Цепи

Подземелья располагались под гостиной Слизерина. Сквозь эти решетки никогда не пробирался естественный свет; детские ножки никогда не пробегали по этим холодным плитам. Здесь были только камень, едва горящие факелы и скрежет железных цепей. – Это все твоя вина, Поттер, – ворчливо пожаловался Малфой. – Иди к черту, Малфой, – Гарри постарался, чтобы его голос прозвучал ровно, но ответ все же был больше похож на рычание. Забавно, конечно, подумал Гарри, его вина? Он определенно не желал себе такого. На самом деле, он бы все отдал за то, чтобы Дамблдор почаще находился в школе. Гарри вообще никогда не понимал, как можно оставлять Аргуса Филча ответственным за дисциплину в отсутствие Дамблдора. – Я никуда не могу пойти, – сказал Малфой таким тоном, что Гарри захотелось врезать ему ногой по зубам. – Я здесь прикован цепью, если ты не заметил! Конечно, Гарри не мог дать ему по зубам. Он вообще-то тоже был закован в цепи. Гарри попытался отрешиться от голоса Малфоя, кипя от злости. Он думал о том, что случилось час назад. Казалось, это было так давно – когда в мире еще оставалась хотя бы крупица здравомыслия. Малфой был куда больше виноват в случившемся. * Гарри думал о своем, возвращаясь из совятни. Он просто отправил письмо Сириусу. Он не сделал ничего плохого. Он, конечно, общался с преступником в розыске, но разве это так важно. Он и Малфою не сделал ничего плохого. Тот подошел к нему, ухмыльнувшись и швырнув чертов «Ежедневный Пророк» прямо в лицо. – Что тебе надо? – огрызнулся Гарри. – Просто пытаюсь помочь тебе, – невинно ответил Малфой. – Я подумал, что тебе будет интересно разобраться, с кем ты встречаешься на этой неделе. – Да пошел ты! Но Малфой уже развернул газету и начал зачитывать высоким фальцетом. – О близости Гарри Поттера с семьей Уизли известно многим, но теперь же можно предположить, что связь этого мальчика с семьей волшебников куда сильнее. Судя по слухам, он очень сблизился с единственной дочкой Артура и Молли Уизли. Обаятельная и жизнерадостная девушка Джиневра сказала в нашем эксклюзивном интервью: «Я не его девушка, но… Я имею в виду, конечно, он мне очень нравится, я бы не стала…» (прим. редактора: тут она покраснела). Ее смущение явно дало понять, что между очаровательной девушкой и ее темноволосым героем есть нечто недосказанное. – Заткнись, Малфой! Гарри почувствовал, как у него загорелись уши. – Подожди, вот самая интересная часть , – сказал Малфой, явно очень довольный собой. – Очевидно, они влюблены с детства. Когда Джиневра была в плену у Сами-Знаете-Кого, Гарри Поттер храбро вошел в ужасающую Тайную Комнату, чтобы спасти свою юную возлюбленную. Размахивая своим могучим оружием… Могучее? Ну, это уж вряд ли. – Может, хватит нести эту чушь, Малфой? – Да ладно, Поттер, это все равно лучше статейки, что была две недели назад, – протянул Малфой. – Тебе напомнить о всех тех, кто подозревает тебя в интрижке с Коллином, – слушай, а он правда зацеловывает все твои фотографии? – Криви. – Давай ты уже заткнешься? Я пытаюсь забыть об этом. – Ну да, ну да, – любезно согласился Малфой. – Так на чем я остановился? О, да, твое… хм, могучие оружие… – Дай это сюда! – Он толкнул Малфоя. И это было ошибкой. Потому что Малфой оступился и упал, негодующе уставившись на него снизу вверх. – Рукоприкладство? – спросил Драко. – Может, тебе все же жениться на Уизли? Только они поступают так низко. – Прекрати говорить про Уизли! – Заставь меня. Гарри ударил его кулаком в лицо. И, наверное, вот это было совсем уж неправильно. Малфой посмотрел на него холодными блестящими глазами, и Гарри невольно вспомнил первый курс. Рон тогда схватил мальчишку, застигнув его врасплох, мальчишку, который не рос с пятью братьями... и который каким-то образом смог выкарабкаться из-под более крупного Рона и разбить ему нос в кровь. Рука Малфоя дернулась, кулак сжался, а у Гарри в голове набатом звенели злость и обида. Они кинулись друг на друга одновременно. Сердце Гарри бешено стучало, и ему казалось, что он вот-вот потеряет сознание, ведь он был так взбешен и так устал от всего этого. Они с Малфоем катались по полу, больно ударяясь об него, когда не удавалось дотянуться друг до друга кулаками, и Гарри слышал только хриплое дыхание Малфоя, когда Филч подошел к ним сзади. Оба в панике застыли. – Мистер Поттер, пожалуйста, встаньте, – холодно проговорил Филч. – Хорошо, – задыхающимся голосом сказал Гарри тихо, – но сначала уберите от меня Малфоя. * Филч привел их в кабинет. Завхоз немного изменил его с тех пор, как Гарри был здесь в последний раз: куда-то пропали цепи, но появился огромный черный стул с острыми железными шипами. Филч восседал на нем, как на троне, поглаживая Миссис Норрис, и весь его вид говорил о том, что он задумал что-то недоброе. – Студенты устроили драку, моя сладкая… представляете? Какой позор! – Ты говоришь с кошкой, мужик, – произнес Малфой, который никогда не умел держать язык за зубами, и уже вряд ли когда-нибудь научится, ведь Гарри поклялся себе убить его. – Еще и неуважение к главному помощнику блюстителя дисциплины, – мрачно добавил Филч. Гарри посмотрел на Миссис Норрис и обменялся холодными испуганными взглядами с Малфоем. – Есть ли у них какое-то объяснение, моя прелесть? – задумчиво произнес Филч, который теперь возглавлял список самых жутких людей, которых когда-либо знал этот мир. – Мы поссорились из-за Поттеровского… – Заткнись, Малфой! – прорычал Гарри, который не был готов к тому, чтобы Филч слушал и думал о его «могучем оружии». Ни за что. – Они не хотят рассказывать, моя дорогая. Это подозрительно, – Филч продолжал поглаживать Миссис Норрис. – Я думаю, они должны быть наказаны по всей строгости. – Сначала его, – хором сказали Гарри и Малфой. – Если бы Дамблдор позволил мне снова использовать дыбу [1]… - печально вздохнул Филч. – Сначала он, – снова хором сказали Гарри и Малфой, обменявшись раздраженными взглядами. – У меня ведь есть неплохая альтернатива… – сказал Филч. – Дни моего бессилия окончены. Вам, студентам, пора меня бояться. Гарри и Малфой пристально посмотрели друг на друга, и Гарри увидел, как его паника отразилась в холодных глазах Малфоя, как в зеркале. Ужас только усилился, когда Филч разразился безумным хохотом. – Наконец-то, у меня есть возможность заставить вас извиниться, – злорадствовал Филч, поднимаясь со своего кресла. – Я больше не буду испытывать вину перед этим портретом. Он подошел к огромного портрету, написанному маслом. Человек на нем был похож на уррдливую злобную обезьяну, пойманную в ловушку. Филч благоговейно уставился на портрет. – Мой предшественник, – прошептал он, словно озвучил священное таинство. – О, он мог оставить такие следы, которые сходили очень долго. Он был силен, и каждый гаденький студент в этой школе по вечерам произносил его имя тихим и испуганным писклявым голосочком. – А был ли у него ма… Нога Гарри совершенно случайно и очень сильно опустилась на ногу Малфоя. – Аполлион Прингл! — выдохнул Филч, обхватывая раму. — Я не опозорю твою светлую память! Сначала кошки, теперь – неодушевленные предметы. Филч обернулся к ним, его глаза превратились в безумные узкие щелочки. – Я подготовил комнату специально для такого случая, – пробормотал он. – Я расставил мое… оборудование там… В тот момент Гарри снова на секунду задумался, куда же делись цепи. И вот он прикован одной из них в сырой темнице, понятия не имея, когда их освободят. Его и Малфоя. И этот придурок еще посмел сказать, что это все это – вина Гарри! [1] Дыба - орудие пытки, с помощью которого происходит растягивание тела жертвы с одновременным разрыванием суставов. * – Просто… не разговаривай со мной, Малфой, – сказал Гарри твердым голосом. Малфой злобно зыркнул на него, но некоторое время действительно ничего не говорил. Потом он начал что-то бормотать себе под нос. Гарри пристально посмотрел на склонившего голову Малфоя, казавшегося в темноте еще бледнее, чем он был на самом деле. – Я же сказал, не надо… – Я не с тобой разговариваю! – рявкнул Малфой – Я развлекаю сам себя! Последовала продолжительная пауза. Затем Гарри осторожно произнес: – Хорошо, во-первых, фу, а во-вторых, мы в цепях, Малфой, как ты… – Господи, Поттер, вытащи свой жалкий умишко из сточной канавы, пока он там не утонул! – Малфой вздернул нос. – Я играл в слизеринскую игру, чтобы развлечься. – Ох. Гарри задумчиво уставился в темноту. Уже через несколько минут ему это наскучило, в конце концов, он не был героем викторианского романа (лишь серии современных фантастических романов). – Так расскажи мне, что это за игра? – Она называется «Сексуальный подтекст». Гарри моргнул. – П-прости? – Ты концентрируешься на любом предмете, занятии, вообще чем угодно, и пытаешься сделать из этого что-то сексуальное, – губы Драко Малфоя изогнулись в удовольствии. – Это удивительно просто. – Ох, и это мне еще нужно вытащить мозги из канавы, – сказал Гарри. – Я тебе не верю. – А ты поверь, – проговорил Драко с огромным удовольствием. – Возьмем, к примеру, квиддич. О, это слишком просто. Четыре разных типа мяча, не говоря уже о том, что мы все играем в него на… – Я не хочу это слышать! – Ты никогда не задумывался о количестве кожи в форме? А ты знаешь, сколько профессиональных игроков оказываются геями? – Бла-бла-бла! – Подумай, о наборе для ухода за метлой! – завопил Малфой. – Ох, заткнись! У меня есть один из них! – Ха-ха! – Заткнись, заткнись, заткнись! – Например, Людо Бэгмен, – упорно продолжал Малой. – Я слышал, он очень увлекся тобой... кхм, как раз перед его исключением, как ни странно. – Ты болен! Малфой выглядел удивительно польщенным. – И ещё Филч! – весело добавил он. – Ночи здесь длинные, холодные и одинокие, только кошка и портрет в раме для компании. Никогда не задумался о его любви к заковыванию маленьких студентов в цепи? Вероятно, это его фетиш. Разве ты не представляешь этого мелкого ужасного человека с хлыстом и в подвязках? К сожалению, представил, и теперь ему, похоже, будут сниться тысячи ужасных кошмаров. – Помогите! – заорал Гарри. – Я здесь прикован цепью с сексуальным маньяком! – Прекрасная работа, Поттер, – надулся Малфой. – Теперь, если кто-то и шел к нам на помощь, он решил: «Удачливый ублюдок!», — и свалил. – Поверь мне, если кто-то узнал твой голос, то уже в панике бежит меня спасать. – Мой голос? Это не я верещал, – заметил Малфой. – Ты кричишь, как девчонка, Поттер, а Джинни Уизли когда-нибудь… – Заткнись по поводу Уизли. – А что ты собираешься сделать, Поттер? Ударишь меня? Малфой дернулся так, что цепи зазвенели. Гарри глянул на металл, обхватывающий бледные запястья Малфоя, а затем уставился на него с отвращением. Малфой с удовольствием ответил ему тем же. – Почему бы тебе не пойти хрен знает, куда (лишь бы только подальше от меня), и не сгнить там? – проворчал Гарри. Малфой приблизил свое лицо к Гарри, прижимаясь всем телом к стене. – Например, в подземелье, Поттер? – мягко предположил он. – Предлагаешь нам тут сидеть спокойно и тихонько гнить, как хорошим мальчикам. – Я всегда знал, что ты окажешься в цепях, – парировал Гарри, свирепо глядя в ответ. – Ты мелкий Пожиратель смерти. — Прошу прощения? – рявкнул Малфой. — Ты намекаешь, что я каким-то образом связан с прихвостнями Темного Лорда? – Ты ненавидишь магглов! – А еще я ненавижу кофе без кофеина, – сказал Малфой, – но я не планирую убивать людей, которые его пьют, — он сделал паузу, – если только это не экстренный случай, и они не заедают его тостами. – А как же твой оте... – Ты забываешься, Поттер! Мои дела с отцом – не твои проблемы! – Ну и что? – спросил Гарри, растягивая губы в дьявольской ухмылке. – Что ты собираешься делать, Малфой? Ударишь меня? Малфой долго молчал, кипя от злости. – У меня есть идея получше, – сказал он совершенно спокойно, повернулся и сильно укусил Гарри в плечо. – Ай! Малфой, ты… ты укусил меня, ты кровожадная девчонка! – А что еще мне оставалось делать? – Эм, не знаю, но не кусать же меня?! – Мне необходимо было нанести хоть какой-то физический ущерб, а я здесь немного прикован. Малфой с самодовольным видом откинулся на спинку стула. Гарри не выдержал, и развернул свое тело в цепях, еще сильнее прижимая Малфоя к стене. Наручники сильно врезались в его запястья, но ошеломленное выражение лица Малфоя того стоило. – Ты, черт возьми, мелкий Пожиратель Людей, – яростно сказал Гарри и изо всех сил двинул локтем Драко Малфою по его тупой голове. Малфой тут же вонзил зубы в локоть Гарри. – Ай, прекрати ты, злобный маленький… Ну ладно, ничего уже не поделать. Взгляд Гарри задержался на порванной на плече мантии Малфоя. Видимо, дырка появилась, пока они дрались, и теперь сквозь ее была видна бледная кожа. Гарри с силой прикусил ее. Тело Малфоя напряглось от боли. – Ауч, – сказал Малфой приглушенным голосом, прижимаясь к коже Гарри. – Ой, это действительно больно, черт возьми, дикарь! Он снова вонзил зубы в кожу Гарри, заставив того взвизгнуть. – Почему бы тебе не перестать кусать меня, как девчонка… Они оказались очень близко друг к другу, и Гарри заметил, что Малфой вспотел и тяжело дышал из-за неудобной потасовки. Его кожа была немного соленой на вкус. Гарри было приятно осознавать свое преимущество, ведь Малфою надо было прокусить несколько слоев ткани, чтобы действительно сделать больно. Очевидно, это дошло и до Малфоя. Его глаза сузились, и он рванулся к горлу Гарри. Без шуток. Гарри застонал от боли и, чтобы приглушить стон, сильнее вгрызся в кожу Малфоя. Тот из-за этого получил еще больший доступ к его обнаженной шее, и теперь пространства для маневров у него было даже больше, чем у Гарри. Голова Малфоя была почти полностью прислонена к телу Поттера, у которого горели лицо и горло. Зубы Малфоя царапали его кожу. Все тело Гарри напряглось от шока и боли, и он еще сильнее сжал зубы и почувствовал на языке то ли кровь, то ли пот. Он не мог понять, что это, но, Господи, это было чем-то действительно приятным на вкус... Малфой тоже застонал, возможно, не только от боли, и втянул воздух через нос прямо у кадыка Гарри, и это оказалось очень-очень приятно. В этот момент у Гарри возникло четкое ощущение неправильности происходящего, ведь не должна же драка быть хоть сколько-нибудь приятной, верно? – Эм, Малфой, – сказал он и сам удивился, насколько сдержанно прозвучал его голос, хотя и немного хрипло из-за внезапно накатившей волны возбуждения. – Кажется, это уже не драка… – Не смеши, Поттер. – Тогда, возможно, нам следует… – остановится, вот, что он собирался сказать дальше, он поклялся себе, что скажет это. Но внезапно Малфой задумчивым широким движением лизнул кожу на шее Гарри, и способность к обработке информации и рациональному мышлению была утрачена. Гарри смущенно застонал, прижимаясь к Малфою теснее, отчего у того совсем не осталось возможности двигаться в стороны. Драко чуть отодвинулся и опустил голову Гарри на плечо, и тот осторожно провел зубами по гладкой линии челюсти Малфоя. Гарри искал, слепо тыкаясь в темноте. Малфой был слишком близко и, чтобы получить то, что он хотел, Гарри неохотно отодвинулся на дюйм назад, исследуя лицо Малфоя приоткрытым ртом в поисках его губ. Он медленно двигался вдоль его челюсти, выше, еще выше, а потом, наконец, нашел их и… Губы Малфоя были мягкими, но поцелуй вышел жестким, отчаянным. Он снова и снова сталкивались, клацали зубами, отчего Гарри отчаянно стонал. Но все равно было ужасно прекрасно. Малфой лизнул небо Гарри, и это определенно было одной из самых горячих и незаконных вещей, что с ним случались. Гарри неуклюже попытался это повторить, ответить взаимностью. Не осталось ничего, кроме поцелуев, стонов и звона цепей в пустом подземелье. Малфой изо всех сил, насколько позволяли цепи, прижался к Гарри. Поттер, прикусив губу Малфоя, обозленно откинулся назад на стуле, в ушах звенело. Драко начал тереться об него. Медленно. Едва касаясь. – Боже. Боже. – Мне нужно освободить руки, – выдохнул Малфой. – Тебе нужно освободить руки. Черт возьми… – Ты прекрасно справляешься и без них, – убежденно сказал Гарри. Он взглянул на Малфоя сверху вниз, на его скованные руки. На замок одного из наручников. – Малфой. – Ммм? – промычал Малфой, кусая ухо Гарри. Гарри отчаянно пытался не обращать на это внимание – ему нужно было вспомнить, как разговаривать. – Я… просто… эээ… в одном из твоих наручников ключ. – Ну, и что? – вытаращив глаза, спросил Малфой. – Я думаю, мне может удастся до него добраться. Если бы я мог, вроде как… – ладно, сейчас пришло самое время для Гарри, чтобы отчаянно покраснеть. – Посильнее к тебе прижаться... – Милости прошу, – очень вежливо проговорил Малфой. Гарри принялся за дело, пытаясь убедить себя, что это все не просто из-за того, что ему хочется потрогать кое-кого разгоряченного и привлекательного. Он не должен отвлекаться от дела. – Ах! Малфой, ты только что укусил мой.. .эм… мой… – Сосок. Да, я это сделал. Это проблема? – Нет! Нет, на самом деле, ты можешь сделать это снова, если хочешь. – Тебе, наверное, лучше сосредоточиться. – На чем? А, точно! Правильно. Ключ, верно. Он медленно заскользил по телу Малфоя куда-то вниз, чтобы зубами прихватить ключ. – Бог мой, Поттер, – сказал Малфой насмешливо, двинувшись телом навстречу Гарри, что совершенно не помогало ситуации. – Полагаю, Пророк был не так далек от истины... – Фаткнись, – неразборчиво из-за ключа во рту сказал Гарри. Поверни его и вы оба сможете освободиться, – сказал Гарри сам себе, хотя его полностью пропитавшийся похотью мозг этой идеей совсем не вдохновился. И все же. Повернуть ключ. Освободить Драко. Один из наручников со скрежетом распахнулся, и Гарри свободно выпрямился на своем стуле. Малфой поднял руку, выхватил ключи и принялся освобождать себя. Конечно, ему нужно было это сделать. Но с эстетической точки зрения Гарри было намного приятнее видеть Малфоя в цепях. Эти мысли вызывали у него некоторую тревогу... Малфой освободился в считанные секунды, а потом подошел к Гарри и потянулся к одному из наручников. Но остановился. – Подожди секунду, – сказал он. – Что произошло? – Ну, сейчас ты, вроде бы, занят тем, что помогаешь мне освободиться. – Я не про это, – ответил Малфой. – Как ты поступишь с тем, что между нами случилось? – Ээээ… – протянул Гарри. – Я думаю, мы… могли бы сходить выпить кофе или типа того. – Выпить кофе? – Ты сам, сказал, что тебе нравится кофе! – Поттер. С чего бы тебе приглашать меня выпить кофе? Конечно, тот факт, что я роскошно целуюсь, неоспорим. Но это был просто момент в нашей жизни. Это не значит, что я перестал быть ужасным человеком. – Я на это и не надеялся, – сообщил ему Гарри. – Но ты сказал, что не поддерживаешь Волан-де-Морта, мы говорили о всяких разных вещах, и ты придумал игру с сексуальным подтекстом… – Как ты понял, что я ее выдумал? – Удачная догадка, – с улыбкой произнес Поттер. Малфой выглядел так, словно хотел улыбнуться в ответ, но вместо этого пытался оставаться раздраженным. – Просто обычное напряжение между двумя заклятыми врагами на несколько минут перевоплотилось в сексуальное, Поттер, – высокомерно произнес Малфой. – Не надо путать это с… чувствами и походами за кофе. Ты сошел с ума, если веришь в это. А я ухожу. Он действительно двинулся прочь, когда Гарри тихо произнес: – Трус. Как он и ожидал, Малфой резко развернулся. – И что это значит? – Ты убегаешь, – сказал Гарри. – Из этого я делаю логический вывод, что ты боишься. Только я здесь держу все под контролем. – О-о-о, какие громкие слова для парня в цепях. – Ты поджимаешь хвост и убегаешь. Ты не можешь разрешить себе оставаться здесь. У меня же все под контролем, потому что я не боюсь признаться, что все это могло что-то значить. А тебе никак не смириться с этим. Тебе и подумать-то о таком страшно. Ты... Малфой бросился вперед, схватил Гарри за затылок и поцеловал. Гарри внезапно потерял интерес к своим словам и вообще ко всему английскому языку. Поттер только и успел порадоваться на пару мгновений по поводу того, что провокация сработала, а потом его разум полностью отключился, когда Малфой провел языком по его губам. Дальше он мог только издавать бессвязные просящие стоны, и этого было достаточно. Гораздо больше, чем слова, говорил язык тела. Было чертовски хорошо, что руки Малфоя были свободны, потому что использовал он их крайне умело, и всего этого было много, это все было запредельно хорошо. Способность говорить совершенно покинула его. У Малфоя реально были какие-то волшебные невероятные руки. Гарри едва не заскулил, когда одна из них перестала касаться его тела. – Нет, – сказал Малфой глубоким, ровным голосом, который прямо сейчас должен был быть объявлен вне закона. – Похоже, что Пророк и вправду не преувеличивал… – Пожалуйста... Малфой улыбнулся, хотя его улыбка и оказалась натянутой. Почти испуганной. – Я все контролирую, – сказал он. – И есть еще кое-что, что я могу сделать Гарри прочистил горло, прежде чем спросить: – И что это? Малфой развернулся на каблуках и направился к двери. Уже у порога он бросил быстрый взгляд на Гарри через плечо и сказал: – Вот что. И ушел. Гарри скатился по стулу вниз, цепи жалобно звякнули в тишине. Он подумал, что, похоже, представляет собой просто кошмарное зрелище. Его ужаснула мысль о том, что Филч сейчас придет и найдет его слишком уж возбужденным после длительного нахождения в цепях. Филч может и переключиться с привязанности к кошке и портрету. Однако даже эта мысль не отрезвила его до конца. Как и размышления о его ориентации, о том, как теперь выбраться из этой передряги и как завалить Малфоя на спину и проделать с ним всякие грязные вещи. В общем-то, последняя мысль отлично давала понять все о его ориентации. А вот что касается побега… Гарри пытался сформулировать свой призыв о помощи. Наверное, «Помогите! Я прикован здесь цепью без сексуального маньяка» – вполне сносно.