Айдолы

      - Она не знает кто я, - первое, о чем сообщил Хосок, ворвавшись к Юнги в студию.       - Ты о той девчонке? – Юнги развернулся вместе с креслом к одногруппнику. – И как же ты об этом узнал? Или она сама тебе такое сказала?       - Порылся в стопке ее дисков, - ответил Хоуп, присаживая на второй стул и ногами пододвигая его поближе к другу.       - И что тебе сказали ее диски? – Юнги снова развернулся к компьютеру и забарабанил по клавиатуре.       - Что она знать не знает о том, кто я.       Юнги усмехнулся. Не отрываясь от работы, он достал какую-то пустую коробку и протянул ее Хосоку.       - Что общего между этой коробкой и твоей головой?       - В ее вагончике нет ничего, что хотя бы намекало на бтс; ни плакатов на стене, не тетрадей с нашим логотипом, ни дисков, ничего. Полный ноль. Понимаешь?       - Из тебя бы получился отличный детектив. Продолжай, - Юнги откинулся на кресле и поднес руку к губам. Толи грызет ногти, толи просто кусает себя за палец в задумчивости.       - А когда я уходил, она спросила, как меня зовут, - внес еще один штрих Хосок.       - И ты считаешь, это что-то доказывает? – и после этих слов Юнги не проникся честностью девчонки.       - А зачем ей спрашивать такое? – изумился Хосок. – Зачем, если бы она и так знала?       - Потому что ты Чон Хосок, - справедливо отметил Юнги.       Хоуп недовольно запыхтел. Открыл рот, словно намереваясь что-то ответить, но не успел. Юнги крутанул кресло ближе и зашептал, чуть ли не на ухо:       - Какая разница, знает или нет? Ты же все равно не собираешься туда больше ездить.       - Пока не собираюсь, - кивнул Хоуп. – А там видно будет. Она дала мне номер своего телефона, - полез в карман парень, - позже позвоню и узнаю, отдала ли она назад в магазин украденную заколку.       - Да ты шутишь!! – не поверил сказанному Юнги. – Она умудрилась всунуть тебе номер своего телефона? Аплодирую такой изворотливости.       - Да погоди, ты не…       - Ты… ты, - от полноты чувств Юнги подавился и раскашлялся. Справившись с этой досадной помехой, парень отер рот и грозно посмотрел на другу. – Ты ей не давал свой телефон?       - Нет, конечно, - даже как-то обиделся Хоуп. – Ты за кого меня принимаешь?       - За дурака, которым крутят, как хотят, - даже не попытался смягчить свои слова Мин. – Разве ты сам этого не видишь?       - Я вижу только, что девчонка совершила глупость и можно ей это простить.       - Я не об этом, - покачал головой Юнги.       - А я об этом. Что если она это делала, так теперь ее следует забросать камнями? Всем надо давать второй шанс! Она еще может измениться. Хён, тебя не было там, ты не видел, как она этого пацана обхаживала. Готовила ради него, а он ей никто. Она даже не живет там…       - Стоп! Ты сейчас о чем говоришь? – не понял, куда движется их разговор, Юнги. – Кто и ради какого пацана готовил?       - Мари. Ради ЧхэВан.       - А ты уже и имя ее знаешь? Мари – это что-то английское?       - Она говорит, что она русская.       Юнги засмеялся, натяжно, хрипло. Из глаз его брызнули слезы. Оттерев их кулаком, парень покачал головой.       - У русских особая черта есть: вранье и изворотливость.       - С чего такие выводы? – надулся Хоуп.       - Ева.       - Ева любит Чимина. И он счастлив с ней. Я сам спрашивал.       - А кто говорит, что Ева плохая? Если бы был выбор с кем оставлять своего друга, я бы оставил Чимина с Евой.       - Я тебя не понимаю, Хён.       -Я тебя тоже. Зачем ты взял ее номер телефона? Зачем собираешься звонить? Ты собрался и дальше встречаться с ней?       - Конечно, нет. Ты что, Хей, ей всего… - Хосок запнулся, поразмышлял и, не придя к какому-то определенному решению, закончил:       - Я не знаю, сколько ей лет, но она совершенно точно школьница.       - Я помню, со школьницами ты не спал и, судя по всему, начинать не собираешься, - припомнил их прежний разговор Юнги. – Но я спросил не о том, будешь ли ты ее трахать. Я задал вопрос вполне конкретно: ты намерен и дальше с ней встречаться?       - В смысле, общаться? Мин покосился на друга, отвернулся и затеребил в пальцах какой-то небольшой предмет: не то зубочистку, не то перекрученную бумажку.       Хосок молчал, невидящим взглядом перебегая с предмета на предмет. Потом вдруг встрепенулся и перевел взгляд на Юнги.       - Слушай, так я не понял, ты…       - Что? Я? – Мин вздернул бровь.       - Ты спал со школьницами?       Юнги с психу отбросил от себя неизвестный предмет, изрядно потрепанный в его пальцах.       - Ты специально тему разговора переводишь? Тебе трудно на вопрос ответить?       - Я не собираюсь с ней встречаться специально.       - Ты, блядь, совсем офанорел? – вспыхнул Мин. – Специально – это как? Заранее решив? А в фургон к ней ты не спецом завалился? Неожиданно тебя туда ноги принесли?       - Чего ты к ней привязался? – услышав гневные нотки в словах старшего, зажегся и прежде миролюбивый Хоуп. – Тебя не должно ебать, куда я хожу и с кем зависаю.       - Это ебет всю группу. Твои выкрутасы могут подставить всех нас.       Хосок вскочил на ноги и пошел к двери, но на пол дороги остановился и, вернувшись назад, сел на прежнее место.       - Когда Чимин трахает Еву в соседней комнате, вы все слушаете их стоны и умиляетесь, какая это прекрасная пара. А мне, чтобы съездить на окраину Сеула нужно тебе по носу въебать. Не справедливо получается.       - Так скажи менеджеру, - вызверился Юнги. И вскочив с кресла навис над другом. – Пусть он тебе проститутку подгонит. Хоть дергаться не будешь кто, кого и где.       Оттолкнув от себя Юнги, Хосок тоже вскочил на ноги.       Оба тяжело дышали глядя друг на друга. Но переходить к мордобою не решались. Хосок хорошо помнил, что испытал, когда из носа Юнги полилась кровь, а Мин понимал, что справиться с разозлившимся младшем ему будет не по силам.       В хороших мелодрамах с плохим концом, этот момент принято прерывать введением нового героя. Но они, герои, явно не торопились в тесный закуток студии Мина. Оба парня смотрели друг на друга со злобой, не спеша уступать позиции.       - Я буду общаться с Мари столько, сколько пожелаю, - сквозь зубы процедил Хоуп.       Юнги дернул губами, надевая на лицо гримасу скепсиса.       - Ты это лидеру скажи.       - А я тебе говорю, - не согласился Хосок. – Буду я тут бегать и всем докладывать.       - Тогда я пойду и все ему расскажу, – по-своему решил Юнги.       - Иди, настучи! – рявкнул Хоуп и оба замолчали. Наконец, Юнги отошел, словно порвав искрившийся узел между ними. Напряжение стало исчезать. Хосок очнулся первым. С холодным равнодушиям наблюдая, как Юнги садиться в свое кресло и отворачивается к компьютеру. Чон не знал, что теперь сказать или сделать. Сесть в соседнее кресло или продолжить стоять там, где стоял?       - Я скажу менеджеру, что бы он заказал проституток. Поговорим о твоей девчонке после того, как ты скинешь напряжение, - решил Юнги. Хосок давно заметил, что друг может быть и жестоким, но не спешит принимать те решения, которые могут пошатнуть устои группы. Маневрирует, как может. Или, маневрирует пока может.       Не говоря не слова, Хоуп пошел к двери. Остановился на пороге и, оглянувшись, припечатал:       - Или я поговорю с кем-нибудь другим… Продолжение следует…