отец и отвлек ее внимание на себя. Имс не знал, что он стал бы отвечать про своего застенчивого бойфренда и страстные поцелуи в гостиной. Каждый раз, проходя мимо кабинета, он смотрел на лежащий на столе компьютер и отворачивался. Артур того не стоит. Верно? А теперь было утро понедельника, Имс сидел на английском после ужасной бессонной ночи, стараясь вслушиваться в слова учителя, Артур сидел через две парты от него, глядел прямо перед собой и даже не притворялся внимательным. Имс хотел домой. — Как дела? — Юсуф перегнулся через проход и потыкал Имса пальцем в бок. Вид у него был заботливый и самую малость любопытный — словно он ожидал услышать какие-нибудь пикантные подробности. Имс нахмурился, не понимая намека. — Ну, как все прошло после вечеринки? — И Юсуф улыбнулся, демонстрируя все зубы. Имс невольно вздрогнул, бросил быстрый взгляд на Артура — тот все так же слушал-не слушал преподавателя, — и вновь посмотрел на Юсуфа, стараясь глазами посигнализировать, что неплохо бы тому заткнуться. Но Юсуф только шире улыбнулся и подмигнул. Он явно навоображал себе, что Имс пригласил Артура на вечеринку, чтобы предаться страсти, и жаждал узнать подробности. И нет, Имсу совершенно не хотелось становиться информационным поводом для болтовни за ланчем. Даже если он и правда пригласил Артура за этим. Даже если никакой страсти не вышло. Имс перевел взгляд на свою тетрадь, внезапно смущенный. Артур что-то такое говорил насчет хвастовства перед друзьями, но правда в том, что Имс им не хвастался. Если на то пошло, он вообще не показывал его друзьям, кроме того единственного раза, когда подразнить Юсуфа показалось Имсу отличной и весьма забавной идеей. И когда он позвал Артура на вечеринку, то… то зачем он это сделал? Тогда Имс думал, он просто сойдет с ума, если Артур откажется, но Артур пришел — и за весь вечер Имс ни разу не подошел к нему. Артуру вроде как было вполне весело в одиночестве, и он всегда мог бы пообщаться с кем-нибудь, если бы захотел, и у Имса были большие планы на ночь после ухода гостей… Имс потер виски и зажмурился. Это все Артур! Он все-таки умудрился выставить Имса виноватым в своей измене, в обмане и притворстве! И он не прав, Имс вовсе не высокомерный ублюдок, каким Артур пытается его изобразить, он просто сам хотел убедиться, что у них настоящие отношения, что он все правильно понял. — Расскажешь мне все за ланчем, — прошептал Юсуф, — только без подробностей, чувак, ладно? — Судя по голосу, именно подробностей он жаждал, хотя на гетеросексуальности Юсуфа можно было ставить золотой стандарт, и нахрена ему такие подробности? И в иной день Имс нарочно придумал бы побольше пикантных деталей, а кое-что не придумал бы, а рассказал по памяти, живописно приукрасив фантазией… но сегодня хвастаться отчего-то не хотелось. — Отстань, — прошептал Имс и уткнулся в учебник.   За ланчем разговора с Юсуфом не вышло, но лучше бы вышло. То есть сначала, конечно, Юсуф уселся на лавочку рядом — Имс слишком поздно сообразил, что не надо было выходить во двор, — достал свой обед и уставился на Имса с выжидательной улыбкой, ничуть не впечатленный недружелюбным приемом. — Отстань, — повторил Имс настойчиво, — нечего мне рассказывать. Ничего не было. — Да ладно, — не смутился Юсуф. — Какой дурак поверит? Все видели, что он к тебе пришел, а Артур не ходит по вечеринкам. Даже с девочками. Даже с теми, с которыми крутит дольше недели. Ну колись, Имс, я же двадцатку поставил… — Поставил на что? — возмутился Имс. Но ответить Юсуф не успел. Из южной части двора послышался шум, потом крики, а потом там начала собираться толпа. Юсуф моментально забыл про расспросы: бросив ланч, он забрался на лавку, больно пнув Имса в бедро. — Охренеть! — сказал он секундой спустя. У Имса возникло странное предчувствие. Он и сам не смог бы сказать, что за предчувствие и в каком месте оно возникло, но ему понадобилось всего мгновение, чтобы забраться на лавку рядом с Юсуфом. И еще одно мгновение, чтобы заглянуть за головы студентов — как раз тогда, когда Артур размахнулся и врезал Моргану в челюсть. Толпа взвыла в голос. Морган, который был выше Артура на полголовы и вдвое шире, пошатнулся и едва не рухнул, хватаясь за челюсть, а потом с устрашающим ревом кинулся на обидчика, и Имс — Имс не стал дожидаться кровавой развязки. Слетев с лавки, он бросился вперед. Пока Имс продирался через толпу, распихивая зевак локтями и отчаянно ругаясь, прошла, кажется, целая вечность. Артуру конец, Морган точно его убьет или изувечит, Имс нисколько не сомневался, никакой эффект неожиданности не спасет при такой разнице в габаритах. Но когда он прорвался, наконец, к месту событий, Артур как раз врезался в Моргана — с такой силой, что оба они кувырком покатились по асфальту. Никому и в голову не приходило их разнимать. — Перестаньте! — завопил Имс. Ноль внимания. Имс успел заметить, что лицо у Моргана в крови, потом Артур на одно мгновение оказался сверху — и Имс не долго думая обхватил его поперек груди, оттаскивая в сторону. — Держите его, а то все из школы вылетим! — рявкнул Имс. Угроза была пустая, но пара парней из команды бросились вперед, хватая Моргана за плечи и помогая подняться на ноги — так, чтобы тот вновь не бросился в атаку. Артур дернулся было вперед, но Имс предусмотрительно схватил его за волосы. — Тихо, тихо! Он был морально готов, что Артур нападет на него, но тот только тяжело дышал; сердце билось быстро-быстро, и от него так разило жаром, что Имс вспотел. Осторожно Имс отпустил его волосы, заглядывая в лицо: губа кровоточила, нос опух, на лбу наливалась здоровенная шишка, и чувство, которое на мгновение охватило Имса, которое он не смог бы назвать словами — это чувство велело ему подбить Моргану глаз, а потом добавить по яйцам. Хотя драку начал Артур. Невероятно. — Что вы тут?.. — начал было Имс, потому что ему срочно надо было отвлечься от запаха Артура, и ощущения его тела, и от этих мыслей. — Какого хрена?.. — Думаешь, если даешь Имсу, тебе теперь все можно?! — Морган и не думал успокаиваться. — Да тебя теперь вышибут отсюда — наконец-то! Да за драку… — Черта с два меня вышибут, — Артур снова рванулся, но Имс держал крепко, хотя ему самому вся кровь прилила к голове от гнева. — Ты меня оскорблял! — Да кто тебе поверит! Если только директору ты тоже не… — Заткнись, Морган! — приказал Имс, чувствуя, что он в одной секунде от выбивания Моргану зубов. Гомофобия оказалась не самым приятным сюрпризом в этот уже и так чрезвычайно неприятный день. Шум толпы отступил, скрылся за гулом крови в ушах, и если бы только Имс был уверен, что Артур останется на месте, он сам бы выколотил из Моргана всю дурь, и плевать, что его накажут и вызовут родителей. — Этот нищеброд подсунул мне наркоту, все знают! Артур рассмеялся, хотя Имс чувствовал расходящиеся от него волны ярости. — Я просто знал, что она у тебя уже есть. Когда ты решил поиграть в бирюльки с тем, что тебе не по зубам, потому что в твоей пустой башке… — Я тебя убью! — заорал Морган. Он рванул вперед, выдираясь из рук удерживающих его приятелей, и Имс отпихнул Артура, совершенно непонятно, почему, но… — Что тут происходит? Толпа моментально умолкла. Морган замер, Артур, вцепившийся в плечо Имса, резко выдохнул, а Имс поднял взгляд. Миссис Норрис. Хуже и быть не могло. — Мы просто разговаривали, — тихо сказал Имс. Но ее, судя по лицу, это жалобное блеяние не убедило. — К директору, все, быстро, — велела она.

***

На тренировку Морган не явился, и Имс, который и так был на взводе и едва не кидался на людей, был этому только рад. Он бы не устоял перед искушением. Эмоции бурлили внутри и отчаянно искали выхода — и другие члены команды правильно делали, что держались от Имса подальше. Его продержали у директора всего несколько минут — только чтобы выяснить, что сам он не участвовал в драке, — и выгнали на занятия. Хотя Имс порывался остаться и все объяснить, даже если сейчас он и не припомнил бы, что именно все он собирался объяснять. Последнее, что он слышал, это как директор звонил мистеру Джефферсону, и Артур, кажется, был не очень-то счастлив развитию событий. Имс ушел на уроки, как и было приказано, и отсидел историю, программирование и алгебру, но теперь футбольное поле слишком сильно напоминало о Моргане и его словах, так что Имс бесился все сильнее и сильнее с каждой минутой. Кончилось тем, что тренер просто-напросто прогнал Имса с тренировки, велев приходить, когда тот возьмет свои гормоны под контроль. Имс едва не огрызнулся в ответ, но в последний момент смог прикусить язык. Он не хотел вылететь из команды из-за Артура. Из-за придурка Моргана. Из-за всего этого дерьма! Остановившись на заправке — потому что бензин всегда кончается в неподходящий момент! — Имс все еще спорил в голове с тренером, объясняя, почему тот не имел права прогонять Имса, а сам Имс имел полное право выйти из себя. В мечтах тренер согласился со всеми аргументами, когда Имс расплачивался с парнем на кассе, а когда засовывал пистолет в бак, мысленный тренер как раз приносил самые искренние и горячие извинения. Имс готов был снисходительно принять их, но именно в этот момент знакомый силуэт мелькнул у дальнего края заправки. Мгновенно забыв и про тренера, и про бензин, Имс рванул следом, натягивая на голову капюшон толстовки. Пожалуй, если бы кто-то спросил его, он не смог бы объяснить этот нелепый порыв — зачем ему следить за Цаплей? За Тедди, поправился Имс, у этого чувака было имя, и даже не бандитское. Забежав за угол, Имс успел заметить, как Цапля скрылся за мусорными ящиками через дорогу, и ускорился. Идея пришла и охватила его целиком, идиотская идея, но почему нет? Что ему сделает этот заморыш? Имс не боялся Цапли, да он даже Коршуна не боялся, а события последних дней истончили его терпение, поубавили обычные дружелюбие и осторожность. Артур ничего не расскажет, так почему бы не спросить кого-нибудь другого? Имс проскочил между ящиками и оказался на задворках забегаловки — и есть в ней он точно никогда не будет: тут и там валялись ящики с подпорченными на вид овощами, куча мусора в углу выглядела так, словно в ней давно зародилась цивилизация, а Цапля, болтающий по телефону спиной к Имсу, тоже не способствовал аппетиту. Имс сделал несколько осторожных шагов, стараясь не наступать на мусор и не топать. — Пока, — сказал Цапля и опустил руку с телефоном. И заорал, когда Имс схватил его за загривок и рванул к себе, разворачивая и припечатывая к ближайшему мусорному баку. — Приветик! — заявил Имс и на всякий случай придавил посильнее — ну, а вдруг придурок решит оказать сопротивление. Но Цапля о сопротивлении и не помышлял: он только пучил глаза и хватал воздух ртом, словно до смерти напуганная рыба. — Какого хрена? — наконец сообразил он и попытался вывернуться. Имс держал крепко. — Да вот, увидел тебя — и захотелось поболтать, — сообщил он. — Иди ты! — крикнул Цапля, извиваясь и отпихивая Имса. Тот снова треснул Цаплю спиной об ящик, стараясь не думать о своей внезапной тяге к насилию и о том, почему звук, с которым голова Цапли сталкивалась с металлом, кажется таким неожиданно приятным. — О чем, о чем?! Что тебе надо?! Он был так напуган, что Имс чуть-чуть ослабил хватку. Что-то тут было не так — вот только что? Он, конечно, здоровее Цапли и легко может ему навалять, но совсем не Терминатор, чтобы вызывать такой ужас. — У меня есть пара вопросов, — сказал Имс. — Об Артуре. Цапля ненадолго даже перестал возиться, и Имс мог бы поклясться, что в его глазах появилось нешуточное облегчение. Впрочем, Имса все это совсем не волновало — у него были более насущные проблемы. — Об Артуре? Что об Артуре? Имс на всякий случай встряхнул его еще раз — чтобы не расслаблялся слишком сильно. — Почему твой Коршун предложил ему работу? Цапля несколько секунд бессмысленно моргал, словно не мог взять в толк, о чем Имс спрашивает. Имс совсем уж было решился дать ему по носу, когда Цапля просветлел лицом и кивнул. — Что такое, прокурорский сынок нечаянно спутался с гаденышем? — спросил он с намеком даже на сарказм. — Или ты такой наивный и думаешь, Артур чистенький и порядочный, или какой лапши он тебе навешал? — Имс ничего такого не думал, но тон Цапли злил, так что он посильнее нажал тому на грудь — и удовлетворенно улыбнулся, когда Цапля закашлялся. — Его можно нанять, понятно? Он оказывает разные услуги… Имс едва не разжал руки, спохватившись только в последний момент и надеясь, что шок не отразился на его лице. Слово «услуги» вызывало странные, почти тошнотворные ассоциации, и стоило Имсу только задуматься об этом, как в голову полезли картины одна гаже другой. Какие такие услуги Артур может оказывать местечковым бандитам, и черт, как он узнал, что Цапля — тайный гей, и за что же Коршун предлагал ему деньги?.. — Что за услуги? — рявкнул он, снова впечатывая Цаплю в ящик с такой силой, что у того клацнули зубы. — Эй, отвали, придурок! — получилось жалобно, но Имса не проняло. — Он… он типа сыщика. Находит информацию, если надо срочно. Иногда компромат, фотки или электронную почту. Или если надо что-то подкинуть… — Вроде наркоты? Имс отпустил Цаплю и отступил. В голове царил полный сумбур и даже капельку стыд: Имс не понимал, что с ним происходит и что происходит с окружающим миром. Он обычно не бил людей, и он вот так запросто вообразил, что Артур занимается… чем, проституцией? С тем, чтобы вернуться к наркотикам, потому что «сыщик» — это звучало как-то слишком загадочно и фантастически, и Имс пока не знал, куда уложить этот кусок информации. Цапля независимо поправил воротник куртки, словно они с Имсом тут просто болтали по-дружески, и желание сломать ему нос усилилось раз в сто. Скривившись от отвращения, Имс уставился на татуировку, украшающую левую кисть Цапли — кривой темно-синий дракон, больной ДЦП и базедовой болезнью, свивался клубком и хвостом уходил под потрепанный рукав, — чтобы не смотреть на эту противную рожу. Все-таки наркотики, Артур солгал… — Нет, — пробормотал Цапля, таким тоном, словно его сам факт глубоко оскорблял, — нет, этот сучонок думает, что может делать, что хочет, и не платить серьезным людям. Да еще и отказываться от работы, когда пожелает. Выпендриваться, если ему предлагают реальное дело. — Это ты, что ли, серьезный человек с реальным делом? — не удержался Имс. — Посерьезнее, чем ты думаешь, — огрызнулся Цапля, глядя исподлобья, — ты еще пожалеешь, что наехал на меня. Когда Коршун узнает… — Что, пошлет тебя и пару братков, чтобы поставить мне фингал? Вся полиция штата будет вас искать. А еще я расскажу Коршуну, что ты бегаешь за Артуром с какими-то своими делишками. Цапля резко вздохнул. — Этот говнюк тебе рассказал? Я его кровью умою! Он у меня отсосет!.. — Да у тебя и правда фиксация, — Имс поморщился, потому что одна мысль об Артуре, кому-то там отсасывающем, особенно этому тощему дрищу, вызывала болезненное чувство — что-то между ревностью, отвращением и гневом, слишком сложное, чтобы описать его одним словом. — Отвали от Артура, дохляк. Или я тебя… Имс запнулся. Сквозь шум крови в ушах пробивался какой-то звук, и стоило Имсу прислушаться, как он понял — автомобильные гудки. Черт, черт, он же бросил свою машину! Прямо на заправке! И наверняка за ней уже прислали эвакуатор, а значит, отсюда придется выбираться на автобусе или пешком. Отличное завершение дерьмового дня! Напоследок толкнув все еще распинающегося Цаплю в грудь и сплюнув ему под ноги, Имс развернулся и со всех ног припустил назад, молясь про себя, чтобы машина все еще была там, где он ее оставил, и готовясь выслушивать ругань от работников и клиентов заправки. И если эти суетливые мысли хоть ненадолго отвлекали его от жизненных драм, то Имс был только рад.

***

— Сын, нам надо поговорить, — мать ждала его в дверях гостиной, и вид у нее был самый безапелляционный. Имс мысленно застонал: он так надеялся подняться к себе и постараться уложить в голове все события сегодняшнего дня, но нет, мама избрала как раз это время, чтобы провести «серьезную беседу». — Да, мам, — уныло согласился Имс, прошел в гостиную и сел на диван, складывая руки на коленях, как примерный мальчик. Отца, к счастью, не было — с ним лекция стала бы вдвое хуже и в несколько раз более неловкой. — О чем ты хочешь поговорить? Мать прошлась туда-сюда, сцепив руки за спиной и как никогда похожая на прокурора, и Имс терпеливо ждал — неа, он не собирался начинать этот разговор. — Дорогой, — хреновое начало, хреновое, — дорогой, этот мальчик, который приходил к нам в гости, как, ты сказал, его зовут?.. — Артур, — пробормотал Имс сквозь зубы. Он ничего не говорил по поводу имени, но сопротивляться матери бессмысленно. — Артур, — мать просияла, словно не слышала имени приятнее, — точно. Ты знаешь, мы с твоим отцом беспокоимся. Конечно, рано или поздно ты встретишь подходящего человека и начнешь половую жизнь, хотя тебе всего семнадцать… Имс прижал руки к горящим щекам и зажмурился. — Почти восемнадцать, мама, и я гей, а не инвалид! Ты уже рассказывала мне о презервативах! Пятнадцать раз. — Конечно, ты не инвалид, — возмутилась мать. А потом — потом она подошла и села в кресло напротив Имса, и наклонилась вперед, и взяла его руки в свои, а он-то думал, что хуже уже не будет. — Прости, что я волнуюсь. Но мы очень хотим тебя поддержать, а этот мальчик — Артур — мне показалось… — она задрала брови, — что ты очень вовлечен. Вовлечен. Вот поэтому Имс и не рассказывал ей о своих бойфрендах. Он еще помнил визит к психологу, потому что да, родители очень хотели «его поддержать», но не знали как, и не принесет ли их равнодушие травму, все такое. Если что и причиняло Имсу травмы, так это задушевные разговоры об ориентации, сексе и том, как много опасностей подстерегает на жизненном пути такого талантливого и доверчивого юношу, как он. — Между нами ничего нет, — сказал Имс, осторожно высвобождая руки. — Не сложилось. — Мне так не показалось. Ладно, ладно, — поспешно добавила мама в ответ на гневный взгляд Имса, — допустим, мне померещился тот поцелуй. Но, — она помедлила, — ты в последние несколько дней сам не свой. Сынок, мы не можем помочь тебе, если не знаем, в чем дело. — Мне не нужна помощь! Мать вздохнула. Она выглядела действительно расстроенной, и Имсу на мгновение стало стыдно. — Слушай, — она снова наклонилась вперед, — я знаю, что надоела тебе этими разговорами, что кажусь навязчивой, может, даже грубой… Просто… просто я боюсь, что не дам какого-то нужного совета в нужный момент, не найду подходящих слов. Если бы тебе нравились девочки, то я хотя бы приблизительно знала бы, что тебе сказать. Дело не в тебе, не в твоей ориентации и не в том, что я тебе не доверяю — дело во мне. Имс сжал руки в кулаки, и одновременно что-то сжалось у него внутри. Глаза защипало, будто переключился рычажок, и сдерживать чувства стало вдруг в сто тысяч раз труднее, чем прежде. — Я думал, я ему нравлюсь, — признался он шепотом, неожиданно для себя самого, — я думал… — А теперь думаешь, что не нравишься? — если мать и заметила, что он раскис, то виду не подала. — Почему? — Все сложно. — Он тебя целовал. — Это я его целовал, — возразил Имс. Она пожала плечами. — И все-таки. Раз он пришел к тебе домой и позволил себя целовать, то, может, ты ему все-таки немного нравишься? Может, все не так уж и сложно? К тому же, ты очень милый. Хотел бы Имс, чтобы все вдруг стало «несложно». — Спасибо, мам, — вздохнул он. — Я, конечно, милый — но, видно, недостаточно милый. Мать покровительственно улыбнулась и похлопала его по коленке. — Ты очень милый. И я никогда не видела, чтобы молодой человек так смущался, если ты ему не нравишься. Так что не унывай. А теперь, — она махнула рукой в сторону двери, — иди и делай уроки, никакая личная жизнь не должна испортить твои шансы на колледж. Ну да, вот теперь он узнавал свою мать. Имс напряженно улыбнулся, кивнул и поднялся на ноги. Уроки, колледж, а еще ему надо сесть и подумать. Подумать, что делать с Артуром. Конечно, на самом деле ему совсем ничего не надо было делать с Артуром. Лучше всего было бы оставить его в покое, предоставить самому себе и своим сомнительным делишкам, Цапле и всей их бандитской компании, а еще Рэйчел и гомофобному папаше. Вот только… Вот только Имсу не хотелось оставлять его в покое. Притормозив в дверях своей комнаты, Имс стукнулся лбом об косяк, надеясь хоть немного вправить мозги, но, увы, не почувствовал эффекта — кроме звона в ушах. Откровения Цапли принесли больше вопросов, чем ответов. Что это за странные услуги, которые Артур оказывал, и кому он их оказывал? Коршуну? Если так, что значит «оказывался от работы»? Или Артур соглашался на услуги и отказывался связываться с наркотиками? Имсу абсолютно ничего не говорило определение «сыщик». По словам Цапли, Артур доставал компромат и фото — если так подумать, в это вписывалась теория о хакерстве. Но заниматься этим так серьезно, чтобы привлечь внимание мафии, пусть и местечковой, как о ней отзывался Артур? Артуру всего восемнадцать, вряд ли он успел бы натворить что-нибудь серьезное… Имс снова стукнулся головой, просто на всякий случай. Ведь чтобы перестать быть влюбленным идиотом, ему понадобится кое-что побольше, чем сила воли. Вздохнув, взялся рукой за ручку, чтобы закрыть дверь — и его взгляд упал прямо через коридор, на открытую дверь кабинета. На компьютер матери на столе. Открытый и включенный. Имс резко шагнул назад, захлопывая дверь — заползшие в голову мысли шокировали его. Он ни разу не нарушал закон и не собирался, не ради Артура. Даже ради Артура! Имс сглотнул и вновь потянул дверь на себя, невольно прислушиваясь к перемещениям матери внизу, хотя он пока не делал ничего плохого, да и не собирался. Нет, не собирался! Но что плохого в том, чтобы просто узнать? Если он не передаст информацию Артуру, а просто сам посмотрит, что происходит с этим грязным делом? Если узнает, правда ли, что Артур не замешан, или это очередная ложь?.. Это были опасные идеи, и Имс опять закрыл дверь. Чтобы секундой позже открыть. Ему казалось, он не в себе, в каком-то тумане и помутнении рассудка, потому что теперь он не мог перестать об этом думать. Стоило преступной мысли только зародиться в мозгу, как она охватила Имса целиком, и с каждой секундой противиться искушению становилось все труднее. Имс почти мечтал, чтобы мать поднялась наверх, в кабинет, чтобы ему не пришлось принимать решение. Но она не поднялась. Имс услышал звон посуды на кухне, потом шум воды, а всего мгновением спустя он — замирая от ужаса и волнения — вводил пароль, оживляя комп. Тот зажужжал, одновременно зажужжала кофемолка, Имс покрылся мурашками, но пальцы уверенно открывали папки, действуя словно по собственной воле. Имс знал, где мать хранила рабочие файлы — вот только он не знал ни фамилии наркокурьерши, ни настоящего имени Коршуна, ни даже номера дела. В отчаянии уставившись на ровные ряды совершенно одинаковых файлов под номерами, Имс наугад отсортировал их по дате и открыл несколько последних. Кофемолка замолчала, и мурашки на спине у Имса сразу же стали втрое крупнее, а во рту пересохло. Он понятия не имел, что из этого нужное. Понятия не имел. Вода внизу полилась и смолкла, что-то громыхнуло. Действуя скорее на автопилоте, Имс открыл еще с дюжину самых свежих документов, дернул провод от принтера и вставил его в компьютер. Нажал на кнопку. И послал все документы на печать. Загудев, принтер принялся выплевывать листы бумаги, пока Имс бессмысленно смотрел на экран, пытаясь осознать, что он творит. По всему выходило, что крадет информацию у полиции. У собственной матери! Почему-то мысль не вызывала такой ужас, какой должна была. Ступенька лестницы скрипнула, одновременно заткнулся принтер, а Имс быстро щелкнул на кнопке спящего режима на компьютере. Во рту пересохло. Остро вспомнилось, как однажды отец застукал его в своем баре — и с бутылкой виски в руках. До сих пор это было одно из самых унизительных воспоминаний, но, похоже, сегодня Имс точно обновит впечатления. — Сын? — мать притормозила в дверях, удивленно хмурясь, — что ты… — Зашел напечатать реферат, — отозвался Имс. Он спокойно достал напечатанные документы из лотка и прижал их к груди, бумага все еще была теплой. — Уже ухожу. Ну, делать уроки. Историю… да… Он проскользнул мимо нее, прошел по коридору, стараясь не бежать и не дергаться, зашел к себе, закрыл дверь — и только тогда его колени ослабели. Дело было сделано. Оставалось только насладиться результатом.

***

Имс вдавил кнопку звонка и отступил на шаг, стараясь выглядеть спокойным и уверенным в себе, а вовсе не взвинченным до предела. Результат наверняка уступал его ожиданиям, но Имсу каким-то чудом удалось подавить желание сбежать с крыльца, забраться в машину и уехать — как раз когда дверь открылась. На пороге показался не мистер Джефферсон, на что Имс втайне надеялся — отсрочка, ему была нужна отсрочка, — а Артур собственной персоной. Красавчик, ничего не скажешь: лицо и руки в синяках, волосы явно не видели расчески со вчерашнего вечера, уродливая футболка посерела и растянулась от миллиона стирок — Имс моментально вспомнил, что у Артура есть нормальные футболки, и моментально же пожалел об этом. Он не любоваться торсом Артура сюда явился. Правда, зачем он сюда явился, было не так-то просто сформулировать. — Что тебе надо? — Артуру, видно, прискучило молчание. И нет, судя по лицу и тону, он совсем не рад был видеть Имса. Откровенное недружелюбие пронизывало похлеще холодного осеннего ветра. — Можно мне зайти? — Имс поежился от ощущения дежавю, а еще от своего просящего голоса. Он не просить сюда пришел, и он ничего не должен Артуру, и точно, эта поездка была ошибкой. — Надо поговорить. Артур еще несколько секунд сверлил его ледяным взглядом, но потом молча пожал плечами и ушел в дом, оставив дверь открытой — кажется, это все же было приглашение. Едва не плюнув на все и не вернувшись в машину, Имс все же шагнул внутрь, аккуратно прикрывая дверь за собой. Внутри было тихо. Мистер Джефферсон либо отсутствовал, либо где-то прятался — хотя где можно спрятаться в таком маленьком доме? — но Имс на всякий случай прислушался. Ему не особо хотелось разговаривать при отце Артура. — Отца нет, — Артур как будто прочитал его мысли. — Проходи на кухню. Я сделаю тебе чай. Звучало любезно. Если бы не тон. Растерянность и неуверенность Имса потихоньку сменялись злостью, и это чувство нравилось ему гораздо больше. Какого хрена Артур ведет себя как оскорбленная невинность? Имс явился сюда по делу — делу Артура! — и с какой стати он должен ощущать себя нежеланным гостем? Это Артур виноват перед ним, а не наоборот! Сердито хмыкнув, Имс упал на стул и уставился в спину Артура, который возился с чайником. Спина в дурацкой футболке смотрелась совсем не привлекательно. Совсем. Имс сжег бы эту футболку без малейшего сожаления. Он поерзал на стуле, устраиваясь побыстрее, сложенные бумаги в кармане зашуршали, и Имс замер. Он почти успел забыть, зачем приехал. Бумаги, которые он украл у своей матери, и как бы Имсу ни хотелось сделать вид, что ничего такого особенного в его поступке нет, где-то глубоко внутри поверить в это не удавалось. Имс в документы, конечно, заглянул. В конце концов, для этого он их и взял — чтобы узнать, как в деле замешан Артур, насколько все серьезно и, самое главное, что теперь делать. Ответа на последний вопрос у Имса до сих пор не было, а вот с первым и вторым ситуация прояснилась. Особенно со вторым. Все было очень серьезно. На самом деле, только половина листков относилась к делу с наркотиками, а из этой половины — всего половина имела понятный Имсу смысл. Фамилии «Джефферсон» не встречалось нигде. Большое облегчение — точнее, было бы облегчением, если бы речь не шла о героине. Героине! — а Имс-то до последнего верил, что речь идет о безобидной травке. Дело из пустячных разборок подростковых банд стремительно переместилось к распространению в особо крупных размерах. Имсу хотелось быть от всего этого как можно дальше. И, парадоксально, хотелось, чтобы Артур тоже был как можно дальше от Цапли, Коршуна, задержанной наркокурьерши и белого порошка, большую часть которого у нее якобы украли. Именно поэтому Имс сюда и пришел, а вовсе не пить чай и любоваться кислой миной «гостеприимного» Артура. — Почему ты подрался с Морганом? — спросил Имс, нарушая неприятную, гнетущую тишину. Артур обернулся, поставил чайник на стол. Его лицо было спокойным и неподвижным, будто драка с Морганом — сущий пустяк, и его отца не вызывали в школу, и никаких неприятностей у него из-за этого не будет. — У нас с ним разногласия, — сказал он, — тебе-то что? Переживаешь за своего приятеля? Имс передернул плечами. Ему не очень-то приятно было считать Моргана, который оказался гомофобным мудаком, своим приятелем, да и переживал Имс не за него. В чем совсем не хотелось признаваться. — Он мне не приятель. И он тебя здоровее раза в два. Артур усмехнулся, ставя на стол чашки. — Тебе-то что? — повторил он. — Это правда — то, что ты сказал про наркоту и про то, что он хотел ее продавать? Артур молча разлил чай, но стоило Имсу потерять терпение и открыть рот, как он вздохнул и сказал: — Морган придурок и понятия не имел, с чем связался. Ответ чертовски походил на «да», и Имс скрипнул зубами. — Ну, ты-то уж знаешь, с чем он связался. Артур наконец-то — наконец-то — оторвался от чашек и поднял взгляд на Имса. В этом взгляде не было ни сарказма, ни вызова, ни даже гнева. Только какая-то непонятная тяжелая решимость — и усталость. — Да, Имс, я знаю. И, отвечая на твой невысказанный, но напрашивающийся вопрос — да, это я настучал на Моргана. Но я не подкидывал никаких наркотиков, потому что у меня их не было и нет. Если ты не хочешь чай… Нет, Имс не хотел чай! — Я разговаривал с Цаплей. Чашка Артура проскрежетала донцем по столу, и Артур отдернул руку, когда кипяток выплеснулся ему на пальцы. — О чем? — О тебе, Артур. На мгновение Имсу показалось, что он сейчас получит раскаленный чай в лицо. Он отпрянул на всякий случай, но Артур каким-то чудом смог сдержаться, хотя на его щеках проступили красные пятна, а глаза почернели от ярости. — Ты за этим пришел? — прошипел он. — Поделиться, что вы теперь друзья? Обсуждаете общих знакомых и все такое… — Я все знаю про твою «работу»! — рявкнул Имс и хлопнул ладонью по столу, заставив чашки подпрыгнуть. И запнулся, сообразив, как громко и истерично это вышло. Артур, который в ответ на вспышку только прищурился и сильнее выпрямил спину, несколько секунд мерил Имса взглядом, а потом спросил неожиданно тихо и холодно: — И что же все ты знаешь? — Знаю, что ты работал на них — выполнял задания, искал компромат, — Имс постарался сказать все это очень уверенно, надеясь, что Артур не заметит, как мало на самом деле Имс знает. — Работал на мафию, Артур! — Они не настоящая мафия. — Да что ты говоришь? — Ничего ты не знаешь, ничего! — это был вопрос времени, когда оба они начнут кричать друг на друга, и что ж, теперь Артур явно тоже утратил самообладание. — Ну так расскажи мне! — не выдержал Имс. Артур смотрел него так долго, что Имс поежился и почему-то ощутил укол вины, словно должен был извиняться за то, что говорил с Цаплей, что пришел сюда, что задал вопрос. Извиняться Имс не собирался, но сидеть под этим взглядом с каждым мгновением было все неуютнее. Имс спешно отпил чай — и едва не выплюнул раскаленную жидкость, когда обжег язык. Черт. А потом Артур вдруг откинулся на стуле, обмяк, и ярость в его глазах потухла, улетучилась, сменяясь равнодушием. — А что тут рассказывать? Ты же уже пооткровенничал с Тедди, верно? — в его голосе не было осуждения, но Имс поежился. Не круто как-то это звучало. Будто он лез не в свое дело и чуть ли не в грязное белье. — Да, я доставал кое-какую информацию — за деньги, конечно. Ты, наверное, заметил, мой отец не особо востребованный специалист. — Имс ничего такого не заметил, но промолчал. — Обычно когда надо было срочно собрать о ком-то данные, или залезть в почту, или сделать фото. Пару раз — чтобы что-то подбросить, вроде письма. — Зачем мафии, — Имс постарался ухмыльнутся, но получилось как-то не очень, — нанимать подростка, чтобы собрать информацию? Разве у них нет своих источников, ну, я не знаю… информаторов… баз данных… Артур наклонил голову набок, изучая Имса, потом подался вперед. На его лице появилась улыбка: холодная и совсем не веселая. — Они не волшебники, а я, — Артур улыбнулся шире, — довольно давно этим занимаюсь. — Он резко выпрямился, вновь откидываясь на стуле и посерьезнев. — Имс, зачем ты пришел? Поболтать о моей сомнительной подработке? Расспросить о Моргане? Ну так к нему и приставай, а у меня и так хватает сейчас забот. — Можно подумать, ты огорчишься, если тебя отчислят… Лицо Артура окаменело, а в глазах появилось такое презрение, что Имсу вмиг захотелось сбежать. — Ну да, приличные баллы нужны только тому, кто может позволить себе колледж, — протянул Артур, и Имс слишком поздно сообразил, как грубо прозвучали его слова. — Такие, как я, должны радоваться, если доживут до совершеннолетия без судимостей, и их возьмут в Макдональдс. — Я не это хотел… — Но ты прав, — Артур покачал головой, — меня беспокоит не школа. А то, что Коршун обещал переломать мне руки, а отец конфисковал мой комп, потому что не знаю уж, что ты наплел своему дружку про наши «отношения», но теперь меня отстранили от занятий. А отец не слишком-то любит, когда ему звонят из школы. Дерьмо случается. И если ты выпил чай, то не пора бы тебе валить в свою страну пони и единорогов… Имс молча достал из кармана сложенные бумажки, расправил их и протянул через стол. В этот момент его оставили все сомнения, все угрызения совести насчет воровства и обмана собственной матери, он просто не мог выносить даже мысли, что где-то в голове Артура, за этой кривой, отталкивающей улыбочкой и полными неприязни глазами скрывается мысль, что он, Имс, на одной стороне с Морганом, что он из тех придурков, которые говорят: «что вы хотите, его папаша алкаш, пусть сидит в своей грязи и не высовывается». Имс никогда не считал себя таким типом, но теперь ему в душу закрались противные сомнения. — Что это? — спросил Артур. Он не спешил брать бумажки и, кажется, даже отодвинулся подальше. — Это то, что ты собирался украсть. Ножки стула проскрежетали по полу, глаза Артура округлились в шоке, а рот приоткрылся, и в любой другой день Имс насладился бы зрелищем, но сегодня было не до наслаждений и зрелищ. — Мне ничего не надо! — выпалил Артур. Имс скептически задрал брови. Самообладание далось ему огромным трудом, но он очень старался — и, судя по вспыхнувшему на щеках Артура румянцу, все получилось как надо. — Серьезно? — спросил Имс. — Не надо? Артур покраснел еще сильнее, румянец растекся на лоб, подбородок и шею, и если бы не пылающие гневом и отвращением глаза, это смотрелось бы очень мило. Сексуально. Имс сглотнул и приказал себе думать о чем-нибудь другом. — И что ты хочешь за это? — спросил Артур. Все романтические порывы Имса зашипели и испарились со скоростью капли воды на сковороде. Первым порывом было отказаться. Вторым — отказаться с негодованием. Третьим — засунуть бумаги Артуру в рот и уйти, и, кажется, о засовывании в рот не стоило думать даже в гневе. Но ровно после третьего порыва Имс напрягся и включил мозги. — Просто скажи мне, как ты замешан в этой истории с наркотиками, — как мог спокойно попросил он, — чтобы я точно знал, что не отдаю информацию — которую я украл у моей мамы, Артур, представь себе… — Бедненький, — Артур закатил глаза. — Не отдаю информацию, которую украл у мамы, преступнику. Артур призадумался. Может, соображал, что соврать, может, раздумывал, преступник ли он с точки зрения Имса или сойдет за «искренне заблуждающегося» и «попавшего под дурное влияние». Наконец он вздохнул, покачал головой, пожал плечами, отпил чай и снова вздохнул, словно исполнял какой-то маленький ритуал, чтобы привести мысли в порядок. — Эмилия Мартинес, — сказал он, и Имс незаметно расслабил плечи, потому что до последнего не верил, что Артур начнет говорить, — это курьер Коршуна. Коршун давно хотел привлечь меня к своему тухлому бизнесу, а тут вроде как случай. Он хотел, чтобы я встретился с курьером и забрал товар, но я отказался. Пытался вернуть деньги, все такое, но Коршун был не в восторге. И вот пока мы… искали компромиссы, — Артур потрогал скулу, где уже почти ничего не осталось от синяка, — курьерша приехала и сразу же пропала с радаров. Ну, потом-то выяснилось, что ее загребли, и Коршун психанул. Прошел слух, что кирпича при ней не было. — Чего при ней не было? — Имс очень старался повременить с расспросами, чтобы не спугнуть приступ откровенности, но не удержался. — Извини… — Кирпича. Спрессованного героина. У нее с собой должно было быть три фунта чистого героина, спрессованного в брусок. Имс почувствовал, как белеет. Да, героин сам по себе был ужасной новостью, но три фунта, господи боже?! — Ты уверен, что тебя никак нельзя притянуть к этому делу? — вырвалось у него. — Я отказался! И почему, ты думаешь, я так хотел узнать, что полиция вытянула из Мартинес? Может, Коршун ей успел дать мое описание, или телефон, или… — Нет, не успел, — сказал Имс. Артур запнулся посреди предложения, глядя на Имса взглядом застигнутого врасплох оленя, но медленно моргнул и кивнул. Перевел взгляд на бумаги, которые Имс по-прежнему сжимал в руках, опять кивнул. — Так вот, прошел слух, что кирпича у нее не было, — продолжил он после длинной паузы. — То ли она успела его где-то сбросить, то ли его украли… Но Коршун окончательно съехал крышей. Он думает, я как-то в этом замешан, раз я знал, когда и куда она приезжает. Ну, или могу взломать полицейскую базу и выдать ему информацию о том, где кирпич, с подарочной ленточкой и открыткой. А раз не могу, то, значит, замешан — в общем, можешь сам закончить это предложение, — голос Артура сел от эмоций, глаза потемнели, и, кажется, раз начав говорить, он уже не хотел останавливаться. Может, ему просто не с кем было поговорить — не с отцом же, но Имс совсем не чувствовал облегчения. Все это звучало скверно, ой как скверно. Имс в жизни не вляпывался ни во что подобное и даже не представлял, что делать. Артур тем временем оперся локтями о стол, спрятал лицо в ладонях и мрачно закончил: — А теперь отец забрал мой комп. Наклонившись вперед, Имс протянул ему листки, пока мозг его лихорадочно соображал. — Курьерша утверждает, что ее и правда обокрали, — пробормотал он, тыкая пальцем в верхний лист, — но речь не шла про три чертовых фунта порошка! Мысли крутились, как крошечные пестрые волчки, никак не складываясь в хорошее и безопасное решение проблемы. Насколько этот Коршун вообще опасен? Может ли он осуществить свои угрозы — или сделать что-нибудь еще хуже, вроде… убийства? Имс мигом вспотел. Конечно, убийство — первое, что приходило на ум в связи с мафией, но Артур вроде как говорил, что все эти пернатые не настоящая мафия, но насколько не настоящая? Да и надо ли быть настоящей мафией, чтобы кого-то убить? — Так я и знал, — сказал Артур, и Имс вскинул на него взгляд. Волнения как не бывало: Артур сидел, откинувшись на стуле и барабаня ногтем по краю чашки, изучая листок. Он посмотрел на Имса и прищурился, и Имс автоматически распрямил плечи. — Что ты так и знал? — Куда делся кирпич. Если бы Имс в этот момент пил, он непременно подавился бы, но он, к счастью, не пил, поэтому избежал позора. — Куда? — выдавил он. Такая быстрая смена настроений у Артура начала его немного напрягать. Может, конечно, все дело в стрессе, а может, просто такой характер, но его психическое состояние тревожило. — Ты что, — Артур постучал пальцем по листу бумаги, задирая брови в чудесной иллюстрации сарказма, от которой Имс моментально снова разозлился, — вообще не читал? — Естественно читал! — обиделся Имс. — Ну тогда ты видел словесное описание грабителя. Нет, Имс точно понимал, отчего это у Артура совсем нет друзей. — Я не вчитывался, — он потянул на себя листок, выдергивая из-под цепких пальцев Артура, — я думал, вся эта сказка с ограблением — вранье. Чтобы наркокурьершу так удачно ограбил на улице случайный воришка, именно тогда, когда при ней товар? Артур страдальчески вздохнул, но Имс уже и сам пробегал глазами строчки. Ни о чем это мутное описание «худощавого телосложения» и «скрывающего лицо капюшона» ему не говорило! — Ладно, я сдаюсь, — начал он — и замолчал, наткнувшись на описание татуировки. Татуировки! На руке, в виде дракона! — Цапля! Имс поверить не мог, что не прочитал бумагу внимательно, что не догадался сразу же. Но вчера он был так расстроен — неудивительно, что он пропустил важную деталь, к тому же его гораздо больше волновало, упоминается ли в деле Артур. А сегодня заглядывать в бумаги второй раз уже не хотелось. Достаточно того, что Имс решился, и пришел сюда, и даже умудряется не ссориться с Артуром. — Я был уверен, что это он, — заявил Артур. Имсу померещился в его голосе намек на самодовольство, но, может, только померещился — в ситуации не было ровным счетом ничего прикольного. — Мало кто знал про кирпич, а про то, куда и когда приезжает курьерша — еще меньше. Тедди наверняка думал, она не станет заявлять в полицию и вообще свалит, ведь Коршун ей не поверит. Но тут написано, полицию вызвал случайный свидетель, а у нее просто рассыпалась одна из доз, и копам это показалось подозрительным. Нелепое стечение обстоятельств. Звучало… складно. — И что теперь? — спросил Имс, поднимая чашку с остывшим чаем. — Теперь мне надо украсть кирпич у Тедди, — сказал Артур как ни в чем не бывало. Вот теперь Имс на самом деле подавился. Чай хлынул куда-то в пазухи и пошел носом, и пока Имс отчаянно пытался отдышаться, Артур встал и достал из ящика бумажное полотенце. Какой заботливый. — Ты свихнулся? — выкашлял Имс. Точно, он чувствовал, что у Артура проблемы с головой. Ему нужен психолог, какой-нибудь спец, работающий с криминальным мышлением и суицидальными наклонностями. Артур отмотал кусок полотенца, протянул Имсу, а остальное спрятал на место. — Я совершенно нормален. — Нет, ты не должен ничего красть! — А что же я должен? — Артур скрестил руки на груди и привалился бедром к плите, и Имс нутром почувствовал, что он начал раздражаться — хотя, видит бог, из-за чего? Из-за того, что украсть три фунта героина у грабителя и бандита плохо и опасно? — Просвети меня. — Нужно пойти в полицию, — моментально предложил Имс. Артур прыснул. Секунду он смеялся, потом, кажется, сообразил, что Имс не шутит — и ошеломленно распахнул глаза. — Что? Кто это тут свихнулся? Что я скажу в полиции? — Что Цапля украл героин. — И откуда же я об этом узнал? Имс растерялся. Артур не мог сказать, что узнал от Имса — ведь тогда у матери будут неприятности. Но что-то же можно сделать? Что-то, кроме «украсть огромный брусок героина». — Зачем тебе вообще этот героин? Ты что, собираешься его продать? Я тебе не позволю… — Я не торгую наркотиками! — рассвирепел Артур. — И я ничего тебе не скажу! Чтобы ты заложил меня полиции — когда у меня и так неидеальная биография, и они смогут раскопать что-нибудь незаконное? — Да потому что полиция сможет тебе помочь! — Имс вскочил и хлопнул рукой по столу — и едва не взвыл, больно ударившись, но это только подогрело его ярость. — Если ты все расскажешь моей матери, то она придумает что-нибудь. Я тебе обещаю, что она сможет провести тебя как осведомителя, это лучше, чем кража огромной партии наркотиков! — Лучше? Лучше?! На всю жизнь остаться под колпаком у полиции, стучать, потому что иначе они быстренько состряпают дело и отправят меня за решетку — это лучше? — У тебя просто предубеждение! — Это у тебя просто розовые очки! — рявкнул Артур. Наступила тишина, прерываемая лишь их тяжелым дыханием и грохотом крови у Имса в ушах. Он не знал, как убедить Артура. Он не был даже уверен, что это правильно — убеждать. Как ни печально, в словах того была некоторая — небольшая — правда. Если оформить показания Артура, то знать об этом будет не только мать Имса, а полиция не упустит возможности использовать информатора. И конечно, это все для борьбы со злом, Имс всецело одобрял почти любые методы, которые прекратят распространение наркоты в школах, но… но раньше это как-то не касалось его лично. Не задевало. — Иди домой, Имс, — сказал Артур тихо. — Отец скоро вернется, я не хочу, чтобы он тебя видел. У меня и так трудности, объяснять гостей не хотелось бы. Особенно гостей моего пола. Звучало до чертиков сдержанно и по-деловому. Несколько секунд Имс искал аргументы, лихорадочно перебирая все, от уговоров до откровенного шантажа, но ничего реально действующего и при этом не подлого в голову не приходило. — Ты будешь завтра в школе? — спросил Имс. Отчего-то закончить разговор на чем-нибудь более-менее нейтральном казалось очень важным. — Меня отстранили от занятий на три дня, если ты забыл, так что нет. Мда, нейтральным не вышло. Больше никто из них не произнес ни слова, пока Артур ставил чашки в раковину и провожал Имса до двери, и только когда тот спускался с крыльца, Артур сказал: — Пока. И захлопнул дверь. Имс медленно спустился с крыльца, еще медленнее добрел до своей машины, все еще споря в голове не то с Артуром, не то с самим собой, пытаясь как-то разложить сумбурные мысли по полочкам, с наскоку придумать какое-нибудь логичное, правильное и вообще внезапно идеальное решение проблемы. А еще не бояться за Артура. Последнее было труднее всего. Имс распахнул дверцу, забрался в машину и потянулся за ремнем — и вдруг понял: нет. Он не может вот так уехать и оставить Артура решать свои проблемы в одиночестве. Уж слишком эти проблемы дерьмовы, чтобы можно было закрыть дверцу, поехать домой и забыть о них в надежде, что все само по себе образуется. И пусть Артур его даже другом не считает, это не значит, что Имс должен разделять его убеждения. Решительно выбравшись из машины, Имс от души хлопнул дверцей, в два прыжка преодолел дорожку, взбежал на крыльцо и забарабанил в дверь. — Какого?.. — Артур открыл через пару мгновений, словно так и сторожил под дверью, дожидаясь возвращения Имса. Приятная мысль, хотя вряд ли правдивая. — Перестань! Имс не слушал, да и объяснять ничего не собирался. Шагнув вперед, он обхватил лицо Артура ладонями и крепко, пылко поцеловал его. Все тяжкие размышления на миг отступили. потому что губы Артура были теплыми и влажными, и он так приятно пах, и не пытался отпихнуть Имса и захлопнуть дверь ему в лицо, и… — Что ты делаешь? — пролепетал Артур, отстраняясь. Его глаза были круглыми и настолько потрясенными, будто Имс поджег ему волосы, а не поцеловал. — Я хочу тебе помочь. — Что? — Я хочу тебе помочь, — твердо повторил Имс. — Помочь в чем? Имс вздохнул. — Помочь украсть кирпич, Артур. Потому что что-то мне подсказывает, что это довольно сложное дело для одного.   Имс не слышал, как захлопнулась дверь, и даже не заметил, что в прихожей темно — зато он чувствовал твердость стены лопатками, и что край обоев отходит и цепляется за край куртки, и что Артур совсем не так равнодушен, как старался изобразить. Никто не назвал бы его поцелуи и объятия отстраненными, никто, и уж тем более не Имс. — Я думал, мы встречаемся, — выдохнул Имс — сам не зная, зачем и почему заговорил об этом сейчас, в самый неподходящий момент, да и смысл в таких разговорах, — я думал… — Неужели, — Артур укусил его за подбородок, запустил руки под футболку — холодные, но Имс не возражал, нет, не возражал. — Я хотел с тобой встречаться. — Неужели… Артур выпрямился, глядя на Имса со странной серьезностью, а может, не странной, чего странного в том, что разговор о наркотиках и отношениях становится серьезным? Имс не смотрел ему в глаза, не решался. Вместо этого он смотрел на приоткрытые губы Артура, на воротник его футболки, на то, как едва заметно вздрагивает ткань на груди — там, где бьется сердце. Имсу хотелось потрогать. Но когда он протянул руку, Артур сделал шаг назад. Мгновение царила тишина — а потом Артур развернулся и ушел на кухню, не сказав ни слова. Имс так же молча последовал за ним, стараясь не чувствовать себя Нео в Матрице. — Зачем тебе красть наркотики? — спросил он, вновь плюхаясь на ближайший к двери стул и пристраивая локти на столе. Замерший у плиты Артур не ответил. Наверное, все еще не решил, принять ли помощь Имса или ограничиться поцелуями, и, честно говоря, Имс и сам соображал, что их отношения развиваются слегка безумно. — Черт, Артур, да ладно! Ты отлично знаешь, что помощь тебе не повредит. И я не собираюсь заложить тебя полиции, клянусь! — Имсу даже не понадобилось скрещивать пальцы, он не донес бы на Артура, и от одной мысли о собственной явно невзаимной влюбленности стоило бы корчиться в ужасе, но это, наоборот, делало все легче и понятнее. — Так что поделись со мной своим гениальным планом. У тебя же есть план? Артур переступил с ноги на ногу, сжал и разжал пальцы, и эти внезапные жесты неуверенности моментально погасили загоревшийся было гнев Имса. Он забыл, что Артур не увлечен им, что Артур ему даже не друг — что у Артура нет ни причин, ни желания ему доверять. Артур гулял сам по себе и в одиночестве решал свои проблемы, точно так же, как и наживал их — полностью самостоятельно. — Если украсть кирпич у Тедди, то можно шантажировать его, — сказал Артур таким тоном, словно слова из него драли клещами, — доказать, что это он ограбил курьершу. А еще можно подкинуть наркоту ему в машину и навести на него полицию. После этого у Коршуна будет слишком много проблем, чтобы осталось время на меня. А можно даже попробовать провернуть этот трюк с самим Коршуном — подбросить кирпич к нему в машину вместе с бумагами, которые он дал мне на Мартинес, и ее фото. Звучало… неплохо это звучало, вполне правдоподобно, как ни удивительно. И если героин будет у них, он точно не отправится по карманам школьников. Вряд ли эта сторона вопроса волновала Артура, а вот Имса она очень даже волновала. Он, конечно, сомневался, что все так просто, но альтернативой была только сдача наркоты в полицию, а такой план Артур точно не одобрил бы. Но если Имс достанет кирпич, то потом-то уж точно сможет решить, что с ним делать. Даже если Артур будет не согласен. — Фотка уже не у тебя, — напомнил он, — и почему ты думаешь, что это так легко — украсть героин у Цапли? Он наверняка надежно его спрятал. — Он наверняка не придумал ничего лучше, чем заложить его в тайник под половицей, — отмахнулся Артур, — и я по чисто случайному стечению обстоятельств, — он слегка порозовел, — знаю, где этот тайник. Тедди не рискнул бы надолго расстаться с таким богатством. Нет, Имс не хотел знать, откуда Артур узнал про тайник. Нет… — И как же ты узнал, где у него дома тайник? Артур улыбнулся — растянул губы в неприятной и довольно глумливой ухмылочке. — Не дома, а в спальне, — поправил он, — Тедди живет с родителями. И — само собой — обнаружил, когда мы устраивали оргию на полу. А ты что подумал? — Ничего, — быстро сказал Имс. — Ничего! — Вот и славно. Кажется, пришло время сменить тему. — Так как мы заберемся в его спальню и обыщем тайник? — спросил Имс. — Это, — Артур достал чистую чашку и налил себе чай, — я тебе сейчас объясню. Только сначала принесу учебники, чтобы мой отец не подумал, что мы целовались, когда придет домой. — Само собой, Арти, — Имс постарался вложить в улыбку весь свой сарказм, — ведь мы бы никогда не сделали ничего подобного.

***

Цапля жил в такой халупе, по сравнению с которой дом Артура казался голливудской виллой, да и район вокруг заставлял Имса настороженно оглядываться в ожидании банды вооруженных подростков, жаждущих отобрать их кошельки и телефоны, или пристающих проституток. Но ничего такого не выскочило из-за угла — к тайному разочарованию Имса, нафантазировавшего волнительные приключения. А может, это предстоящее предприятие так на него действовало, и нервы требовали немедленного выхода, а унылая улица все оставалась и оставалась пустынной и темной — на фонарях власти сэкономили. — Перестань психовать, — сказал Артур. — Никто не угонит твою машину. Ну, наверное. Очень оптимистично. Имс представил, что он скажет родителям, если кто-то угонит его машину в таком районе, и приуныл. Артур, впрочем, явно знал, что делал, — он быстро провел Имса сзади нескольких магазинов, пересек пару переулков, и тут-то Имс и увидел хоромы Цапли во всей красе. И облезлую краску на заборе, в котором отсутствовало несколько секций, и разбитое, зато затянутое картоном окно на втором этаже — что, в этой дыре был второй этаж, как там пол-то не проваливался? — и валяющиеся возле забора насквозь проржавевшие останки почтового ящика. Зато Кадиллак, который красовался на дорожке — красный и чудовищно пошлый, точь-в-точь как машина сутенера, ¬– смотрелся новым. Артур придержал Имса за куртку, заставляя остановиться в тени возле раздолбанной телефонной будки прямо через дорогу от дома. — Черт, Тедди дома, — пробормотал он. — Вернемся завтра? — Имс с трудом оторвал взгляд от вызывающе яркой машины. Он даже не мог сказать, что чувствует: разочарование или облегчение. Хотелось уже все сделать — да сделать хоть что-то, а с другой стороны, все слишком быстро произошло: только что он постучал в дверь к Артуру, чтобы рассказать о допросе курьерши, и вот они тут, собираются ограбить самого настоящего бандита. Ограбить! Под покровом ночи (ну, на самом деле раннего вечера, но раз уже темно, то Имс с полным правом мог считать себя ночным грабителем). И перспектива такого налета отчего-то вызывала у Имса не священный ужас, а нетерпение. — Нет, — Артур помотал головой. Он в свой ужасающей куртке и с растрепанными от ветра волосами казался замерзшим и злым воробьем, а не дерзким вором. Зато решительности на лице и расчетливого интереса в глазах хватило бы на дюжину воров. Имс невольно поежился: все происходящее, как ни крути, было совсем не игрой, а преступление, которое они затеяли, не превращалось в благой поступок только потому, что Цапля мудак и распространитель наркотиков. И то, что родители скажут в ответ на угнанную машину, ни в какое сравнение не идет с тем, что Имса ждет, поймай его полиция с тремя фунтами героина. С другой стороны, у Артура нет мамы-прокурора, к нему полицейские уж точно не будут снисходительны. У Артура нет мамы-прокурора, зато есть дурная неблагополучная семья, смутная репутация — все то, что так любят судьи. А еще жаждущая разборок мафия. — Ладно, тогда что будем делать? — спросил Имс. Артур несколько секунд молчал, рассматривая дом, словно надеялся, что кирпич сам выплывет из окна и перенесется к ним по воздуху, одной лишь силой мысли. Но, увы, несознательный героин не спешил покидать свое убежище. Если героин вообще прятался в тайнике в доме, и Артур не ошибся. — Его родителей нет дома, так что удача на нашей стороне, — сказал Артур. Шагнул вперед, чтобы тут же снова отступить. Казалось, внутри у него происходит какая-то борьба — настолько непроницаемым внезапно стало его лицо. — Слушай, Имс… Начало было многообещающим. — Нет, — отрезал Имс. — Слушай, я благодарен за предложение помочь, за то, что подвез, и все такое, — Артур словно и не слышал, — но не стоит тебе таким заниматься. А мне не стоило тебя впутывать. Я серьезно. Имс и не сомневался. — Артур, мы уже тут, и я уже впутался. — Пока ты всего лишь стоишь на улице, в этом нет ничего незаконного. Но если нас поймают в чужом доме, то мама-прокурор может и не отмазать тебя, — да он прямо мысли Имса читал, и тому вдруг стало неуютно из-за такого совпадения. То, что Артура никто не станет отмазывать, вслух не произносилось, но было вполне понятно. — А у тебя колледж и вообще приличное будущее. — Хватит, — заявил Имс. — Никто нас не поймает, во-первых, а во-вторых — вот когда поймают, тогда и будем беспокоиться. А сейчас давай побеспокоимся о том, как пробраться в дом. Будем ждать, когда Цапля уедет? Он вообще уедет, как думаешь? У Артура, видимо, были еще возражения, и он даже не прочь был их изложить, но в этот момент окно на втором этаже — то, в котором сохранилось стекло, — погасло, а десять секунд спустя загорелось окно внизу. Артур глубоко вздохнул, повернулся к Имсу и схватил его за куртку на груди, глядя прямо в глаза. — У меня есть ключ от задней двери, — затараторил он. — Окно наверху было в комнате Тедди, а внизу — это кухня. Значит, он пошел поесть. Лестница наверх ведет из прихожей возле задней двери. Его комната первая, нужная половица прямо перед шкафом, на ней глубокая царапина… потом, Имс, потом спросишь! — Имс захлопнул рот, из которого уже готовились посыпаться вопросы, и Артур продолжил: — Я позвоню в дверь и задержу его внизу. Не переживай из-за времени, я не пущу его наверх, даже если придется устроить драку, — Артур порылся в кармане и сунул Имсу в руку ключ с брелоком в форме футбольного мячика — и латексные перчатки. Предусмотрительный засранец. — Как выберешься, позвони мне. Ты точно уверен? — Уверен, уверен. Имс не собирался возвращаться к этому разговору, так что он просто спрятал ключ и перчатки в карман, быстро поцеловал Артура в щеку — на удачу — и перебежал через дорогу. Лучше не задумываться о том, насколько умно и рассудительно он поступает, потому что такие мысли обязательно заставят его колебаться, а колебания сейчас совершенно ни к чему. Действовать надо было решительно. Обогнув дом, Имс продрался через кусты, поднялся на неосвещенное крыльцо, натянул перчатки — и замер, отсчитывая про себя секунды и стараясь успокоить дыхание. Он вздрогнул, когда изнутри раздался звонок, а следом шаги и приглушенные голоса. Минута, другая, потом все стихло: Артур был внутри. Имс потер мерзнущие в латексе ладони, достал из кармана ключ и на ощупь сунул его в замок. Дверь открылась без скрипа. Вдохнув и выдохнув, Имс шагнул внутрь и прикрыл дверь за собой. Внутри было темно, но света из открытой двери впереди по коридору было достаточно, чтобы оглядеться. Прямо напротив, рядом с той самой открытой дверью — очевидно, на кухню, — темнела передняя дверь, слева от Имса наверх уходила лестница, справа на стене висело мутное зеркало, и движение в нем заставило Имса подпрыгнуть. Его собственное отражение! Имс едва не захихикал, почувствовав себя перепсиховавшим идиотом. На стене рядом с зеркалом темнел телефон; привязанный за шнурок карандаш болтался внизу, обои рядом были исписаны, но в темноте Имс не мог разглядеть подробно. Кошками пахло просто невыносимо. — Я решил, нам есть о чем поболтать, — голос Артура донесся из открытого дверного проема, негромкий, но вполне разборчивый, и это сразу же привело Имса в чувство. Он тут не для того, чтобы разглядывать обстановку и вынюхивать хозяйских котов. Интересно, есть ли у Цапли оружие? Пожалев, что не узнал такую важную деталь раньше, Имс осторожно ступил на первую ступеньку. Вроде не скрипело. Медленно и аккуратно Имс принялся подниматься по лестнице, замирая от каждого шороха и вслушиваясь в голоса с кухни. Артур, конечно, обещал, что не пустит Цаплю наверх, но Имс не больно-то рассчитывал на такие самоуверенные замечания. Он как раз придумал в голове полторы убедительные истории о том, что делает в чужом доме, когда лестница кончилась, дерево сменилось ковром — и под ноги Имсу бросилось что-то темное и огромное. Имс чуть не заорал, только в последний момент успев зажать рот рукой, выронить ключ от задней двери, сообразить, что темное и огромное — просто кошка, и замереть в ожидании полного провала. Не может быть, чтобы на кухне не услышали весь этот шум! На кухне что-то бубнил Цапля. Имсу понадобилась минута, чтобы успокоиться, найти ключ и продолжить путь, на этот раз вглядываясь под ноги: судя по вони, тут было явно больше одной кошки. И почему он не догадался взять с собой фонарик? Пробираться в чужой дом с фонариком гораздо удобнее — не то чтобы Имс часто забирался в чужие дома. Комната Цапли ничем не напоминала жилище наркоторговца. Тут тоже было темно, но уличный фонарь давал достаточно света, чтобы Имс не опасался на кого-нибудь наступить. Справа громоздилась разобранная кровать, в углу за ней возвышалась куча грязных вещей, одежда торчала из приоткрытого шкафа, и вообще комната выглядела точно как спальня самого Имса за пять минут до того, как мама постучит в дверь и прикажет «немедленно навести порядок, Имс, ну сколько можно!» Осмотревшись и убедившись, что коварных кошек нигде не притаилось, Имс бросился к шкафу и упал рядом с ним на пол, нащупывая пальцами половицы. Скривился, когда в лицо ему ткнулись торчащие из шкафа грязные носки. Кто бы мог подумать, что ремесло вора таит в себе столько сложностей и тяжких испытаний! Впрочем, сейчас, когда Имс уже был на месте и в двух секундах от добычи, страх и волнение сменились непонятным азартом. За сутки он уже второй раз решился на кражу, но если красть у матери ему было стыдно, то перед Цаплей он не испытывал ни малейших угрызений совести. А если все получится и Артура можно будет избавить и от внимания мафии, и от риска полиции, то Имс готов украсть хоть тонну героина. Половица скрипнула, подалась и осталась в руках у Имса, а под ней… Под ней ничего не было. Ничего! Имс моментально покрылся холодным потом, а сердце заколотилось в груди. Пошарив в небольшом тайнике и по-прежнему не обнаружив ни следа героина, он опустил половицу на место и быстро ощупал соседние. Может, Артур ошибся, и тайник не один? Может, это просто не та половица? Может, Цапля вообще давно продал всю партию? Но Артур говорил так уверенно, так настаивал, что кирпич должен быть тут… Имс не смог бы потом объяснить, что на него нашло. По уму нужно было убираться отсюда, сваливать, дождаться Артура за телефонной будкой и все обдумать — и все эти здравые мысли толкались в голосе у Имса, пока он просовывал руку под кровать, заглядывал под матрас, обыскивал ящики стола. Артур верил, что наркотики в этой комнате, и Имс не собирался уходить без них. По крайней мере, не попытавшись. Надеясь, что Артур сдержит свое обещание и задержит Цаплю столько, сколько нужно, Имс открыл шкаф и запустил руку внутрь, ныряя под стопки одежды. Да где ж в этой чертовой комнате вообще можно спрятать что-то типа здоровенного бруска героина? Вот если бы он, Имс, был тощим говнюком и спер такую бомбу, куда бы он ее засунул? Туда, куда никто не полезет… Идея вспыхнула в голове Имса — и тут же, словно звуковое сопровождение, — на улице раздался рев мотора и визг покрышек. Вздрогнув всем телом, Имс подскочил к окну и выглянул. Да какого же черта?! Прямо за красным Кадиллаком Цапли затормозила еще одна машина, едва не вписавшись Кадиллаку в задний бампер, и именно сейчас из нее выбиралось двое хмырей, совсем-совсем не походящих на родителей Цапли. Черт. Черт! Гостей прибывает, и кто же знал, что Цапля планирует устроить вечеринку? Теперь-то уж они все точно поднимутся сюда! Молясь про себя, чтобы догадка оправдалась, Имс наклонился и запустил руки в кучу грязной одежды, сваленной в углу. Его пальцы коснулись чего-то твердого, плоского, замотанного в бумагу, Имс резко вдохнул, закрывая глаза — и внизу оглушительно прозвучал звонок. Имс охнул, выдергивая продолговатый брусок из горы тряпья и судорожно разворачивая накрученные на него газеты. То, что оказалось под газетами — завернутое в пленку, светлое и жутко похожее на героин, как Имс видел его на фотографиях в полицейском участке, — заставило его снова вспотеть от макушки до пяток. Вскочив на ноги, Имс бережно прижал кирпич к груди и бросился к двери. Снизу доносился шум. Имс скатился с лестницы так тихо, как только мог, к счастью ни на кого не наступив и не свернув себе шею в темноте, вслушиваясь в голоса и вздрагивая от каждого крика. — Ты что-то крутишь за моей спиной! — голос был незнакомый и наверняка принадлежал одному из вновь прибывших. — Вы оба крутите! Да я вас обоих закопаю! Гарри, пристрели их! Имс почувствовал, как кровь отлила от головы, едва не выронил кирпич, и тут же его озарило: это Коршун! Тот самый Коршун, местный лордик, и, кажется, у этого лордика было оружие и некий Гарри, готовый пустить означенное оружие в дело. Имсу вдруг безразличны стали все на свете хитроумные планы вместе с необходимостью оправдываться перед полицией — и даже перед гневом матери. Свободной рукой выдернув из кармана мобильник, Имс нажал иконку ДжиПиЭс, чтобы узнать, какой тут адрес. Он собирался звонить в полицию! Он согласился на безумный план, не отговорил Артура, значит, должен вытащить его из этого дерьма живым и целым! Взгляд Имса упал на висящий на стене телефон. — Я скажу, что он крутит, — голос Артура звучал совершенно спокойно и даже слегка насмешливо. — Ну что, Тедди, признаешься про Мартинес? — Заткнись!.. Имс зажал трубку плечом и ткнул девять-один-один, готовый не то бежать на улицу и ловить первую попавшуюся полицейскую машину, не то рвануть в направлении разгорающейся ссоры — голоса звучали все громче и громче, и накал страстей явно не мог кончиться ничем безобидным и мирным. — Конечно, у меня есть доказательства, — сказал Артур — как раз тогда, когда успокаивающий голос оператора пробился через шум крови в голове Имса. — Вы можете говорить? — повторяла оператор. — Если нет, просто не кладите трубку. — Я могу говорить, — зашептал Имс. — Мне очень-очень нужен наряд! Он скороговоркой пробормотал адрес, уронил трубку, когда вопли оборвались на оглушительной ноте, отступил к задней двери. Из освещенного проема с грохотом вывалился Цапля, падая на пол в коридоре, мгновение спустя следом выскочил незнакомый Имсу парень, хватая Цаплю за грудки, поднимая на ноги и впечатывая в стену. — Говори, куда ты его дел! — в коридор шагнул еще один мужик, постарше, и в руке у него… в руке у него был пистолет. — Говори, где мой кирпич! — Он у меня в комнате! — крикнул Цапля. — Я… я покажу!.. Имс толкнул дверь, выскальзывая на крыльцо и в панике думая об Артуре. Может, тот догадается сбежать через переднюю дверь, пока все заняты Цаплей? Как его вытащить, как? Господи, полиция приедет через пару минут, у Имса в руках три фунта героина, а Артур там, с вооруженными людьми! За дверью загрохотало, будто Цаплю волокли, пересчитывая все ступеньки его головой, а Имс прижался ухом к двери и не решался сделать и шага прочь, подальше отсюда. Крики, вопли и грохот проследовали наверх, сопровождаемые отчаянным мяуканьем кошки, звоном стекла; в отдалении послышалась сирена полицейской машины, а Имс едва не взвыл в отчаянии — он должен был, просто обязан валить вместе с героином, но не мог!.. Выстрел оглушил его и на мгновение выбил все до единой мысли из головы. — Артур! — заорал Имс, толкая дверь и вваливаясь внутрь. Что-то схватило его за воротник куртки и дернуло назад, вызывая еще один вопль, Имс резко обернулся, взмахивая руками и готовясь сражаться за свою жизнь — и чуть не хлопнулся в обморок, увидев перед собой лицо Артура. Белое и с огромными, черными в темноте глазами. — Бежим! — выпалил Артур. Имс даже не раздумывал. Сцапав Артура за руку, он скатился с крыльца и потащил его прочь. Сирена выла все громче, за шумом в ушах Имс не слышал ничего, кроме этого воя. Он больно ударился бедром, в спешке врезавшись в машину Цапли и только сейчас заметив, что все еще держит в руке брусок героина. — Давай сюда, — Артур тоже его заметил. — Быстро, ну! — Он подскочил к машине Коршуна и дернул дверцу на себя, распахнул бардачок. — Кидай. Имс сделал, как сказано, захлопнул дверцу — а потом, выйдя из ступора, снова схватил Артура за руку и бросился бежать. Подальше отсюда.

***

В школу Имс явился рано, наверное, самым первым — кроме его машины на стоянке было пусто, только дворник в отдалении деловито собирал листья в мешок, не обращая никакого внимания на раннюю пташку. Имс прикрыл словно бы посыпанные песком глаза и всерьез задумался, не поспать ли полчасика прямо тут, на руле — но, несмотря на тяжесть в голове и усталость, сон совершенно не шел. Имс проснулся в половине шестого и не смог заснуть даже в своей теплой, уютной кровати, что уж говорить о школьной стоянке и жестком сидении машины. Имс все равно опустил голову на руль. Нет, утро ничуть не помогало решить, хорошо идут дела или плохо. Накануне вечером он вернулся к ужину, обнаружив, что родители дома. Никто не спросил его, где он пропадал так долго, а Имс не стал заранее оправдываться — это было бы подозрительно. Каждое резкое движение и громкий звук заставляли Имса вздрагивать, и он совершенно абсурдно пожалел, что не додумался пригласить Артура на ужин: в компании второго «преступника» он чувствовал бы себя увереннее. Но, увы, в машине такая мысль даже не пришла ему в голову, а потом он высадил Артура в квартале от дома, так что теперь приходилось сидеть за ужином одному, отвечать на вопросы об учебе и каждую секунду ждать разоблачения. Ну не может же быть, чтобы никто не догадался о произошедшем, не заметил их, удирающих с места преступления, не явится прямо сейчас арестовывать Имса и незамедлительно тащить в тюрьму?.. Когда в середине ужина матери позвонили с работы, Имс испытал почти облегчение. — Это важно, — сказала она и ушла в кабинет, и Имс быстро доел и сбежал к себе в комнату, чтобы остаток вечера просидеть как на иголках. Мать к нему так и не зашла. Перед сном Имс долго ворочался, запоздало жалея, что не поговорил с Артуром — ему хотелось, очень хотелось, но после побега они оба были слишком взвинчены, да и домой стоило вернуться как можно скорее. А может, Имс просто не знал, что ему сказать. Можно ли считать, что они теперь друзья или как минимум соучастники? Или соучастники — это чуточку больше, чем друзья? За переживаниями Имс позабыл, что зол на Артура и вовсе не собирается с ним дружить (не говоря уже о чем-то большем), а потом заснул, так и не решившись просто позвонить, а сегодня проснулся ни свет ни заря и не мог сомкнуть глаз. Как ни странно, Имс совершенно не сожалел о том, что сделал. Да, у него вполне могли быть неприятности — и, скорее всего, будут, да, он пошел на преступление, да, он даже не был уверен в мотивах Артура до конца… Но в груди наравне с тревогой и возбуждением притаилось удовлетворение, и если бы Имсу пришлось принимать такое решение сейчас, он все равно бы сделал то же самое. А вот не зря ли все — да, этот вопрос его волновал. Невыносимо хотелось расспросить мать за завтраком, но Имс так и не рискнул. Он был уверен, что если его участие в деле раскроется, то он об этом уж точно узнает. Хотелось бы только узнать поскорее. Подняв голову, Имс взглянул на часы и страдальчески вздохнул: пора было вылезать и встречать чудесный новый школьный день.   Конечно, Артур в школу не пришел, и Имс несколько минут паниковал, не обнаружив его на английском, прежде чем вспомнил про отстранение от занятий. Моргана тоже не было — надо же, богатый папаша не смог убедить директора, что его мальчик оказался всего лишь жертвой агрессивного ублюдка. Возможно, повлияла та старая история с наркотиками, но Имс все равно сердился. Ему очень хотелось поболтать с Морганом наедине и выяснить, что же все-таки он сказал Артуру, что так вывело того из себя. К тому же это отвлекло бы его от страха неизвестности: если полиция не арестовала Коршуна, то тот все еще был на свободе и наверняка жаждал крови Артура. Надо было рассказать обо всем матери! Она бы придумала, как обеспечить Артуру безопасность… Впрочем, Юсуф не дал Имсу страдать в одиночестве. За ланчем он буквально упал на его лавочку и за десять минут выдал все слухи и сплетни про Артура, и Моргана, и самого Имса, и про их интригующие взаимоотношения. Юсуф вообще, похоже, был единственным, кого не отпугнуло настроение Имса и кто рискнул к нему подкатить. Итак, по слухам — то ли реальным, то ли вот только что и выдуманным самим Юсуфом, — половина школы была уверена, что Артур соблазнил новенького мальчика-гея ради денег и богатой компании, а Морган как хороший и ответственный парень пытался ему помешать и образумить Имса. Вторая половина школы утверждала, что богатенький и избалованный новичок шутки ради или на спор соблазнил Артура, которого за это отлупил папаша-гомофоб, а такой же богатенький и избалованный Морган шутки ради — или на спор — открыл Артуру глаза. За что и получил в глаз. Ну что за каламбур. Сам Юсуф был уверен, что обе половины абсолютно правы, поэтому в споры не вступал, и Имс посмеялся бы над иронией, если бы не горел от унижения, обиды и стыда. Юсуфа больше интересовал секс. Был ли у них секс. — Ты больной, — прошипел Имс, у которого полностью отшибло аппетит — как будто у него вообще с утра был аппетит. — Иди нахрен. — Я не больной, я просто десятку поставил, — как ни в чем не бывало отозвался Юсуф, доедая сэндвич. Его аппетит чувствовал себя отлично. — Ну так что, был? — Был, — бессильно отозвался Имс. Плевать ему было на десятки Юсуфа. Он хотел домой, а лучше, к Артуру — убедиться, что его еще не арестовали. И что «папаша-гомофоб» в действительности не бил его, хотя как Имс мог в этом убедиться, он не представлял. Да и что Имс вообще мог сказать Артуру? Зачем? Если авантюра с кирпичом увенчается успехом, то весь их так и не начавшийся роман просто перестанет существовать, а если не увенчается — то тем более. Имс вдруг вспомнил о выстреле и даже похолодел: а вдруг там, наверху, кого-то убили? Наркотики сами по себе ужасная штука, но убийство… Не то чтобы Имсу так жалко было бы Цаплю, но все же он предпочел бы не становиться причиной или даже свидетелем чьей-то смерти. Нет, он не виноват в том, что Цапля украл кирпич — но ведь у Цапли-то его украл Имс… Теперь даже сэндвич Юсуфа вызывал отвращение. — Я пойду прогуляюсь, — проскрипел Имс, шаря по карманам в поисках сигарет. Ему надо подышать никотином, срочно. Юсуф кивнул, вид у него был самодовольный. Видимо, Имс помог ему сохранить десятку, да еще и заработать, но самого Имса это мало волновало. Кажется, к концу учебного дня он наживет язву от беспокойства: красочные картины мертвого Цапли, арестованного Артура — или, того хуже, убитого Коршуном Артура, — эти ужасающие видения захватили Имса, и никакие сигареты не помогали взять себя в руки. Скрывшись на пустыре, он достал телефон и набрал номер Артура. Механическая девушка вежливо сообщила, что абонент никак не может взять трубку. Имс не знал, как смог досидеть на уроках.   Мать была дома, поджидала Имса в гостиной, и тот с одного взгляда понял: что-то произошло. Что-то хорошее и тревожное одновременно. Его сердце заколотилось быстро-быстро, потому что не может быть, чтобы это не касалось вчерашних событий, и пусть Имс параноик, он нутром чуял, что так оно и есть. Медленно, осторожно он положил рюкзак на пол. Черт, он собирался только оставить вещи и съездить к Артуру, потому что должен, просто обязан был убедиться, что все в порядке — и надо было ехать сразу, не заезжая домой! — Привет, мам, — слабым голосом сказал он. Мать расцвела улыбкой, и Имс выдохнул. Ну не может быть, чтобы она обвинила его в убийстве или наркоторговле с таким лицом, верно? — Угадай что? — радостно спросила она. И тут же сама продолжила, не дав Имсу высказать предположения: — Помнишь то дело с наркотиками в школе? Из-за него мне звонили вчера с работы. Мы его раскрыли! — Да? — выдавил Имс. Он пытался произнести это с воодушевлением и любопытством, но вышло что-то ужасное. К счастью, мать была слишком счастлива, чтобы обращать внимание. — Подозреваемые арестованы, улики очень хорошие, не думаю, что адвокаты смогут раскопать что-нибудь неожиданное. — Она откинулась на диване. — Я всего три недели на новом назначении, и уже такое крупное дело. Давай закажем пиццу на ужин? Имсу не хотелось пиццы, да что там, ему вообще есть не хотелось — голова кружилась от облегчения. — И как все вышло? — спросил он с притворной непринужденностью. — Теперь-то ты можешь чуть-чуть рассказать? Мне же интересно! Мать сурово прищурилась, но улыбка ее выдавала. — Вообще-то нет, не могу сказать никаких подробностей, это служебная тайна, — Имс громко застонал, закатывая глаза, и она улыбнулась еще шире, — но ты был бы в восторге: перестрелка, один из преступников ранен, огромная партия героина и анонимный доброжелатель, вызвавший полицию — просто сюжет для кино. Имс считал, что это сюжет для ужастика, еще и с ним в главной роли, что характерно, но придержал мнение при себе. — Совсем-совсем никаких подробностей? — жалобно спросил он. — Ничего, чем я мог бы прихвастнуть в школе, основательно приврав и приукрасив? — Прости, сынок. — Судя по лицу, ни капельки она не сожалела. — Придется тебе придумывать, чем похвастаться, самому от начала и до конца. Вот только… — теперь она хмурилась, и Имс замер, потому что он так и знал, что интуиция не врет, — я хотела спросить тебя. Про твоего бойфренда. — Мама, он не мой бойфренд, — встрял Имс. — Артур Джефферсон, да? Имс, его пару раз видели с одним из подозреваемых. Теодор Стивенс, тот, которого ранили — знаешь о нем что-нибудь? Имс почувствовал, как земля уходит из-под ног. Вот оно — то, чего он так боялся! Он знал, что связи Артура с этими отморозками даром не пройдут. — Мам, Артур тут не при чем, — затараторил Имс. — Он бы ни за что не впутался в наркотики, он не такой, и этого Тедди я видел, по-моему, он просто запал на Артура… — Имс нес непонятно что, и глаза матери в ответ на этот поток сознания округлялись все сильнее и сильнее, — и если вчера что-то произошло, то Артур в любом случае не мог в этом участвовать, потому что он был со мной… Чистая правда. Имс замолчал, напуганный собственной болтливостью. — Он был с тобой, хотя он тебе не бойфренд, — медленно и раздельно сказала мать. — Его отец ненавидит геев, — теперь язык Имса работал вообще отдельно от мозгов. — Мы скрываем. — И я, по твоей логике, тоже ненавижу геев? — спросила она. Вопрос был опасный, с подвохом, вот только еще опаснее был ее взгляд. Имс даже не мог понять, на него ли мать злится, но вот что злится — это было очевидно. — Но оставим это в стороне пока — бога ради, сын, а с какой стати я должна подозревать твоего бойфренда в криминале? Или ты знаешь что-то, чего не знаю я? В этот момент Имсу захотелось провалиться под землю, или стукнуться головой об стенку — насмерть, или хотя бы просто влепить себе пощечину. Он представить не мог, как умудрился так крепко облажаться, что вдруг произошло с его обычной способностью болтать, но не выбалтывать — неужели перспектива неприятностей у Артура окончательно лишила его ума? Что ж, теперь, благодаря его блестящей защите, неприятности у Артура не за горами. — Нет, просто он из такой семьи… разве полиция не подозревает таких, как он, во всем подряд?.. — Таких, как он? — Ну, его отец безработный алкоголик, а мать вообще ушла, и у них нет денег… Мать слушала это все с возрастающим шоком. — Я должна подозревать мальчика, с которым ты встречаешься, во всех грехах — только потому, что у него нет денег? — Нет! — в отчаянии воскликнул Имс. — Но ты же все время читаешь нотации про то, как важно не встречаться с кем попало, и что всякие отбросы общества только и ждут случая меня облапошить, подсадить на наркотики и алкоголь и заразить ВИЧ! Мать молчала почти минуту, глядя на Имса, и тот почувствовал, как начинает дрожать от напряжения — и от того, каким странным было выражение ее лица. — Так ты поэтому никогда не зовешь его домой? — негромко спросила она наконец. — Вы бы с отцом не одобрили. Мать еще несколько секунд помолчала. — Помнишь, ты переживал, что не нравишься ему? — спросила она. Еще бы Имс не помнил, учитывая, что он до сих пор переживал. — Возможно, и правда не нравишься. Мало кому будет приятно, что твой парень считает тебя отбросом, а его родители против твоего присутствия в доме. Имс ахнул. Это звучало… ужасно! Совершенно чудовищно, и он в жизни не имел в виду ничего подобного, и то, что мама сказала это вслух, потрясло его до самой глубины души. А вместе с потрясением пришла ярость. Он не заслужил упреков от собственной матери! — Я не считаю Артура отбросом, я люблю его, и я не виноват, что мои друзья его ненавидят! — Значит, такие друзья, — отрезала мама. Но тут же поникла, потерла лицо ладонями. — Прости, сын. Я не хотела быть грубой — просто мне ужасно стыдно и за тебя, и за себя. Я не думала, что своими советами внушу тебе такие мысли, и я никогда не хотела, чтобы ты выбирал друзей по деньгам, и мы с твоим отцом вовсе не высокомерные снобы. И я буду рада, если ты перестанешь прятаться от нас и скрывать своего Артура. И если будешь хоть самую каплю меньше зависеть от мнения друзей. Она казалась по-настоящему расстроенной. Имс почувствовал, что сейчас расплачется, настолько отвратительным был разговор. Он представить не мог, как все это вышло, почему они обсуждают высокомерие и снобизм, и что он может сказать, чтобы объяснить наконец — нет, он не считает Артура отбросом. И вообще, это Артур изменил ему, и использовал его, и Имс только что вслух признался своей матери, что все равно его любит. — Мне надо делать уроки, — прошептал он, — я пойду. Давай потом поговорим, ладно? — Конечно, дорогой, — похоже, ей тоже хотелось остаться одной и подумать. — И ты обещала пиццу на ужин. — Имс постарался развеять настроение. В ответ она улыбнулась. — Я помню. Совершенно убитый, Имс поднял рюкзак и побрел к лестнице: так погано ему давно не было. Вся эта дурацкая влюбленность совсем не заставляла его ходить по облакам и пересчитывать бабочек в животе, вовсе нет! Нужно взять себя в руки, решительно выкинуть Артура из головы и найти себе кого-нибудь более покладистого и безопасного… Но где-то глубоко внутри Имс понимал, что это пустые планы, которые он даже не начнет выполнять. В дверь позвонили, когда Имс поставил ногу на первую ступеньку, и его сердце зашлось в совершенно нерациональном предчувствии. Это мог быть почтальон, или сосед, или девочки-скауты, продающие печенье, да и мало ли кто это мог быть, но Имс быстро спустился с лестницы и прижал рюкзак к груди, словно это могло хоть как-то приглушить сердцебиение. — Я открою! — крикнула мама уже из прихожей, и мгновением позже ее голос с преувеличенной жизнерадостностью сказал: — Привет. — Здравствуйте, — не почтальон и не девочка-скаут. Имс переступил с ноги на ногу, не зная, то ли ему хочется броситься в прихожую, то ли взбежать по лестнице и запереться в своей комнате. — Я… я хотел… — Конечно, заходи, — мать даже не дала Артуру закончить фразу. — Дорогой, это к тебе! Кажется, сегодня они образцовая американская семья, подумал Имс с внезапным раздражением — которое, впрочем, тут же потухло. Спрятаться в своей комнате не выйдет. — Привет, Артур, — вышло очень даже неплохо, Имс мог бы гордиться собой. Артур, показавшийся в гостиной вслед за матерью Имса, неуверенно остановился в дверях — можно подумать, он не ожидал увидеть Имса и удивился. Он был все в той же своей серой куртке, вызывающей у Имса нервный тик, но аккуратно причесан и меньше всего похож на закоренелого преступника и маргинала. Судя по лицу мамы — и по настойчивому взгляду, который она подарила Имсу, — на нее Артур производил очень хорошее впечатление. — Привет, — сказал Артур и засунул руки поглубже в карманы. — Я только на пару минут, можно? — Я поставлю кофе, — тут же среагировала мама. — Нет, спа… — начал было Артур, но мать Имса уже скрылась на кухне, — …сибо, я и правда на минутку. И он посмотрел на Имса — вопросительно и немного испуганно. — Давай поднимемся ко мне, — решил Имс. Он сомневался, что Артур хочет пить кофе в компании его мамы. А с другой стороны, только Артур знает, что хочет Артур. — Кстати, Артур, — мать снова возникла на пороге гостиной, и на этот раз в ее улыбке появился оттенок серьезности. — Ты знаешь Теодора Стивенса? Артур даже глазом не моргнул. — Тедди? Да, мы вместе учились в средней школе. Наши мамы дружили — ну, раньше… — он запнулся. — Но сейчас мы мало общаемся. — И давно ты видел его в последний раз? — В выходные, он заходил, кажется… в субботу, — он взглянул на Имса. — В субботу, — подтвердил тот. — В субботу, — кивнул Артур, — но не сказал зачем. Наверное, не хотел говорить при Имсе. — Артур наконец вынул руки из карманов и сцепил пальцы. Это было восхитительно — восхитительно, как он умело мешал ложь с правдой, создавая нужное впечатление. Имс тоже так хотел. — А что? — Нет, — мама махнула рукой, — ничего. Я на кухне! И она вновь исчезла. — Ко мне? — снова спросил Имс. Пока он поднимался по лестнице, нервозность вернулась, и вместе с ней противная дрожь. Что он скажет Артуру? Что Артур скажет ему? Черт, Имсу нужна была отсрочка, время, чтобы разобраться в себе и принять решение — и только потом устраивать этот разговор. Но Артур все решил за него. Как обычно. — У тебя симпатично, — Артур снова спрятал руки в карманы куртки и оглянулся с любопытством. Имс сначала удивился и только потом сообразил, что Артур раньше не был в его комнате. Он смотрелся тут странно и чуждо — может, потому что так и стоял в дверях и просто глядел, не делая попыток зайти внутрь. — Присядешь? В неловкой ситуации вежливость была лучшим выбором. Артур пожал плечами в ответ, устроился в кресле, и Имс закрыл дверь. Что-то ему подсказывало, что разговор будет не для маминых ушей. — Меня все еще не арестовали, — негромко сказал Артур. Выходит, правильно подсказывало это «что-то». — Меня тоже, — ответил Имс. Артур помолчал, явно не зная, что на это сказать — а потом поднялся. — Не надо было тебе так рисковать, — сказал он. И быстро добавил, когда Имс в негодовании открыл рот: — Но все равно спасибо. Я очень благодарен, что ты помог и вообще… И вообще — прости меня, я поступил с тобой как мудак. Я бы не стал вот так являться и надоедать, но просто хотел сказать тебе это, а в школу меня не пустят до пятницы. Так что я уже ухожу. Имс слегка опешил. Не сказать чтобы он ждал от Артура благодарностей или извинений, и… и как же разговор? Как же их отношения — ну, или то, что сам Имс хотел бы считать отношениями? Как же поцелуи, в конце концов, и разве совместный бандитский налет не сгладил хоть самую каплю их разногласия? Имс невольно вспомнил Рэйчел и задумался, сгладил ли налет его ревность. По всему выходило, что нет. — Ты только что пришел, — заметил он. — Да, и стоило позвонить, но телефон мой тоже конфисковали, а ждать до пятницы я не хотел. Наверное, стоило, раз это было твое условие, но я правда хотел извиниться. Я не всегда такая скотина, хотя ты вряд ли поверишь. — Что? — встрял Имс. — Какое «мое условие» и при чем тут пятница? — Пятница тут не при чем, просто я отстранен от занятий до пятницы. И ты сказал, что поможешь, если я оставлю тебя в покое. Я и не собирался приставать, и я бы позвонил, если бы не телефон — но мне хотелось поговорить сейчас, а не в пятницу. Ничего себе разговор! Имс не видел в нем ни малейшего смысла. — Когда это я такое говорил? — возмутился он. И вдруг вспомнил — во всех красочных подробностях, — как они с Артуром ругались внизу, в гостиной, и как он вышел из себя, и как лапал Артура, и их застала его мать. — Хорошо, я говорил, но ты же не согласился. — Я думаю, это вполне справедливо, — Артур кивнул и ненатурально улыбнулся, и все это было таким до отвращения рассудительным, что Имс скривился. — И я на самом деле не хотел портить тебе жизнь, хотя ты и разозлил меня сначала. И не хотел ссорить с друзьями. Я не буду извиняться, что врезал Моргану, но это из-за меня он взъелся… — Да наплевать мне на Моргана! — не выдержал Имс. — Я обещаю держаться от тебя подальше и не впутывать больше в проблемы, — Артур опять кивнул. В глаза Имсу он не смотрел. — Разве что тебе нужно будет помочь с программированием, если хочешь. И я сам поговорю с Норрис о проекте, объясню, что проблема не в тебе — она охотно поверит. — Он дернул подол куртки, словно этот ужас реально было «поправить» и «привести в порядок». — Я пойду. Пока? Пока? Пока?! — И это все? Ты пришел извиниться — и я согласен, извиняться есть за что! — и теперь просто уйдешь, якобы потому что я так захотел? Да с каких это пор тебя волнует, что о тебе говорят мои друзья и даже я? Не раздумывая, Имс шагнул вперед, схватил Артура за плечи и сжал — и только сейчас заметил, что тот тоже напряжен. Так напряжен, что еле дышит, а в его глазах столько обиды, что странно, как Имс мог считать его равнодушным. — Меня волнует, — сказал Артур, — хотя это и глупо. И я, по крайней мере, извинился. Потому что мне — по крайней мере — стыдно. И можешь всем сказать, что это ты меня бросил. Имс вспыхнул, его пальцы разжались, когда прочный и незыблемый мир вздрогнул вокруг. Все намеки Юсуфа, и оскорбления Моргана, и слова его матери — все это вдруг смешалось в голове, разрушая привычную и успокаивающую уверенность: что он отличный парень. Он обидел Артура. Обидел, как бы странно и нелепо для собственных ушей это ни звучало, а ведь он был в Артура влюблен! Но как такое могло получиться? — Увидимся. Пока Имс тщетно пытался собрать разбегающиеся мысли, Артур высвободился из его железной хватки и выскользнул за дверь. Та тихо закрылась, скрипнули ступеньки, голос матери спросил внизу: — Ты уже уходишь? — с искренним огорчением. Только тут Имс отмер. Сорвавшись с места, он в два прыжка сбежал с лестницы и схватил Артура за руку как раз тогда, когда тот открыл рот, чтобы что-то ответить. — Артур, — Имс вдохнул и выдохнул, чтобы хоть немного успокоиться и не глотать слова, — слушай, Артур… Слушай, на следующей неделе будет вечеринка у Юсуфа. Хочешь пойти со мной? Он знал, что это глупо, и что Артур даже не любит вечеринки, и что вряд ли ему нужны все эти «компенсации» и «пусть друзья видят нас вместе». Возможно, они были нужны Имсу. — Нет, Имс, не хочу, — тихо сказал Артур. Имс бросил быстрый взгляд на маму — потому что он был в отчаянии, и где же хваленая родительская помощь, когда она так нужна? — но мать и сама, похоже, не знала, что сказать. Имс сильнее сжал руку Артура, чтобы тому не пришло в голову вырваться и сбежать, и внезапно ощутил прилив смелости. Если он не рискнет, то ничего и не получит. Если он не рискнет, то они расстанутся, и неизвестно, получится ли все поправить потом. Потянувшись, он поцеловал Артура в щеку — и, не давая прийти в себя и вырваться, в губы. Это не был настоящий страстный поцелуй, ничего неприличного и вызывающего, да Имс бы и не смог на глазах у матери, но Артуру и этого было достаточно. Он окоченел, бледный и ошеломленный, словно на голову ему вот-вот должна была обрушиться лавина, и это было бы даже забавно, если бы не было так грустно. — Может быть, все-таки кофе? — непринужденно спросила мать Имса. Артур перевел взгляд с Имса на нее, но огнедышащий дракон не спешил его сожрать, или устроить скандал, или вытолкать за дверь — и, кажется, Артур впервые за все время, что Имс его знал, вообще утратил дар речи и способность к сопротивлению. — Я принесу учебники, — сказал Имс. — Нам надо обсудить Ромео и запретную любовь. Это проект, мама. Та задрала брови. — Это проект? — спросила она Артура. Артур сглотнул и еще несколько секунд моргал. — Да, — нашелся он наконец. — Да, это проект. И я бы выпил кофе.